Глава I.
ПРЕДСТАВИТЕЛЬСКИЙ ТИП ПОЛИТИЧЕСКОЙ
СИСТЕМЫ
Представительский тип политической системы - это не столько эм-
пирическая реальность, сколько "идеальный тип" (в веберовском смыс-
ле) или нормативная модель, которая, однако, отражает реальные тен-
денции и установки обществ западноевропейского типа. Либерально-
представительская парадигма устанавливает между обществом и госу-
дарством своего рода "базисно-надстроечные" отношения. Общество
выступает в качестве первичного "базиса", складывающегося независи-
мо от государства и задающего ему "программу". В нем совершаются
процессы социальной дифференциации, выделяются и обособляются
различные групповые интересы. При этом, в отличие от позднейшей,
постклассической парадигмы, либеральная парадигма определяет инди-
видуальные и групповые интересы и потребности в качестве "естествен-
ных" - никем не формируемых, не направляемых какой-либо системой
пропаганды и манипуляции. В центре либерально-представительской
системы стоит суверенный индивид - автономный и разумный, т.е.
осознающий свой "естественный интерес" и еще не знающий ни темных
и иррациональных стихий подсознания, ни давления "искусственных
потребностей", насаждаемых рекламой и пропагандой.
46
Политическая система выступает при этом как нейтральная (не ис-
кажающая) среда, в которой эти естественные индивидуальные и груп-
повые интересы находят свое представительство и защиту.
Для того чтобы лучше оценить специфику системы представитель-
ского типа, полезно сопоставить две великие революции XVHI в. - аме-
риканскую и французскую, давшие толчок модернизационным сдвигам
Старого и Нового света и в значительной мере определившие облик
современного Запада. У нас эти революции, как правило, объединяют в
единое целое (или образ) буржуазно-демократической революции клас-
сического типа.
На самом деле с точки зрения решения вопроса о взаимоотношениях
между гражданским обществом и государством эти революции являются
скорее противоположными.
В США революция 1775-1776 гг. развернулась как процесс освобо-
ждения гражданского общества от опеки государства (негативное вос-
приятие такой опеки усугублялось тем, что государство рассматрива-
лось как чужое - британское).
Отцы-основатели Соединенных Штатов являли собой тип Законода-
теля, озабоченного тем, чтобы защитить общество от чрезмерного и
неконтролируемого давления государственной власти. С этой целью они
не только создали соответствующую систему страховок, сдерживаний и
противовесов - в первую очередь в виде разделения исполнительной,
законодательной и судебной власти. Они заложили в американскую
политическую историю своего рода долговременную программу, связан-
ную с последовательным высвобождением гражданской инициативы из-
под чиновничьей опеки и перераспределением полномочий между госу-
дарством и гражданским обществом в пользу последнего. Идеальная
(нормативная) модель такого общества предполагает, что политические
субъекты, персонифицированные партиями, лидерами, депутатами и
президентом, выступают не в качестве вождей и учителей общества,
указующих ему правильный путь, а в качестве "слуг общества", не
имеющих собственной воли, но обладающих одной лишь представитель-
ской волей. Императивный мандат, тщательно заполненный избирателя-
ми и неукоснительно выполняемый получившими его политиками, - вот
нормативная модель американской политической системы.
Сразу же оговоримся, что континентальная модель, определенная
французской революцией, носит совсем другой характер. Революция
совершилась в столице и ознаменовалась борьбой "революционного
авангарда" (передового меньшинства) с "косным" большинством, кото-
рое сначала надо завоевать, а затем - перевоспитать на новый лад.
Французы, таким образом, создали прообраз модернизационной полити-
ческой системы.
47
Законодатель в рамках такой системы озабочен не тем, как защи-
тить общество от чрезмерного натиска власти и ее злоупотреблений, а
тем, как ослабить возможный защитный механизм "косного" общества
перед лицом модернизаторского усердия просвещенной власти. Логика
этого типа политики будет рассмотрена в третьей главе настоящего
раздела.
Вернемся к представительскому типу. Его современную модель опи-
сывает Д.Истон. В этой модели политическая система выступает как
кибернетический "черный ящик", внутренняя сторона которого лишена
самостоятельного значения. Такую установку Истон разделяет с други-
ми представителями системно-функционального подхода, принципиаль-
но не интересующимися "внутренними сущностями" и другими
"реликтами" субстанционалистского мышления.
Но в данном случае эта общеметодологическая установка системно-
го функционализма адекватна представительскому пафосу. Если пред-
положить, что политическая система наделена собственным содержани-
ем и имеет собственные импульсы, тогда от представительской пре-
зумпции мало что останется: мы будем иметь не систему-отражатель, а
систему-воспитатель, подчиняющую общество своим преобразователь-
ным проектам.
Поэтому Истон строит кибернетическую модель политической сис-
темы как "черного ящика", который, с одной стороны, имеет "входы" -
воспринимает импульсы окружающей среды - "физической, биологиче-
ской, социальной и психологической"1, с другой - "выходы". "Входы"
группируются по двум критериям: требования к власти со стороны раз-
личных групп населения и поддержка, оказываемая ей.
С одной стороны, система побуждается к новым решениям под дав-
лением новых требований, с другой стороны, она получает от общества
и дополнительные ресурсы, достаточные для обеспечения этих решений.
Вот как это отражено на рис. 1.
Входы
Требования
Поддержка
Политическая
система
Решения
Выходы
и действия
Рис. 1
Требования Истон принимает в качестве основной переменной сис-
темно-политического анализа. "Суть в том, что без наплыва известных
1 Eastern D. Analyse du systeme politique. P. 19.
48
требований не было бы первичного сырья, которое в системе политиче-
ского производства преобразуется в продукты-решения"1 .
Но здесь возникает ряд проблем, осмысление которых выводит нас
за узкие рамки представительской парадигмы и вынужденным образом
модернизирует наш дискурс в "постклассическом смысле".
Классическая парадигма содержит два не вполне осознанных допу-
щения:
а) что требования являются "готовыми", или естественными;
б) что они в целом соответствуют возможностям системы удовлетво-
рительно на них ответить.
Оба эти допущения либеральной классики сегодня оказываются не-
состоятельными.
Во-первых, вся система современного образа жизни и культуры
представляет собой, в известном смысле, систему производства новых
требований, все более отрывающихся от тех "естественных" потребно-
стей, из которых исходила и либеральная и марксистская теория
(вспомним "первичные потребности" и "распределение по потребно-
стям").
Истон признает, что "в развитых индустриальных обществах сущест-
вует известное институциональное разделение между теми, кто форми-
рует массовые притязания и потребности, и теми, чьей заботой является
оформить их в виде реального политического заказа"2.
В современном обществе сложился слой профессиональных "учите-
лей раскованности", рекламирующих и пропагандирующих все новые
эталоны жизни и подстрекающих и подстегивающих гедонистическое
воображение пост-традиционной личности.
Под их влиянием формируются все новые требования к власти, спо-
собные в определенных условиях обрести форму неконтролируемой
эскалации.
Между тем способности всякой политической системы институиро-
вать требования, т.е. придать им конструктивную форму и удовлетво-
рить их соответствующими решениями, не беспредельны. Каждая сис-
тема обладает своей, не являющейся неограниченной, способностью
переводить требования на язык эффективных решений.
"В принципе мы можем говорить о перегрузках в канале входа тре-
бований, если в заданном интервале времени количество требований
превышает определенную эмпирическую границу"3.
Таким образом, понятие "требования" уже не совпадает с классиче-
скими концепциями "естественных потребностей" и "разумного эго-
Eastern D. Analyse du systeme politique. P. 47.
, Ibid. P. 51.
Ibid. P. 57.
49
изма". Действительность современных потребительских обществ являет
нам феномен "взвинченных потребностей" и "неразумного" эгоизма.
Но это означает, что политическая система не может действовать
эффективно и достичь стабильности, если она каким-то образом не
состыкована с относительно автономной социокультурной системой,
формирующей общественные потребности и массовые ожидания.
В рамках социокультурной системы Истон предполагает наличие
особой подсистемы норм, регулирующих как объем массовых требова-
ний, так и форму их проявления.
Он называет эту подсистему "психологической экономией". Вероят-
но, предполагается, что она содержит не только фильтры, посредством
которых отсеиваются "неконструктивные" требования, но и процедуры,
позволяющие оформить требования в разновидность рационального
социального заказа - исходной точки новых решений.
Здесь возникает ряд нерешенных теоретических вопросов.
Прежде всего, каков статус "психологической экономии": находится
ли она целиком вне политической системы или ее можно, хотя бы в
известной части, рассматривать как составной элемент самой политиче-
ской системы.
Вероятно, что при допущении полной автономии социокультурной
системы "производства потребностей" от политической системы, про-
блемы взаимного согласования двух систем вообще становятся едва ли
разрешимыми. По-видимому, политическая система должна включать
наряду со средствами легитимизации власти средства политической
легитимизации требований. В ее арсенале должны содержаться рычаги,
посредством которых требования, являющиеся для нее изначально не-
конструктивными или чрезмерными, могли бы выводиться с политиче-
ского поля в качестве "неактуальных", "архаичных" или, напротив,
преждевременных. Причем, само собой разумеется, что механизмы та-
кой "репрессии" по отношению к чрезмерным для данной системы тре-
бованиям не могут носить характера какого-либо административно-
командного "принуждения". Командная прямолинейность и поспеш-
ность в политике нередко вызывают эффекты бумеранга: усиливают
общественные симпатии к тому, что хотели бы отсечь и скомпромети-
ровать. Следовательно, речь должна идти не об административной вла-
сти, а о власти над умами - той системе неформальных влияний, кото-
рая убеждает, не принуждая. Можно сделать заключение, что в основе
политических революций лежит не конфликт "между производительны-
ми силами и производственными отношениями", а конфликт между
подсистемой производства новых массовых требований и подсистемой
политических решений. Вероятно, эволюция современных политических
систем в связи с этим конфликтом может рассматриваться в двух изме-
рениях.
50
Одно измерение касается расширения способности системы эффек-
тивно реагировать на требования; другое — ее способности "рациона-
лизировать" сами эти требования.
Классическая либерально-представительная методология разделяет с
марксизмом общие установки социологического натурализма и базисно-
надстроечного детерминизма. Она предполагает наличие относительно
стабильных "естественных" ("разумных") потребностей, играющих роль
базиса, к которому подстраивается надстройка политических решений.
Однако развившаяся в послевоенную эпоху "революция притязаний" не
только подорвала самое понятие "естественных" потребностей, но и
поставила на повестку дня вопрос о каких-то новых формах их регуля-
ции, без чего никакая политическая система не может достичь стабиль-
ности.
Нормальная политическая жизнь существует в известном интервале:
там, где имеет место совпадение возможностей и притязаний, система-
тическая политическая активность отсутствует; там, где имеет место их
максимальный разрыв (несоизмеримость), политическая жизнь превра-
щается в неконтролируемый хаос.
Следовательно, политические системы для своего нормального
функционирования должны иметь в резерве средства "мягкой регули-
ровки" массовых притязаний и их институпиализации в форме легитим-
ных представительских требований.
Политическая система в этом случае простирает свой контроль на
саму область "входа", вместо того чтобы пассивно адаптироваться к
сырому материалу неупорядоченных притязаний или дожидаться, когда
их наплыв поставит ее на грань катастрофы.
На рис. 2 изображена эта новая схема, предполагающая уже не мас-
сивно-адаптационную или "надстроечную" роль политической системы,
а активно-преобразующую — способную регулировать "вход" требова-
ний.
Прокомментируем новую схему Истона. Она предполагает, что меж-
ду гражданским обществом как средой "естественных" ("стихийных")
потребностей и собственно политической системой, призванной отве-
чать на общественные потребности конкретными решениями, должна
существовать промежуточная зона D. В этой зоне потребности преобра-
зуются в политические требования. Истон не уточняет, как это проис-
ходит, но можно предполагать, что в гражданском обществе существует
специфическая среда активистов, которые не являются политиками в
собственном смысле, но могут быть организаторами групп давления.
Это могут быть профсоюзные активисты, представители ассоциаций по
месту жительства, участники разнообразных гражданских инициатив.
Без этой среды, аккумулирующей и концентрирующей рассеянную и
мозаичную информацию, касающуюся проблем, потребностей и тревог
общества, коммуникация между политической системой и гражданским
обществом была бы невозможна. Дело в том, что гражданское общество
и политическая система "говорят" на разных языках. Первое - на языке
повседневности, отражающем все нюансы жизни, вторая — на специфи-
ческом языке властных взаимодействий и решений. Не каждая пробле-
ма, волнующая те или иные слои общества, может быть услышанной и
переведенной в плоскость политики. Для этого необходимо, чтобы за
проблемой стоял более или менее организованный субъект, умеющий
оказывать давление, т.е. выступать как держатель властных ресурсов.
Активисты гражданского общества, вероятно, и являются этими специ-
фическими "диспетчерами", передающими информацию в политическую
систему.
Среда
Погра- Политическая
ничная система
. зона
Ожидания
населения
DI
D2
Обществен-
Оз
ное мнение
D4
Мотивации
V Притя- У ' зания
D5
Идеология
D6
Интересы
D7
Предпочте-
D8
ния
i
T-V
S
Bi
B2 Выходы
\
т ' э
~J R( ——— >
V 5 Кг ?
Вз ше-ния)
f
W^A
,,„. > R( —— 5
в„
,
' KX i
J
Рис. 2
Схема Истона содержит пять каналов. S-канал отсева. Он означает,
что данное общественное требование не находит отзвука в политиче-
ской системе, "бракуется" ею. Напротив, канал Т демонстрирует про-
хождение требований до стадии политического решения без предвари-
тельной обработки. Таковы базовые потребности, совпадающие с доми-
нантой политической системы. Канал U включает механизмы класси-
фикации, агрегирования и комбинирования требований (зона R). Канал
V означает работу системы с такими требованиями, которые могут
обретать характер национальной проблемы, так как отражают чаяния
52
весьма широких групп населения, и потому способны порождать меж-
партийные коалиции (К). Наконец, канал W группирует требования
сразу нескольких больших групп гражданского общества, так что обра-
зуется межпартийный консенсус.
Дискурс Истона в этой части особенно интересен тем, что открывает
нам перспективы понимания политических судеб посттоталитарных
обществ.
Прошлое этих обществ отмечено тотальными запретами на любую
гражданскую активность. Это означает, что социум не выработал языка,
на котором могут внятно и конструктивно выражаться назревшие по-
требности различных групп населения. Поэтому в условиях внезапно
открывшейся "гласности" имеет место внезапный наплыв весьма ради-
кальных, но вместе с тем крайне неупорядоченных и в принципе не
переводимых на язык конкретных решений, массовых требований. По-
литическая система заведомо не может конструктивно работать с таки-
ми требованиями. Место конкретных решений занимает демагогия вла-
сти, обещающей удовлетворить всех и построить "новое общество" за
"500 дней".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63