Митры), высшего посредника между Богом и Вселен
ной; иногда он отожествляется с арх. Михаилом, а иногда с Мессией.
Наш материальный мир не есть еще самая низшая степень в эманации божеств
енного света; в том крайнем пределе, где этот свет совсем теряется в полно
м мраке, образуется так называемая шелуха бытия или скорлупы (клиппот) Ц
это нечистые духи или бесы, столь же многочисленные, как ангелы и души, ибо
на всякое ядро может быть своя скорлупа. Эта нечистая шелуха не имеет соб
ственной сущности: она может исчезнуть, но не может очиститься. Человече
ские души, напротив, призваны к очищению и совершенству. Главное средств
о для этого Ц перевоплощение; оно двух родов: «круговорот» (гильгуль) и «п
рививка» (иббур), первый состоит в постепенном прохождении всех сфер быт
ия все в новых телах до полного очищения, иббур же означает особое соедин
ение отжившей души с живым человеком, на 7-м или даже на 14-м году возраста, с
провиденциальной целью на благо того или другого, или обоих. Вспомогател
ьное средство для возвышения души есть прикладная каббала. Связь между н
ей и умозрительной Ц общее обеим признание мистического смысла букв и и
мен библейских. Относясь к Библии, как к шифрованному тексту, и применяя р
азличные шрифты (подставление числового значения букв, перестановка бу
кв в том или другом определенном порядке и т. д.), можно из одних слов получи
ть совершенно другие и открыть удивительные вещи (главные способы назыв
аются гематрия, нотарикон, лемура). Таким путем каббалисты угадывают сок
ровенное и предсказывают будущее. Другая часть прикладной каббалы есть
магия; через целесообразное употребление имен Божьих производятся раз
личные чудеса.
6.1.2 Хорхе Луис Борхес о каббал
е
Вечер шестой. Каббала
Дамы и господа!
В основе различных, а иногда противоречащих друг другу теорий, известных
под названием каббалы, лежит понятие, совершенно чуждое нашему западном
у мышлению, Ц понятие священной книги. Считается, что у нас существует по
добное понятие Ц классическая книга. Думаю, мне несложно будет показать
, прибегнув к помощи Освальда Шпенглера и его книги «Закат Европы», что эт
и понятия совершенно различны. Возьмем слово «классический». Какова его
этимология? «Классический» восходит к слову «classis» Ц «фрегат», «эскадра».
Классическая книга Ц приведенная в порядок, оснащенная, «shipshape», как говор
ят англичане. Наряду с этим скромным значением классическая книга обозн
ачает выдающуюся в своем роде. Так, мы называем «Дон Кихота», «Комедию», «Ф
ауста» классическими произведениями.
Несмотря на то, что культ этих книг почти беспределен, само понятие иное. Г
реки считали классикой «Илиаду» и «Одиссею». Александр, по словам Плутар
ха, всегда держал под подушкой меч и «Илиаду» Ц два символа своей воинск
ой судьбы. Однако никто из греков не считал, что «Илиада» совершенна в каж
дом своем слове. В Александрии библиотекари собирались, чтобы изучать «И
лиаду», и в ходе изучения придумали столь необходимые знаки препинания (
которые сейчас, к сожалению, забыты). «Илиада» была выдающейся книгой, ее с
читали вершиной поэзии, но при этом не думали, что каждое слово, каждая стр
ока в ней превосходны. Это совершенно другой подход.
Гораций говорит: «Иногда и Гомер дремлет». Но никто не скажет, что иногда с
пит и Святой Дух.
Не касаясь богини, английский переводчик передаст слова Гомера: «Гнев, б
огиня, воспой Ахиллеса, Пелеева сына» как «An angry man, this is my subject», относясь к тексту н
е как к книге, непревзойденной в каждой букве, а как к чему-то неизменяемо
му, рассматривает его с исторической точки зрения; классические произве
дения изучались и изучаются в историческом плане, они находятся в контек
сте. Понятие священной книги совершенно иное.
Сейчас мы рассматриваем книгу как инструмент, пригодный, чтобы оправдат
ь, защитить, опровергнуть, развить или обосновать теорию. В Античности сч
италось, что книга Ц суррогат устной речи, к ней относились только так. Вс
помним фрагмент из Платона, где он говорит, что книги подобны статуям; они
кажутся живыми, но если их спросить о чем-то Ц не могут ответить. Чтобы пр
еодолеть это, он придумал платоновский диалог, исчерпывающий все возмож
ности темы.
Нам известно еще и письмо, очень красивое и очень любопытное, которое, сог
ласно Плутарху, Александр Македонский послал Аристотелю. Аристотель то
лько что опубликовал «Метафизику», т. е. распорядился сделать с нее копии.
Александр порицал его, говоря, что теперь всем будет известно то, что рань
ше знали лишь избранные. Аристотель оправдывается, без сомнения, искренн
е: «Мой трактат опубликован и не опубликован». Считалось, что книга не исч
ерпывает тему полностью, ее рассматривали как некий справочник, дополне
ние к устному обучению.
Гераклит и Платон по различным поводам критиковали произведение Гомер
а. Подобные книги окружены почетом, но не считаются священными. Это специ
фически восточное понятие.
Пифагор не оставил ни одной написанной строчки. Полагают, что он не стрем
ился связать себя текстом. Он хотел, чтобы его мысль продолжала жить и раз
виваться в размышлениях его учеников. Отсюда идет выражение «Маgister dexit», кот
орое всегда употребляется неправильно. «Маgister dexit» не означает «так сказал
учитель», и диспут окончен. Пифагореец излагал теорию, которая, возможно,
не в традиции Пифагора, например, теорию циклического времени. Ему возра
жали: «Это не в традиции». Он отвечал: «Маgister dexit», что позволяло ему вводить н
овое. Пифагор думал, что книги сковывают его или, говоря словами Писания, ч
то буква убивает, а лишь дух животворит.
Шпенглер в главе книги «Закат Европы», посвященной магической культуре,
замечает, что прототипом магической книги является Коран. Для улемов, му
сульманских богословов, Коран не такая книга, как другие. Эта книга предш
ествует арабскому языку (невероятно, но именно так); ее нельзя изучать ни в
историческом, ни в филологическом плане, поскольку она старше арабов, ст
арше языка, на котором написана, старше Вселенной. Коран даже не считаетс
я творением Бога, это что-то более близкое и таинственное. Для правоверны
х мусульман Коран Ц такой же атрибут Бога, как Его гнев, Его милосердие ил
и Его справедливость. В самом Коране говорится о таинственной книге, мат
ери книг, представляющей собой архетип Корана, который находится на небе
и которому поклоняются ангелы.
Таково понятие священной книги, в корне отличное от понятия книги класси
ческой. В священной книге священны не только слова, но и буквы, из которых
она составлена. Такой подход применяют каббалисты при изучении Писания.
Я полагаю, что modus operandi каббалистов обусловлен желанием ввести философию гн
остиков в иудейскую мистику, чтобы ссылаться на Писание, чтобы оставатьс
я правоверными. Во всяком случае, легко увидеть (мне, наверное, не стоило б
ы употреблять этот глагол), каков есть и был modus operandi каббалистов, начавших за
ниматься своей удивительной наукой на юге Франции, на севере Испании Ц
в Каталонии, а затем Ц в Италии, Германии и в других странах. Они дошли до И
зраиля, но учение идет не оттуда, оно ведет начало от мыслителей гностико
в и катаров.
Мысль такова: Пятикнижие, Тора Ц священная книга. Бесконечный разум сни
зошел к человеческой задаче создать книгу. Святой Дух снизошел до литера
туры, что столь же невероятно, как предположение, что Бог снизошел до того
, чтобы быть человеком. Но именно снизошел, в самом прямом смысле. Святой Д
ух снизошел до литературы и создал книгу. В такой книге не может быть ниче
го случайного, тогда как во всем, что написано людьми, что-то случайное ес
ть.
Известно благоговение, которое вызывают «Дон Кихот», «Макбет» или «Песн
ь о Роланде» и многие другие книги, чаще всего одна у каждого народа, исклю
чая Францию, литература которой так богата, что насчитывает по крайней м
ере два классических произведения, Ц но оставим это.
Ну хорошо, если какому-нибудь филологу-сервантесоведу случится сказать
, что «Дон Кихот» начинается со слова, состоящего из одной буквы (в), затем с
ледует слово из восьми букв (скромной) и два, содержащие по девять букв (де
ревушке, провинции), из чего он вознамерится сделать выводы, его тут же соч
тут безумным. Библия же изучается именно таким образом.
Например, говорится, что она начинается с «bet», первой буквы слова «breshit». Поч
ему начинается с «bet»? Потому что эта начальная буква в еврейском языке оз
начает то же, что и начальная в слове «bendicion» («благословение») в испанском, а
текст не может начинаться с буквы, которая соответствует проклятию; он д
олжен начинаться с благословения. «Bet» Ц первая буква еврейского слова
braja, означающего благословение.
Есть еще одно обстоятельство, чрезвычайно интересное, которое должно бы
ло оказать влияние на каббалу: Бог, чьи слова были орудием его трудов (как
считает замечательный писатель Сааведра Фахардо), создал мир при помощи
слов; Бог сказал: «Да будет свет» Ц и стал свет. Из этого можно сделать выв
од, что мир был создан при помощи слова «свет». Если бы было произнесено др
угое слово и с другой интонацией, результатом был бы не свет, а что-то друг
ое.
Мы пришли к мысли, столь же невероятной, как и та, о которой я говорил перед
этим, к мысли, которая поражает наш западный разум, во всяком случае мой, и
о которой я должен рассказать. Размышляя о словах, мы считаем, что слова пр
ежде произносились, затем стали изображаться письменно. Напротив, кабба
ла (означающая «предание», «традицию») предполагает, что прежде существо
вали буквы. То есть будто бы вопреки опыту письменность предшествует уст
ной речи. Тогда в Писании нет ничего случайного: все должно быть предопре
делено. Например, количество букв каждого стиха.
Затем каббалисты изыскивают буквенные соответствия. Писание рассматри
вается как зашифрованное, криптографическое письмо, создаются новые за
коны его прочтения. Можно взять любую букву Писания и, рассматривая ее ка
к начальную букву другого слова, читать это другое обозначенное слово. Т
ак можно поступить с любой буквой текста.
Могут быть созданы два алфавита: один, например, от адо l и другой от 1 до z
, или от и до соответствующих еврейских букв; считается, что бук
вы первого соответствуют буквам второго. Тогда можно читать текст спосо
бом бустрофедон (если называть его по-гречески), то есть справа налево, за
тем слева направо, затем справа налево. Можно придать буквам цифровые об
означения. Все это образует тайнопись, может быть расшифровано, и резуль
таты исполнены значения, потому что были предвидены бесконечным божест
венным разумом. Таким образом через эту криптографию, через действия, пр
иводящие на память «Золотого жука» По, приходят к учению.
Я полагаю, что учение возникло раньше, чем modus operandi (лат. Ц способ действ
ия ). Думаю, что с каббалой произошло то же, что с философией Спинозы: м
атематический порядок оформился позже. Думаю, что каббалисты испытали в
лияние гностиков и, будучи связаны с древнееврейской традицией, изыскал
и этот удивительный способ расшифровывать буквы.
Modus operandi каббалистов основан на логической предпосылке, на мысли, что Писани
е Ц текст совершенный и не может содержать ничего случайного.
Совершенных текстов нет, во всяком случае, среди текстов, созданных чело
веком. В прозе большее внимание уделяется значению слов, в стихах Ц звуч
анию. Как в тексте, созданном Святым Духом, предположить слабость, недосм
отр? Все должно быть предопределено. Эта предопределенность лежит в осно
ве учения каббалистов.
Если Священное Писание не бесконечно, чем же оно отличается от произведе
ний человеческих, какова разница между Книгой Царств и учебником истори
и, Песнью Песней и поэмой? Следует предположить, что все они имеют бесконе
чное множество значений. Скотт Эриугена говорил, что число значений Библ
ии бесконечно, сравнивая ее с переливающимся павлиньим хвостом.
По другому толкованию, в Писании четыре значения. Система выглядит следу
ющим образом: вначале Ц существо, схожее с Богом Спинозы, с той разницей,
что Бог Спинозы бесконечно богат, напротив, Эн-соф предстает перед нами б
есконечно бедным. Речь идет о первичном существе, о нем нельзя говорить «
существует», потому что существуют звезды, люди, муравьи. Как мы можем при
надлежать к одной категории? Нет, это первичное существо не существует. Н
ельзя сказать, что оно мыслит, поскольку мышление Ц логический процесс,
идущий от посылки к выводу. Нельзя сказать, и что ему чего-то хочется, так к
ак хотеть чего-либо Ц значит ощущать нехватку этого. И нельзя сказать, чт
о оно созидает. Эн-соф не созидает, поскольку созидать Ц значит наметить
цель и достичь ее. Кроме того, если Эн-соф бесконечен (различные каббалист
ы сравнивают его с морем, символом бесконечности), как он может желать чег
о-то другого? И что другое может он создать, кроме как другое бесконечное
существо, которое смешается с ним? Поскольку, к несчастью, неизбежно сотв
орение мира, существует десять эманаций, сефироты, которые исходят от не
го, но не являются более поздними, чем он.
Идея вечного существа, от которого всегда исходят десять эманаций, сложн
а для понимания. Эти десять эманаций исходят одна от другой. В тексте напи
сано, что они соответствуют десяти пальцам рук. Первая эманация носит на
звание Венец, и ее можно сравнивать с лучом света, исходящим от Эн-соф, луч
ом, не уменьшающим его: бесконечное существо не может стать меньше. От Вен
ца исходит следующая эманация, от нее другая, от нее еще одна, и так до деся
ти. Каждая эманация делится на три части. Первая из них служит для связи с
высшим существом; другая, основная, выражает суть; третья служит для связ
и с низшей эманацией.
Десять сефирот образуют человека по имени Адам Кадмон, это человек-архе
тип. Адам Кадмон находится на небесах, и мы представляем собой его отраже
ние. Этот человек, образованный десятью эманациями, излучает один мир, др
угой и так до четвертого. Третий Ц это наш материальный мир, а четвертый
Ц ад. Все они заключены в Адаме Кадмоне, который охватывает человека и ег
о микрокосм, всё.
Речь идет не об экспонате музея истории философии, думаю, что у этой систе
мы есть применение: она может послужить нашим размышлениям, попыткам пон
ять Вселенную. Гностики предшествовали каббалистам на несколько веков;
у них была подобная система, предполагавшая неопределимого Бога. Этот Бо
г, называемый Рlегоmа (Цельность), излучает другого Бога (я следую еретичес
кой версии Иринея), а этот Бог Ц еще одну эманацию, та Ц следующую, и кажда
я из них образует небо (целая башня эманаций). Доходим до числа 365, поскольку
здесь вмешивается астрология. Когда мы доходим до последней эманации, м
ы встречаем Бога по имени Иегова, который создает этот мир. Почему мир, соз
данный им, полон ошибок, ужаса, грехов, физической боли, полон чувства вины
, полон преступлений? Божественность идет на убыль, и Иегова создает мир, с
клонный к ошибкам.
Ту же схему повторяют десять сефирот и четыре создаваемых ими мира. Эти д
есять эманаций по мере удаления от Эн-соф, от бесконечного, тайного «тайн
ых» Ц как на своем образном языке говорят каббалисты Ц теряют силу и им
енно таким путем создают этот мир. Мир, в котором живем мы, совершая множес
тво ошибок, готовые к несчастьям и к мимолетной удаче. Эта мысль не абсурд
на; мы оказались перед вечной проблемой зла, великолепно изложенной в кн
иге Иова, величайшем, по мнению Фрейда, произведении всей мировой литера
туры.
Вспомните историю Иова. Это человек праведный, подвергшийся гонениям, че
ловек, который хочет оправдаться перед Господом, человек, осуждаемый дру
зьями, человек, надеющийся на справедливость; наконец Господь отвечает И
ову из бури. Он говорит, что далек от человеческих мерок. Чтобы подтвердит
ь это, Он приводит в пример созданных Им бегемота и кита. Мы должны ощутить
, замечает Макс Брод, что бегемот, «Веgemoth» («звери»), так огромен, что носит им
я во множественном числе, а Левиафан может быть одним из двух животных Ц
крокодилом или китом. Бог говорит, что он столь же непостижим, как эти чудо
вища, и не может быть измерен людскими мерками.
К этой же мысли приходит Спиноза, говоря, что, когда человек придает Богу л
юдские свойства, это все равно как если бы треугольник считал Бога в высш
ей степени треугольным. Говорить, что Бог справедлив, милосерд, Ц такое ж
е проявление антропоморфизма, как утверждение, что у Бога есть лицо, глаз
а или руки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
ной; иногда он отожествляется с арх. Михаилом, а иногда с Мессией.
Наш материальный мир не есть еще самая низшая степень в эманации божеств
енного света; в том крайнем пределе, где этот свет совсем теряется в полно
м мраке, образуется так называемая шелуха бытия или скорлупы (клиппот) Ц
это нечистые духи или бесы, столь же многочисленные, как ангелы и души, ибо
на всякое ядро может быть своя скорлупа. Эта нечистая шелуха не имеет соб
ственной сущности: она может исчезнуть, но не может очиститься. Человече
ские души, напротив, призваны к очищению и совершенству. Главное средств
о для этого Ц перевоплощение; оно двух родов: «круговорот» (гильгуль) и «п
рививка» (иббур), первый состоит в постепенном прохождении всех сфер быт
ия все в новых телах до полного очищения, иббур же означает особое соедин
ение отжившей души с живым человеком, на 7-м или даже на 14-м году возраста, с
провиденциальной целью на благо того или другого, или обоих. Вспомогател
ьное средство для возвышения души есть прикладная каббала. Связь между н
ей и умозрительной Ц общее обеим признание мистического смысла букв и и
мен библейских. Относясь к Библии, как к шифрованному тексту, и применяя р
азличные шрифты (подставление числового значения букв, перестановка бу
кв в том или другом определенном порядке и т. д.), можно из одних слов получи
ть совершенно другие и открыть удивительные вещи (главные способы назыв
аются гематрия, нотарикон, лемура). Таким путем каббалисты угадывают сок
ровенное и предсказывают будущее. Другая часть прикладной каббалы есть
магия; через целесообразное употребление имен Божьих производятся раз
личные чудеса.
6.1.2 Хорхе Луис Борхес о каббал
е
Вечер шестой. Каббала
Дамы и господа!
В основе различных, а иногда противоречащих друг другу теорий, известных
под названием каббалы, лежит понятие, совершенно чуждое нашему западном
у мышлению, Ц понятие священной книги. Считается, что у нас существует по
добное понятие Ц классическая книга. Думаю, мне несложно будет показать
, прибегнув к помощи Освальда Шпенглера и его книги «Закат Европы», что эт
и понятия совершенно различны. Возьмем слово «классический». Какова его
этимология? «Классический» восходит к слову «classis» Ц «фрегат», «эскадра».
Классическая книга Ц приведенная в порядок, оснащенная, «shipshape», как говор
ят англичане. Наряду с этим скромным значением классическая книга обозн
ачает выдающуюся в своем роде. Так, мы называем «Дон Кихота», «Комедию», «Ф
ауста» классическими произведениями.
Несмотря на то, что культ этих книг почти беспределен, само понятие иное. Г
реки считали классикой «Илиаду» и «Одиссею». Александр, по словам Плутар
ха, всегда держал под подушкой меч и «Илиаду» Ц два символа своей воинск
ой судьбы. Однако никто из греков не считал, что «Илиада» совершенна в каж
дом своем слове. В Александрии библиотекари собирались, чтобы изучать «И
лиаду», и в ходе изучения придумали столь необходимые знаки препинания (
которые сейчас, к сожалению, забыты). «Илиада» была выдающейся книгой, ее с
читали вершиной поэзии, но при этом не думали, что каждое слово, каждая стр
ока в ней превосходны. Это совершенно другой подход.
Гораций говорит: «Иногда и Гомер дремлет». Но никто не скажет, что иногда с
пит и Святой Дух.
Не касаясь богини, английский переводчик передаст слова Гомера: «Гнев, б
огиня, воспой Ахиллеса, Пелеева сына» как «An angry man, this is my subject», относясь к тексту н
е как к книге, непревзойденной в каждой букве, а как к чему-то неизменяемо
му, рассматривает его с исторической точки зрения; классические произве
дения изучались и изучаются в историческом плане, они находятся в контек
сте. Понятие священной книги совершенно иное.
Сейчас мы рассматриваем книгу как инструмент, пригодный, чтобы оправдат
ь, защитить, опровергнуть, развить или обосновать теорию. В Античности сч
италось, что книга Ц суррогат устной речи, к ней относились только так. Вс
помним фрагмент из Платона, где он говорит, что книги подобны статуям; они
кажутся живыми, но если их спросить о чем-то Ц не могут ответить. Чтобы пр
еодолеть это, он придумал платоновский диалог, исчерпывающий все возмож
ности темы.
Нам известно еще и письмо, очень красивое и очень любопытное, которое, сог
ласно Плутарху, Александр Македонский послал Аристотелю. Аристотель то
лько что опубликовал «Метафизику», т. е. распорядился сделать с нее копии.
Александр порицал его, говоря, что теперь всем будет известно то, что рань
ше знали лишь избранные. Аристотель оправдывается, без сомнения, искренн
е: «Мой трактат опубликован и не опубликован». Считалось, что книга не исч
ерпывает тему полностью, ее рассматривали как некий справочник, дополне
ние к устному обучению.
Гераклит и Платон по различным поводам критиковали произведение Гомер
а. Подобные книги окружены почетом, но не считаются священными. Это специ
фически восточное понятие.
Пифагор не оставил ни одной написанной строчки. Полагают, что он не стрем
ился связать себя текстом. Он хотел, чтобы его мысль продолжала жить и раз
виваться в размышлениях его учеников. Отсюда идет выражение «Маgister dexit», кот
орое всегда употребляется неправильно. «Маgister dexit» не означает «так сказал
учитель», и диспут окончен. Пифагореец излагал теорию, которая, возможно,
не в традиции Пифагора, например, теорию циклического времени. Ему возра
жали: «Это не в традиции». Он отвечал: «Маgister dexit», что позволяло ему вводить н
овое. Пифагор думал, что книги сковывают его или, говоря словами Писания, ч
то буква убивает, а лишь дух животворит.
Шпенглер в главе книги «Закат Европы», посвященной магической культуре,
замечает, что прототипом магической книги является Коран. Для улемов, му
сульманских богословов, Коран не такая книга, как другие. Эта книга предш
ествует арабскому языку (невероятно, но именно так); ее нельзя изучать ни в
историческом, ни в филологическом плане, поскольку она старше арабов, ст
арше языка, на котором написана, старше Вселенной. Коран даже не считаетс
я творением Бога, это что-то более близкое и таинственное. Для правоверны
х мусульман Коран Ц такой же атрибут Бога, как Его гнев, Его милосердие ил
и Его справедливость. В самом Коране говорится о таинственной книге, мат
ери книг, представляющей собой архетип Корана, который находится на небе
и которому поклоняются ангелы.
Таково понятие священной книги, в корне отличное от понятия книги класси
ческой. В священной книге священны не только слова, но и буквы, из которых
она составлена. Такой подход применяют каббалисты при изучении Писания.
Я полагаю, что modus operandi каббалистов обусловлен желанием ввести философию гн
остиков в иудейскую мистику, чтобы ссылаться на Писание, чтобы оставатьс
я правоверными. Во всяком случае, легко увидеть (мне, наверное, не стоило б
ы употреблять этот глагол), каков есть и был modus operandi каббалистов, начавших за
ниматься своей удивительной наукой на юге Франции, на севере Испании Ц
в Каталонии, а затем Ц в Италии, Германии и в других странах. Они дошли до И
зраиля, но учение идет не оттуда, оно ведет начало от мыслителей гностико
в и катаров.
Мысль такова: Пятикнижие, Тора Ц священная книга. Бесконечный разум сни
зошел к человеческой задаче создать книгу. Святой Дух снизошел до литера
туры, что столь же невероятно, как предположение, что Бог снизошел до того
, чтобы быть человеком. Но именно снизошел, в самом прямом смысле. Святой Д
ух снизошел до литературы и создал книгу. В такой книге не может быть ниче
го случайного, тогда как во всем, что написано людьми, что-то случайное ес
ть.
Известно благоговение, которое вызывают «Дон Кихот», «Макбет» или «Песн
ь о Роланде» и многие другие книги, чаще всего одна у каждого народа, исклю
чая Францию, литература которой так богата, что насчитывает по крайней м
ере два классических произведения, Ц но оставим это.
Ну хорошо, если какому-нибудь филологу-сервантесоведу случится сказать
, что «Дон Кихот» начинается со слова, состоящего из одной буквы (в), затем с
ледует слово из восьми букв (скромной) и два, содержащие по девять букв (де
ревушке, провинции), из чего он вознамерится сделать выводы, его тут же соч
тут безумным. Библия же изучается именно таким образом.
Например, говорится, что она начинается с «bet», первой буквы слова «breshit». Поч
ему начинается с «bet»? Потому что эта начальная буква в еврейском языке оз
начает то же, что и начальная в слове «bendicion» («благословение») в испанском, а
текст не может начинаться с буквы, которая соответствует проклятию; он д
олжен начинаться с благословения. «Bet» Ц первая буква еврейского слова
braja, означающего благословение.
Есть еще одно обстоятельство, чрезвычайно интересное, которое должно бы
ло оказать влияние на каббалу: Бог, чьи слова были орудием его трудов (как
считает замечательный писатель Сааведра Фахардо), создал мир при помощи
слов; Бог сказал: «Да будет свет» Ц и стал свет. Из этого можно сделать выв
од, что мир был создан при помощи слова «свет». Если бы было произнесено др
угое слово и с другой интонацией, результатом был бы не свет, а что-то друг
ое.
Мы пришли к мысли, столь же невероятной, как и та, о которой я говорил перед
этим, к мысли, которая поражает наш западный разум, во всяком случае мой, и
о которой я должен рассказать. Размышляя о словах, мы считаем, что слова пр
ежде произносились, затем стали изображаться письменно. Напротив, кабба
ла (означающая «предание», «традицию») предполагает, что прежде существо
вали буквы. То есть будто бы вопреки опыту письменность предшествует уст
ной речи. Тогда в Писании нет ничего случайного: все должно быть предопре
делено. Например, количество букв каждого стиха.
Затем каббалисты изыскивают буквенные соответствия. Писание рассматри
вается как зашифрованное, криптографическое письмо, создаются новые за
коны его прочтения. Можно взять любую букву Писания и, рассматривая ее ка
к начальную букву другого слова, читать это другое обозначенное слово. Т
ак можно поступить с любой буквой текста.
Могут быть созданы два алфавита: один, например, от адо l и другой от 1 до z
, или от и до соответствующих еврейских букв; считается, что бук
вы первого соответствуют буквам второго. Тогда можно читать текст спосо
бом бустрофедон (если называть его по-гречески), то есть справа налево, за
тем слева направо, затем справа налево. Можно придать буквам цифровые об
означения. Все это образует тайнопись, может быть расшифровано, и резуль
таты исполнены значения, потому что были предвидены бесконечным божест
венным разумом. Таким образом через эту криптографию, через действия, пр
иводящие на память «Золотого жука» По, приходят к учению.
Я полагаю, что учение возникло раньше, чем modus operandi (лат. Ц способ действ
ия ). Думаю, что с каббалой произошло то же, что с философией Спинозы: м
атематический порядок оформился позже. Думаю, что каббалисты испытали в
лияние гностиков и, будучи связаны с древнееврейской традицией, изыскал
и этот удивительный способ расшифровывать буквы.
Modus operandi каббалистов основан на логической предпосылке, на мысли, что Писани
е Ц текст совершенный и не может содержать ничего случайного.
Совершенных текстов нет, во всяком случае, среди текстов, созданных чело
веком. В прозе большее внимание уделяется значению слов, в стихах Ц звуч
анию. Как в тексте, созданном Святым Духом, предположить слабость, недосм
отр? Все должно быть предопределено. Эта предопределенность лежит в осно
ве учения каббалистов.
Если Священное Писание не бесконечно, чем же оно отличается от произведе
ний человеческих, какова разница между Книгой Царств и учебником истори
и, Песнью Песней и поэмой? Следует предположить, что все они имеют бесконе
чное множество значений. Скотт Эриугена говорил, что число значений Библ
ии бесконечно, сравнивая ее с переливающимся павлиньим хвостом.
По другому толкованию, в Писании четыре значения. Система выглядит следу
ющим образом: вначале Ц существо, схожее с Богом Спинозы, с той разницей,
что Бог Спинозы бесконечно богат, напротив, Эн-соф предстает перед нами б
есконечно бедным. Речь идет о первичном существе, о нем нельзя говорить «
существует», потому что существуют звезды, люди, муравьи. Как мы можем при
надлежать к одной категории? Нет, это первичное существо не существует. Н
ельзя сказать, что оно мыслит, поскольку мышление Ц логический процесс,
идущий от посылки к выводу. Нельзя сказать, и что ему чего-то хочется, так к
ак хотеть чего-либо Ц значит ощущать нехватку этого. И нельзя сказать, чт
о оно созидает. Эн-соф не созидает, поскольку созидать Ц значит наметить
цель и достичь ее. Кроме того, если Эн-соф бесконечен (различные каббалист
ы сравнивают его с морем, символом бесконечности), как он может желать чег
о-то другого? И что другое может он создать, кроме как другое бесконечное
существо, которое смешается с ним? Поскольку, к несчастью, неизбежно сотв
орение мира, существует десять эманаций, сефироты, которые исходят от не
го, но не являются более поздними, чем он.
Идея вечного существа, от которого всегда исходят десять эманаций, сложн
а для понимания. Эти десять эманаций исходят одна от другой. В тексте напи
сано, что они соответствуют десяти пальцам рук. Первая эманация носит на
звание Венец, и ее можно сравнивать с лучом света, исходящим от Эн-соф, луч
ом, не уменьшающим его: бесконечное существо не может стать меньше. От Вен
ца исходит следующая эманация, от нее другая, от нее еще одна, и так до деся
ти. Каждая эманация делится на три части. Первая из них служит для связи с
высшим существом; другая, основная, выражает суть; третья служит для связ
и с низшей эманацией.
Десять сефирот образуют человека по имени Адам Кадмон, это человек-архе
тип. Адам Кадмон находится на небесах, и мы представляем собой его отраже
ние. Этот человек, образованный десятью эманациями, излучает один мир, др
угой и так до четвертого. Третий Ц это наш материальный мир, а четвертый
Ц ад. Все они заключены в Адаме Кадмоне, который охватывает человека и ег
о микрокосм, всё.
Речь идет не об экспонате музея истории философии, думаю, что у этой систе
мы есть применение: она может послужить нашим размышлениям, попыткам пон
ять Вселенную. Гностики предшествовали каббалистам на несколько веков;
у них была подобная система, предполагавшая неопределимого Бога. Этот Бо
г, называемый Рlегоmа (Цельность), излучает другого Бога (я следую еретичес
кой версии Иринея), а этот Бог Ц еще одну эманацию, та Ц следующую, и кажда
я из них образует небо (целая башня эманаций). Доходим до числа 365, поскольку
здесь вмешивается астрология. Когда мы доходим до последней эманации, м
ы встречаем Бога по имени Иегова, который создает этот мир. Почему мир, соз
данный им, полон ошибок, ужаса, грехов, физической боли, полон чувства вины
, полон преступлений? Божественность идет на убыль, и Иегова создает мир, с
клонный к ошибкам.
Ту же схему повторяют десять сефирот и четыре создаваемых ими мира. Эти д
есять эманаций по мере удаления от Эн-соф, от бесконечного, тайного «тайн
ых» Ц как на своем образном языке говорят каббалисты Ц теряют силу и им
енно таким путем создают этот мир. Мир, в котором живем мы, совершая множес
тво ошибок, готовые к несчастьям и к мимолетной удаче. Эта мысль не абсурд
на; мы оказались перед вечной проблемой зла, великолепно изложенной в кн
иге Иова, величайшем, по мнению Фрейда, произведении всей мировой литера
туры.
Вспомните историю Иова. Это человек праведный, подвергшийся гонениям, че
ловек, который хочет оправдаться перед Господом, человек, осуждаемый дру
зьями, человек, надеющийся на справедливость; наконец Господь отвечает И
ову из бури. Он говорит, что далек от человеческих мерок. Чтобы подтвердит
ь это, Он приводит в пример созданных Им бегемота и кита. Мы должны ощутить
, замечает Макс Брод, что бегемот, «Веgemoth» («звери»), так огромен, что носит им
я во множественном числе, а Левиафан может быть одним из двух животных Ц
крокодилом или китом. Бог говорит, что он столь же непостижим, как эти чудо
вища, и не может быть измерен людскими мерками.
К этой же мысли приходит Спиноза, говоря, что, когда человек придает Богу л
юдские свойства, это все равно как если бы треугольник считал Бога в высш
ей степени треугольным. Говорить, что Бог справедлив, милосерд, Ц такое ж
е проявление антропоморфизма, как утверждение, что у Бога есть лицо, глаз
а или руки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48