И. Путь к социализму. Новосибирск, 1990, с. 99). Но именно все это, в общем-то давно известное, если воспользоваться бухаринским же эпитетом, «страшно» сужает объяснительное поле марксизма в понимании российской агломерации как многомернейшего базиса и такой же сложнейшей надстройки, властных структур, наконец, всей бифуркации с полем возможных траекторий (в абстракции «статики» предреволюционного состояния). Так что все упомянутые Бухариным огромные «отсталости» как раз никак не относились к «российскому капитализму» (Цит. изд. т.4. с.115).
А.С.Шушарин справедливо оценивал российскую экономику как вполне капиталистически развитую. Он писал: «…в России уже были рыночное хозяйство, частная собственность, капитал, наем, безработица, биржи, банки, банкротства и пр.<….>Российский капитализм страдал не «возрастными», «детскими болезнями» (О.Т. Богомолов), а относительно бойко рос и потому был, да еще на российской ниве, особо вульгарен, имел «особо варварские формы» (Д.В. Ольшанский). Достаточно сказать, что основная масса россиян не имела юридически узаконенного рабочего дня; рабочий день женщин не был ограничен (12-14 и более часов); лишь в ряде отраслей был запрещен ночной труд; дородового и послеродового отпуска не существовало; был повсеместен беспощадный детский труд и т.д. К этому стоит добавить характеристики этих форм, задолго до того живо описанные М.Е. Салтыковым-Щедриным как «воровские»» (Цит. изд. т.4. с.115 -116).
А.С.Шушарин рисует прелюбопытнейшую картину состояния российского капитализма до революций 1917 года: «Как всякая, опять же образно говоря, наглая форма, буржуазная составляющая была и трусовата, да и недостаточность общей почвы и политического влияния уверенности не придавала. Имея в виду борьбу рабочих, еще до войны (!), скажем, октябрист А.И.Гучков и кадет В.А.Маклаков говорили, что «катастрофа неизбежна», «мирный исход» невозможен. Еще до войны, повторю, было сказано! Потому, подходя к этому вопросу даже с разных идеологических позиций, многие ученые приходят здесь к одному и тому же выводу: буржуазия утратила инициативу «в пользу революционного пролетариата» (В.Миронов); к тому же ее партии, напомним, не пользовались поддержкой монархии; а то и были антимонархическими (А.Соболевская), хотя более лишь по видимости. Потому в итоге обнаружилась «слабость буржуазного порядка», оказавшего столь «слабое сопротивление», в которое «трудно поверить» (С.Л.Франк). А В.В.Бибихин находит еще и такую яркую мысль того же Франка: «Если в России частная собственность так легко, почти без сопротивления, была сметена вихрем социалистических страстей, то только потому, что слишком слаба была вера в правду частной собственности, и сами ограбляемые собственники, негодуя на грабителей по личным мотивам, в глубине души не верили в свое право, не сознавали его священности, не чувствовали своей обязанности его защищать, более того, втайне были убеждены в нравственной справедливости последних целей социализма». Ну, насчет того, что частная собственность легко была сметена революцией, следует заметить, что это явная натяжка. Частная собственность развязала кровавую гражданскую войну, длившуюся более трех лет и унесшую десятки тысяч жизней, разрушившую экономику России.
В общем, пророчество П.Струве, когда он еще марксистом был, о неспособности русской буржуазии осуществить даже собственную революцию и о вытекающей отсюда роли пролетариата полностью подтвердилось (Э.Карр). Так что в этом пункте Струве зря позднее сказал, что дураком был. К этому еще следует добавить вполне конкретное замечание самого барона П.Н.Врангеля: постоянные реквизиции (во время войны) «поколебали понятие о собственности». Надо полагать, у весьма широких масс» (Цит. изд. т.4. с.117).
Не менее любопытна и оценка А.С.Шушариным аграрного сектора: «Преобладающим (по «массе») был огромный и отсталый аграрный сектор, с реформами Столыпина лишь немного сдвинувшийся в направлении капитализации. Несколько точнее сказать, это был еще в значительной мере натуральный (неклассически феодальный) сектор в фазе частичного перехода к денежной ренте. Характерна была и великая климатическая и хозяйственная неоднородность, где-то были и передовые хозяйства, а где-то еще «латифундии» (Н. Бердяев) с отработками. С учетом рискованной зоны земледелия, или попросту тяжелого климата, «большого пространства», или «стен расстояний», эта структура обуславливала и всю материальную пирамиду (объективный «спиритуализм») жесткой территориальной администрации (уже местами с влиятельными земствами). Это в целом территориальное содержание агломерации определяло в значительной мере «сакральное», или, как говорят, «державное», мышление (в быстро тускнеющей монархической форме, роль которой, скажем специально по Бердяеву, «была давно изжита»). Как теперь говорят, легитимность монархической власти расстрелами по всей империи была подрублена уже в 1905-1907 гг. и далее быстро шла на нет» (Цит. изд. т.4. с.118).
Анализируя вопрос о предпосылках и причинах Октябрьской революции, А.С.Шушарин затронул также такие проблемы, проигнорированные, по его мнению, марксизмом, как роль чиновничества в российском обществе, состояние социогенофонда, повлиявших на революционный процесс. Вкратце его вывод из данного анализа таков: «Пролетарий будет мерить в ту же меру, в какую его мерили. Коммунизм пронесется бурно, страшно, кроваво, несправедливо, быстро» (Утопический социализм. Хрестоматия, с. 393). Это - слова А.Герцена.
Перейдя к характеристике социалистических преобразований в СССР после революции, А.С.Шушарин писал: «Социалистические преобразования - это восходящая (негэнтропийная) перекомпозиция всех ранее (в «статике») упомянутых структур, производственных отношений, с утверждением доминирования нового (ранее потенциального из них) в установившемся общем равновесии, как «внутри», так и во внешней «среде», а равно и во всем мироустройстве. Для России такое новое равновесие установилось примерно к середине 30-х гг. в виде уже качественно новой агломерации производства СССР, всей революционно (преемственно-восходяще) обновленной метакультуры этого типа» (Цит. изд. т.4. с.135).
Первое, что отметил А.С.Шушарин в комплексе преобразований - это обобществление средств производства («…избавление от «мерзостей» капиталистических порядков, утверждение некоторой уже посткапиталистической формы путем обобществления средств производства. В действительности это было снятие экономических производственных отношений, технологизация (плановизация), прежде всего индустриального сектора» (Цит. изд. т.4. с.135-136)). Хотя выше я уже касался терминологии, использованной А.С.Шушариным для характеристики социализма, однако здесь я не могу снова пройти мимо отождествления им понятий «планирование» и «технологизация». Можно, конечно, произвольно менять общепринятое содержание того или иного термина (понятия). Например, под словом «береза» подразумевать «крокодила». Но такой метод словообразования противоречит самой логике формирования словарного фонда любого языка и ничего кроме путаницы в понимание мыслей автора не привносит. Например, кандидат технических наук, первый заместитель генерального директора ОАО «Алтай-кокс» В.Пирогов, генеральный директор ОАО НК «Роснефть-Алтайнефтепродукт» С.Завьялов, директор по экономике и финансам ОАО «Алтай-кокс» Г.Мукушев в своей статье «Сущность управленческих технологий» (www.econom.nsc.ru/eco/arhiv/.../Pirogov.htm) определяют «технологизацию» как «путь совершенствования управления предприятием». В более широком смысле под «технологизацией» следует понимать внедрение в производственную деятельность новых, более совершенных технологий, достигнутых в результате развития науки и техники. А под «планированием» (у А.С.Шушарина - «плановизация») принято понимать деятельность, связанную с постановкой целей (задач) и действий в будущем. Планирование в самом общем виде подразумевает выполнение следующих этапов: 1) постановка целей и задач; 2) составление программы действий; 3) выявление необходимых ресурсов и их источников ; 4) определение непосредственных исполнителей и доведение планов до них. Словом, планирование - это оптимальное распределение ресурсов для достижения поставленной цели (Википедия). Как мы видим, в общепринятой в науке и практике содержание этих двух понятий далеко не тождественные.
Второе обстоятельство становления социализма в СССР было связано, по мнению А.С.Шушарина, с ликвидацией многоукладности. Вот что он об этом писал: «Второй пласт, условно говоря, - промежуточный, сам многоэшелонированный и «многослойный», теоретически тогда не рефлексированный (известный, но не знаемый), хотя и занимавший поневоле одно из центральных мест в политике (а значит, и в некоторых структурах). В этой связи Ленин, в частности, отмечал, что необходимо искать, «какие посредствующие пути, приемы, средства, пособия нужны для перехода от докапиталистических отношений к социализму» (Ленин В.И. Полн. собр. соч., т. 43, с. 228). Пусть «социалистическое» было неизбежным политическим риторизмом, но это и есть некоторые снятые революции и преобразования («посредствования») всех докапиталистических отношений агломерации. Это движения преодоления остатков родоплеменных структур (эндогенная демографизация), минуя рабовладение; остатков рабовладения (восточные формы), минуя феодализм; околофеодальных структур и отношений (весьма объемных), минуя капиталистический путь; причем в их сложнейших взаимосвязях. Ничего подобного в Западной Европе никогда не было. Иначе говоря, кроме технологизации в высшем звене объективно решались взаимопересекающиеся задачи и демографизации (образование гражданских структур) самых отсталых народов, и территориализации (обобществление работников, организация местных структур), и (вовлечение в экономические отношения, обмен). Причем каждая базово предыдущая задача была тяжелым грузом для последующей, снижая культуры в негативном влиянии диффузий низких на более высокие» (Цит. изд. т.4. с.136-137). Вероятно, внимательные читатели уже обратили внимание на то, что введенные в оборот А.С.Шушариным такие новые понятия, как «демографизация», «территориализация», «товаризация» на фоне послереволюционной российской действительности звучат совершенно неуместно. Что означает, например, в общепринятом смысле сочетание слов «демографизация отсталых народов»? Ведь на самом деле речь шла не о демографической политике, а о том, чтобы обучить эти отсталые народы грамоте, приобщить их к современной производственной культуре, к новым формам политической власти и т.д.
Следующий вопрос - о сущности Советов. Трактовка ее А.С.Шушариным абсолютно неверная. Он писал: «Один из главных лозунгов революции «Власть - Советам» в действительности скрывал за собой перемену территориальной организации (в том числе представительства, администрации) производства, т.е. совсем не посткапиталистический процесс, а уже заметно снятый постфеодальный (Ну и чушь! - мое). В чистом виде процесс здесь состоял в том, что в органах местной власти, неотъемлемой территориальной иерархии, представители капитала, помещиков, сословий заменялись на представителей рабочих и крестьян при тех же самых задачах этих органов как территориальной производственной администрации («исполкомы» и представительства), будь то графства, муниципалитеты, земства, Советы и пр.» (Цит. изд. т.4. с.138). Во-первых, он совершенно безосновательно рассматривал возникновение Советов как постфеодальный процесс, ибо Советы отражали принципиально новую форму власти, нацеленную на кардинальные преобразования отношений главным образом капиталистической частной собственности. И, во-вторых, дело было не в смене формы территориальной административной власти для выполнения якобы одних и тех же функций, которые были свойственны графствам, муниципалитетам, земствам, а в новой сущности демократии - прямой, а не представительной демократии («…в «идеально-типическом», гомогенном срезе территориальных структур Советы и были в точности теми же самыми земствами, разве что с обновляемым классовым составом и названием»).
«Наконец, третий основной пласт преобразований - это и есть экстенсивная революционная социализация (интеркультурация) экзогенных отношений, преодоление эгокультурности (в подвластных масштабах) и еще со структурами в огромном диапазоне высот и вариаций<…>впервые происходило превращение многонациональной империи в «антиимперию» (постимперию, союз). Хотя, как оказалось, лишь до «перестройки». Этот же пласт как раз и был тогда идеологизирован догмой всемирности роли пролетариата, «мировой революции» (Цит. изд. т.4. с.140). Надо отдать должное, А.С.Шушарин, в принципе верно понимал сущность решения труднейшей национальной проблемы в СССР путем подтягивания отсталых регионов и народов до более высокого уровня, соответствующего современным стандартам в области культуры, образования, производства. Однако, освещая вопрос сепаратизма, агрессивно проявившегося в годы «горбачевской перестройки», А.С.Шушарин не уловил сути проблемы оптимального соотношения централизации и децентрализации управления единым народно-хозяйственным комплексом. Однако повторяю, в национальном вопросе он занял верную позицию («…то, что национальных боен практически не было, - это и есть главнейший результат революции в «национальном вопросе», а вовсе не в том, какой там был «принцип» нацстроительства. Потому следует согласиться с А.Празаускасом: «Нужно отдать должное руководству ВКП(б) 20-х гг.: созданная с учетом этнодемографической и этнорегиональной структур многоярусная схема национально-государственного устройства в сочетании с преференциальной национальной политикой (в особенности в области подготовки кадров и создания культурной инфраструктуры) представляла собой оптимальный в тех условиях подход к национальному вопросу». Может быть, даже не «оптимальный», а в положительном смысле единственно возможный») (Цит. изд. т.4. с.142).
Нельзя пройти также мимо в принципе верной (не обращая внимания на семантику) характеристики А.С.Шушариным внешней обстановки, в которой протекала социалистическая революция и социальное переустройство в СССР: «Во всем мироустройстве продолжалась и нарастала, лишь меняя внешнюю форму, гонка культур и игра по инфернальным правилам животной эгокультурности, вооруженной суверенности, лишь в капиталистической маске. «Капиталистическое окружение» (в действительности в основном неделимая эгокультурность) - это и было неточное выражение (хотя и сильный политический ригоризм) жесточайшего материального противоречия, в колоссальной степени утяжелявшего последующее собственное развитие социализма (мобилизационность, форсаж индустриализации, военное строительство и т.д.). Начавшаяся фактически сразу после Первой мировой войны предфашизация и затем фашизация в Европе (Пилсудский, Муссолини, Гитлер, Салазар, Франко, Вольдемарас, Ульманис, Маннергейм, Хорти, Антонеску, Павелич, Тисо и др.) - картина «тоталитаризмов», прямо противоположных «тоталитаризму» СССР: «разгул национализма» - «тюрьма национализма». Причем если всемирная эгокультурность была чудовищным бременем для развития социализма, то достижения самого социализма, наоборот, оказались в числе условий для вступления капитализма в полосу новой адаптации» (Цит. изд. т.4. с.147).
Подводя общий итог социалистическому переустройству на территории бывшей царской Российской империи, А.С.Шушарин писал: «…замеченное Кантором «все героически прекрасное, чем были отмечены трагические советские годы», лишь свидетельствует о том, что это был подлинно восходящий исторический шаг» (Цит. изд. т.4. с.149).
Далее А.С.Шушарин обращается к теме, посвященной роли партий, в частности КПСС, в общественной жизни СССР. Он высказал идею, что основу любой партии составляет интеллигенция. Он по этому поводу писал следующее: «Генетически это и есть прежде всего партиципированная (институционализированная, организованная) интеллигенция, но, напомню, не в стандартном экзотерическом смысле «прослойки» по признакам «анкет», «умственности», «очков и шляпы» и пр., или «идейная рабочая силы», а как неотъемлемая от любого общества идеологическая интеллигенция, социальный актив, «блюститель» динамического интеллектуального (духовного вообще) равновесия<…>Интеллигенция - извечное ядро культуры, социальный актив, от «членов первичек до генсеков», даже если не имеет явной организации или выступает в деструктивном качестве (диссидентура, к примеру)» (Цит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60