Одним из первых политических шагов, сделанных Верховным
главнокомандующим, стало обращение к полякам, на территории
которых начинались военные действия. Николай Николаевич призывал их
к борьбе с Австрией и Германией с тем, чтобы ликвидировать "границы,
разрезавшие на части польский народ", и соединить его в одно целое под
скипетром русского Царя, "свободный по своей вере, языку,
самоуправлению". Через несколько дней Николай Николаевич
обращается и к русским людям на территории Галиции, призывая их
вступить в борьбу за объединение Русского народа в одном государстве.
"Освобожденные русские братья! Всем вам найдется место на лоне
Матушки России. Не обижая мирных людей, каких бы они ни были
народностей, не полагая свое счастье в притеснениях иноземцев, как это
делали швабы, обратим меч свой на врага, а сердце свое к Богу с
молитвой за Россию и русского Царя".
С позиций русских национальных интересов эти обращения были
безусловно правильны, воодушевляя русских людей за рубежом и
поляков на борьбу с врагом. Но подписанные не Царем, а великим князем
Николаем Николаевичем, они приобретали политически сомнительный
характер. Так как этими обращениями великий князь как бы узурпировал
право, которое принадлежало только одному Монарху. Более поздние
события показали, что великий князь в своих честолюбивых планах
лелеял мысль стать верховным правителем Царства Польского и
Червонной Руси.
4 августа Государь вместе с семьей прибыл в Москву, чтобы
помолиться у Московских Святынь о ниспослании победы Русскому
народу. Как описывали очевидцы, "вся Москва, все население вышло на
улицу, сотни тысяч народа заполняли весь путь следования Государя, все
как бы единым сердцем встречали Царя, взволнованные, готовые на
всякие жертвы, лишь бы помочь Царю победить врага". Очевидцы не
могли забыть того момента, когда Царь подъезжал к Кремлю, загудели
колокола на Иване Великом, а вместе с ним зазвенели все колокольни
московских церквей, слившиеся со звуками государственного гимна и
громкими криками "ура". Народный подъем был мощен и неподделен. К
Царю шли представители всех сословий и состояний общества.
Революционеры и вся леволиберальная оппозиция Царю чувствовали себя
подавленными и посрамленными и несколько месяцев после начала
войны находились просто в шоке. Обращаясь к москвичам, Царь сказал:
"В час военной грозы, так внезапно и вопреки Моим намерениям
надвинувшейся на миролюбивый народ мой, Я, по обычаю державных
предков, ищу укрепления душевных сил в молитве у Святынь
Московских. В стенах древнего Московского Кремля, в лице вашем,
жители дорогой мне первопрестольной Москвы, Я приветствую весь
верный Мне Русский народ повсюду и на местах, в Государственной
Думе и Государственном Совете, единодушно откликнувшийся на мой
призыв стать дружно всей Россией, отринуть распри на защиту родной
земли и славянства. В могучем всеобщем порыве слились воедино все без
различия племена и народности великой Империи Нашей и вместе со
Мной никогда не забудут этих исторических дней России. Такое единение
Моих чувств и мыслей со всем Моим народом дает Мне глубокое
утешение и спокойную уверенность в будущем. Отсюда, из сердца
Русской земли, Я шлю доблестным войскам Моим и мужественным
иноземным союзникам, заодно с нами поднявшимся за попранные начала
мира и правды, горячий привет. С нами Бог".
С самого начала войны по всей России была запрещена продажа
водки, а все винные лавки закрыты. Первоначально это мыслилось как
временный запрет на один месяц.
Во время приезда в Москву Царь окончательно утвердился в
мысли о необходимости прекратить продажу водки в России раз и
навсегда. К этому решению Царя подтолкнула встреча в Троице-
Сергиевой Лавре со старшиной Рогачевской волости Ляминым. Поднося
Царю хлеб-соль, Лямин горячо благодарил Государя от имени всех
крестьян за запрещение продажи водки. При этом старшина сказал Царю,
что если бы совсем была уничтожена продажа водки, то это настолько бы
подняло благосостояние крестьян, что никакие дефициты в смете не были
страшны. Присутствовавший при этой беседе обер-прокурор Синода
Самарин отмечал, что Государь выслушал и эти слова глубоко запали ему
в душу и решили участь водки.
Царь повелел министру финансов Барку рассмотреть вопрос о
совершенном прекращении продажи вина и уничтожении винной
монополии. Министр финансов и Совет Министров высказались
решительно против, убеждая Царя, что с объявлением войны казна крайне
нуждается в средствах и лишиться такого значительного источника
дохода, как винная монополия, - пагубно для казны.
Тогда Царь своим волевым решением издал Указ, в котором
повелел прекратить продажу водки раз и навсегда, а Министерству
финансов изыскать другой источник дохода.
Патриотический подъем, охвативший страну в первые месяцы
войны, сказался и на росте промышленного производства.
Производительность труда в промышленности в первые месяцы войны,
несмотря на мобилизацию части рабочих, возросла на 9-12 процентов,
вполовину уменьшились прогулы. Конечно, большое значение сыграло
и запрещение продажи водки. Но главное было не в этом. Страна ждала
решительной и скорой победы над вероломным врагом, сконцентрировав
свои силы.
Глава 35
Высокая боевая готовность Русской Армии. - Союзники
"убеждают" Рос сию изменить первоначальные военные планы. -
Преждевременное наступление в Восточной Пруссии. - Русские победы
в Галиции. - Неудача на германском фронте. - Союзники воюют
руками русских солдат. Триумфальный въезд русского Царя во Львов. -
Предательство союзников.
Начиная организованно и успешно войну, многие русские люди
верили, что она продлится недолго и завершится блистательной победой
русского оружия. "Будет ли война продолжительной?.. О! Конечно, нет!
думалось строевому офицерству. - К Рождеству мы будем уже дома и,
конечно, вернемся победителями! Надо поэтому в первых же боях
проявить накопившуюся доблесть, не опоздать пролить свою кровь,
стяжать право на заслуженную благодарность. Скорее и без оглядки в
бой!"
Для победного оптимизма русские люди имели все основания.
Русская армия перед войной состояла из 37 пехотных корпусов
численностью 1,3 млн. человек, т.е. приблизительно столько же, сколько
имели Германия и Австро-Венгрия, вместе взятые. На случай войны
предполагалось формирование еще 35 резервных пехотных дивизий.
Всего же русская армия вместе с запасными и ратниками достигла 5 млн,
человек, из которых 3,5 млн. человек направлялись в действующую
армию. "Боевая готовность России, - отмечал перед войной начальник
германского главного штаба генерал фон Мольтке, - сделала
совершенно исключительные успехи и находится ныне на никогда еще не
достигавшейся высоте. Следует в особенности отметить, что она
некоторыми чертами превосходит боевую готовность других держав,
включая Германию..." Уровень боевой подготовки солдатского и
офицерского состава был очень высок. По артиллерии русская армия
мало в чем уступала лучшим орудиям других армий, а по числу самолетов
- занимала второе место в мире. К началу войны Русская Армия была
оснащена по сравнению с армиями противников примерно равным
оружием и лишь немного уступала немецкой армии в артиллерии.
Конечно, были у Русской Армии и свои слабые места. В
частности, мобилизованные запасы Русской Армии оказались
значительно заниженными. В результате уже осенью начала сказываться
нехватка винтовок, патронов и другого военного снаряжения.
Не в полной мере отвечал современным задачам военно-морской
флот: программа переоснащения его должна была быть выполнена только
через несколько лет.
В целом же боевая мощь русской армии была огромна.
Поколебать ее могли только измена или предательство. Первоначальный
план развертывания Вооруженных Сил России предусматривал
направление их большей части против Австро-Венгрии. Русской разведке
было известно о намерении Германии начать свои наступательные
действия с разгрома Франции. Наступление на Австро-Венгрию и
позиционная война с Германией больше всего отвечали стратегическим
интересам России. Освободив Галицию и Червонную Русь, Россия
получала возможность выйти на Балканы и к Черноморским проливам.
Верховное командование располагало данными, полученными русским
разведчиком (русином по национальности) в австро-венгерском штабе
полковником австрийской службы А. Редлем, о планах стратегического
развертывания армии Австро-Венгрии против России. Знание планов
противника давало русской армии неоспоримые преимущества на этом
направлении.
Однако соображения, далекие от национальных интересов
России, заставили пересмотреть первоначальные планы.
Немецкие войска стремительно обрушились на Северную
Францию и быстро двигались к Парижу. Предвоенные рассуждения
французского командования о своей высокой военной мощи оказались
блефом. Французская армия трещала по швам. Французское руководство
обращается к России с просьбой о немедленном наступлении на русско-
германском фронте, чтобы заставить немцев снять часть сил, воевавших
во Франции. Французы настаивали на русском наступлении, которое
могло спасти их от большого поражения. Но для России это было просто
убийственно не осуществив соответствующей подготовки, начинать
наступление. Уже после войны французские генералы признавали, что не
могли поверить, что Россия пойдет на этот невыгодный и опасный для
нее шаг. "С русской патриотической точки зрения это было невозможно,
почти преступно. С точки зрения союзной - это было возвышенно".
Такая возвышенность за счет Русского народа обернулась гибелью сотен
тысяч солдат. Главным козырем французского (прежде всего масонского)
лобби в политическом и военном руководстве России было то, что
поражение Франции заставит ее заключить сепаратный мир с Германией.
Однако здесь французское лобби просто блефовало. На самом деле
положение французов было не столь серьезным, а просто политическое
руководство Франции, возглавляемое масоном Пуанкаре, решило вести
войну с Германией преимущественно, руками России.
В результате разных закулисных махинаций французского
масонского лобби военное руководство России, возглавляемое великим
князем Николаем Николаевичем (Царь в это время в стратегические
планы не вмешивался) принимает решение наступать одновременно и
против Германии, и против Австро-Венгрии.
Не дождавшись полного сосредоточения сил и подготовки всей
тыловой инфраструктуры, служб связи и разведки, на территорию
Восточной Пруссии наступают 1-я и 2-я русские армии. В результате
первых боев 1-я армия под Гумбиненом разгромила 8-ю немецкую армию
под командованием генерала Притвица и заставила ее отступить.
Одновременно вторая армия также перешла в наступление. Притвиц дает
распоряжение об отходе 8-й армии за Вислу. Однако германский Генштаб
отменяет его. На место Притвица назначается генерал Гинденбург. Для
усиления 8-й армии с Западного фронта снимаются два пехотных корпуса
и кавалерийская дивизия. Русские войска, не подкрепленные в должной
мере тыловой инфраструктурой, службами связи и разведки, разрезаются
по частям противником. В результате 2-я русская армия была окружена и
разгромлена, а 1-я сильно потрепана и вытеснена из Восточной Пруссии.
Русская армия потеряла 170 тыс. человек, но зато Франция,
воспользовавшись переброской немецких войск с Западного фронта на
Восточный, сумела нанести немцам поражение на Марне и закрепить
свой фронт. Так за счет гибели 170 тыс. русских солдат была спасена от
гибели французская армия. Позднее маршал Фош признавал: "Если
Франция не стерта с карты Европы, она этим прежде всего обязана
России".
На Юго-Западном фронте, где подготовленность русских войск к
боям находилась на должном уровне, были достигнуты огромные успехи.
Сражение разгорелось между четырьмя русскими и четырьмя
австровенгерскими армиями. Русские армии, располагая точными
данными разведки, развернулись на 450-километровом фронте, от
Ивангорода до Каменец-Подольска, имея стратегическую задачу взять "в
клещи" весь район между Львовом и крепостью Перемышль и
воспрепятствовать отходу противника на юг, за Днестр, и к западу, к
Кракову. Третьей и восьмой армиям ставилась задача наступать на Львов
и Галич, четвертой и пятой - на Перемышль и Львов. Численное
превосходство в целом было на стороне австро-венгерской армии,
особенно против русского правого фланга (28,5 дивизий против 16,5
дивизий русских). В ходе боев русские армии выполнили свои
стратегические задачи и продвинулись на 280-300 км, освободив
Галицию, ее столицу - древний русский город Львов. Боевые потери
австро-венгерской армии достигли 400 тыс. человек, в том числе 100 тыс.
пленными. В Галиции образуется военное генерал-губернаторство во
главе с графом А.А. Бобринским. В воззваниях к народам Австро-
Венгрии, распространявшихся на 9 языках, говорилось, что Русская
Армия несет свободу и осуществление народных желаний. "Австро-
Венгерское правительство веками сеяло между вами раздоры и вражду,
ибо только на вашей розни зиждилась его власть над вами. Россия,
напротив, стремится только к одному, чтобы каждый из вас мог
развиваться и благоденствовать, храня драгоценное достояние отцов -
язык и веру, и объединенный с родными братьями, жить в мире и
согласии с соседями, уважая их самобытность".
Русские победы в Галиции разрушили планы германского
агрессора, рассчитывавшего на оборону Восточного фронта силами
Австро-Венгрии. Они способствовали присоединению колеблющейся
Италии к Антанте, сохранению нейтралитета прогермански настроенных
Болгарии и Румынии, а также стимулировали победные наступления в
Сербии.
Уже в конце 1914-го - начале 1915 года Россия могла
выполнить свои исторические задачи, наголову разбив Австро-Венгрию и
полностью вывести ее из войны. Однако союзники настаивают на
осуществлении операций против Германии. Под их нажимом русское
командование принимает решение о подготовке наступления в глубь
Германии. В спешном порядке производится масштабная
перегруппировка войск. На австрийском фронте оставляются две армии.
Но еще до окончания перегруппировки русских войск противник,
разгадав замыслы русской Ставки, начинает наступление по обоим
берегам Вислы в направлении Ивангорода и Варшавы, которые
оказываются под угрозой захвата. Мужественное сопротивление русских
войск разрушило первоначальные планы противника. Совершив
перегруппировку, Русская Армия переходит в наступление и отбрасывает
германцев на исходные позиции. Спешное наступление в это время
диктовалось не столько военными интересами России, сколько
настоятельными просьбами союзников, терпевших серьезные поражения
во Фландрии. Натиск русских войск на Восточном фронте и на этот раз
спас Францию. Только за один ноябрь немцы сняли с Западного фронта и
перекинули на Восточный семь пехотных и одну кавалерийскую дивизии,
в результате чего немецкое наступление во Фландрии остановилось.
В этих тяжелых условиях после больших потерь и в позднее
время года русская Ставка, возглавляемая великим князем Николаем
Николаевичем, по настоянию союзников предпринимает еще одну, по
сути дела, губительную для Русской Армии попытку вторжения в
Германию. Операция, которая получила название Лодзинской, не
принесла больших успехов русскому оружию, а только еще больше
измотала войска. Но ее результатом стало улучшение положения
союзников.
Союзники видели в России источник пушечного мяса, во многих
отношениях по-прежнему занимая двуличную, антирусскую позицию,
которая еще раз ярко проявилась в отношениях с Турцией. Русское
правительство не желало ввязываться в войну с Турцией и прилагало все
усилия, чтобы удержать ее от выступления на стороне австро-венгерского
блока, предлагая выгодные для нее условия мира. Однако союзники этих
условий не поддержали, специально провоцируя нападение Турции на
Россию. Провокационный антирусский характер также носила акция
Франции и Англии в отношении двух мощных германских крейсеров. В
начале войны эти корабли находились в Средиземном море и могли быть
легко уничтожены военно-морскими силами союзников, однако они их
беспрепятственно пропустили в Дарданеллы, тем самым усилив позиции
турецких прогерманских кругов, подтолкнув их на военные действия
против России.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128