– Эрин позвонила мне из больницы. И умоляла помочь.
– И ты – абсолютно невиновный – бросил все и ради нее готов совершить тяжкое преступление?
– Я люблю ее, – серьезно сказал Чед. – Она влипла. Я не хочу, чтоб она села в тюрьму.
– А за что ее сажать в тюрьму, Чед? – спросила я. – Она ведь, кажется, в этой истории потерпевшая.
– Так и есть, – подтвердил парень.
– Но она велела тебе приехать сюда и поджечь вагончик? Следователям она говорила, что не знает, где ее держали. Ты-то откуда знал, куда ехать?
Я прямо видела, как лихорадочно крутятся колесики в его мозгу, как пытается он выкрутиться.
– Чед, почему ты думаешь, что Эрин в беде? – снова спросила я. – Наоборот, она спасена. У детектива Лэндри есть видеозаписи того, как ее насиловали и избивали.
– Я тут ни при чем, это была ее идея.
– Чтобы ее избили? Чтобы изнасиловали? Это идея Эрин?
– Нет, Пэрис. По-настоящему никто ничего делать не собирался. Так сказала Эрин. Все было задумано как спектакль. Пэрис хотела разорить Джейда и перевести его бизнес на себя, а Эрин должна была ей помочь. Но вышло иначе. Пэрис ее бросила. И они чуть не убили ее.
– Кто это «они»?
Чед отвел взгляд, судорожно вздохнул. Его лоб блестел от пота.
– Не знаю. Она говорила только про Пэрис. А теперь боится, что Пэрис будет пытаться сдать ее.
– А ты устроишь пожар на месте преступления, и все сочтут, что это случайность. Так?
Чед сглотнул слюну. Дернулся кадык.
– Я понимаю, на что это похоже…
– Похоже, парень, что ты тоже завяз по уши, – сказала я. – Давай-ка лицом к стене, ноги расставить!
– Пожалуйста, не надо! – сморгнув слезы, взмолился он. – Я не хочу разбираться с полицией. Мне следующей осенью в университет.
– Надо было думать об этом до того, как соглашался совершить поджог.
– Я только хотел помочь Эрин, – снова сказал он. – Она хорошая, честное слово. Просто… ну, понимаете… она вечно куда-то вляпывается. И еще она хотела отомстить моему отцу.
– А ты?
– Я скоро окончу школу. И мне будет плевать, что он думает. Тогда мы с Эрин снова сможем быть вместе.
– К стенке! – повторила я.
– Неужели в вас нет ни капли сочувствия?..
– Я не жалостлива.
Я двинулась вперед, а Чед сделал еще шаг к стене между двумя комнатами. Медленный танец невольных партнеров с переменой мест. Внезапно за моей спиной послышался какой-то шорох. Держа Чеда на прицеле, а взглянула в сторону открытой входной двери.
По ступенькам поднималась Пэрис Монтгомери.
Стоило мне отвернуться, как на меня с искаженным от бешенства лицом бросился Чед. Он ударил меня по запястьям, прицел сбился, я отшатнулась – и мы оба повалились на пол, прямо на банки из-под краски и кипы старых газет. Грохнувшись об пол под тяжестью веса Чеда, я так ударилась затылком, что из глаз брызнули искры и дыхание пресеклось.
Пистолет я по-прежнему сжимала в правой руке, держа палец на предохранителе. Когда Чед ударил меня по руке, я чуть не выронила его, и палец неестественно выгнулся. Выстрелить я не могла, но вскинула пистолет и со всей силы заехала рукояткой по голове Чеду Сибрайту. Впрочем, удар получился смазанный. Я угодила ему в глаз, и оттуда хлынула кровь. Чед взвыл и свалился с меня, закрыв руками лицо.
Я откатилась в сторону, попыталась тут же вскочить на ноги, но поскользнулась в луже разбавителя. Хоть бы какую опору нашарить.
– Сука! Тварь поганая! – ревел за моей спиной Чед.
Схватившись за ножку железного стола, я таки встала и оглянулась назад, на Чеда. Одной рукой он зажимал глаз, а второй – замахнулся на меня банкой из-под краски. Банка угодила мне в левую щеку, отбросила голову вбок.
Я плашмя упала на стол, одной рукой уцепилась за край и перевалилась на другую сторону. Оказавшись на полу, я кое-как стряхнула пистолет со сломанного пальца. Возбуждение блокировало боль. Боль я почувствую потом – если повезет.
Я думала, что Чед перевалится через стол вслед за мною, но, подняв голову, зажмурилась от ослепительной оранжево-голубой вспышки. Разлитый по всему полу разбавитель горел, и пары бензина взорвались под потолком.
Переложив пистолет в левую руку, я поднялась и выстрелила вслед Чеду. Но он успел выскочить на улицу и захлопнуть за собой дверь.
Дальняя половина комнаты пылала, огненные языки лизали обшарпанные стены до самого потолка, пожирали кипы газет на полу. Огонь продвигался ко мне, к двери в смежную комнатку. Пара минут – и весь прицеп заполыхает. А выхода, насколько я могу судить, нет.
Лэндри за милю увидел зарево, тут же прибавил газу, включил мигалку и сирену. Против всякой логики он все-таки надеялся, что горит где-нибудь в другом месте. Но по мере приближения к указанному Еленой дому все яснее понимал, что надеется зря. По радио уже объявили пожарную тревогу.
Лэндри ворвался во двор, выскочил из машины и побежал в глубь участка.
Стены и окна крохотного вагончика-прицепа чернели на пылающе-оранжевом фоне.
– Елена! – заорал он изо всех сил, чтоб она услышала сквозь рев огня. – Елена!
Господи боже, если она внутри…
– Елена!
Он ринулся к прицепу, но волна жара отбросила его назад.
Если она внутри, она уже мертва.
Давясь кашлем, я побежала от огня к двери во вторую комнату. Пламя уже охватило стену. Я слышала, как пахнет растворителем от моей рубахи. Одна искра – и я превращусь в живой факел.
Второй выход находился в дальнем углу комнаты. За густым дымом я едва его различала. Бросилась туда, натыкаясь на стулья, с размаху налетела на дверь, рванула рукоятку, налегла… Заперто. Крутанула собачку замка, попробовала снова. Заперто снаружи. Дверь не открывалась.
Огонь волной ворвался в комнату, растекся по полу и начал лизать стены.
Сунув пистолет за пояс джинсов, я сбросила с треноги на кровать видеокамеру, схватила треногу, точно бейсбольную биту, и с размаху засветила в окно, где на пыльном стекле рукой Эрин было написано «ПОМОГИТЕ». Один раз. Еще. Стекло треснуло, но крепко сидело в раме.
Я изо всех сил била в стекло концом треноги, хоть и боялась, что от притока свежего воздуха пламя взметнется еще выше. Кожа моя обуглится, легкие растают, и если я не умру сразу, то горько о том пожалею.
Вал огня приближался, это было похоже на преисподнюю.
Только-только мне показалось, что я на пути к освобождению…
В отчаянии я из последних сил размахнулась и ударила треногой по стеклу.
– Елена! – орал Лэндри.
Он сделал еще одну попытку подобраться к прицепу, но там внутри что-то взорвалось, и воздушная волна швырнула его наземь. Пламя вырывалось из разбитых окон вместе с облаками рыжего дыма. Вдали выли сирены патрульных машин. Увы, поздно.
Измученный, больной от отчаяния, он, шатаясь, поднялся на ноги и стоял, не в силах что-либо сделать, без единой мысли в голове.
Сначала я решила, что это Чед стоит во дворе, любуясь на дело своих рук, вне себя от счастья, что покончил со мной. Но вот он шагнул ко мне, окликнул по имени, и я поняла, что вижу Лэндри.
Прижимая к груди видеокамеру, я сделала несколько неверных шагов ему навстречу на ватных, обессилевших от усталости и облегчения ногах.
– Елена!
Он схватил меня за плечи и потащил за собой, прочь от полыхающего прицепа к внутреннему дворику дома Пэрис Монтгомери.
– Боже правый! – выдохнул он, усаживая меня в кресло и ощупывая трясущимися руками. – Я думал, ты там, внутри.
– Там я и была, – ответила я и закашляла. – Пожар устроил Чед Сибрайт. Он заодно с Пэрис и Эрин все это закрутил. Ты его поймал? Поймал?
Лэндри покачал головой.
– В доме никого, кроме собаки.
Действительно, джек-рассел-терьер прыгал за дверью, как мячик, и безостановочно лаял.
Перед домом взвыли сирены. От гаража уже бежал к нам помощник шерифа. Лэндри встал, достал свой значок и пошел ему навстречу. Я сидела в кресле, выкашливая дым из легких, и смотрела, как он идет к дому. Помощник шерифа кивнул и опустил пистолет.
– Ты не ранена? – спросил Лэндри, вернувшись, и снова сел передо мной на корточки.
– Вот, палец сломала, – сказала я, показывая ему правую руку. – Ничего, бывало и похуже.
Он бережно взял мою руку, взглянул на палец.
– Торопыга безголовая… Почему меня не дождалась?
– Пока я тебя ждала бы, Чед спалил бы все дотла.
– Только тебя там не было бы! – отрезал Лэндри, вставая, и зашагал передо мной, стараясь успокоиться. – Елена, тебе вообще нельзя было туда соваться! Ты могла скомпрометировать вещдоки…
– А иначе мы остались бы совсем ни с чем! – заорала я в ответ, тоже вскочив.
– Мы? – грозно переспросил он, шагнув ко мне.
Я стояла насмерть.
– Расследование мое. Это я подключила тебя. Поэтому – да, мы. И даже не думай опять отстранить меня, Лэндри! Я взялась за это ради Молли, и если окажется, что ее сестра сознательно участвовала в собственном похищении, я удавлю Эрин Сибрайт вот этими самыми руками. А потом, пожалуйста, сажай меня в тюрьму, и ближайшие двадцать пять лет я не буду путаться у тебя под ногами.
– Ты чуть навсегда не перестала путаться у меня под ногами! – завопил он, тыча пальцем в горящий прицеп. – Думаешь, я этого хотел?
– Этого хотят все в полиции округа!
– Нет! – крикнул он. – Нет! Я – не все. Посмотри на меня. Я хотел не этого.
Мы стояли нос к носу. Я злобно уставилась на него. Он неотрывно смотрел мне в глаза, и выражение его лица медленно, очень медленно смягчалось.
– Нет, – шепнул он. – Нет, Елена. Я не хочу, чтобы ты исчезала из моей жизни.
И я не нашлась что ответить, хотя это для меня редкость.
– Ты меня до смерти напугала, – негромко добавил Лэндри.
«И ты меня тоже, – подумала я. – Только не раньше, а сию минуту».
Прибыли пожарные машины из Локсахэтчи, и первый грузовик уже заруливал во двор. Я равнодушно, как в кино, наблюдала, как из машины один за другим сыплются пожарники, и только потом заметила, что мои руки все еще сжимают видеокамеру. Я протянула ее Лэндри.
– Вот, возьми. Там наверняка отпечатки пальцев.
– Здесь ее и держали? – обернувшись к прицепу, спросил он.
– Да. Чед сказал, что Эрин сначала тоже принимала участие в заговоре, но потом Пэрис ее подставила. Одного не пойму: если Пэрис на нее ополчилась, почему же Эрин жива? Она же – самый опасный свидетель.
– По-моему, это лучше спросить у Пэрис, – ответил Лэндри. – И у Эрин. Ты знаешь, какая у Пэрис машина?
– Темно-зеленая «Инфинити». А у Чеда черная «Тойота», пикап. Он, может быть, лишился глаза. Наверное, в больницу поехал.
Лэндри поднял бровь.
– Ты выбила ему глаз?
Я пожала плечами и отвернулась. Жуткая картина была еще свежа в памяти.
– Ну, Эстес, ты и крутая!
Уверена, в ту минуту вид у меня был отнюдь не крутой. На плечи тяжким грузом давила готовая открыться истина. Адреналиновая горячка смертельной опасности уже прошла.
– Пойди сюда, – позвал Лэндри.
Я посмотрела на него. Он коснулся рукой моего лица – справа, с той стороны, которая не потеряла чувствительность. И я почувствовала его прикосновение – глубоко, до самого сердца.
– Я рад, что ты не погибла, – пробормотал Лэндри.
И, по-моему, он имел в виду не сегодняшний день, не пожар в вагончике.
– Я тоже, – ответила я, кладя голову ему на плечо. – Я тоже.
52
Дуган объявил Пэрис Монтгомери и Чеда Сибрайта в общий розыск. Вся дорожная инспекция округа и штата будет искать зеленую «Инфинити» и черный пикап «Тойота». Отдельное уведомление было отправлено службе береговой охраны и аэропортам Уэст-Палм-Бич и Форт-Лаудердейл, а также всем мелким аэропортам в округе.
Одна из причин, по которой через Южную Флориду всегда шли пути наркоторговцев, – здесь очень много входов и выходов, в том числе через границу, в другую страну. Я знала, что у Пэрис Монтгомери обширные связи в мире лошадников, у нее много влиятельных и богатых знакомых, владельцев личных самолетов и яхт.
И один из этих знакомых как раз сегодня ночью отправляет лошадей самолетом в Европу. Томас Ван Зандт.
– Его обнаружили? – спросила я у Лэндри. Мы сидели в его машине во дворе перед домом Пэрис Монтгомери.
– Нет. Ребята Армеджана признали, что это провал века.
Я рассказала о вылете в Европу самолета с лошадьми.
– Готова спорить – они оба сегодня вечером сделают попытку смыться из страны.
– Мы предупредили авиакомпании, – ответил Лэндри.
– Нет, ты не понял. Грузовой рейс – совсем другая история. Если хочешь как следует испугаться террористического акта, время от времени летай через океан с табуном лошадей.
– Отлично. Сейчас посадим Вайса и федералов следить за грузовым терминалом. Между прочим, участок арендован через агентство «Грифон». Пора еще раз поговорить с Брюсом.
У Лэндри зазвонил телефон.
– Слушаю, – сказал он в трубку и в следующее мгновение мышцы его лица затвердели, брови грозно сдвинулись. – Какого черта?! Что значит – сбежала? А этот гребаный охранник где был?
«Эрин», – подумала я.
– Когда? – рявкнул в трубку Лэндри. – Ага, просто замечательно! Передайте этому кретину, что я ему голову оторву!
Он захлопнул телефон и посмотрел на меня.
– Эрин сбежала. Кто-то поджег урну у стола медсестры, и охранник, следивший за дверью, ушел с поста. Когда вернулся, ее уже не было.
– Она с Чедом.
– И они бегут. – Лэндри включил мотор. – Завезу тебя к врачу. Мне надо мчаться.
– Просто подбрось меня до моей машины, – возразила я. – Сама доберусь.
– Елена…
– Лэндри, у меня только сломан палец. Не умру.
Он вздохнул и закрыл рот.
Вечер в неотложке тянулся страшно медленно. Мне сделали рентген пальца и сказали, что там вывих, а не перелом. Доктор от души вкатил мне лидокаина и вправил палец на место. От гипсовой лангетки я отказалась, и палец просто прибинтовали к соседнему. Выписали рецепт на болеутоляющее. Я не взяла.
По пути к выходу я остановилась у вахты узнать, не обращался ли кто-нибудь с тяжелой травмой глаза. Дежурный сказал, что нет.
Выйдя на улицу, я взглянула на часы. Пять часов до вылета рейса Ван Зандта в Брюссель. Вся полиция округа Палм-Бич ищет его, Пэрис, Чеда и Эрин. А Дон Джейд тем временем выпущен до суда под залог, и чек подписал Трей Хьюз.
Все вертится вокруг Трея Хьюза – покупка земельного участка, Звездный, Эрин, – и при этом, насколько мне известно, его никто не ищет. Ладно, сама проверю. Если он находится в эпицентре событий, возможно, и ключ к разгадке у него.
Я знала, что у Трея теперь дом в Поло-клубе, закрытом поселке для богатых лошадников, рядом с ипподромом. И направилась туда боковыми улочками, чтобы не ехать через Фэйрфилдс.
В поместье «Везучий паршивец» ворота были нараспашку. Рядом с вагончиком прораба в темноте стоял автомобиль. Я свернула к дому, и фары выхватили из темноты капот «Порше» Трея. Итак, он дома. Прекрасно. Я заглушила мотор и вылезла, сжимая в левой руке пистолет.
Никакого света, кроме большого прожектора на мачте, на участке не было, но где-то неподалеку раздавалась песенка Джимми Баффетта о радостях безответственности.
Я пошла на звук вдоль темной громады новой конюшни, завернула за угол. Второй этаж здания по всей длине опоясывал балкон с видом на поле для скачек. Там горели свечки, масляные лампы и рдел в темноте оранжевый огонек вечной сигареты Трея. Трей танцевал!
– Поднимайся сюда, радость моя! – позвал он. – Я уж думал, ты вообще не приедешь! Праздник начал без тебя.
Не спуская с него глаз, я поднялась наверх. Трей был под кайфом. От чего, не знаю. В восьмидесятых, помнится, он предпочитал кокаин. Когда я уволилась из отдела борьбы с наркотиками, кокаин как раз снова входил в моду. Ностальгия стареющих хиппи.
– Что празднуем, Трей? – выйдя на балкон, поинтересовалась я.
– Мою прекрасную, звездную жизнь, – пританцовывая босиком, ответил он.
В руке Трей держал бутылку текилы. На нем была гавайская рубаха навыпуск и штаны хаки.
– Звездная… Звездный, – пробормотал он и расхохотался. – Какой дурной каламбур! Просто поразительно!
Песня кончилась, Трей с размаху привалился к перилам балкона и отхлебнул из бутылки.
– Вы меня ждали? – спросила я.
– Вообще-то нет, я ждал кого-то другого. Но, знаете ли, это неважно, верно ведь?
– Нет, Трей, не знаю. Может, и важно – это как посмотреть. Вы ждали Пэрис?
Он потер лоб, и искорки от сигареты рассыпались вокруг головы, как светлячки.
– Правильно. Вы же у нас теперь сыщица. Хвост. «Частный перец» – или так говорить некорректно? Надо было бы сказать «частный персик», не правда ли?
– Трей, Пэрис вряд ли сегодня сюда приедет. Ее задержали непредвиденные обстоятельства.
– Да? А что такое?
– Уклонение от правосудия, – сказала я. – Она и Чед Сибрайт сегодня днем пытались меня убить.
Он прищурился, ожидая, чем закончится шутка.
– Солнце мое, чего ты накурилась?
– Не надо, Трей. Я знаю, что у вас с ней роман. Только не говорите, что вам ничего не известно ни о прицепе, ни об Эрин.
– Эрин? Кажется, ее похитили. Этот чертов мир катится в преисподнюю.
Я покачала головой.
– Это был спектакль. Вы не знали? Пьеса, разыгранная для вас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42