и эти люди отличаются от своих предшественников не только тем, что происхождение их иное, но
также и тем, что посвящают себя исключительно судебным обязанностям. :
527. При развитии центрального правительства, сопровождающем консолидацию малых обществ в большое, и при вытекающем отсюда возрастании числа дел в судебной организации, так же как и в других организациях, совершается прогрессивная дифференциация. На
иболее заметной является дифференциация светского, духовного и военного трибуналов. На ранней стадии развития народное собрание с его старейшинами и вождями осуждало людей, совершивших проступки на войне, решало церковные вопросы и судило взаимные об
иды граждан; но затем постепенно совершалось разделение, сопровождавшееся спорами и борьбой за сферу юрисдикции и отделившее духовные и военные суды от судов, заведующих обыкновенными гражданскими и уголовными делами. Как ни мало осталось теперь след
ов подобного происхождения, но несомненно, что наша сложная судебная система, как в своих высших центральных частях, так и в своих разнообразных мелких частях, развилась путем последовательных изменений из первоначального собрания, состоявшего из нар
ода, главарей и вождя.
528. Если бы дальнейшие подробности были желательны, то можно было бы сделать здесь обозрение полицейских систем: можно было бы показать, что они развились из той же самой триединой организации, откуда возникли и разные другие системы, описание кото
рых было дано в этом и предыдущем разделах. Полиция как орган, применяющий силу против зачинщиков внутренних беспорядков, подобна в этом отношении войску, использующему силу против зачинщиков внешних беспорядков; обе эти деятельности, бывшие первонач
ально нераздельными, еще и до сих пор не вполне отделены друг от друга ни по своей сущности, ни по своим исполнителям. Ибо не только полиция так вооружена, что в некоторых странах ее трудно отличить от войска, не только она подчинена военной дисципли
не, но, сверх того, в случае надобности она для выполнения своих обязанностей получает помощь от войска.
XIV. Законы
529. Указывая на то положение (подтверждение которого можно найти даже среди самых первобытных племен), что идеи, чувствования и привычки, которые родители передали своим детям и которые они сами получили от своих родителей, превращаются в конце кон
цов в неизменную группу обычаев, мы тем самым признаем, что закон вначале, как и до последнего времени, являлся главным образом воплощением предковских правил.
530. К правилам, внушенным обыкновенными покойниками и образующим кодекс поведения ранее возникновения какой бы то ни было политической организации, вскоре присоединяются правила, ведущие свое начало от выдающихся покойников, которые были вождями, в
нушали страх и пользовались повиновением, а после смерти превратились в призраки, внушающие еще больший страх и пользующиеся еще большим повиновением. А когда общества расширяются и увеличиваются путем войны и вожди превращаются в королей, тогда прик
азания этих королей, сохранившиеся в памяти потомков, и те приказания, которые считаются данными (часто при посредстве жрецов) их призраками, становятся священным кодексом поведения, который присоединяется к кодексу, установленному ранее путем обычая
.
531.яЖивой правитель может издавать законы, касающиеся только вопросов, не предусмотренных этими кодексами; таким образом, он связан переданными от предков приказаниями известных и неизвестных умерших людей, исключая те случаи, когда сам он считаетс
я существом божественным и когда его собственные приказания становятся законами, имеющими священный характер. Отсюда та черта, общая всем обществам на ранних ступенях развития, что предписанные правила поведения всякого рода имеют религиозную санкцию
. На этой почве зиждятся
и священнодействия жрецов, и общественные обряды, и жизненные привычки, и промышленные регламентации, и даже правила относительно одежд.
532. На тех стадиях развития, когда природа индивидов еще мало приспособлена к гармоническому общественному сотрудничеству, для сохранения общественной устойчивости необходимо поддержание неизменности правил поведения, возникших вышеуказанным способ
ом; это предполагает слепое повиновение, почему неповиновение и становится самым гнусным преступлением. Измена и восстания (как против небесного, так и против земного правителя) влекут за собой наказания, превосходящие по своей суровости всякие други
е наказания. Нарушение закона наказывается не за действительную преступность совершенного деяния, но за неповиновение. И на дальнейших стадиях развития пренебрежение правительственным авторитетом продолжает считаться, по юридической теории, первичным
элементом преступления.
533. В обществах, сделавшихся большими и сложными, возникают такие взаимные отношения и такие формы деятельности, которые не предусмотрены священным кодексом; при регулировании этих действий и отношений правитель вполне свободен. Когда число подобны
х предписаний накапливается, возникает собрание законов несомненно человеческого происхождения; хотя эти законы и приобретают авторитет, основанный на уважении к людям, издавшим их, и к поколениям, одобрившим их; однако они не имеют священного характ
ера законов божественного происхождения: закон человеческий дифференцируется от закона божеского. В обществах, сохраняющих свой воинственный тип, эти два вида законов продолжают походить друг на друга в том отношении, что их авторитет имеет чисто лич
ное происхождение. Открыто признанным основанием для повиновения им считается то обстоятельство, что они суть выражение воли небесного правителя или воли земного правителя, или, иногда, воли безответственной олигархии. Пока общественный тип продолжае
т быть организованным по принципу принудительного сотрудничества, до тех пор закон, имеющий целью поддержать принудительное сотрудничество, должен быть прежде всего направлен на регулирование неизменных иерархических отношений, на поддержание неравен
ства и на усиление власти, а об индивидуальных интересах массы он может заботиться только как
о вещи второстепенной. По мере же того как принцип добровольного сотрудничества начинает все более и более характеризовать общественный тип, исполнение договоров и подразумеваемое этим признание равенства прав всех людей становятся основными требован
иями, а согласование индивидуальных интересов - главной целью закона, авторитет которого поддерживается ввиду того, что повиновение ему способствует общественному благосостоянию.
534. Нужно ли говорить о том, что системы законов, принадлежавших последовательным общественным стадиям, сопровождались приспособленными к ним чувствованиями и теориями? Ныне господствующие теории, приспособленные к современному компромиссу между ми
литаризмом и индустриализмом, являются шагом вперед по направлений к той окончательной теории, согласно которой существование закона не будет иметь другого оправдания, кроме указания на то, что этот закон поддерживает условия, необходимые для полной
жизни в общественном состоянии.
535. Если бы это было необходимо, мы могли бы заняться здесь подробным описанием развития законов; мы могли бы показать, как их масса накапливалась, как они делились по родам
и видам, как увеличивалась их определенность, как они вырастали в связные и сложные системы, как они приспосабливались к новым условиям. Но для нашей цели достаточно и тех выводов,
к которым мы пришли выше.
XV. Собственность
536. Желание присваивать и удерживать присвоенное лежит глубоко не только в человеческой природе, но и в природе животных, ибо оно есть одно из условий выживания. Сознание того, что стремление завладеть тем, что принадлежит другому, поведет к столкн
овению и причинит вред обществу, постоянно вело к установлению и усилению обычая, в силу которого каждый владеет тем, что добыто его трудом, и этот обычай принимает среди первобытных людей форму открыто признанного права.
537. Это право частной собственности первоначально признавалось относительно движимого имущества и не признавалось относительно частей территории. Собственность индивидуализировалась настолько, насколько обстоятельства позволяли частным законным тре
бованиям выделиться с известной определенностью: она не индивидуализировалась относительно земли, потому что при тех условиях частные законные требования не могли быть предъявлены, а если бы и были предъявлены, то не могли бы выделиться с известной о
пределенностью. :
Фридрих НИЦШЕ
ТАК ГОВОРИЛ ЗАРАТУСТРА.
Книга для всех и ни для кого (1883-1885)я1
ПРЕДИСЛОВИЕ ЗАРАТУСТРЫ
:Слушайте, я учу вас о Сверхчеловеке!
Сверхчеловек - смысл земли. Пусть же и воля ваша скажет: Да будет Сверхчеловек смыслом жизни!
:Заратустра смотрел на толпу и удивлялся. Потом говорил он так: "Человек -это канат, протянутый между животным
и Сверхчеловеком, это канат над пропастью.
Опасно прохождение, опасна остановка в пути, опасен взгляд, обращенный назад, опасен страх.
Величие человека в том, что он мост,
а не цель; и любви в нем достойно лишь то, что он - переход и уничтожение. :
Смотрите, я - провозвестник молнии,
я - тяжелая капля из грозовой тучи; а имя той молнии - Сверхчеловек".
РЕЧИ ЗАРАТУСТРЫ
О ТРЕХ ПРЕВРАЩЕНИЯХ
Я говорю вам о трех превращениях духа: о том, как дух стал верблюдом, верблюд - львом и, наконец, лев - ребенком. :
О ВОЙНЕ И ВОИНАХ
:Любите мир как средство к новой войне, и мир короткий - сильнее, чем мир продолжительный.
Не к работе призываю я вас, но к борьбе; не к миру, но
к победе. Да будет труд ваш - борьбой, а мир ваш - победой!
Только тогда можно молчать и быть невозмутимым, когда есть лук и стрелы: иначе возникают ссоры и пустословие. Да будет мир ваш - победой!
Вы утверждаете, что благая цель освящает даже войну? Я же говорю вам, только благо войны освящает всякую цель.
Война и мужество совершили больше великого, чем любовь
к ближнему. Не сострадание, а храбрость ваша спасала доныне несчастных.
:Для хорошего воина "Ты должен" звучит приятнее, нежели "Я хочу". И даже то, к чему предрасположено сердце ваше, должно быть сперва приказано вам.
:Так живите жизнью повиновения и войны! Что толку в долгой жизни! Какой воин захочет пощады!
Я не щажу вас, я люблю вас всем сердцем, собратья по войне!
О НОВОМ КУМИРЕ
:Государством зовется самое холодное из всех чудовищ. Холодно лжет оно; и вот какая ложь выползает из уст его: "Я, государство, я - это народ".
Это ложь! Родоначальниками народов были созидающие - это они наделили верой и любовью соплеменников своих: так служили они жизни.
Те же, кто расставил западни для людей и назвал это государством, - разрушители: меч и сотню вожделений навязали они всем.
Там, где еще существует народ, не понимает он государства
и ненавидит его как дурной глаз и посягательство на исконные права и обычаи. :
Народятся многие множества: для лишних и было изобретено государство! :
Государством зовется сей новый кумир; так все - хорошие
и дурные - опьяняются ядом; там все теряют самих себя; там медленное самоубийство всех называется жизнью.
Взгляните же на всех этих лишних людей! :Взгляните, как лезут они, эти проворные обезьяны! Как карабкаются друг через друга, как срываются в смердящую пропасть!
Туда, к трону власти стремятся они: в безумии своем мнят они, будто счастье восседает на нем! Часто грязь восседает на троне - и трон нередко стоит в грязи! :
Только там, где кончается государство, начинается человек - не лишний, но необходимый: там звучит песнь того, кто нужен, - единственная и неповторимая.
Туда, где государство кончается, - туда смотрите, братья мои! Разве не видите вы радугу и мосты, ведущие к Сверхчеловеку!
Так говорил Заратустра.
О СТАРЫХ И МОЛОДЫХ ЖЕНЩИНАХ
:Когда сегодня, в час захода солнца, шел я один дорогой своей, повстречалась мне старушка, и так обратилась она к душе моей:
"О многом сказал Заратустра и нам, женщинам, но ничего не поведал о женщине".
И я возразил ей: "Говорить о женщине следует только с мужчинами".
:"Мужчине следует остерегаться женщины, когда она любит: ибо тогда готова она на любую жертву, и все остальное не имеет никакой ценности в глазах ее.
мужчине следует остерегаться женщины, когда она ненавидит: ибо он в глубине души своей только зол, она же - скверна". :
Счастье мужчины зовется "Я хочу". Счастье женщины - "Он хочет". :"Дай же мне твою маленькую истину!" - сказал я.
И молвила старушка:
"Идешь к женщинам? Не забудь плетку!"
Так говорил Заратустра. :
НА БЛАЖЕННЫХ ОСТРОВАХ
:Взгляните, какое изобилие вокруг нас! И находясь тут, как славно смотреть в морские дали.
Некогда, глядя в даль моря, говорили "Бог"; ныне же учу я вас говорить "Сверхчеловек".
Бог - это некое предположение; но я не хочу, чтобы домыслы ваши простирались далее вашей созидающей воли.
Вы можете создать Бога? - Так не говорите тогда ни о каких богах! Но Сверхчеловека создать возможно.
Быть может, это будете не вы сами, братья мои! Но переделать себя и стать отцами и предками Сверхчеловека - да будет это лучшим созданием вашим! :
ОБ УМАЛЯЮЩЕЙ ДОБРОДЕТЕЛИ
:И Заратустра остановился и задумался. Наконец он печально произнес: "Все измельчало! :люди измельчали и мельчают все больше. И причина этому - их учение о счастье и добродетели.
Они умеренны и в добродетели, ибо хотят они комфорта. А с комфортом совместима лишь умеренная добродетель.
:Много лжи у маленьких людей.
Некоторые из них имеют свою волю, но большинство лишь служит воле других. Встречаются и среди них искренние, но большинство - всего лишь плохие актеры.
Есть между ними актеры бессознательные, есть и актеры вопреки воле своей: искренние всегда редки, особенно - искренние актеры.
мужские качества здесь - редкость; вот почему женщины их становятся мужчинами. Ибо только тот, в ком достаточно мужского, освободит в женщине женщину.
И вот худшее лицемерие, которое встречал я у них: даже те, кто повелевает, подделываются под добродетели повинующихся".
"Я служу, ты служишь, мы служим", - так молится здесь лицемерие господствующих, - и увы! если первый господин - только первый слуга!
Даже в их лицемерие проникло любопытство взора моего:
и разгадал я их счастье - счастье мух - и их жужжание на освещенных солнцем оконных стеклах.
Сколько доброты, столько и слабости вижу я. Сколько справедливости и сострадания, столько и слабости. :
О СТАРЫХ И НОВЫХ СКРИЖАЛЯХ
:Когда пришел я к людям, то обнаружил, что восседают они на старом предубеждении своем: все верили, что давно уже знают, что есть для человека добро и что - зло.
:Эту сонливость встряхнул я, когда начал учить: никто еще не знает, что есть добро и зло, никто, кроме созидающего!
Созидает же тот, кто придает земле смысл и дарует ей будущее, а человеку - цель; он же и создает добро и зло.
:Человек: есть мост, а не цель:
Мне жаль всего минувшего, ибо вижу я, что оно предано, - предано духу, милости и безумию каждого нового поколения, которое приходит и все, что было, перетолковывает так, чтобы стало оно мостом ему!
:Но вот другая опасность и предмет страдания моего: память черни не идет дальше деда, а с дедом и время прекращается.
Так предается забвению все прошлое: ибо может статься, что толпа некогда будет господствовать, и время потонет в мелкой воде.
Поэтому, братья мои, нужна новая аристократия, враждебная толпе и всякой тирании, аристократия, которая снова напишет слово "благородный" на новых скрижалях.
Много нужно благородных и многосторонним должно быть благородство их, чтобы могли они составить аристократию! Или, как сказал я однажды: "В том и божественность, что есть боги, но нет никакого Бога!"
О братья мои, я показываю вам новую аристократию и посвящаю вас: вы должны стать зачинателями и воспитателями, сеятелями будущего,- поистине, не о той аристократии говорю я, принадлежность к которой можно купить, как покупают ее торгаши за золото сво
е: ибо все, что имеет цену, не имеет большой ценности.
Пусть будет отныне честью вашей не то, откуда происходите вы, но то, куда идете. Воля ваша и стопы ваши, стремящиеся дальше вас самих, - да будут отныне вашей новой честью!
:О братья мои, не назад, а вперед должен смотреть аристократизм ваш! Да будете вы изгнаны из земель отцов и прадедов
ваших!
Землю детей ваших должны вы любить: любовь эта да будет новым аристократизмом вашим; любите ее, землю еще не открытую, лежащую в дальних морях! Пусть ищут ее корабли ваши!
В детях ваших возмещаете вы то, что были детьми отцов своих: так должны искупить вы все прошлое! Эту новую скрижаль воздвиг я над вами! :
Жизнь - это источник радости:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151
также и тем, что посвящают себя исключительно судебным обязанностям. :
527. При развитии центрального правительства, сопровождающем консолидацию малых обществ в большое, и при вытекающем отсюда возрастании числа дел в судебной организации, так же как и в других организациях, совершается прогрессивная дифференциация. На
иболее заметной является дифференциация светского, духовного и военного трибуналов. На ранней стадии развития народное собрание с его старейшинами и вождями осуждало людей, совершивших проступки на войне, решало церковные вопросы и судило взаимные об
иды граждан; но затем постепенно совершалось разделение, сопровождавшееся спорами и борьбой за сферу юрисдикции и отделившее духовные и военные суды от судов, заведующих обыкновенными гражданскими и уголовными делами. Как ни мало осталось теперь след
ов подобного происхождения, но несомненно, что наша сложная судебная система, как в своих высших центральных частях, так и в своих разнообразных мелких частях, развилась путем последовательных изменений из первоначального собрания, состоявшего из нар
ода, главарей и вождя.
528. Если бы дальнейшие подробности были желательны, то можно было бы сделать здесь обозрение полицейских систем: можно было бы показать, что они развились из той же самой триединой организации, откуда возникли и разные другие системы, описание кото
рых было дано в этом и предыдущем разделах. Полиция как орган, применяющий силу против зачинщиков внутренних беспорядков, подобна в этом отношении войску, использующему силу против зачинщиков внешних беспорядков; обе эти деятельности, бывшие первонач
ально нераздельными, еще и до сих пор не вполне отделены друг от друга ни по своей сущности, ни по своим исполнителям. Ибо не только полиция так вооружена, что в некоторых странах ее трудно отличить от войска, не только она подчинена военной дисципли
не, но, сверх того, в случае надобности она для выполнения своих обязанностей получает помощь от войска.
XIV. Законы
529. Указывая на то положение (подтверждение которого можно найти даже среди самых первобытных племен), что идеи, чувствования и привычки, которые родители передали своим детям и которые они сами получили от своих родителей, превращаются в конце кон
цов в неизменную группу обычаев, мы тем самым признаем, что закон вначале, как и до последнего времени, являлся главным образом воплощением предковских правил.
530. К правилам, внушенным обыкновенными покойниками и образующим кодекс поведения ранее возникновения какой бы то ни было политической организации, вскоре присоединяются правила, ведущие свое начало от выдающихся покойников, которые были вождями, в
нушали страх и пользовались повиновением, а после смерти превратились в призраки, внушающие еще больший страх и пользующиеся еще большим повиновением. А когда общества расширяются и увеличиваются путем войны и вожди превращаются в королей, тогда прик
азания этих королей, сохранившиеся в памяти потомков, и те приказания, которые считаются данными (часто при посредстве жрецов) их призраками, становятся священным кодексом поведения, который присоединяется к кодексу, установленному ранее путем обычая
.
531.яЖивой правитель может издавать законы, касающиеся только вопросов, не предусмотренных этими кодексами; таким образом, он связан переданными от предков приказаниями известных и неизвестных умерших людей, исключая те случаи, когда сам он считаетс
я существом божественным и когда его собственные приказания становятся законами, имеющими священный характер. Отсюда та черта, общая всем обществам на ранних ступенях развития, что предписанные правила поведения всякого рода имеют религиозную санкцию
. На этой почве зиждятся
и священнодействия жрецов, и общественные обряды, и жизненные привычки, и промышленные регламентации, и даже правила относительно одежд.
532. На тех стадиях развития, когда природа индивидов еще мало приспособлена к гармоническому общественному сотрудничеству, для сохранения общественной устойчивости необходимо поддержание неизменности правил поведения, возникших вышеуказанным способ
ом; это предполагает слепое повиновение, почему неповиновение и становится самым гнусным преступлением. Измена и восстания (как против небесного, так и против земного правителя) влекут за собой наказания, превосходящие по своей суровости всякие други
е наказания. Нарушение закона наказывается не за действительную преступность совершенного деяния, но за неповиновение. И на дальнейших стадиях развития пренебрежение правительственным авторитетом продолжает считаться, по юридической теории, первичным
элементом преступления.
533. В обществах, сделавшихся большими и сложными, возникают такие взаимные отношения и такие формы деятельности, которые не предусмотрены священным кодексом; при регулировании этих действий и отношений правитель вполне свободен. Когда число подобны
х предписаний накапливается, возникает собрание законов несомненно человеческого происхождения; хотя эти законы и приобретают авторитет, основанный на уважении к людям, издавшим их, и к поколениям, одобрившим их; однако они не имеют священного характ
ера законов божественного происхождения: закон человеческий дифференцируется от закона божеского. В обществах, сохраняющих свой воинственный тип, эти два вида законов продолжают походить друг на друга в том отношении, что их авторитет имеет чисто лич
ное происхождение. Открыто признанным основанием для повиновения им считается то обстоятельство, что они суть выражение воли небесного правителя или воли земного правителя, или, иногда, воли безответственной олигархии. Пока общественный тип продолжае
т быть организованным по принципу принудительного сотрудничества, до тех пор закон, имеющий целью поддержать принудительное сотрудничество, должен быть прежде всего направлен на регулирование неизменных иерархических отношений, на поддержание неравен
ства и на усиление власти, а об индивидуальных интересах массы он может заботиться только как
о вещи второстепенной. По мере же того как принцип добровольного сотрудничества начинает все более и более характеризовать общественный тип, исполнение договоров и подразумеваемое этим признание равенства прав всех людей становятся основными требован
иями, а согласование индивидуальных интересов - главной целью закона, авторитет которого поддерживается ввиду того, что повиновение ему способствует общественному благосостоянию.
534. Нужно ли говорить о том, что системы законов, принадлежавших последовательным общественным стадиям, сопровождались приспособленными к ним чувствованиями и теориями? Ныне господствующие теории, приспособленные к современному компромиссу между ми
литаризмом и индустриализмом, являются шагом вперед по направлений к той окончательной теории, согласно которой существование закона не будет иметь другого оправдания, кроме указания на то, что этот закон поддерживает условия, необходимые для полной
жизни в общественном состоянии.
535. Если бы это было необходимо, мы могли бы заняться здесь подробным описанием развития законов; мы могли бы показать, как их масса накапливалась, как они делились по родам
и видам, как увеличивалась их определенность, как они вырастали в связные и сложные системы, как они приспосабливались к новым условиям. Но для нашей цели достаточно и тех выводов,
к которым мы пришли выше.
XV. Собственность
536. Желание присваивать и удерживать присвоенное лежит глубоко не только в человеческой природе, но и в природе животных, ибо оно есть одно из условий выживания. Сознание того, что стремление завладеть тем, что принадлежит другому, поведет к столкн
овению и причинит вред обществу, постоянно вело к установлению и усилению обычая, в силу которого каждый владеет тем, что добыто его трудом, и этот обычай принимает среди первобытных людей форму открыто признанного права.
537. Это право частной собственности первоначально признавалось относительно движимого имущества и не признавалось относительно частей территории. Собственность индивидуализировалась настолько, насколько обстоятельства позволяли частным законным тре
бованиям выделиться с известной определенностью: она не индивидуализировалась относительно земли, потому что при тех условиях частные законные требования не могли быть предъявлены, а если бы и были предъявлены, то не могли бы выделиться с известной о
пределенностью. :
Фридрих НИЦШЕ
ТАК ГОВОРИЛ ЗАРАТУСТРА.
Книга для всех и ни для кого (1883-1885)я1
ПРЕДИСЛОВИЕ ЗАРАТУСТРЫ
:Слушайте, я учу вас о Сверхчеловеке!
Сверхчеловек - смысл земли. Пусть же и воля ваша скажет: Да будет Сверхчеловек смыслом жизни!
:Заратустра смотрел на толпу и удивлялся. Потом говорил он так: "Человек -это канат, протянутый между животным
и Сверхчеловеком, это канат над пропастью.
Опасно прохождение, опасна остановка в пути, опасен взгляд, обращенный назад, опасен страх.
Величие человека в том, что он мост,
а не цель; и любви в нем достойно лишь то, что он - переход и уничтожение. :
Смотрите, я - провозвестник молнии,
я - тяжелая капля из грозовой тучи; а имя той молнии - Сверхчеловек".
РЕЧИ ЗАРАТУСТРЫ
О ТРЕХ ПРЕВРАЩЕНИЯХ
Я говорю вам о трех превращениях духа: о том, как дух стал верблюдом, верблюд - львом и, наконец, лев - ребенком. :
О ВОЙНЕ И ВОИНАХ
:Любите мир как средство к новой войне, и мир короткий - сильнее, чем мир продолжительный.
Не к работе призываю я вас, но к борьбе; не к миру, но
к победе. Да будет труд ваш - борьбой, а мир ваш - победой!
Только тогда можно молчать и быть невозмутимым, когда есть лук и стрелы: иначе возникают ссоры и пустословие. Да будет мир ваш - победой!
Вы утверждаете, что благая цель освящает даже войну? Я же говорю вам, только благо войны освящает всякую цель.
Война и мужество совершили больше великого, чем любовь
к ближнему. Не сострадание, а храбрость ваша спасала доныне несчастных.
:Для хорошего воина "Ты должен" звучит приятнее, нежели "Я хочу". И даже то, к чему предрасположено сердце ваше, должно быть сперва приказано вам.
:Так живите жизнью повиновения и войны! Что толку в долгой жизни! Какой воин захочет пощады!
Я не щажу вас, я люблю вас всем сердцем, собратья по войне!
О НОВОМ КУМИРЕ
:Государством зовется самое холодное из всех чудовищ. Холодно лжет оно; и вот какая ложь выползает из уст его: "Я, государство, я - это народ".
Это ложь! Родоначальниками народов были созидающие - это они наделили верой и любовью соплеменников своих: так служили они жизни.
Те же, кто расставил западни для людей и назвал это государством, - разрушители: меч и сотню вожделений навязали они всем.
Там, где еще существует народ, не понимает он государства
и ненавидит его как дурной глаз и посягательство на исконные права и обычаи. :
Народятся многие множества: для лишних и было изобретено государство! :
Государством зовется сей новый кумир; так все - хорошие
и дурные - опьяняются ядом; там все теряют самих себя; там медленное самоубийство всех называется жизнью.
Взгляните же на всех этих лишних людей! :Взгляните, как лезут они, эти проворные обезьяны! Как карабкаются друг через друга, как срываются в смердящую пропасть!
Туда, к трону власти стремятся они: в безумии своем мнят они, будто счастье восседает на нем! Часто грязь восседает на троне - и трон нередко стоит в грязи! :
Только там, где кончается государство, начинается человек - не лишний, но необходимый: там звучит песнь того, кто нужен, - единственная и неповторимая.
Туда, где государство кончается, - туда смотрите, братья мои! Разве не видите вы радугу и мосты, ведущие к Сверхчеловеку!
Так говорил Заратустра.
О СТАРЫХ И МОЛОДЫХ ЖЕНЩИНАХ
:Когда сегодня, в час захода солнца, шел я один дорогой своей, повстречалась мне старушка, и так обратилась она к душе моей:
"О многом сказал Заратустра и нам, женщинам, но ничего не поведал о женщине".
И я возразил ей: "Говорить о женщине следует только с мужчинами".
:"Мужчине следует остерегаться женщины, когда она любит: ибо тогда готова она на любую жертву, и все остальное не имеет никакой ценности в глазах ее.
мужчине следует остерегаться женщины, когда она ненавидит: ибо он в глубине души своей только зол, она же - скверна". :
Счастье мужчины зовется "Я хочу". Счастье женщины - "Он хочет". :"Дай же мне твою маленькую истину!" - сказал я.
И молвила старушка:
"Идешь к женщинам? Не забудь плетку!"
Так говорил Заратустра. :
НА БЛАЖЕННЫХ ОСТРОВАХ
:Взгляните, какое изобилие вокруг нас! И находясь тут, как славно смотреть в морские дали.
Некогда, глядя в даль моря, говорили "Бог"; ныне же учу я вас говорить "Сверхчеловек".
Бог - это некое предположение; но я не хочу, чтобы домыслы ваши простирались далее вашей созидающей воли.
Вы можете создать Бога? - Так не говорите тогда ни о каких богах! Но Сверхчеловека создать возможно.
Быть может, это будете не вы сами, братья мои! Но переделать себя и стать отцами и предками Сверхчеловека - да будет это лучшим созданием вашим! :
ОБ УМАЛЯЮЩЕЙ ДОБРОДЕТЕЛИ
:И Заратустра остановился и задумался. Наконец он печально произнес: "Все измельчало! :люди измельчали и мельчают все больше. И причина этому - их учение о счастье и добродетели.
Они умеренны и в добродетели, ибо хотят они комфорта. А с комфортом совместима лишь умеренная добродетель.
:Много лжи у маленьких людей.
Некоторые из них имеют свою волю, но большинство лишь служит воле других. Встречаются и среди них искренние, но большинство - всего лишь плохие актеры.
Есть между ними актеры бессознательные, есть и актеры вопреки воле своей: искренние всегда редки, особенно - искренние актеры.
мужские качества здесь - редкость; вот почему женщины их становятся мужчинами. Ибо только тот, в ком достаточно мужского, освободит в женщине женщину.
И вот худшее лицемерие, которое встречал я у них: даже те, кто повелевает, подделываются под добродетели повинующихся".
"Я служу, ты служишь, мы служим", - так молится здесь лицемерие господствующих, - и увы! если первый господин - только первый слуга!
Даже в их лицемерие проникло любопытство взора моего:
и разгадал я их счастье - счастье мух - и их жужжание на освещенных солнцем оконных стеклах.
Сколько доброты, столько и слабости вижу я. Сколько справедливости и сострадания, столько и слабости. :
О СТАРЫХ И НОВЫХ СКРИЖАЛЯХ
:Когда пришел я к людям, то обнаружил, что восседают они на старом предубеждении своем: все верили, что давно уже знают, что есть для человека добро и что - зло.
:Эту сонливость встряхнул я, когда начал учить: никто еще не знает, что есть добро и зло, никто, кроме созидающего!
Созидает же тот, кто придает земле смысл и дарует ей будущее, а человеку - цель; он же и создает добро и зло.
:Человек: есть мост, а не цель:
Мне жаль всего минувшего, ибо вижу я, что оно предано, - предано духу, милости и безумию каждого нового поколения, которое приходит и все, что было, перетолковывает так, чтобы стало оно мостом ему!
:Но вот другая опасность и предмет страдания моего: память черни не идет дальше деда, а с дедом и время прекращается.
Так предается забвению все прошлое: ибо может статься, что толпа некогда будет господствовать, и время потонет в мелкой воде.
Поэтому, братья мои, нужна новая аристократия, враждебная толпе и всякой тирании, аристократия, которая снова напишет слово "благородный" на новых скрижалях.
Много нужно благородных и многосторонним должно быть благородство их, чтобы могли они составить аристократию! Или, как сказал я однажды: "В том и божественность, что есть боги, но нет никакого Бога!"
О братья мои, я показываю вам новую аристократию и посвящаю вас: вы должны стать зачинателями и воспитателями, сеятелями будущего,- поистине, не о той аристократии говорю я, принадлежность к которой можно купить, как покупают ее торгаши за золото сво
е: ибо все, что имеет цену, не имеет большой ценности.
Пусть будет отныне честью вашей не то, откуда происходите вы, но то, куда идете. Воля ваша и стопы ваши, стремящиеся дальше вас самих, - да будут отныне вашей новой честью!
:О братья мои, не назад, а вперед должен смотреть аристократизм ваш! Да будете вы изгнаны из земель отцов и прадедов
ваших!
Землю детей ваших должны вы любить: любовь эта да будет новым аристократизмом вашим; любите ее, землю еще не открытую, лежащую в дальних морях! Пусть ищут ее корабли ваши!
В детях ваших возмещаете вы то, что были детьми отцов своих: так должны искупить вы все прошлое! Эту новую скрижаль воздвиг я над вами! :
Жизнь - это источник радости:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151