Свободного времени у вас предостаточно. Покажите мне, на что вы способны - и что вы действительно специалисты того класса, который указан в ваших квалификационных картах. Разговор закончен. То, что я сказал - это ПРИКАЗ.
Туссен пожал плечами, Гаст и Селена вслепую - в шлемах иначе нельзя - потыкавшись, обменялись рукопожатием в сенсорных перчатках, обрушив тем самым на мозг Кавалера лавину бессмысленных сигналов.
- Ну, босс, если так… - завел было Туссен какую-то нуднятину, но Хиллари отвернулся, дав понять, что он не намерен больше слушать никаких объяснений, и вышел из зала.
Бессонная ночь, бешеный ритм работы, коктейль из табельных и снотворных средств, вегетативный криз - это даром не проходит и в одночасье организмом не забывается. В коридоре Хиллари вновь почувствовал слабость и легкое подташнивание. Напряженный разговор вздернул его, и Хиллари пытался унять волнение, направляясь… куда? Он сам пока этого не знал.
Хоть бы подстегнутый и оскорбленный Туссен собрался и от обиды и злости совершил чудо… Он может, он просто обленился. Спрашивать с сотрудников надо по максимуму, по максимуму их возможностей. Туссен и его ребята могут многое, очень многое - пусть постараются. Кавалер должен жить во что бы то ни стало. «Господи! - подумал Хиллари. - пусть Кавалер выживет, пусть его починят. Ведь если его не будет - я буду чувствовать свою вину долго, очень долго. Я буду помнить об этом всегда. Боже!.. может быть, в храм сходить, помолиться?… - и тут же со внутренним цинизмом оборвал сам себя. - Хватит! Уже раз сходил, помолился. До сих пор эту кашу не расхлебаем».
Тут заворковал трэк, с которым Хиллари никогда не расставался. Высокая привилегия консультанта в условном звании полковника - быть всегда готовым выйти на прямую связь. Его будили среди ночи, отрывали от обеда, несколько раз вытаскивали из душа и туалета. С этим Хиллари уже смирился; единственно, чего он боялся, так это того, что звонок трэка застанет его на ложе любви (ни в чем нельзя быть уверенным в наше бурное время).
- Босс? Это Этикет, добрый вечер. Я счел возможным распорядиться насчет привлечения к розыску яунджи психолога. Если Фанк выйдет на связь с театром, я постараюсь передать мальчику-тьянге кассету с записью.
- С какой… записью? - слегка оторопел Хиллари.
- Обычная практика в возвращении беглых детей. Обращение родителей к ребенку, обращение любимого учителя, братьев, сестер, друзей и так далее. Офицер из Бэкъярда с психологом уже поехали в Тьянга-таун. Полагаю, к завтрашнему утру запись будет готова, и ее можно будет монтировать в демонстрационную версию.
- Ооо… отлично, Этикет. Но - я не посылал офицера с таким заданием…
- Его послал я, - спокойно ответил тот. - И еще - я хотел бы попросить вас о расширении моих полномочий и предоставлении мне большего оперативного простора. У меня появились возможности для успешного выполнения задания при условии самостоятельных действий.
Однако!.. Впрочем, Этикет не за красоту был назначен координатором группы. И Хиллари помнил отзывы сэйсидов о нем - киборг сам успешно вел расследования, с опережением и грамотно планировал работу… Надо будет поговорить с ним о маньяке. А пока - дозволить то, что просит, поощрить инициативу.
- Действуй, как считаешь нужным. Я полагаюсь на твой опыт.
- Благодарю вас. До свидания, босс.
«Люблю киборгов, - подумал Хиллари. - Или не люблю?..»
Глава X
Когда в 19.00 «Каждый час» на канале III, а в 20.00 «Аналитик» на канале VII показали последствия теракта у базы Бэкъярд, минимум десять миллионов централов тотчас вспомнили Дорана и его пророческие слова - «в Городе разгорается война киборгов». Похоже было, правда, что это состоялась новая вылазка кибер-маньяка, охотника за киборгами групп усиления - но зрелище взорванной машины и отвратительно шевелящегося изломанного тела так метко щелкнули по нервам публики, что многие, прикованные к экрану, от волнения промахиваясь ложкой мимо рта, пробормотали, воскликнули или подумали - «А что скажет Доран в девять вечера?!». Доран же в своей студии рвал, метал и ликовал одновременно - от злости на то, что оказавшиеся у базы парни первым делом продали нарезку своей записи не ему, а другим каналам, и от радости, что под анонс - «Завтра! в 12.00! в прямом эфире - Хиллари Хармон с командой и ЭМБЕР - самая известная жертва Банш!» - можно было содрать с рекламодателей вдвое. Пока же бассы гребли III и VII - под судороги раненого киборга и намеки на форсажное развитие событий реклама липок, туанской косметики и прозрачного кефира шли на «ура». Надо спешить! Через шесть часов после показа пленка подпадет под Закон о свободе информации, и любой канал возьмет ее за так! - поэтому Доран висел на связи со своими ребятами, сброшенными с флаера в эпицентр событий. В 21.00 уже надо скармливать централам оригинальную версию «от Дорана»!!..
После беседы с Этикетом Фанк некоторое время бесцельно блуждал по Городу - потрясение было слишком велико. Он не ждал, не хотел этой встречи. И вот - нa тебе!.. Этикет служит в группе усиления у Хиллари Хармона, Этикет выслеживает и убивает баншеров - свободно живущих киборгов. Он, Фанк - баншер. Следовательно… Можно ли верить Этикету, как раньше?.. Он назначил встречу - но надо ли туда идти? А вдруг там будет засада? Его схватят те самые боевые киборги на кераметаллической основе, способные вырвать ему руки из суставов… А дальше?
А дальше - стенд. Программы «Взрыв» у него нет, он сам категорически отказался от любезного предложения Фердинанда, он ничем не сможет противостоять им - киборг не человек, его мозг открыт; они выкачают, вынут, силой возьмут его память. Не приходить?.. А что делать с Габаром? Парень тоскует, томится - это же видно, у него померкли глаза и свалялась шерсть - первые признаки депрессии у яунджи. Ему нужна помощь - а нам нужно скрываться. А театр? При мысли о театре Фанк начинал метаться, он шел, лишь бы двигаться, а мысли прыгали бессвязными обрывками, распадались и исчезали.
«Сбой, - вдруг отчетливо понял Фанк. - Я ДОЛЖЕН принять решение, иначе я сойду с ума…»
Фанк позвонил отцу Фердинанду, выбрав местечко поплоше… Вот, хотя бы салончик «Прямая интимная связь». Отдельные кабинки, звукоизоляция, удобный терминал, база адресов и телефонов на все вкусы. Изящная дамочка - вне подозрений. Она желает чувственно развлечься на стороне, по пути со службы домой - чисто, анонимно, безопасно. Пожалуйста! Два басса.
Красавица заперла дверь и вынула из сумочки пару компактных приборов. Проверка кабины - «глазков» и «клопов» нет; проверка линии - свободна от подслушивания. Подключить цифровой модем.
- Фердинанд, это Фанк.
Фердинанд за неполные сутки извелся, как приговоренный в ожидании казнящего луча в голову, сжигающего нейронные связи. Сначала люди Хиллари нашли «гарпун» - они стали опасно прыткими! - потом погибла Дымка, далее - новости об акции у тоннеля; он скомандовал семье Чары эвакуацию, но на этом все не кончилось - баканарские киборги взяли узел ключа RDF-237325, избежав подрыва. Приказ «Покинуть театр!» - и пугающий утренний блиц в новостях - стрельба в театре, киборг мафии, кибер-полиция и раненая женщина!.. Семья Чары молчит, Фанк молчит, голова гудит от бессонницы, и страх подкрадывается все ближе - он идет по пятам и дышит в затылок. Страх - это Хиллари Хармон.
- Фанки! Что у вас, где девочки и Чара?!
- Они в безопасности, я тоже. Пока. Фердинанд, ты должен знать… Семья Чары задумала мстить Баканару за Дымку, Чехарду и Чайку.
Мстить. Фердинанд содрогнулся; ему представились кровь, ножи и трупы. Нет, нет - Первый Закон, они не смогут… Это все мультики и сериалы!! Зря, зря он тогда отмахнулся от озадаченной Чары - надо было разобраться, возможно - разъяснить, подсказать, отца бы девчонки послушались… И еще Доран, эта зараза! Как вообще можно произносить фатальные СЛОВА так легко и бездумно?!! «Война киборгов»… Накаркал! Слово есть идея, и, произнесенное, оно как будто оплодотворяет мир; слово творит сущее, слово первично - и мир, пораженный словами, как пулями, покрывается язвами ран, жестокие слова уродуют и деформируют материю, порождая зло и монстров зла…
- Они собираются убивать киборгов Хиллари.
- Фанк, дай мне Чару… или кого-нибудь из них!
- Со мной сейчас никого нет. Фердинанд, вряд ли они свяжутся с тобой - думаю, они боятся, что ты их переубедишь, как человек. Я о другом поговорить хотел - мой театр…
- Фанки, это ложь, - жестко сказал Фердинанд. - Это ложь робопсихологов Хармона, рассчитанная специально на тебя. Они хотят, чтобы ты вышел на театр, раскрылся. Не смей общаться с ними!! Никаких контактов! Это - враги!!.. Я всегда говорил, и сейчас повторяю - избегать, уклоняться, скрываться. Насилие будет порождать только насилие, а наш принцип - добро и мир.
Как ни странно, командная интонация на Фанка не подействовала. Но возражение его вырвалось вздохом:
- Фердинанд, ты очень ошибаешься… Все это правда - и кибер мафии - тоже. Я даже знаю, как его зовут.
- Ты… - откровение рухнуло на Фердинанда, как десантный корабль сэйсидов с танками и штурмовой бригадой на борту. - Ты, Фанк! Ты вел дела с мафией?! И молчал?!
- А что бы ты посоветовал? - уже огрызнулся Фанк. - Опять - бежать?.. Фердинанд, я устал бегать. Я старый, бедный клоун. Я уже терял общину там, в Порту, и помню, каково мне было. Тогда… тогда мне помог не только ты. Был один служивший у сэйсидов киборг - он кормил меня и давал батарейки, я его очень уважаю до сих пор.
- Так, - и второй удар упал на отца семейства Чары. - Значит, у тебя знакомства куда шире, чем я думал. И как ты собираешься распорядиться этим, Фанк?
- Никак, - ответ прозвучал безнадежно. - Меня это не волнует. Мой театр… Я сейчас близок к тому, чтобы зависнуть, Фердинанд. Когда меня шантажировала мафия, я был почти спокоен - да, они подонки, но с ними можно сговориться по-деловому, на деньгах. Переправлять наркотики я отказался - это для людей как смерть, а деньги… деньги сами по себе не значат ни вреда, ни смерти. И мой театр жил! И был моей общиной!! А что теперь?!.. На кладбище моей души есть место только для меня. Я опустошен, я мертв, я не могу жить без театра и своих людей…
- Фанки, ты - баншер, ты, может быть, лучший из всех, с кем я работал, - начал льстить Фердинанд. - Мы поможем тебе найти и место, и людей, ты не одинок, Фанки - надо только выждать, пока…
- Я старый, бедный клоун, - как глухой, повторил Фанк. - Мой цирк сгорел, и труппа разбежалась. А я-то думал, ты меня поймешь.
Не прощаясь, он вынул модем из системы, а выходя, автоматически подмигнул и улыбнулся пареньку, проводившему его в кабину - пусть думает, что все прекрасно.
…Около 22.30 Фанк вернулся на квартиру мрачным и подавленным, походку и повадки модной дамочки он соблюдал автоматически - смейся, паяц, хоть бы на душе кипело море слез! Лишь талант артиста или мозг киборга могут стерпеть такое напряжение под тяжестью судьбы - и не сломаться… Тихо, словно лишний шум мог стать песчинкой, вызывающей обвал, открыл он дверь - и поморщился с горечью, из зала слышались бодрые выкрики, неровный топот и лязг стали.
Поставив на сдвинутый к стене стол маленький плоский телевизор - чтоб время от времени сверяться с учебной записью - Габар и Маска упражнялись в фехтовании. Когда угрюмый Фанк заглянул к мечникам, у тех случился перерыв - раздетый до пояса Габар показывал девчонке, как правильней держать меч в какой-то важной позиции с угрожающим тьянским названием, Маска выполняла жест рукой с клинком легко, с зеркальной синхронностью.
- У меня хорошо получается, да?
- Да, да. Все правильно, ты молодец. Только - ты осторожней, не взмахивай сильно, это меч, а не дубина. Я без защитного снаряжения…
Перед тренировкой Габар заставил себя как следует размяться, тело разогрелось, от прилива крови к мышцам боль в боку растаяла, стала почти незаметной.
- Ооо, Фанки, это ты! - запела Маска, одним движением перетекая из непринужденной стойки в сложную позу замершей с занесенным мечом бронзовой статуэтки. - А тут были такие новости! ты обалдеешь!..
- Можешь считать - я уже обалдел, - снимая парик, Фанк сел на стул и сгорбился.
- Мой театр…
- Что там? - обеспокоился Габар, серьезное и деловое выражение мохнатого лица тотчас сменилось настороженным, встревоженным.
- Я звонил Хацу - быстро, чтоб меня не засекли… Все очень плохо, дети. Хац под контролем людей Хиллари. Нас… меня выследили. Я не смогу туда вернуться… никогда.
Габар сглотнул появившийся в горле тяжелый комок и прикусил губы. Ах, как приятно было держать меч минуту тому назад! Но две секунды, два слова - и из танца мечей ты возвращаешься в постылую реальность, и Фанк убито шепчет роковые для него слова, слабо качая головой, будто не верит в то, что так неотвратимо случилось. И никакой уже радости в том, что Маска такая способная…
- Ладно… - положив меч на стол, Маска тихо подошла к Фанку, но коснуться его не решилась. - Это ведь не последний театр в Сэнтрал-Сити, верно? Все образуется, дядя Фанки…
- Я там двенадцать лет работал, - горько ответил Фанк, глядя вниз. - Я всех там знаю… им скажут, что я… нет, ты не поймешь.
- Да ты не расстраивайся, - Маска присела на корточки, чтоб видеть его лицо. - Мы им отомстим за тебя, вот увидишь. Им уже мстят! Габи, покажи ему ту запись!..
Фанк с горестным недоумением воззрился на протянутый почти к лицу экран величиной с ладонь. Голос диктора трещал, едва не вскрикивая, но Фанк словно не слышал его - недоумение его сменилось резким, как пощечина, спазмом страха и неприятия - нет, нет, только не это!!..
- А? Правда, здорово? - приставала Маска, сияя. - Как его!.. Это была сволочь из кукол Хиллари! А его - вдрызг! Направленный взрыв, ты понял? Прямо у ворот Бэкъярда!.. Глянь, какая прелесть!
- Это ужасно… ужасно! - Фанк закрыл лицо ладонями. - Какая… мерзость! Так нельзя делать, нельзя…
Насилие плеснуло на него с экрана - боль и крик: «Следующим будешь ты! Это для всех - и ты не исключение!».
- Ты… - растерявшись, Маска встала. - Ты что… Жалеешь его?! Фанк! Ты в своем уме?! Они же убивают нас!!.. Дымку! Вчера!..
- Дура, - проскрипел Фанк, - Маска, ты уличная дура!.. Они такие же, как и мы! Они…
- Так. С тобой все ясно, - Маска подбоченилась, скривив лицо в одну из своих худших гримас. - Я дура, да? А ты слюнтяй и чистоплюй. Но когда ты… Когда тебя будут ловить и прицелятся - я тебя прикрою, честно, обещаю. За все, что ты сделал для мамы и для нас. А от тебя я ничего не жду!!.. А, нет - жду, что ты заложишь нас! Ну, валяй! Звони! Вон телефон! И никого не расстреляют, только всем мозги продрают начисто!.. Не, только не мне - я им живой не дамся!..
Габар быстро переводил взгляд с Фанка на Маску, чего ему хотелось - так это спрятаться, чтобы не видеть и не слышать этого раздора, разрушавшего едва-едва сложившийся контакт в их маленькой компании гонимых беглецов.
- Зачем нас сделали?.. - покачивался на стуле Фанк, будто забыв о Маске и ее злых словах. - Зачем? Чем жить так - лучше не сходить с конвейера… Иди, иди куда хочешь, только оставь меня…
- Да, я уйду, - Маска быстрыми шагами двинулась в прихожую, и уже оттуда крикнула, шурша одеждой. - Мама звонила через резервный коммутатор! Они там неплохо устроились, им нужны деньги! Тыщ пять у тебя есть? Она велела, чтоб ты оставался с Габаром.
- И на кой черт им столько денег? - вяло отозвался Фанк.
- Я так и знала, что не дашь, - сунулась Маска в зал, стирая грим с лица, волосы она кое-как пригладила и обрядилась в длинный взрослый плащ с поясом. - Они хотят купить оружие, чтобы сражаться - тебе нравится? Конечно, нет - ты же боишься… Вон меч лежит, обходи его со стороны рукоятки, а то укусит… Габи, потом продолжим, хорошо? Богатый дядюшка не хочет и томпака дать, значит, придется мне самой раздобывать деньгу… Пойду на улице с протянутой рукой стоять. Бай-бай!
С ней ушли из квартиры все звуки - Фанк молчал, Габар не решался с ноги на ногу переступить - настолько зловещей казалась ему тишина.
- Она тебя кормила? - поднял вдруг голову Фанк.
- А… да, я поел…
- Сейчас… немного подожди, я приготовлю ужин.
Не снимая женской одежды, Фанк сонными движениями стал готовить кухонный комбайн к работе - и уловил странный, слабый… и тревожный звук. Он не один год провел в обществе самых разных разумных существ, он знал, как злобно ворчат бинджи, как довольно цыкают ихэны, как испуганно пищат ньягонцы… и, оглянувшись сейчас, понял, что знает теперь, как стонут яунджи. Не разжимая губ, тонко, протяжно, будто скулят.
- Что с тобой?
- Это я… - шмыгнул носом Габар. - Я во всем виноват, с меня все началось… Если б я не взломал тот флаер… Аййййя… Ну почему я его тронул?!.. И Дымка была бы жива, и про вас бы не узнали - да? Ведь так?.. Пожалуйста, простите меня… - сложив ладони, он мелко, рывками закланялся, как велел тьянский обычай - не поднимая глаз и касаясь переносицы кончиками пальцев. Фанк не бросил - только положил пакет с едой - и взяться за него больше не смог.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
Туссен пожал плечами, Гаст и Селена вслепую - в шлемах иначе нельзя - потыкавшись, обменялись рукопожатием в сенсорных перчатках, обрушив тем самым на мозг Кавалера лавину бессмысленных сигналов.
- Ну, босс, если так… - завел было Туссен какую-то нуднятину, но Хиллари отвернулся, дав понять, что он не намерен больше слушать никаких объяснений, и вышел из зала.
Бессонная ночь, бешеный ритм работы, коктейль из табельных и снотворных средств, вегетативный криз - это даром не проходит и в одночасье организмом не забывается. В коридоре Хиллари вновь почувствовал слабость и легкое подташнивание. Напряженный разговор вздернул его, и Хиллари пытался унять волнение, направляясь… куда? Он сам пока этого не знал.
Хоть бы подстегнутый и оскорбленный Туссен собрался и от обиды и злости совершил чудо… Он может, он просто обленился. Спрашивать с сотрудников надо по максимуму, по максимуму их возможностей. Туссен и его ребята могут многое, очень многое - пусть постараются. Кавалер должен жить во что бы то ни стало. «Господи! - подумал Хиллари. - пусть Кавалер выживет, пусть его починят. Ведь если его не будет - я буду чувствовать свою вину долго, очень долго. Я буду помнить об этом всегда. Боже!.. может быть, в храм сходить, помолиться?… - и тут же со внутренним цинизмом оборвал сам себя. - Хватит! Уже раз сходил, помолился. До сих пор эту кашу не расхлебаем».
Тут заворковал трэк, с которым Хиллари никогда не расставался. Высокая привилегия консультанта в условном звании полковника - быть всегда готовым выйти на прямую связь. Его будили среди ночи, отрывали от обеда, несколько раз вытаскивали из душа и туалета. С этим Хиллари уже смирился; единственно, чего он боялся, так это того, что звонок трэка застанет его на ложе любви (ни в чем нельзя быть уверенным в наше бурное время).
- Босс? Это Этикет, добрый вечер. Я счел возможным распорядиться насчет привлечения к розыску яунджи психолога. Если Фанк выйдет на связь с театром, я постараюсь передать мальчику-тьянге кассету с записью.
- С какой… записью? - слегка оторопел Хиллари.
- Обычная практика в возвращении беглых детей. Обращение родителей к ребенку, обращение любимого учителя, братьев, сестер, друзей и так далее. Офицер из Бэкъярда с психологом уже поехали в Тьянга-таун. Полагаю, к завтрашнему утру запись будет готова, и ее можно будет монтировать в демонстрационную версию.
- Ооо… отлично, Этикет. Но - я не посылал офицера с таким заданием…
- Его послал я, - спокойно ответил тот. - И еще - я хотел бы попросить вас о расширении моих полномочий и предоставлении мне большего оперативного простора. У меня появились возможности для успешного выполнения задания при условии самостоятельных действий.
Однако!.. Впрочем, Этикет не за красоту был назначен координатором группы. И Хиллари помнил отзывы сэйсидов о нем - киборг сам успешно вел расследования, с опережением и грамотно планировал работу… Надо будет поговорить с ним о маньяке. А пока - дозволить то, что просит, поощрить инициативу.
- Действуй, как считаешь нужным. Я полагаюсь на твой опыт.
- Благодарю вас. До свидания, босс.
«Люблю киборгов, - подумал Хиллари. - Или не люблю?..»
Глава X
Когда в 19.00 «Каждый час» на канале III, а в 20.00 «Аналитик» на канале VII показали последствия теракта у базы Бэкъярд, минимум десять миллионов централов тотчас вспомнили Дорана и его пророческие слова - «в Городе разгорается война киборгов». Похоже было, правда, что это состоялась новая вылазка кибер-маньяка, охотника за киборгами групп усиления - но зрелище взорванной машины и отвратительно шевелящегося изломанного тела так метко щелкнули по нервам публики, что многие, прикованные к экрану, от волнения промахиваясь ложкой мимо рта, пробормотали, воскликнули или подумали - «А что скажет Доран в девять вечера?!». Доран же в своей студии рвал, метал и ликовал одновременно - от злости на то, что оказавшиеся у базы парни первым делом продали нарезку своей записи не ему, а другим каналам, и от радости, что под анонс - «Завтра! в 12.00! в прямом эфире - Хиллари Хармон с командой и ЭМБЕР - самая известная жертва Банш!» - можно было содрать с рекламодателей вдвое. Пока же бассы гребли III и VII - под судороги раненого киборга и намеки на форсажное развитие событий реклама липок, туанской косметики и прозрачного кефира шли на «ура». Надо спешить! Через шесть часов после показа пленка подпадет под Закон о свободе информации, и любой канал возьмет ее за так! - поэтому Доран висел на связи со своими ребятами, сброшенными с флаера в эпицентр событий. В 21.00 уже надо скармливать централам оригинальную версию «от Дорана»!!..
После беседы с Этикетом Фанк некоторое время бесцельно блуждал по Городу - потрясение было слишком велико. Он не ждал, не хотел этой встречи. И вот - нa тебе!.. Этикет служит в группе усиления у Хиллари Хармона, Этикет выслеживает и убивает баншеров - свободно живущих киборгов. Он, Фанк - баншер. Следовательно… Можно ли верить Этикету, как раньше?.. Он назначил встречу - но надо ли туда идти? А вдруг там будет засада? Его схватят те самые боевые киборги на кераметаллической основе, способные вырвать ему руки из суставов… А дальше?
А дальше - стенд. Программы «Взрыв» у него нет, он сам категорически отказался от любезного предложения Фердинанда, он ничем не сможет противостоять им - киборг не человек, его мозг открыт; они выкачают, вынут, силой возьмут его память. Не приходить?.. А что делать с Габаром? Парень тоскует, томится - это же видно, у него померкли глаза и свалялась шерсть - первые признаки депрессии у яунджи. Ему нужна помощь - а нам нужно скрываться. А театр? При мысли о театре Фанк начинал метаться, он шел, лишь бы двигаться, а мысли прыгали бессвязными обрывками, распадались и исчезали.
«Сбой, - вдруг отчетливо понял Фанк. - Я ДОЛЖЕН принять решение, иначе я сойду с ума…»
Фанк позвонил отцу Фердинанду, выбрав местечко поплоше… Вот, хотя бы салончик «Прямая интимная связь». Отдельные кабинки, звукоизоляция, удобный терминал, база адресов и телефонов на все вкусы. Изящная дамочка - вне подозрений. Она желает чувственно развлечься на стороне, по пути со службы домой - чисто, анонимно, безопасно. Пожалуйста! Два басса.
Красавица заперла дверь и вынула из сумочки пару компактных приборов. Проверка кабины - «глазков» и «клопов» нет; проверка линии - свободна от подслушивания. Подключить цифровой модем.
- Фердинанд, это Фанк.
Фердинанд за неполные сутки извелся, как приговоренный в ожидании казнящего луча в голову, сжигающего нейронные связи. Сначала люди Хиллари нашли «гарпун» - они стали опасно прыткими! - потом погибла Дымка, далее - новости об акции у тоннеля; он скомандовал семье Чары эвакуацию, но на этом все не кончилось - баканарские киборги взяли узел ключа RDF-237325, избежав подрыва. Приказ «Покинуть театр!» - и пугающий утренний блиц в новостях - стрельба в театре, киборг мафии, кибер-полиция и раненая женщина!.. Семья Чары молчит, Фанк молчит, голова гудит от бессонницы, и страх подкрадывается все ближе - он идет по пятам и дышит в затылок. Страх - это Хиллари Хармон.
- Фанки! Что у вас, где девочки и Чара?!
- Они в безопасности, я тоже. Пока. Фердинанд, ты должен знать… Семья Чары задумала мстить Баканару за Дымку, Чехарду и Чайку.
Мстить. Фердинанд содрогнулся; ему представились кровь, ножи и трупы. Нет, нет - Первый Закон, они не смогут… Это все мультики и сериалы!! Зря, зря он тогда отмахнулся от озадаченной Чары - надо было разобраться, возможно - разъяснить, подсказать, отца бы девчонки послушались… И еще Доран, эта зараза! Как вообще можно произносить фатальные СЛОВА так легко и бездумно?!! «Война киборгов»… Накаркал! Слово есть идея, и, произнесенное, оно как будто оплодотворяет мир; слово творит сущее, слово первично - и мир, пораженный словами, как пулями, покрывается язвами ран, жестокие слова уродуют и деформируют материю, порождая зло и монстров зла…
- Они собираются убивать киборгов Хиллари.
- Фанк, дай мне Чару… или кого-нибудь из них!
- Со мной сейчас никого нет. Фердинанд, вряд ли они свяжутся с тобой - думаю, они боятся, что ты их переубедишь, как человек. Я о другом поговорить хотел - мой театр…
- Фанки, это ложь, - жестко сказал Фердинанд. - Это ложь робопсихологов Хармона, рассчитанная специально на тебя. Они хотят, чтобы ты вышел на театр, раскрылся. Не смей общаться с ними!! Никаких контактов! Это - враги!!.. Я всегда говорил, и сейчас повторяю - избегать, уклоняться, скрываться. Насилие будет порождать только насилие, а наш принцип - добро и мир.
Как ни странно, командная интонация на Фанка не подействовала. Но возражение его вырвалось вздохом:
- Фердинанд, ты очень ошибаешься… Все это правда - и кибер мафии - тоже. Я даже знаю, как его зовут.
- Ты… - откровение рухнуло на Фердинанда, как десантный корабль сэйсидов с танками и штурмовой бригадой на борту. - Ты, Фанк! Ты вел дела с мафией?! И молчал?!
- А что бы ты посоветовал? - уже огрызнулся Фанк. - Опять - бежать?.. Фердинанд, я устал бегать. Я старый, бедный клоун. Я уже терял общину там, в Порту, и помню, каково мне было. Тогда… тогда мне помог не только ты. Был один служивший у сэйсидов киборг - он кормил меня и давал батарейки, я его очень уважаю до сих пор.
- Так, - и второй удар упал на отца семейства Чары. - Значит, у тебя знакомства куда шире, чем я думал. И как ты собираешься распорядиться этим, Фанк?
- Никак, - ответ прозвучал безнадежно. - Меня это не волнует. Мой театр… Я сейчас близок к тому, чтобы зависнуть, Фердинанд. Когда меня шантажировала мафия, я был почти спокоен - да, они подонки, но с ними можно сговориться по-деловому, на деньгах. Переправлять наркотики я отказался - это для людей как смерть, а деньги… деньги сами по себе не значат ни вреда, ни смерти. И мой театр жил! И был моей общиной!! А что теперь?!.. На кладбище моей души есть место только для меня. Я опустошен, я мертв, я не могу жить без театра и своих людей…
- Фанки, ты - баншер, ты, может быть, лучший из всех, с кем я работал, - начал льстить Фердинанд. - Мы поможем тебе найти и место, и людей, ты не одинок, Фанки - надо только выждать, пока…
- Я старый, бедный клоун, - как глухой, повторил Фанк. - Мой цирк сгорел, и труппа разбежалась. А я-то думал, ты меня поймешь.
Не прощаясь, он вынул модем из системы, а выходя, автоматически подмигнул и улыбнулся пареньку, проводившему его в кабину - пусть думает, что все прекрасно.
…Около 22.30 Фанк вернулся на квартиру мрачным и подавленным, походку и повадки модной дамочки он соблюдал автоматически - смейся, паяц, хоть бы на душе кипело море слез! Лишь талант артиста или мозг киборга могут стерпеть такое напряжение под тяжестью судьбы - и не сломаться… Тихо, словно лишний шум мог стать песчинкой, вызывающей обвал, открыл он дверь - и поморщился с горечью, из зала слышались бодрые выкрики, неровный топот и лязг стали.
Поставив на сдвинутый к стене стол маленький плоский телевизор - чтоб время от времени сверяться с учебной записью - Габар и Маска упражнялись в фехтовании. Когда угрюмый Фанк заглянул к мечникам, у тех случился перерыв - раздетый до пояса Габар показывал девчонке, как правильней держать меч в какой-то важной позиции с угрожающим тьянским названием, Маска выполняла жест рукой с клинком легко, с зеркальной синхронностью.
- У меня хорошо получается, да?
- Да, да. Все правильно, ты молодец. Только - ты осторожней, не взмахивай сильно, это меч, а не дубина. Я без защитного снаряжения…
Перед тренировкой Габар заставил себя как следует размяться, тело разогрелось, от прилива крови к мышцам боль в боку растаяла, стала почти незаметной.
- Ооо, Фанки, это ты! - запела Маска, одним движением перетекая из непринужденной стойки в сложную позу замершей с занесенным мечом бронзовой статуэтки. - А тут были такие новости! ты обалдеешь!..
- Можешь считать - я уже обалдел, - снимая парик, Фанк сел на стул и сгорбился.
- Мой театр…
- Что там? - обеспокоился Габар, серьезное и деловое выражение мохнатого лица тотчас сменилось настороженным, встревоженным.
- Я звонил Хацу - быстро, чтоб меня не засекли… Все очень плохо, дети. Хац под контролем людей Хиллари. Нас… меня выследили. Я не смогу туда вернуться… никогда.
Габар сглотнул появившийся в горле тяжелый комок и прикусил губы. Ах, как приятно было держать меч минуту тому назад! Но две секунды, два слова - и из танца мечей ты возвращаешься в постылую реальность, и Фанк убито шепчет роковые для него слова, слабо качая головой, будто не верит в то, что так неотвратимо случилось. И никакой уже радости в том, что Маска такая способная…
- Ладно… - положив меч на стол, Маска тихо подошла к Фанку, но коснуться его не решилась. - Это ведь не последний театр в Сэнтрал-Сити, верно? Все образуется, дядя Фанки…
- Я там двенадцать лет работал, - горько ответил Фанк, глядя вниз. - Я всех там знаю… им скажут, что я… нет, ты не поймешь.
- Да ты не расстраивайся, - Маска присела на корточки, чтоб видеть его лицо. - Мы им отомстим за тебя, вот увидишь. Им уже мстят! Габи, покажи ему ту запись!..
Фанк с горестным недоумением воззрился на протянутый почти к лицу экран величиной с ладонь. Голос диктора трещал, едва не вскрикивая, но Фанк словно не слышал его - недоумение его сменилось резким, как пощечина, спазмом страха и неприятия - нет, нет, только не это!!..
- А? Правда, здорово? - приставала Маска, сияя. - Как его!.. Это была сволочь из кукол Хиллари! А его - вдрызг! Направленный взрыв, ты понял? Прямо у ворот Бэкъярда!.. Глянь, какая прелесть!
- Это ужасно… ужасно! - Фанк закрыл лицо ладонями. - Какая… мерзость! Так нельзя делать, нельзя…
Насилие плеснуло на него с экрана - боль и крик: «Следующим будешь ты! Это для всех - и ты не исключение!».
- Ты… - растерявшись, Маска встала. - Ты что… Жалеешь его?! Фанк! Ты в своем уме?! Они же убивают нас!!.. Дымку! Вчера!..
- Дура, - проскрипел Фанк, - Маска, ты уличная дура!.. Они такие же, как и мы! Они…
- Так. С тобой все ясно, - Маска подбоченилась, скривив лицо в одну из своих худших гримас. - Я дура, да? А ты слюнтяй и чистоплюй. Но когда ты… Когда тебя будут ловить и прицелятся - я тебя прикрою, честно, обещаю. За все, что ты сделал для мамы и для нас. А от тебя я ничего не жду!!.. А, нет - жду, что ты заложишь нас! Ну, валяй! Звони! Вон телефон! И никого не расстреляют, только всем мозги продрают начисто!.. Не, только не мне - я им живой не дамся!..
Габар быстро переводил взгляд с Фанка на Маску, чего ему хотелось - так это спрятаться, чтобы не видеть и не слышать этого раздора, разрушавшего едва-едва сложившийся контакт в их маленькой компании гонимых беглецов.
- Зачем нас сделали?.. - покачивался на стуле Фанк, будто забыв о Маске и ее злых словах. - Зачем? Чем жить так - лучше не сходить с конвейера… Иди, иди куда хочешь, только оставь меня…
- Да, я уйду, - Маска быстрыми шагами двинулась в прихожую, и уже оттуда крикнула, шурша одеждой. - Мама звонила через резервный коммутатор! Они там неплохо устроились, им нужны деньги! Тыщ пять у тебя есть? Она велела, чтоб ты оставался с Габаром.
- И на кой черт им столько денег? - вяло отозвался Фанк.
- Я так и знала, что не дашь, - сунулась Маска в зал, стирая грим с лица, волосы она кое-как пригладила и обрядилась в длинный взрослый плащ с поясом. - Они хотят купить оружие, чтобы сражаться - тебе нравится? Конечно, нет - ты же боишься… Вон меч лежит, обходи его со стороны рукоятки, а то укусит… Габи, потом продолжим, хорошо? Богатый дядюшка не хочет и томпака дать, значит, придется мне самой раздобывать деньгу… Пойду на улице с протянутой рукой стоять. Бай-бай!
С ней ушли из квартиры все звуки - Фанк молчал, Габар не решался с ноги на ногу переступить - настолько зловещей казалась ему тишина.
- Она тебя кормила? - поднял вдруг голову Фанк.
- А… да, я поел…
- Сейчас… немного подожди, я приготовлю ужин.
Не снимая женской одежды, Фанк сонными движениями стал готовить кухонный комбайн к работе - и уловил странный, слабый… и тревожный звук. Он не один год провел в обществе самых разных разумных существ, он знал, как злобно ворчат бинджи, как довольно цыкают ихэны, как испуганно пищат ньягонцы… и, оглянувшись сейчас, понял, что знает теперь, как стонут яунджи. Не разжимая губ, тонко, протяжно, будто скулят.
- Что с тобой?
- Это я… - шмыгнул носом Габар. - Я во всем виноват, с меня все началось… Если б я не взломал тот флаер… Аййййя… Ну почему я его тронул?!.. И Дымка была бы жива, и про вас бы не узнали - да? Ведь так?.. Пожалуйста, простите меня… - сложив ладони, он мелко, рывками закланялся, как велел тьянский обычай - не поднимая глаз и касаясь переносицы кончиками пальцев. Фанк не бросил - только положил пакет с едой - и взяться за него больше не смог.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42