Представляете, какое там непрестан
ное столпотворение, как льды корежит?
Ц «Таймыр», «Мурман», «Ермак», сторожевой мотобот «Мурманец»… Ц переч
ислял Гудованцев. Ц Самолеты, гидросамолеты… Одновременно с нами вышли
три подводные лодки Северного флота. Кто-то же должен пробиться! Главное
Ц скорее. А кто это сделает?.. Ц Он немного помолчал. Ц Мы должны, Ц решит
ельно сказал. Ц Мы прилетим раньше. Установилась бы у них погода денька н
а два, нам больше не надо.

…Временное, недолгое затишье было сейчас и на далекой от них папанинской
льдине. Пользуясь им, четверо безмерно уставших людей спешно перетаскив
али, укладывали на нарты все, что уцелело в этой бешеной ледяной ломке, Ц
меховую одежду, коробки с патронами, считанные бидоны с продовольствием
. Крепко увязывали ящики с научной аппаратурой, с бесценными образцами п
ланктона, грунта.
Розовая нежная заря от еще не выходящего из-за горизонта полярного солн
ца освещала настороженный лагерь, взломанные океанские льды.
Взобравшись на торос, Петр Ширшов неожиданно увидел среди движущихся ль
дов чернеющую вдали их базу. Там уплывали основные запасы продовольстви
я, горючего. А сколько им еще придется блуждать на своем ледяном обломке? С
коро ли сможет прийти к ним помощь? Еще только начало февраля. Впереди лют
ые гренландские морозы, штормы!
Соскользнув с тороса, Ширшов побежал к базе. С ним побежал и Евгений Федор
ов.
Они отталкивались от обломанного скользкого края, перепрыгивали на нов
ую льдину, карабкались на обломки торосов, бежали дальше, высматривая ме
сто поудобнее, выжидая подходящий момент, когда льдины сближались. Переп
рыгнув, снова бежали, забыв про опасность, не думая, что их может унести от
лагеря. Они видели только базу.
Как хорошо, что возле нее они всегда держали нарту! Погрузили бидоны с про
довольствием, теплую одежду, мешок с керосином Ц это же горячая еда, это т
епло, это жизнь! Ц и скорее в обратный путь. Льды ведь не шутят! Груз тяжелы
й, но все равно бегом! Нарта помогает. С разгона перекидывали ее через трещ
ину, и какой-то момент она служила мостом.
А горизонт уже сгладил туман. Он наползает на лагерь. Только бы не сгустил
ся, не скрыл лагерь совсем. До чего же он сейчас мал. Две палатки, ветряк, ант
енна да сбитые в кучу нарты…
…Все полностью были согласны с командиром Ц они должны прийти первыми!
Но почему-то вспомнилась вдруг, всплыла притаившаяся давнишняя горечь.
Ведь один раз они уже так же рвались на помощь попавшим в беду людям и опоз
дали…
В 1934 году в Чукотском море был раздавлен льдинами пароход «Челюскин», вез
ший на полярные станции смены зимовщиков. Сто четыре человека, среди них
несколько женщин и детей, оказались на дрейфующей льдине. Вся страна тог
да горячо переживала за них, были приняты все меры по оказанию им помощи. К
берегам Чукотки направились ледоколы, самолеты. Рванулись на помощь и о
ни, дирижаблисты. Разобрали дирижабли В-2 и В-4 (в таком виде они много места
не занимают), погрузили в специальный вагон и поездом отправились на Дал
ьний Восток.
От Владивостока до Петропавловска-Камчатского доплыли на пароходе «Со
вет». В Петропавловске перегрузились на ледокольный пароход «Смоленск
». На нем должны были идти к мысу Уэллен и там, собрав дирижабли, лететь к ла
герю челюскинцев. Но дойти до мыса Уэллен им не довелось. Их ли в том вина? В
Беринговом проливе вблизи необитаемого скального острова Матвея им пр
еградили путь тяжелые льды. Вначале пароход кое-как продвигался, растал
кивая льды боками. Но вскоре льды сплотились, и преодолеть их было уже нев
озможно. «Смоленск» пятился, с разгона ударял форштевнем по льдинам, кро
шил, подминал… и продвигался всего на несколько метров. А вскоре и совсем
встал. Царственно-голубые, невероятно красивые льды были неумолимы. Жеч
ь попусту уголь было ни к чему. Капитан дал команду гасить котлы. Надежда б
ыла только на ветер, может быть, он разгонит льды. Но шли дни, недели… Ничто
не менялось. Только еще сильнее сжимали льды. Под их напором затрещали шп
ангоуты, обшивка корабля, появилась течь. Команда стала спешно ставить р
аспорки, заплаты. Какая обида! Они спешили, чтобы вырвать людей из ледяног
о плена, а сами оказались в плену у льдов.
Челюскинцев тогда сняли со льдины летчики Ляпидевский, Слепнев, Молоков
, Каманин, Доронин, Водопьянов, Леваневский Ц первые Герои Советского Со
юза. Они летали много раз, забирая со льдины по два, по три, по четыре челове
ка. Молоков со штурманом Ритсландом умудрились вывозить сразу по шесть,
они сажали людей даже под крыльями самолета, в ящики для парашютов. После
дним был снят со льдины их старый друг, бывший бортрадист дирижабля В-3, те
перь уже прославленный полярный радист Эрнст Кренкель. Тогда его и биоло
га Петра Ширшова, который тоже был в той, челюскинской экспедиции, сняли д
ругие. Теперь снимут они. Обязательно.
…Зимнее солнце, вроде и не горячее, пригрело оболочку, а значит, и находящи
йся в ней газ. Корабль стал быстро подниматься. Стрелки манометров резко
пошли вверх. Сменивший Почекина на штурвале глубины Лянгузов, не глядя, п
ротянул руку к висевшему на тросике костыльку. Рванул его. Потом второй, т
ретий, открывая клапаны баллонета
Баллонет Ц мешок для воздуха (
на В-6 емкостью 7500 кубометров), находящийся в оболочке корабля под газовыми
отсеками.
. Воздух в баллонете, который регулировал давление газа в оболочке,
стал выходить, давая водороду возможность расширяться. Стрелки маномет
ров заняли нормальное положение.
Лянгузов взглянул на стоящего у штурвала направления Тараса Кулагина. Т
от, перехватывая ручки штурвала, менял курс.
Прямо на них, быстро приближаясь, шло продолговатое, с кучевыми нагромож
дениями, похожее на плывущий айсберг облако. Оно рдело розоватым цветом,
местами холодно синели в нем напоминавшие гроты провалы. Облако им не по
меха, корабль, когда войдет в него, даже не ощутит этого, и все же лучше его о
бойти. Закроет оно своей ватой солнце, нагретая оболочка охладится, и кор
абль станет резко терять высоту.
Чуткость, большое мастерство, умение вовремя предвидеть опасность и быс
тро принять решение необходимы командирам, пилотам-штурвальным, чтобы д
ержать в повиновении корабль, необычайно остро реагирующий на перепады
температур, атмосферного давления, восходящие и нисходящие воздушные п
отоки, изменение ветра. Даже в самую тихую солнечную погоду он требует не
усыпного внимания.
…Всегда заразительно-компанейский Сережа Демин Ц без него и разговор н
е в разговор Ц что-то притих. Чертит в блокноте, высчитывает… Какая-то ид
ея опять одолела, мучает его, «несчастного».
Ц Бойтесь трех Сереж, Ц с ужасом говорил строгий и непреклонный бухгал
тер Дирижабельного порта, Ц Сережу Демина, Сережу Попова и Сережу Егоро
ва (Попов и Егоров тоже инженеры их порта, эксплуатационники). Их изобрете
ния нас по миру пустят!
Бедный их старенький бухгалтер! Не в силах понять всю ценность и необход
имость этих, как казалось ему, излишних «выдумок», он каждый раз с болью в
сердце отрывал средства для их реализации.
А три Сережи просто не могли не изобретать. Они были неистощимы. К тому же
молодое еще дирижабельное дело остро требовало новых и новых усовершен
ствований.
Идеями, как подсмеиваются над Сережей Деминым друзья, у него «полны» все
одиннадцать карманов летного костюма. Сейчас кто-кто, а уж Кулагин и Град
ус не упустили бы случая ввернуть, что ему надо срочно пришивать двенадц
атый. Но Кулагин, отрешенно глядя вперед, стоит сейчас у штурвала, а Градус
уткнулся в свои карты, мрачно сосредоточенный. Погода лучше не надо, а он
чем-то недоволен… Чего мрачнеть, когда все так великолепно?..
Что деминские карманы полны идей, это, конечно, шутка Ц не таков Сережа, ч
тобы прятать их по карманам, он щедро раздает их: бери и пускай в дело!
Этому улыбчивому, необыкновенно располагающему к себе парню отказать в
чем-либо при осуществлении его замыслов никто не мог Ц слесари, механик
и все делают для него с радостью. Коля Голиков Ц есть у них такой отчаянны
й пилот-штурвальный Ц первым испытывает на себе все эти вначале рисков
анные конструкции.
Уже применяется деминский якорь для посадки дирижабля на воду. Вместе с
Гудованцевым и Шевченко на дирижабле В-8 они не раз испытали его на Плещее
вом озере. Зачерпнув якорями воду, корабль мягко садился без швартовой к
оманды на гладь озера и потом так же мягко поднимался.
Испытывается автопричал, который позволит так же без швартовой команды
погасить скорость корабля в первый момент причала, приняв сброшенный с к
орабля гайдроп
Гайдроп Ц пеньковый канат 80 Ц 150 метров длиной. Во время
посадки его сбрасывают с корабля, и швартовая команда, ухватившись за не
го, подтягивает корабль к земле.
в стальную развилку.
Его лебедка для поднятия с земли горючего и людей без посадки корабля (во
т где крепко досталось при испытаниях Коле Голикову!) летит сейчас с ними
и очень пригодится, когда они будут снимать папанинцев.
До сих пор не дает ему ни сна, ни отдыха разработка механического вывода д
ирижабля из эллинга. При выводе вручную даже усиленной стартовой команд
е, если дует боковой ветер, бывает трудно предохранить корабль от ударов
и поломок. Предложенные Деминым движущиеся по рельсам вагонетки должны
устранить эти трудности. Самым сложным оказалось рассчитать жесткое кр
епление корабля к вагонеткам. И Сережа даже сейчас, в полете, не упускает с
вободной минуты Ц делает новые и новые расчеты.
Ц Родиться бы тебе лет на двадцать раньше, Ц говорят ему друзья, Ц сейч
ас ты бы уже все осуществил.
Ц Да нет, Ц смеется Демин, Ц первые воздухоплаватели родились за двес
ти лет до нас, а до сих пор дел еще…

…Мечта подняться в воздух и парить в нем подобно птицам владела людьми и
здавна. Об этом говорят дошедшие до нас сказки, мифы… А вот осуществить эт
у мечту люди смогли не так уж давно.
В России первое упоминание в летописи о полете человека относится к 1731 го
ду. В ней сказано: «1731 года в Рязани, при воеводе, подьячий Нерехтец Крякутн
ый Фурвин сделал как мяч большой, надул дымом поганым и вонючим, от него сд
елал петлю, сел в нее, и нечистая сила подняла его выше березы и ударила ег
о о колокольню, но он зацепился за веревку, чем звонят, и остался тако жив…
»
В 1783 году, в канун французской буржуазной революции, в городе Аннонэ, на юге
Франции, братья Жозеф и Этьен Монгольфье, физик и инженер, наполнив сшиты
й из холста и оклеенный бумагой шар горячим дымом из подставленной под н
им жаровни, запустили его ввысь. Шар поднялся на высоту больше километра.

Через полгода в Париже поднялись на воздушном шаре Ц монгольфьере (так
эти шары были названы в честь изобретших их братьев Монгольфье) Ц первы
е воздухоплаватели Пилатр де Розье и д'Арланд. Сняв шляпы, они приветстве
нно махали с высоты собравшимся.
В том же году французский физик Шарль запустил в воздух шар, наполненный
более легким, чем горячий дым, газом Ц водородом. Шар унесся ввысь, но в ра
зреженной атмосфере газ, не имея свободного выхода, разорвал оболочку, и
она упала на землю. Тогда Шарль усовершенствовал свой воздушный шар (шар
льер), сделав на верху оболочки клапан, открывая который можно было, посте
пенно выпуская газ, опустить шар на землю. Внизу этого шара была незавяза
нная кишка Ц аппендикс, Ц через которую шар наполнялся газом. Через это
же отверстие излишек газа во время полета мог выходить наружу. Газовые к
лапаны и аппендикс предохраняли оболочку от разрыва газом на высоте, в р
азреженных слоях атмосферы. Эти приспособления до сих пор используются
в аэростатах. Газовые клапаны используются и на дирижаблях.
Первый управляемый воздушный шар Ц дирижабль Ц с электродвигателем, р
аботающим на аккумуляторах, был построен только через сто лет, в 1884 году, фр
анцузскими инженерами Реннаром и Кребсом. Этот еще несовершенный аппар
ат мог летать лишь очень короткое время.
Только в последние годы XIX века, с появлением двигателя внутреннего сгора
ния люди смогли начать по-настоящему осваивать воздушный океан.
В 1892 году великий русский ученый К. Э. Циолковский опубликовал разработан
ную им конструкцию дирижабля с цельнометаллической, из волнистого мета
лла оболочкой.
В 1900 году поднялся в воздух немецкий дирижабль с моторами внутреннего сго
рания Ф. Цеппелина.

…Демин поудобнее пристроился в легком кресле. Карандаш вычерчивал в пол
оженном на колени блокноте схемы. До вахты еще есть время. Под широкое, мер
ное раскачивание корабля можно собраться с мыслями.

VI

Ц Мам, а Москва скоро? А Коля нас встретит? Мам, ты думаешь, да? Про что?
Анна Федоровна обернулась.
Ц Сиди, сиди, Ц сказала она вертевшейся рядом Томке. Ц Коля встретит… е
сли только он в Москве.
Анна Федоровна Гудованцева сидела на жесткой вагонной лавке, положив на
колени тяжелые, непривычные к покою руки. В строгом, покрытом тонкими мор
щинками лице проглядывала тревога. Зачем она уехала? Коля настоял. «…Пое
зжай, мама, отдохни, сердце меньше болеть будет». И еще Ц это уже с улыбкой:
«Будешь возвращаться, привези яичек, привези муки Ц будет свадьба!» Эти
слова и сейчас не выходят из головы…
Кисловодск почти родной им город. Переехали туда из Сибири, со станции Ка
ргат, когда тяжело заболел муж. Семен Григорьевич работал машинистом, во
дил поезда Омск Ц Новосибирск Ц Томск. Так надеялись, что теплый, с целеб
ным климатом южный город поможет ему. Нет, не помог…
В Кисловодске у них друзья, добрые знакомые. И все же какой там отдых? Поех
ала на две недели Ц и недели не пробыла. Она привыкла провожать Колю в пол
еты. И терпеливо ждать. Но вот не волноваться, не прислушиваться к каждому
стуку в дверь… Ни одной ночи не спала, когда Коля в полете. Ничего с собой с
делать не может, нету сна, и все. А тут уехала за тысячи километров…
Муку и яички она везет, стоят под лавкой две сумки. А на душе…
Анна Федоровна медленно провела ладонью по лбу. Чего ей тревожиться?! Лен
а красивая. Умная. Радость с собой приносит. Коле она бесконечно дорога Ц
ей ли, матери, этого не видеть! А все же как-то не по себе. Ревность хоть и глу
пая, а куда от нее денешься?.. Нет, она сыну не враг, она сколько раз говорила:

Ц Что же, Коля, не присмотришь девушку, не женишься? Поди, скучно одному-то
?
Ц Что ты, мама, Ц отмахивался он, Ц надо сначала всю эту мелюзгу поднять
.
В двадцать три года, после смерти отца, сам еще в жизни не успев ничего пов
идать, взвалил себе на плечи все заботы о семье, о шестерых младших и о ней,
матери. Он еще учился тогда в авиационном институте. И уже летал командир
ом корабля.
К нему, в Долгопрудный, в семнадцатиметровую комнату в «доме итальянцев»
Ц так назывался двухэтажный деревянный дом, где жили приехавшие к ним и
з Италии специалисты-дирижаблестроители, Ц и прикатили они тогда из Ки
словодска всем большим, шумным табором. Восьмерым в одной комнате теснов
ато, зато все вместе. Из мебели, кроме стола и нескольких табуреток, ничего
не было. Спали на полу, все рядком.
Ц Мам, ты опять думаешь? Ну о чем?..
Томка потерлась о мамино плечо.
Ц Да так… Ц встрепенулась Анна Федоровна. Ц Ты, верно, и не помнишь, как
мы жили в «доме итальянцев»?
Ц А вот и помню, Ц вскинула глаза Томка. Ц Он весь дощечками был обшит, д
а? Так и так Ц елочкой. Мы жили внизу, а над нами красивая тетенька, Арабелл
а. Она громко песни пела. И говорила быстро-быстро… И еще… голубей кормила
белой булкой!
Томка внимательно посмотрела на мать.
Ц Только я никогда не просила, вот честное…
Трудный был тот, первый по приезде год. Это сейчас Коля уже институт оконч
ил, Нина и Саша на работу поступили. А тогда восемь человек на одну Колину
зарплату.
Ц А как мы с Нюсей и Витькой из-за валенок дрались… Ц Томка даже подскоч
ила, ударившись о верхнюю полку, и вжала голову в плечи.
Ц Ты-то чего дралась? Ц укоризненно посмотрела на нее Анна Федоровна.
Ц Они же тебе по уши были.
Ц Ну и пусть. Коля для всех принес!
Он принес всего-то две пары. Вытряхнул из мешка Ц как все набросились, ра
стащили по одному, стали мерить. Валенки взрослые, всем велики. Все равно к
ак были рады! Ведь в школу бегали за три километра. Коля сам повесил над ст
олом расписание: кому когда надевать. Проверял, не шельмует ли кто.
Анна Федоровна вздохнула. Если бы не Коля, как бы она управилась со всеми?
Случилась с Сашкой беда, школу стал пропускать. Мать Ц говори не говори
Ц разве послушается?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23