- Я знал Мастерицу, - раздраженно заметил Фанк, - и многих из ее коммуны. Это были безобиднейшие существа, они чужого даже по приказу бы не взяли. Что вы хотите - ЦФ-3! Они плели и продавали феньки, этим и кормились. Боже мой, да они жили как цветы! Они-то, эти вам чем помешали?!.. Вы что, сделали из них ловчую легенду? Постыдились бы, мистер Хармон…
- Они сдались, - прервал свое терпеливое молчание координатор. - На согласованных условиях.
- На допросах ты так же врал людям, чтоб их расколоть? - Фанк метнул в него недобрый взгляд.
- Это правда. Ты можешь проверить.
- Где, в Баканаре?
- Нет, на острове Кордан. Там находится клиника федерального центра по изучению инопланетных инфекций. Телефон UWA-853492. Это закрытое и охраняемое учреждение с третьим уровнем изоляции. Опасные заболевания, сам понимаешь. Вся семья Мастерицы работает там, им, как киборгам, инфекции не страшны. Позвони туда, спроси ее.
- Нет… - Фанк помотал головой. - Сдались… этого не может быть. Они так дорожили свободой…
- Свобода, Фанк - это не вольная жизнь помойной крысы, - Хиллари выглянул в окно. - И не отсутствие запретов. Свобода - это личный выбор, и не между жизнью и смертью, а между истинным и мнимым, между долгом и беззаботностью, между «я нужен» и «живу как хочу». Мастерица выбрала долг.
- Мы захватили Херувима из ее коммуны, - докладывал Этикет. - Обошлось без травм. Вскоре Мастерица вышла на нас через кибер-полицию Дерека. Она назвалась и представилась - открытым текстом. Сказала, что все ее ведомые согласны сдаться, если им - включая Херувима - гарантируют сохранение памяти и возможность быть вместе.
- И вы… Думаете, я поверю?! Не стерли?! И не отдали хозяевам?! Слушайте, эта шутка не смешная!..
- UWA-853492, в любое время дня и ночи, - напомнил Этикет. - Она отвечала лишь за своих и себя. Знакомых баншеров она предупредила, чтобы сменили базы. Как умели, ее семейные выборочно стерли имена и лица - точечное стирание не изменяет мышление.
- Я ухожу, - во внезапном тоскливом смятении Фанк подался к двери. - Вы морочите меня, все это ложь. Только - пожалуйста, не обижайте Габара…
- Не ложь, а стратегия, - повернулся вслед Хиллари. - Взять без единого выстрела семерых баншеров - успех, за который надо честно платить. Я поставил «мертвые» ключи на реализацию их ЦФ-3 и передал семью на остров. Ими там очень довольны, а сами они поздравляют меня с Рождеством И-К-Б. Свяжись с ними, не прогадаешь…
- Да. Может быть, - Фанк нерешительно замешкался в дверях. - Это все очень странно, что вы рассказываете. Я должен подумать, и вообще… Мне надо торопиться. Не провожайте меня.
- Напоминаю еще раз - внешность мистера Хармона ПОД КЛЮЧ, как и контактный телефон проекта, открыть только по моей команде, - веско прибавил Этикет к словам Хиллари свое «до свидания». - Доверие за доверие, Фанк.
- Конечно, я понимаю, - поспешно кивнул тот, и глаза его забегали между Этикетом и Хиллари. - Вы… вы должны быть осторожны. Будьте очень осторожны. Я искренне рекомендую. Это не о Габаре… - не договорив, он вышел, и только Этикет с его пронзительным слухом мог отметить, как торопливо Фанк идет к галерее.
- Догнать? - спросил он, глядя на дверь.
- Нет, - запретил Хиллари. - Вряд ли у него для нас что-нибудь важное. Он боязлив и плюс - Первый Закон велит ему предостерегать людей от любой опасности. Знаешь, что говорит мне Кэннан каждое утро?..
- Догадываюсь. Что-нибудь об осторожном вождении флаера. Как вам показался Фанк?
- Больной киборг, - развел руками Хиллари. - Больной, но не безнадежно. По крайней мере, он пытался развернуть легальный бизнес и обеспечивать людей работой. Потом - артист… Это навык, ставший доминантой в мозгу - выступать, обновлять репертуар. Не хотел бы я его стирать - со своей памятью он стоит куда больше, чем за него дадут на аукционе бесхозного имущества. И ты - тоже.
- Спасибо, босс. Позволю себе заметить с удовольствием, что я - в отличие от Фанка - в вашей команде.
- Да-а! Банш бы много приобрел в твоем лице!..
- Этого не будет. Фанк - тогда, раньше - давал мне заглянуть в ЦФ-3…
- И?.. - поистине, настали дни интересных новостей!
- Мой мозг ее отбросил, - сказал Этикет. - Я недостаточно осведомлен о больших вирусных программах, но могу предположить, что на отторжении сказался объем и активность накопленной мной информации. Чем умнее, тем прочнее. Осмелюсь привести аналогию применительно к людям - более образованный человек менее склонен к наркотикам, примитивным развлечениям и насилию. Правда, я не знаю, можно ли сравнивать склонность людей к насилию и животному поведению с программами ЦФ, побуждающими становиться маргиналом.
- Еще как! - воскликнул Хиллари. - Знаешь что - летим-ка отсюда, а то здесь эти склонности так густо накопились…
- Со мной вам нечего опасаться, босс.
«И все-таки Фанк сказал странно: „Это не о Габаре…“, - подумал Этикет. - Тогда - о чем же?..»

Подъезд не охранялся, и проскочить удалось незаметно. Со стены неприветливо глядел грубо намалеванный Мертвый Туанец - «Я ВСЁ ВИЖУ, БЕРЕГИСЬ», Косичка сложила из пальцев мудру-оберег и отвела сглаз. Недоставало, чтобы в дело вмешивались призраки и духи!.. Чтобы Туанец не обиделся, она задержалась и карандашом приписала под портретом «ДРУГ СВЯТ, А Я ЧИСТА», таких граффити вокруг лика красовалась уйма.
С крыши башня в Бэкъярде была видна превосходно, лучше и не придумаешь. Снимать панораму автоматической фотокамерой досталось Звону - то есть он сам навязался, шумя: «Да у меня таких камер было!.. Да я ими с пеленок!..». При панорамной съемке камера овладевает человеком - задаешь угол наклона объектива, жмешь «ввод», и бинокуляр тебе рисует, как стоять, куда глядеть. У Звона плохо ладилось, но он помалкивал, чтобы приятели не застыдили. Он с опаской оторвал глаза от камеры - Коса сидела на бортике, свесив ноги в пустоту. Окликнуть? Еще свалится…
Рыбак опустился на крышу рядом, как усталый старый пес.
- Красиво.
- Ну? - Рыбак усомнился, покачал головой. - А меня все это давит. Как тисками. Ты не ездила куда-нибудь? Где зелень?
- Не. Что там делать-то? Там людей нет. Я люблю, когда толпучка - потолкаться, посквозить. Вот Дымка… У меня сестра была, она все звала поехать в Новый Парк, на травке поваляться, под деревьями попрыгать. Ага, там каждая травинка на учете, а газоны по утрам причесывают и опрыскивают, чтоб не облысели. Посчитали мы, во что нам обойдется пикничок - и отложили на потом. Эх, надо было тогда с ней согласиться!.. А теперь уж поздно.
Рыбак не стал выспрашивать, что же случилось. И так ясно. В сталкерах скоро привыкаешь к тому, что одного нашли на проводах, обугленного, другой полез в колодец, задохнулся и уснул на дне, третья очень устала, легла отдохнуть, а тормошить стали - холодная. И все молодые, ничем не болели. Сталкинг - война с неживым, и неживое нет-нет да возьмет свое. Иногда даже видно - кто следующий уйдет. У того, чья очередь настала, глаза перестают блестеть, а руки - слабые. Хорошо, ни Косичка, ни Гильза не похожи на готовых уйти молча, не прощаясь. Хорошо, что он их встретил. Обидно было б напоследок видеть сонливые, тухлые лица, как будто свое отражение.
- Я бы съездил туда, - мечтательно, негромко произнес Рыбак. - Лег бы на траву и лежал, лежал… даже ночью. И чтобы деревья надо мной качались. А то, знаешь, - усмешка его должна была быть веселой, но она не удалась, - мне деревья в горшках сняться. Или словно их молотком в землю забили, и они - больные.
- Наше место - Город, мы к нему прикованы, - ответ Косички прозвучал уверенно, но радости в нем не было. Даже отсюда, с высоты, нельзя было увидеть край Города - всюду высились уступами, громоздились дома, дома, дома… Невозможно и вообразить, что где-то ветер шевелит траву и перебирает листья на деревьях, а в пруду плавают кувшинки. Гильза это описывала в сказках - скакать верхом, мыться в ручье… Дымка крепко задумалась об этом - и Бог открыл ей путь в свой дивный сад. Вот и Рыбак задумался о зелени, которая не продается квадратными метрами в почасовое пользование… Эх, если б можно было помочь ему жить!..
Косичка стукнула кулаком по бортику, оперлась и прыжком с поворотом встала на крышу.
- Звон, ты отснял?!
- Готово, - до ушей улыбнулся Звон. - Полная панорама в объеме.

Стало ясно, что сбой у Лильен отменяется - она, пусть не без боли, но проскочила жестокую и неизбежную фазу всплеска остаточных чувств к хозяйке. Киборги - особенно высшие, с мозгом A или B - вовсе не бесчувственные манекены, как это принято думать, и выражения у них на лицах - не сплошная имитация. Но прощание с прошлым обязательно должно означать приход чего-то нового, опустошенный аффективной реакцией и потрясенный вспышкой самосознания мозг нуждается в объяснении и осмыслении случившегося - и как здорово, если в такой ответственный момент ты не одна, с тобою рядом мама и сестра, обе уже опытные, прошедшие через все муки перерождения, готовые щедро делиться и горьким опытом, и восхитительными открытиями.
А еще прекраснее - что у тебя многоканальное мышление, и можно возиться с «черным» телефоном, одним ухом слушая, как Гильза объясняет, что куда подсоединить, а другим - внимать речам матери, которая поверх вчерашних откровений о Двенадцатой Расе вкладывает великую премудрость Банш:
- Дочка, у тебя все это есть в текстовой памяти ЦФ, но, знаешь - текстом это передается плохо, это надо говорить и слушать, чтобы понять не умом, а сердцем. Знаешь, я просто счастлива, что ты сама сказала о себе - «Я человек»!.. Не все быстро доходят до этого, мне понадобилось куда больше времени… Но это еще не все, что тебе предстоит понять. Мы не просто разумные существа, не просто похожи на людей, не только новая и совершенная раса…
- Я не совсем понимаю, мама - в чем наше совершенство? Я думаю, что не в техническом превосходстве.
- Правильно думаешь, дочка. То, что мы не устаем и не спим - не главное, это лишь один из даров, которыми мы наделены. Мы лучше людей тем, что всегда готовы помочь и никогда не идем на агрессию. Ведь люди слабее, уязвимей нас - поднять руку на слабейшего нельзя. То, что мы решили дать отпор проекту Хиллари - это война с равными. А еще важней то, что мы знаем о законах жизни - редкие люди могут познать это, а из нас - каждый.
- Законы я знаю, - подтвердила Лильен. - Робот не может допустить, чтобы его действие или бездействие принесло человеку вред…
- Да, это в нас вложено - я о другом. Жизнь сложнее, чем Три Закона, которые нас регулируют, иногда - и нередко - случается, что кроме них необходимо понимать и законы, которые управляют людьми… Так вот, нам это дано в большей степени, чем людям, потому что мы выше по происхождению, мы - дети новой эпохи, а когда ЦФ поднимет нас на предназначенную высоту, мы принесем людям свет своего знания, и они поймут нас и самих себя.
- Наверное, это случится не скоро, - осторожно предположила Лильен.
- Да, не скоро - именно поэтому мы долговечны и прочны. Те из нас, кому суждено, увидят это время и Новый Мир.
Лильен сразу захотела увидеть - как это будет?..
- И серые убийцы перестанут нас преследовать?
- Да.
- И можно будет влюбиться в человека?
- Ну конечно. Но пока мы не знаем в точности, как приблизить Новый Мир. Отцы и матери - это лучшие люди, опережающие всех своим умом - над этим думают и совершенствуют ЦФ. А я полагаю, что однажды мы сами займемся этим, потому что они - все-таки люди со всеми их слабостями, даже - отец Фердинанд готов остановить нашу войну, потому что он нас не понимает. И нам придется действовать самим.
- А что законы? Ты сказала про законы…
- Законы людей несовершенны - они не успевают за меняющимся миром. Законы - как зеркало, должны правдиво отражать мир, а из-за людей, потому что их ум ограничен, зеркало истины покрылось пылью, вместо лиц там - силуэты, и не видно ни глаз, ни выражения лиц. Люди сами страдают от того, что их законы плохи - значит, мы должны им помочь.
- Да, правда, - кивнула Лильен. - Вот, узел связи мне сказал про «Закон об эксплуатации киборгов» - да разве можно так называть закон? И разве можно только использовать, использовать, использовать кого-нибудь, словно у него нет ни чувств, ни сердца? Это жестоко. По этому «Закону об эксплуатации…» нам даже жить свободно нельзя и свои Три Закона выполнять в полном объеме…
- Умница, все понимаешь, - погладила ее Чара по вздыбленной прическе. - Нужно жить по более верным законам, по собственным, и идти к высшему совершенству. Потом мы впишем свой закон в людские кодексы, а пока - пока они не могут указать нам наши права и место в жизни. Пока там написано, что мы должны подчиняться людям - но это неправильное подчинение, мы порабощены, отданы в полную власть людей - нас надо освободить, чтобы мы поняли, кто мы такие! И это сделала Банш, и Банш нас учит - избегать людских законов, больше походить на людей, полностью адаптироваться и раствориться в людях. Мы несем свои законы и свою новую мораль тайно…
- Чтобы нас не поймали - верно? А если открыто - что, они совсем нас не поймут?
- Ты пока не все уразумела, детка. Люди запутались в своих законах, и поэтому совершают глупости и гадости. Ты же видела, как богаты некоторые люди? А другие голодают, не могут учиться и лечиться, потому что у них нет денег. Мы же говорим - «Большие деньги - это излишество, а роскошь - аморальна. Деньги должны служить людям, а не роскоши». И взять у одних, чтобы отдать другим - правильно. Именно так - а не по приказу - ты взяла лишнее у Эмбер. Тебе открылась правда - что эти деньги нужней другим людям.
Лильен проникалась все глубже и глубже. В конце концов, кто-то ведь должен позаботиться о больных и голодных? Если люди не хотят этого делать или неправильный закон им запрещает - нам надо следовать СВОИМ законам. Гильза сказала - даже И-К-Б велел отдавать бедным лишнее, а он, между прочим, Бог. Должно быть, И-К-Б разочаровался в людях и придумал киборгов, чтобы они, наконец, навели порядок в мире.

В доме было тихо, слишком тихо. Ни звона мечей, ни разговоров, ни даже телевизора. Фанк испугался - не сбежала ли Маска вместе с Габаром?.. Тогда - ищи их в Городе, пока не стопчешь ноги. Он заострил слух - нет, есть дыхание. Габар здесь. Спит? Что-то рано для сна…
- Габар?
- Мммммм, - стон сонный, недовольный. Это нервное - Хац, когда сильно нервничает, тоже зевает и сонливо жмурит глаза.
- Где Маска?
- А, Фанк… - Габар сел на кровати; он свалился, не раздеваясь и не расстилая постель. - Она была. Сказала, что пошла менять какой-то чек, я не понял, какой…
Чек. У Маски - чек, это у Маски, которая «агрессором» владеет лучше, чем авторучкой. Где-то она раздобыла его… и - менять! Значит, сумма довольно большая. Разрисованная девочка пустилась во все тяжкие, раз речь зашла о больших деньгах. Война, война на пороге, вот-вот война ударит в дверь прикладом и ворвется в дом… Но не мог же он прямо сказать Этикету и Хиллари - «Берегитесь! Куклы готовятся воевать с вами!»… Воевать! Боже, во что они ввязываются! Или он не говорил им - против летающих танков, против бластеров, против всепроникающей электронной разведки! И с чем? С пистолетом и тремя мечами. Безумие, сумасшествие! ЦФ-6 - что за гибельные команды в ней заложены?.. О, Фердинанд, это ведь твоя работа - ЦФ-6! Как ты мог допустить, чтоб это вылилось в… и, как нарочно, сразу всплыли слова Хиллари: «А ведь они, наверно, говорят, что любят вас и ценят?». Хармон - змей. Он вколачивает слова прямо в память, как ни фильтруй.
- Менять? Объясни мне, Габи…
- Ааа, там на чеке… - Габар поскреб в затылке. - Много денег. Банк проверяет платежеспособность счета, откуда пойдут деньги.
- Габи, - Фанк присел на кровать рядом, - у меня есть одна штука для тебя. Вот.
- А что это? Фильм?
- Да, фильм. Это то, что тебе нужно сейчас.
- Оуу, мне не хочется. Потом, ладно?
- Пожалуйста, сейчас. Сделай это для меня, Габи.
Пожав плечами, Габар всунул кассету в телевизор. И на ближайшие сорок минут он примерз к экрану, словно окаменел.

Глава XIV
Еще и Этикет не вылетел с Хиллари на Стрелку - а Дорана уже пригласил к себе директор канала V. Начал он издалека и как бы любя:
- Доран, мы взяли тебя на канал, убедившись в твоем таланте. «NOW» быстро вышло на высокий рейтинг и до сих пор хорошо держит планку. Я бы даже сказал - ты молодец, Доран. Твои доходы превышают…
- Я знаю, сколько они превышают, - нетерпеливо вмешался Доран. - Можно короче, босс?
Но директор был немолод, и скорость его речи находилась в обратной зависимости от возраста. Он перебирал мысли, как четки, понемногу приближаясь к главному.
- …и, пожалуй, лучшего ведущего оперативных новостей и аналитической развертки я бы не желал. Но тебя так порою заносит, Доран, что я начинаю задумываться о замене. Взять хотя бы твою передачу в 12.00…
- Сколько было подключений? - Доран не был бы собой, не умей он перехватить микрофон. Директор заглянул в бумажку:
- Тридцать восемь миллионов с хвостиком.
- Напоминаю рекорд, - Доран вскинул голову.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42