Задачка, скажем прямо, непростая! Но нет таких преград, которые не смог бы преодолеть мыслящий революционный дух А.С.Шушарина! Правда, придется нам продираться через «полную понятийную пустоту», где неуловимо витают бесплотные и долговечные души земного мира» (Цит. изд. т.2. с.275).
А в самом начале нам предстоит усвоить ту непростую истину, что «…магазин, в котором продаются многие из этих простых товаров, или баня, пекарня, харчевня, каток и т.д. всегда должны быть где-то рядом, под боком, на местности. Агрокультуру можно возделывать там, где она растет, рыбу ловить - где она водится, добывать соль или металл - где есть их залежи, строить дом, школу, церковь, райком или клуб - где живут, т.е. в натуральной связи с определенной местностью и вне всякой зависимости от каких бы то ни было отношений собственности, форм производства, тем паче - экономических отношений» (Цит. изд. т.2. с.276). Понять, что ловить рыбу нужно там, где она водится, а добывать металл, там, где находятся залежи соответствующей руды (железной, медной и т.д.), трудно, но все-таки, если мобилизовать весь свой интеллектуальный потенциал, можно, а вот уяснить себе, как выращивать рожь, строить дом, продавать товары в местном магазине и т.д. безотносительно к собственности, без экономических отношений между людьми, проживающими в данной местности, и субъектами, находящимися за ее пределами и поставляющими орудия труда для крестьян, продукты для торговцев, сантехнику для строящегося дома и т.д., - это уже немного посложнее. Однако А.С.Шушарину каким-то образом все-таки удалось изолировать данную местность от партнеров за ее пределами, воздвигнув непреодолимый «железный занавес», и свести все отношения людей внутри данной местности к чисто платоническим, без какой-либо примеси экономического. Достигнув таких высот абстракции в своем «базовом, гомогенном и элементарном, предельно фундаментальном» пространстве, он приходит к выводу о том, что данная территория намертво привязана к натуральному производству, особенно в отношении функционирования школ, церквей и райкомов.
Как сообщил нам далее А.С.Шушарин, «следующая истина состоит в том, что «Натуральное производство» - это все то же самое производство жизни (оно всегда одно), но объективно существующее (и взятое) в гомогенном срезе своего именно территориального бытия в привязке к большей или меньшей, всегда определенной местности» (Цит. изд. т.2. с.277).
Натуральное хозяйство существовало не только при феодализме, но и в рабовладельческом обществе, не говоря уже о первобытном обществе. Однако в сравнении с предыдущими формациями при феодальном способе производства натуральное хозяйство в данной местности нигде и никогда не было абсолютно натуральным, изолированным от других хозяйственных единиц в других населенных пунктах. Существовали товарно-денежные отношения между городами и сельской местностью, между странами. Поэтому считать производство в данной местности только натуральным, замкнутым в данной местности, - это чистейшей воды фантазия, не говоря уже о том, что реальные общественные отношения всегда многогранны, включая в себя непременно отношения экономические, или отношения по конкретным объектам собственности.
Продолжая развивать свою идею территориальных отношений, А.С.Шушарин придумывает все новые и новые термины. К примеру, такие, как спряжение, соседство, агенты местных взаимодействий, земляки, жители, homo-соседи и т.д. Разъясняя содержание этих терминов полилогии, он писал: «Агентами местных взаимодействий являются люди уже не как организмы, не как граждане (работники, специалисты), а как взаимодействующие соседи, земляки, жители большего или меньшего масштаба этого совместного (от слова «место») взаимодействия. Так сказать, homo-соседи. Основой этого взаимодействия является натуральное, или территориальное, разделение труда. Но вековые шоры экономизма затрудняют понимание этого непростого явления» (Цит. изд. т.2. с.277-278). Пытаясь ликвидировать «вековые шоры экономизма», стоящие на пути его полилогии, А.С.Шушарин дает однобокое, искаженное описание реальных отношений между людьми в рамках той или иной конкретной территории. Дееспособные соседи, земляки, если они живут в данном населенном пункте, обязательно являются и работниками, и специалистами, взаимодействуя не только за беседой о житухе-бытухе, или играя в домино, распивая горячительные напитки и т.д., но и взаимодействуя в определенной системе общественного разделения труда и отношений собственности.
Чувствуя ущербность своей версии т.н. территориальных отношений, он пытается как-то оправдываться, запутываясь в многословии. К примеру, он пытался следующим образом разъяснить читателям свою абсурдную позицию: «Каждое базовое разделение труда, конечно, - «вырванная» из гетерогенной реальности абстракция, но натуральное разделение труда соединяется именно соседством, спряжением, что в «чистом виде» не имеет отношения к общению, трудообмену, обмену. Хотя спряжение обязательно предполагает уже данность общения и трудообмена, но совершенно не обязательно развитого обмена. («Игры обмена», вспомним по Броделю, утверждаются как преобладающие над «толстым слоем» позже.) Этот момент находит довольно четкое выражение в том, что у географов «социальная инфраструктура» - это уже данность, как «квалификация и культурный уровень населения», его «трудовой характер» (Б.Н.Зимин, В.А.Шупер), т.е. снятые субстанции культурно-родового и демографического порядков. В то же время «рынок» никогда не является каким-то данным началом для натуральных структур. Прежде чем возить товары «туда-сюда», это «туда-сюда» уже дано. Хотя, конечно, может метаморфировать их или метаморфироваться ими…» (Цит. изд. т.2. с.279). Полагаю, что вышеприведенный абзац не нуждается в каких-либо комментариях, ибо противоречия и нелепости в нем следуют один за другим.
Далее следуют пространные рассуждения А.С.Шушарина о прописке (топонимике), о том, что «формула воды проще, чем, допустим, этилртутьтолуолсульфонанилида», натуросчете (планировании), коварстве местного начальства, стохастичности соседства (тип суеты или хаоса), облекающегося в иерархическую форму и т.п. (Цит. изд. т.2. с.286-288). Он также пытался внушить читателям свое представление о том, что «гомогенное местное базовое взаимодействие, несмотря на объективно иерархическое строение, социально нейтрально, симметрично, «равноправно» (Цит. изд. т.2. с.289). И это несмотря на известные исторические факты о бунтах, восстаниях, вызванных нищетой и неравноправием людей в феодальном обществе, извечной вражде феодалов и городов и т.п. Рассуждая о территориальном равновесии, А.С.Шушарин достиг вершин, мягко выражаясь, «иррациональности» в своем стремлении открыть фундаментальные принципы полилогии. Свидетельством тому может служить следующее его рассуждение: «Территориальное равновесие устанавливает такой выравнивающий порядок, что в совокупности всех занятий каждое осуществляется минимально необходимым трудом самообеспечения местности и связей с другими. Одной из метафор характеристики этого равновесия является, можно сказать, напряжение замыкания, или экономия передвижений, что в итоге противоречит самообеспечению, т.е. опять же предполагает что-то «силовое» для раздвижения бытия» » (Цит. изд. т.2. с.290). Что означают такие выражения, как «минимально необходимый труд самообеспечения местности», «напряжение замыкания», «раздвижение бытия» так и остается неясным.
В самом конце 9-ой главы А.С.Шушарин вновь обращается к теме феодализма в параграфе, который он назвал «Автаркия». Мы имеем возможность узнать, что А.С.Шушарин понимал под понятием «собственность на пространство». Читаем: «Собственность на пространство производства - это невидимое, но крайне прочное («вязкое», плотное) отношение, лишь проявляющееся, в частности, в земельных отношениях. Именно феодальная собственность лишний раз иллюстрирует, что собственность - это вовсе не имущественные отношения, а определенный общественный способ связи труда и его условий как объективное отношение людей по поводу ограниченного (необщественного) пользования доминирующим объектом обстоятельств производства. Это собственность совсем не частная, и не групповая, и даже не классообразующая (конечно, в привычном смысле), а именно натурально-иерархическая, территориально-иерархическая, т.е. собственниками одновременно являются все, но и никто (вспомним политическую формулу П.Г. Виноградова о «рассеянии суверенитета»). Но, тем не менее, она исторически и логически вполне определенная, не контролируемая обществом, стихийная детерминирующая сила. Отсюда и возникает «непостижимость» этой формы, в которой «все зависимы - крепостные и феодалы, вассалы и сюзерены, миряне и попы, мастера и ремесленники, включенные «в общественный круговорот в качестве натуральных служб и натуральных повинностей». Обратим внимание и на основную субстанцию - «службы и повинности»; это явно никак не вещи, средства производства, товары и пр.» (Цит. изд. т.2. с.292).
Начав читать вышеприведенный абзац, я обрадовался, когда узнал, что А.С.Шушарин наконец-то под собственностью понимает экономическое отношение. Однако моя радость оказалась преждевременной. В следующем же предложении он объявил, что феодальная собственность - это вовсе не имущественные отношения, «а определенный общественный способ связи труда и его условий как объективное отношение людей по поводу ограниченного (необщественного) пользования доминирующим объектом обстоятельств производства». Если под «доминирующим объектом обстоятельств производства» понимать определенную территорию, то сразу же возникает вопрос - почему это не имущественные, т.е. не экономические отношения? А какие же тогда? Из следующего предложения мы узнаем, что «это собственность совсем не частная, и не групповая, и даже не классообразующая (конечно, в привычном смысле), а именно натурально-иерархическая, территориально-иерархическая, т.е. собственниками одновременно являются все, но и никто (вспомним политическую формулу П.Г. Виноградова о «рассеянии суверенитета»)». Итак, собственниками являются все, и в то же время никто и в силу этого она натурально-иерархическая, территориально-иерархическая. Словом, субъекта территориальной собственности не существовало, поэтому она и непостижима. Феодальное общество - это, по А.С.Шушарину такое общество в котором «крепостные и феодалы, вассалы и сюзерены, миряне и попы», мастера и ремесленники», включены «в общественный круговорот в качестве натуральных служб и натуральных повинностей». Значит не люди, а некие натуральные службы и натуральные повинности являлись субъектами этой непостижимой территориальной феодальной собственности. Как можно охарактеризовать такое понимание собственности? Думаю, что одним словом, - бессмыслица. Ну как могут некие «натуральные службы» и «натуральные повинности», или другими словами, основные субстанции, быть субъектами феодальной собственности? Усугубляя свое искаженное понимание сущности феодализма, А.С.Шушарин даже додумался до того, чтобы назвать его «сплошным обществом услуг»!
Продолжая читать дальше, мы узнаем, что труд крепостных на феодалов в форме отработочной (а затем и денежной) ренты не был эксплуатацией, а существовали «…отношения с пространством производства, процессуальные, потоковые…со «сгустками населения и ресурсов». Потому, в частности, и классический экономический «необходимый продукт» здесь еще совершенно неуместен» (Цит. изд. т.2. с.294).
Ну а последующий текст и вовсе невразумителен. Посудите сами - причем здесь «необходимый продукт местности»? Читаем: «Если в благополучной, срединной Европе, в Германии вплоть до начала XIX в. люди частенько страдали от голода, то раньше и тем паче в менее благополучных регионах (см. у Ф.Броделя) голод и эпидемии (не говоря о войнах) выкашивали людей регулярно. Обычное дело. Даже в классическом европейском феодализме царит «универсум голода», не говоря о многообразнейших морах, болезнях и т.д. Картинки, надо сказать, аховые. Такова же характеристика у Барга и предреволюционной Англии ХVII в. И таковы феодальные черты по всему свету.
Так что о «необходимом продукте», если уж очень хочется, здесь следует говорить в отношении местностей. Да и то удачливых» (Цит. изд. т.2. с.294).
А.С.Шушарин вдруг осознал, что в данной главе следует все-таки кое-что написать и о феодализме по существу, поэтому в разделе, который посвящен основным чертам автаркии, он и попытался это сделать в своем обычном стиле. Кстати, как я уже выше отмечал, общепринятое понимание значения слова «автаркия» далеко не отражает сути процессов, происходивших при феодализме, ибо именно при этом общественном строе произошло становление большинства современных государств, было положено начало широкой международной торговле и колонизации. Капитализм не вдруг, как джин из бутылки, выскочил из недр феодализма, а его появление было подготовлено развитием товарно-денежных отношений, т.е. преодолением всяческих границ (между городом и селом, между регионами внутри государств, между странами), а также накоплением больших сумм капитала в результате, как торговли, так и банковских операций.
А теперь вернемся вновь к творчеству А.С.Шушарина. Вот что он писал о феодализме: «удел (феод) и есть властвующее во всех многообразнейших конкретных формах (бенефиций, феод, лен и др.) и сквозное по вертикали главное производственное отношение, в предметной основе которого и лежит вязкая собственность, «живущая пашня», территория как пространство производства, лишь более или менее качественно характеризуемая объемом соединяемого ею труда (в частности число «душ»)» (Цит. изд. т.2. с.294-295). Итак, сквозь зубы, А.С.Шушарин выдавил из себя термин «производственное отношение», хотя снова повернул к «вязкой собственности» и территории, которая характеризуется наличием работающих «душ». Как же трудно ему согласиться с пониманием того, что отношения между феодалом и крепостными были отношениями эксплуатации в форме ренты, а владеть просто территорией без душ не было никакого смысла. Причем совершенно неважно для экономических отношений между крепостными и феодалами, каким образом феодал стал собственником своего земельного надела с «душами»: то ли он захватил его в междоусобной войне у другого феодала, или ему его даровал король за верную службу. Так же и с собственностью на раба - совершенно не имело значения, стал ли он рабом в результате пленения во время войны или был куплен на невольничьем рынке.
А.С.Шушарин никак не может расстаться, описывая феодализм, со своей коронной идеей «территориальных отношений». Повторяю, все, что совершается в обществе и вообще в этом мире, происходит во времени и пространстве. Однако сводить содержание общественных отношений к каким-то иррациональным «территориальным отношениям» - это совершенно искусственный прием, надуманный и искаженно представляющий суть того же феодализма. А.С.Шушарин утверждал, что «Эндогенная натурализация (территориализация) производства в исторической форме феодализации отношений происходила и как революционный шаг обобществления работников (после рабства), а в общем как насильственное преодоление дофеодальных отношений (рабовладельческих, родоплеменных, кочевых) и в итоге как утверждение территориальной организации «урегулированности и порядка» производства. Через этот процесс после социализации (демографизации), а то и в параллель, приходится проходить, раньше или позже, всем народам. После «приучения» жить среди просто людей (а не зверей), что сделало уже рабство, феодализм «приучал» вести хозяйство на одной местности, спряжению всей деятельности в натуральной форме, т.е. к новой, более высокой, территориальной организации и дисциплине» (Цит. изд. т.2. с.298). В этом предложении, что ни слово, то искажение реального исторического процесса. Во-первых, никакого обобществления работников при феодализме не происходило. Рабы или общинники становились крепостными и никакие феодалы их не «обобществляли». Во-вторых, никаких насильственных форм преодоления рабовладения феодализмом история не зафиксировала. Рабовладение «приказало жить» в результате своей неэффективности. Общинная родоплеменная форма сменилась семейной не в силу насильственного преодоления рабовладением или феодализмом, а в результате роста производительности труда. В-третьих, социализация совершенно не тождественна демографическим процессам, хотя последние, само собой разумеется, совершаются в определенной социальной среде и являются ее органической частью. В-четвертых, не феодализм приучал жить оседло, на одной местности, а освоение человеком приемов возделывания сельскохозяйственных культур и одомашнивание животных уже в период неолита и энеолита.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60