К часу, когда фельдмаршал был
вынужден с ним согласиться, сопротивление внутри кольца уже почти прекр
атилось.
Те, кто может осудить сдавшихся, никогда, наверное, не воевал. В течение мн
огих дней американские и немецкие солдаты находились в непрерывных боя
х Ц почти без сна, без еды, в окопах, врытых в промерзающую за ночь землю, от
которой утром приходилось отдирать ткань и собственную кожу. На них вол
нами накатывались бесчисленные советские танки и пехота, и каждая отбит
ая атака означала только то, что сейчас начнет снова работать чудовищная
русская артиллерия, а после часа обстрела откатившиеся было гвардейцы с
нова пойдут вперед Ц и так до тех пор, пока не добьются своей цели. Неотку
да было взять боеприпасы, неоткуда было взять топливо, кончились медикам
енты. Союзники имели опыт снабжения достаточно крупных частей с воздуха
Ц но для этого, во-первых, нужно было быть уверенным в своем господстве в
воздухе, так и не завоеванном окончательно, а во-вторых, нужна была нормал
ьная погода. Пехотинцам более-менее все равно, сколько воздушных побед у
выдающихся асов их стран и кого они героически сбивают где-то там, вдалек
е. Их волнует исключительно собственная шкура, которую изо всех сил пыта
ются продырявить ходящие по головам штурмовики и бомбардировщики. Если
человек хоть один раз побывал под бомбежкой или штурмовкой, то никакие з
аверения о том, что равных нашим летчикам нет, уже не будут оказывать на не
го никакого влияния. Так что в нелетной погоде были свои определенные пл
юсы Ц она позволила значительному количеству людей остаться в живых.
27 ноября последние вспышки боев местного значения между Сулингеном и Мю
нстером угасли. Израненные, вымерзшие, усталые за пределами человечески
х возможностей офицеры и солдаты в американской и немецкой полевой форм
е сложили оружие, подчинившись силе победителей. Бог на стороне больших
батальонов Ц особенно если их командиры не такие полные дебилы, как уве
ряют в офицерских школах тех, кого они бьют. Счастливых исключений было н
емного Ц лишь нескольким бригадам и полкам удалось просочиться через н
есплошной в первые дни фронт окружения и нескольким сотням бредущих в од
иночку и небольшими группами бойцов, не бросивших оружия и сохранивших д
остаточно здравого смысла, чтобы не пытаться просить помощи у местного н
аселения.
В эти дни было много разговоров о том, чего удалось добиться сторонам и че
го не удалось. Войска «Антибольшевистского фронта» сумели заставить ру
сских понести тяжелые потери, надолго лишив их северные фронты возможно
стей проводить масштабные операции. Но это было как в «Новом Сатириконе»
: «Проигравшие Бородинское сражение французы с горя заняли Москву». Полт
оры полностью ликвидированные армии образовали во фронте дыру, которую
было крайне сложно заткнуть, и Голландия, всего полтора месяца назад ста
вшая ареной ожесточенных боев американских, британских и польских пара
шютистов с частями Вермахта и Ваффен-СС, была отдана русским без большог
о сопротивления. Двести километров от Оснабрюка до Утрехта советская бр
оня прошла за полтора дня, хотя это и стало ее последним рывком. Фронты, ес
ли глядеть на них снаружи, успокоились в ожидании решений, которые должн
ы были принимать политики и дипломаты на основании достигнутых маршала
ми и генералами результатов. Сталин вовсе не был безумным маньяком во вн
ешней политике: ему нельзя было отказать в здравом уме и способности к ан
ализу. Сталину казалось, что он всего один раз в жизни просчитался глубок
о. Тогда, в сорок первом, это привело к последствиям, с которыми удалось сп
равиться ценой огромных трудностей, потеряв миллионы людей и годы време
ни. Второго раза он искренне не хотел допускать. Может, и возраст сказывае
тся, что хочется меньше риска, чем раньше, что начинаешь понимать смысл сл
ова «достаточно», раньше бывший абстрактным, не доходящим до конца до ра
зума.
Ц Военное счастье переменчиво... Ц задумчиво произнес генералиссимус
на затянувшемся до четырех утра заседании Ставки, на котором Молотов сде
лал почти двухчасовой доклад. Ц То, что они нам предлагают, это полумера,
но большего нам сейчас и не потянуть. Можно критиковать товарища Жукова
за то, что он сделал меньше, чем мы рассчитывали, но успех есть успех, и хреб
ет он им все же переломил... Нашего состояния они не знают, что радует, поэто
му разговаривают не в пример более вежливо, нежели тогда... Когда мы все эт
о начинали...
Маршалы и наркомы молчали, ожидая решения Сталина, к которому они послед
ние дни старались его склонить всеми силами. Даже половинчатый успех Жук
ова, спешно переформировывающего сейчас свои обескровленные фронты, да
л советской дипломатии огромную фору. Он заставил уверенных в себе лидер
ов Британии и США испугаться, показал, что не они контролируют обстановк
у Ц точнее, не только они ее контролируют. Все красивые и верные слова, ко
торые произносят президенты и премьер-министры в речах, касающихся чужи
х стран, быстро теряют свою силу, когда речь доходит до серьезных решений,
грозящих пролитием собственной крови. Воевать еще годы, пытаться отобра
ть у красных взятые ими на саблю города и земли... Можно было, конечно, попро
бовать Ц но больно уж рискованно. И русским было очень уж рискованно про
должать давить на Запад с той же силой: риск оступиться возрастал с каждо
й новой сотней километров. Сталин знал, что за собственно Англию и собств
енно Америку война была бы совсем другая, о них он даже не помышлял. Попроб
овать получить Италию и Францию... И Бельгию... Не сейчас. Не в этот раз. Нельз
я все выиграть сразу, и так за несколько лет сделали столько, сколько импе
раторы и цари не смогли за века.
Сталин рассуждал вслух, неторопливо расхаживая по залу совещаний. Задер
жавшись около большой карты Европы, занимавшей почти полностью одну из с
тен, он оглядел сверху вниз сдвоенную линию, тянущуюся наискосок через в
есь континент, иногда чуть расходящуюся в разные стороны. Красная линия,
куда уже ступила нога советского солдата, и синяя Ц куда она ступит без б
оя, если принять мирные предложения бывших союзников.
Ц Мы сейчас в положении японцев в сорок втором... Ц негромко заметил он.
Ц Цепочка удач, одна больше другой, и нужно либо давить изо всех сил, пока
она не оборвется, Ц либо брать то, что дают, и заканчивать, пока можешь рас
считывать на свои силы. Потом будет поздно... Нам легче сейчас, потому что с
вой Мидуэй мы выиграли. Кто знает, пошли бы японцы на заключение мира, если
бы они разгромили тогда американцев, а не американцы их? Или продолжили б
ы драку, чтобы взять еще и еще, пока получается...
Он отошел к другой стене, с картой Советского Союза, простирающего свои г
раницы от Арктики до пустынь Азии и от дальневосточных сопок, перерублен
ых ровной границей взятого в 1905-м японцами Сахалина, до Бессарабии и Приба
лтики Ц первых его вкладов в сокровищницу страны. Потом Сталин обернулс
я к Европе и, казалось, взвесил две эти карты на своих ладонях. Оцепенев, вс
е следили за ним.
Ц Да, Ц наконец сказал он, решившись. Ц Да.
Общий бесшумный вздох проплыл по залу, разогнав плавающие в свете люстр
полупрозрачные пылинки.
Ц Да, Ц повторил Сталин. Ц Передайте Коллинзу мое согласие. Товарищ Мо
лотов, вам и товарищу Громыко к вечеру проработать по всем пунктам их пре
дложения. Соглашение о прекращении огня разрешаю ввести в действие с вос
ьми утра, но Ц следить, следить, чтобы никакой пакости не было.
Ц Не будет, товарищ Сталин.
Верховный машинально провел пальцем по еще одной, небольшою размера кар
те, лежавшей у него на столе, краем дотягивающейся до места Берии. Лаврент
ий Павлович, заместитель председателя Государственного Комитета Оборо
ны по вооружению, ласково оглядывал всех присутствующих каждые несколь
ко минут. Мало ли что может прийти в голову генералам, когда они поймут, чт
о выведшая их в люди война заканчивается...
Извилистая, косо наложенная на карту синяя черта отрубала треть Германи
и, оставляя за «Западными союзниками» контроль над всем югом и частью за
падных земель страны. Бавария, Баден-Вюртемберг, приткнувшийся к Франци
и Саарланд, две трети Гессена, южная половина Тюрингии, Рейнланд-Пфальц, ч
асть Вестфалии, находящаяся за осью ДюссельдорфЦ Зиген, которую так и не
удалось пересечь Черняховскому. Плюс Лихтенштейн в качестве довеска. Жи
рный кусок. В нем трудно было бы воевать Ц слишком много гор, слишком мног
о рек. По Австрии война прошла лишь краем, 46-я армия с 9-й Гвардейской общево
йсковой и 6-й Гвардейской танковой Кравченко взяли Вену с наскока и, проло
мив оборону германских 43-го армейского корпуса и 2-го танкового корпуса С
С, вырвались на границу с Чехией, где их и должно было застать на марше изв
естие о капитуляции Германии.
Красиво все обставили союзнички, молодцы, в этом им не откажешь: умеют тон
ко все провернуть, так что посмотреть приятно. Не то чтобы западные союзн
ики вдруг отступили перед русскими, упаси Бог! Просто Германия, капитули
ровавшая перед ними без малого месяц назад, теперь дополнила протокол о
капитуляции, включив в него и Советский Союз Ц лишь по недомыслию немце
в ранее оставшийся за его рамками и вполне справедливо с этим не согласн
ый. А мы-то тут, так сказать, при чем? Теперь Германия поделена на зоны оккуп
ации, как и намеревались еще в Ялте, и хотя советский сектор оказался боль
ше планируемого, а союзный Ц почти номинальным, но и это объяснялось впо
лне объективными причинами. То есть весьма успешными действиями советс
ких армий в последний период боевых действий. Гм...
Очень удачный термин для похожих ситуаций имели японцы: «сохранить лицо
». Всем все ясно, но все изо всех сил делают вид, что все нормально, вежливо у
лыбаются, делают друг другу мелкие одолжения. Третья американская армия
отошла за границу Чехии: пожалуйста, дескать, не больно-то и хотелось, а Эй
зенхауэр задавил протестующие вопли Паттона недрогнувшей рукой. И вопр
ос о статусе Голландии даже одного параграфа не занял, граница контролир
уемых сторонами территорий прошла по Рейну. О том, что Голландия была, соб
ственно говоря, независимым государством, оккупированным Германией, да
же вспоминать не стали. Русские ведь ее освободили? Освободили. Народ лик
ует? Ну, кто хочет, те ликуют, а остальные быстро научатся. Да и ведет себя со
ветская армия на негерманских территориях, надо признать, вполне прилич
но...
Нет, можно только позавидовать ситуации, когда страна может позволить се
бе плевать на мировое общественное мнение. Ведь что такое общественное м
нение, в конце концов? Негодующее поджимание губ тех, кто считает себя оче
нь культурным и цивилизованным. Дескать, когда бомбили немецкие города,
то это делалось для их же пользы Ц чтобы поскорее закончить войну и тем с
ократить жертвы среди мирного населения. А вот, говорят, русские солдаты
насилуют всех подряд, и, говорят, даже грабят и убивают местное население.
Мирное немецкое население, которое ни в чем не виновато и теперь станови
тся жертвой русского варварства. А что Польша, Чехословакия, Болгария, Юг
ославия и Дания объявили себя союзниками советской стороны, то это говор
ит лишь об их черной неблагодарности по отношению к западным, настоящим
Союзникам, которые столько для них сделали. Да, все это Ц отнюдь не официа
льная позиция. Официально, по подписываемым в Эрфурте протоколам, мы все
вместе победили Германию и теперь радостно прыгаем на ее костях. Но выше
сказанное служит как бы фоном для общего ответа на разрешение войны хоть
каким-то миром.
Есть очень хороший метод реакции на всякие негодующие вопли подобного х
арактера. Сложно, наверное, выразить его словами тем, кто не имеет специал
ьного образования и у кого язык подвешен не так, как у профессиональных д
ипломатов. Ну, если не очень церемониться, этот метод можно назвать: «Пошл
и на хрен». Мировые газеты орут, что нужно объявить крестовый поход проти
в коммунизма, невзирая ни на какие жертвы. Пусть орут Ц их президенты и пр
емьеры знают, что такой поход скорее закончится в Лиссабоне, чем в Куйбыш
еве, и поэтому не рыпаются.
Ц Советы депортировали в Сибирь тысячи чеченцев! Какое злодейство!
Ц Смотрите пункт выше. Это наше внутреннее дело. И вообще, у какого-то выс
окоморального государства половина территории колючей проволокой опу
тана, за которой сидят японцы, чьи дедушки еще в девятнадцатом веке приех
али сюда за лучшей долей.
Ц Но ведь это же совсем иначе!
Ц Ага, конечно... В любом случае пошли.
И Эренбург, чудовище в человеческом облике, написал «Убей немца» Ц како
й кошмар! Адмирал Хэлси, правда, пару лет назад провозгласил: «Убивайте яп
онцев, убивайте японцев, убивайте больше японцев» Ц но ведь это тоже сов
сем другое! Кейтель орет, что его обманули в лучших чувствах, что нельзя пр
екращать борьбу с большевистскими ордами для спасения великой германс
кой культуры и цивилизации. Пусть орет, кого сейчас волнует какой-то неме
ц? Один вон тоже много орал, теперь его челюсть в Москве хранится, и Сталин
на нее иногда с интересом смотрит. «Бедный Йорик». Кто будет много кричат
ь, рискует, что и его челюсть туда же отвезут, когда тихонько тюкнут хозяин
а по голове чем-нибудь тяжелым. Хотя это уже будет нарушением вышеуказан
ного принципа. Впрочем, можно просто заставить крикуна читать лекции в к
акой-нибудь военной академии. Про «Утерянные победы». Орите в свободное
время, господин фельдмаршал, завтра у вас лекция в десять. Опоздаете или п
лохо подготовитесь Ц останетесь без сигарет.
Сталин тихо усмехнулся своим мыслям, он любил иногда расслабиться такой
игрой. Иметь возможность раздавить кого-то, знать, что тот про это знает, и
не делать этого, оттягивать момент... Наверняка Кейтель понимает, что если
русские попросят союзничков выдать его как военного преступника, больш
их моральных терзаний у тех не случится. И все равно орет, пытается еще как
-то повлиять на их решения. Смелый человек. И несчастный. Униженный полити
ками больше, чем чисто военными поражениями. Оставленный на считанные ме
сяцы руководить маленьким обрубком разбитой Империи, выжженным, изможд
енным тотальной войной, зная, что сотни тысяч говорящих с ним на одном язы
ке людей строят коммунизм за полосой колючей проволоки, разграничивающ
ей Западную зону оккупации от Восточной. И другие сотни тысяч, взятые с ор
ужием в руках, копают каналы и валят лес, отрабатывая честным трудом свое
прошлое. А многие еще и не начали, ждут своей очереди... И ничего Кейтелю не с
делать. Через несколько месяцев заменят его на более удобного американц
ам и англичанам человека, который будет лучше понимать их собственные ин
тересы.
Любой мир, особенно из заключенных на чужой земле, лучше, чем ежедневное у
бийство подобных себе. Эйзенхауэр, когда передавал им свое предложение (
выстраданное государственными мужами, разумеется), назначил парламент
ером генерал-майора Джозефа Коллинза, «Сражающегося» или «Разящего» «Д
жо». То, что он был тезкой самого Сталина, никакого значения не имело. Инте
ресным было то, что генерал-майор оказался единственным из командиров к
орпусов 1-й американской армии, не попавшим в плен. Седьмой корпус постигл
а та же судьба, что и остальных, но самому Коллинзу удалось вырваться с час
тью штаба 4-й пехотной дивизии, и его ненавидящий взгляд навсегда остался
в памяти тех советских офицеров, кто был с ним в одной комнате, когда генер
ал передавал Константину Константиновичу пакет с бумагами за подписью
Дуайта Эйзенхауэра.
Счастье, что закончилось все это безумие. Хоть как, пусть не по-настоящему
, пусть временно, но лишь бы закончилось. Лишь бы не резать больше глотки д
руг другу. Комбинация самых разных факторов все же вернула в нормальное
русло разум тех, для кого жизни нескольких сотен тысяч солдат, сжавшихся
на дне траншей в ожидании атаки, не имеют ровным счетом никакого значени
я. Пусть не от человеколюбия, а от того, что выгода и расчет перевесили жад
ность и жестокость. Плевать. Все. Все. Кончилось это.
Корабли советской эскадры вошли в родные воды, когда соглашение о прекра
щении огня было уже подписано. Обледеневшие, покрытые, как новогодние ел
ки, вязью искрящих снеговых иголочек, просвечивающих изнутри черным, они
выглядели жутковато. Встретивший эскадру «Мурманск»
Американский легкий крейс
ер «Милуоки», переданный Советскому Союзу по ленд-лизу в счет будущего р
аздела Итальянскою флота.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
вынужден с ним согласиться, сопротивление внутри кольца уже почти прекр
атилось.
Те, кто может осудить сдавшихся, никогда, наверное, не воевал. В течение мн
огих дней американские и немецкие солдаты находились в непрерывных боя
х Ц почти без сна, без еды, в окопах, врытых в промерзающую за ночь землю, от
которой утром приходилось отдирать ткань и собственную кожу. На них вол
нами накатывались бесчисленные советские танки и пехота, и каждая отбит
ая атака означала только то, что сейчас начнет снова работать чудовищная
русская артиллерия, а после часа обстрела откатившиеся было гвардейцы с
нова пойдут вперед Ц и так до тех пор, пока не добьются своей цели. Неотку
да было взять боеприпасы, неоткуда было взять топливо, кончились медикам
енты. Союзники имели опыт снабжения достаточно крупных частей с воздуха
Ц но для этого, во-первых, нужно было быть уверенным в своем господстве в
воздухе, так и не завоеванном окончательно, а во-вторых, нужна была нормал
ьная погода. Пехотинцам более-менее все равно, сколько воздушных побед у
выдающихся асов их стран и кого они героически сбивают где-то там, вдалек
е. Их волнует исключительно собственная шкура, которую изо всех сил пыта
ются продырявить ходящие по головам штурмовики и бомбардировщики. Если
человек хоть один раз побывал под бомбежкой или штурмовкой, то никакие з
аверения о том, что равных нашим летчикам нет, уже не будут оказывать на не
го никакого влияния. Так что в нелетной погоде были свои определенные пл
юсы Ц она позволила значительному количеству людей остаться в живых.
27 ноября последние вспышки боев местного значения между Сулингеном и Мю
нстером угасли. Израненные, вымерзшие, усталые за пределами человечески
х возможностей офицеры и солдаты в американской и немецкой полевой форм
е сложили оружие, подчинившись силе победителей. Бог на стороне больших
батальонов Ц особенно если их командиры не такие полные дебилы, как уве
ряют в офицерских школах тех, кого они бьют. Счастливых исключений было н
емного Ц лишь нескольким бригадам и полкам удалось просочиться через н
есплошной в первые дни фронт окружения и нескольким сотням бредущих в од
иночку и небольшими группами бойцов, не бросивших оружия и сохранивших д
остаточно здравого смысла, чтобы не пытаться просить помощи у местного н
аселения.
В эти дни было много разговоров о том, чего удалось добиться сторонам и че
го не удалось. Войска «Антибольшевистского фронта» сумели заставить ру
сских понести тяжелые потери, надолго лишив их северные фронты возможно
стей проводить масштабные операции. Но это было как в «Новом Сатириконе»
: «Проигравшие Бородинское сражение французы с горя заняли Москву». Полт
оры полностью ликвидированные армии образовали во фронте дыру, которую
было крайне сложно заткнуть, и Голландия, всего полтора месяца назад ста
вшая ареной ожесточенных боев американских, британских и польских пара
шютистов с частями Вермахта и Ваффен-СС, была отдана русским без большог
о сопротивления. Двести километров от Оснабрюка до Утрехта советская бр
оня прошла за полтора дня, хотя это и стало ее последним рывком. Фронты, ес
ли глядеть на них снаружи, успокоились в ожидании решений, которые должн
ы были принимать политики и дипломаты на основании достигнутых маршала
ми и генералами результатов. Сталин вовсе не был безумным маньяком во вн
ешней политике: ему нельзя было отказать в здравом уме и способности к ан
ализу. Сталину казалось, что он всего один раз в жизни просчитался глубок
о. Тогда, в сорок первом, это привело к последствиям, с которыми удалось сп
равиться ценой огромных трудностей, потеряв миллионы людей и годы време
ни. Второго раза он искренне не хотел допускать. Может, и возраст сказывае
тся, что хочется меньше риска, чем раньше, что начинаешь понимать смысл сл
ова «достаточно», раньше бывший абстрактным, не доходящим до конца до ра
зума.
Ц Военное счастье переменчиво... Ц задумчиво произнес генералиссимус
на затянувшемся до четырех утра заседании Ставки, на котором Молотов сде
лал почти двухчасовой доклад. Ц То, что они нам предлагают, это полумера,
но большего нам сейчас и не потянуть. Можно критиковать товарища Жукова
за то, что он сделал меньше, чем мы рассчитывали, но успех есть успех, и хреб
ет он им все же переломил... Нашего состояния они не знают, что радует, поэто
му разговаривают не в пример более вежливо, нежели тогда... Когда мы все эт
о начинали...
Маршалы и наркомы молчали, ожидая решения Сталина, к которому они послед
ние дни старались его склонить всеми силами. Даже половинчатый успех Жук
ова, спешно переформировывающего сейчас свои обескровленные фронты, да
л советской дипломатии огромную фору. Он заставил уверенных в себе лидер
ов Британии и США испугаться, показал, что не они контролируют обстановк
у Ц точнее, не только они ее контролируют. Все красивые и верные слова, ко
торые произносят президенты и премьер-министры в речах, касающихся чужи
х стран, быстро теряют свою силу, когда речь доходит до серьезных решений,
грозящих пролитием собственной крови. Воевать еще годы, пытаться отобра
ть у красных взятые ими на саблю города и земли... Можно было, конечно, попро
бовать Ц но больно уж рискованно. И русским было очень уж рискованно про
должать давить на Запад с той же силой: риск оступиться возрастал с каждо
й новой сотней километров. Сталин знал, что за собственно Англию и собств
енно Америку война была бы совсем другая, о них он даже не помышлял. Попроб
овать получить Италию и Францию... И Бельгию... Не сейчас. Не в этот раз. Нельз
я все выиграть сразу, и так за несколько лет сделали столько, сколько импе
раторы и цари не смогли за века.
Сталин рассуждал вслух, неторопливо расхаживая по залу совещаний. Задер
жавшись около большой карты Европы, занимавшей почти полностью одну из с
тен, он оглядел сверху вниз сдвоенную линию, тянущуюся наискосок через в
есь континент, иногда чуть расходящуюся в разные стороны. Красная линия,
куда уже ступила нога советского солдата, и синяя Ц куда она ступит без б
оя, если принять мирные предложения бывших союзников.
Ц Мы сейчас в положении японцев в сорок втором... Ц негромко заметил он.
Ц Цепочка удач, одна больше другой, и нужно либо давить изо всех сил, пока
она не оборвется, Ц либо брать то, что дают, и заканчивать, пока можешь рас
считывать на свои силы. Потом будет поздно... Нам легче сейчас, потому что с
вой Мидуэй мы выиграли. Кто знает, пошли бы японцы на заключение мира, если
бы они разгромили тогда американцев, а не американцы их? Или продолжили б
ы драку, чтобы взять еще и еще, пока получается...
Он отошел к другой стене, с картой Советского Союза, простирающего свои г
раницы от Арктики до пустынь Азии и от дальневосточных сопок, перерублен
ых ровной границей взятого в 1905-м японцами Сахалина, до Бессарабии и Приба
лтики Ц первых его вкладов в сокровищницу страны. Потом Сталин обернулс
я к Европе и, казалось, взвесил две эти карты на своих ладонях. Оцепенев, вс
е следили за ним.
Ц Да, Ц наконец сказал он, решившись. Ц Да.
Общий бесшумный вздох проплыл по залу, разогнав плавающие в свете люстр
полупрозрачные пылинки.
Ц Да, Ц повторил Сталин. Ц Передайте Коллинзу мое согласие. Товарищ Мо
лотов, вам и товарищу Громыко к вечеру проработать по всем пунктам их пре
дложения. Соглашение о прекращении огня разрешаю ввести в действие с вос
ьми утра, но Ц следить, следить, чтобы никакой пакости не было.
Ц Не будет, товарищ Сталин.
Верховный машинально провел пальцем по еще одной, небольшою размера кар
те, лежавшей у него на столе, краем дотягивающейся до места Берии. Лаврент
ий Павлович, заместитель председателя Государственного Комитета Оборо
ны по вооружению, ласково оглядывал всех присутствующих каждые несколь
ко минут. Мало ли что может прийти в голову генералам, когда они поймут, чт
о выведшая их в люди война заканчивается...
Извилистая, косо наложенная на карту синяя черта отрубала треть Германи
и, оставляя за «Западными союзниками» контроль над всем югом и частью за
падных земель страны. Бавария, Баден-Вюртемберг, приткнувшийся к Франци
и Саарланд, две трети Гессена, южная половина Тюрингии, Рейнланд-Пфальц, ч
асть Вестфалии, находящаяся за осью ДюссельдорфЦ Зиген, которую так и не
удалось пересечь Черняховскому. Плюс Лихтенштейн в качестве довеска. Жи
рный кусок. В нем трудно было бы воевать Ц слишком много гор, слишком мног
о рек. По Австрии война прошла лишь краем, 46-я армия с 9-й Гвардейской общево
йсковой и 6-й Гвардейской танковой Кравченко взяли Вену с наскока и, проло
мив оборону германских 43-го армейского корпуса и 2-го танкового корпуса С
С, вырвались на границу с Чехией, где их и должно было застать на марше изв
естие о капитуляции Германии.
Красиво все обставили союзнички, молодцы, в этом им не откажешь: умеют тон
ко все провернуть, так что посмотреть приятно. Не то чтобы западные союзн
ики вдруг отступили перед русскими, упаси Бог! Просто Германия, капитули
ровавшая перед ними без малого месяц назад, теперь дополнила протокол о
капитуляции, включив в него и Советский Союз Ц лишь по недомыслию немце
в ранее оставшийся за его рамками и вполне справедливо с этим не согласн
ый. А мы-то тут, так сказать, при чем? Теперь Германия поделена на зоны оккуп
ации, как и намеревались еще в Ялте, и хотя советский сектор оказался боль
ше планируемого, а союзный Ц почти номинальным, но и это объяснялось впо
лне объективными причинами. То есть весьма успешными действиями советс
ких армий в последний период боевых действий. Гм...
Очень удачный термин для похожих ситуаций имели японцы: «сохранить лицо
». Всем все ясно, но все изо всех сил делают вид, что все нормально, вежливо у
лыбаются, делают друг другу мелкие одолжения. Третья американская армия
отошла за границу Чехии: пожалуйста, дескать, не больно-то и хотелось, а Эй
зенхауэр задавил протестующие вопли Паттона недрогнувшей рукой. И вопр
ос о статусе Голландии даже одного параграфа не занял, граница контролир
уемых сторонами территорий прошла по Рейну. О том, что Голландия была, соб
ственно говоря, независимым государством, оккупированным Германией, да
же вспоминать не стали. Русские ведь ее освободили? Освободили. Народ лик
ует? Ну, кто хочет, те ликуют, а остальные быстро научатся. Да и ведет себя со
ветская армия на негерманских территориях, надо признать, вполне прилич
но...
Нет, можно только позавидовать ситуации, когда страна может позволить се
бе плевать на мировое общественное мнение. Ведь что такое общественное м
нение, в конце концов? Негодующее поджимание губ тех, кто считает себя оче
нь культурным и цивилизованным. Дескать, когда бомбили немецкие города,
то это делалось для их же пользы Ц чтобы поскорее закончить войну и тем с
ократить жертвы среди мирного населения. А вот, говорят, русские солдаты
насилуют всех подряд, и, говорят, даже грабят и убивают местное население.
Мирное немецкое население, которое ни в чем не виновато и теперь станови
тся жертвой русского варварства. А что Польша, Чехословакия, Болгария, Юг
ославия и Дания объявили себя союзниками советской стороны, то это говор
ит лишь об их черной неблагодарности по отношению к западным, настоящим
Союзникам, которые столько для них сделали. Да, все это Ц отнюдь не официа
льная позиция. Официально, по подписываемым в Эрфурте протоколам, мы все
вместе победили Германию и теперь радостно прыгаем на ее костях. Но выше
сказанное служит как бы фоном для общего ответа на разрешение войны хоть
каким-то миром.
Есть очень хороший метод реакции на всякие негодующие вопли подобного х
арактера. Сложно, наверное, выразить его словами тем, кто не имеет специал
ьного образования и у кого язык подвешен не так, как у профессиональных д
ипломатов. Ну, если не очень церемониться, этот метод можно назвать: «Пошл
и на хрен». Мировые газеты орут, что нужно объявить крестовый поход проти
в коммунизма, невзирая ни на какие жертвы. Пусть орут Ц их президенты и пр
емьеры знают, что такой поход скорее закончится в Лиссабоне, чем в Куйбыш
еве, и поэтому не рыпаются.
Ц Советы депортировали в Сибирь тысячи чеченцев! Какое злодейство!
Ц Смотрите пункт выше. Это наше внутреннее дело. И вообще, у какого-то выс
окоморального государства половина территории колючей проволокой опу
тана, за которой сидят японцы, чьи дедушки еще в девятнадцатом веке приех
али сюда за лучшей долей.
Ц Но ведь это же совсем иначе!
Ц Ага, конечно... В любом случае пошли.
И Эренбург, чудовище в человеческом облике, написал «Убей немца» Ц како
й кошмар! Адмирал Хэлси, правда, пару лет назад провозгласил: «Убивайте яп
онцев, убивайте японцев, убивайте больше японцев» Ц но ведь это тоже сов
сем другое! Кейтель орет, что его обманули в лучших чувствах, что нельзя пр
екращать борьбу с большевистскими ордами для спасения великой германс
кой культуры и цивилизации. Пусть орет, кого сейчас волнует какой-то неме
ц? Один вон тоже много орал, теперь его челюсть в Москве хранится, и Сталин
на нее иногда с интересом смотрит. «Бедный Йорик». Кто будет много кричат
ь, рискует, что и его челюсть туда же отвезут, когда тихонько тюкнут хозяин
а по голове чем-нибудь тяжелым. Хотя это уже будет нарушением вышеуказан
ного принципа. Впрочем, можно просто заставить крикуна читать лекции в к
акой-нибудь военной академии. Про «Утерянные победы». Орите в свободное
время, господин фельдмаршал, завтра у вас лекция в десять. Опоздаете или п
лохо подготовитесь Ц останетесь без сигарет.
Сталин тихо усмехнулся своим мыслям, он любил иногда расслабиться такой
игрой. Иметь возможность раздавить кого-то, знать, что тот про это знает, и
не делать этого, оттягивать момент... Наверняка Кейтель понимает, что если
русские попросят союзничков выдать его как военного преступника, больш
их моральных терзаний у тех не случится. И все равно орет, пытается еще как
-то повлиять на их решения. Смелый человек. И несчастный. Униженный полити
ками больше, чем чисто военными поражениями. Оставленный на считанные ме
сяцы руководить маленьким обрубком разбитой Империи, выжженным, изможд
енным тотальной войной, зная, что сотни тысяч говорящих с ним на одном язы
ке людей строят коммунизм за полосой колючей проволоки, разграничивающ
ей Западную зону оккупации от Восточной. И другие сотни тысяч, взятые с ор
ужием в руках, копают каналы и валят лес, отрабатывая честным трудом свое
прошлое. А многие еще и не начали, ждут своей очереди... И ничего Кейтелю не с
делать. Через несколько месяцев заменят его на более удобного американц
ам и англичанам человека, который будет лучше понимать их собственные ин
тересы.
Любой мир, особенно из заключенных на чужой земле, лучше, чем ежедневное у
бийство подобных себе. Эйзенхауэр, когда передавал им свое предложение (
выстраданное государственными мужами, разумеется), назначил парламент
ером генерал-майора Джозефа Коллинза, «Сражающегося» или «Разящего» «Д
жо». То, что он был тезкой самого Сталина, никакого значения не имело. Инте
ресным было то, что генерал-майор оказался единственным из командиров к
орпусов 1-й американской армии, не попавшим в плен. Седьмой корпус постигл
а та же судьба, что и остальных, но самому Коллинзу удалось вырваться с час
тью штаба 4-й пехотной дивизии, и его ненавидящий взгляд навсегда остался
в памяти тех советских офицеров, кто был с ним в одной комнате, когда генер
ал передавал Константину Константиновичу пакет с бумагами за подписью
Дуайта Эйзенхауэра.
Счастье, что закончилось все это безумие. Хоть как, пусть не по-настоящему
, пусть временно, но лишь бы закончилось. Лишь бы не резать больше глотки д
руг другу. Комбинация самых разных факторов все же вернула в нормальное
русло разум тех, для кого жизни нескольких сотен тысяч солдат, сжавшихся
на дне траншей в ожидании атаки, не имеют ровным счетом никакого значени
я. Пусть не от человеколюбия, а от того, что выгода и расчет перевесили жад
ность и жестокость. Плевать. Все. Все. Кончилось это.
Корабли советской эскадры вошли в родные воды, когда соглашение о прекра
щении огня было уже подписано. Обледеневшие, покрытые, как новогодние ел
ки, вязью искрящих снеговых иголочек, просвечивающих изнутри черным, они
выглядели жутковато. Встретивший эскадру «Мурманск»
Американский легкий крейс
ер «Милуоки», переданный Советскому Союзу по ленд-лизу в счет будущего р
аздела Итальянскою флота.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72