п., которые, естественно, оказались «теоретически совершенно непрозрачными для марксистского мировидения» (Цит. изд. т.2. с.345). На самом деле, где уж марксистам понять, что означает «необщественная форма собственности». До сих пор марксисты (и не только они) считали, что собственность существует только в обществе. А вот А.С.Шушарин обнаружил ее и вне общества, например, в волчьей стае или в косяке сардин, не говоря уже о космическом пространстве (вспомним «звездное небо», как объект собственности»). Да и другие выражения, применяемые А.С.Шушариным, оказались не по зубам марксистам, находящимся в плену экономических догм, особенно в части понимания «технологизированного звена отношений» между людьми, скажем, в сфере нравственности (все-таки живем в двадцать первом веке!).
Однако шутки в сторону и пора всерьез обратиться к главной теме 11-й главы - социализму, который отныне и во веки веков следует, по мнению А.С.Шушарина, именовать не иначе, как «плановой, отраслевой или линейной формой».
Сначала нам предстоит понять, что собой представляет «линейная форма». Это «нагнетаемое состояние «застоя», породившая «весь сонм негативов «всех сторон общественной жизни» социалистического общества (Цит. изд. т.2. с.343). Главное в процессе познания «плановой, отраслевой или линейной формы» - не попасться на удочку «экономизма» с тем, чтобы уяснить себе, что «в «чистой» линейной форме (новый «слоеный пирог») эндогенно сняты культурно-родовые (объект - общая жизнь), демографические (работник), территориальные («пространство производства»), экономические (средства производства) производственные отношения, которые, никуда не исчезнув, «вернулись в основания» или ушли в «инфраструктуру», но теперь уже попали под «освещение» линейной формы в виде соответствующих снятых деформаций. Но поскольку, тоже снятые, здесь экономические отношения (со средствами производства) для экономического мышления - это нечто совершенно неудобоваримое и даже немыслимое, то для сохранения своего реноме идейного держателя основ бытия экономизм и пускает в ход указанные мифы» (Цит. изд. т.2. с.360).
Под мифами А.С.Шушарин имел в виду, во-первых, трактовку обобществленных средств производства при социализме как государственной собственности, а также, во-вторых, господствующее в литературе заблуждение о «ничейной» общенародной собственности. Критика А.С.Шушариным этих мифов хотя и не безупречна, однако, в принципе совершенно правильная. Однако его вывод о том, что «…суть линейной формы в чистом виде уже постэкономична, в том числе и теоретически уже не имеет касательства ко всей экономической науке в сколько-нибудь строгом значении и смысле всей ее семантики» (Цит. изд. т.2. с.363) не выдерживает никакой критики. Мы в его теории линейной формы вновь сталкиваемся с уже выше рассмотренной проблемой содержания понятия «собственность». И здесь я просто вынужден привести подряд две цитаты, чтобы продемонстрировать понимание А.С.Шушариным этого понятия в новом контексте. Он писал: «…вспомнив безупречный «метод политэкономии» («позитивная критика»), про все ее содержание надобно крепко забыть, установив сначала доминирующий объект новой собственности в его предметности (так сказать, в неясности почти «божественной социальности»), но еще совсем не как отношение. Что именно, короче говоря, может быть узурпировано, если уже не общая жизнь, работники, «пространство производства», средства производства. Напомним также, что объектом отжившей собственности может быть не только вещь в обычном смысле, но и процесс» (Цит. изд. т.2. с.373). «Причем как политэкономия не занимается изучением средств производства («товаров») в их бесконечном многообразии (это предмет «товароведения»), точно так же и теория линейной формы, или «политическая технология» («политическая» все в том же артефактном смысле фразеологизма Монкретьена, но без «экономии»), не занимается изучением технологий в их бесконечном конкретном многообразии, а занимается изучением производственных отношений людей в связи с технологиями. Поэтому понятия «технология», «технологическое», «технологизация» будут нами последовательно рассматриваться в своих имманентных (неэкономических) значениях» (Цит. изд. т.2. с.380). Это утверждение А.С.Шушарина далеко не бесспорно. Во-первых, следует заметить в очередной раз, что он искусственно противопоставил технологию производительным силам, существенно изменив содержания этого понятия (технологии вообще в сочетании, как вскоре выяснится, с функциями). Во-вторых, он неправомерно приписал политэкономии идею о том, что все товары без исключения (продукты производства) являются средствами производства. В-третьих, политэкономия, изучая собственность, занимается не только изучением производственных, точнее экономических отношений в связи с технологиями, но и со всеми средствами производства. И, наконец, в- четвертых, А.С.Шушарин вслед за Монкретьеном противопоставил политэкономии как экономической науке некую иррациональную научную «дисциплину», именуемую политической технологией.
«А чтобы составить себе самый первый образ собственности на технологии, - продолжал А.С.Шушарин, - мы и пойдем в сторону, прямо противоположную подходу С.Глазьева. Причем даже в трояком смысле. Вот как бывает. Во-первых, для нас существенны не определенные технологии, а вообще (как у Маркса «средства производства» - объект собственности). Во-вторых, мы движемся не к их укрупненным пониманиям («уклады»), а совсем наоборот - к элементарному (фундаментальному). Ну, и, в-третьих, хоть лишь для начала в порядке иллюстрации симметрии технологий как объектов отношений, мы специально обратимся не к новейшим («аэрокосмическим»), а опять же, наоборот, к «архаическому» примеру. Но сперва еще о второй глыбе явлений, функциональности. Хотя здесь вся историко-научная работа тоже впереди» (Цит. изд. т.2. с.380-381).
Снова слышна прежняя песня, что собственность - это не отношение между людьми по поводу объекта собственности, а сам объект. И в то же время он писал, что теория линейной формы занимается изучением производственных отношений людей в связи с технологиями (естественно, не в экономическом плане). Такую путаницу и такие противоречия, сосуществующие на одной странице, трудно себе вообразить, Это - просто невероятно. Другого слова я подобрать не могу. Теперь у С.А.Шушарина узурпируются «уже не общая жизнь, работники, «пространство производства», средства производства», как это происходило в первобытной общине, при рабовладении, феодализме и капитализме, а процесс. Отныне политическая технология как новая наука (теория линейной формы), будет заниматься «изучением производственных отношений людей в связи с не определенными технологиями, а вообще (?), т.е. с чем-то фундаментальным, а именно симметричным объектом отношений. Но для того, чтобы все это понять, необходимо усвоить содержание еще одного фундаментального понятия - «функциональность». Проанализировав целый ряд источников, А.С.Шушарин пришел к выводу, что «строго говоря, выйти на исходное понимание собственности (объекта) через юридическое, смысловое, ценностное, богатства и семантику в принципе действительно вполне можно. Но это очень сложные пути. Тот случай, когда игра не стоит свеч» (Цит. изд. т.2. с.386). И вот А.С.Шушарин изобретает свой оригинальный метод исследования «образа собственности на технологии», с которым нам сейчас предстоит познакомиться. Метод этот называется «технология кирпичного завода всех времен и народов». Воспроизвожу рассуждения А.С.Шушарина в полном объеме, чтобы не упустить ни одной его гениальной мысли.
«Представим себе, - писал А.С.Шушарин, - как это ни покажется странным, кирпичный завод, технически примерно одного и того же уровня в условиях рабовладения, феодализма, капитализма и плановой системы. Но вот общественные формы этих естественно-технически одинаковых процессов, а также отношения людей, собственность, ее объекты оказываются совершенно различными. При рабстве на этом заводе вообще никто не трудится, ибо рабы суть такие же орудия, как и печь для обжига, только в отличие от нее говорящие. И здесь еще несущественно, кому принадлежит завод как средство производства, ибо доминирующим объектом собственности являются сами рабы (работники), а, следовательно, и актуальны демографические производственные отношения в связи с рабами, их приобретением, профессиональностью, использованием. При феодализме тот же самый завод реализует натуральную «кирпичную повинность» с жесткой зоной связей в данной местности. И здесь еще не столь существенно, кому принадлежит этот завод как средство производства, а важно, кому принадлежит местность, на которой живут уже не рабы, а крепостные, вынужденные работать на этом заводе, ибо более им деваться некуда - вся местность поделена, все к ней прикреплено. Объектом собственности здесь оказывается «живущая» зона кирпичной повинности этого завода, и актуальны территориальные производственные отношения людей в связи с «пространством производства». При капитализме все тот же кирпичный завод работает на рынок, конкурирует с другими заводами. Вот здесь самое важное - собственность на сам завод как средство производства, ибо ни рабов, ни прикрепленных к местности крепостных уже не существует и соответственно актуальны экономические производственные отношения. Наконец, в наших условиях тот же самый кирпичный завод вкупе с другими выполняет функцию выпуска кирпичей. Кому принадлежит этот «ничейный» завод как средство производства - в сущности, теперь уже совершенно неважно просто в том смысле, что он уже не принадлежит частному собственнику. А вот что теперь важно, совсем иное - теперь вся суть в том, кому принадлежит само «кирпичное дело», т.е. данная («кирпичная») технология, соответственно и господствуют отношения людей в связи с этими технологиями. (Кстати говоря, именно Дело, и с прописной буквы, является исходным понятием в «теоретическом» наброске управленца Ю.И. Мухина. Небезынтересно еще заметить, что, так сказать, на 12-й год «перестройки» «трудовик» К.Сабирьянова обратила внимание на то, что в былой системе для работников «работа была поистине правом собственности». Работа, особо выделяю, т.е. не вещь, а процесс. Вот в свое время с производственными основаниями одного такого «права собственности» Маркс и разбирался в четырех томах.)
Иначе сказать, из нашего условного примера видно, что даже один и тот же в естественно-техническом или даже технологическом содержании процесс производства в разных формах производства обнаруживается в отношениях людей с совершенно разными объектами обстоятельств производства (в нашем примере: работники, «местность», средства производства, технологии). Соответственно и в «физическом» содержании один и тот же труд осуществляется с совершенно разными мотивациями, интересами, ограничениями и свободами, формами связей, правом и пр. Короче говоря, все определяется господствующим типом взаимодеятельности (в данном случае функциональным, технологическим), а само господство этого типа определяется доминирующей собственностью (в данном случае на технологии)» (Цит. изд. т.2. с.386-388).
Нужно искренне поблагодарить А.С.Шушарина за изобретение метода «кирпичного завода», который позволяет нам системно и концентрированно проанализировать все его фундаментальные открытия в историческом разрезе.
Начнем с рабовладения. Во-первых, его утверждение о том, что «при рабстве на этом заводе вообще никто не трудится, ибо рабы суть такие же орудия, как и печь для обжига, только в отличие от нее говорящие» ошибочно по двум причинам. Нельзя отождествлять печь для обжига с рабом, ибо в процессе производства кирпичей раб является активным началом - субъектом процесса производства, а его средством является печь. Печь не может функционировать без труда рабов. И кирпичи не могут производиться печью, если, как писал А.С.Шушарин, «…на этом заводе вообще никто не трудится». Во-вторых, хотя доминирующим объектом собственности действительно были рабы, но и завод являлся также объектом собственности рабовладельца. В-третьих, суть отношений рабовладельцев и рабов состояла в том, что первые присваивали продукт, созданный трудом рабов, эксплуатируя их. И вообще никаких демографических связей между рабовладельцами и рабами не существовало. Воспроизводство рабов, как людей, происходило не в месте использования труда рабов, не усилиями рабовладельцев, а, как правило, в другой местности (рабов или захватывали в плен, или покупали на невольничьем рынке, или же разоряли общинников, превращая их в рабов). В связи с этим делать вывод о том, факт эксплуатации рабов делал «актуальным демографические производственные отношения в связи с рабами, их приобретением, профессиональностью, использованием» является абсолютно надуманным и не соответствовал исторической действительности. Все, что написал А.С.Шушарин в отношении функционирования кирпичного завода в условиях рабовладения, является его чистейшим вымыслом. Он пытался навязать существовавшей в далекие времена объективной реальности свою надуманную схему только для того, чтобы она «укладывалась» в искусственную логику его полилогии (и, само собой разумеется, в пику марксизму).
То же самое можно сказать и в отношении примера с функционированием кирпичного завода при феодализме. Во-первых, существенными являлись экономические отношения между феодалом, которому принадлежал кирпичный завод, и крепостными мастерами, работавшими на данном заводе в его натуральном хозяйстве, а не какие-то мифические отношения реализации кирпичным заводом натуральной «кирпичной повинности» при помощи жесткой зоны связей в данной местности. Все это от начала до конца не только вымышлено, но и отдает мистикой. С каких пор кирпичный завод становится каким-то субъектом в данной местности? Субъектами в реальной жизни являлись люди (феодалы и крепостные), а не неодушевленное сооружение, предназначенное для выпуска кирпичей. Во-вторых, и при феодализме имело первостепенное значение, кто являлся собственником завода. На определенной местности, выделенной или захваченной данным феодалом, он производил благодаря труду крепостных ремесленников и крестьян свою собственность, в данном случае используя кирпичный завод, продукция которого была нужна ему, скажем, для строительства его замка или на продажу. В-третьих, на заводе трудились крепостные, и это они делали потому, что попали в вассальную зависимость к феодалу. И как понимать такую разновидность собственности, которую придумал А.С.Шушарин, как «живущая» зона кирпичной повинности»? В действительности собственность на кирпичный завод заключалась в экономических отношениях феодала и крепостных крестьян по поводу объекта собственности - кирпичного завода. Эти отношения собственности были отношениями эксплуатации феодалом крепостных ремесленников и крестьян, которых привлекали для работы на кирпичном заводе. В-четвертых, как и в первом случае, мистикой отдает от следующего предложения: «объектом собственности здесь оказывается «живущая» зона кирпичной повинности этого завода, и актуальны территориальные производственные отношения людей в связи с «пространством производства». Для людей т.н. «пространство» было объектом их трудовой деятельности и никаких других отношений с «пространством» у крепостных не было.
Что касается функционирования завода в условиях капитализма, то здесь А.С.Шушарин не отступил от марксистской трактовки экономических отношений, которые для этой формации он признает.
А вот, добравшись до социализма, А.С.Шушарин снова отказывается от рациональной трактовки экономических отношений и уходит в мир иррационального. Он пришел к выводу, что вся суть в том, чтобы определить, кому принадлежит само «кирпичное дело», т.е. данная («кирпичная») технология, и, ответив на этот вопрос, можно установить, какие отношения людей в связи с этими технологиями господствуют. Все сводится к тому, что объектом собственности при социализме является «работа, особо выделяю, т.е. не вещь, а процесс». С эти утверждением А.С.Шушарина нам еще придется обстоятельно разбираться, а комментарий к вышеприведенной выдержке я хочу завершить, отметив вновь непоследовательность и противоречивость (а, возможно, небрежность?), допускаемую им в изложении своих мыслей. Так он писал в последнем абзаце вышеприведенной выдержки (цитирую): «…в отношениях людей с совершенно разными объектами обстоятельств производства (в нашем примере: работники, «местность», средства производства, технологии)». Всю дорогу А.С.Шушарин доказывает, что сущность понятия «собственность» в его объекте и здесь вдруг он пишет об отношениях людей по поводу объектов, в различных «градациях».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60