Наверное, в свое время я была жутким патрульным инспектором, потому что в бытовых ситуациях мне не хватало элементарных дипломатических навыков. Я тогда придерживалась того мнения, что некоторым людям мордобой жизненно необходим. Мать Молли была как раз из таких. Но с тех пор прошло много времени, и я кое-чему научилась.
Кристал тряслась, как левретка, тоже явно пытаясь совладать с собой.
– Миссис Сибрайт, как бы то ни было, Молли не имеет к этому никакого отношения, – солгала я.
– Вот как? Разве она не плела вам, что ее сестра исчезла и что нам надо звонить в полицию, в ФБР, в передачу «Их разыскивает вся Америка»?
– Мне известно лишь, что Эрин никто не видел с воскресенья. Вас это не тревожит?
– Намекаете, что я не забочусь о своих детях?
Опять глаза навыкате и заученное возмущение – верные признаки низкой самооценки.
– Ни на что я не намекаю.
– Эрин взрослая. По крайней мере так она сама считает. Она пожелала жить отдельно и самостоятельно заботиться о себе.
– Значит, вы не в курсе, что она работала у человека, который замешан в мошенничестве и обмане страховых компаний?
Кристал смутилась.
– Она работает у тренера скаковых лошадей. Так сказала Молли.
– А с Эрин вы не говорили?
– Когда она уезжала, то ясно дала понять, что не хочет иметь со мною ничего общего. Жить нормальной жизнью в уютном доме казалось ей слишком скучно. После всего, что я сделала для нее и ее сестры…
Кристал подошла к журнальному столику, бросила взгляд в зеркало и запустила руку в большую оранжевую с розовым сумку от Кейт Спейд. Достав сигарету и тоненькую зажигалку, она шагнула к открытой входной двери и закурила.
– Я столько работала, стольким жертвовала… – бормотала Кристал, обращаясь скорее к себе самой: очевидно, ей нравилось представляться героиней романа. – С самой ночи своего зачатия она не принесла мне ничего, кроме горя!
– А отец Эрин живет далеко? Могла она отправиться к нему?
Кристал расхохоталась, не глядя на меня. Веселья в ее смехе не было совсем.
– Нет. Этого она не сделала бы.
– Где ее отец?
– Откуда мне знать? Пятнадцать лет ничего о нем не слыхала.
– А кого-нибудь из друзей Эрин вы знаете?
– Послушайте, зачем она вам? Что она еще натворила?
– Ничего, насколько мне известно. Я просто хотела задать ей несколько вопросов о человеке, у которого она работает. А раньше у Эрин бывали проблемы с полицией?
Кристал высунулась за дверь, глубоко затянулась сигаретой и выдохнула облако дыма на куст мальвы.
– По-моему, жизнь моей семьи вас никак не касается.
– А с наркотиками она никогда дела не имела?
Кристал вскинула на меня глаза.
– Так вот оно что! Она связалась с наркотой? Боже, этого только не хватало!
– Я только задала вопрос. Меня беспокоит, куда она делась. Видите ли, исчезновение Эрин случайно совпало с гибелью очень дорогостоящей лошади.
– Вы думаете, она убила лошадь?
Мне показалось, что сейчас моя голова расколется пополам. Кристал беспокоилась о чем угодно, кроме собственной дочери.
– Нет, я всего лишь хотела задать ей пару вопросов насчет ее шефа. Вы совсем не представляете, куда она могла поехать?
Кристал шагнула на крыльцо, стряхнула пепел в цветочный горшок и вернулась в комнату.
– Ответственность и Эрин – понятия несовместимые. По ее мнению, быть взрослой – значит делать все, что взбредет в голову. Небось сбежала с каким-нибудь мальчишкой на Южное побережье.
– А у нее есть друг?
Миссис Сибрайт насупилась и уставилась на плитки пола. Взгляд вниз и чуть вправо – признак вранья.
– Откуда мне-то знать? Она со мной не делилась.
– Молли сказала, что не дозвонилась до Эрин по мобильному телефону.
– Молли! – раздраженно выдохнула Кристал, разгоняя рукой дым. – Молли двенадцать лет. Молли думает, Эрин крутая девчонка. Молли читает слишком много приключенческих книжек, смотрит слишком много полицейских сериалов. Разве нормальные дети смотрят такие фильмы? «Закон и порядок», «Материалы следствия»… Когда мне было двенадцать, я раз по сто смотрела «Домик в прериях».
– Миссис Сибрайт, по-моему, у Молли есть основания для беспокойства. Вероятно, вам следовало бы зайти к шерифу, побеседовать и оставить заявление об исчезновении члена семьи.
Кристал Сибрайт страшно испугалась. Не того, что ее дочь, возможно, стала жертвой чьих-то махинаций, но одной мысли о том, что жительнице Бинкс-Форест придется писать заявление в полицию. Помилуй бог, что скажут соседи?
– Эрин не пропала, – твердо повторила она. – Просто… уехала куда-то, и все.
Из комнаты на втором этаже вышел парень лет семнадцати-восемнадцати и громко затопал вниз по лестнице. Вид у него был точно с похмелья. Лицо серое, унылое, темные с белыми концами грязные волосы стоят торчком. Жеваная, несвежая майка – наверно, так в ней и спал. Ни на Кристал, ни на ее дочерей парень похож не был, и я подумала, что это, вероятно, сын Брюса Сибрайта. Интересно, почему Молли ни словом о нем не обмолвилась?
Кристал сдавленно чертыхнулась и воровато выбросила сигарету за дверь. Глаза парня проследили за полетом окурка и остановились на мачехе. Засек.
– Чед, что ты делаешь дома? – спросила она совершенно другим голосом: нервным, умоляющим. – Тебе нездоровится, милый? Я думала, ты в школе.
– Меня мутит, – пожаловался юноша.
– Да?.. Хочешь, я поджарю тебе тосты? – радостно предложила Кристал. – Мне надо на работу, но тосты я сделать успела бы.
– Нет, спасибо.
– Ты так поздно вернулся вчера, – нежно прощебетала Кристал. – Может, просто нужно выспаться как следует?
– Наверное, – проронил Чед, покосился в мою сторону и побрел на кухню.
Бросив на меня тревожный взгляд, Кристал тихо произнесла:
– Послушайте, вам нечего здесь делать. Уходите. Эрин объявится, когда ей что-нибудь понадобится.
– А что с Эрин? – спросил Чед. Он уже вернулся в прихожую с двухлитровой бутылкой кока-колы в руке. Завтрак чемпионов.
Миссис Сибрайт нахмурилась:
– Ничего. Так… ничего. Иди спать, солнышко.
– Мне надо задать ей пару вопросов о том человеке, у которого она работает, – объяснила я пареньку. – Ты случайно не знаешь, где ее искать?
Он пожал плечами и почесал грудь.
– Извините, я ее давно не видел.
Не успел он договорить, как к дому подъехал все тот же черный «Ягуар». На Кристал жалко было смотреть. Чед ретировался. Тот, кого я определила как Брюса Сибрайта, вылез из машины и деловитой походкой пошел к дому. Плотный, угрюмый, с зализанными назад редеющими волосами.
– Что-нибудь забыл, дорогой? – спросила его Кристал тем же тоном, что и Чеда. Тоном преданной служанки.
– Папку Фэйрфилдс. У меня сегодня утром крупная сделка по нескольким участкам, а папки нет. Я помню, что оставил ее на столе в гостиной. Наверно, ты убрала.
– Кажется, нет. Я…
– Сколько раз тебе повторять, Кристал? Не трогай мои деловые бумаги.
Его интонацию нельзя было назвать открыто оскорбительной, но почему-то очень хотелось.
– Я… прости, дорогой, – запинаясь, вымолвила миссис Сибрайт. – Позволь, я сама поищу.
Брюс Сибрайт посмотрел на меня слегка настороженно, как будто заподозрив, что я пришла просить денег на благотворительность.
– Извините, если помешал, – вежливо сказал он. – Я опаздываю на крайне важную встречу.
– Я так и поняла. Елена Эстес, – ответила я, протягивая ему руку.
– Елена хочет купить дом в Сэг-Харбор, – поспешно объяснила Кристал и с отчаянием, как тайной сообщнице, заглянула мне в глаза.
– Дорогая, стоит ли показывать ей тамошние халупы? – поморщился муж. – В тех местах недвижимость будет только падать в цене. Покажи ей лучше что-нибудь в Палм-Гровз. Пришли ее в контору, и пусть Кэти покажет ей планы.
– Да, разумеется, – пролепетала Кристал, проглотив упрек и грубость и без борьбы отдавая ему клиентку. – Так я пойду поищу ту папку…
– Не беспокойся, я сам. Не хочу, чтобы что-нибудь оттуда выпало.
Внезапно его внимание привлекло что-то на пороге. Он нагнулся и поднял окурок, выброшенный Кристал. Брезгливо взял его двумя пальцами и поднял глаза на меня.
– Прошу прощения, но в моем доме не курят.
– Извините, – сказала я, забирая у него окурок. – Гадкая привычка.
– Да уж.
Он пошел в дом искать пропавшую папку. Кристал потерла рукой лоб, посмотрела вниз, на свои чересчур блескучие босоножки, часто моргая, будто старалась не заплакать, и прошептала:
– Уходите, прошу вас.
Я ткнула окурок в цветочный горшок и вышла. О чем еще говорить с женщиной, которая настолько под каблуком у своего деспота-мужа, что скорее бросит родную дочь, чем прогневит его?
Уже не первый раз в жизни люди удивили меня, и нельзя сказать, чтобы удивили приятно.
5
Мы никогда не знаем всех обстоятельств чужой жизни, хотя редко отказываем себе в удовольствии иметь суждения и выносить приговоры. Долю Кристал Сибрайт любая женщина сочла бы завидной, если посмотреть сквозь призму расстояния. Большой дом, шикарный автомобиль, доходная работа с недвижимостью, богатый муж. В этой истории было даже нечто от «Золушки»: мать-одиночка с двумя детьми спасена от нищеты и так далее, и так далее.
Правда всегда пестрее и блестит не так заманчиво. В историях из жизни полно мелких неприятных закавык: неуверенности, уязвимости, измен. Люди, например, приезжают на сезон во Флориду с пустыми карманами и чемоданом иллюзий, весь год откладывают гроши, чтобы снять простенький домик на паях еще с двумя наездниками, взять несколько драгоценных уроков у тренера с именем и затем на любительской арене показывать своего скакуна-полукровку просто из любви к спорту. Есть и заядлые профессионалы, бездомные, с заложенным и перезаложенным жильем у черта на куличках, которые околачиваются у больших конюшен в надежде подцепить богатых клиентов. А есть дельцы вроде Ван Зандта: гиены, которые рыщут у водопоя в поисках легкой добычи. Роскошная жизнь под внешней позолотой таит много оттенков серого цвета. И моя теперешняя задача – докопаться до этих темных пятен.
Я решила как можно дольше околачиваться у конюшни Джейда в надежде, что никто из его знакомых случайно не прочтет в сортире тот самый номер «Сайдлайнз». Много времени проработав тайным агентом среди наркоманов, я понимала, что у меня достаточно шансов остаться неузнанной. Люди видят то, на что запрограммированы, и редко обращают внимание на что-либо еще. Тем не менее любой тайный агент всегда хоть немного, да боится разоблачения. Это может случиться в любой момент, и чем глубже внедряешься в среду, тем меньше у тебя времени.
При подпольной работе моя стратегия всегда была одинаковой: добыть как можно больше информации за короткое время, напустить туману, запудрить мозги, подойти как можно ближе, потом поставить в тупик – и делать ноги. Мое начальство недовольно хмурилось, ворча, что такими методами работают наперсточники, а не полицейские, но результат их разочаровывал редко.
С болтающимся на зеркале заднего вида пропуском на стоянку на имя Шона я проехала в ворота мимо охранника и влилась в дневной водоворот Уэллингтонского ипподрома. Повсюду были лошади, люди, машины, тележки для гольфа. Соревнования в разгаре и продлятся до воскресенья. Суматоха мне на руку, как в карточной игре «в три листика» на углу Таймс-сквер. Трудно уследить, куда переложили королеву, когда вокруг такой хаос.
Машину я поставила на второй стоянке, протолкалась мимо конюшен и оказалась на своего рода Пятой авеню этого ипподрома: аллее передвижных лавок и дорогих бутиков в открытых фурах. Ювелиры, портные, торговцы антиквариатом и упряжью, граверные мастерские, кофейные прилавки. Я заглянула в пару бутиков, чтобы прибарахлиться для своей роли богатой дилетантки. Образ – это все!
В первую очередь я приобрела и сразу же надела широкополую соломенную шляпку с черной репсовой лентой. Женщину в шляпке мужчины никогда не принимают всерьез. Потом выбрала пару шелковых блузок и две длинные, сшитые из настоящих старинных сари юбки с запа€ хом. Сразу переоделась, подобрала ко всему этому очень непрактичные босоножки и, решив наконец, что выгляжу достаточно легкомысленно, отправилась искать Дона Джейда.
Ни его, ни Пэрис Монтгомери в конюшне не было и следа. Тщедушный гватемалец, не подымая головы, чистил денник – он явно не желал привлекать к своей персоне внимание незнакомых людей, каждый из которых может оказаться сотрудником иммиграционной службы. Загородка соседнего денника была отставлена, чтобы дать конюху побольше места для работы. Там брезгливо чистила скребницей серого в яблоках коня упитанная деваха в слишком открытой майке на бретелях. Физиономия у девахи была кислая, глазки узенькие, прищуренные – обычно так выглядят люди, которые в своих неудачах винят всех, кроме себя самого.
Перехватив косой взгляд девицы, я задрала голову и посмотрела на нее из-под широких полей моей идиотской шляпы.
– Я ищу Пэрис. Она здесь?
– На учебном круге, школит Парк-Лейн.
– А Дон с нею?
– Ага.
Так, и какие выводы я хотела из этого сделать?
– А вы?..
Девица была явно удивлена, что я удосужилась задать такой вопрос, затем насторожилась и наконец решила воспользоваться обстоятельствами.
– Джилл Морон. Главный конюх Дона Джейда.
«И единственный, как видно, – решила я. – А судя по тому, как вяло она водит скребницей, работу свою не особо ценит».
– Вот как? Тогда вы, должно быть, знаете Эрин Сибрайт.
Среагировала девушка так не скоро, будто ее мозг пребывал в другом часовом поясе. Я буквально видела, как мысль с трудом пробивает себе дорогу в ее голове, как мучительно дается ей ответ. Наконец она так резко провела скребницей по плечу коня, что тот настрожил уши.
– Эрин больше здесь не работает.
– Знаю. Пэрис мне сказала. Вы не знаете, куда она уехала? Один мой друг хотел взять ее на работу.
Джилл пожала плечами, глядя в сторону:
– Не знаю. Пэрис говорила, она в Окалу подалась.
– Вы, наверно, не очень дружили? В смысле, знаете о ней мало.
– Я знаю, что конюхом она была неважным.
«Чья бы корова мычала…»
– А вы, полагаю, стараетесь? – спросила я. – Работу сменить не хотите?
Джилл самодовольно расплылась, точно был у нее некий приятный секретик.
– Нет-нет. Мистер Джейд со мной очень хорошо обращается.
На самом деле мистер Джейд вряд ли знал ее по имени – если только не она обеспечивала ему его последнее алиби, в чем лично я сомневалась. Такие, как Дон Джейд, предпочитают барышень смазливых и умненьких. О Джилл Морон ни того, ни другого не скажешь.
– Рада за вас, – кивнула я. – Надеюсь, после того дела со Звездным у вас все еще есть работа? Такая странная смерть. При подозрительных обстоятельствах. Владельцы нервничают, начинают звонить другим тренерам… Этак и прогореть недолго.
– Я ни в чем не виновата! Это был несчастный случай.
Я пожала плечами.
– Вы видели, как это произошло?
– Нет. Но я его нашла, – заявила девица, гордо блеснув маленькими бесцветными глазками. Счастья-то сколько: целую неделю, а то и полторы, фигурировать в сводке криминальных новостей! – Он лежал там, вытянув ноги. С открытыми глазами. Я думала, он просто ленится, шлепнула по крупу, чтобы поднять. А оказалось, он мертвый.
– Господи, ужас какой! – Я окинула взглядом ряд денников, над каждым из которых по-прежнему висел вентилятор. – Удивляюсь, как вы до сих пор не сняли эти ящики.
Деваха снова повела плечом и еще два раза вытянула серого жесткой щеткой по боку.
– Жарко ведь. Как без них?
Конь подождал, пока она отойдет на шаг, а потом от души хлестнул ее хвостом. В ответ Джилл ткнула его щеткой в ребра.
– Не хотела бы я быть на месте того, кто по безалаберности не убрал из денника Звездного провод под током, – заметила я. – Такому конюху больше по специальности не работать.
Маленькие глазки на пухлой физиономии опять превратились в еле заметные щелки.
– За ним не я ухаживала. Это Эрин. Видите, какой из нее конюх? На месте мистера Джейда я б ее просто убила!
«Может, так он и поступил», – подумала я, выходя из конюшни.
Пэрис Монтгомери скакала по учебному кругу. Собранные в хвост золотые волосы развевались и подпрыгивали, глаза скрывали солнечные очки. Поэзия движения! Дон Джейд стоял за кругом, снимал ее на видеокамеру, а рядом с ним стоял высокий тощий рыжий тип с багровым лицом, похожий на гигантское разгневанное пугало, сердито говорил что-то, яростно жестикулируя. Я подошла к кругу и встала на некотором расстоянии от спорящих, сделав вид, будто ничего, кроме лошадей на ринге, не замечаю.
– Если в результатах проверки окажется хоть намек на что-то не то, Джейд, вы ответите по всей строгости! – громко заявил краснолицый, то ли не обращая внимания на окружающих, то ли, наоборот, желая привлечь их внимание. – И речь пойдет даже не о том, выплатят ли им страховку. Слишком долго подобные штуки сходили вам с рук. Пришло время положить этому конец!
Джейд не сказал ни слова – ни сгоряча, ни себе в оправдание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
Кристал тряслась, как левретка, тоже явно пытаясь совладать с собой.
– Миссис Сибрайт, как бы то ни было, Молли не имеет к этому никакого отношения, – солгала я.
– Вот как? Разве она не плела вам, что ее сестра исчезла и что нам надо звонить в полицию, в ФБР, в передачу «Их разыскивает вся Америка»?
– Мне известно лишь, что Эрин никто не видел с воскресенья. Вас это не тревожит?
– Намекаете, что я не забочусь о своих детях?
Опять глаза навыкате и заученное возмущение – верные признаки низкой самооценки.
– Ни на что я не намекаю.
– Эрин взрослая. По крайней мере так она сама считает. Она пожелала жить отдельно и самостоятельно заботиться о себе.
– Значит, вы не в курсе, что она работала у человека, который замешан в мошенничестве и обмане страховых компаний?
Кристал смутилась.
– Она работает у тренера скаковых лошадей. Так сказала Молли.
– А с Эрин вы не говорили?
– Когда она уезжала, то ясно дала понять, что не хочет иметь со мною ничего общего. Жить нормальной жизнью в уютном доме казалось ей слишком скучно. После всего, что я сделала для нее и ее сестры…
Кристал подошла к журнальному столику, бросила взгляд в зеркало и запустила руку в большую оранжевую с розовым сумку от Кейт Спейд. Достав сигарету и тоненькую зажигалку, она шагнула к открытой входной двери и закурила.
– Я столько работала, стольким жертвовала… – бормотала Кристал, обращаясь скорее к себе самой: очевидно, ей нравилось представляться героиней романа. – С самой ночи своего зачатия она не принесла мне ничего, кроме горя!
– А отец Эрин живет далеко? Могла она отправиться к нему?
Кристал расхохоталась, не глядя на меня. Веселья в ее смехе не было совсем.
– Нет. Этого она не сделала бы.
– Где ее отец?
– Откуда мне знать? Пятнадцать лет ничего о нем не слыхала.
– А кого-нибудь из друзей Эрин вы знаете?
– Послушайте, зачем она вам? Что она еще натворила?
– Ничего, насколько мне известно. Я просто хотела задать ей несколько вопросов о человеке, у которого она работает. А раньше у Эрин бывали проблемы с полицией?
Кристал высунулась за дверь, глубоко затянулась сигаретой и выдохнула облако дыма на куст мальвы.
– По-моему, жизнь моей семьи вас никак не касается.
– А с наркотиками она никогда дела не имела?
Кристал вскинула на меня глаза.
– Так вот оно что! Она связалась с наркотой? Боже, этого только не хватало!
– Я только задала вопрос. Меня беспокоит, куда она делась. Видите ли, исчезновение Эрин случайно совпало с гибелью очень дорогостоящей лошади.
– Вы думаете, она убила лошадь?
Мне показалось, что сейчас моя голова расколется пополам. Кристал беспокоилась о чем угодно, кроме собственной дочери.
– Нет, я всего лишь хотела задать ей пару вопросов насчет ее шефа. Вы совсем не представляете, куда она могла поехать?
Кристал шагнула на крыльцо, стряхнула пепел в цветочный горшок и вернулась в комнату.
– Ответственность и Эрин – понятия несовместимые. По ее мнению, быть взрослой – значит делать все, что взбредет в голову. Небось сбежала с каким-нибудь мальчишкой на Южное побережье.
– А у нее есть друг?
Миссис Сибрайт насупилась и уставилась на плитки пола. Взгляд вниз и чуть вправо – признак вранья.
– Откуда мне-то знать? Она со мной не делилась.
– Молли сказала, что не дозвонилась до Эрин по мобильному телефону.
– Молли! – раздраженно выдохнула Кристал, разгоняя рукой дым. – Молли двенадцать лет. Молли думает, Эрин крутая девчонка. Молли читает слишком много приключенческих книжек, смотрит слишком много полицейских сериалов. Разве нормальные дети смотрят такие фильмы? «Закон и порядок», «Материалы следствия»… Когда мне было двенадцать, я раз по сто смотрела «Домик в прериях».
– Миссис Сибрайт, по-моему, у Молли есть основания для беспокойства. Вероятно, вам следовало бы зайти к шерифу, побеседовать и оставить заявление об исчезновении члена семьи.
Кристал Сибрайт страшно испугалась. Не того, что ее дочь, возможно, стала жертвой чьих-то махинаций, но одной мысли о том, что жительнице Бинкс-Форест придется писать заявление в полицию. Помилуй бог, что скажут соседи?
– Эрин не пропала, – твердо повторила она. – Просто… уехала куда-то, и все.
Из комнаты на втором этаже вышел парень лет семнадцати-восемнадцати и громко затопал вниз по лестнице. Вид у него был точно с похмелья. Лицо серое, унылое, темные с белыми концами грязные волосы стоят торчком. Жеваная, несвежая майка – наверно, так в ней и спал. Ни на Кристал, ни на ее дочерей парень похож не был, и я подумала, что это, вероятно, сын Брюса Сибрайта. Интересно, почему Молли ни словом о нем не обмолвилась?
Кристал сдавленно чертыхнулась и воровато выбросила сигарету за дверь. Глаза парня проследили за полетом окурка и остановились на мачехе. Засек.
– Чед, что ты делаешь дома? – спросила она совершенно другим голосом: нервным, умоляющим. – Тебе нездоровится, милый? Я думала, ты в школе.
– Меня мутит, – пожаловался юноша.
– Да?.. Хочешь, я поджарю тебе тосты? – радостно предложила Кристал. – Мне надо на работу, но тосты я сделать успела бы.
– Нет, спасибо.
– Ты так поздно вернулся вчера, – нежно прощебетала Кристал. – Может, просто нужно выспаться как следует?
– Наверное, – проронил Чед, покосился в мою сторону и побрел на кухню.
Бросив на меня тревожный взгляд, Кристал тихо произнесла:
– Послушайте, вам нечего здесь делать. Уходите. Эрин объявится, когда ей что-нибудь понадобится.
– А что с Эрин? – спросил Чед. Он уже вернулся в прихожую с двухлитровой бутылкой кока-колы в руке. Завтрак чемпионов.
Миссис Сибрайт нахмурилась:
– Ничего. Так… ничего. Иди спать, солнышко.
– Мне надо задать ей пару вопросов о том человеке, у которого она работает, – объяснила я пареньку. – Ты случайно не знаешь, где ее искать?
Он пожал плечами и почесал грудь.
– Извините, я ее давно не видел.
Не успел он договорить, как к дому подъехал все тот же черный «Ягуар». На Кристал жалко было смотреть. Чед ретировался. Тот, кого я определила как Брюса Сибрайта, вылез из машины и деловитой походкой пошел к дому. Плотный, угрюмый, с зализанными назад редеющими волосами.
– Что-нибудь забыл, дорогой? – спросила его Кристал тем же тоном, что и Чеда. Тоном преданной служанки.
– Папку Фэйрфилдс. У меня сегодня утром крупная сделка по нескольким участкам, а папки нет. Я помню, что оставил ее на столе в гостиной. Наверно, ты убрала.
– Кажется, нет. Я…
– Сколько раз тебе повторять, Кристал? Не трогай мои деловые бумаги.
Его интонацию нельзя было назвать открыто оскорбительной, но почему-то очень хотелось.
– Я… прости, дорогой, – запинаясь, вымолвила миссис Сибрайт. – Позволь, я сама поищу.
Брюс Сибрайт посмотрел на меня слегка настороженно, как будто заподозрив, что я пришла просить денег на благотворительность.
– Извините, если помешал, – вежливо сказал он. – Я опаздываю на крайне важную встречу.
– Я так и поняла. Елена Эстес, – ответила я, протягивая ему руку.
– Елена хочет купить дом в Сэг-Харбор, – поспешно объяснила Кристал и с отчаянием, как тайной сообщнице, заглянула мне в глаза.
– Дорогая, стоит ли показывать ей тамошние халупы? – поморщился муж. – В тех местах недвижимость будет только падать в цене. Покажи ей лучше что-нибудь в Палм-Гровз. Пришли ее в контору, и пусть Кэти покажет ей планы.
– Да, разумеется, – пролепетала Кристал, проглотив упрек и грубость и без борьбы отдавая ему клиентку. – Так я пойду поищу ту папку…
– Не беспокойся, я сам. Не хочу, чтобы что-нибудь оттуда выпало.
Внезапно его внимание привлекло что-то на пороге. Он нагнулся и поднял окурок, выброшенный Кристал. Брезгливо взял его двумя пальцами и поднял глаза на меня.
– Прошу прощения, но в моем доме не курят.
– Извините, – сказала я, забирая у него окурок. – Гадкая привычка.
– Да уж.
Он пошел в дом искать пропавшую папку. Кристал потерла рукой лоб, посмотрела вниз, на свои чересчур блескучие босоножки, часто моргая, будто старалась не заплакать, и прошептала:
– Уходите, прошу вас.
Я ткнула окурок в цветочный горшок и вышла. О чем еще говорить с женщиной, которая настолько под каблуком у своего деспота-мужа, что скорее бросит родную дочь, чем прогневит его?
Уже не первый раз в жизни люди удивили меня, и нельзя сказать, чтобы удивили приятно.
5
Мы никогда не знаем всех обстоятельств чужой жизни, хотя редко отказываем себе в удовольствии иметь суждения и выносить приговоры. Долю Кристал Сибрайт любая женщина сочла бы завидной, если посмотреть сквозь призму расстояния. Большой дом, шикарный автомобиль, доходная работа с недвижимостью, богатый муж. В этой истории было даже нечто от «Золушки»: мать-одиночка с двумя детьми спасена от нищеты и так далее, и так далее.
Правда всегда пестрее и блестит не так заманчиво. В историях из жизни полно мелких неприятных закавык: неуверенности, уязвимости, измен. Люди, например, приезжают на сезон во Флориду с пустыми карманами и чемоданом иллюзий, весь год откладывают гроши, чтобы снять простенький домик на паях еще с двумя наездниками, взять несколько драгоценных уроков у тренера с именем и затем на любительской арене показывать своего скакуна-полукровку просто из любви к спорту. Есть и заядлые профессионалы, бездомные, с заложенным и перезаложенным жильем у черта на куличках, которые околачиваются у больших конюшен в надежде подцепить богатых клиентов. А есть дельцы вроде Ван Зандта: гиены, которые рыщут у водопоя в поисках легкой добычи. Роскошная жизнь под внешней позолотой таит много оттенков серого цвета. И моя теперешняя задача – докопаться до этих темных пятен.
Я решила как можно дольше околачиваться у конюшни Джейда в надежде, что никто из его знакомых случайно не прочтет в сортире тот самый номер «Сайдлайнз». Много времени проработав тайным агентом среди наркоманов, я понимала, что у меня достаточно шансов остаться неузнанной. Люди видят то, на что запрограммированы, и редко обращают внимание на что-либо еще. Тем не менее любой тайный агент всегда хоть немного, да боится разоблачения. Это может случиться в любой момент, и чем глубже внедряешься в среду, тем меньше у тебя времени.
При подпольной работе моя стратегия всегда была одинаковой: добыть как можно больше информации за короткое время, напустить туману, запудрить мозги, подойти как можно ближе, потом поставить в тупик – и делать ноги. Мое начальство недовольно хмурилось, ворча, что такими методами работают наперсточники, а не полицейские, но результат их разочаровывал редко.
С болтающимся на зеркале заднего вида пропуском на стоянку на имя Шона я проехала в ворота мимо охранника и влилась в дневной водоворот Уэллингтонского ипподрома. Повсюду были лошади, люди, машины, тележки для гольфа. Соревнования в разгаре и продлятся до воскресенья. Суматоха мне на руку, как в карточной игре «в три листика» на углу Таймс-сквер. Трудно уследить, куда переложили королеву, когда вокруг такой хаос.
Машину я поставила на второй стоянке, протолкалась мимо конюшен и оказалась на своего рода Пятой авеню этого ипподрома: аллее передвижных лавок и дорогих бутиков в открытых фурах. Ювелиры, портные, торговцы антиквариатом и упряжью, граверные мастерские, кофейные прилавки. Я заглянула в пару бутиков, чтобы прибарахлиться для своей роли богатой дилетантки. Образ – это все!
В первую очередь я приобрела и сразу же надела широкополую соломенную шляпку с черной репсовой лентой. Женщину в шляпке мужчины никогда не принимают всерьез. Потом выбрала пару шелковых блузок и две длинные, сшитые из настоящих старинных сари юбки с запа€ хом. Сразу переоделась, подобрала ко всему этому очень непрактичные босоножки и, решив наконец, что выгляжу достаточно легкомысленно, отправилась искать Дона Джейда.
Ни его, ни Пэрис Монтгомери в конюшне не было и следа. Тщедушный гватемалец, не подымая головы, чистил денник – он явно не желал привлекать к своей персоне внимание незнакомых людей, каждый из которых может оказаться сотрудником иммиграционной службы. Загородка соседнего денника была отставлена, чтобы дать конюху побольше места для работы. Там брезгливо чистила скребницей серого в яблоках коня упитанная деваха в слишком открытой майке на бретелях. Физиономия у девахи была кислая, глазки узенькие, прищуренные – обычно так выглядят люди, которые в своих неудачах винят всех, кроме себя самого.
Перехватив косой взгляд девицы, я задрала голову и посмотрела на нее из-под широких полей моей идиотской шляпы.
– Я ищу Пэрис. Она здесь?
– На учебном круге, школит Парк-Лейн.
– А Дон с нею?
– Ага.
Так, и какие выводы я хотела из этого сделать?
– А вы?..
Девица была явно удивлена, что я удосужилась задать такой вопрос, затем насторожилась и наконец решила воспользоваться обстоятельствами.
– Джилл Морон. Главный конюх Дона Джейда.
«И единственный, как видно, – решила я. – А судя по тому, как вяло она водит скребницей, работу свою не особо ценит».
– Вот как? Тогда вы, должно быть, знаете Эрин Сибрайт.
Среагировала девушка так не скоро, будто ее мозг пребывал в другом часовом поясе. Я буквально видела, как мысль с трудом пробивает себе дорогу в ее голове, как мучительно дается ей ответ. Наконец она так резко провела скребницей по плечу коня, что тот настрожил уши.
– Эрин больше здесь не работает.
– Знаю. Пэрис мне сказала. Вы не знаете, куда она уехала? Один мой друг хотел взять ее на работу.
Джилл пожала плечами, глядя в сторону:
– Не знаю. Пэрис говорила, она в Окалу подалась.
– Вы, наверно, не очень дружили? В смысле, знаете о ней мало.
– Я знаю, что конюхом она была неважным.
«Чья бы корова мычала…»
– А вы, полагаю, стараетесь? – спросила я. – Работу сменить не хотите?
Джилл самодовольно расплылась, точно был у нее некий приятный секретик.
– Нет-нет. Мистер Джейд со мной очень хорошо обращается.
На самом деле мистер Джейд вряд ли знал ее по имени – если только не она обеспечивала ему его последнее алиби, в чем лично я сомневалась. Такие, как Дон Джейд, предпочитают барышень смазливых и умненьких. О Джилл Морон ни того, ни другого не скажешь.
– Рада за вас, – кивнула я. – Надеюсь, после того дела со Звездным у вас все еще есть работа? Такая странная смерть. При подозрительных обстоятельствах. Владельцы нервничают, начинают звонить другим тренерам… Этак и прогореть недолго.
– Я ни в чем не виновата! Это был несчастный случай.
Я пожала плечами.
– Вы видели, как это произошло?
– Нет. Но я его нашла, – заявила девица, гордо блеснув маленькими бесцветными глазками. Счастья-то сколько: целую неделю, а то и полторы, фигурировать в сводке криминальных новостей! – Он лежал там, вытянув ноги. С открытыми глазами. Я думала, он просто ленится, шлепнула по крупу, чтобы поднять. А оказалось, он мертвый.
– Господи, ужас какой! – Я окинула взглядом ряд денников, над каждым из которых по-прежнему висел вентилятор. – Удивляюсь, как вы до сих пор не сняли эти ящики.
Деваха снова повела плечом и еще два раза вытянула серого жесткой щеткой по боку.
– Жарко ведь. Как без них?
Конь подождал, пока она отойдет на шаг, а потом от души хлестнул ее хвостом. В ответ Джилл ткнула его щеткой в ребра.
– Не хотела бы я быть на месте того, кто по безалаберности не убрал из денника Звездного провод под током, – заметила я. – Такому конюху больше по специальности не работать.
Маленькие глазки на пухлой физиономии опять превратились в еле заметные щелки.
– За ним не я ухаживала. Это Эрин. Видите, какой из нее конюх? На месте мистера Джейда я б ее просто убила!
«Может, так он и поступил», – подумала я, выходя из конюшни.
Пэрис Монтгомери скакала по учебному кругу. Собранные в хвост золотые волосы развевались и подпрыгивали, глаза скрывали солнечные очки. Поэзия движения! Дон Джейд стоял за кругом, снимал ее на видеокамеру, а рядом с ним стоял высокий тощий рыжий тип с багровым лицом, похожий на гигантское разгневанное пугало, сердито говорил что-то, яростно жестикулируя. Я подошла к кругу и встала на некотором расстоянии от спорящих, сделав вид, будто ничего, кроме лошадей на ринге, не замечаю.
– Если в результатах проверки окажется хоть намек на что-то не то, Джейд, вы ответите по всей строгости! – громко заявил краснолицый, то ли не обращая внимания на окружающих, то ли, наоборот, желая привлечь их внимание. – И речь пойдет даже не о том, выплатят ли им страховку. Слишком долго подобные штуки сходили вам с рук. Пришло время положить этому конец!
Джейд не сказал ни слова – ни сгоряча, ни себе в оправдание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42