Это было странно, если вспомнить, что необъятное высокое ложе весило сто
лько, что в спальню его в свое время втащили исключительно при помощи маг
ических заклинаний. Теперь же оно скакало, будто утлая лодчонка в бушующ
их волнах, и Зелг получил отличную возможность досконально и поэтапно ра
зобраться в том, как развивается морская болезнь.
Он попытался ухватиться руками за края постели, чтобы придать себе хоть
немного устойчивости, но его ожидало жестокое разочарование. По каким-т
о таинственным причинам руки его не слушались. Складывалось впечатлени
е, что они намертво приклеены к бокам, и он не мог пошевелить даже мизинцем
. Герцог удивился и предпринял попытку номер два: теперь он желал подвига
ть ногами. Ноги отказались повиноваться ему с той же непочтительностью,
что и собственные руки, и он на них обиделся.
Ц Люли-люли, Ц произнес кто-то нежно.
Постель, между тем, заштормило так, что Зелга кидало из стороны в сторону,
и он испугался, что сейчас слетит с нее на пол.
Голова утопала в подушках. К тому же какой-то умник додумался по самый под
бородок укутать его во что-то мягкое, пушистое и жаркое. (Впоследствии выя
снилось, что это шесть самых теплых зимних одеял, которые только смогли о
тыскать в замке.) Молодой некромант обливался потом, задыхался и Ц что по
казалось ему наиболее отвратительным Ц не мог произнести ни слова. Челю
сти его оказались крепко, хотя и совсем безболезненно стянуты чем-то эла
стичным.
Впору паниковать, но сквозь щелочку между ресницами Ц открыть глаза не
мешало ничто, кроме жесточайшей головной боли, которая терзала беднягу с
самого момента пробуждения, Ц он видел смутные силуэты знакомой мебел
и и расплывающиеся очертания родных лиц.
Зелг голову бы дал на отсечение (вот, вот он, немного радикальный, зато дей
ственный способ избавиться от невыносимых мучений), что находится дома,
в собственной спальне, в окружении близких, и ничто ему не угрожает. Впада
ть в отчаяние не стоит, однако и успокаиваться нельзя. Что происходит вок
руг? Землетрясение? Последний день мира? Демоны вторглись в Кассарию? Но т
огда бы слышались какие-то звуки, кроме тихого бормотания дедули, жужжан
ия Гризольды и довольного мурлыканья, которое мог издавать только докто
р Дотт, намертво прикипевший к источнику эфира.
Вот что-то негромко заметил Думгар, а вот послышался и голос Такангора Ц
хриплый и сорванный в битве, но вполне узнаваемый. И довольно спокойный.

Что же с ним, Зелгом, случилось такое, что он валяется в постели, а все собра
лись вокруг, как возле смертельно больного? И чем закончилась битва?
Кассар смутно помнил, как ворвался во вражеские ряды, сея «смерть и разру
шение». Ну, во всяком случае, демоны отчего-то выглядели испуганными. Вспл
ывали в памяти отдельные эпизоды Ц Папланхузат, азартно мутузящий како
го-то адского полководца; дикие крики безобразного демона, за которым го
нялась по всему полю не менее безобразная демонесса; толпы странных суще
ств, валящих из портала, более похожего на воронку смерча… И внезапный мр
ак, которому предшествовали снопы искр из глаз и незабываемое ощущение в
затылке.
Его посетили одновременно две мысли.
Мысль первая: может быть, контузия?
Мысль вторая: выиграли, что ли?
Ц Люли-люли. Птуси-птуси-птуси.
Тут постель выкинула такое антраша, что несчастный герцог взлетел вмест
е со своими одеялами и подушками, словно на гребне океанского вала, а зате
м приземлился обратно, чтобы принять вынужденное участие в дальнейших с
качках с препятствиями по пересеченной местности. Шлепнувшись на перин
у, как беспомощная медуза, выкинутая штормом на каменистый берег, он прот
естующе замычал.
Ц Вот! Ц ликующе вскрикнул Узандаф, и звуки его голоса болезненным эхом
отдались в каждом закоулке бедной Зелговой головы. Ц Я же говорил Ц тиш
ина, полный покой и крепкий сон быстро приведут его в чувство.
Тут волшебным образом челюсти некроманта освободились от стягивающей
их повязки, и он хотел было задать первый вопрос, но даже застонать как сле
дует не успел. Могучая сила заставила его открыть рот, и туда хлынула тепл
ая тягучая жидкость, хуже отвратительного запаха которой был только ее о
мерзительный вкус.
Ц Бр-р-р, Ц изрек герцог, когда у него перестали слезиться глаза и он сно
ва обрел дар речи.
Ц Я же говорила, ребенку холодно! Ц рявкнула Гризольда, пыхая трубкой.
О, сказочный запах ее табака, которому позавидовал бы любой пиратский ка
питан, Зелг не мог спутать ни с чем.
Сверху на страдальца шлепнулось что-то мягкое. Судя по весу Ц несколько
покрывал сразу.
Ц Ему нужно тепло и свежий воздух, Ц настаивала Гризольда.
Комната утопала в клубах табачного дыма.
Ц А может быть, все-таки жертву? Ц неуверенно предложил Мардамон.
Ц У него жар, Ц авторитетно заявил Дотт, Ц потрогайте его голову кто-ни
будь. Да не ты, Думгар! Да не Мардамона!
Прозрачный туман на миг коснулся лица некроманта. Затем голос лорда Уэрт
а Орельена да Таванеля произнес:
Ц Ему нужно дать жаропонижающее.
Ц Я верю в зелье бабки Бутусьи! Ц возопил Дотт.
Больной нуждается в уходе врача, и чем дальше уйдет врач, тем лучше для бол
ьного.
Челюсти Зелга снова разжали, и следующая порция ужасного пойла устремил
ась в рот. Если бы спросили его мнения, то веру в бабку он стремительно утр
ачивал с каждой каплей.
Ц Тьфу, буль-буль, тьфу! Ц поделился некромант последними впечатлениям
и.
Ц К нему возвращается сознание, Ц обрадовался Узандаф. Ц Он уже адекв
атно оценивает реальность. Теперь главное Ц это покой и щадящий режим.
Кровать запрыгала с удвоенной энергией. Если бы Зелгу сказали об этом ми
нуту назад, он бы просто не поверил. Он до последнего уповал на физические
законы, управляющие мирозданием. Но что-то в окружающем пространстве их
попросту игнорировало.
Ц Ммм-мм, Ц попытался привлечь он внимание окружающих. Ц Мм-мм.
Ц Ребенок хочет молока, Ц сразу отреагировала Гризольда.
Ц Или музыки, Ц предположил Узандаф.
Ц Узя, какая музыка в его состоянии? Он, конечно, хочет молока.
Ц Или мугагского, Ц высказал мнение Такангор, свято верящий в целебную
силу алкоголя.
Ц Молоко вредно, Ц заметил Дотт. Ц Мугагское еще рано. Не ровен час, сно
ва утратит контроль. А вот немного восстановительного зелья бабки Бутус
ьи никому не повредит!
Ц Нет! Ц замычал Зелг, отчаянно пытаясь открыть рот.
Ц Давайте снимем повязку, Ц предложила добрая душа. Ц Он вроде бы боль
ше не опасен.
Ц Если что, Ц буркнул Лилипупс, о присутствии которого герцог до сих по
р не догадывался, Ц бормотайка с нами. Сразу предохраним его спокойстви
ем.
Теперь Зелг постиг причину своей невыносимой головной боли да внезапно
го нагрянувшего мрака, и она ему не понравилась.
Ц Э-эх, Ц вздохнул он.
Что приблизительно означало: «Эх вы, как же вы могли такое со мной учинить
, а я-то считал вас друзьями и не ожидал подобного свинства с вашей сторон
ы. От кого угодно ожидал, только не от вас. Вот обижусь и уйду от вас куда гла
за глядят Ц возможно даже, что и на край света. Будете тогда жалеть, но поз
дно…» Ну и далее по тексту.
Ц Шипит? Ц насторожилась Гризольда.
Ц Дышит, Ц успокоил ее Дотт.
Ц Так никто не дышит.
Ц Никто не дышит, а он дышит.
Ц А почему с таким шипением?
Ц Дышит, как может.
Ц Но это же ужасно.
Ц Я не понимаю, мадам, вы хотите, чтобы он вообще никак не дышал?
Ц Милорд ужарился, Ц раздался у изголовья робкий голосок Карлюзы.
Ц А я бы настаивал на приличной, солидной жертве.
Зелг удивился еще раз. Он всегда знал, что спальня у него просторная, однак
о даже не предполагал, что настолько. Кажется, тут умудрились собраться в
се без исключения обитатели замка.
Ц А я думаю, нужно пустить ему кровь, Ц произнес до боли родной голос Мад
арьяги.
Герцог хотел сказать: «Не надо», но у него вышло: «Н-нада».
Ц Вот видите, он сам хочет, Ц возликовал вампир. Ц И главное, не нужно сп
ециально кого-нибудь вызывать.
Ц Милорд Зелг упекся, Ц уже громче повторил Карлюза.
Некромант попытался просигнализировать о своем согласии с этим мнение
м и мелко затряс головой.
Ц Его знобит, Ц выкрикнула Гризольда. Ц Вот, разве не видите? Трясется.
Медицинский ежеквартальник «Инородное тело» в подобных случаях совету
ет утеплять.
Плюх! Сверху шлепнулось еще одно покрывало, и Кассар понял, что умрет стра
нной смертью Ц растает под одеялами, как снег в костре, и от него останетс
я только лужица воды да пара косточек.
Ц А я бы все-таки пустил ему кровь.
Ц Жер-тву! Жерт-ву!! Жертву!!!
Ц Только покой, только приятные ощущения, полная телесная расслабленно
сть и душевный комфорт.
Ду-дух! Бздын! Ду-дух! Бздын!
Постель стучала об пол с такой силой, как если бы армия демонов била в воро
та замка тараном в ритме популярной песенки.
Голова у Зелга закружилась. Голоса доносились до него, как сквозь толсты
й войлок.
Ц А я бы, с позволения генерала, еще раз приложил бормотайкой, для надежн
ости, Ц вставил веское мнение бригадный сержант Лилипупс.
Ц Нет, кровопускание еще никогда и никого не подводило. Все болезни сним
ает, как рукой.
Ц Вместе с пациентом.
«А это кто?» Ц слабо удивился Зелг.
Ц Зелье бабки Бутусьи!
Ц Тепло! Горячее молоко с маслом и медом, шерстяные носки и грелку на жив
от! Ц голос Гризольды.
Ц Тогда надо смешать с бамбузякой и живопузным настоем…
Ц На нем уже есть две пары шерстяных носков!
Ц Наденем третью!
Ц И бормотайкой!
Ц Прохладить в колодце с утопликом и на ветерок, Ц снова Карлюза.
Ц Жертву бы надо все-таки, я бы советовал, Ц бормотал Мардамон. Ц Очень
помогает от простуды.
Ц От какой простуды?!
Ц И от всего остального помогает.
Ц Только покой!
Ц Люли-люли! Ц сказал добрый голос Такангора. Ц Люли-люли!
И опять Ц с удвоенной энергией: Ду-дух! Дух! Бздын!
Ц Люли-люли! Люли-люли!
Генерал Такангор могучею рукою качал громадное ложе, как колыбельку.
Ц Нет, Ц едва простонал Зелг, Ц это сказка…
Он хотел поведать миру, что все это вместе похоже на страшную сказку, что е
го следует немедленно освободить и по крайней мере выслушать, потому что
он тоже имеет право голоса в этом консилиуме и, наверное, получше других з
нает, жарко ему или холодно, плохо или хорошо…
Он бы все это, конечно, сказал. Непременно. Если бы появилась такая возможн
ость. Но за ним зорко следили любящие друзья и родственники, с готовность
ю откликающиеся на любое его движение, стремящиеся выполнить малейшее ж
елание Ц и точно знающие, что для него лучше.
Бац! Узандаф ловко придержал рот в открытом состоянии, и доктор Дотт влил
туда новую порцию лекарства, в котором многострадальный кассариец угад
ал смесь горячего молока, меда, живопузного настоя, лекарственной бамбуз
яки и всепобеждающего зелья бабки Бутусьи, чтоб ей триста раз икнулось з
а такую пакость.
Если вам когда-нибудь предложат на выбор сие чудодейственное средство и
ли смертную казнь, смело выбирайте последнее. Не пожалеете.
Ц Люли-люли! Ц нежно сказал Такангор, с непростительной легкостью отры
вая злополучную кровать от пола и притопывая копытом. Ц Мы хотим сказку.
Сказочку. Ну, слушайте, давным-давно, когда в Алаульской долине жили предк
и минотавров…
Ц Сказку, Ц протянул Лилипупс в сомнении. Ц А это нормально? Может, все-
таки разок бормотайкой? Дополнительно? Для верности?


* * *


ЛЕГЕНДА ОБ ОДИНОКОЙ КОРОЛЕВ
Е

В незапамятные времена, когда солнце было не золотым, а изумрудным,
небо Ц розовым, деревья Ц сиреневыми, а бурнокипящее море катило валы в
инного цвета, племена, живущие в Алаульской долине, поклонялись великому
богу Тавриэлю и его прекрасной жене Эрен. Велик, могуществен, благороден
и добр был отец воителей и героев Тавриэль. Невероятной красотой и добры
м нравом славилась всемогущая Эрен, богиня плодородия и покровительниц
а матерей. И народ минотавров процветал под их властью.
Одна беда была у Тавриэля и Эрен: сами они Ц могущественные и бессм
ертные божества Ц никогда не могли иметь детей. И сколько бы ни мечтал ве
рховный бог алаев о наследнике, сколько бы чудес ни сотворила для смертн
ых его великолепная супруга, все казалось бесполезным. Будто кто-то еще б
олее сильный и могущественный обрек их на вечность, исполненную горя и б
есплодной мечты о недоступной им радости. Но никто из рийцев и алайцев не
верил в богов иных, кроме Тавриэля и Эрен. И не знал существ выше их.
Тавриэлю и Эрен некого было просить о милости и некому было вознос
ить молитвы.
И так случилось однажды, что в одном из алайских племен появилась н
а свет прекрасная Мея. Темнее безлунной ночи были ее глаза, круче молодог
о месяца Ц ее рога, розовее утренней зари Ц ее губы. Стан ее тоньше кипар
иса, улыбка ее яснее рассвета, ресницы Ц гуще зарослей бублихулы, и может
она соперничать красотой с бессмертными богинями Ц вот что говорили о н
ей сказители. И они же твердили, что нет, не было и не будет на земле смертно
й девы, прекраснее этой.
Услышал Тавриэль одну из их песен и спустился на землю, дабы узнать,
что за нездешняя красота вдохновила певца и неужто впрямь смертная дева
Мея красивее его супруги Эрен.
Он пришел к ней под видом молодого пастуха и спросил воды. Вынесла М
ея полный ковш воды, посмотрела на прелестного юношу, шутки ради подарил
а ему поцелуй и в тот же миг полюбила его на всю жизнь. А Тавриэль полюбил е
е и в день новой луны взял ее в жены. И в ту же ночь понесла ребенка прекрасн
ейшая из дев Алауля.
Великое счастье испытал Тавриэль, когда узнал, что у его смертной с
упруги родился здоровый и крепкий сынишка. Говорят, солнце в тот день не з
аходило дольше обычного, а звезды и луна сияли ярче. Все цветы, сколько ни
есть их на свете, расцвели пышным цветом, дабы обрадовать взор счастливо
й матери; все сладкоголосые птицы пели, чтобы усладить ее слух. Мир и радос
ть воцарились в Алаульской долине, ибо не было среди смертных и бессмерт
ных в ту пору существа счастливее бога Тавриэля.
Но не было никого несчастнее его божественной супруги Эрен. Долгое
время бедная богиня не знала, что ее возлюбленный муж предал ее. А узнав, с
толь же долгое время отказывалась верить. И хотя преданные младшие божес
тва и духи рассказывали ей о союзе, который Тавриэль заключил с Меей, все п
рощала ему любящая жена. Но не выдержало ее сердце боли, когда она услышал
а, что Тавриэль стал отцом, а смертная разлучница Ц матерью.
И когда счастливый Тавриэль вернулся в свои небесные чертоги и воз
лег рядом со своей божественной супругой, спросила его Эрен:
Ц Любишь ли ты меня по-прежнему, единственный и бесценный муж мой?

Ц Да, Ц отвечал Тавриэль, не ведая беды.
Ц Исполнишь ли ты любую мою просьбу, как обещал, беря меня в жены? Ц
спросила Эрен.
Ц Приказывай, возлюбленная моя, Ц отвечал на то Тавриэль.
Ц Поклянись же самым дорогим, что есть у тебя.
Ц Клянусь, любовь моя, Ц пообещал бог, не ведая, какую западню расс
тавила ему обманутая супруга.
Ц Так убей же Мею, прекраснейшую из смертных, и принеси мне ее серд
це, Ц попросила Эрен.
Ужасом и болью исполнилось сердце великого бога, но не мог он отказ
ать жене своей, ибо виновен был перед нею. И потому не мог отказать, что пок
лялся своим единственным сыном Ц самым дорогим, что у него было на этом с
вете.
Ц Я выполню все, что ты пожелаешь. Но и ты клянись, что исполнишь мое
желание, Ц молвил он.
И столь велика была жажда мести, что Эрен поклялась ему не раздумыв
ая.
Ц Обещай мне, что любящей матерью ты станешь моему сыну и наследни
ку, как если бы то было наше с тобой желанное и вымечтанное дитя, и что ни од
ин волос не упадет с его головы.
Вот что пожелал Тавриэль, и Эрен подтвердила свою клятву.
Той страшной ночью тьма упала на Алаульскую долину Ц ни луны, ни зв
езд не видали на черном и мрачном небе; а утром над ней не взошло солнце. То
тосковал бог Тавриэль, вырвавший из груди возлюбленной смертной ее нежн
ое и любящее сердце. А сына его, Тавромея, добрые духи отнесли в священный
лес, где заботилась о нем верная Эрен, которую покинул разгневанный и оск
орбленный Тавриэль.
Шли годы, и вырос полубог Тавромей могучим и прекрасным. Он был точн
ой копией своего небесного отца, и Эрен полюбила его всем сердцем. Всю люб
овь и нежность, преданность и верность, каких не дождалась она от Тавриэл
я, дал ей юный Тавромей. Однажды стали они мужем и женою, и небеса благосло
вили сей странный брак. Бесплодная доныне Эрен понесла ребенка. И от этог
о союза родился величайший царь минотавров, знаменитый полководец и вел
икий герой Тапинагорн.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49