Интересно другое: труп был уже на полпути к дороге. Его намеревались увезти, а под магистралью только временно складировали. Понятно, что документов у покойника никаких, одежонки самый минимум, карманы пустые. В затылке пулевое отверстие. Лицо выжжено чуть не до кости, опознанию не поддается. Но на левом плече татуировка - летучая мышь и группа крови.
- Спелеолог, может быть? - предположил Славка, исходя из своего горно-туристического опыта. - У них такая эмблема - летучая мышь, мол, пещерные жители.
- У спецназа тоже, - кивнул Ямщиков. - А ещё у парня мощные набивки на костяшках кулаков и характерные синяки на предплечьях и голенях, что типично для каратистов. И пониже татуировки три следа от уколов, совсем свеженькие.
- Наркотик? - предположила Виолетта.
- Садись, двойка, - махнул рукой Ямщиков. - Я же сказал: пониже наколки, а не в локтевом сгибе, не в вены кололи. Но готов поставить ящик пива против анализа мочи, что в крови найдут наркотик, точнее, обезболивающее из армейского комплекта.
- Конечно, я про такой и не слыхала, - развела руками Виолетта.
- Век живи, два учись, - наставительно посоветовал капитан. - Похоже, ликвидировали парня свои же, чтоб не мучился и руки не вязал. Лучше подкинь версию: почему труп понадобилось прятать на какое-то время?
- Тут и думать нечего, - девушка пренебрежительно повела плечом. Машина была нужна чистая, без крови и трупов. Быстренько сгоняли по делам, а под утро вернулись, чтобы перебросить убитого в более надежное место. Возле жилых домов тело не бросают, если есть возможность вывезти подальше. А вот по каким делам так торопились, что своего.., - она задумалась. - Да и город там кончается уже, километр - и лес.
- И пункт ГАИ, - подсказал Ямщиков.
- Ага! - вдруг оживилась Виолетта. - Все понятно. Значит, так: трупов оказалось слишком много, поэтому один пришлось взять в джип с ранеными, слегка подкисленными и обугленными. В городские клиники их представить не рискнули, а повезли куда-то по соседству, в Пышму или Первоуральск.
- Скорее, второе, - включился капитан, - стотысячный город, медицина побогаче. Тогда все сходится. Обзвоню с утра или сам сгоняю, выкрою часок-другой. Теперь давай подумаем, что предпримут враги.
- Они сейчас в шоке, дня два будут отходить, - предположила Виолетта. - Надо мертвых прибрать, следы замести, родственникам мозги запудрить. А потом примутся всерьез. Что мастерскую Смолича за один день отремонтировали - это они уже наверняка отследили, и что милиция не появлялась, тоже знают. У них собственные высокоэффективные методы розыска, моментально вычислили, где Слава прячется. Значит, опять постараются найти, но теперь будут действовать наверняка.
- Ладно, они свой ход сделали, - поднялся из кресла Славка, - теперь моя очередь. По каким адресам, говорите, они прописаны?
- Ишь ты, шустрый какой, - осадил его капитан, - покажи спину вначале. Может, тебе место на больничной койке, а ты на кладбище торопишься поперед батьки. Тебе какое лечение прописано?
- Вообще-то, надо снова намазать и подержать на открытом воздухе, чтобы присохло. - Он озадаченно остановился, до половины стянув рубашку. Так ведь это несколько часов...
- Где мазь? - Виолетта тоже решительно поднялась, встряхнув распушившейся гривой распущенных волос. - Значит, останешься здесь. Сейчас закажем ужин в номер. В буржуйских апартаментах все можно, только счет вовремя оплачивай.
- Тогда заказывай на троих, - посоветовал Славка, - можешь с пивом. Нормально, Петрович? - подмигнул Ямщикову.
- Отлично, Славян! - в тон ему откликнулся капитан.
- А чего ж не с водкой? - недовольно спросила Виолетта. - Уж гулять, так гулять.
- Ладно, понял, пиво в другой раз, - успокоил её Ямщиков. - Звони в "Мистерию", испроси приличный салатик, борща погуще, а на второе, что хошь, лишь бы не пельмени. А я пойду к выходу встречать. Тем более, сегодня моя очередь платить за ужин.
- Ты даешь, Петрович! - засмеялась Виолетта, накручивая диск номеронабирателя. - У тебя что, жена забастовала? Кстати, мясокомбинатовскими пельменями я в своей общаге тоже объелась. Закажу какой-нибудь люля-кебаб.
Микроавтобус фирмы "Мистерия" прибыл через двадцать минут. Мог бы и раньше, но больница далековато от центра расположена. С люля-кебабом, правда, не получилось, его за пять минут не приготовишь. Пришлось обойтись котлетами по-киевски, дежурным, так сказать, блюдом. Цены, конечно, оказались ресторанные, но Ямщиков заплатил сам, отказавшись от Славкиного участия. Выпивку ему тоже предложили. В микроавтобусе был оборудован настоящий бар с широким выбором напитков. Капитан мужественно отказался. А, может, наоборот, малодушно не рискнул. Обошлись апельсиновым соком.
За ужином продолжили обсуждение текущей ситуации. Ямщиков намеревался проверить количественный состав охранного агентства "Старфорс". Полезно было бы выяснить, сколько бойцов насчитывает сейчас армия Будякина и где официально находятся отсутствующие.
- А не получится так, - спросил Славка, - что меня самого обвинят в убийстве этих "старфорсов"? А этих всех и пальцем не тронут.
- Это я и хочу выяснить, - сказал капитан. - Тут ведь ситуация непростая. С одной стороны, ты, вроде, защищал свою жизнь, а с другой, превысил пределы необходимой обороны. Скажем, обрезал веревку, на которой парень висел. Он ведь в этот момент не представлял для тебя прямой опасности. Ты бы мог просто по вентиляционному колодцу спуститься в подвал и спрятаться. Верно?
- Что-то я тебя не пойму, - удивился Славка, - ты вообще на чьей стороне? Сам же придумал с Будякиным и его бандой воевать.
- Понимаешь, брат, на войне всякое бывает. Поэтому надо быть готовым и к такому исходу. Эти "старфорсы" ребята не простые. Их в спецназе научили не только людей убивать и мосты взрывать, но и как на допросе не раскалываться, а вместо правды дезинформацию впаривать. Да и парня с обожженным лицом, которого под трубами тепломагистрали нашли, они сами добивали. Добавь к нему того "парашютиста", которому ты помог с крыши свалиться, и того, которого саблей полоснул. Ведь больше мертвых тел не обнаружено, никаких заявлений в органы не поступало. Следовательно, бывший старлей Старков скрыл факты гибели и ранений своих подчиненных. Давай, делай выводы сам. Можешь вслух.
- Ну, это значит, - Славка помолчал, соображая, - что он будет делать вид, будто эти люди живы-здоровы, просто уволились и уехали неизвестно куда. Ему вовсе не хочется кому-то объяснять, при каких обстоятельствах они погибли на самом деле.
- Еще один существенный момент, - включилась в разговор Виолетта, нет трупа - нет убийства. Понял? Если остальных своих покойников они запрятали достаточно надежно, в лучшем случае может быть объявлен розыск безвестно отсутствующих граждан. А таким розыском никто всерьез не занимается. Если же "старфорсов" за какие-то дела всех арестуют, они сами сознаваться ни в чем не будут. Если какими-то неопровержимыми уликами припрут, тогда могут признать какие-то дела, но не более того.
- Слышь, Петрович, а каким образом ты узнаешь, как оформлены пропавшие "старфорсы"? - спросил Славка Ямщикова.
- Никаких проблем. Сяду с утра на телефон, позвоню, дескать, из пенсионного фонда или управления занятости, уточняем количество работающих, сокращенных и уволенных. Так что сами все мне расскажут. Им таиться ни к чему, наоборот, надо доказывать, что все в порядке. Заодно и окрестные больницы провентилирую, не обращался ли кто с химическими ожогами.
После ужина Ямщиков в своей обычной манере резко попрощался и исчез за дверью.
- Ну, что? - спросила Виолетта. - Займемся, наконец, твоей спиной? Давай ложись, а я намажу. Где твоя мазь?
Славка осторожно стянул рубашку. К спине была прибинтована сложенная простыня. свернув бинт, Виолетта подняла присохшую толстую повязку. Славка зашипел от боли.
- Мда, - Виолетта критически осмотрела влажные язвы, - хорошо, что после ужина этим занялись, а то бы весь аппетит пропал. Представляю, какие смачные рубцы тут потом образуются, будет что записать в графу "особые приметы". - Очень больно? - спросила участливо.
- Ничего, терпеть можно. Вот когда отмороженные руки или ноги начинают отходить, это да. - Славка старался придать бодрости своему голосу. - А тут худшее уже позади. Мажь, да будем сушить. Велено, чтобы коросты образовались. Под ними быстрей заживает и микробы не попадут.
Виолетта аккуратно нанесла холодную мазь. Может, на самом деле и не холодную вовсе, но Славка ощущал её именно такой, ледяной. Но это лучше, чем постоянное жжение.
- Порядок, - Виолетта завинтила тюбик с лекарством, - теперь лежи и сохни.
Так Славка неожиданно оказался в одной постели с Виолеттой. Хрупкая девушка занимала едва ли треть полутораспальной кровати, а ему вполне хватало половины. Подушки было две, одеяло же Славке было ни к чему. Он лежал у стенки на животе, обняв подушку. Отопление в больнице работало нормально, так что замерзнуть он не боялся. Спина подсыхала и слегка зудела. Приходилось терпеть, пересиливая страстное желание почесаться.
Никаких других желаний и страстей Славка не испытывал, да и вряд ли мог. Он даже не воспринимал бормотание телевизора, который не был ему виден. Спиной к нему лежала завернувшаяся в одеяло девушка и смотрела на экран. Расплывчатые цветные сполохи отражались в полированной деревяшке кроватной спинки.
- Зря я остался, - сказал Славка, - стесняю тебя, всякие неудобства причиняю. Пойду, пожалуй. - И он сделал вялую попытку подняться.
- Лежать! - скомандовала Виолетта. - Я тут за день чуть с ума не сошла от тоски и телевизора. Ты - мое лекарство от скуки. Понял? Будешь меня развлекать.
- Ламбада лежа и прятки под одеялом? - хмыкнул Славка.
- Наглец и хам, - поставила диагноз Виолетта. - Ты со всеми так?
- Да бог с тобой! - манерно испугался Славка. - Ужас какой - со всеми! Со всеми никак нельзя. Не-е, только с хорошенькими девушками. А, скажем, с кавказцами какими или старушками в кладбищенской церкви...
- Хам, наглец и паразит, - окончательно заклеймила его Виолетта, не выдержала и прыснула. - Кстати, как та девушка? Вы помирились?
- Какая ещё девушка? - помрачнел Славка.
- Если не ошибаюсь, её звали Таней. Вы поссорились из-за меня.
- У неё все в порядке. Ездит на "мерседесе", отоваривается на полную катушку в самых крутых магазинах, шмоток - море. Шуба кожаная, сапоги с каблуками. Рядом всегда амбал под два метра ростом и с тугим кошельком.
- Умеют некоторые устраиваться, - хмыкнула Виолетта и попробовала его успокоить: - Ладно, шибко не переживай, - может, так оно даже лучше. Могло оказаться гораздо хуже, если бы ваши отношения зашли далеко, а потом вдруг - разрыв. Вот это по-настоящему больно.
- Ты-то откуда знаешь, больно это или не очень?
- Был такой случай, - Виолетта вздохнула, - целая трагедия. Любовь спасу нет! Мы с ним с пятого класса за одной партой сидели. В десятом уже все, определились: любовь до гроба, радость пополам, беду на двоих. Распишемся, поженимся, заведем кучу детей, будем жить-поживать, "жигули" наживать. Потом он в армию пошел, а я в юридический поступила. Ни с кем не гуляла, каждый день письма писала, ждала, как верная невеста. Через два года он возвращается и - на рынок торговать. И мне говорит, чтоб институт бросала и с ним на пару челночила. А то он себе помощницу мигом найдет, не такую умную, попроще. Посмотрела я на него, а он у прилавка деньги считает. Как покупателей нет, так сразу пачку из кармана достает и начинает палец муслить, тасовать их, складывать по порядку. Пошла, он и не заметил, купюрки слюнявил. Сосредоточенный такой, прямо Карл Маркс над первым томом "Капитала". Приезжал ко мне потом, уговаривал, почти даже уговорил. Еще бы пара минут, и я сдалась. Да убежал брать партию колготок, пока оптовка не закрылась. Я даже плакала. А потом как представила, как бы с ним жила, так и слезы высохли. В одну секунду испарились. Поняла: лично я ему не очень-то и нужна, а только тело мое, чтобы пользоваться и хвастаться. Личностью меня вообще не признавал. Пригляделась, а подавляющее большинство мужчин так же относится к женщинам. Могут цветы дарить, комплименты говорить, с ума сходить от любви, но все равно считают тебя "другом человека" вроде домашней собаки, даже если ты его втрое умней. Собаку ведь тоже любят, балуют, а когда теряют, горюют до потери сознания, но с другой стороны: "Апорт!", "Голос!", "Дай лапу", "Молодец, умная собачка, все понимаешь, но, слава богу, не говоришь". Тут один из горотдела ко мне недавно подкатился. Все сразу с двух сторон давай нашептывать: "Не упусти, такой шанс, перспективный, все имеет, будешь сыром в масле". Я с ним пообщалась полчаса и говорю: "Слушай, давай я тебе лучше щенка подарю, собачку. Воспитаешь в своем вкусе, обучишь тапочки с газетой подавать, а он будет возле ног сидеть и пялиться, задрав морду и разинув рот". Обиделся майор. А я так думаю: любовь проходит, а уважение - никогда. Если этого нет, то и семья долго не продержится, рассыплется. Если любовь - кирпичики семейного счастья, то взаимное уважение - цемент. Или я не права?
- Наверное, права, - отозвался Славка, - я как-то не думал об этом, поскольку жениться вообще не собираюсь. Вряд ли кого-то сделаю счастливым.
- Что уж ты такого низкого мнения о себе?
- Не в этом дело. Просто супервысотный альпинизм - это всемирный клуб самоубийц. Я троих друзей лично в снегу зарыл, а сколько всего потерял, так и не сосчитать. И больше всего боюсь умереть дома, больным, немощным. А там, на Крыше Мира, в обители богов, в компании лучших... - в его голосе прозвучали мечтательные нотки, заставившие Виолетту вздрогнуть.
- Ты сумасшедший, - прошептала она. - Вы что, все там такие психи?
- Конечно. Нормальные у прилавка денежку считают и собачек дрессируют. Видимо, это генетическое. В старину такие были землепроходцами, конкистадорами, викингами, крестоносцами какими-нибудь, а у нас вот горы. Способ существования и среда обитания. Я все равно буду деньги тратить не на семью, а на восхождения, пока не замерзну на каком-нибудь гребне или с подходящей стенки не сорвусь. И что я в итоге оставлю любимой женщине? Детей-сирот и пачку фотографий? Да ещё воспоминания, как мучилась месяцами, терзалась, ожидая весточки, гадала - жив или уже нет?
- А ты на альпинистке женись.
- Да где ж их на всех наберешь? Нет, я лучше так. Не придется разрываться между домом и горой, отнимать деньги от семьи, чтобы потратить на экспедицию.
- Ох-хо-хо, - грустно вздохнула Виолетта, - даже жутковатенько как-то. Слушай, может, тебе к психотерапевту обратиться? Действительно, есть в этом что-то нездоровое.
- Прошлой ночью приходили ко мне терапевты, хотели от жизни вылечить, - Славка усмехнулся, - да я не захотел. А тебе не кажется, что это мы как раз нормальные, а все остальные психи? Ну сама посуди: человек берет садовый участок, чтобы там отдыхать, а через год превращается в батрака. Если бы так надрывался на чужих участках за деньги, то озолотился бы. А он, наоборот, вбухивает в свою дачку столько, что мог бы круглый год фруктами объедаться. Об отдыхе и речи нет, всю следующую неделю набирается сил, чтобы в выходные снова копать, полоть, рыхлить, поливать и так далее до бесконечности. Садист - одно слово.
- Скорее уж мазохист, - засмеялась Виолетта.
- Не-е, мазохисты евроремонты у себя в квартире каждый год делают и бархатную мебель на кожаную меняют. Бьются за престиж, чтобы завидовали те, кого они сами терпеть не могут, а друзей у них нет, только соперники, такие же рабы вещей. Почему-то их называют потребителями, хотя на самом деле правильнее звать потребляемыми. Представляешь, жить в музее? Руками не трогать, ногами не ступать, глазами не смотреть. Этакие музейные хранители при собственных квартирах, завсклады-товароведы. - Он тоже засмеялся. - А то ещё модники есть. Эти все, что заработали, на себе носят. Даже радиоаппаратура такая, чтоб на шею повесить, словно орден "За государственные услуги".
- Злой ты, Пермяков, хоть рассмешил прямо до слез, - Виолетта вытерла глаза уголком полотенца. - Теперь мне понятно, почему лежишь смирно и не пристаешь.
- Ну, извини, если что не так. Я бы, может, и поприставал со всем моим удовольствием, да не обучен. Даже с девушками ни разу первый не заговаривал.
- А я-то думаю, почему он за все время даже плохонького комплимента не сказал? Не обучен, видишь ли, - возмутилась Виолетта. - Хоть бы волосы мои похвалил, что ли, уж на них-то все внимание обращают.
- У тебя волосы шампунем пахнут, - пробурчал Славка, - очень приятно. Вкусный такой запах, фруктовый.
- Интересный экземпляр! - Виолетта нажала кнопочку на пульте, выключив телевизор, повернулась к Славке, подоткнула под себя одеяло. - Впервые такой вижу. На Эвересты, понимаешь, лазит, а тут...
- На Эверест мне, может, легче залезть, чем на.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38