Эти относительно автономные союзы включают в себя не только организации, которые являются легально, иногда конституционно объектами управления государства, но и те организации
, которые легально являются, используя термин, который может показаться здесь совершенно неуместным, <частными>. Это означает, что легально и в значительной степени реально они независимы от государства во всем или по крайней мере в главном.
Полиархия отлична от классически-монистической демократии и в другом отношении - выдающейся ролью, властью, и легитимностью автономных организаций в политической жизни общества и решении общественных дел. Полиархия также отличается от авторитарных ре
жимов в двух следующих пунктах: 1) институтами полиархии, которыми, по определению, ни один авторитарный режим полностью не обладает и которые обеспечивают значительно больший простор демократическому процессу, чем может обеспечить любой авторитарный
режим, отторгающий более или менее важные институты, необходимые (если не достаточные) для широкомасштабной демократии; 2) масштабом организационного плюрализма, который ясно отличает полиархию от монистических авторитарных режимов, т. е. тоталитарн
ых систем, с одной стороны, и, с другой стороны, от авторитарных режимов ограниченного плюрализма, :тех, где не существует, например, плюральности относительно автономных политических партий.
По сравнению с идеалом монистической демократии, доминировавшим со времен классических Афин до Руссо, власть
и авторитет организационных субсистем-субправительств, как их иногда называли, значительно менее существенны с демократической точки зрения. Парадоксально, однако,- а может быть, и не столь уж парадоксально, что в нашем мире теория и практика монизма
лучше всего представлены в авторитарных режимах. Если наиболее очевидной альтернативой полиархии в современном мире выступает не демократия города-государства,
а авторитарный режим, то с точки зрения перспектив демократии несовершенные системы полиархии и плюрализма начинают выглядеть как значительно более привлекательные. Так как если в сравнении с идеальной монистической демократией субсистемы полиархии и
плюрализма часто и выглядят как слишком громоздкие, неприспособленные, то в сравнении с монизмом или ограниченным плюрализмом авторитарных режимов дело обстоит иначе. Авторитарные режимы оказываются ограниченными в своей власти благодаря наличию и л
егитимности, во-первых, институтов полиархии, а во-вторых, системы соответствующих этим институтам прав.
Таким образом, то, что власть и авторитет организации ограничены, есть по крайней мере одна из причин, объясняющих, почему достаточно мощным организациям позволено обладать той степенью автономии, какой они обладают. Вторая причина заключается в том,
что, как мы убедились, эти организации необходимы для демократии значительных масштабов. Кроме того, сегодня уже общепризнаны убеждения ранних легальных плюралистов: : относительная автономность необходима для нормальной жизни и подобающего социальн
о-политического порядка, без нее и не может быть самого их существования. Поэтому их наличие столь же обоснованно, морально и практично, сколь обоснованно
и наличие самого государства.я:
В термин <политика> вкладывают много понятий. Говорят
о политике внутренней и внешней, о политике Ришелье и о политике в области виноделия или свекловодства, подчас безнадежно пытаясь найти хоть что-то общее среди разнообразных значений термина. :Огюст Конт любил сравнивать разные значения одного и того
же слова и из внешней пестроты выделять его глубинное значение. Первое различие связано с тем, что словом <политика> переводятся два английских слова, у каждого из кото-
рых свой смысл. И в самом деле, англичане говорят policy и po-litics -и то и другое на французском <политика>.
Policy - концепция, программа действий, а то и само действие одного человека, группы людей, правительства.я: Говоря о политике Ришелье, имеют в виду его взгляды на интересы страны, цели, к которым он стремился, а также методы, которыми он пользовался
. Таким образом, слово <политика> в его первом значении - это программа, метод действий или сами действия, осуществляемые человеком или группой людей по отношению
к какой-то одной проблеме или к совокупности проблем, стоящих перед сообществом.
В другом смысле слово <политика> (английское politics) относится к той области общественной жизни, где конкурируют или противоборствуют различные политические (в значении policy) направления. Политика-область - это совокупность, внутри
которой борются личности или группы, имеющие собственную рolicу, т. е. свои цели, свои интересы, а то и свое мировоззрение.
Эти значения термина, невзирая на их различия, взаимосвязаны. Одни политические курсы, определяемые как программы действий, всегда могут войти в столкновение с другими. Программы действий не обязательно согласованы между собой; в этом отношении полит
ика как область общественной жизни чревата как конфликтами, так и компромиссами. Если политические курсы, т. е. цели, к которым стремятся личности или группы внутри сообщества, полностью противоречат друг другу, это приводит
к бескомпромиссной борьбе, и сообщество прекращает свое существование. Между тем политическое сообщество сочетает планы, частично противоречащие друг другу, а частично совместимые.
У правителей есть программы действий, которые не могут, однако, претворяться в жизнь без поддержки со стороны управляемых. А подчиняющиеся редко единодушно одобряют тех, кому им надлежит повиноваться. Многие благонамеренные люди воображают, будто пол
итика как программа действий благородна,
а политика как столкновение программ отдельных лиц и групп низменна. Представление о возможном существовании бесконфликтной политики как программы действий правителей, мы это увидим в дальнейшем, ошибочно.
Второе различие объясняется тем, что одно и то же слово характеризует одновременно и действительность, и наше ее осознание.
О политике говорят, чтобы обозначить и конфликт между партиями, и осознание этого конфликта. Такое же различие прослеживается и в слове <история>, которое означает чередование обществ или эпох и наше его познание. Политика - одновременно и сфера отно
шений в обществе, и наше ее познание; можно считать, что
в обоих случаях у смыслового различия одни и те же истоки.
Осознание действительности - часть самой действительности. История в полном значении этого термина существует постольку, поскольку люди осознают свое прошлое, различия между прошлым и настоящим и признают многообразие исторических эпох. Точно так же
политика как область общественной жизни предполагает минимальное осознание этой области. Личности в любом сообществе должны хотя бы примерно представлять, кто отдает приказы, как эти деятели выбирались, как осуществляется власть. Предполагается, что
индивиды, составляющие любой политический режим, знакомы с его механизмами. Мы не смогли бы жить в условиях той демократии, какая существует во Франции, если бы граждане не ведали о правилах, по которым этот режим действует. Вместе с тем любое познан
ие политики может наталкиваться на противоречие между политической практикой существующего строя и других возможных режимов. Стоит лишь выйти за рамки защиты и прославления существующего строя, как надо отказаться от какой бы то ни было его качествен
ной оценки (мы поступаем так, другие - иначе, и я воздерживаюсь от того, чтобы высказывать суждение об относительной ценности наших методов, равно как и тех, к которым прибегают другие или же изыскивать критерии, по которым можно определить лучший ре
жим. Иначе обстоит дело с природными стихиями, когда сознание не есть часть самой действительности.
Третье различие, важнейшее, вытекает из того, что одно и то же слово (политика), обозначает, с одной стороны, особый раздел социальной совокупности, а с другой - саму эту совокупность, рассматриваемую с какой-то точки зрения.
:Связь между каким-то аспектом и социальной совокупно-стью в целом можно также представить следующим образом. Любое взаимодействие между людьми предполагает наличие власти; так вот, сущность политики заключается в способе осуществления власти и в выб
оре правителей. Политика - главная характерная черта сообщества, ибо она определяет условия любого взаимодействия между людьми.
Все три различия поддаются осмыслению, они вполне обоснованны. Политика как программа действий и политика как область общественной жизни взаимосвязаны, поскольку общественная жизнь - это та сфера, где противопоставляются друг другу программы действий
; политика-действительность и политика-познание тоже взаимосвязаны, поскольку познание - составная часть действительности; наконец, политика-частная система приводит к политике-аспекту, охватывающей все сообщество вслед-ствие того, что частная систем
а оказывает определяющее влияние на все сообщество.
Далее. Политика - это прежде всего перевод греческого слова. По сути то, что греки называли режимом полиса,
т. е. способом организации руководства, отличительным признаком организации всего сообщества.
Если политика по сути строй сообщества или способ его организации, то нам становятся понятными характерные отличия как в узком, так и в широком смысле. Действительно, в узком смысле слова политика - это особая система, определяющая правителей
и способ реализации власти; но одновременно это и способ взаимодействия личностей внутри каждого сообщества.
Второе отличие вытекает из первого. У каждого общества свой режим, и общество не осознает себя, не осознавая при этом разнообразия режимов, а также проблем, которые порождаются таким разнообразием.
Теперь различие между политикой-программой действия
и политикой-областью становится понятным. Политика в первом значении может проявлять себя разными путями: политика тех, кто сосредоточил в своих руках власть и ее осуществляет; политика тех, кто властью не обладает и хочет ею завладеть; политика личн
остей или групп, преследующих свои собственные цели и склонных применять свои собственные методы; наконец, политика стремящихся к изменению самого строя. Все это - не что иное, как программы действий, узкие или глобальные, в зависимости от того, идет
ли речь о внутренних задачах режима или
о целях, связанных с самим его существованием.
Я уже отмечал, что политика характеризует не только часть социальной совокупности, но и весь облик сообщества. :Признавая примат политики, не вступаем ли мы в противоречие с применявшимся до сих пор методом?
Я исходил из противопоставления идей Токвиля и Маркса. Токвиль полагал, что демократическое развитие современных обществ ведет к стиранию различий в статусе и условиях жизни людей. Этот неудержимый процесс мог, считал он, породить общества двух типов
- уравнительно-деспотическое и уравнительно-либеральное. Токвиль дал нам точку отсчета. Я же ограничился тезисом: изучив развитие индустриального общества, мы увидим, какая его разновидность вероятнее.
Что касается Маркса, то в экономических преобразованиях он пытался найти объяснение преобразованиям социальным и политическим. Он считал, что капиталистические общества страдают от фундаментальных противоречий и вследствие этого подойдут к революцион
ному взрыву, вслед за которым возникнет
социалистический строй в рамках однородного, бесклассового общества. Политическая организация общества будет постепенно отмирать, поскольку государство, представлявшееся Марксу орудием эксплуатации одного класса другим, будет отмирать с исчезновением
классовых противоречий.
Я ни в коем случае не считал, будто преобразования в экономике непременно предопределяют социальную структуру или политическую организацию общества, я намеревался критически рассмотреть гипотезу такой односторонней предопределенности. Речь шла о мет
одологическом, а не о теоретическом подходе. Так вот, результаты, к которым я пришел, отрицают теорию, которая вытекает из такого подхода.
Я взялся сначала за экономику лишь для того, чтобы очертить некий тип общества, общество индустриальное, оставляя открытым вопрос о возможности до поры до времени определить взаимосвязь между классами и политическую организацию в этом обществе. Однак
о в ходе исследований последних двух лет я пришел к выводу о главенствующей роли политики по отношению
к экономике.
В самом деле, у истоков индустриального общества советского типа стоит прежде всего событие, а именно - революция. У революции 1917 года было множество причин, некоторые из них
экономические; но прямо, непосредственно ей предшествовали политические события. Есть все основания настаивать на эпитете <политические>, ибо, как отмечали даже те, кто эту революцию совершил, экономическая зрелость общества не была к тому времени до
стигнута.
Более того, основные черты советской экономики объясняются, по крайней мере частично, идеологией партии. Невозможно понять ни систему планирования, ни распределение общественных ресурсов, ни темпы роста советской экономики, если не помнить, что все п
одчинено представлению коммунистов о том, какой должна быть экономика, о целях, которые они ставят на каждом этапе. Это именно политические решения, поскольку речь идет не только о плане действий коммунистических руководителей, но и о плане действий
по организации общества.
Наконец, плановость советской экономики - прямой результат решений, принимаемых руководителями партии в той сфере общественной жизни, которая относится к политике. Советская экономика в высшей степени зависит и от политического строя СССР, и от прогр
аммы действий руководителей партии на каждом этапе развития страны.
Политизация советской экономики, подчинение ее структуры и механизмов функционирования политическим целям доказывают, что экономическая и политическая системы в равной степени находятся под влиянием друг друга.
Любопытно, что политизация экономики на Западе представляется нам не столь резкой. Я говорю <любопытно>, потому что идеология, на которую опирается советский строй, основана на верховенстве экономики, в то время как идеология западных режимов исходит
из главенства политики. В соответствии с представлением людей Запада о порядочном обществе большое число важных для экономики решений принимается вне политики
(в узком смысле этого слова). Например, распределением общественных ресурсов между капиталовложениями и потреблением в условиях советского режима занимаются органы планирования, на Западе же это результат, чаще всего невольный, множества решений, при
нимаемых субъектами хозяйственной деятельности. Если советская экономика - это следствие определенной политики, то западная определяется политической системой, которая примирилась с ограниченностью собственных возможностей.
Политизация классов, общества представляется нам еще более значительной. Мы отмечали, что все общества, и советское и западные, неоднородны, идет ли речь об отдельных личностях или группах. Существует иерархия власти, иерархия доходов. Есть различие
между образом жизни тех, кто внизу, и тех, кто стоит наверху социальной лестницы. Люди с примерно одинаковым доходом, более или менее схожим образом мыслей и способом существования образуют более или менее разграниченные группы.
Но, дойдя до основополагающего вопроса: в какой мере существуют (и существуют ли) четко выраженные классы, группы, сознающие свою принадлежность к определенному классу и закрытые для всего остального общества, мы сталкиваемся с серьезнейшей проблемой
. Такие группы имеют право на возникновение, рабочие - право на создание профсоюзов, на выбор профсоюзных секретарей; все группы, возникающие в демократическом обществе западного типа на основе общности интересов, получают разрешение на структурное о
формление, на защиту своих интересов;
в советском же обществе права на структурное оформление
ни одна группа, основанная на общности интересов, не получает. Это - важнейший факт, поразивший нас при сравнении обществ советского и западного типов. В первом случае социальная масса не-однородна во многих отношениях, но она не расслаивается
на структурно оформленные группы, сознающие свою непохожесть на остальные. Во втором - общество распадается на многочисленные группы по общности интересов или идеологии, причем каждая из них получает правовую возможность выбирать представителей, защи
щать свои идеи, вести борьбу с другими группами.
Это основополагающее противоречие между правом на групповую организацию и его отрицанием носит политический характер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151
, которые легально являются, используя термин, который может показаться здесь совершенно неуместным, <частными>. Это означает, что легально и в значительной степени реально они независимы от государства во всем или по крайней мере в главном.
Полиархия отлична от классически-монистической демократии и в другом отношении - выдающейся ролью, властью, и легитимностью автономных организаций в политической жизни общества и решении общественных дел. Полиархия также отличается от авторитарных ре
жимов в двух следующих пунктах: 1) институтами полиархии, которыми, по определению, ни один авторитарный режим полностью не обладает и которые обеспечивают значительно больший простор демократическому процессу, чем может обеспечить любой авторитарный
режим, отторгающий более или менее важные институты, необходимые (если не достаточные) для широкомасштабной демократии; 2) масштабом организационного плюрализма, который ясно отличает полиархию от монистических авторитарных режимов, т. е. тоталитарн
ых систем, с одной стороны, и, с другой стороны, от авторитарных режимов ограниченного плюрализма, :тех, где не существует, например, плюральности относительно автономных политических партий.
По сравнению с идеалом монистической демократии, доминировавшим со времен классических Афин до Руссо, власть
и авторитет организационных субсистем-субправительств, как их иногда называли, значительно менее существенны с демократической точки зрения. Парадоксально, однако,- а может быть, и не столь уж парадоксально, что в нашем мире теория и практика монизма
лучше всего представлены в авторитарных режимах. Если наиболее очевидной альтернативой полиархии в современном мире выступает не демократия города-государства,
а авторитарный режим, то с точки зрения перспектив демократии несовершенные системы полиархии и плюрализма начинают выглядеть как значительно более привлекательные. Так как если в сравнении с идеальной монистической демократией субсистемы полиархии и
плюрализма часто и выглядят как слишком громоздкие, неприспособленные, то в сравнении с монизмом или ограниченным плюрализмом авторитарных режимов дело обстоит иначе. Авторитарные режимы оказываются ограниченными в своей власти благодаря наличию и л
егитимности, во-первых, институтов полиархии, а во-вторых, системы соответствующих этим институтам прав.
Таким образом, то, что власть и авторитет организации ограничены, есть по крайней мере одна из причин, объясняющих, почему достаточно мощным организациям позволено обладать той степенью автономии, какой они обладают. Вторая причина заключается в том,
что, как мы убедились, эти организации необходимы для демократии значительных масштабов. Кроме того, сегодня уже общепризнаны убеждения ранних легальных плюралистов: : относительная автономность необходима для нормальной жизни и подобающего социальн
о-политического порядка, без нее и не может быть самого их существования. Поэтому их наличие столь же обоснованно, морально и практично, сколь обоснованно
и наличие самого государства.я:
В термин <политика> вкладывают много понятий. Говорят
о политике внутренней и внешней, о политике Ришелье и о политике в области виноделия или свекловодства, подчас безнадежно пытаясь найти хоть что-то общее среди разнообразных значений термина. :Огюст Конт любил сравнивать разные значения одного и того
же слова и из внешней пестроты выделять его глубинное значение. Первое различие связано с тем, что словом <политика> переводятся два английских слова, у каждого из кото-
рых свой смысл. И в самом деле, англичане говорят policy и po-litics -и то и другое на французском <политика>.
Policy - концепция, программа действий, а то и само действие одного человека, группы людей, правительства.я: Говоря о политике Ришелье, имеют в виду его взгляды на интересы страны, цели, к которым он стремился, а также методы, которыми он пользовался
. Таким образом, слово <политика> в его первом значении - это программа, метод действий или сами действия, осуществляемые человеком или группой людей по отношению
к какой-то одной проблеме или к совокупности проблем, стоящих перед сообществом.
В другом смысле слово <политика> (английское politics) относится к той области общественной жизни, где конкурируют или противоборствуют различные политические (в значении policy) направления. Политика-область - это совокупность, внутри
которой борются личности или группы, имеющие собственную рolicу, т. е. свои цели, свои интересы, а то и свое мировоззрение.
Эти значения термина, невзирая на их различия, взаимосвязаны. Одни политические курсы, определяемые как программы действий, всегда могут войти в столкновение с другими. Программы действий не обязательно согласованы между собой; в этом отношении полит
ика как область общественной жизни чревата как конфликтами, так и компромиссами. Если политические курсы, т. е. цели, к которым стремятся личности или группы внутри сообщества, полностью противоречат друг другу, это приводит
к бескомпромиссной борьбе, и сообщество прекращает свое существование. Между тем политическое сообщество сочетает планы, частично противоречащие друг другу, а частично совместимые.
У правителей есть программы действий, которые не могут, однако, претворяться в жизнь без поддержки со стороны управляемых. А подчиняющиеся редко единодушно одобряют тех, кому им надлежит повиноваться. Многие благонамеренные люди воображают, будто пол
итика как программа действий благородна,
а политика как столкновение программ отдельных лиц и групп низменна. Представление о возможном существовании бесконфликтной политики как программы действий правителей, мы это увидим в дальнейшем, ошибочно.
Второе различие объясняется тем, что одно и то же слово характеризует одновременно и действительность, и наше ее осознание.
О политике говорят, чтобы обозначить и конфликт между партиями, и осознание этого конфликта. Такое же различие прослеживается и в слове <история>, которое означает чередование обществ или эпох и наше его познание. Политика - одновременно и сфера отно
шений в обществе, и наше ее познание; можно считать, что
в обоих случаях у смыслового различия одни и те же истоки.
Осознание действительности - часть самой действительности. История в полном значении этого термина существует постольку, поскольку люди осознают свое прошлое, различия между прошлым и настоящим и признают многообразие исторических эпох. Точно так же
политика как область общественной жизни предполагает минимальное осознание этой области. Личности в любом сообществе должны хотя бы примерно представлять, кто отдает приказы, как эти деятели выбирались, как осуществляется власть. Предполагается, что
индивиды, составляющие любой политический режим, знакомы с его механизмами. Мы не смогли бы жить в условиях той демократии, какая существует во Франции, если бы граждане не ведали о правилах, по которым этот режим действует. Вместе с тем любое познан
ие политики может наталкиваться на противоречие между политической практикой существующего строя и других возможных режимов. Стоит лишь выйти за рамки защиты и прославления существующего строя, как надо отказаться от какой бы то ни было его качествен
ной оценки (мы поступаем так, другие - иначе, и я воздерживаюсь от того, чтобы высказывать суждение об относительной ценности наших методов, равно как и тех, к которым прибегают другие или же изыскивать критерии, по которым можно определить лучший ре
жим. Иначе обстоит дело с природными стихиями, когда сознание не есть часть самой действительности.
Третье различие, важнейшее, вытекает из того, что одно и то же слово (политика), обозначает, с одной стороны, особый раздел социальной совокупности, а с другой - саму эту совокупность, рассматриваемую с какой-то точки зрения.
:Связь между каким-то аспектом и социальной совокупно-стью в целом можно также представить следующим образом. Любое взаимодействие между людьми предполагает наличие власти; так вот, сущность политики заключается в способе осуществления власти и в выб
оре правителей. Политика - главная характерная черта сообщества, ибо она определяет условия любого взаимодействия между людьми.
Все три различия поддаются осмыслению, они вполне обоснованны. Политика как программа действий и политика как область общественной жизни взаимосвязаны, поскольку общественная жизнь - это та сфера, где противопоставляются друг другу программы действий
; политика-действительность и политика-познание тоже взаимосвязаны, поскольку познание - составная часть действительности; наконец, политика-частная система приводит к политике-аспекту, охватывающей все сообщество вслед-ствие того, что частная систем
а оказывает определяющее влияние на все сообщество.
Далее. Политика - это прежде всего перевод греческого слова
т. е. способом организации руководства, отличительным признаком организации всего сообщества.
Если политика по сути строй сообщества или способ его организации, то нам становятся понятными характерные отличия как в узком, так и в широком смысле. Действительно, в узком смысле слова политика - это особая система, определяющая правителей
и способ реализации власти; но одновременно это и способ взаимодействия личностей внутри каждого сообщества.
Второе отличие вытекает из первого. У каждого общества свой режим, и общество не осознает себя, не осознавая при этом разнообразия режимов, а также проблем, которые порождаются таким разнообразием.
Теперь различие между политикой-программой действия
и политикой-областью становится понятным. Политика в первом значении может проявлять себя разными путями: политика тех, кто сосредоточил в своих руках власть и ее осуществляет; политика тех, кто властью не обладает и хочет ею завладеть; политика личн
остей или групп, преследующих свои собственные цели и склонных применять свои собственные методы; наконец, политика стремящихся к изменению самого строя. Все это - не что иное, как программы действий, узкие или глобальные, в зависимости от того, идет
ли речь о внутренних задачах режима или
о целях, связанных с самим его существованием.
Я уже отмечал, что политика характеризует не только часть социальной совокупности, но и весь облик сообщества. :Признавая примат политики, не вступаем ли мы в противоречие с применявшимся до сих пор методом?
Я исходил из противопоставления идей Токвиля и Маркса. Токвиль полагал, что демократическое развитие современных обществ ведет к стиранию различий в статусе и условиях жизни людей. Этот неудержимый процесс мог, считал он, породить общества двух типов
- уравнительно-деспотическое и уравнительно-либеральное. Токвиль дал нам точку отсчета. Я же ограничился тезисом: изучив развитие индустриального общества, мы увидим, какая его разновидность вероятнее.
Что касается Маркса, то в экономических преобразованиях он пытался найти объяснение преобразованиям социальным и политическим. Он считал, что капиталистические общества страдают от фундаментальных противоречий и вследствие этого подойдут к революцион
ному взрыву, вслед за которым возникнет
социалистический строй в рамках однородного, бесклассового общества. Политическая организация общества будет постепенно отмирать, поскольку государство, представлявшееся Марксу орудием эксплуатации одного класса другим, будет отмирать с исчезновением
классовых противоречий.
Я ни в коем случае не считал, будто преобразования в экономике непременно предопределяют социальную структуру или политическую организацию общества, я намеревался критически рассмотреть гипотезу такой односторонней предопределенности. Речь шла о мет
одологическом, а не о теоретическом подходе. Так вот, результаты, к которым я пришел, отрицают теорию, которая вытекает из такого подхода.
Я взялся сначала за экономику лишь для того, чтобы очертить некий тип общества, общество индустриальное, оставляя открытым вопрос о возможности до поры до времени определить взаимосвязь между классами и политическую организацию в этом обществе. Однак
о в ходе исследований последних двух лет я пришел к выводу о главенствующей роли политики по отношению
к экономике.
В самом деле, у истоков индустриального общества советского типа стоит прежде всего событие, а именно - революция. У революции 1917 года было множество причин, некоторые из них
экономические; но прямо, непосредственно ей предшествовали политические события. Есть все основания настаивать на эпитете <политические>, ибо, как отмечали даже те, кто эту революцию совершил, экономическая зрелость общества не была к тому времени до
стигнута.
Более того, основные черты советской экономики объясняются, по крайней мере частично, идеологией партии. Невозможно понять ни систему планирования, ни распределение общественных ресурсов, ни темпы роста советской экономики, если не помнить, что все п
одчинено представлению коммунистов о том, какой должна быть экономика, о целях, которые они ставят на каждом этапе. Это именно политические решения, поскольку речь идет не только о плане действий коммунистических руководителей, но и о плане действий
по организации общества.
Наконец, плановость советской экономики - прямой результат решений, принимаемых руководителями партии в той сфере общественной жизни, которая относится к политике. Советская экономика в высшей степени зависит и от политического строя СССР, и от прогр
аммы действий руководителей партии на каждом этапе развития страны.
Политизация советской экономики, подчинение ее структуры и механизмов функционирования политическим целям доказывают, что экономическая и политическая системы в равной степени находятся под влиянием друг друга.
Любопытно, что политизация экономики на Западе представляется нам не столь резкой. Я говорю <любопытно>, потому что идеология, на которую опирается советский строй, основана на верховенстве экономики, в то время как идеология западных режимов исходит
из главенства политики. В соответствии с представлением людей Запада о порядочном обществе большое число важных для экономики решений принимается вне политики
(в узком смысле этого слова). Например, распределением общественных ресурсов между капиталовложениями и потреблением в условиях советского режима занимаются органы планирования, на Западе же это результат, чаще всего невольный, множества решений, при
нимаемых субъектами хозяйственной деятельности. Если советская экономика - это следствие определенной политики, то западная определяется политической системой, которая примирилась с ограниченностью собственных возможностей.
Политизация классов, общества представляется нам еще более значительной. Мы отмечали, что все общества, и советское и западные, неоднородны, идет ли речь об отдельных личностях или группах. Существует иерархия власти, иерархия доходов. Есть различие
между образом жизни тех, кто внизу, и тех, кто стоит наверху социальной лестницы. Люди с примерно одинаковым доходом, более или менее схожим образом мыслей и способом существования образуют более или менее разграниченные группы.
Но, дойдя до основополагающего вопроса: в какой мере существуют (и существуют ли) четко выраженные классы, группы, сознающие свою принадлежность к определенному классу и закрытые для всего остального общества, мы сталкиваемся с серьезнейшей проблемой
. Такие группы имеют право на возникновение, рабочие - право на создание профсоюзов, на выбор профсоюзных секретарей; все группы, возникающие в демократическом обществе западного типа на основе общности интересов, получают разрешение на структурное о
формление, на защиту своих интересов;
в советском же обществе права на структурное оформление
ни одна группа, основанная на общности интересов, не получает. Это - важнейший факт, поразивший нас при сравнении обществ советского и западного типов. В первом случае социальная масса не-однородна во многих отношениях, но она не расслаивается
на структурно оформленные группы, сознающие свою непохожесть на остальные. Во втором - общество распадается на многочисленные группы по общности интересов или идеологии, причем каждая из них получает правовую возможность выбирать представителей, защи
щать свои идеи, вести борьбу с другими группами.
Это основополагающее противоречие между правом на групповую организацию и его отрицанием носит политический характер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151