Он писал: «Вообще, с НТР «материя» и преподнесла парадоксальнейший пакет сюрпризов (впрочем, может быть, в этом есть очень глубокий смысл самого развития «социальной материи» в наименее ожидаемом направлении с точки зрения познания; «закон конгениальности», полипричинности). Безусловно типологически более высокая (послетоварная, пострыночная) линейная форма репродуктивно, экстенсивно эффективная, при исключительно неблагоприятных культурных, исторических, международных и пр. объективных стартовых и последующих условиях, тем не менее еще в 50-60-е гг. по всем основным статьям в мировой гонке уверенно шла «на обгон» (в конкретике этому вопросу будет посвящен целый раздел). Но не зависимый ни от каких форм производства (капитализма, социализма), обусловленный началом НТР сдвиг к продуктивному производству буквально в течение нескольких лет все перевернул «наизнанку» (Цит. изд. т.2. с.608).
Он прибегает, повторяюсь к карикатурному описанию ситуации в экономике СССР, когда писал, что «…каждый коллектив трудится и живет за счет всех, но все мешают каждому, а каждый всем в переменах, что и ведет к расползающемуся дефекту, к молоху нарастающей технологической анархии, ее «накоплению» во всей структуре производства» (Цит. изд. т.2. с.609). При этом не могу не отметить винегретоподобного стиля его формулировок. Чего, к примеру, стоит нижеприводимый набор словесных пируэтов: «Революционный прорыв от нормативного и учрежденческого, экстенсивного «технорасчета» к конкретному (т.е. везде и всюду уникальному) и более глубокому и широкому посттехническому, посттехнологическому научному (в том числе и социальному в самом широком смысле, «социорегулятивному») анализу, как информационной основе деятельности и ее перемен. Причем к анализу прежде всего и уже не просто вещей, техники (это уже пройденное), а именно технологий (процессов, работы, деятельности, мыследеятельности и взаимодеятельности, взаимоувязанного дела и самих делающих дело). Это и суть сброс покровов с тайн производства (всех форм покрывательства)» (Цит. изд. т.2. с.619).
Ну, хорошо, допустим, что социализм рухнул, оказавшись не в состоянии переварить НТР, хотя истинные причины (как внутренние, так и внешние были совсем иными). Так что же должно придти ему на смену, если капитализм, согласно полилогии уже отживающая форма?
Ответ А.С.Шушарина на этот вопрос заключался в следующем выводе: «…тогда и возникнет не стихийная диффузия технологий (как при капитализме, причем, как мы увидим, в конкретике в весьма многообразных же, но неизменно капиталистических же формах не только «промышленного шпионажа», но и частных нерыночных процедур передачи, консалтинга, мониторинга, аудита и пр.), а уже новая общественная форма, их регулируемое интенсивное движение. Это будет уже не «модификация технических отношений» (хорошо замечает С. Черняховский), а как раз преодоление их научными, социоаналитическими и социорегулятивными (Э. Маркарян) отношениями, связанными со знанием и познанием, не имеющими технических и организационных границ, которые всегда, опять точно замечает тот же С. Черняховский, «корпоративно-техничны». Вот все это и есть информационный «базис» перемен в обобществлении технологий, что уже надстроит над собой и некоторые, пока совершенно непредсказуемые, не только постплановые, но и, условно говоря, «постполитические» или «внеполитические», интеллектуальные институты. Вообще сменит «тоталитарную демократию» на, скажем, «творческую демократию» во всех слоях и сферах бытия. Ведь и вторая сигнальная система базируется на нервных окончаниях в теле всего организма (т.е. не является только «надстройкой»), но уже способна к отрыву от «тела», к саморефлексии. Так что, образно говоря, в итоге известные «четыре власти» дополнятся еще некоей научной, вероятно даже, как и властно более высокой.
«Невероятное» обобществление технологий самими «трудящимися нового типа» (к этому субъектному анализу мы вернемся много ниже) и будет означать общественный, революционный процесс создания научного механизма производства, информационно означающего организацию постоянного общественного, вертикального и, главное, диспозитивного, внефункционального и эксфункционального, межотраслевого, межпредприятийного и межпрофессионального (если угодно - комплексного, междисциплинарного) изучения «интенсивных» величин технологий. (Именно в этом смысле вопрос об информации - это и есть вопрос об уровне разумности, целесообразности, концентрированности траты социальной энергии - Ю.Каныгин, В.Панченко) Но в основе своей это совсем не управленческая задача (как нечто лишь институциональное, производное, оформляющее), а диспозитивная задача самих «трудящихся нового типа» по взаимному «вмешательству» в технологии и их цепи. Потому же и у П.Барчеллоне совершенно верно знание непосредственно связывается именно с технологиями (в его анализе капитализма). Такое изменение и будет означать шаг освобождения человека, не коллектива, предприятия, отрасли, учреждения и т.д., а именно человека, трудящихся, от замкнутости «технологического феода» (а это его же снятие) в выборе деятельности, обучения и перемен труда, в участии в управлении посредством своего рода второй сигнальной системы. Здесь можно продолжить хорошую мысль К.Эрроу: жесткость организаций, их связей и динамичных перемен возрастет, но индивиды будут более свободно перемещаться из одной структуры в другую. Технологические императивы (в простейшем виде технологической дисциплины) нигде и никогда не исчезнут, но именно для человека они перестанут быть неподвластной, отчуждающей силой. Жесткость связей и жесткость их же перемен неумолимо диктуются ростом мощи, плотности и многообразий связанности «социальной материи», но со «второй сигнальной системой» всепронизывающего анализа производство и человек освобождаются от учрежденческих и пр. границ собственности на технологии. Ведь вторая сигнальная система, как известно, вовсе не является надстройкой нервной системы, а является пронизывающим всю ее качественно другим, причем общественным в индивидуальном, способом функционирования, снизу доверху. К тому ж предстоит сменить не только «стихию рынка», но и уже более высокую «стихию плана». Хотя пока повернуло в обратную сторону» (Цит. изд. т.2. с.620-621).
Предсказание А.С.Шушарина о появлении пятой «некоей научной и более высокой власти», какой-то супервласти наряду с имеющимися четырьмя видами власти, которая подобно второй сигнальной системе в организме создаст «не только постплановые, но и, условно говоря, «постполитические» или «внеполитические», интеллектуальные институты», которые будут основаны на научных, социоаналитических и социорегулятивных отношениях, связанных со знанием и познанием, не имеющими технических и организационных границ, на мой взгляд, весьма неопределенно и маловразумительно, даже противоречиво. Что эта за власть, которая не имеет организационных границ? И что эта за власть, которая является не политической, а «постполитической»? И каким образом именно она будет регулировать «диффузию» технологий в рамках неких «корпоративно-техничных» структур, остается непонятным. И что может вообще означать диспозитивное, внефункциональное и эксфункциональное, межотраслевое, межпредприятийное и межпрофессиональное (если угодно - комплексное, междисциплинарное) изучение «интенсивных» величин технологий? Почему именно изучение, а не использование, применение технологий? И что означает «невероятное» обобществление технологий «трудящимися нового типа»? И что означает «стихия» плана и вообще «постплановая» экономика, в которой будет осуществляться жесткая система связей? Короче, вопросов больше, чем возможных догадок по поводу сути новаций, предлагаемых А.С.Шушариным. И когда он писал, что «некая новая «соционаучная структура» преодолеет дефект производства «технофеода» (Цит. изд. т.2. с. 621), то содержание этой новой структуры остается нераскрытым. И утверждение А.С.Шушарина о том, что в новом обществе «план», статусы, функциональность и пр. никуда не исчезнут, противоречит ранее им сказанному.
Ясно только, что в новом обществе с «помощью новой социальной науки», появятся «трудящиеся нового типа» (надо понимать интеллигенция, обладающая научно-идеологическим профессионализмом) (Цит. изд. т.2. с. 622). И второе важное условие - это то, что общество должно стать «научным» «…опирающимся на новое знание…», которое уже не философия, а именно наука, выдвинувшая «…новое социальное знание об обществе, сложившемся во всей своей материальной конструкции еще как донаучное, с гибельным эволюционным трендом и со спасительным революционным. А это может быть только удачная не «вечная», а конкретно-историческая - научная теория современного переломного мира. Только и только так может начаться изменение когнитивности (а именно в существующей когнитивности и скрыт главный стопор дальнейшего развития) сперва профессионально-научной (во всем тягомотном объеме), а в конечном счете когнитивности всего человечества. Никакой иной возможности начала научной же реализации «конструктивной тенденции» не существует» (Цит. изд. т.2. с. 622-624).
Надо полагать, что с этой грандиозной задачей должна справиться полилогия А.С.Шушарина.
Если анализ содержания первого тома я завершил подведением итогов, как положительных, так и отрицательных, то увенчать данный раздел, посвященный второму тому, я могу только очень короткой фразой: в нем ничего от науки нет.
3. О сложной логике истории
«…связывать с заметным теоретико-- -социологическим успехом весь этот хотя бы только понятийный ералаш рука не поднимается».
А.С.Шушарин «Всезнайство суть дилетантство».
Народная мудрость
Свою 13-ю главу, озаглавленную «К новому типу научной рациональности в основаниях», А.С.Шушарин начинает следующим заявлением: «Мы продолжаем эскизное движение по белому полю «неведения» постмарксистской теоретической социологии, покрытому, однако, циклопической толщей хаоса хорошо известного» (Цит. изд. т.3. с.6).
Поход в белом безмолвии социологического хаоса А.С.Шушарин начинает с вопроса - где же находится человечество? Искать ответ на поставленный вопрос он начинает издалека, с самых что ни на есть первобытных времен. Этим маршрутом мы во втором томе уже прошлись, узнав поистине диковинные вещи про все пять «градаций». Вкратце «причесанная» логика развития человечества до сего времени, по А.С.Шушарину, такова: при рабовладении, пришедшем на смену первобытному обществу, обнаружилось, что все в обществе просто люди (включая рабов), в феодальном обществе люди учились жить в соседстве друг с другом, при капитализме они учились торговать, обмениваться вещами, а при социализме - выполнять с другими людьми согласованную работу. Если Вы не верите столь примитивной трактовке Истории, то можете обо всем этом сами прочитать на стр. 8-9 третьего тома.
Поводырем человечества был, оказывается, взаимный страх, а не развивающиеся потребности и интересы людей. А, в общем, современное человечество подобно ребенку: «Завоеванный в ступенях эндогенного (т.е. только передового, высшего) восхождения общественный разум с?мого наисовременного общества сопоставим с мышлением ребенка, уже умеющего общаться («рабство»), соседствовать (минимально помогать по дому, «феодализм»), обмениваться игрушками («капитализм»), и едва научившегося играть с другими детьми в коллективные игры («план»). И это, повторю, на уровне цепи только самых наивысших успехов» (Цит. изд. т.3. с.10). Все-таки не перестаешь поражаться глубине проникновения полилогии в тайны общественного развития! До чего просто и доступно можно объяснить все противоречия и парадоксы современности. Оказывается, «…общественного разума, даже самого грубого и простого, реально еще вообще не существует. Как бы мы его пока коряво не толковали» (Цит. изд. т.3. с.10).
На выше поставленный вопрос - где же находится неразумное человечество? - мы вскоре получили от А.С.Шушарина следующий ответ: оказывается, оно «…находится еще в состоянии «зоологической» досоциализированной форме жизни. В образах классической метафорики следует со всей бескомпромиссной определенностью исходить из того, что пока неведомый и «комплексный базис» социума в своих самых глубоких основах (мироосновах) еще «зоологичен», досоциален» (Цит. изд. т.3. с.10). Согласно А.С.Шушарину, получается, что за сотни тысяч лет своего существования люди (если их так позволено называть) так и не смогли выбраться из своих зоологических яселек, обрести хоть какой-то, самый элементарный общественный разум (конечно же, за исключением самого автора).
Заявив, что мы еще находимся на досоциальной зоологической стадии, А.С.Шушарин вдруг неожиданно и вопреки всему сказанному им выше, задается вопросом - а есть ли у истории логика? Спрашивается - чьей истории? Ведь только что он заявил «со всей бескомпромиссной определенностью», что мы еще находимся в животном состоянии, и вдруг на сцене появляется такой феномен, как история человечества. Однако не будем возражать и лучше последуем вслед за нашим предводителем, который, рассматривая очередной вопрос, успел дать не только сугубо критическую оценку математике, физике, биологии, социологии с точки зрения их подходов к логике истории, но и кратко сформулировать свое глубочайшее видение проблемы: «…переломная современность это и есть «смысл» и суть всей предшествующей истории, а равно и ее логики» (Цит. изд. т.3. с.31). Короче, в яйце («современность») потенциально скрыта вся курица («история человечества»), поэтому нам и предстоит основательно изучить это яйцо. Однако, поскольку расшифровке преподанной нам формулы А.С.Шушарин посвятил целый раздел с тремя главами, то и мы не будем спешить с выводами.
И правильно сделали, что не спешили, ибо нас за очередным поворотом мчащейся на всех парах полилогии поджидали удивительнейшие метаморфозы. Разругав в предыдущем, да и в этом томе «формационную» теорию, А.С.Шушарин все-таки не смог уйти от «пятичленки», придав своим «градациям» новое содержание. Отвергнув исторический материализм, А.С.Шушарин в очередной раз делает разворот на 360 градусов и возвращается к терминам, применяемым этой философией. Он, во-первых, признал понятие «производительные силы», правда, в своем семантическом обрамлении. Читаем: «Итак, в предварительном означении ничто не мешает считать, что производительные силы образуют объективное, неисчерпаемое и безграничное в потенции своего развития содержание «производства и воспроизводства действительной жизни». Это и есть бездонные естественно-технические структуры и процессы социальной формы движения материи, т.е. сущность как бесформенное тождество. В таком исходном понимании отбрасываются любые «редукционистские» трактовки производительных (плодотворных) сил: не человек или «природа человека» (что было бы антропологизмом), не техника, технологии, энергии и т.д. (что было бы физикализмом, технократизмом), не внешняя природа (что было бы натурализмом), и не любая механическая сумма, а именно открытая, но всегда исторически определенная, совокупность естественно-технических структур и процессов образует производительные силы, или операционально-энергетический потенциал социума, по А.П.Назаретяну» (Цит. изд. т.3. с.34). По А.П.Назаретяну так по А.П.Назаретяну, а не по К.Марксу, но, тем не менее «производительные силы». Правда, они преподнесены нам в форме некоей «сущности как бесформенного тождества», но пусть эта бесформенность остается на совести не то А.С.Шушарина, не то А.П.Назаретяна. Важно, что они признаны в качестве основы процесса общественного воспроизводства.
Однако чем дальше в лес - тем больше дров! На сцене появляются знакомые нам по историческому материализму такие понятия, как «производственные отношения» и «надстройка», которая так не названа, но совершенно отчетливо по смыслу просматривается. А.С.Шушарин писал: «Этой объективной, общественной формой производительных сил являются производственные отношения, т.е. отношения уже только между людьми в связи с элементами производительных сил, выступающих тоже уже в общественных формах неконечной совокупности, в частности (и здесь только в ранее нами «пройденном» смысле), базовых объектов обстоятельств производства как материальных ценностей (общая жизнь, работник, «пространство производства», средства производства, технологии...). Наконец, всеобщей волевой, сознательной формой производства является пышная субъективная реальность, хозяйственные (политические и пр.) отношения» (Цит. изд. т.3. с.34-35).
Конечно, это далеко не марксистская формулировка данных понятий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60