Ц Это все случилось мгновенно. Бах, бах! Мы должны были их застрелить. Дол
жны были. Это не как в кино Ц выстрел, и человек падает, хватаясь за грудь,
Ц и все. Нет, это куда грязнее. Вот эта грязь у меня из головы не идет. Кладе
шь палец на курок и тянешь, тянешь, стреляешь, пока он не падает. Господи, гр
язи-то…
Он глядел прямо перед собой. Но я мог бы присягнуть, что он не видит вереск
а. Он снова видел эту бойню.
Ц Когда стреляешь в человека, Ц сказал он, Ц идет не просто кровь. Он бл
юет, он ссытся, а мальчик даже обосрался. Потом они бьются на земле, как зме
и, в моче и крови. А девчонка кричит: “Папа, папа…” У нее футболка была порва
на, и пуля попала вот сюда. Ц Он показал себе на грудь. Ц Как третий сосок.
Сначала даже крови не было. Просто сосок рядом с настоящим, И меня холодом
пробило, потому что… потому что они не были убиты. Они корчились на земле,
как, блин, в танце, и воздух… воздух ловили ртом. Кричать не могли. Ц Он рез
ко, горько, коротко засмеялся. Я посмотрел с тревогой Ц не сойдет ли он с у
ма прямо на месте. Ц А знаешь еще что? Ц Снова горький смех, но в глазах уж
ас. Ц Знаешь что, Рик? Я посмотрел на мальчишку, и он держался за живот. Дер
жался за живот и смотрел на меня, глаза, как блюдца, а язык облизывал губы, к
ак от мороженого, только это была кровь. Кровь. Все в крови. Он держался за ж
ивот, и оттуда шла кровь, между пальцами. А он держался, вот так. Ц Стивен с
хватился двумя руками за живот, и глаза его горели таким странным огнем, ч
то я подумал, не отобрать ли у него ружье, чтобы он не попытался на месте со
всем этим покончить. Ц И вот что жутко. Вот мальчишка держится за живот, б
удто хочет запихнуть кишки обратно, а между пальцами знаешь что лезет? Ни
за что не угадаешь. Ну?
Он посмотрел на меня блестящими глазами. Я покачал головой.
Ц Персики, эти блядские персики! Которые он минуту назад ел. Он их даже не
прожевал, голодный был, бедняга! И они полезли из дыр в животе. Он даже удив
ился, когда увидел их. Представь себе, что он подумал: “Вот блин, я тут лежу с
дырой в животе, куда можно кулак просунуть, а из меня персики лезут, как зо
лотые рыбки. Ой-ойойййй!”
Тут у него подкосились колени, он грохнулся на задницу, да так резко, что у
него вырвался вздох.
Закрыв лицо руками, он стал мотать головой.
Я не знал, что делать. Сказать было нечего. Он убил людей. Я не знал всех обст
оятельств, но он был вынужден. Он не убивал их хладнокровно, конечно, он не
мог это сделать хладнокровно. И тут меня как молотом по животу хватило. Ка
к будто наконец я нашел верное слово. Но ведь не мог мой брат… Я раздавил э
ту мысль. Может, это был Дин Скилтон. Я бы про него такому поверил. Он ведь ша
тается по лагерю, засунув револьвер за пояс, как двухцентовый Джон Уэйн. Д
а, Дин, это был Дин. Он так разозлился на этих людей за то, что они уперли наш
у драгоценную провизию, что застрелил их на месте, пока они слизывали пер
сиковый сок с пальцев. Вот гад…
И тут я снова посмотрел на Стивена. Он всхлипывал, закрыв лицо руками, и сл
езы текли по пальцам, по локтям, оставляя блестящие следы.
Я вспомнил, как он случайно выстрелил в меня бекасинником. Как он тогда бо
ялся, что меня убил! Он в тот вечер все обнимал меня, когда мы смотрели теле
визор, и у меня голова была забинтована, как у мумии. Он даже купил мне коро
бку конфет из тех денег, что собирал на компьютерную игру.
Я мог сделать только одно.
Сел рядом, обнял его за плечи и сидел, пока он плакал.

36

Через десять минут мы пошли дальше. У Стивена был в
ид полностью опустошенный, но успокоенный. Он даже был больше похож на че
ловека, чем в последние дни.
Когда мы подошли к гребню холма, я уже почти видел, как работает мысль за е
го синими глазами. Произошли серьезные изменения, Стивен выглядел старш
е, как-то мудрее.
Он спокойно сказал:
Ц Пришли. Ц И дал мне бинокль. Ц Скажи, если увидишь то же, что и я.
Подо мной в ясном вечернем свете расстилались возделанные поля, уходящи
е к Лидсу. Среди них расположились два маленьких городка и с десяток дере
вень, в том числе Ферберн, и леса с лугами, в которых наверняка кишели сотн
и тысяч людей. И больше половины из них теперь голодают.
Виднелись церковные шпили, отблески солнца на стеклах далеких теплиц, же
лезная дорога, блестящая серебряной нитью среди пейзажа, купы деревьев,
похожих на зеленую пену, широкая черная лента канала, разрезающая поля о
т горизонта в нашу сторону. И далекие белые параллелепипеды, которые мог
ли быть только промышленными складами, и…
Черт побери.
Я снова посмотрел на канал.
Ни хрена это был не канал. Слишком большой. И в любом случае слишком широки
й, не меньше километра. И я знал, что такого канала нет. Ни в Йоркшире, ни в Ан
глии, ни на всей этой дурацкой планете.
Но он был. Длинный, с прямыми краями, черный как сажа, километр в ширину, про
резающий зеленый пейзаж.
Ц Ты видел, Ц сказал Стивен. Сказал, а не спросил. Он знал.
Ц Да, я видел. Ц Я поднял бинокль. Ц Что это такое, как ты думаешь?
Ц Я не думаю, я знаю. Мы были здесь сегодня утром с Викторией.
Я удивленно посмотрел на него:
Ц С Викторией?
Он пожал плечами:
Ц Ты, может быть, заметил, что она часами гуляет одна. Она это заметила пер
вой и сказала мне. Посмотри еще раз. Ц Он показал рукой. Ц В сторону гориз
онта.
Я поглядел в бинокль.
Ц Ни фига себе!
Ц Ты их видишь?
Ц Два, три… четыре… пять.
Ц Зловещий у них вид, правда?
Он был прав. Вид действительно был зловещий. В бинокль видны были пять чер
ных полос, из которых я самую большую сперва принял за огромный адской че
рноты канал. Знаете, как ребенок рисует солнышко? Большая блямба, а от нее
отходят лучи. Теперь представьте себе ребенка-гиганта ростом в десять к
илометров с большим мелком в руке, который рисует вот такое солнышко С лу
чиками. Только солнце вышло черное. И размером с город, у самого горизонта
. Черные лучи шли прямо к нам, как костистые пальцы старухи смерти.
Ц И что? Ц спросил я, кивая в сторону черной полосы, которая показывала т
очно на нас. Ц Оно ширится.
Стивен мрачно кивнул.
Ц Я думаю, что жар быстрее находит дорогу к поверхности по линиям напряж
ения или трещинам в земной коре. Сейчас почва настолько нагрелась, что го
рят растения.
Я снова поднял бинокль. Там и сям поднимался к небу дым Ц жар, истекающий
из земной коры, зажигал лесные пожары или это вспыхивали дома.
Стивен обернулся ко мне.
Ц Бен Кавеллеро был прав, что услал нас из Ферберна. Но этого мало.
Ц Так что нам делать?
Ц Прежде всего придется прекратить вести себя, как дети в летнем походе.

Ц Я думаю, сегодня утром это кончилось.
Он снова кивнул.
Ц И теперь нам придется осознать, что мир переменился. И мы должны переме
ниться вместе с ним Ц или погибнуть.
Я глядел на палец черного пепла, ползущий вперед медленно, но неумолимо, и
я знал, что Стивен прав.

37

Тьма. Абсолютная, полная тьма.
Ничего не видно. Но я знал, что лежу на пустоши. Голую спину и ноги колет вер
еск. На мне только шорты Ц ничего больше.
И не слышно ни звука. Безмолвие. Полная тишина.
Но я чувствую чье-то приближение и вскакиваю.
Кто-то или что-то идет ко мне через пустошь.
Из темноты выступает силуэт. Я вижу только массивный серый контур, больш
ую голову, чувствую силу и целеустремленность, с которой этот силуэт дви
жется ко мне.
Прямо ко мне. Я отскакиваю назад, готовый отбиваться зубами и ногтями, есл
и придется.
Оступившись на кочке, я падаю на спину.
Серая фигура пробегает мимо, мускулистые ноги уносят ее прочь.
Слава Господу, он меня даже не заметил.
Но что случилось? Почему я лежу здесь на пустоши, одетый только в шорты? По
чему не помню, как вышел из палатки и пришел сюда?
Я спятил.
На нас напали ночью? Может, я под властью инстинкта бежал из лагеря, ничего
не видя, когда банда голодающих беженцев разнесла все и вся, гонимая необ
ходимостью добыть еду?
Я сел, и по голове побежали мурашки: будто мне кто-то в волосы насыпал горс
ть мокриц. От ощущения царапающих холодных ножек меня передернуло.
И тут я невольно ахнул, потому что из темноты выбежали еще несколько.
Я ничего толком не разглядел. Скорее это была догадка о бегущих мимо меня
силуэтах. Бегущих целенаправленно, как на гонках. Они куда-то должны были
попасть и спешили туда изо всех сил.
Когда кто-нибудь из бегущих налетит на меня, было только вопросом времен
и, и потому я начал вставать.
И даже не успел упереться руками в землю, как меня хлопнули по плечам чьи-
то руки и развернули с силой гориллы. Нет, не одна пара рук. Меня прижимали
носом в землю чьи-то ладони, и я уже думал, что сейчас меня раздавит.
Видеть я ничего не видел, но чувствовал непрестанный поток бегущих.
Зачем меня держали, я не знаю. Сначала я думал, что меня положили, чтобы я не
мешал этой странной миграции серых фигур. Но потом возникло впечатление
, что меня осматривают, зафиксировав неподвижно. Я попытался шевельнутьс
я, но меня прижали с полдюжины ладоней, давление было невыносимо. Не давал
и дышать. Я задыхался. Тяжесть неимоверная. Ребра начинали трещать.
Секунды превратились в минуты, я застонал от боли. Перед глазами замельк
али вспышки, руки и ноги онемели. Я не знал, лежу ли я на этой проклятой пуст
оши, в палатке или у себя дома. Я открыл глаза, увидел знакомые синие шторы
своей комнаты, постеры на стенах, гитару у стены.
Ц Хорошая новость: завтрак будет, когда захочешь. Ц Голос мамы; она наде
вала свой черный жакет. Ц И плохая новость: придется тебе взять его самом
у.
Ц Куда ты? Ц Мысли завертелись как бешеные. Господи, ну и похмелье! Ц За
чем тебе этот черный жакет?
Ц Должна хорошо выглядеть, Ц улыбнулась она и отвела назад прядь черны
х волос.
Ц Что-то важное?
Ц Важное. Когда ты этой ночью ласкался с Кэролайн, я сгорела заживо в маш
ине в Турине. Ты наверняка видел извержение вулкана в центре города. Стра
шное извержение.
Ц Мама…
Ц Спешу. Мертвым лежит дальняя дорога.
Ц Мама, не уходи! Ц Я попытался вылезти из кровати, но запутался ногами в
одеяле. Ц Не уходи!
Я знал, что это сон. Но ужас резал меня пополам. Но тогда что же? Может, эти за
гадочные серые решили разорвать меня пополам? Страшная боль стреляла от
шеи по спине вниз, будто меня ломали, как сухую палку.
Ц Мама! Мама!
Ц Тише, а то ты так орешь, что мертвого разбудишь. У меня все плыло перед гл
азами. Кто-то подошел ко мне. Я не знал, кто это, но хотел представить, будто
это мама входит в мою комнату, мимо гитары, мимо колонок, переступая через
одежду, которую я бросил на пол Ц как всегда.
Ц Рик, мне действительно пора. Это трудно объяснить, но вроде как если те
бя зовут куда-то. Мне надо туда. Бабушка и дедушка уже там. Может, это не так
и плохо. Подними голову, Рик, я тебя поцелую на прощание.
Она взяла меня руками за виски и подняла мое лицо к себе. Перед глазами все
плыло, потолок был не такой как надо, не было лампы на обычном месте. Но я за
ставлял себя видеть мамино лицо, черные волосы с примесью седины, ласков
ые синие глаза, розовые губы, миллион раз целовавшие меня еще с тех пор, ка
к я прыгал у нее на коленях с сопливым носом, и до моих нахальных девятнадц
ати лет; тогда она поцеловала меня в щеку перед всем оркестром, куда меня в
зяли на выступление, и она отлично знала, как они будут меня дразнить всю д
орогу до Лидса или Уэйкфилда или где мы тогда играли.
Силы у меня не осталось ни в руках, ни в ногах; я лежал, как парализованный, к
огда она подняла мое лицо к губам.
Ц Спокойной ночи, Рик, сладких снов.
Тут у меня в глазах прояснилось. Я увидел, что лицо надо мной Ц не мамино.

Я завопил. Вопль вырвался из глотки, и в нем слышались потрясение и чистей
ший, неприкрытый страх.

38

Стенно только глянул на меня.
Ц Ты их тоже видел?
Я хотел уйти, но он поймал меня за руку.
Ц Не темни, Рик. Ты видел серых. Видел?
Я глядел на него, готовый все отрицать.
Ц Видел! Ц прошипел он с каким-то триумфом. Ц Ты видел серых. И ты с ними
был.
Ц Я ничего не видел. Слушай, я устал. Хочу спокойно выпить кофе и пойти спа
ть.
Ц Тогда давай. Ц Он придержал для меня полог палатки. Ц Заползай в эту ч
ертову палатку и притворяйся, что ничего не было. Притворись, что ты не про
снулся в миле от палатки, понятия не имея, как ты туда попал. Притворись, чт
о ты не выходил отлить, а потом не смотрел на часы и не увидел, что прошло не
две минуты, а целый час.
Ц Стенно, заткнись, Ц сказал я. Я был усталым, я чуял опасность. Стенно на
пирал, а я не хотел иметь ничего общего с…
Ц Ну конечно, Ц продолжал Стенно. Ц Ты не видел, как кто-то смотрит на те
бя ночью. Ты не видел их толстой серой кожи; правда, она похожа на шкуру нос
орога? Ах нет, ты их не видел, да, Рикки? Ц Глаза у Стенно заблестели, я вспом
нил тот день в гараже Фуллвуда. Ц Чего ты боишься это признать? Ты боишьс
я признать, что они глядели тебе в глаза, распластав тебя на земле? Прав я, Р
икки? Или все-таки прав?
Ц Заткнись.
Ц Боишься назвать цвет их глаз? Не такие синие, как у тебя или большого бр
ата Стивена?
Ц Отвали.
Ц Боишься, что тебя примут за сумасшедшего?
Ц Нет.
Ц Признай, что ты их видел… Что видел их все время после вечеринки у Бена.

Ц Ничего я не видел.
Ц Боишься, что Кейт Робинсон от тебя отвернется? Я глянул на него взглядо
м, без слов говорившим: “Отвали по-хорошему”.
Ц Кейт Робинсон, да? Ты же ее знаешь… Она моей жене сказала, что ты ей нрави
шься.
Я огляделся. Народ оторвался от завтрака и смотрел в нашу сторону, явно ож
идая, что сейчас начнется настоящая драка. Кэролайн поднялась на ноги, гл
ядела тревожно.
Ц Ну-ну. Ц Стенно покачал головой. Ц Тех трех бедняг, что мы убили на пус
тоши, ты не испугался. Но правды ты боишься. Ты даже боишься признать, что з
наешь цвет их глаз. Ну, Рик! С этих серых лиц Ц какие глаза на тебя смотрели?

У меня было два выхода. Первый: дать ему в челюсть. Я выбрал второй.
Ц Красные у них глаза, Ц сказал я тихо. И на этот раз уже я поймал его за ру
кав. Ц А теперь пошли, расскажешь мне все, что о них знаешь.
Мы спустились по лощине и сели в тени развесистых дубов. Я нес две кружки к
офе и одну протянул Стенно. Мы сели рядом на поваленное дерево и поглядел
и на долину, полосатую от теней деревьев.
Ц Прежде всего, Рик, Ц начал Стенно, Ц я должен извиниться.
Ц Не стоит.
Ц Нет, ты все же извини, Рик, потому что я последний месяц вел себя… чертов
ски странно, скажем так. Еще с вечеринки, помнишь? Я влетел, перемазанный к
ровью, но сам я этого даже не помню. На самом деле здесь один большой прова
л. Я через все это прошел, как зомби. Ничего даже не помню, кроме…
Ц Кроме серых.
Он кивнул. Глаза его затуманились, стали далекими.
Ц Только они и были реальны. Да, я вроде бы помню это собрание у Бена, где т
оже я… выступил. Потом куда-то рванул. Но мне было страшно. Не знаю, почему.
Вся эта история с беженцами, ядовитым газом в Лидсе, это было как сон… как
не настоящее. И только ночь была реальной, когда я видел, как они повсюду б
родят.
Ц Серые?
Ц Да, я их вижу. Но больше никто не видит. Я сказал Сью, но она мне просто не в
ерит. Ц Он посмотрел на меня пристально. Ц Из нас из всех, Рик, ты, наверно
е, единственный, кроме меня, кто видит.
Ц Но ведь они не могут быть невидимы для других?
Ц Может, и могут. Ц Он припал к кружке, потом заговорил снова. У него в гла
зах появился блеск евангелиста, будто он сообщает что-то столь же чудесн
ое, сколь и ужасное. Ц Впервые я увидел их в день вечеринки у Бена Кавелле
ро. Они хотели, чтобы я пошел с ними. Тогда им не придется меня заставлять. О
ни пронесли меня через лес Ц там, наверное, я и разбил себе голову. Ц Глаз
а его разгорелись. Ц Понимаешь, Рик? Они избрали меня. Потом избрали тебя.
Мы для них особые. Мы…
Ц Притормози, Ц сказал я. Ц Что ты имеешь в виду: “избрали”? Откуда они в
зялись? Ц Я чуть не добавил: “Из летающего блюдца, что ли?”
Ц Из-под земли, Ц сказал Стенно обыденным тоном. Ц Это серые разогрева
ют Землю. Они вызвали вулканы и цунами. Они накачивают в города ядовитый г
аз.
Ц Послушай, Стенно, ты же этого не знаешь. Мы все пережили страшные вещи. М
ожет, мы все это себе…
Ц …вообразили? Ц Он засмеялся, но смех был очень напряжен и полностью л
ишен веселья. Ц Рик, мы все это вообразили, вплоть до точного их описания.
Грубая серая кожа, кроваво-красные глаза. Может, мы…
Я сделал ему знак замолчать Ц к нам по дороге шли две девчонки, наверняка
хотели искупаться в пруду ниже лагеря. Сначала они шли по солнцу, потом уш
ли в тень деревьев, иногда внезапно выныривая на свет солнца, косо бившег
о меж ветвями.
Это было, будто смотришь старый немой фильм, где все малость дергаются.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57