Я ничего такого не имел в виду…
– Имели, отец, и вы правы. – Он расправил плечи и взглянул в глаза Роберту Аннандейлу. – Я лучше буду фермером, а не солдатом, и мне вовсе не хочется сражаться за трон. И хорошо, что мы говорим об этом прямо. Сделай Роберта своим наследником, а я откажусь от своих притязаний.
Мгновение стояло молчание. Старший Роберт прокашлялся.
– Это смелое решение, сын мой. Но я не уверен, что это возможно.
Его сын пожал плечами.
– А почему нет? Я всегда тебя поддерживал и поддержу Роба. – Он улыбнулся. – И думаю, народ Шотландии скорее пойдет за Робом, чем за мной.
Дональд пожал ему руку.
– Это были слова мужчины, мой друг, и я тоже поддержу Роба как наследника его деда.
Элейн потянулась и поцеловала внучатого племянника.
– А Роб знает об этом?
– Скоро узнает. Я хотел с ним это обсудить. У него есть задатки короля, а у меня нет. Я поступаю так только из-за этого.
XIII
Изабелла Map и юный Роберт Брюс, граф Каррик, были обвенчаны в Большой часовне Килдрамми, за восемь недель до Рождества. Ему было девятнадцать, его невесте двадцать три. На ней было серебряное платье с голубой накидкой, подбитой белым лисьим мехом. Роберт в алом и зеленом был выше любого из братьев невесты. Изабелла уже давно считала его настоящим мужчиной, достойным стать ее принцем. Она смотрела на него снизу вверх, когда оба они встали на колени у алтаря во время мессы. Почувствовав ее взгляд, он улыбнулся и протянул руку. Изабелла заколебалась. Секунду она не могла двигаться – чувства так переполняли ее, затем медленно протянула ему руку. Их руки встретились.
Элейн, стоявшая за ними, видела это, и ее глаза наполнились слезами. Дональд обнял жену за плечи и шепнул ей на ухо:
– Они будут счастливы. Не сомневайся.
Глава тридцать первая
I
Февраль 1296
Сэнди нашел мать в часовне. Он замер в дверном проеме, наблюдая, как она, не заметив его присутствия, стояла на коленях у алтаря и молилась. Ее глаза были открыты, а руки стиснули край кафедры, так что побелели суставы. Он не видел ее лица, но знал, что оно выражает глубокую сосредоточенность.
– Мама!
Она не слышала его.
– Мама! – Он слегка повысил голос.
Она подняла плечи, затем повернулась к нему. Элейн была бледна; вокруг ее глаз легли красные круги.
– Я не слышала тебя, Сэнди. – В семьдесят восемь ее голос все еще был сильный и четкий. – Отец тоже вернулся?
Сэнди кивнул и помог матери встать.
– Мы присутствовали на заключении договора. Шотландия и Франция теперь союзники в борьбе против короля Англии Эдварда.
Он стоял, грустно глядя на нее, словно пытаясь прочесть что-то в ее лице.
– Мы уже почти объявили Англии войну, мама. И Эдвард уже приказал войскам обосноваться в Ньюкасле. Боюсь, нам придется воевать.
Элейн схватила его руку.
– Тебе и твоим братьям? – Во рту у нее пересохло.
– И отцу. Он должен вести войско из Мара. Все лорды Шотландии возьмутся за оружие.
– Но отец слишком стар для битв, – ужаснулась Элейн. – Твой отец не может ехать.
– Он едва старше короля Эдварда, мама, – сказал Сэнди, – и он здоров и силен, как и я. Отец не останется в тени, и мы оба это знаем. – Сын взял ее руки в свои и испугался: такими, ледяными они были. Он пытался подбодрить ее. – Роб и Изабелла были в Скоуне. Он хочет, чтобы она пробыла здесь с тобой последующие месяцы, пока не родится ребенок. Замкам Лохмэйден и Тернберри может угрожать нашествие, поэтому она приехала с нами.
Лицо Элейн просияло.
– Да, это разумно. Он присоединится к верным шотландцам…
– Нет, – покачал головой Сэнди. – Похоже, мой шурин скорее будет сражаться за Англию, чем поддержит Баллиоля. – Сэнди не пытался скрыть отвращения. – Он заверяет, что ждет своего часа, но, на мой взгляд, все это довольно странно. Действительно, это похоже на измену! – Сэнди, который так редко повышал голос, теперь дрожал от гнева.
Элейн почувствовала, как у нее сжалось горло: ее второй сын всегда был таким мирным и тихим. Она закрыла глаза, увидев его скачущим с мечом в руках: глаза сузились, скулы напряглись, каждый мускул начеку…
– Мама? С тобой все в порядке? – Его рука мягко взяла ее под локоть. Меча при нем не было. Он держал его в руках только на занятиях с наставниками или на игоровых поединках с братьями. Он не был рожден солдатом, как и его отец. Глаза Элейн сами собой опустились на пол часовни. Александр, ее Александр, – тот был солдатом, но не Дональд. Не ее муж-поэт. Она сомневалась, приходилось ли ему вообще за всю свою жизнь прибегать к оружию, даже в моменты крайней ярости.
– Пойди повидайся с Изабеллой, мама. – Сэнди обнял ее за худенькие плечи.
Мгновение она молчала, потом кивнула. На мгновение ей показалось, что в сумерках, за окном с тройной решеткой, она увидела фигуру человека. Затем фигура исчезла.
II
Изабелла была на шестом месяце беременности. Она сидела рядом с Сэнди за высоким столом, и они ели из одной тарелки. В дальнем углу сидел Дункан, который только что приехал с запада, где оставил Кристиану с сыном, малышом Рори. Рядом с ним сидели Кирсти, затем Гранти, затем ее мать и отец. Они сидели, слегка нахмурясь, и очень близко друг к другу. Время от времени Изабелла замечала, как рука ее матери касалась руки Дональда. Атмосфера за столом была крайне тяжелой.
– Она никогда раньше не провожала его на войну, сказал Сэнди тихо, следя за взглядом Изабеллы. – Все годы, что она замужем, отец никогда не брал в руки оружия.
Изабелла горько улыбнулась.
– Кажется, они по-прежнему любят друг друга, а ведь матери уже почти восемьдесят!
– Это все ее волшебство! – полушутя сказал Сэнди. Он глубоко вздохнул. – И мы с тобой умрем, пожалуй, раньше нее. – Он сказал это не подумав и запнулся, увидев лицо сестры. Та побелела как полотно, автоматически схватилась за живот, который был еще едва виден.
– Я не то имел в виду, – быстро поправился он, – это как если бы она была бессмертна. В ней есть что-то необыкновенное, то, что сохраняет ей молодость. – Он сделал паузу. То, что он говорил, отчаянно пытаясь рассеять неловкость, было в какой-то степени правильным.
Он потянулся за бараниной в горшочке, поданной именно так, как ему нравилось, с белым хлебом и вином, подцепил кончиком ножа мясо и потряс им перед губами Изабеллы, чтобы отвлечь ее.
– Ты уверен, что не видел мою смерть? – прошептала она. К своему ужасу, он увидел, как дрожала ее рука.
– Нет, нет, Белла! Я вовсе не это имел в виду. Пресвятая Дева, я и представить не мог, что ты так подумаешь. – Сэнди отложил нож, облокотился и осторожно положил руку на живот сестры; та весело рассмеялась. – Маленький Брюс шевелится, – радостно сказал он.
– И правда! – улыбнулась она.
Он будет необычным, этот сын Изабеллы. Александру не нужны были звезды, чтобы отгадать по ним это. Они не нужны ему были также, чтобы сказать, что этого ребенка он никогда не увидит.
III
Война развернулась слишком быстро; шотландцы были не в меру самоуверенны. Их первые атаки на границе не достигли цели, так что Эдвард сосредоточил силы возле Бервика, взяв его так быстро, что горожане просто не успели начать сражение. Гарнизон замка сдался, а жители города перебиты. Шотландская армия в гневе бросилась на восток, к Дунбару. 27 апреля она встретила английскую армию под руководством графа Варенна и была полностью разбита. Среди попавших в плен были Дональд Map и его сын Александр.
IV
Замок Килдрамми. Май 1296
– Есть новости? – Элейн взглянула на дрожащего, испуганного человека, который преклонил перед ней колено. Ее лицо было бледным.
– Сражение проиграно, миледи. – Вестник глотнул воздуха. – Проиграно. Все пропало. Английский король теперь правит нами.
– Дональд? – Во рту у Элейн пересохло, вместо слов был слышен лишь хриплый шепот. Она сжала кулаки.
Человек ее не слышал. Он все еще стоял на коленях, опустив голову, по его мрачному обветренному лицу катились слезы. Элейн на мгновение почувствовала сострадание, увидев его коленопреклоненным.
– Мой муж… – в отчаянии повторила она. – Где лорд Map?
– В плену, миледи, и сэр Александр с ним. – Человек закатил глаза и глубоко вдохнул. – Как и большинство лордов Шотландии.
– В плену, – потрясенно повторила она. – И Эдвард? И что с ними будет? Где они? Где лорд Гратни?
Он пожал плечами.
– Всех их отправили в Дунбар. Английский король теперь взял всю власть; противников у него больше нет. Многих пленников отправили на юг Англии. Я думаю, и лорд Map среди них. Король отсылает на юг всех, кого считает руководителями восстания.
– А наш король? – Голос Элейн был жестким. – Что с королем Джоном? Он тоже в плену? – Она боролась с отчаянием, охватившим ее.
– Его не арестовали. Я не знаю, где он.
– Ты не знаешь? – закричала Элейн. – Что это за король, который позволяет распасться королевству, а его люди не знают, где он. – Она глубоко вдохнула. – Я должна ехать к Дональду, я должна найти его. Король Эдвард еще в Дунбаре, я должна выехать сейчас же, сегодня. – Она повернулась и почти побежала к двери.
Когда она добежала до нее, вошел Гратни. Он приехал через несколько минут после вестника его отца, бросив забрызганную грязью лошадь во дворе.
– Мама, все хорошо, отца не тронули. Он в безопасности с Сэнди под почетным арестом. И это еще хорошо, если знать короля Эдварда.
Элейн уставилась на старшего сына.
– Ты ведь не сражался за Эдварда?! – Ее голос был необычайно жестким.
Гратни покачал головой.
– Конечно, нет. Я же верен Шотландии, мама. Но, как и Брюс, я не могу сражаться за Баллиоля. Я не собираюсь отвечать на его зов так же послушно, как отец. Но и со своими согражданами я драться не буду. Никогда! – Он усмехнулся. – Поэтому я немного опоздал к битве. И не бился ни на чьей стороне. Я знал, что папа и близнецы пролили достаточно крови за Map. Нет, нет. – Он поднял руку, увидев, что Элейн побледнела. – Никто из них не пострадал. Я слышал; что Дункан в безопасности. Хотя не видел его. Я уверен, что он сбежал.
Он нахмурился.
– Я не трус, мама, я буду драться, когда придет время. Но время еще не пришло. Пожалуйста, не думай плохо обо мне, мама, я поступил, как считаю верным. Послушай, я сейчас же снова поеду на юг поговорить об их освобождении. Я восхищаюсь Эдвардом, а он доверяет мне. Он их отпустит. Он ведь не хочет ущерба для Шотландии и сделает все, что пойдет ей на пользу.
– Разве нам на пользу завоевание и война?
– Нет, он вторгся потому, что Баллиоль заключил союз с Францией. В его глазах это было предательством. – Гратни шагнул вперед и обнял ее за плечи. – Все будет хорошо, мама. – Он уверенно улыбнулся. – Ты посмотришь ради меня за Кирсти, если мне придется снова ехать на юг?
Она была огорчена.
– Ты думаешь, что сможешь освободить отца и Сэнди?
– Конечно, смогу.
Она наконец отошла от двери и подошла к огню.
– Я не смогу жить, если что-то случится с Дональдом, Гратни. Он так много лет был для меня всем.
Крохотные голубые языки пламени лизали поленья, красная сердцевина которых искрилась и рассыпалась перед глазами.
– Я всегда знала, что умру первой. С ним просто не может ничего случиться. В Шотландии так долго был мир. Я не верю, что все дошло до войны, и все же это случилось. После смерти Александра этого не могло не случиться.
Гратни с обожанием наблюдал за ней. Прямая, сильная, несгибаемая, его мать выглядела на двадцать лет моложе своего возраста. Прежде он никогда не слышал, чтобы она говорила что-то, настолько отдающее отчаянием и поражением.
– Я привезу его домой, мама, обещаю. – Он обнял и развернул ее к себе. – Я знаю, что ты не сможешь жить без него. История вашей любви ведь потрясла всю Шотландию; я это знаю. И у нее будет хороший конец, обещаю.
V
Замок Килдрамми. Июль 1296
– Вы ничего не сможете поделать. – Кирсти обняла Элейн, за ее спиной стояла ее сестра Мэри, тоже бежавшая с юга; она тоже собиралась помогать Изабелле при родах. – Вы же говорите, что не любите Эдварда, а он не любит вас. Мне трудно в это поверить, но если это правда, то вам в последнюю очередь надо обращаться к нему с просьбой об освобождении вашего мужа. Предоставьте это Гратни, – он ладит с Эдвардом. Кроме того, вы нужны Изабелле здесь.
В комнатах наверху в Снежной башне спала Изабелла, измученная родильной горячкой.
– Хорошо бы Роберт поскорее приехал, – прошептала Кирсти, младшая сестра Мэри. – Он будет вне себя от горя, если случится что-то ужасное.
– Ничего ужасного не случится, – отрезала Кирсти. Их нервы были на пределе. Огромный замок, населенный преимущественно женщинами, был похож на остров под палящим солнцем в горячий полдень, страшный в своей отчужденности. Прошло уже несколько дней с тех пор, как на юг были посланы гонцы, чтобы найти юного графа Каррика и передать ему, что у его жены начались роды. С тех пор схватки начинались и прекращались несколько раз. Рождение ребенка не приближалось, а Изабелла все слабела. Кирсти робко взяла Элейн за руку.
– Вы сказали, у нее будет сын? – сказала она тихо. – Вы уверены?
– У нее будет сын, – повторила Элейн. «Наконец-то. Наследник шотландского трона. Его судьбу предвидел Эинион».
Кирсти взглянула на Мэри и ласково ухмыльнулась. Она привыкла к неожиданным озарениям своей свекрови и не обращала на них внимания. Зато в ее предсказаниях по поводу более земных запросов она не сомневалась.
– Бедняжка Изабелла. – Она посмотрела на белый диск солнца. – Надеюсь, ребенок скоро родится.
Прошло еще три дня до того, как у Изабеллы снова возобновились схватки, а Роберта все не было.
Сидя с дочерью, держа ее руку в душной спальне, Элейн увидела, как вошла одна из служанок Изабеллы;
– Роды все не начинаются? – Элейн понизила голос, и Изабелла цепко схватила ее руку.
– Нет, миледи. – Женщина обмакнула тряпку в холодную воду и аккуратно вытерла лицо Изабеллы.
– Мама! – Голова Изабеллы перекатывалась из стороны в сторону на горячей подушке. – Где он?
– Он скоро приедет, дорогая. – Элейн взяла тряпку из рук служанки и жестом отослала ее.
– Не беспокойся. Думай только о том, как сберечь силы.
– Знаешь, он любит другую. – Изабелла закрыла глаза и заскрипела зубами при новом приступе боли.
Элейн недоверчиво и удивленно уставилась на нее. На мгновение показалось, что воздух в комнате закипит, затем все снова успокоилось.
– Я уверена, что это неправда, – мягко сказала Элейн.
– Правда. Может быть, он и сейчас с ней. Она молода и красива. Я слышала, один из конюхов говорил об этом. Он бы женился на ней, если б мог, если бы он не был помолвлен со мной так долго.
– Не верю этому! – Элейн снова вытерла лицо дочери. – Роберт боготворит тебя. Ты бы видела, как он смотрит на тебя.
– В его взгляде есть чувство вины. – Боль подступила снова, и Изабелла почувствовала, как выступили слезы.
– Нет, нет, я не хочу этому верить. – Элейн положила руку на простыню, закрывающую напряженный живот дочери; она чувствовала боль, как будто это было ее тело. – Он любит тебя, и, если только человеку это под силу, он приедет.
– Разве ты не можешь это узнать? Разве ты не увидишь это в огне? – Голос Изабеллы сорвался на крик. – Посмотри, мама, пожалуйста. Узнай, где он.
Две повитухи, сплетничавшие рядом, пристально посмотрели друг на друга, и одна из них перекрестилась.
Несмотря на то, что день был жаркий, в камине полыхал огонь. Одна из повитух время от времени бросала туда сухие лепестки роз и кориандр; она делала это так часто, что комната наполнилась густым, богатым ароматом. Элейн бессознательно подошла к огню и почувствовала жар на своем лице; сзади, на ее шее под вуалью, выступила испарина. Изабелла снова застонала на кровати.
Элейн поджала губы и уставилась в глубину пламени, ощущая жар глазами, желая, чтобы пришли видения. Видения, которые твердо убедят ее в том, что с Изабеллой все будет хорошо и у нее родится мальчик, но Элейн ничего не видела. Ничего, кроме красного жара от горящего дерева. И вдруг она увидела что-то; это была тень от жара, не более. Она склонилась вперед: это было знамя, вне всяких сомнений. Оно развевалось на ветру – красное с золотым, знамя короля.
– Миледи…
Только то, что ее подхватили за локоть, спасло ее от падения в огонь. Потрясенная, она увидела служанку, стоящую возле нее; она держала Элейн за руку и испуганно смотрела на нее.
– Я думала, вы упадете, миледи. – Женщина виновато отдернула руку.
– Спасибо, – с трудом собралась Элейн. – На мгновение у меня закружилась голова от жары. Как она? – Элейн повернулась к кровати Изабеллы.
– Все идет хорошо, – улыбнулась одна из повивальных, – думаю, к рассвету она родит.
К рассвету приехал Роберт, устало спрыгнув с лошади, он стремглав побежал наверх, в спальню. Его пустили лишь на мгновение, чтобы прикоснуться к руке жены и поцеловать ее в лоб, после чего выдворили из комнаты. Рожать было женским делом. Для мужчины здесь места не было – разве что для священника.
Повитухи изучали Изабеллу наметанным глазом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
– Имели, отец, и вы правы. – Он расправил плечи и взглянул в глаза Роберту Аннандейлу. – Я лучше буду фермером, а не солдатом, и мне вовсе не хочется сражаться за трон. И хорошо, что мы говорим об этом прямо. Сделай Роберта своим наследником, а я откажусь от своих притязаний.
Мгновение стояло молчание. Старший Роберт прокашлялся.
– Это смелое решение, сын мой. Но я не уверен, что это возможно.
Его сын пожал плечами.
– А почему нет? Я всегда тебя поддерживал и поддержу Роба. – Он улыбнулся. – И думаю, народ Шотландии скорее пойдет за Робом, чем за мной.
Дональд пожал ему руку.
– Это были слова мужчины, мой друг, и я тоже поддержу Роба как наследника его деда.
Элейн потянулась и поцеловала внучатого племянника.
– А Роб знает об этом?
– Скоро узнает. Я хотел с ним это обсудить. У него есть задатки короля, а у меня нет. Я поступаю так только из-за этого.
XIII
Изабелла Map и юный Роберт Брюс, граф Каррик, были обвенчаны в Большой часовне Килдрамми, за восемь недель до Рождества. Ему было девятнадцать, его невесте двадцать три. На ней было серебряное платье с голубой накидкой, подбитой белым лисьим мехом. Роберт в алом и зеленом был выше любого из братьев невесты. Изабелла уже давно считала его настоящим мужчиной, достойным стать ее принцем. Она смотрела на него снизу вверх, когда оба они встали на колени у алтаря во время мессы. Почувствовав ее взгляд, он улыбнулся и протянул руку. Изабелла заколебалась. Секунду она не могла двигаться – чувства так переполняли ее, затем медленно протянула ему руку. Их руки встретились.
Элейн, стоявшая за ними, видела это, и ее глаза наполнились слезами. Дональд обнял жену за плечи и шепнул ей на ухо:
– Они будут счастливы. Не сомневайся.
Глава тридцать первая
I
Февраль 1296
Сэнди нашел мать в часовне. Он замер в дверном проеме, наблюдая, как она, не заметив его присутствия, стояла на коленях у алтаря и молилась. Ее глаза были открыты, а руки стиснули край кафедры, так что побелели суставы. Он не видел ее лица, но знал, что оно выражает глубокую сосредоточенность.
– Мама!
Она не слышала его.
– Мама! – Он слегка повысил голос.
Она подняла плечи, затем повернулась к нему. Элейн была бледна; вокруг ее глаз легли красные круги.
– Я не слышала тебя, Сэнди. – В семьдесят восемь ее голос все еще был сильный и четкий. – Отец тоже вернулся?
Сэнди кивнул и помог матери встать.
– Мы присутствовали на заключении договора. Шотландия и Франция теперь союзники в борьбе против короля Англии Эдварда.
Он стоял, грустно глядя на нее, словно пытаясь прочесть что-то в ее лице.
– Мы уже почти объявили Англии войну, мама. И Эдвард уже приказал войскам обосноваться в Ньюкасле. Боюсь, нам придется воевать.
Элейн схватила его руку.
– Тебе и твоим братьям? – Во рту у нее пересохло.
– И отцу. Он должен вести войско из Мара. Все лорды Шотландии возьмутся за оружие.
– Но отец слишком стар для битв, – ужаснулась Элейн. – Твой отец не может ехать.
– Он едва старше короля Эдварда, мама, – сказал Сэнди, – и он здоров и силен, как и я. Отец не останется в тени, и мы оба это знаем. – Сын взял ее руки в свои и испугался: такими, ледяными они были. Он пытался подбодрить ее. – Роб и Изабелла были в Скоуне. Он хочет, чтобы она пробыла здесь с тобой последующие месяцы, пока не родится ребенок. Замкам Лохмэйден и Тернберри может угрожать нашествие, поэтому она приехала с нами.
Лицо Элейн просияло.
– Да, это разумно. Он присоединится к верным шотландцам…
– Нет, – покачал головой Сэнди. – Похоже, мой шурин скорее будет сражаться за Англию, чем поддержит Баллиоля. – Сэнди не пытался скрыть отвращения. – Он заверяет, что ждет своего часа, но, на мой взгляд, все это довольно странно. Действительно, это похоже на измену! – Сэнди, который так редко повышал голос, теперь дрожал от гнева.
Элейн почувствовала, как у нее сжалось горло: ее второй сын всегда был таким мирным и тихим. Она закрыла глаза, увидев его скачущим с мечом в руках: глаза сузились, скулы напряглись, каждый мускул начеку…
– Мама? С тобой все в порядке? – Его рука мягко взяла ее под локоть. Меча при нем не было. Он держал его в руках только на занятиях с наставниками или на игоровых поединках с братьями. Он не был рожден солдатом, как и его отец. Глаза Элейн сами собой опустились на пол часовни. Александр, ее Александр, – тот был солдатом, но не Дональд. Не ее муж-поэт. Она сомневалась, приходилось ли ему вообще за всю свою жизнь прибегать к оружию, даже в моменты крайней ярости.
– Пойди повидайся с Изабеллой, мама. – Сэнди обнял ее за худенькие плечи.
Мгновение она молчала, потом кивнула. На мгновение ей показалось, что в сумерках, за окном с тройной решеткой, она увидела фигуру человека. Затем фигура исчезла.
II
Изабелла была на шестом месяце беременности. Она сидела рядом с Сэнди за высоким столом, и они ели из одной тарелки. В дальнем углу сидел Дункан, который только что приехал с запада, где оставил Кристиану с сыном, малышом Рори. Рядом с ним сидели Кирсти, затем Гранти, затем ее мать и отец. Они сидели, слегка нахмурясь, и очень близко друг к другу. Время от времени Изабелла замечала, как рука ее матери касалась руки Дональда. Атмосфера за столом была крайне тяжелой.
– Она никогда раньше не провожала его на войну, сказал Сэнди тихо, следя за взглядом Изабеллы. – Все годы, что она замужем, отец никогда не брал в руки оружия.
Изабелла горько улыбнулась.
– Кажется, они по-прежнему любят друг друга, а ведь матери уже почти восемьдесят!
– Это все ее волшебство! – полушутя сказал Сэнди. Он глубоко вздохнул. – И мы с тобой умрем, пожалуй, раньше нее. – Он сказал это не подумав и запнулся, увидев лицо сестры. Та побелела как полотно, автоматически схватилась за живот, который был еще едва виден.
– Я не то имел в виду, – быстро поправился он, – это как если бы она была бессмертна. В ней есть что-то необыкновенное, то, что сохраняет ей молодость. – Он сделал паузу. То, что он говорил, отчаянно пытаясь рассеять неловкость, было в какой-то степени правильным.
Он потянулся за бараниной в горшочке, поданной именно так, как ему нравилось, с белым хлебом и вином, подцепил кончиком ножа мясо и потряс им перед губами Изабеллы, чтобы отвлечь ее.
– Ты уверен, что не видел мою смерть? – прошептала она. К своему ужасу, он увидел, как дрожала ее рука.
– Нет, нет, Белла! Я вовсе не это имел в виду. Пресвятая Дева, я и представить не мог, что ты так подумаешь. – Сэнди отложил нож, облокотился и осторожно положил руку на живот сестры; та весело рассмеялась. – Маленький Брюс шевелится, – радостно сказал он.
– И правда! – улыбнулась она.
Он будет необычным, этот сын Изабеллы. Александру не нужны были звезды, чтобы отгадать по ним это. Они не нужны ему были также, чтобы сказать, что этого ребенка он никогда не увидит.
III
Война развернулась слишком быстро; шотландцы были не в меру самоуверенны. Их первые атаки на границе не достигли цели, так что Эдвард сосредоточил силы возле Бервика, взяв его так быстро, что горожане просто не успели начать сражение. Гарнизон замка сдался, а жители города перебиты. Шотландская армия в гневе бросилась на восток, к Дунбару. 27 апреля она встретила английскую армию под руководством графа Варенна и была полностью разбита. Среди попавших в плен были Дональд Map и его сын Александр.
IV
Замок Килдрамми. Май 1296
– Есть новости? – Элейн взглянула на дрожащего, испуганного человека, который преклонил перед ней колено. Ее лицо было бледным.
– Сражение проиграно, миледи. – Вестник глотнул воздуха. – Проиграно. Все пропало. Английский король теперь правит нами.
– Дональд? – Во рту у Элейн пересохло, вместо слов был слышен лишь хриплый шепот. Она сжала кулаки.
Человек ее не слышал. Он все еще стоял на коленях, опустив голову, по его мрачному обветренному лицу катились слезы. Элейн на мгновение почувствовала сострадание, увидев его коленопреклоненным.
– Мой муж… – в отчаянии повторила она. – Где лорд Map?
– В плену, миледи, и сэр Александр с ним. – Человек закатил глаза и глубоко вдохнул. – Как и большинство лордов Шотландии.
– В плену, – потрясенно повторила она. – И Эдвард? И что с ними будет? Где они? Где лорд Гратни?
Он пожал плечами.
– Всех их отправили в Дунбар. Английский король теперь взял всю власть; противников у него больше нет. Многих пленников отправили на юг Англии. Я думаю, и лорд Map среди них. Король отсылает на юг всех, кого считает руководителями восстания.
– А наш король? – Голос Элейн был жестким. – Что с королем Джоном? Он тоже в плену? – Она боролась с отчаянием, охватившим ее.
– Его не арестовали. Я не знаю, где он.
– Ты не знаешь? – закричала Элейн. – Что это за король, который позволяет распасться королевству, а его люди не знают, где он. – Она глубоко вдохнула. – Я должна ехать к Дональду, я должна найти его. Король Эдвард еще в Дунбаре, я должна выехать сейчас же, сегодня. – Она повернулась и почти побежала к двери.
Когда она добежала до нее, вошел Гратни. Он приехал через несколько минут после вестника его отца, бросив забрызганную грязью лошадь во дворе.
– Мама, все хорошо, отца не тронули. Он в безопасности с Сэнди под почетным арестом. И это еще хорошо, если знать короля Эдварда.
Элейн уставилась на старшего сына.
– Ты ведь не сражался за Эдварда?! – Ее голос был необычайно жестким.
Гратни покачал головой.
– Конечно, нет. Я же верен Шотландии, мама. Но, как и Брюс, я не могу сражаться за Баллиоля. Я не собираюсь отвечать на его зов так же послушно, как отец. Но и со своими согражданами я драться не буду. Никогда! – Он усмехнулся. – Поэтому я немного опоздал к битве. И не бился ни на чьей стороне. Я знал, что папа и близнецы пролили достаточно крови за Map. Нет, нет. – Он поднял руку, увидев, что Элейн побледнела. – Никто из них не пострадал. Я слышал; что Дункан в безопасности. Хотя не видел его. Я уверен, что он сбежал.
Он нахмурился.
– Я не трус, мама, я буду драться, когда придет время. Но время еще не пришло. Пожалуйста, не думай плохо обо мне, мама, я поступил, как считаю верным. Послушай, я сейчас же снова поеду на юг поговорить об их освобождении. Я восхищаюсь Эдвардом, а он доверяет мне. Он их отпустит. Он ведь не хочет ущерба для Шотландии и сделает все, что пойдет ей на пользу.
– Разве нам на пользу завоевание и война?
– Нет, он вторгся потому, что Баллиоль заключил союз с Францией. В его глазах это было предательством. – Гратни шагнул вперед и обнял ее за плечи. – Все будет хорошо, мама. – Он уверенно улыбнулся. – Ты посмотришь ради меня за Кирсти, если мне придется снова ехать на юг?
Она была огорчена.
– Ты думаешь, что сможешь освободить отца и Сэнди?
– Конечно, смогу.
Она наконец отошла от двери и подошла к огню.
– Я не смогу жить, если что-то случится с Дональдом, Гратни. Он так много лет был для меня всем.
Крохотные голубые языки пламени лизали поленья, красная сердцевина которых искрилась и рассыпалась перед глазами.
– Я всегда знала, что умру первой. С ним просто не может ничего случиться. В Шотландии так долго был мир. Я не верю, что все дошло до войны, и все же это случилось. После смерти Александра этого не могло не случиться.
Гратни с обожанием наблюдал за ней. Прямая, сильная, несгибаемая, его мать выглядела на двадцать лет моложе своего возраста. Прежде он никогда не слышал, чтобы она говорила что-то, настолько отдающее отчаянием и поражением.
– Я привезу его домой, мама, обещаю. – Он обнял и развернул ее к себе. – Я знаю, что ты не сможешь жить без него. История вашей любви ведь потрясла всю Шотландию; я это знаю. И у нее будет хороший конец, обещаю.
V
Замок Килдрамми. Июль 1296
– Вы ничего не сможете поделать. – Кирсти обняла Элейн, за ее спиной стояла ее сестра Мэри, тоже бежавшая с юга; она тоже собиралась помогать Изабелле при родах. – Вы же говорите, что не любите Эдварда, а он не любит вас. Мне трудно в это поверить, но если это правда, то вам в последнюю очередь надо обращаться к нему с просьбой об освобождении вашего мужа. Предоставьте это Гратни, – он ладит с Эдвардом. Кроме того, вы нужны Изабелле здесь.
В комнатах наверху в Снежной башне спала Изабелла, измученная родильной горячкой.
– Хорошо бы Роберт поскорее приехал, – прошептала Кирсти, младшая сестра Мэри. – Он будет вне себя от горя, если случится что-то ужасное.
– Ничего ужасного не случится, – отрезала Кирсти. Их нервы были на пределе. Огромный замок, населенный преимущественно женщинами, был похож на остров под палящим солнцем в горячий полдень, страшный в своей отчужденности. Прошло уже несколько дней с тех пор, как на юг были посланы гонцы, чтобы найти юного графа Каррика и передать ему, что у его жены начались роды. С тех пор схватки начинались и прекращались несколько раз. Рождение ребенка не приближалось, а Изабелла все слабела. Кирсти робко взяла Элейн за руку.
– Вы сказали, у нее будет сын? – сказала она тихо. – Вы уверены?
– У нее будет сын, – повторила Элейн. «Наконец-то. Наследник шотландского трона. Его судьбу предвидел Эинион».
Кирсти взглянула на Мэри и ласково ухмыльнулась. Она привыкла к неожиданным озарениям своей свекрови и не обращала на них внимания. Зато в ее предсказаниях по поводу более земных запросов она не сомневалась.
– Бедняжка Изабелла. – Она посмотрела на белый диск солнца. – Надеюсь, ребенок скоро родится.
Прошло еще три дня до того, как у Изабеллы снова возобновились схватки, а Роберта все не было.
Сидя с дочерью, держа ее руку в душной спальне, Элейн увидела, как вошла одна из служанок Изабеллы;
– Роды все не начинаются? – Элейн понизила голос, и Изабелла цепко схватила ее руку.
– Нет, миледи. – Женщина обмакнула тряпку в холодную воду и аккуратно вытерла лицо Изабеллы.
– Мама! – Голова Изабеллы перекатывалась из стороны в сторону на горячей подушке. – Где он?
– Он скоро приедет, дорогая. – Элейн взяла тряпку из рук служанки и жестом отослала ее.
– Не беспокойся. Думай только о том, как сберечь силы.
– Знаешь, он любит другую. – Изабелла закрыла глаза и заскрипела зубами при новом приступе боли.
Элейн недоверчиво и удивленно уставилась на нее. На мгновение показалось, что воздух в комнате закипит, затем все снова успокоилось.
– Я уверена, что это неправда, – мягко сказала Элейн.
– Правда. Может быть, он и сейчас с ней. Она молода и красива. Я слышала, один из конюхов говорил об этом. Он бы женился на ней, если б мог, если бы он не был помолвлен со мной так долго.
– Не верю этому! – Элейн снова вытерла лицо дочери. – Роберт боготворит тебя. Ты бы видела, как он смотрит на тебя.
– В его взгляде есть чувство вины. – Боль подступила снова, и Изабелла почувствовала, как выступили слезы.
– Нет, нет, я не хочу этому верить. – Элейн положила руку на простыню, закрывающую напряженный живот дочери; она чувствовала боль, как будто это было ее тело. – Он любит тебя, и, если только человеку это под силу, он приедет.
– Разве ты не можешь это узнать? Разве ты не увидишь это в огне? – Голос Изабеллы сорвался на крик. – Посмотри, мама, пожалуйста. Узнай, где он.
Две повитухи, сплетничавшие рядом, пристально посмотрели друг на друга, и одна из них перекрестилась.
Несмотря на то, что день был жаркий, в камине полыхал огонь. Одна из повитух время от времени бросала туда сухие лепестки роз и кориандр; она делала это так часто, что комната наполнилась густым, богатым ароматом. Элейн бессознательно подошла к огню и почувствовала жар на своем лице; сзади, на ее шее под вуалью, выступила испарина. Изабелла снова застонала на кровати.
Элейн поджала губы и уставилась в глубину пламени, ощущая жар глазами, желая, чтобы пришли видения. Видения, которые твердо убедят ее в том, что с Изабеллой все будет хорошо и у нее родится мальчик, но Элейн ничего не видела. Ничего, кроме красного жара от горящего дерева. И вдруг она увидела что-то; это была тень от жара, не более. Она склонилась вперед: это было знамя, вне всяких сомнений. Оно развевалось на ветру – красное с золотым, знамя короля.
– Миледи…
Только то, что ее подхватили за локоть, спасло ее от падения в огонь. Потрясенная, она увидела служанку, стоящую возле нее; она держала Элейн за руку и испуганно смотрела на нее.
– Я думала, вы упадете, миледи. – Женщина виновато отдернула руку.
– Спасибо, – с трудом собралась Элейн. – На мгновение у меня закружилась голова от жары. Как она? – Элейн повернулась к кровати Изабеллы.
– Все идет хорошо, – улыбнулась одна из повивальных, – думаю, к рассвету она родит.
К рассвету приехал Роберт, устало спрыгнув с лошади, он стремглав побежал наверх, в спальню. Его пустили лишь на мгновение, чтобы прикоснуться к руке жены и поцеловать ее в лоб, после чего выдворили из комнаты. Рожать было женским делом. Для мужчины здесь места не было – разве что для священника.
Повитухи изучали Изабеллу наметанным глазом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61