Из гондолы спустились по дюралевому трапу первый и третий помощники ком
андира Ц Сергей Демин и Тарас Кулагин. Немного неуклюже в меховых унтах,
увязая в снегу, зашагали вдоль корабля, чтобы в последний раз осмотреть е
го. Запрокинув головы, привычно оглядывали туго наполненную газом оболо
чку Ц нет ли морщин, вмятин. Прошли ближе к корме, осмотрели вынесенные в
стороны от киля моторные гондолы с идущими к ним подвесными мостиками, м
ножество расчалок, которыми гондолы крепятся к килю, патрубки, тросы, тру
бки бензопроводов.
Заснеженные, с покрасневшими строгими лицами солдаты по-прежнему держа
ли корабль за поясные. Они здорово замерзли и грелись, постукивая ногой о
б ногу. За их цепочкой, такая же заснеженная в своей меховой дошке и надвин
утой на лоб шапочке, загораживая от ветра лицо уголком воротника, торопл
иво шла невысокая немолодая женщина. Кулагин, увидев ее, смущенно и обрад
ованно улыбнулся и каким-то по-детски смешным жестом потер нос.
Ц Мама!
Как она узнала, что они улетают?! Приехала из Тарасовки, с другого края Мос
квы, в такой холод! Он хотел сказать ей что-то, но она махнула рукой.
Ц Я только… пожелать вам счастливого пути.
Она хорошо знала: у сына дела, очень важные, предполетные. Не хотела мешать
. И не могла не прийти. Он у нее один. Больше никого на всем свете. Они очень п
ривязаны друг к другу. Как было не понять Полине Мартьяновне безудержную
увлеченность сына, если сама она так же горячо и увлеченно прошла в жизни
свой нелегкий, но самою ею выбранный путь. Профессиональный революционе
р, старый член партии, изведала она бесконечные скитания, преследования
полиции, аресты и ссылки. Там, в ссылке, в далекой таежной деревушке на Лен
е родился Тарас. Муж, тоже политкаторжанин, погиб в гражданскую, воюя с Кол
чаком. Нелегко ей было одной приглядеть за этим отчаянным мальчишкой. Дл
я нее счастье, что он такой открытый, отзывчивый. Всегда старается весело
й шуткой унять ее тревогу.
Обойдя корму, Демин и Кулагин осмотрели крепления стабилизаторов, распл
астанных в стороны рулей глубины и вертикально стоящего руля направлен
ия. Проверили ходовые огни.
Уже на обратном пути увидели вдруг затерявшуюся за солдатами их лаборан
тку Катю Коняшину. Демин крикнул ей:
Ц Где ты пропадаешь? Твой Николай высматривает тебя. Он в моторной, у Бур
макина.
Демин вернулся. Дотянувшись, постучал краем планшетки по стенке моторно
й гондолы. Пусть хоть эти увидятся. Его-то Вере никак не прийти, у нее на рук
ах полуторамесячная Алка. А раньше, если не летела с ним сама (помощником к
омандира), провожала обязательно.
Дверца гондолы отодвинулась наверх, оттуда выглянуло озабоченное, забр
ызганное маслом лицо старшего бортмеханика Коняшина. Увидев жену, он зау
лыбался, высунулся по пояс, крикнул:
Ц Ты не уходи, не уходи, Катя!
Ц Что ты, куда я уйду!
Коняшин тут же скрылся в гондоле, а Катя осталась, поеживаясь на ветру, мал
енькая, с выбившейся черной челкой, похожая в сдвинутой набок ушанке на п
одростка. Она не успела проститься с мужем там, в эллинге, потому что тоже
была занята. Проверяла чистоту водорода в оболочке В-6. Проверяла особенн
о тщательно и была рада доложить командиру: чистота 96, 4 процента, лучше не б
ывает! А потом бежала сюда, боялась, что не увидит Колю.
Мотор тарахтел, взвывал на высокой ноте, потом вдруг, захлебнувшись, смол
кал. И снова, набирая силу, рвал воздух.
По мостику из гондолы в киль пробежал бортмеханик Алеша Бурмакин и тут ж
е вернулся, держа что-то в руке. Не глядя ни на кого, нырнул обратно в гондол
у, Николай больше не показывался.
Из дальней кормовой моторной гондолы высунулось скуластое лицо бортме
ханика Миши Никитина, лучшего Колиного друга. Он что-то прокричал Кате, из
-за гула моторов она разобрала только несколько слов и поняла, что это об
Ане, что она в Москве и не придет проводить.
Ц Я ей передам, ты не волнуйся! Ц закричала она в ответ и махнула рукой.
Он поднял руку.
«Они ведь только поженились, Миша и Аня, Ц с сочувствием подумала Катя,
Ц и всегда неразлучны…»
Ц Дяденьки, пропустите, пожалуйста!
Худенькая девчушка, закоченевшая в своем коротком пальтишке, перебегал
а от одного солдата к другому.
Ц У меня брат улетает, он командир корабля, а я с ним не простилась, я в шко
ле была…
Ц Нельзя, девочка.
От гондолы шагнул Сергей Демин. Посмотрел строго, но не выдержал, махнул с
олдатам.
Ц Пропустите девочку. Только ненадолго, Ц предупредил он Лиду. Ц И к Ни
колаю не приставай, ему сейчас не до тебя.
Ц Да, да!
Лида взбежала по трапу, толкнула дверь, окинула взглядом гондолу. Брата з
десь не было. Она бросилась к печурке. Необыкновенной печурке Ц каталит
ической! Ц в ней не горели ни дрова, ни уголь, не было раскаленной электро
спирали, ведь огонь здесь держать нельзя Ц над головой водород, это даже
она знала. А тепла!.. Намерзший на чулки и ботинки снег сразу начал таять.
В гондоле шла напряженная работа. Свободные от вахты бортмеханики Новик
ов и Матюнин Ц один высокий, здоровяк, другой худощавый, подвижный Ц кре
пили к стенкам тяжелые ящики. Непоместившиеся поднимали по трапу в киль
Киль
Ц идущая вдоль всего корабля от носа до кормы трехгранная металли
ческая ферма с поперечными шпангоутами и соединяющими их при помощи шар
нирных узлов стрингерами. Сверху к килю крепится оболочка, снизу Ц гонд
ола.
.
В гондоле много не разместишь Ц она всего пятнадцать метров длиной: тут
и рубка управления Ц впереди, Ц и пассажирский салон с отгороженной ра
диорубкой, и находящиеся сзади кладовая и камбуз. Поэтому основной груз
они размещают в киле. Там, на стометровой его длине, среди баков с горючим,
маслом, балластных баков, подвешенных гамаков со спальными мешками и про
чего корабельного хозяйства найдется место и для этой клади.
За штурманским столиком склонились над картами штурманы и главный сино
птик порта. Добродушный, всегда с улыбкой на веснушчатых полных щеках си
ноптик Давид Градус сейчас, объясняя что-то и показывая на карте, был серь
езен. Флагштурман эскадры Георгий Мячков, прямой и строгий, с выправкой м
оряка, внимательно слушал. Третий был знаменитый полярный штурман Ритсл
анд, что летал на Северный полюс. Раскрыв планшетку, он вносил в блокнот со
общения синоптика.
В открывшуюся дверь ворвался снежный вихрь. В гондолу вошел Гудованцев.
Провел рукой по шлему, смахивая снег. Снежинки на бровях от тепла растаял
и, смягчив напряженность озабоченного лица. Подойдя к штурманам, Гудован
цев положил на стол лист бумаги.
Ц Последняя метеосводка. Ц Он немного помедлил. Ц Скверная.
Градус только взглянул на сводку. Последнее слово за ним, главным синопт
иком дирижабельного порта.
Ц Командир…
Градусу трудно было сказать то, что сказать он был обязан. Потом он все же
пересилил себя:
Ц Лететь нельзя.
Он пристально смотрел командиру в глаза.
Гудованцев понимал его. Погода явно нелетная. Штормовой ветер, циклоны н
а всем протяжении пути до Мурманска. Корабль перегружен. Конечно, риск оч
ень большой. И все же…
После первых тревожных радиограмм связь с папанинцами неожиданно обор
валась. Уже больше суток от них нет вестей. До сих пор такого еще не было Ц
в течение всего дрейфа, несмотря на помехи, каждые шесть часов от них неук
лонно поступали метеосводки. Кто знает, что могло там произойти за эти су
тки?
Гудованцев был твердо уверен: медлить они не имеют права. Разве не идет на
риск корабль, спешащий в шторм на помощь терпящему бедствие кораблю, ког
да даже приблизиться к нему опасно? Разве не рискует человек, бросаясь в о
гонь спасать другого человека? Это закон товарищества. И не могут они пос
тупить иначе.
Ц Лететь надо, Ц сказал он, Ц ты сам, товарищ Градус, это понимаешь.
Ц Конечно, Ц сразу же ответил Градус. Ц Конечно.
Ц Надо, Ц отодвинув метеокарту, сказал Мячков, как всегда, сдержанно, не
многословно.
Ритсланд молча кивнул.
Гудованцев знал: так думает каждый член экипажа. Только надо, как никогда,
всем им быть внимательными, надо приложить все знания, умение, опыт.
Шагнув от стола, он крикнул:
Ц Устинович!
Ц Я тут.
С киля быстро сбежал в гондолу корабельный инженер. Перескочил через не
убранную еще брезентовую скатку, остановился выжидающе.
Ц У тебя все в порядке?
Ц Все в порядке, командир. Материальная часть корабля в полной исправно
сти.
Ц Скоро снимаемся, Ц сказал Гудованцев.
Он стоял рядом с притаившейся возле печурки Лидой и не замечал ее. Но вдру
г его невероятно голубые глаза удивленно расширились.
Ц Лида?! Ты как сюда попала? А ну, марш отсюда! Мы же взлетаем!
Лида схватила сумку с книжками и бросилась к двери. Не сбежала Ц съехала
по трапу на снег, снова в холод, метель. Обернувшись, увидела стоявшего в д
верях гондолы Николая. Он напряженно искал кого-то среди провожавших. Ис
кал и не мог найти. Лида сочувственно вздохнула Ц конечно, Лену… «Вернус
ь из полета, будет свадьба», Ц вспомнила она слова брата, сказанные с зат
аенной, старательно им спрятанной, но все равно видной всем радостью.
Моторы взревели все разом, словно проверяя свою силу. Заторопилась в сто
роне съемочная группа из кинохроники, нацеливая на корабль объектив. Опе
ратор, в коротком пальтишке и шапочке пирожком, то крутил ручку аппарата,
то тер замерзшие уши. Стоявшая возле гондолы группа людей в летной и граж
данской одежде, тоже забеленной метелью, Ц члены Правительственной ком
иссии по снятию папанинцев со льдины и все портовое начальство. Ц оживи
лась.
Гудованцев сбежал по трапу и, остановившись в нескольких шагах от комисс
ии, отрапортовал:
Ц Корабль к отлету готов. Ждем Вашего разрешения.
Ц Уверены в вас, Ц внимательно поглядев на Гудованцева, сказал, чуть ло
мая на кавказский лад слова, председатель Правительственной комиссии, ч
лен ЦК ВКП(б) Анастас Иванович Микоян. Ц Уверены и в корабле. Летите как мо
жно быстрее и по кратчайшему пути.
Ц Весь экипаж готов задание партии и правительства выполнить с честью,
Ц ответил Гудованцев.
Ц Николай Семенович, Ц уже неофициально обратился к Гудованцеву нача
льник Главного управления Гражданского воздушного флота Герой Советск
ого Союза летчик Василий Сергеевич Молоков. Ц Снимете их, расцелуйте за
всех нас, пусть знают, как мы их любим.
Гудованцев улыбнулся и крепко пожал протянутую Руку.
Через минуту уже с корабля громко прозвучала в рупор его команда:
Ц Приготовиться к взлету!
И команда стартера:
Ц Приготовиться к вытягиванию поясных!
У гондолы уже никого не было. Трапы убрали. Сброшено необходимое для взле
та количество балласта. Раздалась последняя наземная команда командир
а:
Ц Отдать корабль в воздух!
Ц Отдать поясные! Ц прокричал стартер.
Солдаты разом вытянули из колец тросов поясные канаты. Освобожденный ди
рижабль чуть попятился и, покачиваясь, плавно пошел вверх. Басовито зара
ботали моторы. Продолжая подниматься, корабль двинулся вперед. Лучи прож
екторов закачались, неотрывно следуя за ним.
Ц До свиданья! Счастливого полета!
Все, кто был на поле, шли следом, запрокинув головы, неотрывно глядя вверх,
махали руками.
Набрав высоту, В-6 делал прощальный круг.
И в это время, запыхавшаяся, с выбившимися из-под шапочки прядями светлых
волос, прибежала и остановилась, беспомощно опустив руки, Лена. Она смотр
ела вверх на плывущий корабль, и он туманился от переполнявших глаза сле
з.
Ц Опоздали… Ц с трудом переводя дух, сказала, остановившись рядом, Коли
на сестра Нина. Ц А так бежали!..
Лида вдруг вспомнила, что она тоже так и не простилась с Колей. И хотя там, н
аверху, ее уже не могли услышать, она махала руками и все кричала:
Ц Коля, до свиданья! Коля, возвращайся!
Лена замахала рукой. Кричать она не могла. Рядом, сорвав с головы шапку, от
чаянно махала ею Катя Коняшина.
Закончив третий круг, корабль плавно отвернул нос и пошел на север. Лучи п
рожекторов шли за ним, провожая, пока он совсем не растаял в аспидно-черно
м небе.

II

Едва поднялись, началась болтанка. Пол уходил из-под ног. Стоявший на штур
вале глубины Сергей Демин, быстро перехватывая ручки штурвала, переклад
ывал его влево. Корабль то медленно выравнивался, то порывался лететь вв
ерх. Стрелка вариометра
Вариометр Ц указатель скорости подъема и спус
ка.
беспокойно металась. Демин неотрывно следил за ней, резкими повор
отами штурвала усмирял корабль, удерживал на заданной высоте, одновреме
нно не выпуская из поля зрения стрелки манометров, следя за тем, чтобы не п
ревысило норму растущее с высотой сверхдавление газа в оболочке. Оно дол
жно всегда чуть превышать давление атмосферы, поэтому и называется «све
рхдавление». Повысится слишком Ц встанет угроза разрыва оболочки; упад
ет сверх нормы Ц на оболочке появятся вмятины, скорость корабля снизитс
я.
За широкими окнами рубки неслись куда-то, белесо чертили темноту снежин
ки. Липли к окнам, срывались, опять липли… Справа, занимая почти треть гори
зонта, вскидывалось и уходило вниз огромное неясно-желтое пятно. Оно то с
ветилось ярче, и тогда уже не казалось желтым, то тускнело. Москва с ее огн
ями. За снежной пеленой город как за матовым стеклом. Желтые пятна всплыв
али впереди по курсу, слева… Медленно проплывали под кораблем пригороды.

Снаружи свистел ветер. Ледяные струи врывались в невидимые щели, холодил
и лицо, шею, а из-под шлема все равно выбивались капельки пота. Демин подви
гал плечами, освобождаясь от напряжения. Повернувшись к стоящему рядом у
штурвала направления второму помощнику Ц Владимиру Лянгузову, Ц сказ
ал, взглянув в окно:
Ц Не скоро кончится.
Тот лишь мельком посмотрел на него, понимающе кивнул.
И снова все внимание вперед, по ходу корабля. И на стрелку компаса. Пружини
сто упираясь ногами в неустойчивый пол, он чутко покачивал штурвал, стар
аясь держать корабль в узде.
Неожиданно взвыл, на все голоса запел в такелаже ветер. В окна хлестко уда
рила снежная волна. Корабль бросило в сторону, круто развернуло. Загрохо
тали, опрокидываясь, ящики в пассажирском салоне.
Лянгузов мгновенно переложил штурвал до отказа. Размашисто встряхивая
сь, корабль стал выходить на прежний курс. Стрелка компаса возвратилась
на место. Напряженное, с еле заметными рябинками лицо Лянгузова снова ст
ало мягким. Руки неторопливо повели штурвал назад.
Управлять дирижаблем при помощи одного штурвала невозможно. Огромный о
бъем оболочки делает корабль необыкновенно подверженным как горизонта
льным, так и вертикальным воздушным течениям. Поэтому на дирижабле стоят
два штурвала глубины и направления. И ведут корабль одновременно два пи
лота.
Ц Товарищ Лянгузов, возьми три градуса ост, Ц поднялся из-за штурманск
ого столика Гудованцев, Ц нас изрядно сносит.
Ц Есть три градуса ост!
Голос Лянгузова, удивительный звучный Ц слышался ли он на взлетном поле
или в Воздухоплавательной школе, которой он сейчас руководит, Ц всегда
вызывал немного восторженную зависть всех командиров. Сейчас, в тесной р
убке, он прозвучал как-то особенно четко.
Гудованцев проверил показания приборов и отметил: несмотря на болтанку,
все выдерживается в норме. Скорость Ц девяносто километров в час. Высот
а Ц сто пятьдесят метров. Израсходуется часть горючего Ц поднимутся до
двухсот-трехсот. А пока что ребятам достается как следует Ц перегружен
ность, небольшая высота полета, следовательно, и опасная близость земли
сильно усложняют пилотирование.
Лавируя между уходящими стенками гондолы, мимо опять устанавливающих я
щики механиков к Гудованцеву подошел бортрадист Василий Чернов и протя
нул листок бумаги.
Ц Командир, радиограмма из порта. Запрашивают состояние корабля, настр
оение.
Гудованцев пробежал глазами листок. Понятно; в порту волнуются, пережива
ют за них.
Ц Как слышимость?
Ц Отличная.
Ц Передай: корабль статически уравновешен в воздухе. Материальная част
ь в полном порядке. Благодарим за добрые пожелания. Настроение…
Гудованцев поглядел на уверенно работающих штурвальных, на радиста. Уст
алое, как и у всех, с покрасневшими невыспавшимися глазами Васино лицо бы
ло полно радости.
Ц Передай: настроение отличное, Ц сказал Гудованцев. Ц Приложим все с
илы для выполнения задания.
Ц Есть.
Чернов быстро записал и вернулся в радиорубку.
Настроение… Оно у всех приподнятое. Да и каким же еще оно может быть?! Они л
етят! Во всю мощь работают моторы. С каждой минутой полета, с каждым оборот
ом винта приближаются к цели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23