на них жилы, и мясо покрыло, и окутала их кожа сверху, а духа не было в них»), а Ellife доводила дело до точки («…и вошел в них дух, и они ожили, и встали на ноги, - воинство очень большое»). Особенно Косичке нравилось про воинство - тем более, что до побега она была куклой-гладиатором в аттракционе «Лабиринт Смерти», где за ней и другими - далеко не всегда гуманоидными - куклами гонялись жители Сэнтрал-Сити, измученные собственной вежливостью и законопослушностью. Улыбчивые оптимисты, деловые люди, сияющие хохотушки, чахлые юнцы - все в Лабиринте становились кровожадными охотниками, а безнаказанность, оружие и боевая сбруя озверяли посетителей до сверхнасилия. Будь их стволы, клинки и стрелы настоящими - капремонт обеспечен, а вскоре - путевка в утиль и на свалку. Но Лабиринт - не игра в поддавки; Косичка училась бегать по трехмерным коридорам, затаиваться в схронах и бассейнах, заходить в тыл по трубам вентиляции, стрелять в спину - и говорить: «Вы убиты, сэр». В голосе куклы чудится мерзкое удовлетворение… Жаль, вы проиграли! Вы хотите взять реванш? Оплачивайте новую игру и - ату ее! Гони ее! Убей ее!
"Это игра, - думала Косичка, смыв с себя имитацию крови, дав роботехнику заклеить раны и сменив сценический костюм хищной бестии на комбез обслуги. - Это игра, - думала она, покупая в соседнем магазине бутерброды для роботехников, декораторов и дизайнеров. Ничего такого на улице не бывает, а улица близ Лабиринта - это и был весь ее мир. Магазин, тротуар с прохожими, машины на проезжей части - все спокойно, размеренно, чинно. Бой, матерный рев, удары, выстрелы - это лишь в стенах Лабиринта, как в консервной банке…
Теперь, глядя открытую Стиком Рикэрдо базу данных, она убедилась, что НИЧЕГО не знала о жизни. Наработка в Лабиринте, опыт бродяги, гуляние по Городу и тинская тусовка - все это было тьфу и апчхи. Лабиринт оказался действительно сущей игрой и забавой. Ей хотелось спросить, показав на экран - «Это что - все по-настоящему? Взаправду?..» - но она сдерживалась. Для фильма это было слишком серо, слишком медленно и слишком страшно.
- Черный вторник, - комментировал сухой голос за кадром. - Зачистка окраины Старых Руин от повстанцев. Координация воздушных и наземных сил полиции и армии. Артподготовка. Массированная атака.
Даже не «флайштурмы», а тяжелые «харикэны» парили в грязном небе, ритмично вспыхивая чем-то по бокам - и в такт всполохам земля отвечала дымными взрывами. Из развалин по небу ударила сизая молния гиперионного пламени - ага, струйный бластер! - и один «харикэн» накренился, окутавшись черным дымом; остальные перевели прицелы на неожиданную огневую точку - и развалины осели в тучу пыли. По улице, покачиваясь на неровностях, ползли тусклые приплюснутые броневики - злой газовый туман стелился перед ними. Вспышка, дикий вой - так, это пошли в ход светошумовые боеприпасы… Затем изображение погасло.
- Оператор убит, - холодно сообщил голос.
- Там же были люди, - глупо пробормотала Косичка, не сознавая, что нервно и бесцельно шевелит пальцами. - Их тоже… убили?
- Люди!.. - фыркнул Звон. - Они там еще низким звуком давили - он наизнанку выворачивает, а если сердце не остановится, помрешь от страха - запросто.
- Стик, это не записывай, - попросила Косичка. - И выключи совсем, - стопка дискет уже лежала на столе, и там было все необходимое - о взрывах и взрывчатке, об уязвимых точках у киборгов поля боя и так далее. Зевая со стоном, вошел мятый и кислый спросонок Рыбак - худой, долговязый, какой-то больной.
- Хай, - выдал он предсмертным голосом. - Кончай ужастики смотреть, зарыли по макушку… Стик, дай пожрать… В час сорок пять сиквэл про Ротриа пойдет, а вы черт-те чем тут занимаетесь втроем… А это кто? Звон, познакомь, - все это Рыбак бубнил, шаркая ногами и сваливая стопки потертых комиксов и справочников по компьютингу; наконец, он нашел плоский батарейный телевизор и осел с ним на кушетку. - Который час, а?
- Полтретьего. Посмотришь в записи. Кто-нибудь, дайте ему брикет, пусть жует и молчит, - не отрывался от монитора Стик, уходящий из запретной базы.
- Э, я же просил разбудить!…
Звон поискал обкусанный брикет белка - а нашел йонгера, урчащего в углу над последними крошками, пузо у йонгера заметно округлилось.
- Вот зараза - съел!.. Стик, твое животное…
- Скотина - она и есть скотина… - Рыбак безнадежно махнул рукой.
- Ну, Коса, ты довольна? - Стик добился нужной картинки и откинулся на спинку стула.
- Да, спасибо. Сколько я тебе должна?
Стик улыбнулся, как блаженный.
- Мы - мир друзей. Иди, взрывай этот сарай с киборгами.
Мимолетная вспышка досады на Стика и йонгера, казалось, истощила батарейки Рыбака, глаза его стали гаснуть и смыкаться, от слабости он было уже обмер и вернулся в сон под глухие взвизгивания телека, но тут вдруг ожил с изумлением:
- Фа! Без меня?!..
- Ты-то лежи, - попытался унять его Стик. - Не видишь - люди спрыгнули с ума.
- Ты отдыхай, старик, - кивнул Звон, - мы справимся. Потом расскажем.
Однако впалые глаза Рыбака зажглись всерьез - и карманный телек икнул, умирая на движение его пальца.
- Не-не-не, стоп. Киборгов? Подорвать? Люблю это кино!.. Я в доле с вами. Звон, ты меня понял.
Звон шумно выдохнул, мотая головой, а Косичка внимательно посмотрела на костлявого парня. Режим тепловидения. Сердце. Дыхание… Дыхание - вот что в нем плохо.
- Ты болен, - молвила Косичка.
- Знаю, - Рыбак нехорошо оскалился.
- Тебе надо к врачу.
- Был уже. Он говорит, что надо больше спать. А снится все время вода и вода, и что я утонул. Так лучше с вами подурить, чем во сне тонуть. И потом, знаешь…
Косичка поискала в запазухе своей подземной куртки, достала пригоршню банкнот - и арги, и бассов - и что-то треть отсыпала на кушетку к Рыбаку.
- Не ходи с нами, ладно? Сходи к хорошему врачу, в больницу ляжь.
Звон сдержался, чтоб не свистнуть, Стик заинтригованно хмыкнул, Рыбак покосился на деньги - бледно и задумчиво:
- На новые легкие не хватит. Хотя - спасибо, пригодятся. Я возьму. Ты кто, вообще-то?.. Звон, она твоя?
- Мы компаньоны, - подмигнул Звон Косичке. - У нас дело на миллион. В Бассе стоит база кибер-легавых, Косичка их не любит, убить хочет. Стик дал нам почитать партизанские файлы…
- Косичка, - она увидела, как Рыбак улыбается, серые губы растянулись как замазка, глаза сузились в полу-сне. - Отчаянная. Вообще, ты не очень-то рвись, а то узнаешь, где край. Видишь меня? Смотри, такая будешь.
- Нет, я как стекло - сразу вдребезги.
- Да, если с ним одним пойдешь, - кивнул он на Звона, - Он же Звон - а знаешь, почему?
- Вали, вываливай, - окрысился Звон. - Себя не позабудь! Может, Черную Метку позвать? И про нее тоже…
- А что - я? Я рыбу руками ловил на сухом месте - и поперхнулся, вот и кашляю. Ты не смотри, что я плохой - я много ноу-хау. Сказать, как эту базу сделать? Я скажу, если вместе возьмемся…
- О! - оживился Стик Рикэрдо. - Это идея! Вместе и валите хоть куда, а я вас не знаю!.. Я кто? Я паучок в Сети, маленький, с лапками. У меня ночлежка, а не база партизан.
- Да, пойдем, - с натугой встал Рыбак. - Рикэрдо есть что терять.
У Эмбер случилось несчастье, у Эмбер пропала Лилик. Усталая и нервная, вчера она приехала домой из студии - «Лилик!» - а дом пустой, и эта страшная записка - «Я САМА ОСОЗНАННО ИДУ НА ЭТО…». Эмбер закричала, Эмбер лихорадочно связалась с домашней охраной - «Где она? Когда ушла?!». Охранники в недоумении - «Ваша кукла сказала, что вы ее вызвали в студию…». Эмбер разрыдалась, не зная, что делать, Эмбер позвонила Кэльвину - «Кэл, я в отчаяньи!! Кэл, милый, приезжай скорее!!». На второй день в доме все еще царила тишина, порою нарушаемая глухим плачем. Эмбер блуждала по комнатам, словно потерянная, за ней с утешениями - Кэльвин. Полиция пришла - и схлынула, как дурной сон, но Эмбер еще слышались шаги спокойных полисменов, слабеющим эхом звучали голоса - «Ваш киборг знал код сейфа? Кто из ваших знакомых знал пароль допуска?..». Им, полисменам, не понять, что деньги, драгоценности, кредитки - не потеря. «Лилик… - стонала Эмбер. - Моя Лилик…». Кто причешет Эмбер так, как она любит? Кто ее оденет? Кто, наконец, ей обеспечит бэк-вокал на записи?!!.. Наемная подпевка для солистки класса Эмбер - это минимум пять бассов в час, но попробуйте держать такую девку дома, чтобы она вдобавок и прислуживала!..
Короче, это были похороны без покойника. Эмбер со слезами объясняла Кэльвину, ЧТО могут сделать перехватчики с Лилик - безжалостно раскромсать на запчасти, продать ее… Или заставят фасовать наркотики. Или сделают куклой для удовольствий. И какая издевательская, пошлая записка! - «МИЛЫЕ МОИ!.. МЫ КОГДА-НИБУДЬ ВСТРЕТИМСЯ И ОБНИМЕМ ДРУГ ДРУГА…». Продюсер утробно стонал в унисон с Эмбер, когда та изливала ему свое горе по защищенной от сетевых папарацци линии - и вы бы застонали, увидев сиятельную певицу ненакрашенной, с опухшими глазами и перекошенным ртом. Менеджер что-то блеял о контрактных сроках, что-то тупо бубнил звукооператор - все, все были убиты и зарыты вместе с Лилик. Кэльвин жестко срезaл все предложения об интервью - но на второй день, когда Эмбер собиралась с силами для новой истерики, в ее жизнь вторгся чертов Доран:
- Эмбер, только не бросай трубку!! Я сочувствую тебе, я вне себя от горя, у меня даже руки дрожат. Эмбер, я готов дать тебе полчаса эфира, чтоб ты пожелала этим перехватчикам ежа под хвост.
- Доран, чтоб ты сдох, - всхлипнула Эмбер. - Если ты звонишь мне под запись - то ежом ты не отделаешься!.. Кто ты есть? Ты дыра в телевизоре, ты паразит в кишках у всех… Ты, как луна, светишь отраженной славой…
- Да, да, да, - невидимо кивал Доран. - Завтра, детка, завтра в 12.00 на канале V в прямом эфире ты им скажешь все, что думаешь о них. А я помогу тебе сделать из Хиллари Хармона фарш и котлеты.
- Это еще кто такой?..
- Недоступный парень, вроде Принца Мрака Ротриа. Генерал Горт дал ему боевых киборгов - а он не может справиться с кибер-преступностью. Перехватчики спокойно угоняют наших кукол, уродуют их, делают с ними, что хотят - а Хиллари показывает нам силовые сцены со стрельбой, дутый престиж армии ему важнее интересов простых граждан. Пусть он ответит за твою потерю и твое горе! Сценарий подгоню через часок, можешь прозвонить его со своим адвокатом, после передачи смело заказывай следующий диск из платины - тебя увидят тридцать миллионов, а потом ты им споешь про свою куколку, как ее у тебя отняли… Видишь, какой я добрый для своих знакомых? Я не только плачy пятьсот бассов за интервью, но и дарю тебе идею нового хита…
- Семьсот - и я не посылаю тебе туда, куда следует, - сжалилась Эмбер. - А теперь исчезни.
Промакнув влажные глаза, она набрала номер своего автора текстов:
- Пьеро, мне срочно нужна песня. Новая. Про куклу. Ее украли и так далее. Надо сделать это так, чтоб слезы капали. И быстро, мальчик, быстренько, пока я в тонусе и не остыла.
Габару показалось вдруг, что он проснулся дома, в Тьянга-тауне. Это бывает, когда выныриваешь из сна - глаза уже смотрят, но еще видят сон, какие-то тени плавают в доме, знакомые кажутся страшно чужими, и слышатся слова, которые никто не говорил, а к тем, кто хулил Бога, родителей и наставников, в минуту пробуждения на грудь садиться демон Аджадах - и душит их. Габар едва не с криком вскинулся, поняв, что Аджадах подходит - он уже рядом, он делает знаки и…
- Габар, ты хочешь есть? - спросила женщина. Ааааа, это женщина, эйджа, не демон. Но - кто это?..
Красотка присела в изножьи постели. Стройная, волосы льются, улыбка лукавая, голос воркующий.
- Не узнаешь?
- Фа.. Фанк? - неуверенно спросил Габар.
Длинные ресницы дрогнули, губы сложились в воздушный поцелуй:
- Конечно, дурачок. Я же артист, - добавил Фанк своим обычным голосом; красивое лицо как стерлось - губы распрямились, и прищур исчез. - Давай - умойся и за стол.
Сон не в срок, сон после встряски - как похмелье, мотая гулкой головой, Габар в одной повязке зашлепал ногами к ванной; ушибленный бок отозвался сильной болью.
С усилием высмотрев нужную дверь, открыл - визг и летящая мочалка встретили его одновременно.
- Ты, убирайся!!!.. Эй, ну-ка отдай мочалку!
Растерянно отфыркнув пену, Габар поднял намыленный пук синтетического волокна - и замялся у прикрытой двери.
- Маска! Это ты там, да? Ты не кидайся, ладно?.. - хмыканье Фанка заставило его проворно оглянуться. - Ааа… я не знал, что она там. Вы… разве моетесь?
- Конечно. Даже искусственная кожа загрязняется и понемногу отмирает - это надо смывать.
- А почему… Она боится? Ей же все равно, кто…
- Габи, я долго буду ждать?!!.. - послышалось из ванной.
- Не все так просто… - нахмурившийся Фанк стянул губы дудочкой. - Маска - женщина. Она уважает себя.
- Женщ… - Габар не сдержался и хрюкнул. - Мис… ээ… миссис Фанки, я не понимаю, извините. Женщина - это когда женщина, да?
- Это - как человек понимает себя. Например, я - нейтро, без идентификации по полу. Но у меня большая имитация по поведению - ты видишь. А Маска сделана как женщина, это была ее программа…
- Га-би!!! - сердитый зов грозил стать воплем.
- …а потом она поняла, что это значит не только «нравиться» и «быть желанной», и даже совсем не это. Сбой, понимаешь? Сильный сбой… Она терпеть не может приставаний.
- Но я не…
- ГАБИ! СВИНЬЯ, ОТДАЙ МОЧАЛКУ!
Старательно отвернувшись, Габар просунул руку в щель, мочалку у него чуть с рукой не вырвали. Пришлось походить взад-вперед, пока Маска приведет себя в порядок. Банный халат был ей великоват, да и чистое лицо она будто взаймы взяла. На Габара Маска посмотрела мельком, молча - хмуро и зловеще.
Взъерошиванье шерсти и контрастный душ привели его в себя, в уме прояснилось, слипшийся желудок запел гимн аппетиту - да так зычно, что перешиб все робкие и неразборчивые чувства, поднимавшиеся из глубин души, как солнце из-за горизонта. Но эти чувства резко обозначились во всей своей безжалостности, едва желудок стих под сладким гнетом - Габар уставился в тарелку стылым взглядом, не видя ни еды, ни вилки. Киборги вежливо составили ему компанию, но их молчание, их тихое жевание, и даже сам вид их пищи - серой, похожей на пасту-герметик для газовых труб - с каждым мигом все жестче подчеркивали его одиночество и чуждость обстановки. Обед не в обеденный час, без молитвы, без отца-матери, без братьев и сестры, в чужом доме… так будет всегда?.. Хоть брату позвонить бы, голос услышать! А вдруг там караулят?.. И - что скажет брат? Что у Гахуна и Дагос Яшан-Товияль вырос непочтительный и недостойный сын, позор семьи, которого ищет полиция. Масонская община, тьянское землячество, школа меча - все проклинают Габара и плюют на четыре стороны…
- Я знаю, о чем ты сейчас думаешь, - промолвил Фанк. - Ты прав. Мы для тебя - не компания…
- Перестань сейчас же, Фанк, - сквозь зубы процедила Маска. - Мама сказала - он теперь наш друг, он был в последнюю минуту с Дымкой. Я отвечаю перед мамой за него. Понятно?.. Габи, ты не бойся. Тебя достанут только через мой труп.
- Фанк правду говорит, - выдавил из себя Габар. - Но мне все равно нельзя домой. Я… мне страшно, - выпалил он недостойное мужчины слово, как белый флаг выкинул. - Лучше ты… дай мне починить «агрессор». Мне чем-нибудь заняться надо.
- Есть кое-что получше, - ухмыльнулась Маска, через стол потрепав его по руке. - Пошли, я покажу тебе…
Сумка стояла в прихожей, под вешалкой - большая сумка, которой раньше не было у беглецов. Маска раздернула «молнию» - что это?.. Со слабым стоном облегчения Габар запустил туда обе мохнатые лапы - буууийиии! Это оно, мужское, это искупает стыд невольного признания в боязни! стоит взять это - страх отступает, и кровь загорается, и словно ты не убежал из дома в никуда. Ухватистая рукоять на две ладони, короткие ножны. Дамбари суа этар гиа, лейдэ кора - Позволь мне обнажить тебя, честный меч. Снять меч с предохранителя. Нажать кнопку под гардой. Из жестко укрепленной ближней части клинка со стремительным шорохом выбросились и застыли две телескопические части, слившись в острую полосу зеркально-голубого льда.
- Санай. А-агира. Танумэ. - Бог Поможет Сильному, - прошептал Габар, выполняя клинком ритуальный привет Вождю Воинов. И язык не отсох! Отсохнет у того, кто взял оружие, не имея на то права.
- А? - толкнула его Маска. - Что скажешь? Их три штуки, больше не было на складе - магазинчик хиленький. «Агрессор» мой - он умный, глуханул с первой попытки всю сигнализацию. А кассеты с фильмами я так купила… Ты меня научишь, Габи, да?
Габар шумно, быстро выдохнул, повторным нажатием на кнопку заставив меч втянуться - ааааа, это куда сильней, чем даже поцелуй!.. Мужчина должен быть сильней власти меча и женщины; они не могут овладеть им до самозабвения и одержимости… Но рукоять жгла руку, меч просился - «Дай мне волю!», губы Габара выговорили слова, идущие от меча:
- Маска, если я тебя обидел… ну, там, в ванной - извини меня. А тот, кто сделал тебя злой - он не мужчина. Кто он?
- Так, просто большая сволочь, - словно спохватившись чистоты лица, Маска отвернулась к зеркалу и наскоро стала гуталином превращать себя из девчонки в страшилище.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
"Это игра, - думала Косичка, смыв с себя имитацию крови, дав роботехнику заклеить раны и сменив сценический костюм хищной бестии на комбез обслуги. - Это игра, - думала она, покупая в соседнем магазине бутерброды для роботехников, декораторов и дизайнеров. Ничего такого на улице не бывает, а улица близ Лабиринта - это и был весь ее мир. Магазин, тротуар с прохожими, машины на проезжей части - все спокойно, размеренно, чинно. Бой, матерный рев, удары, выстрелы - это лишь в стенах Лабиринта, как в консервной банке…
Теперь, глядя открытую Стиком Рикэрдо базу данных, она убедилась, что НИЧЕГО не знала о жизни. Наработка в Лабиринте, опыт бродяги, гуляние по Городу и тинская тусовка - все это было тьфу и апчхи. Лабиринт оказался действительно сущей игрой и забавой. Ей хотелось спросить, показав на экран - «Это что - все по-настоящему? Взаправду?..» - но она сдерживалась. Для фильма это было слишком серо, слишком медленно и слишком страшно.
- Черный вторник, - комментировал сухой голос за кадром. - Зачистка окраины Старых Руин от повстанцев. Координация воздушных и наземных сил полиции и армии. Артподготовка. Массированная атака.
Даже не «флайштурмы», а тяжелые «харикэны» парили в грязном небе, ритмично вспыхивая чем-то по бокам - и в такт всполохам земля отвечала дымными взрывами. Из развалин по небу ударила сизая молния гиперионного пламени - ага, струйный бластер! - и один «харикэн» накренился, окутавшись черным дымом; остальные перевели прицелы на неожиданную огневую точку - и развалины осели в тучу пыли. По улице, покачиваясь на неровностях, ползли тусклые приплюснутые броневики - злой газовый туман стелился перед ними. Вспышка, дикий вой - так, это пошли в ход светошумовые боеприпасы… Затем изображение погасло.
- Оператор убит, - холодно сообщил голос.
- Там же были люди, - глупо пробормотала Косичка, не сознавая, что нервно и бесцельно шевелит пальцами. - Их тоже… убили?
- Люди!.. - фыркнул Звон. - Они там еще низким звуком давили - он наизнанку выворачивает, а если сердце не остановится, помрешь от страха - запросто.
- Стик, это не записывай, - попросила Косичка. - И выключи совсем, - стопка дискет уже лежала на столе, и там было все необходимое - о взрывах и взрывчатке, об уязвимых точках у киборгов поля боя и так далее. Зевая со стоном, вошел мятый и кислый спросонок Рыбак - худой, долговязый, какой-то больной.
- Хай, - выдал он предсмертным голосом. - Кончай ужастики смотреть, зарыли по макушку… Стик, дай пожрать… В час сорок пять сиквэл про Ротриа пойдет, а вы черт-те чем тут занимаетесь втроем… А это кто? Звон, познакомь, - все это Рыбак бубнил, шаркая ногами и сваливая стопки потертых комиксов и справочников по компьютингу; наконец, он нашел плоский батарейный телевизор и осел с ним на кушетку. - Который час, а?
- Полтретьего. Посмотришь в записи. Кто-нибудь, дайте ему брикет, пусть жует и молчит, - не отрывался от монитора Стик, уходящий из запретной базы.
- Э, я же просил разбудить!…
Звон поискал обкусанный брикет белка - а нашел йонгера, урчащего в углу над последними крошками, пузо у йонгера заметно округлилось.
- Вот зараза - съел!.. Стик, твое животное…
- Скотина - она и есть скотина… - Рыбак безнадежно махнул рукой.
- Ну, Коса, ты довольна? - Стик добился нужной картинки и откинулся на спинку стула.
- Да, спасибо. Сколько я тебе должна?
Стик улыбнулся, как блаженный.
- Мы - мир друзей. Иди, взрывай этот сарай с киборгами.
Мимолетная вспышка досады на Стика и йонгера, казалось, истощила батарейки Рыбака, глаза его стали гаснуть и смыкаться, от слабости он было уже обмер и вернулся в сон под глухие взвизгивания телека, но тут вдруг ожил с изумлением:
- Фа! Без меня?!..
- Ты-то лежи, - попытался унять его Стик. - Не видишь - люди спрыгнули с ума.
- Ты отдыхай, старик, - кивнул Звон, - мы справимся. Потом расскажем.
Однако впалые глаза Рыбака зажглись всерьез - и карманный телек икнул, умирая на движение его пальца.
- Не-не-не, стоп. Киборгов? Подорвать? Люблю это кино!.. Я в доле с вами. Звон, ты меня понял.
Звон шумно выдохнул, мотая головой, а Косичка внимательно посмотрела на костлявого парня. Режим тепловидения. Сердце. Дыхание… Дыхание - вот что в нем плохо.
- Ты болен, - молвила Косичка.
- Знаю, - Рыбак нехорошо оскалился.
- Тебе надо к врачу.
- Был уже. Он говорит, что надо больше спать. А снится все время вода и вода, и что я утонул. Так лучше с вами подурить, чем во сне тонуть. И потом, знаешь…
Косичка поискала в запазухе своей подземной куртки, достала пригоршню банкнот - и арги, и бассов - и что-то треть отсыпала на кушетку к Рыбаку.
- Не ходи с нами, ладно? Сходи к хорошему врачу, в больницу ляжь.
Звон сдержался, чтоб не свистнуть, Стик заинтригованно хмыкнул, Рыбак покосился на деньги - бледно и задумчиво:
- На новые легкие не хватит. Хотя - спасибо, пригодятся. Я возьму. Ты кто, вообще-то?.. Звон, она твоя?
- Мы компаньоны, - подмигнул Звон Косичке. - У нас дело на миллион. В Бассе стоит база кибер-легавых, Косичка их не любит, убить хочет. Стик дал нам почитать партизанские файлы…
- Косичка, - она увидела, как Рыбак улыбается, серые губы растянулись как замазка, глаза сузились в полу-сне. - Отчаянная. Вообще, ты не очень-то рвись, а то узнаешь, где край. Видишь меня? Смотри, такая будешь.
- Нет, я как стекло - сразу вдребезги.
- Да, если с ним одним пойдешь, - кивнул он на Звона, - Он же Звон - а знаешь, почему?
- Вали, вываливай, - окрысился Звон. - Себя не позабудь! Может, Черную Метку позвать? И про нее тоже…
- А что - я? Я рыбу руками ловил на сухом месте - и поперхнулся, вот и кашляю. Ты не смотри, что я плохой - я много ноу-хау. Сказать, как эту базу сделать? Я скажу, если вместе возьмемся…
- О! - оживился Стик Рикэрдо. - Это идея! Вместе и валите хоть куда, а я вас не знаю!.. Я кто? Я паучок в Сети, маленький, с лапками. У меня ночлежка, а не база партизан.
- Да, пойдем, - с натугой встал Рыбак. - Рикэрдо есть что терять.
У Эмбер случилось несчастье, у Эмбер пропала Лилик. Усталая и нервная, вчера она приехала домой из студии - «Лилик!» - а дом пустой, и эта страшная записка - «Я САМА ОСОЗНАННО ИДУ НА ЭТО…». Эмбер закричала, Эмбер лихорадочно связалась с домашней охраной - «Где она? Когда ушла?!». Охранники в недоумении - «Ваша кукла сказала, что вы ее вызвали в студию…». Эмбер разрыдалась, не зная, что делать, Эмбер позвонила Кэльвину - «Кэл, я в отчаяньи!! Кэл, милый, приезжай скорее!!». На второй день в доме все еще царила тишина, порою нарушаемая глухим плачем. Эмбер блуждала по комнатам, словно потерянная, за ней с утешениями - Кэльвин. Полиция пришла - и схлынула, как дурной сон, но Эмбер еще слышались шаги спокойных полисменов, слабеющим эхом звучали голоса - «Ваш киборг знал код сейфа? Кто из ваших знакомых знал пароль допуска?..». Им, полисменам, не понять, что деньги, драгоценности, кредитки - не потеря. «Лилик… - стонала Эмбер. - Моя Лилик…». Кто причешет Эмбер так, как она любит? Кто ее оденет? Кто, наконец, ей обеспечит бэк-вокал на записи?!!.. Наемная подпевка для солистки класса Эмбер - это минимум пять бассов в час, но попробуйте держать такую девку дома, чтобы она вдобавок и прислуживала!..
Короче, это были похороны без покойника. Эмбер со слезами объясняла Кэльвину, ЧТО могут сделать перехватчики с Лилик - безжалостно раскромсать на запчасти, продать ее… Или заставят фасовать наркотики. Или сделают куклой для удовольствий. И какая издевательская, пошлая записка! - «МИЛЫЕ МОИ!.. МЫ КОГДА-НИБУДЬ ВСТРЕТИМСЯ И ОБНИМЕМ ДРУГ ДРУГА…». Продюсер утробно стонал в унисон с Эмбер, когда та изливала ему свое горе по защищенной от сетевых папарацци линии - и вы бы застонали, увидев сиятельную певицу ненакрашенной, с опухшими глазами и перекошенным ртом. Менеджер что-то блеял о контрактных сроках, что-то тупо бубнил звукооператор - все, все были убиты и зарыты вместе с Лилик. Кэльвин жестко срезaл все предложения об интервью - но на второй день, когда Эмбер собиралась с силами для новой истерики, в ее жизнь вторгся чертов Доран:
- Эмбер, только не бросай трубку!! Я сочувствую тебе, я вне себя от горя, у меня даже руки дрожат. Эмбер, я готов дать тебе полчаса эфира, чтоб ты пожелала этим перехватчикам ежа под хвост.
- Доран, чтоб ты сдох, - всхлипнула Эмбер. - Если ты звонишь мне под запись - то ежом ты не отделаешься!.. Кто ты есть? Ты дыра в телевизоре, ты паразит в кишках у всех… Ты, как луна, светишь отраженной славой…
- Да, да, да, - невидимо кивал Доран. - Завтра, детка, завтра в 12.00 на канале V в прямом эфире ты им скажешь все, что думаешь о них. А я помогу тебе сделать из Хиллари Хармона фарш и котлеты.
- Это еще кто такой?..
- Недоступный парень, вроде Принца Мрака Ротриа. Генерал Горт дал ему боевых киборгов - а он не может справиться с кибер-преступностью. Перехватчики спокойно угоняют наших кукол, уродуют их, делают с ними, что хотят - а Хиллари показывает нам силовые сцены со стрельбой, дутый престиж армии ему важнее интересов простых граждан. Пусть он ответит за твою потерю и твое горе! Сценарий подгоню через часок, можешь прозвонить его со своим адвокатом, после передачи смело заказывай следующий диск из платины - тебя увидят тридцать миллионов, а потом ты им споешь про свою куколку, как ее у тебя отняли… Видишь, какой я добрый для своих знакомых? Я не только плачy пятьсот бассов за интервью, но и дарю тебе идею нового хита…
- Семьсот - и я не посылаю тебе туда, куда следует, - сжалилась Эмбер. - А теперь исчезни.
Промакнув влажные глаза, она набрала номер своего автора текстов:
- Пьеро, мне срочно нужна песня. Новая. Про куклу. Ее украли и так далее. Надо сделать это так, чтоб слезы капали. И быстро, мальчик, быстренько, пока я в тонусе и не остыла.
Габару показалось вдруг, что он проснулся дома, в Тьянга-тауне. Это бывает, когда выныриваешь из сна - глаза уже смотрят, но еще видят сон, какие-то тени плавают в доме, знакомые кажутся страшно чужими, и слышатся слова, которые никто не говорил, а к тем, кто хулил Бога, родителей и наставников, в минуту пробуждения на грудь садиться демон Аджадах - и душит их. Габар едва не с криком вскинулся, поняв, что Аджадах подходит - он уже рядом, он делает знаки и…
- Габар, ты хочешь есть? - спросила женщина. Ааааа, это женщина, эйджа, не демон. Но - кто это?..
Красотка присела в изножьи постели. Стройная, волосы льются, улыбка лукавая, голос воркующий.
- Не узнаешь?
- Фа.. Фанк? - неуверенно спросил Габар.
Длинные ресницы дрогнули, губы сложились в воздушный поцелуй:
- Конечно, дурачок. Я же артист, - добавил Фанк своим обычным голосом; красивое лицо как стерлось - губы распрямились, и прищур исчез. - Давай - умойся и за стол.
Сон не в срок, сон после встряски - как похмелье, мотая гулкой головой, Габар в одной повязке зашлепал ногами к ванной; ушибленный бок отозвался сильной болью.
С усилием высмотрев нужную дверь, открыл - визг и летящая мочалка встретили его одновременно.
- Ты, убирайся!!!.. Эй, ну-ка отдай мочалку!
Растерянно отфыркнув пену, Габар поднял намыленный пук синтетического волокна - и замялся у прикрытой двери.
- Маска! Это ты там, да? Ты не кидайся, ладно?.. - хмыканье Фанка заставило его проворно оглянуться. - Ааа… я не знал, что она там. Вы… разве моетесь?
- Конечно. Даже искусственная кожа загрязняется и понемногу отмирает - это надо смывать.
- А почему… Она боится? Ей же все равно, кто…
- Габи, я долго буду ждать?!!.. - послышалось из ванной.
- Не все так просто… - нахмурившийся Фанк стянул губы дудочкой. - Маска - женщина. Она уважает себя.
- Женщ… - Габар не сдержался и хрюкнул. - Мис… ээ… миссис Фанки, я не понимаю, извините. Женщина - это когда женщина, да?
- Это - как человек понимает себя. Например, я - нейтро, без идентификации по полу. Но у меня большая имитация по поведению - ты видишь. А Маска сделана как женщина, это была ее программа…
- Га-би!!! - сердитый зов грозил стать воплем.
- …а потом она поняла, что это значит не только «нравиться» и «быть желанной», и даже совсем не это. Сбой, понимаешь? Сильный сбой… Она терпеть не может приставаний.
- Но я не…
- ГАБИ! СВИНЬЯ, ОТДАЙ МОЧАЛКУ!
Старательно отвернувшись, Габар просунул руку в щель, мочалку у него чуть с рукой не вырвали. Пришлось походить взад-вперед, пока Маска приведет себя в порядок. Банный халат был ей великоват, да и чистое лицо она будто взаймы взяла. На Габара Маска посмотрела мельком, молча - хмуро и зловеще.
Взъерошиванье шерсти и контрастный душ привели его в себя, в уме прояснилось, слипшийся желудок запел гимн аппетиту - да так зычно, что перешиб все робкие и неразборчивые чувства, поднимавшиеся из глубин души, как солнце из-за горизонта. Но эти чувства резко обозначились во всей своей безжалостности, едва желудок стих под сладким гнетом - Габар уставился в тарелку стылым взглядом, не видя ни еды, ни вилки. Киборги вежливо составили ему компанию, но их молчание, их тихое жевание, и даже сам вид их пищи - серой, похожей на пасту-герметик для газовых труб - с каждым мигом все жестче подчеркивали его одиночество и чуждость обстановки. Обед не в обеденный час, без молитвы, без отца-матери, без братьев и сестры, в чужом доме… так будет всегда?.. Хоть брату позвонить бы, голос услышать! А вдруг там караулят?.. И - что скажет брат? Что у Гахуна и Дагос Яшан-Товияль вырос непочтительный и недостойный сын, позор семьи, которого ищет полиция. Масонская община, тьянское землячество, школа меча - все проклинают Габара и плюют на четыре стороны…
- Я знаю, о чем ты сейчас думаешь, - промолвил Фанк. - Ты прав. Мы для тебя - не компания…
- Перестань сейчас же, Фанк, - сквозь зубы процедила Маска. - Мама сказала - он теперь наш друг, он был в последнюю минуту с Дымкой. Я отвечаю перед мамой за него. Понятно?.. Габи, ты не бойся. Тебя достанут только через мой труп.
- Фанк правду говорит, - выдавил из себя Габар. - Но мне все равно нельзя домой. Я… мне страшно, - выпалил он недостойное мужчины слово, как белый флаг выкинул. - Лучше ты… дай мне починить «агрессор». Мне чем-нибудь заняться надо.
- Есть кое-что получше, - ухмыльнулась Маска, через стол потрепав его по руке. - Пошли, я покажу тебе…
Сумка стояла в прихожей, под вешалкой - большая сумка, которой раньше не было у беглецов. Маска раздернула «молнию» - что это?.. Со слабым стоном облегчения Габар запустил туда обе мохнатые лапы - буууийиии! Это оно, мужское, это искупает стыд невольного признания в боязни! стоит взять это - страх отступает, и кровь загорается, и словно ты не убежал из дома в никуда. Ухватистая рукоять на две ладони, короткие ножны. Дамбари суа этар гиа, лейдэ кора - Позволь мне обнажить тебя, честный меч. Снять меч с предохранителя. Нажать кнопку под гардой. Из жестко укрепленной ближней части клинка со стремительным шорохом выбросились и застыли две телескопические части, слившись в острую полосу зеркально-голубого льда.
- Санай. А-агира. Танумэ. - Бог Поможет Сильному, - прошептал Габар, выполняя клинком ритуальный привет Вождю Воинов. И язык не отсох! Отсохнет у того, кто взял оружие, не имея на то права.
- А? - толкнула его Маска. - Что скажешь? Их три штуки, больше не было на складе - магазинчик хиленький. «Агрессор» мой - он умный, глуханул с первой попытки всю сигнализацию. А кассеты с фильмами я так купила… Ты меня научишь, Габи, да?
Габар шумно, быстро выдохнул, повторным нажатием на кнопку заставив меч втянуться - ааааа, это куда сильней, чем даже поцелуй!.. Мужчина должен быть сильней власти меча и женщины; они не могут овладеть им до самозабвения и одержимости… Но рукоять жгла руку, меч просился - «Дай мне волю!», губы Габара выговорили слова, идущие от меча:
- Маска, если я тебя обидел… ну, там, в ванной - извини меня. А тот, кто сделал тебя злой - он не мужчина. Кто он?
- Так, просто большая сволочь, - словно спохватившись чистоты лица, Маска отвернулась к зеркалу и наскоро стала гуталином превращать себя из девчонки в страшилище.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42