Пилоты «файерфлаев» авианосцев вы
матывались, сводя перерывы между полетами к минимуму, но русские пропали
и теоретически уже могли быть где угодно Ц от Гудзонова пролива до Гибр
алтара. Фактически же они несомненно продвигались к северу, осознав, что
зашли в своем проявлении храбрости слишком далеко. Для них оставалось дв
а пути Ц через Датский пролив, вплотную к паковым льдам, и через Фарерски
й. Первый вариант имел то преимущество, что позволял максимально отдалит
ься от британских баз, игнорируя возможность боя с силами, базирующимися
на порты Канады и самой Исландии. Пролив, однако, был узок, и пройти его, ост
авшись необнаруженным, к сорок четвертому году стало почти невозможно
Ц занятая американскими войсками Исландия была напичкана радиолокаци
онными станциями. Фарерский пролив был шире, но находился ближе к Британ
ским островам и гораздо плотнее прикрывался авиацией. Попытавшись пост
авить себя на место русского адмирала, Мур так и не сумел прийти к какому-
либо решению. Последний контакт, по данным радиопеленгации, находился на
одинаковом расстоянии от обоих проливов, но были сомнения даже в его дос
товерности.
Еще одной отправной точкой стал перехват крейсером «Орион» русского вс
помогательного крейсера к югу от Азорских островов вечером 19 ноября. Сух
огруз вместимостью в шесть тысяч тонн водоизмещением шел под голландск
им флагом и в балласте, но у командира «Ориона» наличие одиночного судна
воюющей державы в опасном районе вызвало смутные подозрения. В ответ на
предупредительный выстрел и требование лечь в дрейф «голландцы» немед
ленно подчинились. Матросы в экзотической форме с широкими воротниками
махали руками от установленных на баке и юте спаренных зенитных пулемет
ов Ц большинство голландских торговцев имели легкое вооружение с расч
етами из личного состава Голландского Королевского флота. Именно эти ма
тросы в упор расстреляли шлюпки с досмотровой партией, подошедшие к их б
орту. Сухогруз дал полный ход и пошел на таран, нацеливаясь прямо в центр к
орпуса «Ориона». Одновременно были сброшены фальшивые щиты на носовой н
адстройке, освободив скрывающиеся за ними две пятидюймовки, немедленно
открывшие беглый огонь по идущему малым ходом всего в четырех кабельтов
ых крейсеру. На место торгового флага Голландии взлетел сияющий белый фл
аг с синей полосой по нижней кромке и алыми пятнами русских эмблем, вызва
в припадок бешенства у англичан. Давший полный ход легкий крейсер уклони
лся от тарана, открыв огонь главным калибром всего на пару минут позже ру
сского. Расчеты «Бофорсов» хлестнули по надстройкам пушечными очередя
ми, посыпались стекла. На таком расстоянии промахнуться было невозможно
, и корпус сухогруза уже после второго залпа окутался пламенем разрастаю
щихся пожаров.
Сопротивление капера было подавлено быстро и с максимальной жестокост
ью. Один за другим рвущиеся в его надстройках шестидюймовые фугасные сна
ряды «Ориона» выбивали из бушующего пламени куски металла, проламывая б
орт как бьющий без перерыва громадный молот Тора, а расчеты многоствольн
ых зенитных автоматов не выпускали свою цель из прицелов ни на секунду, в
ыкашивая тех, кто пытался вырваться из этого ада, Ц нарушивший правила в
ойны на море ставил себя вне закона. Пылающее судно остановилось, креняс
ь на правый борт, и англичане прекратили огонь. Снова снизив ход до малого
, британский крейсер развернулся кормой к ветру, что позволило аварийным
партиям протянуть рукава максимально близко к очагам пожаров на верхне
й палубе. Вельбот и катер были изрешечены осколками нескольких разорвав
шихся в надстройках на миделе снарядов, а спущенный разъездной ял с морс
кими пехотинцами опоздал Ц пленных не было. Сухогруз затонул очень быст
ро, оставив на поверхности большое рваное пятно солярового масла, перели
вающееся по краям радужными бликами. Из плавающих в солярке грязных обло
мков много информации извлечь не удалось, несколько разодранных пробко
вых кругов имели надписи на голландском языке с названием реально сущес
твующего торгового судна, а на всплывших металлических бочках из-под ма
сла не было ни одной славянской литеры. В принципе, если бы не поднятый кор
саром в бою военно-морской флаг, определить его национальность было бы н
евозможно. Он мог быть немцем и даже японцем! Еще уцелевшие вспомогатель
ные крейсера этих стран давно уже не рисковали подходить так близко к бе
регам, хотя чем черт не шутит, Ц но русский... В общем, срочная радиограмма
с «Ориона» была воспринята со всей возможной серьезностью: до сих пор вс
е действия русского флота были четкими и безошибочными, и их профессиона
лизм не мог не вызвать уважения. Хотя, конечно, это не имело никакого значе
ния по сравнению с оскорблением, нанесенным британской короне предавши
м ее союзником.
Слово «предательство» вообще является чрезвычайно интересным термино
м с точки зрения психологии. Существует некий принцип, широко используем
ый человеческим мозгом для создания себе максимально комфортных услов
ий, что является важным фактором выживания. Мучающийся совестью человек
напряжен, рассеян, не готов к активным действиям, его реакция и способнос
ть к адекватному ответу на внешнее воздействие серьезно понижаются. Поэ
тому уровень контроля, стоящий за сознанием, формулирует для себя очень
удобную схему: «Другие люди поступают плохо потому, что они плохие, а я Ц
потому что так неудачно сложились обстоятельства». Разницу между интен
сивностью возбуждения в зонах коры головного мозга, которые можно услов
но назвать «Ай, как мне стыдно!» и «Сами виноваты, нечего было! », с некоторы
х пор стало принято называть этой самой совестью. Маленькое, черное и оче
нь мешает жить.
Накал развернувшихся на севере Германии боев в значительной мере объяс
нялся тем, что большая часть вовлеченных в бойню людей считали себя прав
ыми. Те, у кого с чувством правоты было похуже, имели проблемы. Новые союзн
ики не настолько повысили ударную мощь бывшего Третьего Рейха, наскольк
о это можно было от них ожидать. Их действия, обусловленные какими-то идеа
листическими понятиями, нередко вызывали почти суеверный ужас германс
кого генералитета Ц как всегда пугает чужая, не подчиняющаяся норме, ло
гика. Уцелевшие части гитлеровских сателлитов, все еще оставшихся верны
ми своим прежним хозяевам, вроде хорватов и получивших оружие «Hilfsfreiwilligers», то
есть русских волонтеров «Освободительной Армии», были с удовольствием
использованы в качестве смазки для траков русских танков, лавиной катящ
ихся на запад. В то же время мелкие добровольческие подразделения тех ст
ран, которые официально считались оккупированными Рейхом, были разоруж
ены и препровождены за решетки фильтрационных лагерей. Эта судьба пости
гла, в частности, бельгийскую добровольческую роту, которая, в отличие от
датской, разбежавшейся еще на вокзале перед отправкой, сумела добраться
до фронта.
Германские части дрались с полным напряжением, в том числе и те, которых п
еребросили с Западного фронта, в то время как немецкие солдаты, попавшие
в плен за полгода, прошедших после высадки в Нормандии, продолжали сидет
ь за колючей проволокой, вместе с теми, кто был пленен еще в ходе Африканск
ой Кампании.
Если бы их освободили и дали в руки оружие... М-да, тут могли быть варианты. П
росидевшие в лагерях солдаты не питали, что объяснимо, большой любви к св
оим недавним тюремщикам, а те, в свою очередь, не испытывали к ним большого
доверия. В стане новых союзников было немало проблем на расовой и этниче
ской почве. Каково, например, белокурому рыцарю СС отдавать честь британ
скому офицеру с синей звездой Давида на правом плече? И ладно еще это. Солд
аты Палестинской бригады, сплошь бывшие самими классическими евреями, л
юбили выдернуть из рядов пленных какого-нибудь немчика и заставить его
вытирать своей формой пыль с дороги, а их офицеры в это не вмешивались. Нес
колько произошедших эпизодов оставления расположения части, стоявшей
в глубоком тылу, были соотнесены по времени с внезапными и безвременными
смертями германских офицеров и чиновников в близлежащих городах Ц при
чем по достаточно одинаковой схеме. Скандалов не возникало, в конце конц
ов, это были всего лишь немцы, но британское командование начало железно
й рукой укреплять пошатнувшуюся дисциплину. Немногочисленные попытки
открытого мятежа в германских частях были задавлены в зародыше. Похожие
, хотя и менее радикальные проблемы имелись с польскими, чешскими и норве
жскими частями, любившими втихомолку подставить немецкого соседа. И все
это не прибавляло стойкости войскам в масштабе фронтовых операций.
Ц Я не понимаю, какого черта нас держат в неведении о происходящем!..
Ганс-Ульрих Красовски, командир переформированного за счет разбитых ча
стей танкового полка, важнейшей и почти единственной ударной силы, потре
панной в неудавшемся контрнаступлении, сменившей свое название и номер
дивизии СС, шел на головной машине колонны, уставленной антеннами почти
как рождественская елка.
Ц Ну подумайте, если дивизию и вообще армию все же задействовали, то, зна
чит, командование в замысел и детали наступления посвящено, так?
Ц Вероятно...
Старый знакомый, британский майор, который уже не выглядел так по-дурацк
и да и вел себя нормально (видимо, из-за усталости), расслабленно мотал гол
овой, раскачиваясь вместе с танком на еще не слишком разбитой дороге.
Ц Тогда почему не держат в курсе меня? Вас? Какой в этом смысл? Маршрут дви
жения, опознавательные сигналы для своей авиации, сроки выхода к рубежу,
и все! А командирам рот и взводов нельзя говорить и этого! Неужели боятся,
что я выдам план русским? Которые спустятся за ним на парашюте, а потом на
нем же и улетят... Ерунда. Нам просто не доверяют по определению. Немец Ц зн
ачит доверять ему нельзя. Я делаю правильные выводы, герр майор?
Ц Правильные...
Ц У-у-у, да вы совсем расклеились. Коньячку?
Ц Не откажусь.
Майор присосался к микроскопической изогнутой фляжечке с выдавленным
охотничьим сюжетом на выпуклой стороне.
Ц Данке. Неплохо.
Ц Держитесь, герр майор. Еще пара часов, и мы сольемся в экстазе с русским
железом.
Ц Очень тяжелый марш.
Ц Согласен. Тяжелый, длинный и не особо мне понятный. Почему, черт подери,
мне не говорят, на кого нас бросают! Одиннадцатого, когда мы с вами напорол
ись, никто не знал ничего. Три дня назад нам соизволили дать какую-то инфо
рмацию Ц но только после того, как целая американская дивизия начала пр
оситься на наше место во втором эшелоне. И, кстати, после того, как она это м
есто получила. Помните денек? Холм...
Ц Да уж, такое не забывают...
Полк, тогда почти полного состава Ц даже с ротой «Королевских тигров», д
аже с командирскими танками по штату, прошел русские позиции, додавливая
очаги сопротивления, окруженные дымящими машинами заокеанской постро
йки. За все это время, кстати, новоиспеченный ObersLueutenant (то есть подполковник, по
скольку они теперь были уже как бы не СС) не видел ни одного английского та
нка, даже в английских же танковых частях. Половину дня полк провел в бою,
медленно перемещаясь вместе с пехотой вдоль перепаханных русских пози
ций. Потерь почти не было, от русских мало что уже оставалось, но американс
кой дивизии действительно досталось здорово, ее отвели назад после перв
ых же суток. Что же касается сказанного майором «такого не забывают», оба
имели в виду одно и то же. Под конец дня, когда фронт ушел уже далеко и снаря
ды до бывшего первого рубежа обороны русских уже не долетали, они остано
вились, въехав на один из пологих холмов, с которого открывался хороший о
бзор во все стороны. Открыв люки, экипаж его танка, держа перед собой оружи
е, разглядывал дымящееся поле боя Ц гиперреалистичный натюрморт страд
ающего садистскими комплексами художника. Пехотинцы методичной трусцо
й прочесывали траншеи, изредка постреливали, проверяя тела убитых русск
их, которых часто и не надо было хоронить, настолько их глубоко засыпало в
обвалившихся внутрь себя окопах. Присевший на корточки около застывшег
о выгоревшего «стюарта» рослый, с нагловатыми повадками унтер (Ганс-Уль
рих его уже давно знал, он тоже воевал года три) помахал им призывно рукой
Ц идите, мол, не пожалеете. Еще несколько солдат тоже остановились рядом
с унтером, обернулись на них. Танкисты из его экипажа, уже вылезшие на брон
ю, разминая кости, посмотрели на своего командира вопросительно. Кивком
Ганс-Ульрих отпустил их, сам продолжая разглядывать в бинокль местность
вокруг. Через минуту ему засвистели уже его собственные солдаты, замаха
ли, и тогда любопытство победило и он подошел вместе с англичанином.
Танк стоял над более-менее целым участком траншеи Ц с задранной пушкой,
как будто его остановили в прыжке. Его корпус нависал над скорчившимися
на дне траншеи телами в изодранной пулями и осколками одежде. Сначала он
не понял, что здесь такого, но потом увидел. Большинство убитых русских со
лдат были в шинелях или стеганых куртках, похожих на японские доспехи, из
них бурыми клоками торчала засохшая вата. Но между ними, вытянувшись, леж
али двое в одних гимнастерках, с абсолютно спокойными лицами, с закрытым
и глазами, как будто спят. Длинный небритый мужик в капитанских погонах и
девушка, тоже военная. Он знал, конечно, что у русских воюют женщины, неско
льких он даже видел в свою первую кампанию, но эта была не такой, как остал
ьные. Среднего роста, с очень правильными чертами лица, она улыбалась зас
тывшей улыбкой. Вместо не удивившей бы его санитарной сумки она держалас
ь одной рукой за винтовку с привинченным диоптром да еще и с примкнутым ш
тыком. Унтер, упершись в ее локоть каблуком, вывернул винтовку из мертвых
рук, внимательно осмотрел и протянул молодому подполковнику. На отполир
ованном деревянном прикладе рельефно выделялся короткий ряд свежих за
рубок, едва наживленных чуть глубже грунтовки. Снайперша. Понятно тогда,
почему она не стала их дожидаться.
Вернув винтовку унтеру, Ганс-Ульрих мрачно смотрел, как солдаты ворочаю
т ее тело и тело убитого капитана, шарят по карманам. «Нашел», сказал один
из пехотинцев и оттянул расстегнутый им ворот гимнастерки на шее убитой
девушки. Британец открыл было рот, но не успел ничего сказать, солдат обна
жил ее до плеча. В надключичной ямке багровел сине-черный круг входного о
тверстия, впившиеся порошинки просвечивали сквозь белую кожу. Капитан з
астрелил ее в упор, когда она открыла плечо, так, чтобы не было никаких сле
дов выстрела, чтобы не испортить ее красоты. И все это время девушка улыба
лась. Потом он застегнул крючки на ее воротнике, сел рядом с ней и выстрели
л в себя. По-солдатски, в сердце. Унтер отомкнул обойму, передернул затвор.
Пусто. Взял из руки капитана среднего размера пистолет, нечастый среди п
ехотных офицеров «ТТ», тот тоже был пустым. Ганс-Ульрих повернулся к майо
ру, тот смотрел прямо на него, лицо было серое.
Ц Поняли? Ц спросил он майора.
Британец, не сказав ни слова, повернулся и пошел обратно к танку, сутулый.
Теперь они вспоминали это заново, и каждый запрятывал свои мысли как мож
но глубже в глубь памяти, чтобы они могли вылезти из своих могил лишь в сам
ые темные ночи, уже в глубокой старости, когда грань между прошлым и насто
ящим начинает стираться. Они оба надеялись дожить до восьмидесяти с лишн
им лет, но это был первый раз, когда обоим в голову пришла одна и та же прост
ая мысль. Все это может закончиться совсем не так однозначно, как они пред
полагают.
Узел 7.3
21 ноября 1944 г.
Боевая тревога по британской эскадре была объявлена в четыре часа дня. К
этому времени горизонт уже был полностью затянут темными тучами и экипа
жи авианосцев наслаждались безопасностью. За пять часов до того двухмот
орная летающая лодка «Каталина» из базирующейся на Исландию канадской
эскадрильи передала сообщение о приближении русских кораблей к южному
входу в Датский пролив. Непосредственно после этой передачи связь с «Кат
алиной» прервалась, и относительно ее судьбы ни у кого никаких сомнений
не было. Мур считал, что им здорово повезло в том, что он все же решился не сп
ускаться от Фарер далеко на юг, а, наоборот, поднялся к полярному кругу. Он
считал, что русским некуда деваться. Никаких фактов, свидетельствующих в
пользу какого-либо из решений, принятых русским адмиралом, не имелось Ц
ни для Датского, ни для Фарерского проливов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
матывались, сводя перерывы между полетами к минимуму, но русские пропали
и теоретически уже могли быть где угодно Ц от Гудзонова пролива до Гибр
алтара. Фактически же они несомненно продвигались к северу, осознав, что
зашли в своем проявлении храбрости слишком далеко. Для них оставалось дв
а пути Ц через Датский пролив, вплотную к паковым льдам, и через Фарерски
й. Первый вариант имел то преимущество, что позволял максимально отдалит
ься от британских баз, игнорируя возможность боя с силами, базирующимися
на порты Канады и самой Исландии. Пролив, однако, был узок, и пройти его, ост
авшись необнаруженным, к сорок четвертому году стало почти невозможно
Ц занятая американскими войсками Исландия была напичкана радиолокаци
онными станциями. Фарерский пролив был шире, но находился ближе к Британ
ским островам и гораздо плотнее прикрывался авиацией. Попытавшись пост
авить себя на место русского адмирала, Мур так и не сумел прийти к какому-
либо решению. Последний контакт, по данным радиопеленгации, находился на
одинаковом расстоянии от обоих проливов, но были сомнения даже в его дос
товерности.
Еще одной отправной точкой стал перехват крейсером «Орион» русского вс
помогательного крейсера к югу от Азорских островов вечером 19 ноября. Сух
огруз вместимостью в шесть тысяч тонн водоизмещением шел под голландск
им флагом и в балласте, но у командира «Ориона» наличие одиночного судна
воюющей державы в опасном районе вызвало смутные подозрения. В ответ на
предупредительный выстрел и требование лечь в дрейф «голландцы» немед
ленно подчинились. Матросы в экзотической форме с широкими воротниками
махали руками от установленных на баке и юте спаренных зенитных пулемет
ов Ц большинство голландских торговцев имели легкое вооружение с расч
етами из личного состава Голландского Королевского флота. Именно эти ма
тросы в упор расстреляли шлюпки с досмотровой партией, подошедшие к их б
орту. Сухогруз дал полный ход и пошел на таран, нацеливаясь прямо в центр к
орпуса «Ориона». Одновременно были сброшены фальшивые щиты на носовой н
адстройке, освободив скрывающиеся за ними две пятидюймовки, немедленно
открывшие беглый огонь по идущему малым ходом всего в четырех кабельтов
ых крейсеру. На место торгового флага Голландии взлетел сияющий белый фл
аг с синей полосой по нижней кромке и алыми пятнами русских эмблем, вызва
в припадок бешенства у англичан. Давший полный ход легкий крейсер уклони
лся от тарана, открыв огонь главным калибром всего на пару минут позже ру
сского. Расчеты «Бофорсов» хлестнули по надстройкам пушечными очередя
ми, посыпались стекла. На таком расстоянии промахнуться было невозможно
, и корпус сухогруза уже после второго залпа окутался пламенем разрастаю
щихся пожаров.
Сопротивление капера было подавлено быстро и с максимальной жестокост
ью. Один за другим рвущиеся в его надстройках шестидюймовые фугасные сна
ряды «Ориона» выбивали из бушующего пламени куски металла, проламывая б
орт как бьющий без перерыва громадный молот Тора, а расчеты многоствольн
ых зенитных автоматов не выпускали свою цель из прицелов ни на секунду, в
ыкашивая тех, кто пытался вырваться из этого ада, Ц нарушивший правила в
ойны на море ставил себя вне закона. Пылающее судно остановилось, креняс
ь на правый борт, и англичане прекратили огонь. Снова снизив ход до малого
, британский крейсер развернулся кормой к ветру, что позволило аварийным
партиям протянуть рукава максимально близко к очагам пожаров на верхне
й палубе. Вельбот и катер были изрешечены осколками нескольких разорвав
шихся в надстройках на миделе снарядов, а спущенный разъездной ял с морс
кими пехотинцами опоздал Ц пленных не было. Сухогруз затонул очень быст
ро, оставив на поверхности большое рваное пятно солярового масла, перели
вающееся по краям радужными бликами. Из плавающих в солярке грязных обло
мков много информации извлечь не удалось, несколько разодранных пробко
вых кругов имели надписи на голландском языке с названием реально сущес
твующего торгового судна, а на всплывших металлических бочках из-под ма
сла не было ни одной славянской литеры. В принципе, если бы не поднятый кор
саром в бою военно-морской флаг, определить его национальность было бы н
евозможно. Он мог быть немцем и даже японцем! Еще уцелевшие вспомогатель
ные крейсера этих стран давно уже не рисковали подходить так близко к бе
регам, хотя чем черт не шутит, Ц но русский... В общем, срочная радиограмма
с «Ориона» была воспринята со всей возможной серьезностью: до сих пор вс
е действия русского флота были четкими и безошибочными, и их профессиона
лизм не мог не вызвать уважения. Хотя, конечно, это не имело никакого значе
ния по сравнению с оскорблением, нанесенным британской короне предавши
м ее союзником.
Слово «предательство» вообще является чрезвычайно интересным термино
м с точки зрения психологии. Существует некий принцип, широко используем
ый человеческим мозгом для создания себе максимально комфортных услов
ий, что является важным фактором выживания. Мучающийся совестью человек
напряжен, рассеян, не готов к активным действиям, его реакция и способнос
ть к адекватному ответу на внешнее воздействие серьезно понижаются. Поэ
тому уровень контроля, стоящий за сознанием, формулирует для себя очень
удобную схему: «Другие люди поступают плохо потому, что они плохие, а я Ц
потому что так неудачно сложились обстоятельства». Разницу между интен
сивностью возбуждения в зонах коры головного мозга, которые можно услов
но назвать «Ай, как мне стыдно!» и «Сами виноваты, нечего было! », с некоторы
х пор стало принято называть этой самой совестью. Маленькое, черное и оче
нь мешает жить.
Накал развернувшихся на севере Германии боев в значительной мере объяс
нялся тем, что большая часть вовлеченных в бойню людей считали себя прав
ыми. Те, у кого с чувством правоты было похуже, имели проблемы. Новые союзн
ики не настолько повысили ударную мощь бывшего Третьего Рейха, наскольк
о это можно было от них ожидать. Их действия, обусловленные какими-то идеа
листическими понятиями, нередко вызывали почти суеверный ужас германс
кого генералитета Ц как всегда пугает чужая, не подчиняющаяся норме, ло
гика. Уцелевшие части гитлеровских сателлитов, все еще оставшихся верны
ми своим прежним хозяевам, вроде хорватов и получивших оружие «Hilfsfreiwilligers», то
есть русских волонтеров «Освободительной Армии», были с удовольствием
использованы в качестве смазки для траков русских танков, лавиной катящ
ихся на запад. В то же время мелкие добровольческие подразделения тех ст
ран, которые официально считались оккупированными Рейхом, были разоруж
ены и препровождены за решетки фильтрационных лагерей. Эта судьба пости
гла, в частности, бельгийскую добровольческую роту, которая, в отличие от
датской, разбежавшейся еще на вокзале перед отправкой, сумела добраться
до фронта.
Германские части дрались с полным напряжением, в том числе и те, которых п
еребросили с Западного фронта, в то время как немецкие солдаты, попавшие
в плен за полгода, прошедших после высадки в Нормандии, продолжали сидет
ь за колючей проволокой, вместе с теми, кто был пленен еще в ходе Африканск
ой Кампании.
Если бы их освободили и дали в руки оружие... М-да, тут могли быть варианты. П
росидевшие в лагерях солдаты не питали, что объяснимо, большой любви к св
оим недавним тюремщикам, а те, в свою очередь, не испытывали к ним большого
доверия. В стане новых союзников было немало проблем на расовой и этниче
ской почве. Каково, например, белокурому рыцарю СС отдавать честь британ
скому офицеру с синей звездой Давида на правом плече? И ладно еще это. Солд
аты Палестинской бригады, сплошь бывшие самими классическими евреями, л
юбили выдернуть из рядов пленных какого-нибудь немчика и заставить его
вытирать своей формой пыль с дороги, а их офицеры в это не вмешивались. Нес
колько произошедших эпизодов оставления расположения части, стоявшей
в глубоком тылу, были соотнесены по времени с внезапными и безвременными
смертями германских офицеров и чиновников в близлежащих городах Ц при
чем по достаточно одинаковой схеме. Скандалов не возникало, в конце конц
ов, это были всего лишь немцы, но британское командование начало железно
й рукой укреплять пошатнувшуюся дисциплину. Немногочисленные попытки
открытого мятежа в германских частях были задавлены в зародыше. Похожие
, хотя и менее радикальные проблемы имелись с польскими, чешскими и норве
жскими частями, любившими втихомолку подставить немецкого соседа. И все
это не прибавляло стойкости войскам в масштабе фронтовых операций.
Ц Я не понимаю, какого черта нас держат в неведении о происходящем!..
Ганс-Ульрих Красовски, командир переформированного за счет разбитых ча
стей танкового полка, важнейшей и почти единственной ударной силы, потре
панной в неудавшемся контрнаступлении, сменившей свое название и номер
дивизии СС, шел на головной машине колонны, уставленной антеннами почти
как рождественская елка.
Ц Ну подумайте, если дивизию и вообще армию все же задействовали, то, зна
чит, командование в замысел и детали наступления посвящено, так?
Ц Вероятно...
Старый знакомый, британский майор, который уже не выглядел так по-дурацк
и да и вел себя нормально (видимо, из-за усталости), расслабленно мотал гол
овой, раскачиваясь вместе с танком на еще не слишком разбитой дороге.
Ц Тогда почему не держат в курсе меня? Вас? Какой в этом смысл? Маршрут дви
жения, опознавательные сигналы для своей авиации, сроки выхода к рубежу,
и все! А командирам рот и взводов нельзя говорить и этого! Неужели боятся,
что я выдам план русским? Которые спустятся за ним на парашюте, а потом на
нем же и улетят... Ерунда. Нам просто не доверяют по определению. Немец Ц зн
ачит доверять ему нельзя. Я делаю правильные выводы, герр майор?
Ц Правильные...
Ц У-у-у, да вы совсем расклеились. Коньячку?
Ц Не откажусь.
Майор присосался к микроскопической изогнутой фляжечке с выдавленным
охотничьим сюжетом на выпуклой стороне.
Ц Данке. Неплохо.
Ц Держитесь, герр майор. Еще пара часов, и мы сольемся в экстазе с русским
железом.
Ц Очень тяжелый марш.
Ц Согласен. Тяжелый, длинный и не особо мне понятный. Почему, черт подери,
мне не говорят, на кого нас бросают! Одиннадцатого, когда мы с вами напорол
ись, никто не знал ничего. Три дня назад нам соизволили дать какую-то инфо
рмацию Ц но только после того, как целая американская дивизия начала пр
оситься на наше место во втором эшелоне. И, кстати, после того, как она это м
есто получила. Помните денек? Холм...
Ц Да уж, такое не забывают...
Полк, тогда почти полного состава Ц даже с ротой «Королевских тигров», д
аже с командирскими танками по штату, прошел русские позиции, додавливая
очаги сопротивления, окруженные дымящими машинами заокеанской постро
йки. За все это время, кстати, новоиспеченный ObersLueutenant (то есть подполковник, по
скольку они теперь были уже как бы не СС) не видел ни одного английского та
нка, даже в английских же танковых частях. Половину дня полк провел в бою,
медленно перемещаясь вместе с пехотой вдоль перепаханных русских пози
ций. Потерь почти не было, от русских мало что уже оставалось, но американс
кой дивизии действительно досталось здорово, ее отвели назад после перв
ых же суток. Что же касается сказанного майором «такого не забывают», оба
имели в виду одно и то же. Под конец дня, когда фронт ушел уже далеко и снаря
ды до бывшего первого рубежа обороны русских уже не долетали, они остано
вились, въехав на один из пологих холмов, с которого открывался хороший о
бзор во все стороны. Открыв люки, экипаж его танка, держа перед собой оружи
е, разглядывал дымящееся поле боя Ц гиперреалистичный натюрморт страд
ающего садистскими комплексами художника. Пехотинцы методичной трусцо
й прочесывали траншеи, изредка постреливали, проверяя тела убитых русск
их, которых часто и не надо было хоронить, настолько их глубоко засыпало в
обвалившихся внутрь себя окопах. Присевший на корточки около застывшег
о выгоревшего «стюарта» рослый, с нагловатыми повадками унтер (Ганс-Уль
рих его уже давно знал, он тоже воевал года три) помахал им призывно рукой
Ц идите, мол, не пожалеете. Еще несколько солдат тоже остановились рядом
с унтером, обернулись на них. Танкисты из его экипажа, уже вылезшие на брон
ю, разминая кости, посмотрели на своего командира вопросительно. Кивком
Ганс-Ульрих отпустил их, сам продолжая разглядывать в бинокль местность
вокруг. Через минуту ему засвистели уже его собственные солдаты, замаха
ли, и тогда любопытство победило и он подошел вместе с англичанином.
Танк стоял над более-менее целым участком траншеи Ц с задранной пушкой,
как будто его остановили в прыжке. Его корпус нависал над скорчившимися
на дне траншеи телами в изодранной пулями и осколками одежде. Сначала он
не понял, что здесь такого, но потом увидел. Большинство убитых русских со
лдат были в шинелях или стеганых куртках, похожих на японские доспехи, из
них бурыми клоками торчала засохшая вата. Но между ними, вытянувшись, леж
али двое в одних гимнастерках, с абсолютно спокойными лицами, с закрытым
и глазами, как будто спят. Длинный небритый мужик в капитанских погонах и
девушка, тоже военная. Он знал, конечно, что у русских воюют женщины, неско
льких он даже видел в свою первую кампанию, но эта была не такой, как остал
ьные. Среднего роста, с очень правильными чертами лица, она улыбалась зас
тывшей улыбкой. Вместо не удивившей бы его санитарной сумки она держалас
ь одной рукой за винтовку с привинченным диоптром да еще и с примкнутым ш
тыком. Унтер, упершись в ее локоть каблуком, вывернул винтовку из мертвых
рук, внимательно осмотрел и протянул молодому подполковнику. На отполир
ованном деревянном прикладе рельефно выделялся короткий ряд свежих за
рубок, едва наживленных чуть глубже грунтовки. Снайперша. Понятно тогда,
почему она не стала их дожидаться.
Вернув винтовку унтеру, Ганс-Ульрих мрачно смотрел, как солдаты ворочаю
т ее тело и тело убитого капитана, шарят по карманам. «Нашел», сказал один
из пехотинцев и оттянул расстегнутый им ворот гимнастерки на шее убитой
девушки. Британец открыл было рот, но не успел ничего сказать, солдат обна
жил ее до плеча. В надключичной ямке багровел сине-черный круг входного о
тверстия, впившиеся порошинки просвечивали сквозь белую кожу. Капитан з
астрелил ее в упор, когда она открыла плечо, так, чтобы не было никаких сле
дов выстрела, чтобы не испортить ее красоты. И все это время девушка улыба
лась. Потом он застегнул крючки на ее воротнике, сел рядом с ней и выстрели
л в себя. По-солдатски, в сердце. Унтер отомкнул обойму, передернул затвор.
Пусто. Взял из руки капитана среднего размера пистолет, нечастый среди п
ехотных офицеров «ТТ», тот тоже был пустым. Ганс-Ульрих повернулся к майо
ру, тот смотрел прямо на него, лицо было серое.
Ц Поняли? Ц спросил он майора.
Британец, не сказав ни слова, повернулся и пошел обратно к танку, сутулый.
Теперь они вспоминали это заново, и каждый запрятывал свои мысли как мож
но глубже в глубь памяти, чтобы они могли вылезти из своих могил лишь в сам
ые темные ночи, уже в глубокой старости, когда грань между прошлым и насто
ящим начинает стираться. Они оба надеялись дожить до восьмидесяти с лишн
им лет, но это был первый раз, когда обоим в голову пришла одна и та же прост
ая мысль. Все это может закончиться совсем не так однозначно, как они пред
полагают.
Узел 7.3
21 ноября 1944 г.
Боевая тревога по британской эскадре была объявлена в четыре часа дня. К
этому времени горизонт уже был полностью затянут темными тучами и экипа
жи авианосцев наслаждались безопасностью. За пять часов до того двухмот
орная летающая лодка «Каталина» из базирующейся на Исландию канадской
эскадрильи передала сообщение о приближении русских кораблей к южному
входу в Датский пролив. Непосредственно после этой передачи связь с «Кат
алиной» прервалась, и относительно ее судьбы ни у кого никаких сомнений
не было. Мур считал, что им здорово повезло в том, что он все же решился не сп
ускаться от Фарер далеко на юг, а, наоборот, поднялся к полярному кругу. Он
считал, что русским некуда деваться. Никаких фактов, свидетельствующих в
пользу какого-либо из решений, принятых русским адмиралом, не имелось Ц
ни для Датского, ни для Фарерского проливов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72