Спаси
бо, что не убил пока!
Оставив заступ у крыльца, я поднялась по ступеням и прошла в переднюю, где
натолкнулась на кучу чемоданов, баулов и полевых укладок, принадлежавши
х скорее всего нашему штабс-капитану, решившему всерьез перебраться в П
ривольное.
Что ж, с подобной экипировкой можно переселиться куда угодно, даже отпра
виться на вечное поселение в Сибирь.
В столовой меня ожидала очень милая и уютная картина Ц Аня и Салтыков ча
евничали у самовара. Няни нигде видно не было, вероятно, добрая старушка т
актично удалилась к себе в спаленку.
Мне тоже не мешало бы проявить деликатность, тем более что мой внешний ви
д производил скорее всего пугающее впечатление Ц мне ведь пришлось воз
иться с пылью, землей и паутиной, да еще и без чувств полежать, а это не доба
вляет облику человека свежести и привлекательности…
Но я все же не смогла обойти столовую, не перекинувшись с хозяйкой и ее гос
тем парой слов. Да, я отношусь к числу женщин, придающих значение даже таки
м пустякам, как собственная внешность, и показываться перед людьми в обр
азе чумички не люблю, тем не менее правил без исключений не бывает Ц сего
дня мне было не так уж стыдно за свой вид. Небрежность моего облика вполне
оправдывалась обстоятельствами.
Аня-то знала, чем я занимаюсь в старой оранжерее, и встретила меня спокойн
о, лишь кротко предложила горячую воду и ужин. А вот на лице Валентина чита
лось некоторое изумление.
Ну что ж, друзья давно считают меня экстравагантной особой, я к этому уже п
ривыкла.
Ц Господа, мне удалось кое-что найти в оранжерее, Ц сообщила я, интригуя
хозяйку дома и Валентина.
Ц Неужели клад? Ц воскликнула Аня.
Я, не давая ей возможности углубиться в подробности Ц ведь Салтыкову о д
едовских сокровищах пока неизвестно, а само по себе слово «клад» звучит
в таком контексте вполне невинно, Ц продолжила:
Ц Представь себе, да. Но только ценности особой он не представляет. Кто-т
о, может быть, садовник, работавший в оранжерее, зарыл некогда на черный де
нь свои копеечные сбережения. Копеечные в прямом смысле Ц одна медная м
елочь. Если хочешь, Анюта, отправь потом прислугу собрать медяки, они так к
учкой в оранжерее валяются. У меня на это уже сил нет.
Ц Ты права, наверное, это сбережения садовника, Ц подтвердила Аня. Ц Ня
ня говорила, что одного из садовников когда-то, еще при бабушке, подозрева
ли в том, что он потихоньку отправляет на базар фрукты и цветы из хозяйско
й оранжереи. Вот он, видно, свои накопления и припрятал от греха.
Ц Надо же, сколько занятных тайн хранят старые усадьбы! Ц заметил Салты
ков, похоже, переставший удивляться, что я провожу свой досуг в поисках кл
адов…
Анна и штабс-капитан нашли фонарь и отправились любопытства ради посмот
реть на найденное мной «сокровище», а я, прихватив большой кувшин с горяч
ей водой, уединилась в своей спальне, чтобы вдоволь поплескаться в тазу.
Боже, вспоминая здесь, среди диких лесов, мою московскую ванну со сверкаю
щими медными кранами, из которых льется сколько душе угодно горячей воды
, я могу заболеть жесточайшей ностальгией и буду бродить по усадьбе, уныл
о повторяя, как чеховские три сестры: «В Москву! В Москву!».
Впрочем, я всегда гордилась своим снисходительно-философским отношени
ем к проблемам бытия… У незабвенных сестриц-неврастеничек был, помнится
, еще один идефикс: «Работать! Работать!», а с этим у меня как раз все в поряд
ке как никогда. Все силы кладу на трудовом поприще!
Ужин я решила проигнорировать. Голова все еще болела от удара, а это никак
не способствует аппетиту.
Намазав кремом натруженные лопатой руки, я забралась под одеяло и попыта
лась сосредоточиться на чем-нибудь веселом. После такого денька, как вып
ал мне сегодня, человеку обязательно нужны приятные эмоции, даже если пр
идется вызвать их искусственно.
Жаль, что у меня с собой нет ни одного заграничного roman policier или хотя бы отечес
твенного криминального романчика Ц в отличие от кровавых драм Шекспир
а те же самые смертоубийственные сюжеты в детективной литературе вселя
ют большой оптимизм. Представляю, какую конфетку сделал бы из «Макбета»
Артур Конан Дойл…
Увы, за неимением легкого чтива пришлось сосредоточиться на собственны
х приятных воспоминаниях Ц вечерний час как раз располагал к некоторой
мечтательности.
Убаюканная своими мыслями, я почти погрузилась в дрему, когда меня разбу
дил странный звук, напоминавший стук копыт по дороге.
За окном уже совсем стемнело, лунные квадраты расчерчивали комнату слов
но бы для игры в «классы», и время для верховых прогулок было, судя по всем
у, совершенно неподходящее. Скакать в темноте по заросшим тропинкам усад
ебного парка под силу только очень хорошему наезднику.
К тому же, насколько мне известно, в имении была лишь та древняя кляча, на к
оторой мы с Анютой с шиком подкатывали к гиреевскому крыльцу, но это несч
астное животное ни одному, даже очень хорошему, наезднику при всем желан
ии не удалось бы заставить скакать галопом, да так, чтобы из-под копыт лет
ели искры, а цокот раскатывался по всей округе.
До предела заинтригованная, я встала, подошла к окну и даже распахнула ст
ворки, презрев опасение, что комары расценят мои действия как гостеприим
ное приглашение к позднему ужину.
Со стороны парка, из глухих зарослей, к дому направлялся всадник, которог
о пока нелегко было рассмотреть за деревьями и кустами. Но темная тень не
сущегося во весь опор верхового, мелькая за ветвями, все приближалась и п
риближалась. А там, где проносился всадник, между ветвей струился какой-т
о странный, неземной свет… Картина была прямо-таки апокалипсической. «И
ад следовал за ним»…
Впрочем, насчет ада необходимо разобраться получше. Я вспомнила о прихва
ченном из сундука старого графа полевом бинокле, метнулась к столу, прот
ерла подолом рубашки окуляры прибора и настроила оптику на ночного гост
я. Всадник как раз вылетел на открытое место, освещенное луной, и его можно
было как следует рассмотреть.
Проклятье! Громадная черная лошадь с глазами, извергающими жуткий огонь
, с пылающей мордой и горящими копытами… А на ней… О Боже! Закутавшаяся в б
есформенный плащ фигура в треуголке (да-да, именно в треуголке екатерини
нских времен!) и с темным пятном вместо лица. Воистину конь вороной и всадн
ик Апокалипсиса!
Я почувствовала, как по моей спине бежит неприятный морозец. Кажется, в эт
ой усадьбе ко всему привыкли, но на этот раз происходит нечто новенькое, д
оселе невиданное! И не могу сказать, что сюрпризец из приятных!
Неужели мы ухитрились потревожить прах куртуазного пращура? Всадник ве
дь в треуголке Ц это даже не мундир старого образца, это весьма однознач
но указывает, из какой эпохи человек прибыл… Как-никак двадцатый век на д
воре, и треуголки стали атрибутами разве что маскарадных костюмов. А в Пр
ивольном на сегодняшний вечер костюмированный бал не назначался…
Черный всадник уже приблизился к дому, когда со стороны крыльца к нему ки
нулась стройная мужская фигура с револьвером в руке.
Ого, да это штабс-капитан Салтыков и в полной военной амуниции! Похоже, на
ш доблестный защитник даже не ложился, поджидая врагов в засаде. Сделав п
редупредительный выстрел в воздух, он приказал верховому остановиться,
используя при этом весьма странные выражения, свидетельствующие о неко
тором душевном смятении. Фронтовая привычка, надо полагать… Интересно, в
восемнадцатом столетии господа, получившие утонченное воспитание, так
ой язык понимали? Наверное, да, говорят, подобные идиоматические выражен
ия пришли из глубины веков, хотя на всем протяжении русской истории их уп
отребление не поощрялось.
Что ж, загадочный всадник слова Салтыкова, надо думать, поймет. Но я от душ
и порадовалась, что в усадьбе нет детей, которые могли бы услышать то, что
штабс-капитан думает обо всех черных призраках, вместе взятых. Дамам же в
условиях военного времени не следует быть излишне щепетильными Ц быва
ют времена и ситуации, когда у мужчин не получается казаться утонченными
и благовоспитанными. На войне как на войне. Полагаю, сейчас как раз такой
момент, что просто никак нельзя позволить себе хорошие манеры…
Между тем штабс-капитан опрометью мчался наперерез всаднику, вероятно,
намереваясь схватить лошадь под уздцы и скинуть седока на землю. Черный
человек в треуголке вздрогнул и натянул поводья. Резкое движение поднял
о лошадь на дыбы.
Нет, никакой это не призрак! Призрак сейчас, без сомнения, должен был бы ра
стаять в воздухе вместе со своим адским конем, а не крутиться волчком, нер
вно пришпоривая испуганное животное и изо всех сил стараясь удержать ег
о в поводу.
Я почувствовала сильное желание оказаться рядом с Валентином Ц вдвоем
мы бы легко справились с этим чертовым «призраком» и наконец смогли бы в
зглянуть в его подлинное лицо, чтобы узнать, кто он такой. Но штабс-капита
н был во дворе, а я в доме… Не прыгать же мне вниз из окна Ц в старом доме вт
орой этаж был очень высоким. А пока я пробегу по всем коридорам, лестницам
, холлам и ступеням, мерзавец-«призрак» сто раз успеет улизнуть, он ведь в
ерхом!
В моей несчастной, разбитой и больной голове прыгали эти мысли, я заметал
ась у окна, не зная, что предпринять, а всадник тем временем направил коня
прямо на Салтыкова и сбил штабс-капитана с ног. Эх, ну почему же Валентин н
е стреляет? Стреляй же, Валечка, стреляй, не жди, пока тебя потопчут копыта
ми!
Упавший Салтыков ловко откатился в сторону и вооружился брошенным мной
у крыльца заступом. Иного оружия в его руке, как оказалось, уже не было Ц н
аверное, «призраку» удалось выбить у штабс-капитана револьвер или Вален
тин сам обронил наган, падая под копыта лошади…
Всадник сверкнул шпорами и поскакал прочь, и тогда Салтыков, размахнувши
сь, как древний витязь копьем, послал лопату ему вслед. Лопата на излете до
гнала верхового, основательно ударив его по спине и сбив шляпу. Треуголк
а покатилась по траве, а черный всадник кулем осел в седле, вероятно, мучая
сь от боли. Триумф, безусловно, был за штабс-капитаном.
Без треуголки сразу стало заметно, что лицо всадника обвязано темным пла
тком, концы которого, прежде спрятанные под шляпой, затрепыхались на вет
ру, словно заячьи уши. Но долго любоваться на спину удирающего врага мне н
е довелось, он скрылся в зарослях, а вскоре и стук копыт затих…
Я сама не помнила, как скатилась по ступеням лестницы и преодолела путь в
о двор.
Валентин сидел на крыльце, держась одной рукой за бок, и тяжело дышал.
Ц С тобой все в порядке? Ц осторожно спросила я и, видя, что Валентин собр
ался рассказывать о своем приключении, добавила: Ц Я видела все из окна в
бинокль. Этот мерзавец опять болтается возле Привольного! Надо думать, с
дурными намерениями. Однако, помня о твоих кулаках, он на этот раз побоялс
я влезть в дом и решил пугать нас издали. Черный призрак, видишь ли… Собак
бы на такого призрака спустить, да жаль, Анюта псарню не держит. Ты не узна
л, кто это был?
Ц Нет, он прятал лицо. Впрочем, человека можно узнать и по повадке. У меня п
оявились кое-какие соображения, но об этом пока рано. Я должен быть до кон
ца уверен, прежде чем… М-м-м! Ц Валентин запнулся и застонал. Ц Черт, он, к
ажется, изрядно повредил мне ребро…
Ц Болит? Ну еще бы! Конские копыта не шутка! Я провожу тебя в дом и сделаю т
угую повязку из длинного полотенца, говорят, это помогает в качестве нео
тложной помощи даже при переломе ребер. И холод на ушиб нужно положить, чт
обы гематома не набежала. А завтра тебя осмотрит врач.
Я попыталась подставить Валентину плечо так, как это делают изображенны
е на фронтовых открытках сестры милосердия, выводящие раненых бойцов с п
оля брани.
Но штабс-капитан, как и следует бравому офицеру, отверг опору в моем лице.
Ц Не смеши меня, Леночка, дойти до своей комнаты я пока еще способен и без
посторонней помощи. А вот за повязку спасибо, будет очень любезно с твоей
стороны немного позаботиться обо мне. Послушай, а где же Анна Афанасьевн
а? Неужели она ничего не слышала и продолжает спокойно спать?
Отсутствие Анны и вправду казалось странным…
Анюту мы обнаружили сразу же, как только вошли в дом. Она без сознания лежа
ла на ступенях лестницы, а возле нее в полном отчаянии суетилась няня.
Ц Батюшки-святы, Ц забормотала старушка, увидев нас. Ц Дитятко мое, Нют
очка, на шум побежала и недобежала… Совсем стала слабенькая Ц чуть что, к
увырк, и без чувств. Ой, боюсь, как бы головушку-то об ступени не разбила. Де
тка моя золотая… Хуже нет Ц на лестнице падать. Вот горюшко! И ведь обморо
к за обмороком, это не к добру!
Несмотря на все мои возражения и напоминания о поврежденном ребре, Вален
тин все же поднял бесчувственную Анну на руки и бережно, как ребенка, поне
с наверх в спальню.
У меня снова появилось много дел Ц нужно было оказать медицинскую помощ
ь всем страждущим, к числу которых присоединилась и требующая сердечных
капель няня.
Когда со всеми повязками, растираниями, компрессами, каплями и микстурам
и было покончено и обитатели дома устроились в своих спальнях, я, вооружи
вшись фонарем и на всякий случай браунингом, спустилась во двор, чтобы ра
зыскать потерянную всадником треуголку. Ведь она, поди, так до сих пор и ва
ляется там, где он ее обронил.
Как ни отвратителен был этот маскарад, но все же старинная шляпа Ц еще од
на улика… Да какая улика! Если не следователю, так сыскному агенту или на х
удой конец мне самой она могла бы на что-нибудь сгодиться.
Но треуголки во дворе не оказалось… Исчезла, как и не бывало.
Сделав это малоприятное открытие, я повернулась и побрела к дому, хотя, мо
жет быть, следовало обойти парк и проверить, не скрывает ли он еще каких-н
ибудь неприятных сюрпризов.
Осторожный человек скорее всего так и поступил бы, однако я была измотан
а до последней степени и мечтала лишь о том, чтобы свалиться в постель. Мен
я не покидало чувство, что в наше время все, что ни возьми, происходит с еди
нственной целью Ц доставить человеку побольше хлопот и неприятностей.
Тут уж не до прогулок при луне…
Наутро я отправилась в Гиреево в полном одиночестве (Аня и Салтыков, как м
не казалось, найдут в себе силы позаботиться друг о друге и без меня, а дел
а лечебницы на самотек не бросишь).
В этот день местный эскулап как раз навещал раненых, и мне, к счастью, не пр
ишлось разыскивать его по всем окрестностям, чтобы отвезти в Привольное
к новым больным.
Наскоро и с немалой долей формализма переделав в лечебнице самые необхо
димые дела, я попросила доктора поехать со мной к нашим пострадавшим. Пов
режденное ребро Валентина меня сильно беспокоило, да и обмороки у Ани сл
ишком уж часто случаются, что, впрочем, вполне объяснимо обстоятельствам
и. О собственной шишке на затылке я уж и не вспоминала…
Доктор обещал предоставить себя в мое полное распоряжение, как только за
вершит осмотр гиреевских пациентов. У меня осталось время, чтобы разыска
ть сыскного агента и рассказать ему о вчерашнем явлении призрака-верхов
ого. Причем я настолько увлеклась историей с черным всадником, что чуть б
ыло не забыла о прочих, не менее важных фактах, как, например, следы постор
оннего пребывания в парадных покоях Привольного и нападение на меня в ор
анжерее…
Как я и ожидала, господин Стукалин выслушал сообщение про верхового приз
рака с большим интересом (ей-богу, заносчивому судебному следователю не
мешало бы поучиться у полицейского агента вниманию к людям).
Однако при всем оказанном мне внимании трудно было понять, насколько сер
ьезно сыскарь отнесся к моим словам Ц он был настроен на веселый лад.
Ц Что вы говорите, мадам! Ц поражался Стукалин. Ц Штабс-капитан, значит
ся, его лопатой хрясть! Демона-то этого черномордого! Кто бы мог подумать…
Вот что значит Ц фронтовая закалка. Ни черта, ни дьявола не боится! А треу
голка-то с головы всадника, стало быть, фьють! А сам он коня пришпорил и дра
-ла-ла…
Так посмеиваясь и делая пометки в блокноте, он все задавал и задавал вопр
осы, а потом вдруг подвел неожиданное резюме:
Ц Полагаю, это один из гиреевских постояльцев на лошади у вас под окнами
гарцевал… Офицеры обычно хорошие наездники, даже если служат в пехоте ил
и в артиллерии. В гарнизонах без верховой лошади офицеру никуда, не на изв
озчике же на маневры ездить.
В ответ я выразила удивление (но не потому, что не поверила сыскному агент
у, а потому, что мне хотелось заставить его разговориться и поделиться ко
е-какими умозаключениями, которые скрытный Стукалин наверняка для себя
уже сделал).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
бо, что не убил пока!
Оставив заступ у крыльца, я поднялась по ступеням и прошла в переднюю, где
натолкнулась на кучу чемоданов, баулов и полевых укладок, принадлежавши
х скорее всего нашему штабс-капитану, решившему всерьез перебраться в П
ривольное.
Что ж, с подобной экипировкой можно переселиться куда угодно, даже отпра
виться на вечное поселение в Сибирь.
В столовой меня ожидала очень милая и уютная картина Ц Аня и Салтыков ча
евничали у самовара. Няни нигде видно не было, вероятно, добрая старушка т
актично удалилась к себе в спаленку.
Мне тоже не мешало бы проявить деликатность, тем более что мой внешний ви
д производил скорее всего пугающее впечатление Ц мне ведь пришлось воз
иться с пылью, землей и паутиной, да еще и без чувств полежать, а это не доба
вляет облику человека свежести и привлекательности…
Но я все же не смогла обойти столовую, не перекинувшись с хозяйкой и ее гос
тем парой слов. Да, я отношусь к числу женщин, придающих значение даже таки
м пустякам, как собственная внешность, и показываться перед людьми в обр
азе чумички не люблю, тем не менее правил без исключений не бывает Ц сего
дня мне было не так уж стыдно за свой вид. Небрежность моего облика вполне
оправдывалась обстоятельствами.
Аня-то знала, чем я занимаюсь в старой оранжерее, и встретила меня спокойн
о, лишь кротко предложила горячую воду и ужин. А вот на лице Валентина чита
лось некоторое изумление.
Ну что ж, друзья давно считают меня экстравагантной особой, я к этому уже п
ривыкла.
Ц Господа, мне удалось кое-что найти в оранжерее, Ц сообщила я, интригуя
хозяйку дома и Валентина.
Ц Неужели клад? Ц воскликнула Аня.
Я, не давая ей возможности углубиться в подробности Ц ведь Салтыкову о д
едовских сокровищах пока неизвестно, а само по себе слово «клад» звучит
в таком контексте вполне невинно, Ц продолжила:
Ц Представь себе, да. Но только ценности особой он не представляет. Кто-т
о, может быть, садовник, работавший в оранжерее, зарыл некогда на черный де
нь свои копеечные сбережения. Копеечные в прямом смысле Ц одна медная м
елочь. Если хочешь, Анюта, отправь потом прислугу собрать медяки, они так к
учкой в оранжерее валяются. У меня на это уже сил нет.
Ц Ты права, наверное, это сбережения садовника, Ц подтвердила Аня. Ц Ня
ня говорила, что одного из садовников когда-то, еще при бабушке, подозрева
ли в том, что он потихоньку отправляет на базар фрукты и цветы из хозяйско
й оранжереи. Вот он, видно, свои накопления и припрятал от греха.
Ц Надо же, сколько занятных тайн хранят старые усадьбы! Ц заметил Салты
ков, похоже, переставший удивляться, что я провожу свой досуг в поисках кл
адов…
Анна и штабс-капитан нашли фонарь и отправились любопытства ради посмот
реть на найденное мной «сокровище», а я, прихватив большой кувшин с горяч
ей водой, уединилась в своей спальне, чтобы вдоволь поплескаться в тазу.
Боже, вспоминая здесь, среди диких лесов, мою московскую ванну со сверкаю
щими медными кранами, из которых льется сколько душе угодно горячей воды
, я могу заболеть жесточайшей ностальгией и буду бродить по усадьбе, уныл
о повторяя, как чеховские три сестры: «В Москву! В Москву!».
Впрочем, я всегда гордилась своим снисходительно-философским отношени
ем к проблемам бытия… У незабвенных сестриц-неврастеничек был, помнится
, еще один идефикс: «Работать! Работать!», а с этим у меня как раз все в поряд
ке как никогда. Все силы кладу на трудовом поприще!
Ужин я решила проигнорировать. Голова все еще болела от удара, а это никак
не способствует аппетиту.
Намазав кремом натруженные лопатой руки, я забралась под одеяло и попыта
лась сосредоточиться на чем-нибудь веселом. После такого денька, как вып
ал мне сегодня, человеку обязательно нужны приятные эмоции, даже если пр
идется вызвать их искусственно.
Жаль, что у меня с собой нет ни одного заграничного roman policier или хотя бы отечес
твенного криминального романчика Ц в отличие от кровавых драм Шекспир
а те же самые смертоубийственные сюжеты в детективной литературе вселя
ют большой оптимизм. Представляю, какую конфетку сделал бы из «Макбета»
Артур Конан Дойл…
Увы, за неимением легкого чтива пришлось сосредоточиться на собственны
х приятных воспоминаниях Ц вечерний час как раз располагал к некоторой
мечтательности.
Убаюканная своими мыслями, я почти погрузилась в дрему, когда меня разбу
дил странный звук, напоминавший стук копыт по дороге.
За окном уже совсем стемнело, лунные квадраты расчерчивали комнату слов
но бы для игры в «классы», и время для верховых прогулок было, судя по всем
у, совершенно неподходящее. Скакать в темноте по заросшим тропинкам усад
ебного парка под силу только очень хорошему наезднику.
К тому же, насколько мне известно, в имении была лишь та древняя кляча, на к
оторой мы с Анютой с шиком подкатывали к гиреевскому крыльцу, но это несч
астное животное ни одному, даже очень хорошему, наезднику при всем желан
ии не удалось бы заставить скакать галопом, да так, чтобы из-под копыт лет
ели искры, а цокот раскатывался по всей округе.
До предела заинтригованная, я встала, подошла к окну и даже распахнула ст
ворки, презрев опасение, что комары расценят мои действия как гостеприим
ное приглашение к позднему ужину.
Со стороны парка, из глухих зарослей, к дому направлялся всадник, которог
о пока нелегко было рассмотреть за деревьями и кустами. Но темная тень не
сущегося во весь опор верхового, мелькая за ветвями, все приближалась и п
риближалась. А там, где проносился всадник, между ветвей струился какой-т
о странный, неземной свет… Картина была прямо-таки апокалипсической. «И
ад следовал за ним»…
Впрочем, насчет ада необходимо разобраться получше. Я вспомнила о прихва
ченном из сундука старого графа полевом бинокле, метнулась к столу, прот
ерла подолом рубашки окуляры прибора и настроила оптику на ночного гост
я. Всадник как раз вылетел на открытое место, освещенное луной, и его можно
было как следует рассмотреть.
Проклятье! Громадная черная лошадь с глазами, извергающими жуткий огонь
, с пылающей мордой и горящими копытами… А на ней… О Боже! Закутавшаяся в б
есформенный плащ фигура в треуголке (да-да, именно в треуголке екатерини
нских времен!) и с темным пятном вместо лица. Воистину конь вороной и всадн
ик Апокалипсиса!
Я почувствовала, как по моей спине бежит неприятный морозец. Кажется, в эт
ой усадьбе ко всему привыкли, но на этот раз происходит нечто новенькое, д
оселе невиданное! И не могу сказать, что сюрпризец из приятных!
Неужели мы ухитрились потревожить прах куртуазного пращура? Всадник ве
дь в треуголке Ц это даже не мундир старого образца, это весьма однознач
но указывает, из какой эпохи человек прибыл… Как-никак двадцатый век на д
воре, и треуголки стали атрибутами разве что маскарадных костюмов. А в Пр
ивольном на сегодняшний вечер костюмированный бал не назначался…
Черный всадник уже приблизился к дому, когда со стороны крыльца к нему ки
нулась стройная мужская фигура с револьвером в руке.
Ого, да это штабс-капитан Салтыков и в полной военной амуниции! Похоже, на
ш доблестный защитник даже не ложился, поджидая врагов в засаде. Сделав п
редупредительный выстрел в воздух, он приказал верховому остановиться,
используя при этом весьма странные выражения, свидетельствующие о неко
тором душевном смятении. Фронтовая привычка, надо полагать… Интересно, в
восемнадцатом столетии господа, получившие утонченное воспитание, так
ой язык понимали? Наверное, да, говорят, подобные идиоматические выражен
ия пришли из глубины веков, хотя на всем протяжении русской истории их уп
отребление не поощрялось.
Что ж, загадочный всадник слова Салтыкова, надо думать, поймет. Но я от душ
и порадовалась, что в усадьбе нет детей, которые могли бы услышать то, что
штабс-капитан думает обо всех черных призраках, вместе взятых. Дамам же в
условиях военного времени не следует быть излишне щепетильными Ц быва
ют времена и ситуации, когда у мужчин не получается казаться утонченными
и благовоспитанными. На войне как на войне. Полагаю, сейчас как раз такой
момент, что просто никак нельзя позволить себе хорошие манеры…
Между тем штабс-капитан опрометью мчался наперерез всаднику, вероятно,
намереваясь схватить лошадь под уздцы и скинуть седока на землю. Черный
человек в треуголке вздрогнул и натянул поводья. Резкое движение поднял
о лошадь на дыбы.
Нет, никакой это не призрак! Призрак сейчас, без сомнения, должен был бы ра
стаять в воздухе вместе со своим адским конем, а не крутиться волчком, нер
вно пришпоривая испуганное животное и изо всех сил стараясь удержать ег
о в поводу.
Я почувствовала сильное желание оказаться рядом с Валентином Ц вдвоем
мы бы легко справились с этим чертовым «призраком» и наконец смогли бы в
зглянуть в его подлинное лицо, чтобы узнать, кто он такой. Но штабс-капита
н был во дворе, а я в доме… Не прыгать же мне вниз из окна Ц в старом доме вт
орой этаж был очень высоким. А пока я пробегу по всем коридорам, лестницам
, холлам и ступеням, мерзавец-«призрак» сто раз успеет улизнуть, он ведь в
ерхом!
В моей несчастной, разбитой и больной голове прыгали эти мысли, я заметал
ась у окна, не зная, что предпринять, а всадник тем временем направил коня
прямо на Салтыкова и сбил штабс-капитана с ног. Эх, ну почему же Валентин н
е стреляет? Стреляй же, Валечка, стреляй, не жди, пока тебя потопчут копыта
ми!
Упавший Салтыков ловко откатился в сторону и вооружился брошенным мной
у крыльца заступом. Иного оружия в его руке, как оказалось, уже не было Ц н
аверное, «призраку» удалось выбить у штабс-капитана револьвер или Вален
тин сам обронил наган, падая под копыта лошади…
Всадник сверкнул шпорами и поскакал прочь, и тогда Салтыков, размахнувши
сь, как древний витязь копьем, послал лопату ему вслед. Лопата на излете до
гнала верхового, основательно ударив его по спине и сбив шляпу. Треуголк
а покатилась по траве, а черный всадник кулем осел в седле, вероятно, мучая
сь от боли. Триумф, безусловно, был за штабс-капитаном.
Без треуголки сразу стало заметно, что лицо всадника обвязано темным пла
тком, концы которого, прежде спрятанные под шляпой, затрепыхались на вет
ру, словно заячьи уши. Но долго любоваться на спину удирающего врага мне н
е довелось, он скрылся в зарослях, а вскоре и стук копыт затих…
Я сама не помнила, как скатилась по ступеням лестницы и преодолела путь в
о двор.
Валентин сидел на крыльце, держась одной рукой за бок, и тяжело дышал.
Ц С тобой все в порядке? Ц осторожно спросила я и, видя, что Валентин собр
ался рассказывать о своем приключении, добавила: Ц Я видела все из окна в
бинокль. Этот мерзавец опять болтается возле Привольного! Надо думать, с
дурными намерениями. Однако, помня о твоих кулаках, он на этот раз побоялс
я влезть в дом и решил пугать нас издали. Черный призрак, видишь ли… Собак
бы на такого призрака спустить, да жаль, Анюта псарню не держит. Ты не узна
л, кто это был?
Ц Нет, он прятал лицо. Впрочем, человека можно узнать и по повадке. У меня п
оявились кое-какие соображения, но об этом пока рано. Я должен быть до кон
ца уверен, прежде чем… М-м-м! Ц Валентин запнулся и застонал. Ц Черт, он, к
ажется, изрядно повредил мне ребро…
Ц Болит? Ну еще бы! Конские копыта не шутка! Я провожу тебя в дом и сделаю т
угую повязку из длинного полотенца, говорят, это помогает в качестве нео
тложной помощи даже при переломе ребер. И холод на ушиб нужно положить, чт
обы гематома не набежала. А завтра тебя осмотрит врач.
Я попыталась подставить Валентину плечо так, как это делают изображенны
е на фронтовых открытках сестры милосердия, выводящие раненых бойцов с п
оля брани.
Но штабс-капитан, как и следует бравому офицеру, отверг опору в моем лице.
Ц Не смеши меня, Леночка, дойти до своей комнаты я пока еще способен и без
посторонней помощи. А вот за повязку спасибо, будет очень любезно с твоей
стороны немного позаботиться обо мне. Послушай, а где же Анна Афанасьевн
а? Неужели она ничего не слышала и продолжает спокойно спать?
Отсутствие Анны и вправду казалось странным…
Анюту мы обнаружили сразу же, как только вошли в дом. Она без сознания лежа
ла на ступенях лестницы, а возле нее в полном отчаянии суетилась няня.
Ц Батюшки-святы, Ц забормотала старушка, увидев нас. Ц Дитятко мое, Нют
очка, на шум побежала и недобежала… Совсем стала слабенькая Ц чуть что, к
увырк, и без чувств. Ой, боюсь, как бы головушку-то об ступени не разбила. Де
тка моя золотая… Хуже нет Ц на лестнице падать. Вот горюшко! И ведь обморо
к за обмороком, это не к добру!
Несмотря на все мои возражения и напоминания о поврежденном ребре, Вален
тин все же поднял бесчувственную Анну на руки и бережно, как ребенка, поне
с наверх в спальню.
У меня снова появилось много дел Ц нужно было оказать медицинскую помощ
ь всем страждущим, к числу которых присоединилась и требующая сердечных
капель няня.
Когда со всеми повязками, растираниями, компрессами, каплями и микстурам
и было покончено и обитатели дома устроились в своих спальнях, я, вооружи
вшись фонарем и на всякий случай браунингом, спустилась во двор, чтобы ра
зыскать потерянную всадником треуголку. Ведь она, поди, так до сих пор и ва
ляется там, где он ее обронил.
Как ни отвратителен был этот маскарад, но все же старинная шляпа Ц еще од
на улика… Да какая улика! Если не следователю, так сыскному агенту или на х
удой конец мне самой она могла бы на что-нибудь сгодиться.
Но треуголки во дворе не оказалось… Исчезла, как и не бывало.
Сделав это малоприятное открытие, я повернулась и побрела к дому, хотя, мо
жет быть, следовало обойти парк и проверить, не скрывает ли он еще каких-н
ибудь неприятных сюрпризов.
Осторожный человек скорее всего так и поступил бы, однако я была измотан
а до последней степени и мечтала лишь о том, чтобы свалиться в постель. Мен
я не покидало чувство, что в наше время все, что ни возьми, происходит с еди
нственной целью Ц доставить человеку побольше хлопот и неприятностей.
Тут уж не до прогулок при луне…
Наутро я отправилась в Гиреево в полном одиночестве (Аня и Салтыков, как м
не казалось, найдут в себе силы позаботиться друг о друге и без меня, а дел
а лечебницы на самотек не бросишь).
В этот день местный эскулап как раз навещал раненых, и мне, к счастью, не пр
ишлось разыскивать его по всем окрестностям, чтобы отвезти в Привольное
к новым больным.
Наскоро и с немалой долей формализма переделав в лечебнице самые необхо
димые дела, я попросила доктора поехать со мной к нашим пострадавшим. Пов
режденное ребро Валентина меня сильно беспокоило, да и обмороки у Ани сл
ишком уж часто случаются, что, впрочем, вполне объяснимо обстоятельствам
и. О собственной шишке на затылке я уж и не вспоминала…
Доктор обещал предоставить себя в мое полное распоряжение, как только за
вершит осмотр гиреевских пациентов. У меня осталось время, чтобы разыска
ть сыскного агента и рассказать ему о вчерашнем явлении призрака-верхов
ого. Причем я настолько увлеклась историей с черным всадником, что чуть б
ыло не забыла о прочих, не менее важных фактах, как, например, следы постор
оннего пребывания в парадных покоях Привольного и нападение на меня в ор
анжерее…
Как я и ожидала, господин Стукалин выслушал сообщение про верхового приз
рака с большим интересом (ей-богу, заносчивому судебному следователю не
мешало бы поучиться у полицейского агента вниманию к людям).
Однако при всем оказанном мне внимании трудно было понять, насколько сер
ьезно сыскарь отнесся к моим словам Ц он был настроен на веселый лад.
Ц Что вы говорите, мадам! Ц поражался Стукалин. Ц Штабс-капитан, значит
ся, его лопатой хрясть! Демона-то этого черномордого! Кто бы мог подумать…
Вот что значит Ц фронтовая закалка. Ни черта, ни дьявола не боится! А треу
голка-то с головы всадника, стало быть, фьють! А сам он коня пришпорил и дра
-ла-ла…
Так посмеиваясь и делая пометки в блокноте, он все задавал и задавал вопр
осы, а потом вдруг подвел неожиданное резюме:
Ц Полагаю, это один из гиреевских постояльцев на лошади у вас под окнами
гарцевал… Офицеры обычно хорошие наездники, даже если служат в пехоте ил
и в артиллерии. В гарнизонах без верховой лошади офицеру никуда, не на изв
озчике же на маневры ездить.
В ответ я выразила удивление (но не потому, что не поверила сыскному агент
у, а потому, что мне хотелось заставить его разговориться и поделиться ко
е-какими умозаключениями, которые скрытный Стукалин наверняка для себя
уже сделал).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32