Документы изъяты, банковский счет арестован. Отвернуться не успеешь - уже склоку затеяли и даже с видовым подтекстом.
- Хац, почему Мика два номера играет, а мне один оставили?! - напирает Франческа, и намек самый прозрачный - «Своих выдвигаешь, ящер лысый?!».
Остроухие ньягонцы ополчились на бинджу Коэрана и уже угрожающе щебечут - «Мы не на ЛаБинде, тут все равны!», а он им - «Полегче, мелочь!». Эйджи тоже - вспомнили, что они тут видовое большинство, заговорили о правах и пропорциональном представительстве на сцене. И все это с рефреном - «Фанк бы мигом разобрался!». Хац начал угрожать и рявкать - это помогло, но ненадолго, а обиды тем временем накапливались и множились, и по театру ползали с виду очень правдоподобные, но по сути лживые сплетни - что Фанк не просто убежал, но утащил всю кассу, что театр купила ровертаунская мафия, и будет глобальная чистка кадров, и на днях предложат выбирать - или соглашайся выступать в суперпохабном шоу за четверть ставки, или под зад коленом. Последний слух особенно влиял на нервы - Фанк, хоть он и был уличен всеми программами новостей в связях с мафией, не допускал на сцене непристойностей, и это держало театрик заметно выше даже шикарных аттракционов с девочками и вывеской «Зайди и вздернись!», и все уже привыкли, что работают в приличном заведении - и вот! Коэран шумно, по-лошадиному фыркал и божился, что скорей уйдет в хэйранские наемники, чем будет без штанов увеселять гогочущих эйджи, Мика, Кайгусь и Киута хором шипели, что на Аркадии такого непотребства не было в помине; ньягонцы тайно предлагали Хацу перейти под покровительство своего мафиозного клана, а эйджи (Хацу любезно донесли об этом) тихо-тихо подыскивали новые рабочие места. Их можно было понять - кому охота из артиста сделаться позорищем?
В театре, еще таком оживленном и веселом, явственно запахло тухлятиной. Хац висел на волоске над ямой, где облизывались монстры - Полиция и Суд, Тюрьма и Депортация, но прежде, чем они растерзают тебя, придется наяву увидеть, как рушится уютный артистический мирок, как злобный ветер сносит крышу и стены, и ты остаешься один-одинешенек… Господи, сделай так, чтобы время пошло задним ходом! пусть опять в кабинете появится Фанк, который умеет мирить разные виды разумных существ!..
Ночные представления - с 24.00 до 05.00 - по двойному тарифу. Вместо чтоб спать - поешь, танцуешь, делаешь акробатические трюки, и все это должно быть ловко и непринужденно. Счастье, что Фанк ввел жесткий посменный режим, и в Фанк Амара артисты не путали день с ночью и не выматывались до упада ради брикета пластмяса. Плюс технические перерывы - зрителей вежливо в шею, пылесосы к бою, артисты к столу. Этот обычай за два дня не рухнул, и Хац опять ради сохранения близости с коллегами жевал размоченный в эрзац-молоке карбонгидрат вместо квашеной белковой массы. Речь шла о наболевшем.
- Фанк никогда не закусывал с нами, - рокотал Коэран. - Ээээто я понимаю - ксе-но-фо-би-я. Ооон был немножечко расист. Но ооон был хороший хозяин в театре. Черт не знает, куда мы пойдем теперь. А, будем играть, пока не выгонят!..
- На День Благословения, - возразила Кайгусь, - мы всегда ему преподносили блюдечко нуккихи, и он ел чуть-чуть.
- Ему надо было сразу заявлять в полицию про мафию, - Наито, ньягонский жонглер ножами и прочими опасными предметами, счел, что без него беседа - не беседа. - Я вас прошу согласиться, что мафия эйджи не знает ни чести, ни приличий. Очень огорчает, что он подпал под эту мафию!
- Хааац, - Коэран скосил на тихого ихэна сливово-лиловый глаз, - мы тебе третий день все намекаем, что надо объясниться. Ты умный, он тебя назначиил - но разве Фанк ничего не сказал тебе? Я кидал гири в трех театрах, но только здесь мне начали платить нормально. Что-то не верится, чтоб Фанк так долго притворялся добрым, а потом всех кинул. Скажи, Франческа - так? Или ты, Бенита…
- Зря не скажу, - жестко ответила Франческа, - Фанк был нормальным мужиком. Но и нормальных иногда заносит по кривой. Наверное, всем ясно, что у Фанка не все было чисто?..
Серый связист на сей раз не торчал рядом - иногда, повинуясь не то голосам по радио, не то вложенной программе, он прикипал к своей портативной станции или пускался бродить по театру ("Клад ищет, - шептали за спиной танцовщицы). Хац издал протяжный вздох, похожий на стон, и печально потрогал языком молочную кашу.
- Я ничего не знаю про его левые дела. Он сказал одно - «Работайте как обычно». Я знаю, что вы говорите по углам - что Хац подставной, что гребет под себя и для своих, - он обвел глазами всех сидящих. - Давайте начистоту - если я кого-то обделил, пусть скажет мне в глаза. Ничего нет хуже, когда на языке одно, а в голове совсем другое.
И едва языкастая Франческа приоткрыла рот, как к скромному застолью подбежал ньягончик Донти, сын Наито:
- Мотаси Хац, там с телевизора приехали, их много.
- Технический перерыв до семь ноль-ноль, - огрызнулся Хац, готовый к претензиям Франчески, но не к визиту этого хамского племени.
- Это опять Доран! - Донти от возбуждения подпрыгивал на месте.
- Пожрать спокойно не дадут, - Хац облизнулся, поднимаясь. Шагнуть в сторону вестибюля он не успел - Доран, напористо прорвав заслон у входа, шел по пятам Донти, и операторы ломились за ним следом, держа камеры как импульсные ружья.
- Доброе-доброе-доброе утро! Приятного аппетита! Как жизнь? - на что был верток Донти, а не увернулся от потрепыванья по ушам. - Леди, джентльмены, уважаемые гости планеты - всем мои наилучшие пожелания!.. Итак, мы снова в Фанк Амара, - повернулся он к камерам, - мы застали артистов за завтраком… А чем питаются те, кто дарят нам веселье?
- Присоединяйтесь, - Коэран протянул Дорану миску, куда Хац макал свой длинный бархатный язык. - Это вкусно.
- Именно то, что все врачи рекомендуют людям творческих профессий - легкая сытная пища, не обременяющая желудок. Кстати, и мой завтрак - брикет мякиша с сырным соусом, я мало чем отличаюсь от большинства централов. О, господин Хац! Всем приятно будет вновь услышать ваш голос… Как вы можете прокомментировать заявление баншера Маски о том, что ваш директор - тайно живущий среди людей киборг?
- Ннннн… это факт не факт, - растерявшись, Хац тем не менее решил все отрицать. - Не факт! Ничего такое нет. Маска - не знай, никто не знай.
- Предположим, предположим! - Доран юлой пошел вокруг стола, подсовываясь с микрофоном ко всем по очереди. - А скажите - вы! Вот вы.
- Бенита. Это мое сценическое имя.
- Бенита! Вы видели, как директор Фанк ел?
Бенита огляделась, отыскивая, кто бы поддержал ее или взял ответ на себя, но на всех при Доране словно оторопь напала. Фанк - киборг? Дико, нелепо, но… какое-то заявление… как это все понять?
- Я видела! - вскочила Кайгусь, но Доран проигнорировал ее порыв, он один знал чистую правду и должен был найти здесь подтверждение своей уверенности.
- А женщины? Как он относился к женщинам?
- Очень скромно. Ни к кому не приставал, - в лице спокойной и уравновешенной Бениты Доран явно нашел не то, что искал, и он зарыскал глазами по сторонам - ну, у кого в зрачках чертики пляшут? Кто готов сорваться на сочный, смачный, многословный треп?.. Вот! Эта пылкая брюнетка!
- Вы! Что вы скажете…
- Франческа, - та приняла телегеничную позу и сразу похорошела, даже не думая об этом, а как-то инстинктивно.
- Он даже не смотрел на женщин? Никаких знаков внимания?
- Нет! Знаете, он был чистый нейтро - ни девочки, ни мальчики его не беспокоили.
- А что - надо обязательно бросаться на кого-то? - вырвалось у Кайгусь, и Бенита с приязнью взглянула на ихэнку, но акустика камер была нацелена на Франческу и слышала только ее, а микрофон Дорана принципиально не замечал ничего дальше чем в метре от себя.
- Я давно здесь работаю, - продолжала Франческа, радуясь маленькому успеху и стараясь подольше быть в кадре, - и должна вам сказать, что Фанк всегда был немножко странный. У него на уме была одна работа. Где работа кончалась - там Фанк исчезал, словно прятался. На вечеринке его не увидишь - пока все отдыхают, он в одиночку репетирует… Некомпанейский человек! Или, вы говорите - киборг? Может быть! Я знаю театры - чтобы директор не присмотрел себе актрису, такого не бывает!..
- Спасибо, Франческа, спасибо, вы очень помогли нам!.. Значит - полный нейтрал и стопроцентный трудоголик!.. Как интересно! И ел одну ихэнскую пищу, - камеры развернулись вместе с Дораном. - Щепотку нуккихи на День Благословения, не так ли? Я спрашиваю вас - так?
- Так, - машинально кивнула Кайгусь, она не боялась полного зала и слепящего света рампы, но нажим репортера ее пугал.
- Так! Никаких интимных связей! Раз в год кусочек фарша с пряностями! И последнее - он скрылся, сбежал от киборгов Хиллари Хармона!.. - Доран излучал в камеру энергию торжества. - И ни плевков, ни насморка - железное, вернее - кремнеуглеродное здоровье!.. Ни пота, ни усталости - никакой физиологии! Есть возражения? Не слышу возражений!.. Прямо какой-то абсолютный человек! И заметьте - никто, НИКТО кроме него не покинул театр перед появлением роботов из проекта «Антикибер»! Что ж, нам остается лишь признать правоту Маски - и посочувствовать артистам Фанк Амара, которые из-за ломового усердия кибер-солдат лишились столь великолепного директора. Как жаль, что если Хиллари его поймает, все его богатейшие навыки будут уничтожены на стенде каким-нибудь оператором-недоучкой… На этом мы прощаемся с театром и переходим к другим новостям.
Когда осветители погасли, комнату будто залило тьмой. Коэран первым нарушил темное молчание:
- Аммм… Доран, я спрошу - что это ты говорил о заявлении? Какая это Маска?
- В девять часов увидите, - обернулся от двери Доран. - Сегодня в девять утра, для всего Города!.. Но для вас я добавлю два слова - мне действительно жаль, что Фанк больше не директор. Формально он теперь никто, он вещь. Если Хиллари выставит его на продажу с армейского аукциона бесхозного имущества, я куплю его - но увы, прежним Фанком он уже не будет. А для такого кибера я бы создал отдельное шоу.
Доран и бригада с топотом удалились, на ходу обмениваясь какими-то восторженными репликами. Еда сиротливо лежала в тарелках и блюдцах, напитки стыли в стаканах; все чувствовали себя так, будто их обокрали, и говорить не хотелось. Донти, помявшись, потянулся было за куском (дети - всегда голодные, они растут), но Наито стремительно шлепнул его по ладони, Донти с обидой забрался на колени к Бените, и та обняла его - может быть, даже крепче, чем можно обнимать инопланетного детеныша.
- Мотагэ Бенита, - осторожно спросил он на ухо, - а что, мотаси Фанк не придет больше?..
Стол, еда, помрачневшие лица - все стало мокро расплываться перед взглядом Бениты, и она спрятала глаза, прижав лицо к плечу ньягончика.
- Кан дильварги, саарт! - выругался Коэран, и посуда подпрыгнула от удара по столу громадным кулаком. - А ведь это был лучший директор!..
- Может, потому и был, - прошептала Кайгусь.

- Просыпайся, Хил, - голос доносился сквозь легкое забытье, предшествующее пробуждению. - Просыпайся.
Хиллари вздохнул и попытался разомкнуть веки. Тело еще было невесомо и бесчувственно, как это бывает после глубокого сна, а перед глазами - за туманной дымкой - плыли куда-то голубые облака. Хиллари покачал головой, стремясь разогнать видение, и вдруг увидел, как туман разрывается, и в образовавшемся пространстве четко выступает здание проекта в Баканаре с темно-синей зеркальной тонировкой стекол, молчаливое и загадочное.
- Сейчас, мы подлетим поближе, - пробормотал Хиллари, поворачиваясь с боку на бок.
- Просыпайся, - голос был мягок, но настойчив. Хиллари ощутил, как покачнулось его тело; кто-то сел рядом, положил руку ему на плечо. - Вставай. Начался новый день.
Хиллари приподнял голову, с усилием раскрыл глаза и наконец-то вынырнул из оцепенившего его сна. Он сел, отбросил одеяло - и опять задремал с открытыми глазами. Он по-прежнему видел корпус, как если бы он подлетал к нему на флаере, только теперь мираж стоял строго вертикально. Синий глубокий цвет, разделенный на ровные плиточки серебряными линиями. Но зрение уже включилось, и Хиллари также видел комнату, гладь пола, откидной столик, экран монитора, подвешенного на белом кронштейне, стопки кассет на столе, на полу, на мониторе. Два изображения, мнимое и реальное, наслаивались друг на друга, создавая два объема, два мира - один перед глазами, так сказать, объективная реальность, а другой возникший в глубинах мозга - порождение сна. Зрение постепенно прояснялось, реальный мир становился ярче, четче и, наконец, восторжествовал.
"Я дома, дома, - подумал Хиллари, прислушиваясь к гулким ударам собственного сердца и борясь с искушением вновь упасть на теплое, нагретое ложе и спать, спать, спать…
- Ну что, очнулся? - со спокойной улыбкой спросил его Кэннан. Это именно он сидел на кровати. - Хил, ты опять вчера накурился этих форских трав. В следующий раз, чтобы разбудить, я буду бить тебя по щекам.
- Зато выспался, - Хиллари чувствовал себя вконец одуревшим, но не хотел в этом признаваться.
- Еще никто до конца не изучил механизм их действия на психику и мозг человека.
- Товар сертифицирован и разрешен к продаже, - не сдавался Хиллари.
- Глаз Глота его сертифицировал, судя по лейблам, - отпарировал Кэннан, поднимаясь.
- Приготовь лучше завтрак, - попросил Хиллари, пытаясь нащупать ногой тапочки. Поиск не увенчался успехом, и Хиллари, в досаде махнув рукой, отправился в душ босиком.
Понежась в теплой струящейся воде (установка «искусственный дождь», режим «водопад» - что вы хотите), Хиллари включил контрастный режим и быстро взбодрился. Остатки сна вылетели из головы почти сразу, как только упругий ливень стал хлестать по коже. Обсушившись потоком едва не горячего воздуха, Хиллари обнаженным прошел в тренировочный зал, покатал ногами шарики, растер мышцы и спину, выполнил пару классических упражнений хьё-минге и, сосредоточившись, занялся медитацией - сконцентрировав волю, напружинив мышцы, прокачал сквозь себя энергию Звезд. Золотой дождь Вселенной тонкими иголочками покалывал кожу и наполнял его мысли силой, мощью и величием.
Выйдя из зала и накинув на себя длинную белую рубашку из натурального волокна, Хиллари был таким, каким его привыкли видеть сослуживцы - бодрым, подтянутым, невозмутимым.
Утром есть не особенно хотелось, поэтому Хиллари ел мало, но очень высококалорийную белковую и витаминизированную пищу - диетическое мясо мегарских бизонов (или слонов? мегарцы этих толстокожих болотных гигантов звали «танками») с овсяным хлебом. И два стакана сока, за ночь организм теряет жидкость, и чтобы не было слабости и не кружилась голова, ее надо тотчас же восполнить. Завтракал Хиллари в холле, в котором у него по совместительству и для экономии места был установлен теле-комбайн. Усевшись на диване, Хиллари ел с тарелок, расставленных на передвижном столике.
- Кэннан, поставь-ка вот это, - распорядился он, доставая вчерашнюю злополучную передачу «NOW». Надо же, в конце концов, посмотреть, что там отчудил Гаст. Кэннан, взяв кассету, оглянулся на комбайн - послушный сигналу с радара, экран осветился нежным серебристым сиянием - и тут же на нем вспыхнули алые на золотом слова - NOW - Doran
Ударила фиолетовая молния, полетели сине-зеленые переплетенные эллипсоиды, в разбегающихся кольцах которых возникла новая, на сей раз черная на синем надпись - ВОЙНА КИБОРГОВ - РЕАЛЬНОСТЬ ДНЯ!
После этого по экрану поплыли голубые облака. У Хиллари возникло мимолетное, но очень отчетливое впечатление, что он еще не проснулся и видит сон или бред. Даже мясо стало невкусным. На самом деле это сработала автоматика, отсекающая рекламу.
На экране извивались колдовские змеи, а Кэннан, уловив изменившееся выражение лица хозяина, ждал с вопросительным видом и с кассетой в руке.
- Оставь, - сказал Хиллари, - посмотрим, что Доран на этот раз придумает.
- Война киборгов, - доносился напористый, агрессивно наступающий на сознание (а заодно и на подсознание) телезрителей голос безгранично уверенного в себе Дорана, - это не миф, а реальность сегодняшнего дня. Сенсационное заявление киборга из Банш. Первое интервью, взятое у киборга. Потрясающие признания артистов из театра Фанк Амара. Сегодня в пять часов утра мы встретились… Хиллари откинулся на спину дивана. Есть ему совсем расхотелось…
Сразу же по окончании программы ожил трэк.
Генеральный - главный, основной, ведущий. Генерал - чин высшего командного состава армии, наиглавнейший, наибольший. И этот наибольший звонил Хиллари:
- Хиллари, ты смотрел сейчас «NOW»?
- Да, - голос Хиллари звучал безразлично, он уже со всем смирился.
- Надеюсь, ты не откажешься заехать ко мне для делового разговора? - тон генерала был сух и неумолим.
- Когда?
- Немедленно. К десяти ноль-ноль.
- Я физически не успею, у меня флаер неисправен.
- Тогда жду тебя сразу после селекторного совещания, к десяти тридцати.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42