Солдат и офицеров встречается немного. Соб
ор был заперт и мы просили его открыть. Громадный, высокий, недавно рестав
рированный храм, освещенный яркими лучами солнца, величественнен, краси
в и оставляет большое впечатление. Только холодно внутри, так как собор н
е отапливается, и зимой там служба не происходила. Потом проехали к белым
Поганкиным палатам, типичным своей стариной. Чудные древние церкви попа
дались нам на пути.
К 12 часам мы вернулись в поезд и узнали, что Родзянко не может приехать на с
видание к государю императору а к вечеру в Псков прибудут член исполните
льного комитета Думы В. В. Шульгин и военный и морской министр временного
правительства А. И. Гучков.
Государь все время оставался у себя в вагоне после продолжительного раз
говора с Рузским. Чувствовалось, что решение оставить престол назревало
. Граф Фредерике бывал часто у его величества и после завтрака, т. Ц е. часо
в около 3-х, вошел в вагон, где мы все находились, и упавшим голосом сказал п
о-французски: «Все кончено, государь отказался от престола и за себя и за
наследника Алексея Николаевича в пользу брата своего Михаила Александ
ровича яЦ послал через Рузского об этом телеграмму». Когда мы услышали
все это, то невольный ужас охватил нас и мы Громко в один голос воскликнул
и, обращаясь к Воейкову: «Владимир Николаевич, ступайте сейчас, сию минут
у к его величеству и просите его остановить, вернуть эту телеграмму».
Дворцовый комендант побежал в вагон государя. Через очень короткое врем
я генерал Воейков вернулся и сказал генералу Нарышкину, чтобы он немедле
нно шел к генерал-адъютанту Рузскому и по повелению его величества потр
ебовал телеграмму назад для возвращения государю.
Нарышкин тотчас же вышел из вагона и направился к генералу Рузскому (его
вагон стоял на соседнем пути) исполнять возложенное на него высочайшее п
овеление. Прошло около У% часа и К. Д. Нарышкин вернулся от Рузского, сказав,
что Рузский телеграмму не возвратил и сообщил, что лично даст по этому по
воду объяснение государю.
Это был новый удар, новый решительный шаг со стороны Рузского для привед
ения в исполнение намеченных деяний по свержению императора Николая II с
трона.
Мы все печально разошлись по своим купэ около 5 часов дня. Я стоял у окна в с
овершенно подавленном настроении. Трудно было поймать даже мысль в голо
ве, так тяжело было на душе. Было то же самое, когда на ваших глазах скончае
тся близкий, дорогой вам человек, на которого были все упования и надежды.
Вдруг мимо нашего вагона по узкой деревянной платформе между путей я зам
етил идущего государя с дежурным флигель-адъютантом герцогом Лейхтенб
ергским. Его величество в форме кубанских пластунов в одной Черкесске и
башлыке не спеша шел, разговаривая с герцогом. Проходя мимо моего вагона,
государь взглянул на меня и приветливо кивнул головою. Лицо у его величе
ства было бледное, но спокойное. Я по-думал, сколько надо силы воли, чтобы п
оказываться на народе после величайшего события акта отречения от прес
тола…
Уже в 1918 году в июне я был в Петрограде у графа Бенкендорфа и вспоминал о те
х часах, которые пришлось пережить с государем в Пскове, и передал Павлу К
онстантиновичу свое впечатление о редкой сдержанности государя после
отречения. Граф задумался, потом сказал: «Весною в начале апреля 1917 года я к
ак-то гулял с его величеством по Царскосельскому парку и государь мне ск
азал, что только теперь, спустя 2 Ц 3 недели, он начинает приходить немного
в себя, во время же событий в Могилеве, в пути, а главное в Пскове он находил
ся как бы в забытии, тумане… Да, его величество очень страдал, но ведь он ни
когда не показывает своих волнений», добавил граф.
Около 8 часов вечера прибыл первый поезд из Петрограда после революционн
ых дней. Он был переполнен. Толпа из вагонов бросилась в вокзал к буфету. В
переди всех бежал какой-то полковник. Я обратился к нему, спросил его о Пе
трограде, волнениях, настроении города. Он ответил мне, что там теперь все
хорошо, город успокаивается и народ доволен, так как фунт хлеба стоит 5 коп
., масло 50 коп. Меня удивил этот ответ, определяющий суть революции,, народны
х бунтов, только такой материальной стороной и чисто будничным интересо
м.
«Что же говорят о государе, о всей перемене», спросил я опять полковника.
«Да о государе ничего не говорят, надеются, вероятно, что «временное прав
ительство» с новым царем Михаилом (ведь его хотят на царство) лучше справ
ится».
Мы разошлись и невольно приходится задумываться, Ц неужели общество та
к уже подготовлено к перевороту, к замене государя, что это уясняется все
ми так просто и без сомнений. Поезд ушел, на станции стало тихо и мы продол
жали ожидать экстренного прибытия из столицы депутатов Гучкова и Шульг
ина.
Часов около 10 вечера флигель-адъютант полковник Мордвинов, полковник ге
рцог Лейхтенбергский и я вышли на платформу, к которой должен был прибыт
ь депутатские поезд. Через несколько минут он подошел. Из ярко освещенно
го вагона салона выскочили два солдата с красными бантами и винтовками и
стали по бокам входной лестницы вагона. Повидимому, это были не солдаты, а
вероятно рабочие в солдатской форме, так неумело они держали ружья отда
вая честь «депутатам», так не похожи были также на молодых солдат. Затем и
з вагона стали спускаться сначала Гучков, за ним Шульгин, оба в зимних пал
ьто. Гучков обратился к нам с вопросом, как пройти к генералу Рузскому но е
му, кажется, полковник Мордвинов сказал, что им надлежит следовать прямо
в вагон его величества.
Мы все двинулись к царскому поезду, который находился тут же, шагах в 15 Ц 20.
Впереди шел, наклонив голову и косолапо ступая, Гучков, за ним, подняв голо
ву вверх, в котиковой шапочке Шульгин. Они поднялись в вагон государя, раз
делись и прошли в салон. При этом свидании его величества с депутатами пр
исутствовали министр императорского двора генерал-адъютант граф Фред
ерике, генерал-адъютант Рузский, его начальник штаба генерал Данилов, ка
жется начальник снабжения северного фронта генерал Саввич, дворцовый к
омендант генерал Воейков и начальник военно-походной канцелярии генер
ал Нарышкин.
Приезд депутатом А. И. Гучкова никого не удивил. Деятельность его давно бы
ла направлена против государя и он определенно являлся всегда упорным и
злобным врагом императора. Будучи еще председателем Думы, затем с 1915 года
председателем военно-промышленного комитета и находясь в постоянной с
вязи со своим другом генералом Алексей Андреевичем Поливановым, бывшим
военным министром, Гучков много лет всюду, где мог, интриговал и сеял недо
верие к царю.
Другое дело В. В. Шульгин, много лет крайний правый член Государственной Д
умы, друг В. М. Пуришкевича, издатель «Киевлянина», наследник Пихно. Как он
мог решиться вместе с Гучковым приехать просить царя оставить престол? Ш
ульгин бойкий, неглупый человек. Вероятно, честолюбивые мечты заставили
его сделаться националистом, затем войти в прогрессивный блок, играя всю
ду видную роль. Он постепенно забывал свои «правые» убеждения, исповедыв
авшие, что православный царь на Руси от бога. Государю очень тяжело было у
знать, что Шульгин едет депутатом сюда в Псков. Лично я знал Шульгина по ег
о деятельности среди правых партий, мне нравились его речи в Думе и потом
у трудно было мне поверить в приезд сюда Шульгина и в его деятельное учас
тие в перевороте.
По виду Шульгин, да и Гучков казались смущенными и конфузливо держались
в ожидании выхода государя.
Через несколько минут появился его величество, поздоровался со всеми, пр
игласил сесть всех за стол у углового Дивана. Государь спросил депутатов
, как они доехали. Гучков ответил, что отбытие их из Петрограда, ввиду волн
ений среди рабочих, было затруднительно. Затем само заседание продолжал
ось недолго.
Его величество, как было упомянуто, еще днем решил оставить престол, и теп
ерь государь желал лично подтвердить акт отречения депутатам и передат
ь им манифест для обнародования. Никаких речей поэтому не приходилось пр
оизносить депутатам.
Его величество спокойно и твердо сказал, что он исполнил то, что ему подск
азывает его совесть, и отказывается от престола за себя и за сына, с которы
м, в виду болезненного состояния, расстаться не может.
Гучков доложил, что обратное возвращение депутатов сопряжено с риском, а
посему он просил подписать манифест на всякий случай не в одном экземпл
яре. Государь на это согласился.
В это же время верховным главнокомандующим всеми российскими силами бы
л назначен государем великий князь Николай Николаевич Ц наместник Кав
каза и главнокомандующий Кавказской армией, о чем была послана телеграм
ма в Тифлис его величеством.
Затем государь ушел к себе в отделение, а все оставшиеся стали ждать изго
товления копии манифеста.
Вот собственно с формальной стороны и все, что про изошло на свидании деп
утатов Думы Гучкова и Шульгина с его величеством 2-го марта в Пскове
Описание св
идания Гучкова и Шульгина с государем 2-го март сделанное Шульгиным, вско
ре после возвращения депутатов в Петр град, составлено довольно верно
.
Что сказать о настроении всех тех, которые были свидетелями этого глубок
о-трагичного события.
Среди близких государю, среди его свиты, в огромном большинстве все почт
и не владели собою. Я видел как пла кал граф Фредерике, вернувшись от госуд
аря, видел слезы у князя Долгорукого, Федорова, Штакельберга, Мордвинова,
да и все были мрачны.
Государь после 12 часов ночи ушел к себе в купе и оставался один. Генерал Ру
зский, Гучков, Шульгин и все остальные скоро покинули царский поезд и мы н
е видали их больше.
После часа ночи депутатский поезд, т. Ц е. собственно один вагон с парово
зом, отбыл в Петроград. Небольшая кучка народа смотрела на этот отъезд. Де
ло было сделано Ц императора Николая II уже не было. Он передал престол Ми
хаилу Александровичу.
Пятница, 3-го марта.
Псков Ц Витебск Ц Орша Ц Могилев.
Поздно ночью, в пятницу 3-го марта, государь отбыл и: Пскова в Могилев. Путь
его величества лежал через Остров Двинск, Витебск, Оршу в Могилев, в Ставк
у.
От ярко освещенной, но пустынной платформы пассажирского вокзала Псков
а отошли собственный его величества и свитский поезда. Только небольшая
группа железнодорожных служащих, да несколько лиц в военной форм смотре
ли на отходящие поезда.
Переезд от Пскова до Могилева совершился спокойно, без малейших осложне
ний. На станциях почти не было публики, только в Витебске, который миновал
и днем, скопление пассажиров значительно, но никаких волнений, симпатии
или антипатии к царскому поезду мы не заметили. Точно это был один из очер
едных поездов, точно никто не знал, кто находится в этих больших, чудных си
них вагонах с орлами.
А между тем по всем линиям, как я уже отметил ранее, разослана была телегра
мма члена Думы Бубликова об образовании «временного правительства».
Днем 3-го марта с пути его величество послал телеграмму Михаилу Александ
ровичу уже как новому царю, в которой просил его простить, что принужден п
ередать ему тяжелую ношу правления Россией, и желал брату своему успеха
в этом трудном деле. Телеграмма простая, сердечная и она так отражала гос
ударя и всю его духовную жизнь. Нет ни малейшей рисовки, ни малейшей позы,
а высказан только душевный порыв человека.
Эта телеграмма, может быть, объясняет в значительной степени то сравните
льно спокойное отношение к событиям, которое замечалось у государя посл
едние два дня. Его величество надеялся, что брат его, который принимает ца
рство, при том сочувствии со стороны деятелей переворота, успокоит стран
у, а назначенный государем верховным главнокомандующим великий князь Н
иколай Николаевич сбережет армию от революционного развала и война буд
ет закончена победоносно. Государь, однако, понимал, что Михаил Александ
рович не опытен в государственных делах, но его величество знал, что брат
предан России и любит родину и отдаст себя на служение ей.
В настроении его величества заметна перемена. Он по-прежнему хотя ровен,
спокоен, но задумчив и сосредоточен. Видимо, он уходит в себя, молчит. Иног
да с особой грустью смотрели его глаза и в них, в этих особенных чистых, пр
авдивых и красивых, глазах, особенно грустный вопрос: как все это соверши
лось и сможет ли брат справиться с государством и имел ли он, законный цар
ь, право передать ему Россию.
Все эти дни с 1-го марта государь был в кубанской пластунской форме, выход
ил на воздух, несмотря на свежую ветряную погоду, без пальто в одной Черке
сске и башлыке. Он такой моложавый, бодрый и так легко и скоро ходит.
Когда я смотрел на него сегодня, мне припомнились те слова флигель-адъют
анта А. А. Дрентельна: «Государь никогда не торопится и никогда не опаздыв
ает». Так ли это теперь, когда все рушится.
К вечеру, когда уже стало темнеть, проехали Оршу Ц это преддверие Ставки.
Шумная толпа, как всегда, наполняла грязную станцию, в этом узловом пункт
е. Но на платформе около поезда было тихо, спокойно.
Около 9 часов государь прибыл в Могилев. Поезд тихо подошел к «военной» дл
инной, пустынной, открытой платформе, к которой всегда прибывали царские
поезда. Высокие электрические фонари ярко освещали небольшую группу ли
ц во главе с генералом Алексеевым, прибывших встретить его величество.
Небольшой с седыми усами, солдатской наружности, невзрачный генерал Але
ксеев вытянулся, отдал честь. К нему подошел его величество, протянул ему
руку, поздоровался, что-то спросил его и затем сел в автомобиль с графом Ф
ре-дериксом и отправился к себе по пустынным, тихим улицам Могилева. Мы вс
е последовали за его величеством и разместились в своих обычных помещен
иях.
Час спустя уже около 11 часов вечера я прошел в генерал-квартирмейстерску
ю часть к генералу Клембовскому. Я знаю Владислава Наполеоновича, так ка
к мы одного выпуска из военного училища. Это умный, выдержанный, скрытный
человек, хороший офицер генерального штаба, боевой генерал и известный в
оенный писатель. Нам помешали говорить, так как генерал Алексеев прислал
за Клембовским. Я узнал только, что завтра в обычное время, после 9-ти часов
утра, государь прибудет в штаб для выслушивания доклада начальника штаб
а генерала Алексеева в присутствии генерала Клембовского и генерал-ква
ртирмейстера генерала Лукомского.
«Я не могу не выразить удивления, как после того, что произошло, государь в
се-таки будет принимать обычный наш доклад», сказал мне генерал Клембов
ский и пошел в кабинет генерала Алексеева.
Я спустился в первый этаж и здесь в одной из комнат встретил графа Граббе,
который был очень оживлен. На мой вопрос, почему он здесь так поздно, граф
Граббе ответил: «Я был у Алексеева и просил конвой его величества сделат
ь конвоем Ставки. Он обещал».
Удивленный этими соображениями командира конвой русского государя уст
роить этот конвой в Ставку уже без царя, я заметил Граббе, что зачем он так
торопится с этим делом, ведь его величество еще в Ставке.
«Да, но не нужно упускать времени», ответил Граббе и быстро ушел из комнат
ы.
Этот случай был первый из подобных, когда люди так спешно стали менять ид
ею службы, ее принципы…
В комнатах генерал-квартирмейстерской части все было попрежнему. Дежур
или полевые жандармы, сидели офицеры за столами, стучал телеграфный аппа
рат…
На маленькой площади у дворца из старинной ратуши, а круглом садике стоя
ли посты дворцовой полиции, а у подъезда государя в дубленых постовых ту
лупах находились попрежнему парные часовые Георгиевского батальона.
Могилев тих, малолюден и спокоен, как всегда. В царских комнатах долго, дол
го светился огонь. Точно ничего не случилось, точно то, что я видел, что все
мы пережили, был сон.
Суббота, 4-го марта.
В Ставке Ц Могилев.
В субботу 4-го марта, после утреннего чая в начале 10-го часа, государь проше
л, своим обычным порядком, в генерал-квартирмейстерскую часть (дом рядом
с дворцом) для принятия доклада генерала Алексеева о положении на фронта
х.
Об этом последнем докладе его величеству мне сообщил генерал Клембовск
ий, присутствовавший на нем, вместе с ге-ралом Лукомским, по службе. Госуд
арь, как сказал, в начале 10-го часа пришел в генерал-квартирмейстерскую ча
сть и занял свое обычное место за столом, где ежедневно происходили эти д
оклады. Спокойно, внимательно слушал государь Алексеева, который сначал
а волновался, спешил и только через несколько минут под влиянием вопросо
в его величеству, замечаний и указаний стал докладывать как всегда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
ор был заперт и мы просили его открыть. Громадный, высокий, недавно рестав
рированный храм, освещенный яркими лучами солнца, величественнен, краси
в и оставляет большое впечатление. Только холодно внутри, так как собор н
е отапливается, и зимой там служба не происходила. Потом проехали к белым
Поганкиным палатам, типичным своей стариной. Чудные древние церкви попа
дались нам на пути.
К 12 часам мы вернулись в поезд и узнали, что Родзянко не может приехать на с
видание к государю императору а к вечеру в Псков прибудут член исполните
льного комитета Думы В. В. Шульгин и военный и морской министр временного
правительства А. И. Гучков.
Государь все время оставался у себя в вагоне после продолжительного раз
говора с Рузским. Чувствовалось, что решение оставить престол назревало
. Граф Фредерике бывал часто у его величества и после завтрака, т. Ц е. часо
в около 3-х, вошел в вагон, где мы все находились, и упавшим голосом сказал п
о-французски: «Все кончено, государь отказался от престола и за себя и за
наследника Алексея Николаевича в пользу брата своего Михаила Александ
ровича яЦ послал через Рузского об этом телеграмму». Когда мы услышали
все это, то невольный ужас охватил нас и мы Громко в один голос воскликнул
и, обращаясь к Воейкову: «Владимир Николаевич, ступайте сейчас, сию минут
у к его величеству и просите его остановить, вернуть эту телеграмму».
Дворцовый комендант побежал в вагон государя. Через очень короткое врем
я генерал Воейков вернулся и сказал генералу Нарышкину, чтобы он немедле
нно шел к генерал-адъютанту Рузскому и по повелению его величества потр
ебовал телеграмму назад для возвращения государю.
Нарышкин тотчас же вышел из вагона и направился к генералу Рузскому (его
вагон стоял на соседнем пути) исполнять возложенное на него высочайшее п
овеление. Прошло около У% часа и К. Д. Нарышкин вернулся от Рузского, сказав,
что Рузский телеграмму не возвратил и сообщил, что лично даст по этому по
воду объяснение государю.
Это был новый удар, новый решительный шаг со стороны Рузского для привед
ения в исполнение намеченных деяний по свержению императора Николая II с
трона.
Мы все печально разошлись по своим купэ около 5 часов дня. Я стоял у окна в с
овершенно подавленном настроении. Трудно было поймать даже мысль в голо
ве, так тяжело было на душе. Было то же самое, когда на ваших глазах скончае
тся близкий, дорогой вам человек, на которого были все упования и надежды.
Вдруг мимо нашего вагона по узкой деревянной платформе между путей я зам
етил идущего государя с дежурным флигель-адъютантом герцогом Лейхтенб
ергским. Его величество в форме кубанских пластунов в одной Черкесске и
башлыке не спеша шел, разговаривая с герцогом. Проходя мимо моего вагона,
государь взглянул на меня и приветливо кивнул головою. Лицо у его величе
ства было бледное, но спокойное. Я по-думал, сколько надо силы воли, чтобы п
оказываться на народе после величайшего события акта отречения от прес
тола…
Уже в 1918 году в июне я был в Петрограде у графа Бенкендорфа и вспоминал о те
х часах, которые пришлось пережить с государем в Пскове, и передал Павлу К
онстантиновичу свое впечатление о редкой сдержанности государя после
отречения. Граф задумался, потом сказал: «Весною в начале апреля 1917 года я к
ак-то гулял с его величеством по Царскосельскому парку и государь мне ск
азал, что только теперь, спустя 2 Ц 3 недели, он начинает приходить немного
в себя, во время же событий в Могилеве, в пути, а главное в Пскове он находил
ся как бы в забытии, тумане… Да, его величество очень страдал, но ведь он ни
когда не показывает своих волнений», добавил граф.
Около 8 часов вечера прибыл первый поезд из Петрограда после революционн
ых дней. Он был переполнен. Толпа из вагонов бросилась в вокзал к буфету. В
переди всех бежал какой-то полковник. Я обратился к нему, спросил его о Пе
трограде, волнениях, настроении города. Он ответил мне, что там теперь все
хорошо, город успокаивается и народ доволен, так как фунт хлеба стоит 5 коп
., масло 50 коп. Меня удивил этот ответ, определяющий суть революции,, народны
х бунтов, только такой материальной стороной и чисто будничным интересо
м.
«Что же говорят о государе, о всей перемене», спросил я опять полковника.
«Да о государе ничего не говорят, надеются, вероятно, что «временное прав
ительство» с новым царем Михаилом (ведь его хотят на царство) лучше справ
ится».
Мы разошлись и невольно приходится задумываться, Ц неужели общество та
к уже подготовлено к перевороту, к замене государя, что это уясняется все
ми так просто и без сомнений. Поезд ушел, на станции стало тихо и мы продол
жали ожидать экстренного прибытия из столицы депутатов Гучкова и Шульг
ина.
Часов около 10 вечера флигель-адъютант полковник Мордвинов, полковник ге
рцог Лейхтенбергский и я вышли на платформу, к которой должен был прибыт
ь депутатские поезд. Через несколько минут он подошел. Из ярко освещенно
го вагона салона выскочили два солдата с красными бантами и винтовками и
стали по бокам входной лестницы вагона. Повидимому, это были не солдаты, а
вероятно рабочие в солдатской форме, так неумело они держали ружья отда
вая честь «депутатам», так не похожи были также на молодых солдат. Затем и
з вагона стали спускаться сначала Гучков, за ним Шульгин, оба в зимних пал
ьто. Гучков обратился к нам с вопросом, как пройти к генералу Рузскому но е
му, кажется, полковник Мордвинов сказал, что им надлежит следовать прямо
в вагон его величества.
Мы все двинулись к царскому поезду, который находился тут же, шагах в 15 Ц 20.
Впереди шел, наклонив голову и косолапо ступая, Гучков, за ним, подняв голо
ву вверх, в котиковой шапочке Шульгин. Они поднялись в вагон государя, раз
делись и прошли в салон. При этом свидании его величества с депутатами пр
исутствовали министр императорского двора генерал-адъютант граф Фред
ерике, генерал-адъютант Рузский, его начальник штаба генерал Данилов, ка
жется начальник снабжения северного фронта генерал Саввич, дворцовый к
омендант генерал Воейков и начальник военно-походной канцелярии генер
ал Нарышкин.
Приезд депутатом А. И. Гучкова никого не удивил. Деятельность его давно бы
ла направлена против государя и он определенно являлся всегда упорным и
злобным врагом императора. Будучи еще председателем Думы, затем с 1915 года
председателем военно-промышленного комитета и находясь в постоянной с
вязи со своим другом генералом Алексей Андреевичем Поливановым, бывшим
военным министром, Гучков много лет всюду, где мог, интриговал и сеял недо
верие к царю.
Другое дело В. В. Шульгин, много лет крайний правый член Государственной Д
умы, друг В. М. Пуришкевича, издатель «Киевлянина», наследник Пихно. Как он
мог решиться вместе с Гучковым приехать просить царя оставить престол? Ш
ульгин бойкий, неглупый человек. Вероятно, честолюбивые мечты заставили
его сделаться националистом, затем войти в прогрессивный блок, играя всю
ду видную роль. Он постепенно забывал свои «правые» убеждения, исповедыв
авшие, что православный царь на Руси от бога. Государю очень тяжело было у
знать, что Шульгин едет депутатом сюда в Псков. Лично я знал Шульгина по ег
о деятельности среди правых партий, мне нравились его речи в Думе и потом
у трудно было мне поверить в приезд сюда Шульгина и в его деятельное учас
тие в перевороте.
По виду Шульгин, да и Гучков казались смущенными и конфузливо держались
в ожидании выхода государя.
Через несколько минут появился его величество, поздоровался со всеми, пр
игласил сесть всех за стол у углового Дивана. Государь спросил депутатов
, как они доехали. Гучков ответил, что отбытие их из Петрограда, ввиду волн
ений среди рабочих, было затруднительно. Затем само заседание продолжал
ось недолго.
Его величество, как было упомянуто, еще днем решил оставить престол, и теп
ерь государь желал лично подтвердить акт отречения депутатам и передат
ь им манифест для обнародования. Никаких речей поэтому не приходилось пр
оизносить депутатам.
Его величество спокойно и твердо сказал, что он исполнил то, что ему подск
азывает его совесть, и отказывается от престола за себя и за сына, с которы
м, в виду болезненного состояния, расстаться не может.
Гучков доложил, что обратное возвращение депутатов сопряжено с риском, а
посему он просил подписать манифест на всякий случай не в одном экземпл
яре. Государь на это согласился.
В это же время верховным главнокомандующим всеми российскими силами бы
л назначен государем великий князь Николай Николаевич Ц наместник Кав
каза и главнокомандующий Кавказской армией, о чем была послана телеграм
ма в Тифлис его величеством.
Затем государь ушел к себе в отделение, а все оставшиеся стали ждать изго
товления копии манифеста.
Вот собственно с формальной стороны и все, что про изошло на свидании деп
утатов Думы Гучкова и Шульгина с его величеством 2-го марта в Пскове
Описание св
идания Гучкова и Шульгина с государем 2-го март сделанное Шульгиным, вско
ре после возвращения депутатов в Петр град, составлено довольно верно
.
Что сказать о настроении всех тех, которые были свидетелями этого глубок
о-трагичного события.
Среди близких государю, среди его свиты, в огромном большинстве все почт
и не владели собою. Я видел как пла кал граф Фредерике, вернувшись от госуд
аря, видел слезы у князя Долгорукого, Федорова, Штакельберга, Мордвинова,
да и все были мрачны.
Государь после 12 часов ночи ушел к себе в купе и оставался один. Генерал Ру
зский, Гучков, Шульгин и все остальные скоро покинули царский поезд и мы н
е видали их больше.
После часа ночи депутатский поезд, т. Ц е. собственно один вагон с парово
зом, отбыл в Петроград. Небольшая кучка народа смотрела на этот отъезд. Де
ло было сделано Ц императора Николая II уже не было. Он передал престол Ми
хаилу Александровичу.
Пятница, 3-го марта.
Псков Ц Витебск Ц Орша Ц Могилев.
Поздно ночью, в пятницу 3-го марта, государь отбыл и: Пскова в Могилев. Путь
его величества лежал через Остров Двинск, Витебск, Оршу в Могилев, в Ставк
у.
От ярко освещенной, но пустынной платформы пассажирского вокзала Псков
а отошли собственный его величества и свитский поезда. Только небольшая
группа железнодорожных служащих, да несколько лиц в военной форм смотре
ли на отходящие поезда.
Переезд от Пскова до Могилева совершился спокойно, без малейших осложне
ний. На станциях почти не было публики, только в Витебске, который миновал
и днем, скопление пассажиров значительно, но никаких волнений, симпатии
или антипатии к царскому поезду мы не заметили. Точно это был один из очер
едных поездов, точно никто не знал, кто находится в этих больших, чудных си
них вагонах с орлами.
А между тем по всем линиям, как я уже отметил ранее, разослана была телегра
мма члена Думы Бубликова об образовании «временного правительства».
Днем 3-го марта с пути его величество послал телеграмму Михаилу Александ
ровичу уже как новому царю, в которой просил его простить, что принужден п
ередать ему тяжелую ношу правления Россией, и желал брату своему успеха
в этом трудном деле. Телеграмма простая, сердечная и она так отражала гос
ударя и всю его духовную жизнь. Нет ни малейшей рисовки, ни малейшей позы,
а высказан только душевный порыв человека.
Эта телеграмма, может быть, объясняет в значительной степени то сравните
льно спокойное отношение к событиям, которое замечалось у государя посл
едние два дня. Его величество надеялся, что брат его, который принимает ца
рство, при том сочувствии со стороны деятелей переворота, успокоит стран
у, а назначенный государем верховным главнокомандующим великий князь Н
иколай Николаевич сбережет армию от революционного развала и война буд
ет закончена победоносно. Государь, однако, понимал, что Михаил Александ
рович не опытен в государственных делах, но его величество знал, что брат
предан России и любит родину и отдаст себя на служение ей.
В настроении его величества заметна перемена. Он по-прежнему хотя ровен,
спокоен, но задумчив и сосредоточен. Видимо, он уходит в себя, молчит. Иног
да с особой грустью смотрели его глаза и в них, в этих особенных чистых, пр
авдивых и красивых, глазах, особенно грустный вопрос: как все это соверши
лось и сможет ли брат справиться с государством и имел ли он, законный цар
ь, право передать ему Россию.
Все эти дни с 1-го марта государь был в кубанской пластунской форме, выход
ил на воздух, несмотря на свежую ветряную погоду, без пальто в одной Черке
сске и башлыке. Он такой моложавый, бодрый и так легко и скоро ходит.
Когда я смотрел на него сегодня, мне припомнились те слова флигель-адъют
анта А. А. Дрентельна: «Государь никогда не торопится и никогда не опаздыв
ает». Так ли это теперь, когда все рушится.
К вечеру, когда уже стало темнеть, проехали Оршу Ц это преддверие Ставки.
Шумная толпа, как всегда, наполняла грязную станцию, в этом узловом пункт
е. Но на платформе около поезда было тихо, спокойно.
Около 9 часов государь прибыл в Могилев. Поезд тихо подошел к «военной» дл
инной, пустынной, открытой платформе, к которой всегда прибывали царские
поезда. Высокие электрические фонари ярко освещали небольшую группу ли
ц во главе с генералом Алексеевым, прибывших встретить его величество.
Небольшой с седыми усами, солдатской наружности, невзрачный генерал Але
ксеев вытянулся, отдал честь. К нему подошел его величество, протянул ему
руку, поздоровался, что-то спросил его и затем сел в автомобиль с графом Ф
ре-дериксом и отправился к себе по пустынным, тихим улицам Могилева. Мы вс
е последовали за его величеством и разместились в своих обычных помещен
иях.
Час спустя уже около 11 часов вечера я прошел в генерал-квартирмейстерску
ю часть к генералу Клембовскому. Я знаю Владислава Наполеоновича, так ка
к мы одного выпуска из военного училища. Это умный, выдержанный, скрытный
человек, хороший офицер генерального штаба, боевой генерал и известный в
оенный писатель. Нам помешали говорить, так как генерал Алексеев прислал
за Клембовским. Я узнал только, что завтра в обычное время, после 9-ти часов
утра, государь прибудет в штаб для выслушивания доклада начальника штаб
а генерала Алексеева в присутствии генерала Клембовского и генерал-ква
ртирмейстера генерала Лукомского.
«Я не могу не выразить удивления, как после того, что произошло, государь в
се-таки будет принимать обычный наш доклад», сказал мне генерал Клембов
ский и пошел в кабинет генерала Алексеева.
Я спустился в первый этаж и здесь в одной из комнат встретил графа Граббе,
который был очень оживлен. На мой вопрос, почему он здесь так поздно, граф
Граббе ответил: «Я был у Алексеева и просил конвой его величества сделат
ь конвоем Ставки. Он обещал».
Удивленный этими соображениями командира конвой русского государя уст
роить этот конвой в Ставку уже без царя, я заметил Граббе, что зачем он так
торопится с этим делом, ведь его величество еще в Ставке.
«Да, но не нужно упускать времени», ответил Граббе и быстро ушел из комнат
ы.
Этот случай был первый из подобных, когда люди так спешно стали менять ид
ею службы, ее принципы…
В комнатах генерал-квартирмейстерской части все было попрежнему. Дежур
или полевые жандармы, сидели офицеры за столами, стучал телеграфный аппа
рат…
На маленькой площади у дворца из старинной ратуши, а круглом садике стоя
ли посты дворцовой полиции, а у подъезда государя в дубленых постовых ту
лупах находились попрежнему парные часовые Георгиевского батальона.
Могилев тих, малолюден и спокоен, как всегда. В царских комнатах долго, дол
го светился огонь. Точно ничего не случилось, точно то, что я видел, что все
мы пережили, был сон.
Суббота, 4-го марта.
В Ставке Ц Могилев.
В субботу 4-го марта, после утреннего чая в начале 10-го часа, государь проше
л, своим обычным порядком, в генерал-квартирмейстерскую часть (дом рядом
с дворцом) для принятия доклада генерала Алексеева о положении на фронта
х.
Об этом последнем докладе его величеству мне сообщил генерал Клембовск
ий, присутствовавший на нем, вместе с ге-ралом Лукомским, по службе. Госуд
арь, как сказал, в начале 10-го часа пришел в генерал-квартирмейстерскую ча
сть и занял свое обычное место за столом, где ежедневно происходили эти д
оклады. Спокойно, внимательно слушал государь Алексеева, который сначал
а волновался, спешил и только через несколько минут под влиянием вопросо
в его величеству, замечаний и указаний стал докладывать как всегда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34