По приказу
Ленина в апреле 1919 года одним из руководителей карателей с
чрезвычайными полномочиями становится участник убийства царской
семьи двадцативосьмилетний А.Г. Белобородов.
Сын кишиневского фармацевта двадцатилетний еврейский
большевик И.Э. Якир как член Реввоенсовета 8-й армии отдает приказ о
"расстреле на месте всех имеющих оружие и даже процентном
уничтожении мужского населения..."
Всего в ходе войны против русского казачества 1918-1920 годов
было убито около 1 млн. казаков и членов их семей.
Наряду с Москвой, Петроградом и казачьими областями
неслыханная массовая жестокость большевиков по отношению к
Русскому народу проявилась в Киеве, Одессе, Харькове и других
малорусских городах, особенно в бывшей черте оседлости. В этих
городах, плотно заселенных евреями, расправы над русскими людьми
приобрели характер чисто национальной мести. В этих городах
уничтожались все русские, которые, по мнению еврейских большевиков,
являлись сознательными патриотами России, прежде всего национальная
русская интеллигенция.
В Киеве с 25 января по 16 февраля 1918 года большевики побили
все мировые рекорды кровавого террора. Среди десятков тысяч убитых
было свыше 6000 русских офицеров и около тысячи офицерских детей,
воспитанников местного кадетского корпуса.
Еще более зверская волна террора захлестнула Киев с февраля по
август 1919 года. Это была целенаправленная физическая ликвидация
национальной русской интеллигенции. Еврейские большевики убили, по
разным оценкам, от 40 тыс. до 100 тыс. человек русских интеллигентов и
офицеров.
В конце апреля 1919 года Киев посетил Троцкий и приказал
расстрелять всех русских патриотов, состоявших в различных
патриотических организациях и клубах русских националистов.
Князь Н.Д. Жевахов, сам переживший этот кошмар,
рассказывает: "Никакое перо не в состоянии описать тех ужасов, какие
совершались цинично и откровенно среди дня, когда каждого прохожего,
по виду (русского. - О.П.) интеллигента, хватали и бросали в подвалы
чрезвычаек, подвергая неслыханным издевательствам и мучениям, а
затем отвозили в загородные кладбища, где живыми закапывали в
могилы, вырытые предварительно самими же жертвами. Еще ужаснее
было то, что творилось под покровом ночи, что обнаружилось лишь
позднее, после прихода деникинских войск... Когда солдаты явились на
Садовую, 5, где помещалась одна из киевских чрезвычаек, то обнаружили
в огромном сарае усадьбы густую желтую липкую массу, подымавшуюся
от пола до верха свыше чем на аршин, так что они были вынуждены
очищать этот сарай, стоя по колени в этой массе. То были человеческие
мозги...
Здесь, в этом сарае несчастные жертвы не расстреливались из
ружей и револьверов, как в других местах, а убивались ударами тяжелых
молотов по голове, причем от этих ударов мозг вываливался на
асфальтовый пол сарая. В течение дня и ночи фургоны, с наваленными на
них трупами и торчащими во все стороны ногами, разъезжали по улицам
города, наводя ужас на жителей, из коих каждый считал себя обреченным
и только ждал своей очереди. Бежать было некуда и невозможно, ибо
город был оцеплен кордоном красных войск... В этот разгар царившей в
Киеве вакханалии погибли от руки палачей едва ли не все лучшие люди
города, и среди них знаменитые профессора Киевского университета П.
Армашевский и Ю. Флоринский, причем первый, как говорили, был
зарыт в могилу живым, подвергшись предварительно жесточайшим
пыткам и мучениям".
В киевской Чека главную роль играл еврейский большевик М.
Лацис, а среди палачей нечеловеческой жестокостью славились Роза
Шварц и некая "товарищ Вера". У последних страшную ярость вызывали
православные русские с нательными крестами. После богохульных
глумлений изверги срывали эти кресты и выжигали огнем изображения
креста на груди или на лбу своих жертв.
Киевский палач М. Лацис учил своих подчиненных:
"Не ищите в деле обвинительных улик; восстал ли он против
Советов с оружием или на словах. Первым долгом вы должны его
спросить, к какому классу он принадлежит, какого он происхождения,
какое у него образование и какова его профессия. Вот эти вопросы и
должны решить судьбу обвиняемого". Этот еврейский большевик
получал особое удовольствие от мучений русских людей во время пыток.
Очевидцы рассказывали, что при этих сценах отвратительное лицо
Лациса расплывалось в улыбке.
В 1919 году в Одессе следователь Чека, бывший присяжный
поверенный Гальперин, так напутствовал одну русскую женщину:
"Запомни раз навсегда железный закон революции... власть попадает в
руки умнейших и сильнейших. Русский народ - темное быдло. Русская
интеллигенция - св..., ни к чему не способная; лучшими оказались мы
(евреи). И потому вся власть не просто в руках евреев, а сильнейших и
умнейших".
Одесские чекисты, состоявшие почти сплошь из евреев, даже в
своей среде прославились изощренной жестокостью. Для допросов,
пыток и казней они использовали два корабля - линейный корабль
"Синоп" и крейсер "Алмаз". Особо зверские методы расправ применяли
два старых еврейских большевика Вихман и Дейч. Для пытки стойких
русских людей палачи приспособили корабельные печи. Самых
непокорных прикрепляли железными цепями к толстым доскам и
медленно, постепенно продвигали их живыми, ногами вперед, в
корабельную печь. У палачей из Чека нередко были и свои особые
пристрастия. Сотрудник одесской Чека еврейская большевичка Дора
Явлинская (Евлинская) предпочитала убивать русских офицеров. От ее
руки погибли 400 офицеров.
Председатель петроградской Чека Урицкий любил наблюдать
расстрелы из окна своего кабинета. "Для меня, - говорил он, - нет
высшего наслаждения видеть, как умирают монархисты".
Закон против антисемитизма, введенный еврейскими
большевиками в России 27 июня 1918 года, служил основой самого
неограниченного произвола против русских людей. В нем говорилось:
"Совнарком предписывает всем Советам депутатов принять решительные
меры к пресечению в корне антисемитского движения. Погромщиков и
ведущих погромную агитацию, предписывается ставить вне закона". В
1918-1920 годах достаточно было еврею указать на человека, который, по
его мнению, являлся антисемитом (например, только за то, что он бросил
на него неодобрительный взгляд), и этого человека забирали в Чека, а то
и расстреливали на месте. Русский писатель А. М. Ремизов рассказывает
о случае, свидетелем которого он стал в 1919 году в Петрограде.
Большевики, особенно еврейские, не просто убивали русских
людей, но самым гнусным образом открыто глумились над ними. Тон
здесь задавали сами вожди. Троцкий, например, в брошюре "Октябрьская
Революция" глумливо хвастался: "Мы так сильны, что если мы заявим
завтра в декрете требование, чтобы все мужское население Петрограда
явилось в такой-то день и час на Марсово поле, чтобы каждый получил 25
ударов розог, то 75 процентов тотчас бы явилось и стало бы в хвост и
только 25 процентов более предусмотрительных подумали запастись
медицинским свидетельством, освобождающим их от телесного
наказания...".
Творя неслыханную в истории расправу над Русским народом,
большевистские вожди укрепляли свои партийные организации кровью
миллионов жертв, постепенно превращая почти каждого коммуниста в
чекиста-палача.
"Хороший коммунист, - говорил Ленин, - в то же время есть и
хороший чекист". А один из связных вождя с немецкой разведкой Я. С.
Ганецкий предлагает Ленину "установить самую тесную связь партийных
организаций с чрезвычайными комиссиями... Обязать всех членов партии,
занимающих ответственные посты, сообщать в чрезвычайную комиссию
все сведения, поступающие к ним как частным, так и официальным путем
и представляющие интерес для борьбы с контрреволюцией...". Ленин
горячо поддерживает предложение Ганецкого.
Еврейский большевик чекист С.И. Гусев (Я.Д. Драбкин) позднее,
на XIV съезде партии, признавался: "Ленин нас когда-то учил, что
каждый член партии должен быть агентом Чека, т.е. смотреть и
доносить... Я думаю, каждый член партии должен доносить. Если мы от
чего-либо страдаем, то это не от доносительства, а от недоносительства...
Можно быть прекрасными друзьями, но, раз мы начинаем расходиться в
политике, мы вынуждены не только рвать нашу дружбу, но идти дальше
- идти на доносительство".
Чека была привилегированным органом большевизма. Ядро ее
кадров сложилось из профессиональных террористов-боевиков
большевистских дружин 1905-1907 годов. Русских по национальности в
них было сравнительно мало (и то в основном деклассированные,
уголовные элементы). Больше половины ее состава насчитывали евреи (в
руководящих органах - 75-90 процентов), в значительных количествах
были представлены латыши, эстонцы, поляки, армяне и даже китайцы и
венгры. Немалая часть сотрудников Чека являлась не просто
профессиональными убийцами (в среднем на каждого сотрудника Чека за
годы гражданской войны приходилось 30-40 убитых и замученных
жертв), а настоящими садистами, специально искавшими "работы" в этом
учреждении, чтобы удовлетворить свои патологические наклонности.
Сохранилось немало описаний таких чекистов, которые постоянно
находились в нервном возбуждении и успокаивались только при виде
крови. Причем принимались они в Чека не по ошибке, а специально,
так как именно они лучше всего могли выполнять "работу", которую
поручали им большевистские вожди.
Ленинская партия давала этим людям "право" убивать много и
безнаказанно. Слой коммунистов-садистов был не мал. Во всяком случае,
среди чекистов и красноармейских командиров он достигал трети и более
личного состава. За право убивать эти люди спорили и ссорились.
Способность убивать не поморщившись становится главным критерием
занятия командной должности. А. Голиков, более известный как писатель
А. Гайдар, за свои садистские наклонности (а первые убийства он
совершил еще в детстве) в 18 лет став командиром полка, ежедневно
лично убивал несколько безоружных мирных жителей, отказывавшихся
сотрудничать с большевиками. Сам садист Гайдар считал себя
"романтиком" революции.
Таким же типичным "романтиком" революции - садистом-
убийцей - была советская писательница Е.Я. Драбкина. Дочь уже
упомянутого нами еврейского большевика Я.Д. Драбкина (С.И. Гусева),
жена председателя Чека, она воплотила в себе неистребимую ненависть
ко всему русскому. Еще девушкой она в качестве пулеметчицы
участвовала в массовых расстрелах русских людей. Позднее любила об
этом публично вспоминать с кошмарными подробностями. Слушавший ее
однажды К. Чуковский отмечает, что "рассказывала она о них с юмором,
хотя все они залиты человеческой кровью, и чувствуется, что, повторись
это дело сейчас, она снова пошла бы в эту страшную бойню с примесью
дикой нечаевщины".
Верша страшную расправу над русскими людьми, "романтики"
революции, подобные Гайдару или Драбкиной, творили неслыханные
зверства.
В Харькове по изгнании большевиков в подвалах Чека
обнаружили много "перчаток" - кожу, содранную с рук вместе с
ногтями. На трупах бывших офицеров были вырезаны ножом или
выжжены огнем погоны на плечах, на лбу - советская звезда, а на груди
- орденские знаки, были отрезаны носы, губы и уши. На женских трупах
- отрезаны груди и сосцы. Масса раздробленных и скальпированных
черепов, содранных ногтей с продетыми под ними иглами и гвоздями,
выколоты глаза, отрезаны пятки. В некоторых районных Чека русских
людей топили в подвалах, открывая водопроводные краны. Пятигорская
Чека в 1919 году взяла большое количество заложников. Их увезли за
город, на кладбище, с руками, связанными за спиной, заставили встать на
колени в двух шагах от вырытой ямы и начали рубить им руки, ноги,
спины, выкалывали штыками глаза, вырывали зубы, распарывали
животы.
Летом 1920 года Ленин подготавливает новую волну террора. В
записке Крестинскому вождь пролетариата предлагает образовать тайную
комиссию для выработки экстренных мер - "тайно подготовить террор:
необходимо и срочно..."
Подготовка новой волны террора осуществлялась одновременно
с разработкой мер по ликвидации всех возможных источников
сопротивления как в России, так и за рубежом. Инструкция, подписанная
Ф. Дзержинским, предлагалась к немедленному исполнению:
1) Регистрация всех "белогвардейских элементов" (отдельно по краям)
для увеличения числа заложников из состава родных и их
родственников, оставшихся в советской России; на особом учете
держать тех, кто, "занимая ответственные должности в Советской
России, изменил рабоче-крестьянскому делу". Эта категория, по
мнению Чека, должна была быть уничтожена при первой
возможности.
2) Устройство террористических актов над наиболее активными
работниками, а также над членами военных миссий Антанты.
3) Организация боевых дружин и отделов, могущих выступать по
первому указанию.
4) Немедленное влияние на разведывательные и коитрразведывательные
отделы и организации окраины с целью пересоздания их в свои.
5) Организация фиктивных белогвардейских организаций с "целью
скорейшего выяснения заграничной агентуры" на территории РСФСР.
Апогеем войны большевиков против Русского народа стали
массовые убийства русских в Крыму после эвакуации оттуда войск
Врангеля. "Чистку" Крыма поручили двум еврейским большевикам -
Бела Куну и Розалии Залкинд (выступавшей под псевдонимом Землячка).
Перед отъездом на "чистку" Л. Троцкий сказал Бела Куну, что
"не приедет в Крым, пока хоть один контрреволюционер останется в
Крыму; Крым - это бутылка, из которой ни один контрреволюционер не
выскочит, а так как Крым отстал на три года в своем революционном
движении, то быстро подвинем его к общему революционному уровню
России..."
Страшная резня офицеров, проведенная под руководством Б.
Куна и Р. Землячки, заставила содрогнуться многих. Кроме десятков
тысяч офицеров, без суда и следствия расстреливали женщин, детей,
стариков. Массовые убийства получили такой широкий резонанс, что
ВЦИК создал специальную комиссию по расследованию. Все "особо
отличившиеся" коменданты городов представили в свое оправдание
телеграммы Б. Куна и Р. Землячки, подстрекавшие к массовым
расправам.
Впоследствии русский писатель И. Шмелев, бывший очевидцем
красного террора в Крыму, дал подробные показания на суде по делу об
убийстве Воровского. Привожу эти показания полностью:
1. После, больной туберкулезом, служил в Армии Врангеля в
Крыму, в городе Алуште, при управлении Коменданта, не принимая
участия в боях. При отступлении добровольцев остался в Крыму. Был
арестован большевиками и увезен в Феодосию "для некоторых
формальностей", как, на мои просьбы и протесты, ответили чекисты. Там
его держали в подвале на каменном полу, с массой таких же офицеров,
священников, чиновников. Морили голодом. Продержав с месяц,
больного, погнали ночью за город и расстреляли. Я тогда этого не знал.
На мои просьбы, поиски и запросы, что сделали с моим сыном,
мне отвечали усмешками: "Выслали на север!" Представители высшей
власти давали мне понять, что теперь поздно, что самого "дела" ареста
нет. На мою просьбу Высшему Советскому учреждению ВЦИК, - Веер.
Центр. Исполнит. Комит. - ответа не последовало. На хлопоты в Москве
мне дали понять, что лучше не надо "ворошить" дела, - толку все равно
не будет. Так поступили со мной, кого представители центральной власти
не могли не знать.
2. Во всех городах Крыма были расстреляны без суда все
служившие в милиции Крыма и все бывшие полицейские чины прежних
правительств, тысячи простых солдат, служивших из-за куска хлеба и не
разбиравшихся в политике.
3. Все солдаты Врангеля, взятые по мобилизации и оставшиеся в
Крыму, были брошены в подвалы. Я видел в городе Алуште, как
большевики гнали их зимой за горы, раздев до подштанников, босых,
голодных. Народ, глядя на это, плакал. Они кутались в мешки, в рваные
одеяла, что подавали добрые люди. Многих из них убили, прочих послали
в шахты.
4. Всех, кто прибыл в Крым после октября 17-го года без
разрешения властей, арестовали. Многих расстреляли. Убили
московского фабриканта Прохорова и его сына 17 лет, лично мне
известных, - за то, что они приехали в Крым из Москвы, - бежали.
5. В Ялте расстреляли в декабре 1920 года престарелую княгиню
Барятинскую. Слабая, она не могла идти - ее толкали прикладами.
Убили неизвестно за что, без суда, как и всех.
6. В г. Алуште арестовали молодого писателя Бориса Шишкина и
его брата, Дмитрия, лично мне известных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128
Ленина в апреле 1919 года одним из руководителей карателей с
чрезвычайными полномочиями становится участник убийства царской
семьи двадцативосьмилетний А.Г. Белобородов.
Сын кишиневского фармацевта двадцатилетний еврейский
большевик И.Э. Якир как член Реввоенсовета 8-й армии отдает приказ о
"расстреле на месте всех имеющих оружие и даже процентном
уничтожении мужского населения..."
Всего в ходе войны против русского казачества 1918-1920 годов
было убито около 1 млн. казаков и членов их семей.
Наряду с Москвой, Петроградом и казачьими областями
неслыханная массовая жестокость большевиков по отношению к
Русскому народу проявилась в Киеве, Одессе, Харькове и других
малорусских городах, особенно в бывшей черте оседлости. В этих
городах, плотно заселенных евреями, расправы над русскими людьми
приобрели характер чисто национальной мести. В этих городах
уничтожались все русские, которые, по мнению еврейских большевиков,
являлись сознательными патриотами России, прежде всего национальная
русская интеллигенция.
В Киеве с 25 января по 16 февраля 1918 года большевики побили
все мировые рекорды кровавого террора. Среди десятков тысяч убитых
было свыше 6000 русских офицеров и около тысячи офицерских детей,
воспитанников местного кадетского корпуса.
Еще более зверская волна террора захлестнула Киев с февраля по
август 1919 года. Это была целенаправленная физическая ликвидация
национальной русской интеллигенции. Еврейские большевики убили, по
разным оценкам, от 40 тыс. до 100 тыс. человек русских интеллигентов и
офицеров.
В конце апреля 1919 года Киев посетил Троцкий и приказал
расстрелять всех русских патриотов, состоявших в различных
патриотических организациях и клубах русских националистов.
Князь Н.Д. Жевахов, сам переживший этот кошмар,
рассказывает: "Никакое перо не в состоянии описать тех ужасов, какие
совершались цинично и откровенно среди дня, когда каждого прохожего,
по виду (русского. - О.П.) интеллигента, хватали и бросали в подвалы
чрезвычаек, подвергая неслыханным издевательствам и мучениям, а
затем отвозили в загородные кладбища, где живыми закапывали в
могилы, вырытые предварительно самими же жертвами. Еще ужаснее
было то, что творилось под покровом ночи, что обнаружилось лишь
позднее, после прихода деникинских войск... Когда солдаты явились на
Садовую, 5, где помещалась одна из киевских чрезвычаек, то обнаружили
в огромном сарае усадьбы густую желтую липкую массу, подымавшуюся
от пола до верха свыше чем на аршин, так что они были вынуждены
очищать этот сарай, стоя по колени в этой массе. То были человеческие
мозги...
Здесь, в этом сарае несчастные жертвы не расстреливались из
ружей и револьверов, как в других местах, а убивались ударами тяжелых
молотов по голове, причем от этих ударов мозг вываливался на
асфальтовый пол сарая. В течение дня и ночи фургоны, с наваленными на
них трупами и торчащими во все стороны ногами, разъезжали по улицам
города, наводя ужас на жителей, из коих каждый считал себя обреченным
и только ждал своей очереди. Бежать было некуда и невозможно, ибо
город был оцеплен кордоном красных войск... В этот разгар царившей в
Киеве вакханалии погибли от руки палачей едва ли не все лучшие люди
города, и среди них знаменитые профессора Киевского университета П.
Армашевский и Ю. Флоринский, причем первый, как говорили, был
зарыт в могилу живым, подвергшись предварительно жесточайшим
пыткам и мучениям".
В киевской Чека главную роль играл еврейский большевик М.
Лацис, а среди палачей нечеловеческой жестокостью славились Роза
Шварц и некая "товарищ Вера". У последних страшную ярость вызывали
православные русские с нательными крестами. После богохульных
глумлений изверги срывали эти кресты и выжигали огнем изображения
креста на груди или на лбу своих жертв.
Киевский палач М. Лацис учил своих подчиненных:
"Не ищите в деле обвинительных улик; восстал ли он против
Советов с оружием или на словах. Первым долгом вы должны его
спросить, к какому классу он принадлежит, какого он происхождения,
какое у него образование и какова его профессия. Вот эти вопросы и
должны решить судьбу обвиняемого". Этот еврейский большевик
получал особое удовольствие от мучений русских людей во время пыток.
Очевидцы рассказывали, что при этих сценах отвратительное лицо
Лациса расплывалось в улыбке.
В 1919 году в Одессе следователь Чека, бывший присяжный
поверенный Гальперин, так напутствовал одну русскую женщину:
"Запомни раз навсегда железный закон революции... власть попадает в
руки умнейших и сильнейших. Русский народ - темное быдло. Русская
интеллигенция - св..., ни к чему не способная; лучшими оказались мы
(евреи). И потому вся власть не просто в руках евреев, а сильнейших и
умнейших".
Одесские чекисты, состоявшие почти сплошь из евреев, даже в
своей среде прославились изощренной жестокостью. Для допросов,
пыток и казней они использовали два корабля - линейный корабль
"Синоп" и крейсер "Алмаз". Особо зверские методы расправ применяли
два старых еврейских большевика Вихман и Дейч. Для пытки стойких
русских людей палачи приспособили корабельные печи. Самых
непокорных прикрепляли железными цепями к толстым доскам и
медленно, постепенно продвигали их живыми, ногами вперед, в
корабельную печь. У палачей из Чека нередко были и свои особые
пристрастия. Сотрудник одесской Чека еврейская большевичка Дора
Явлинская (Евлинская) предпочитала убивать русских офицеров. От ее
руки погибли 400 офицеров.
Председатель петроградской Чека Урицкий любил наблюдать
расстрелы из окна своего кабинета. "Для меня, - говорил он, - нет
высшего наслаждения видеть, как умирают монархисты".
Закон против антисемитизма, введенный еврейскими
большевиками в России 27 июня 1918 года, служил основой самого
неограниченного произвола против русских людей. В нем говорилось:
"Совнарком предписывает всем Советам депутатов принять решительные
меры к пресечению в корне антисемитского движения. Погромщиков и
ведущих погромную агитацию, предписывается ставить вне закона". В
1918-1920 годах достаточно было еврею указать на человека, который, по
его мнению, являлся антисемитом (например, только за то, что он бросил
на него неодобрительный взгляд), и этого человека забирали в Чека, а то
и расстреливали на месте. Русский писатель А. М. Ремизов рассказывает
о случае, свидетелем которого он стал в 1919 году в Петрограде.
Большевики, особенно еврейские, не просто убивали русских
людей, но самым гнусным образом открыто глумились над ними. Тон
здесь задавали сами вожди. Троцкий, например, в брошюре "Октябрьская
Революция" глумливо хвастался: "Мы так сильны, что если мы заявим
завтра в декрете требование, чтобы все мужское население Петрограда
явилось в такой-то день и час на Марсово поле, чтобы каждый получил 25
ударов розог, то 75 процентов тотчас бы явилось и стало бы в хвост и
только 25 процентов более предусмотрительных подумали запастись
медицинским свидетельством, освобождающим их от телесного
наказания...".
Творя неслыханную в истории расправу над Русским народом,
большевистские вожди укрепляли свои партийные организации кровью
миллионов жертв, постепенно превращая почти каждого коммуниста в
чекиста-палача.
"Хороший коммунист, - говорил Ленин, - в то же время есть и
хороший чекист". А один из связных вождя с немецкой разведкой Я. С.
Ганецкий предлагает Ленину "установить самую тесную связь партийных
организаций с чрезвычайными комиссиями... Обязать всех членов партии,
занимающих ответственные посты, сообщать в чрезвычайную комиссию
все сведения, поступающие к ним как частным, так и официальным путем
и представляющие интерес для борьбы с контрреволюцией...". Ленин
горячо поддерживает предложение Ганецкого.
Еврейский большевик чекист С.И. Гусев (Я.Д. Драбкин) позднее,
на XIV съезде партии, признавался: "Ленин нас когда-то учил, что
каждый член партии должен быть агентом Чека, т.е. смотреть и
доносить... Я думаю, каждый член партии должен доносить. Если мы от
чего-либо страдаем, то это не от доносительства, а от недоносительства...
Можно быть прекрасными друзьями, но, раз мы начинаем расходиться в
политике, мы вынуждены не только рвать нашу дружбу, но идти дальше
- идти на доносительство".
Чека была привилегированным органом большевизма. Ядро ее
кадров сложилось из профессиональных террористов-боевиков
большевистских дружин 1905-1907 годов. Русских по национальности в
них было сравнительно мало (и то в основном деклассированные,
уголовные элементы). Больше половины ее состава насчитывали евреи (в
руководящих органах - 75-90 процентов), в значительных количествах
были представлены латыши, эстонцы, поляки, армяне и даже китайцы и
венгры. Немалая часть сотрудников Чека являлась не просто
профессиональными убийцами (в среднем на каждого сотрудника Чека за
годы гражданской войны приходилось 30-40 убитых и замученных
жертв), а настоящими садистами, специально искавшими "работы" в этом
учреждении, чтобы удовлетворить свои патологические наклонности.
Сохранилось немало описаний таких чекистов, которые постоянно
находились в нервном возбуждении и успокаивались только при виде
крови. Причем принимались они в Чека не по ошибке, а специально,
так как именно они лучше всего могли выполнять "работу", которую
поручали им большевистские вожди.
Ленинская партия давала этим людям "право" убивать много и
безнаказанно. Слой коммунистов-садистов был не мал. Во всяком случае,
среди чекистов и красноармейских командиров он достигал трети и более
личного состава. За право убивать эти люди спорили и ссорились.
Способность убивать не поморщившись становится главным критерием
занятия командной должности. А. Голиков, более известный как писатель
А. Гайдар, за свои садистские наклонности (а первые убийства он
совершил еще в детстве) в 18 лет став командиром полка, ежедневно
лично убивал несколько безоружных мирных жителей, отказывавшихся
сотрудничать с большевиками. Сам садист Гайдар считал себя
"романтиком" революции.
Таким же типичным "романтиком" революции - садистом-
убийцей - была советская писательница Е.Я. Драбкина. Дочь уже
упомянутого нами еврейского большевика Я.Д. Драбкина (С.И. Гусева),
жена председателя Чека, она воплотила в себе неистребимую ненависть
ко всему русскому. Еще девушкой она в качестве пулеметчицы
участвовала в массовых расстрелах русских людей. Позднее любила об
этом публично вспоминать с кошмарными подробностями. Слушавший ее
однажды К. Чуковский отмечает, что "рассказывала она о них с юмором,
хотя все они залиты человеческой кровью, и чувствуется, что, повторись
это дело сейчас, она снова пошла бы в эту страшную бойню с примесью
дикой нечаевщины".
Верша страшную расправу над русскими людьми, "романтики"
революции, подобные Гайдару или Драбкиной, творили неслыханные
зверства.
В Харькове по изгнании большевиков в подвалах Чека
обнаружили много "перчаток" - кожу, содранную с рук вместе с
ногтями. На трупах бывших офицеров были вырезаны ножом или
выжжены огнем погоны на плечах, на лбу - советская звезда, а на груди
- орденские знаки, были отрезаны носы, губы и уши. На женских трупах
- отрезаны груди и сосцы. Масса раздробленных и скальпированных
черепов, содранных ногтей с продетыми под ними иглами и гвоздями,
выколоты глаза, отрезаны пятки. В некоторых районных Чека русских
людей топили в подвалах, открывая водопроводные краны. Пятигорская
Чека в 1919 году взяла большое количество заложников. Их увезли за
город, на кладбище, с руками, связанными за спиной, заставили встать на
колени в двух шагах от вырытой ямы и начали рубить им руки, ноги,
спины, выкалывали штыками глаза, вырывали зубы, распарывали
животы.
Летом 1920 года Ленин подготавливает новую волну террора. В
записке Крестинскому вождь пролетариата предлагает образовать тайную
комиссию для выработки экстренных мер - "тайно подготовить террор:
необходимо и срочно..."
Подготовка новой волны террора осуществлялась одновременно
с разработкой мер по ликвидации всех возможных источников
сопротивления как в России, так и за рубежом. Инструкция, подписанная
Ф. Дзержинским, предлагалась к немедленному исполнению:
1) Регистрация всех "белогвардейских элементов" (отдельно по краям)
для увеличения числа заложников из состава родных и их
родственников, оставшихся в советской России; на особом учете
держать тех, кто, "занимая ответственные должности в Советской
России, изменил рабоче-крестьянскому делу". Эта категория, по
мнению Чека, должна была быть уничтожена при первой
возможности.
2) Устройство террористических актов над наиболее активными
работниками, а также над членами военных миссий Антанты.
3) Организация боевых дружин и отделов, могущих выступать по
первому указанию.
4) Немедленное влияние на разведывательные и коитрразведывательные
отделы и организации окраины с целью пересоздания их в свои.
5) Организация фиктивных белогвардейских организаций с "целью
скорейшего выяснения заграничной агентуры" на территории РСФСР.
Апогеем войны большевиков против Русского народа стали
массовые убийства русских в Крыму после эвакуации оттуда войск
Врангеля. "Чистку" Крыма поручили двум еврейским большевикам -
Бела Куну и Розалии Залкинд (выступавшей под псевдонимом Землячка).
Перед отъездом на "чистку" Л. Троцкий сказал Бела Куну, что
"не приедет в Крым, пока хоть один контрреволюционер останется в
Крыму; Крым - это бутылка, из которой ни один контрреволюционер не
выскочит, а так как Крым отстал на три года в своем революционном
движении, то быстро подвинем его к общему революционному уровню
России..."
Страшная резня офицеров, проведенная под руководством Б.
Куна и Р. Землячки, заставила содрогнуться многих. Кроме десятков
тысяч офицеров, без суда и следствия расстреливали женщин, детей,
стариков. Массовые убийства получили такой широкий резонанс, что
ВЦИК создал специальную комиссию по расследованию. Все "особо
отличившиеся" коменданты городов представили в свое оправдание
телеграммы Б. Куна и Р. Землячки, подстрекавшие к массовым
расправам.
Впоследствии русский писатель И. Шмелев, бывший очевидцем
красного террора в Крыму, дал подробные показания на суде по делу об
убийстве Воровского. Привожу эти показания полностью:
1. После, больной туберкулезом, служил в Армии Врангеля в
Крыму, в городе Алуште, при управлении Коменданта, не принимая
участия в боях. При отступлении добровольцев остался в Крыму. Был
арестован большевиками и увезен в Феодосию "для некоторых
формальностей", как, на мои просьбы и протесты, ответили чекисты. Там
его держали в подвале на каменном полу, с массой таких же офицеров,
священников, чиновников. Морили голодом. Продержав с месяц,
больного, погнали ночью за город и расстреляли. Я тогда этого не знал.
На мои просьбы, поиски и запросы, что сделали с моим сыном,
мне отвечали усмешками: "Выслали на север!" Представители высшей
власти давали мне понять, что теперь поздно, что самого "дела" ареста
нет. На мою просьбу Высшему Советскому учреждению ВЦИК, - Веер.
Центр. Исполнит. Комит. - ответа не последовало. На хлопоты в Москве
мне дали понять, что лучше не надо "ворошить" дела, - толку все равно
не будет. Так поступили со мной, кого представители центральной власти
не могли не знать.
2. Во всех городах Крыма были расстреляны без суда все
служившие в милиции Крыма и все бывшие полицейские чины прежних
правительств, тысячи простых солдат, служивших из-за куска хлеба и не
разбиравшихся в политике.
3. Все солдаты Врангеля, взятые по мобилизации и оставшиеся в
Крыму, были брошены в подвалы. Я видел в городе Алуште, как
большевики гнали их зимой за горы, раздев до подштанников, босых,
голодных. Народ, глядя на это, плакал. Они кутались в мешки, в рваные
одеяла, что подавали добрые люди. Многих из них убили, прочих послали
в шахты.
4. Всех, кто прибыл в Крым после октября 17-го года без
разрешения властей, арестовали. Многих расстреляли. Убили
московского фабриканта Прохорова и его сына 17 лет, лично мне
известных, - за то, что они приехали в Крым из Москвы, - бежали.
5. В Ялте расстреляли в декабре 1920 года престарелую княгиню
Барятинскую. Слабая, она не могла идти - ее толкали прикладами.
Убили неизвестно за что, без суда, как и всех.
6. В г. Алуште арестовали молодого писателя Бориса Шишкина и
его брата, Дмитрия, лично мне известных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128