Это новое представление о полезности искусства
вступило в противоречие с существовавшей тогда в
Европе традицией, утверждавшей, что именно беспо-
лезность является отличительной чертой всякого ис-
кусства. Когда искусство перестало быть носителем
религиозных и монархических идей, новая менталь-
ность средних слоев общества низвела его до уровня
украшательства, доставляющего человеку наслажде-
ние, а соответствующая философия заявляла при
этом, что искусство служит лишь для удовольствия.
Любой психолог мог бы сразу же отреагировать на по-
добный гедонистический подход, указав, что само по
себе удовольствие не предлагает никаких объяснений,
поскольку оно есть лишь сигнал, говорящий об удов-
летворении какой-то потребности. Но тогда можно
задать вопрос: каковы эти потребности? Первым, кто
попытался дать ответ на него, имея в виду отдельного
человека, а не общество в целом, был Зигмунд Фрейд,
за ним последовали другие психологи и социологи.

Что касается меня, то я твердо убежден, что одна из
основных функций искусства - познавательная. Все
знание, которое мы получаем об окружающей дейст-
вительности, доходит до нас через органы чувств, од-
нако по тем образам, которые возникают у нас благо-
даря зрению, слуху или осязанию, отнюдь не просто
узнать, какова природа и функции объектов внешнего

732

мира. Вид дерева сбивает с толку, то же касается вело-
сипеда и движущейся толпы людей. Сенсорное вос-
приятие, следовательно, не может ограничиться фик-
сацией образов, попавших на органы чувств; оно
должно искать структуру. В сущности, восприятие и
есть не что иное, как обнаружение структуры. Послед-
няя говорит нам, из каких элементов состоит объект и
как они связаны друг с другом. Именно в результате
открытия структуры на свет появляется картина или
скульптура. Произведение искусства - это очищен-
ная, увеличенная и выразительная копия объекта, по-
рожденная восприятием художника.

Для наших целей еще более важно то, что все вос-
приятие является символическим. Поскольку все
структурные свойства суть обобщения, мы восприни-
маем индивидные проявления как виды вещей, как
разновидности поведения. Отдельный объект воспри-
ятия символически замещает целую категорию объек-
тов. Таким образом, когда поэты, художники или па-
циенты врачей, лечащих искусством, воспринимают и
рисуют дерево, изо всех сил тянущееся к солнцу, или

: вулкан в виде страшного агрессора, они опираются на

способность человека в каждом частном случае уви-
деть общеево.всем..егоазнообЕазии, - ___

Мы понимаем далее, что наиболее существенные
признаки воспринимаемой нами действительности
реализуются в произведениях искусства в таких экс-
прессивных характеристиках, как форма, цвет, строе-
ние, движение. Таким образом, даже если оставить в
стороне физические объекты, сохранив только их
формы, цвета и т.д., все эти (<абстрактные> единич-
ные проявления сами могут символически объяснять
соответствующее поведение. Это дает врачу возмож-
ность выявить основные наклонности и пристрастия
своих пациентов не только по легко узнаваемым пред-
метам, представленным в их работах, но и по абст-
рактным рисункам. И, конечно, по той же самой при-
чине абстрактные музыкальные формы воспринима-
ются как высказывания о способах существования и
деятельности.

733

В таком случае восприятие полностью символично.
Строго говоря, мы никогда не имеем дела с отдель-
ным, уникальным индивидом, перед нами всегда ока-
зывается типизированный предмет или человек вмес-
те со всеми характерными для него обобщенными
свойствами.

Наряду со способностью строить обобщения, этой
основной операцией, необходимость в которой дикту-
ется практическими потребностями, человек обладает
еще одной способностью, дополняющей первую, как
то: отбирать и подставлять на место реальных ситуаций
их мысленные копии. Подобно ученым, в. ходе экспе-
риментов изучающим ответные реакции на класс ситу-
аций, все мы разыгрываем в воображении аналоги ре-
альных ситуаций, которые нас интересуют. Это могут
быть простые (<мысленные эксперименты>, когда в
уме ищется ответ на вопрос: (<Что бы произошло, если
бы?..> - однако такие визуальные ситуации могут и
материализоваться, как в театральных импровизациях
психологической драмы, в рассказывании различных
историй, а также в картинах и скульптурах, выполняе-
мых в ходе лечения. При этом хорошо известно, что
создатели подобных изображений вовсе не обязаны от-
ражать объективные факты, как это делают ученые в
своих экспериментах, а могут формировать свои пред-
ставления исходя из собственных потребностей.

Замечательно, что такие перевоплощения воспри-
нимаются как субституты реальных объектов. Творче-
ское исполнение и работы, создаваемые в кабинете
врача, настолько же отличаются от простой игры вооб-
ражения, насколько превосходят нормальные прояв-
ления личных пристрастий и оценок. Поистине пора-
зительно, что больные, встретившись с образом
страшного отца или желая мысленно овладеть объек-
том вожделенной страсти, зачастую вели себя так.
словно участвовали в реально происходящих событи-
ях. Они в самом деле храбро шли на столкновение с
тираном отцом, действительно овладевали прекрасной
женщиной или желанным мужчиной. Я полагаю, что
мы до сих пор относимся к подобному так называемо-

734

му (<заместительному> поведению с незаслуженным
презрением. Нам кажется, что люди, практикующие
1 такого рода поведение, просто позволяют водить себя
. за нос, поддавшись воздействию образов, без особого
труда порождаемых их испорченным воображением.
Все дело в том, что мы обычно готовы признать лишь
один вид реальности, а именно физическую реаль-
ность, в то время как люди гораздо больше существа
.психические, нежели физические. Физические объек-
ты всегда действуют на нас как психические впечатле-
ния. В конечном счете мы оцениваем событие как по-
. беду или поражение исключительно по тому, как оно
воздействует на нашу психику. Утрата свободы, потеря
собственности, даже телесные повреждения приходят
к людям в виде психических ощущений.
: Коль скоро мы с уважением относимся к предста-
вителям художников или мистиков как к надежным
1 фактам действительности, то мы должны пойти даль-
1ше и признать, что если мы хотим сориентировать че-
1ловека в направлении, так сказать, законов действи-
1тельности, то следует не уводить его от (<простой>
1психической реальности к (<истинным> фактам физи-
Ческого мира, а научить его приспосабливать возника-
ющие психические образы к том реольпым событиям,
которые могут произойти в уготованном ему будущем.
Правильность таких образов нужно проверять самым
серьезным образом и не только потому, что она явля-
ются симптоматичной, но и потому, что последствия
1этих образов являются столь же материальными и ося-
заемыми, сколь и последствия событий, происходя-
1щих в так называемом реальном мире.

Все сказанное имеет прямое отношение и к вопро-
су о важности качества, или художественного совер-
1шенства, создаваемых работ Некоторые врачи счита-
iK)T, что работа должна быть выполнена пациентом как
, можно лучше; это мнение проистекает не из догмати-
ческого требования высших эстетических достижений
ради них же самих, а из внутреннего убеждения, что
по-настоящему хорошее произведение искусства дает
терапевтический эффект, которого нельзя достичь

735

меньшими усилиями. Прежде всего качество непо-
средственно связано с действительной подлинностью
искусства. Хорошие произведения говорят правду.
Очевидно, что это утверждение в точности противопо-
ложно тому, что говорил об искусстве Фрейд. Тот счи-
тал хорошую форму чистым украшением, предназна-
ченным для того, чтобы заставить зрителя с благос-
клонностью принять переданное в содержании рабо-
ты удовлетворение подсознательных желаний. Мне
такой подход всегда казался крайне неубедительным,
поскольку я в подобном украшательстве не вижу ни-
какой необходимости. Кроме того, мы отнюдь не ис-
пытываем отвращения от исполнения желаний как та-
кового. Мы охотно принимаем идеального героя, три-
умф добродетели или наказание порока, если те пред-
ставлены в искусно выполненных работах. И делаем
это не потому, что нам дали взятку в виде красивых
форм и приятных картин, чтобы мы восприняли меч-
ты художника, а потому, что хороший художник всегда
доказывает нам, что желаемый результат может явить-
ся вполне адекватным отражением действительности.
В обстоятельствах, когда состояние человека раскры-
вается, так сказать, в (<чистом виде>, добродетель дей-
ствительно вознаграждается, а зло наказывается - по
той простой причине, что добродетель способствует
увеличению благополучия и процветания, а зло этому
препятствует. Посредственные по своему качеству ра-
боты отвергаются, если удовлетворение желаний в них
достигнуто ценой искажения истины. Когда путь к
благополучию представляется невероятно успешным,
а добро безо всяких усилий оказывается действенным,
когда зло, исходящее от негодяя, выглядит однообраз-
ным, а обольстительная женщина кажется лишь игрои
похотливого воображения, мы протестуем, поскольку
не выносим предательства по отношению к истине.

Точно так же по мнению врачей, занимающихся ле-
чением искусством, качество работы пациента непо-
средственно связано с тем, изображает он или нет
правдоподобную реальность. Это, как мы знаем из

736

публикаций, касается даже фантастических картин
некоторых одаренных психотиков.

Деструктивная сила психоза может освободить во-
ображение от оков традиционных норм, и стилизо-
ванные образы, создаваемые больными, нередко с же-
стокой откровенностью демонстрируют нам скрытые
стороны человеческого опыта.

Реальный статус произведения искусства не зави-
сит ни от конкретного направления, ни от уровня
сложности.

Ранее я уже упоминал о нашей (<демократичной>
оценке примитивных форм искусства. Такой подход
дает нам возможность увидеть, что даже самые про-
стые изделия могут удовлетворять требованиям высо-
кого качества. Мы ищем представления, сформиро-
ванные под влиянием непосредственного опыта, а не
окаменелые образы, создаваемые в результате дейст-
вия механически применяемых схем. Важно то, что
благодаря формам, цветам или каким-то иным средст-
вам образы могут стать доступными для наблюдения и
при этом выступают с максимальной действенностью
и ясностью. Форма служит не для гедонистического
умиротворения, а является необходимым инструмен-
~fQM передачи полезньргсробщений:

Очевидно, что большинство пациентов, подверга-
ющихся лечению искусством, находится в затрудни-
тельном положении из-за плачевного состояния пре-
подавания искусств. Недостаток практики, отсутствие
уверенности, следование невысоким образцам - все
это мешает обычному человеку развить свои природ-
. ные творческие способности. Думается, что врачи не
могут не учитывать такую печальную ситуацию. Они
не должны считать, что для их конкретных задач каче-
ство работы, выполненной пациентом, никакого зна-
чения не имеет.

Эстетическое совершенство, по сути дела, есть не
что иное, как средство, с помощью которого художе-
ственные высказывания достигают своей цели.

Образы при этом не только должны быть правди-
выми, они также должны быть доведены до как можно

737

лучшей реализации; ведь именно благодаря своей
прозрачности и мощи объект искусства воздействует
на человека, в том числе и на автора произведения.

Мы не делаем в этом отношении каких-то разли-
чий между великими произведениями немногих сча-
стливцев и скромными работами, созданными в каби-
нете врача. Однако, отделяя все же великое искусство
от заурядного, мы хотим указать на два противопо-
ложных пути. С одной стороны, путь от великих про-
изведений к простейшим связан с падением ориги-
нальности, сложности, со снижением здравого смыс-
ла. Стоит, тем не менее, подчеркнуть, что даже фольк-
лорные мотивы или рисунки детей обладают каждый
своим определенным уровнем цельности и совершен-
ства и способствуют развитию и процветанию челове-
ческого разума. С другой стороны, большое искусство
противостоит падению эстетических вкусов, вызван-
ному коммерциализацией индустрии развлечений, а
также деятельностью средств массовой информации.
Идущее отсюда растление умов мешает людям нала-
дить связи с ихсобственной деятельностью и развить
творческие способности. Именно это, следовательно,
является наиболее опасным препятствием, мешаю-
щим работе врача, лечащего искусством.

Когда искусство свободно от сковывающих и па-
губных для него уз, оно обнаруживает настолько жест-
кую и бескомпромиссную логику, что автору произве-
дения не .остается ничего другого, как представить
факты в соответствии с их внутренней природой, не-
зависимо от личных желаний или опасений. Искусст-
во может настолько безошибочно передавать события
и факты, что те с гораздо большей силой, чем в по-
вседневной практике, предъявляют свои требования и
претензии. Здесь уместно вспомнить об одной моей
студентке в колледже, талантливой и умной молодой
женщяне, которая вела в то время мучительную борь-
бу с противоречиями, порожденными воспитанными
в ней с детства религиозными убеждениями и вызыва-
ющим у нее резкий протест поведением отдельных ре-
лигиозных лиц и властей. Когда конфликт, разреше-

738

ние которого требовало от нее большого мужества,
был в самом разгаре, девушка решила исполнить фраг-
мент сольной хореографии под названием (<Танец ве-
ликого инквизитора>. В этом танце, родившемся под
влиянием образа стоящей перед глазами фигуры и во-
преки осознанным намерениям и традиционным нор-
мам, она передала грубый и демонический характер
догматизма, что сделало для нее неизбежной встречу
лицом к лицу с фактами, с которыми ей всячески не
хотелось соприкасаться за пределами танца. Нет ника-
ких сомнений в том, что цельность девушки как тан-
цовщицы помогла становлению ее как личности.

В заключение позволю себе высказать предположе-
ние, что лечение искусством, вовсе не заслуживающее
того, чтобы его считали пасынком среди искусств,
можно рассматривать как модель, способную вернуть
различные искусства к высокой творческой продук-
тивности. Мне представляется бесспорным, что в по-
следнее время деятельности наших художников,
скульпторов и прочих мастеров, как правило, не хва-
тало искры подлинности. Любовные интрижки с чис-
то формальными чувствами, увлеченность примитив-
ными прелестями насилия и эротики привели к тому
уровню, который мы имеем сегодня в галереях и музе-
~ях. Эти произведения среднего качества кажутся та-
лантливыми, но мало к чему обязывающими и не ста-
вящими перед собой какие-то цели.

В таких ситуациях первенство должны захватить
прикладные искусства, а лечение искусством как раз
относится к таковым. Цель всех этих искусств состо-
ит в том, чтобы на своем примере показать, что вся-
кое искусство, дабы не потерять силу и не угаснуть,
должно отвечать важнейшим потребностям и запро-
сам человека. Эти потребности часто более заметны в
среде больных, а потому более очевидной является и
та польза, которую извлекают для себя больные от
встречи с искусством. Показывая, что оно может сде-
лать для людей измученных И страдающих, искусство
напоминает нам о своем предназначении служить
каждому.

739

СТИЛЬ КАК ПРОБЛЕМА ГЕШТАЛЬТА

До тех пор, пока культура ведет себя самым обыч-
ным образом и никак себя не проявляет, проблемы
природы стиля не возникает. Постоянныепризнаки
культурных ситуаций могут оставаться незамеченны-
ми и потому не доставляют никаких проблем. Лишь с
появлением ряда альтернативных течений, провоци-
рующих их неизбежное сравнение, лишь когда на сме-
ну преобладающим в культуре однородности и одно-
образию приходят различные стили, борющиеся за
приоритетное положение, сама культура находит в
своей среде и выдвигает на передний план мыслите-
лей, волей-неволей вынужденных решать, какой
именно базис нужен для оптимального функциониро-
вания культуры и каковы те условия, которые способ-
ствуют или угрожают такому функционированию. Что
же касается нашей культуры, то она, по всей видимос-
ти, вступила сегодня в свою критическую фазу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82