Эта картинка, во всяком случае, стала исходным пунктом дальнейшего развития
страха. Когда он на седьмом или восьмом году жизни однажды узнал, что завтра к
нему придет новый учитель, он в ближайшую ночь видел этого учителя во сне в виде
льва, который с громким рыканием приближался к его кровати в положении волка на
той картинке, и опять проснулся со страхом. Фобия волка была тогда уже
преодолена, у него была поэтому свободная возможность выбрать себе нового зверя,
как предмет страха, и в этом позднем сновидении он узнал в учителе заместителя
отца. Каждый учитель его в более поздние годы его детства играл ту же роль отца
и приобретал влияние отца как в хорошую, так и в дурную сторону. Судьба дала ему
особенный повод освежить свою фобию волка в гимназическое время и лежавшее в
основе ее отношения сделать исходной точкой тяжелых задержек. Учитель,
преподававший в его классе латынь, назывался Вольф (волк). С самого начала он
стал его бояться; однажды учитель его жестоко выбранил из-за глупой ошибки в
латинском переводе, и с тех пор он не мог уже освободиться от чувства
парализующего страха перед этим учителем, страха, который скоро перенесся на
других \-чителей. Но и случай, при котором он ошибся в переводе, не был свободен
от внутренних отношений. Он должен был перевести латинское слово "filius" и
перевел его, употребив французское слово "fils"
Сновидение и первичная сцена
403
вместо соответствующего слова на родном языке. Волк все еще оставался отцом 1).
Первый "преходящий симптом" ("passagere Symptom")2), который появился у пациента
во время лечения, относился еще к фобии волка и к сказке о семи козлятах. В
комнате, где происходили первые сеансы, находились большие стен ные часы против
пациента, лежавшего отвернувшись от меня на диване. Я обратил внимание на то,
что он время от времени поворачивал ко мне лицо, смотрел на меня очень дру-
желюбно, как будто старался умилостивить меня, и затем переводил взор на часы. Я
полагал тогда, что этим он выражает свое сильное желание поскорей закончить
сеанс. Долгое время спустя пациент напомнил мне эту игру вы ражения его лица и
жестов и дал мне ее объяснение, напомнив, что самый молодой из семи козлят
спрятался в ящике стенных часов, между тем как шесть остальных его братьев были
съедены волком. Он хотел тогда сказать: будь добр со мной Должен ли я тебя
бояться? Сожрешь ли ты меня? Должен ли я спрятаться от тебя в ящике от часов,
как самый молодой из козлят? Волк, которого он боялся, был, несомненно, его
отец, но страх перед волком был связан с условием вертикального положения. На
основании своих воспоминаний он с полной определенностью утверждает, что
изображения волка, идущего на всех четырех лапах, как в сказке "Красная
Шапочка", лежащего в кровати, не испугали бы его. Не меньшее значение имело
положение, в котором он, согласно нашей конструкции первичной сцены, видел
женщину; но это значение осталось ограниченным в сексуальной области. Самым
замечательным явлением в его любовной жизни по наступлении зрелости были припад
ки навязчивой чувственной влюбленности, которые наступали и вновь исчезали в
загадочной последовательности,
1) После этой брани со стороны учителя - Вочьфа ему стало известно общее мнение
товарищей, что учитель для примирения ждет от него денег К этому мы вернемся
позже Могу себе представить, какое большое значение это имело бы для
рационалистического на такую историю болезни, если бы можно было предположить,
что весь страх перед волком в действительности исходил от учителя латинского
языка с такой фамилией, что он был проецирован обратно в детство и вызвал при
посредстве иллюстрации к сказке фантазию о . первичной сцене Но с этим
согласиться нельзя, первенство фобии волка во времени и перенесение ее в детские
годы в первом имении установлены с несомненностью А сновидение в 4 года7 ?.)
Ferencv - (U )ber passagere Symptombildung w(a:)hrend der Analyse Zen-iralblattf
Psychoanalyse, II Jhg 1912 S 588ff
404
3. Фрейд
развивали в нем колоссальную энергию даже в периоды заторможенносги и овладеть
которыми бь1ло совершенно не в его власти. Полную оценку этой навязчивой любви я
должен отложить до другого места вследствие особенно ценной связи ее с другими
моментами, но здесь могу указать, что она была связана с определенным, скрытым
для него условием, узнать о котором удалось только во время лечения. Женщина
должна была занять положение, какое в первичной сцене мы приписываем матери.
Крупные, бросающиеся в глаза задние части он с юных лет воспринимал, как самую
привлекательную прелесть женщины; коитус a tergo почти не доставлял ему
наслаждения. Критическое соображение вполне оправдывает возможное здесь
возражение, что такое сексуальное предпочтение, оказываемое задним частям тела,
составляет общий характер лиц, склонных к неврозу навязчивости, и не оправдывает
объяснение, приписываемое особенному впечатлению, имевшему место в детские годы.
Оно входит в состав анально-эротического предрасположения и относится к тем
архаическим чертам, которыми отличается эта конституция. Коитус a tegro - more
ferrarum можно ведь филогенетически рассматривать, как более старую форму. Мы
вернемся к этому пункту в позднейшей дискуссии, когда приведем материал,
касающийся бессознательных условий его любовного чувства. Будем теперь
продолжать рассмотрение отношений между сновидением и первичной сценой. Согласно
теперешним нашим ожиданиям, сон должен был представить ребенку, радующемуся
исполнению своих желаний к рождеству, картину сексуального удовлетворения отцом
в том виде, в каком он это наблюдал в той первичной сцене, что стало образцом
собственного удовлетворения, которое он желал получить от отца. Но вместо этой
картины появляется материал истории, незадолго до того рассказанной дедом:
дерево, волки, "бесхвостость" в форме сверхкомпенсации в виде пушистых хвостов
означенных волков. Здесь у нас не хватает связи, ассоциативного моста, который
ведет от содержания первичной сцены к истории о волке. Эта связь создается
опять-таки только этим положением. Бесхвостый волк предлагает другим в рассказе
деда взобраться на него. Эта деталь вызвала в воспоминаниях картину первичной
сцены. Таким путем материал первичной сцены мог быть заменен материалом из ис-
тории о волке и при этом одновременно двое родителей
Сновидение ч первичная сцена
405
могли быть заменены по желанию несколькими волками. Ближайшее превращение
содержания сновидения состояло в том, что история о волке приспособилась к
содержанию сказки о "Семи козлятах", позаимствовав у нее число семь1).
Превращение материала: первичная сцена - история о волке - сказка о семи
козлятах - является отражением развития хода мыслей во время образования
сновидения: тоска по сексуальному удовлетворению отцом - понимание связанного с
ним условия кастрации - страх перед отцом. Полагаю, что кошмарный сон
четырехлетнего ребенка только теперь ясен вполне21.
I) Шесть 11ли семь значится во сне 6 - число съеденных детей, 7-ой спасается а
часовой ящик Строгий зион толкования сновидения сохраняет свою cu.iy, каждая
деталь получает свое объяснение. 2) После того, как нам удался синтез этого сна,
я хочу попробовать изложить в ясной форме отношение явного содержания сновидения
к скрытым его мыслям. Ночь, я лежу в своей кровати. Последнее является началом
репродукции первичной сцены "Ночь " - представляет собой искажение вместо - я
спал. Замечание я знаю, что бьпа зима, когда мне это приснилось, и ночь, -
относится к воспоминанию о сновидений и не входит в его содержание. Оно вполне
верно: это была одна из ночей, ближайших ко дню его рождения, тек рождеству
Вдруг окно само распахнулось. Это нужно понимать - вдруг я сам просыпаюсь,
воспоминание о первичной сцене Влияние истории о волке, в которой волк
вскакивает через окно, оказывает свое модифицирующее действие и превращает
непосредственное выражение в обратное. Введение окна служит одновременно для
того, чтобы переместить в настоящее время следующее содержание сновидения. В
сочельник вдруг открывается дверь и появляется елка с подарками. Здесь
сказывается таким образом влияние действительного рождественского ожидания,
которое включает в себя сексуальное удовлетворение. Большое ореховое дерево
заменяет елку. т.е. относится к действительному; кроме того, еще дерево из
истории о волке, на которое взбирается преследуемый портной, и под которым
стерегут его волки. Высокое дерево является также, как я в этом часто убеждался,
символом наблюдения Voyeurtum если сидишь на дереве, можешь видеть все, что
происходит внизу, а сам остаешься невидимым Сравни известную историю Боккаччо и
др. Волки Их число: шесть ши семь В истории о волке появляется целая стая без
указания числа Определение числа указывает влияние сказки о семи козлятах, из
которых съедено шесть. Замена числа два в первичной сцене несколькими, что было
бы абсурдно в первичной сцене, желательно сопротивлению, как средство искажения
В сделанном к этому сну рисунке сновидец подчеркнул число пять, исправляющее,
вероятно, указание была ночь Они сидят на дереве Во-первых, они заменяют
висящие на дереве рождественские подарки Но они также помещены на дерево потому,
что это может означать они глядят В истории деда они находятся под деревом Их
отношение к дереву превращено, следовательно, во сне в обратное, откуда
приходится заключить, что в содержании сновидения имеют место еще и другие
превращения латентного материала
406
3. Фрейд
После всего вышесказанного я могу лишь вкратце остановиться на патологическом
влиянии "первичной сцены" и на тех изменениях, которые пробуждение этой сцены
вызвало в его сексуальном развитии. Проследим только то действие, которое нашло
себе выражение в сновидении. Позже выяснится, что не одно только сексуальное
течение про-Они глядят на него с напряженным вниманием. Эта черта происходит
всецело из первичной сцены, за счет полного превращения в сновидений. Они совсем
белые. Эта несущественная, сама по себе. но резко подчеркнутая в рассказе
сновидца черта, своей интенсивностью обязана значительной спайке элементов из
всех слоев материала и соединяет второстепенные детали других источников
сновидения со значительной частью первичной сцены. Это последнее
детерминирование исходит из белизны нос11.1Ы1пгп ч постельного белья родителей;
сюда же относится белизна овечьих стад, собак пастухов, как намек на его
сексуальное исследование над животными, белизна в сказке о семи козлятах, в
которой мать узнают по белизне ее руки. Ниже мы поймем, что белое белье является
также намеком на смерть. Они сидят неподвижно. Этим высказывается противоречие с
странным содержанием виденной сцены, с подвижностью, которая, благодаря свя-
занному с ней положению, соединяет первичную сцену с историей о волке. У них
хвосты, как у лисиц. Это должно противоречить результату, который получился от
влияния первичной сцены на историю о волке, и в этом приходится признать самый
важный вывод, к которому привело его сексуальное исследование: значит,
действительно существует кастрация. Испуг, с которым встречается этот результат
размышления, находит себе, наконец, выход в сновидении и приводит его к концу.
Страх быть съеденным волками. Сновидцу казалось, что этот страх не мотивирован
содержанием сновидения. Он говори.1: мне не следовало бы бояться, потому что
волки были скорее похожи на лисиц или на собак, они на меня не бросались для
того, чтобы укусить меня, и они были совершенно спокойны и совсем не страшны. Мы
узнаем, что работа сновидения некоторое время старалась обезвредить мучительные
содержания, превратив их в противоположные (они неподвижны, у них самые
прекрасные хвосты), пока, наконец, это средство уже не помогает, и страх берет
верх. Он достигает этого при помощи сказки, в которой детки - козлята пожираются
волком - отцом. Возможно, что это место сказки само по себе напомнило шутливые
угрозы отца, когда он играл с ребенком, так что страх быть съеденным волком так.
же хорошо мог быть воспоминанием, как и заменой путем сдвига. Мотивы желаний в
этом сновидений совершенно осязательны; к поверхностным желаниям дня, чтобы
скорее уже наступило рождество (сны от нетерпения), присоединяется более
глубокое непрекращающееся в то же время желание сексуального удовлетворения от
отца, которое сначала заменяется желанием снова увидать то, что тогда произвю
такое сильное впечатление. Тогда протекает психический процесс от исполнения
этого желания в воспоминаниях о первичной сцене до ставшего теперь неизбежным
отказа этого желания и вытеснения. Обстоятельность и подробность изложения,
необходимые благодаря старанию дать читателю какой-нибудь эквивалент взамен
убедительности проведенного над самим собой анализа, пусть убедит его не тре-
бовать публикации анализов, тянувшихся в течение нескольких лет. .
Сновидение и первичная сцена
407
изошло от этой первичной сцены, а целый ряд течений, прямо расщепление
сексуальной жизни. Далее мы должны будем принять во внимание, что оживление этой
сцены (я нарочно избегаю слова: воспоминание) имеет то же действие, как если бы
это было настоящее переживание. Сцена действует спустя некоторое время, и за это
время - в промежутке между полутора и четырьмя годами - она не потеряла своей
нежности. Может быть, мы в дальнейшем найдем признаки того, что определенное
действие она оказала уже в то время, когда была воспринята, т.е. начиная с
полугорых лет. Когда пациент погружался в ситуацию первичной сцены, то он
высказал следующее самонаблюдение. Раньше он полагал, что наблюдаемое
происшествие представляет собой акт насилия, но этому не соответствовало
выражение удовольствия, которое он видел на лице матери; он должен был признать,
что дело идет тут об удовлетворении 1). Существенно новым, что дало ему
наблюдение над общением родителей, было убеждение в действительном существовании
кастрации, возможность которой уже раньше занимала его мысли (вид обеих девочек,
пускавших мочу, угроза няни, объяснение гувернантки, данные ею кон-
1) Правильнее всего, может быть, мы поймем указание пациента, если допустим, что
сначала предметом его наблюдения был коитус в нормальном положении, который
должен произвести впечатление садистического акта. Только после этого
переменилось положение, так что у него был случай сделать другие наблюдения и
рассуждать иначе. Но это предположение не достоверно и не кажется мне необходи-
мым. Сокращенное изложение текста не должно заставить нас забыть настоящее
положение вещей, а именно, что анализируемый в возрасте 25 лет выражал словами
впечатления и душевные движения, относившиеся к четырехлетнему возрасту, которые
тогда он выразить не сумел бы. Если пренебречь этим замечанием, то легко может
показаться комичным и невероятным, что четырехлетний ребенок может быть
способным высказывать такие специальные суждения ч ученые мысли. Это просто
второй случай запоздалого действия. В возрасте полутора лет ребенок получает
впечатление, на которое он не может достаточно полно реагировать. В четы-
рехлетнем возрасте, когда это впечатление снова оживает, оно производит на него
сильное впечатление, и он начинает его понимать. И только двадцать лет спустя,
во время анализа, ему удается сознательным мышлением понять то, что в нем тогда
происходило. Анализируемый вполне правильно не принимает во внимание эти три
временные фазы и переносит свое настоящее я в далекую прошлую ситуацию. Мы
следуем за ним в этом, потому что при правильном самонаблюдении и толковании
эффект должен получиться такой, будто можно было бы пренебречь промежутком между
второй и третьей временной фазой. У нас также нет других средств описать
процессы во второй фазе.
408
3 Фрейд
феты, воспоминание о том, что отец палкой разрубил на куски змею) Ибо теперь он
видел собственными глазами рану, о которой говорила няня, и понял, что
существование ее является необходимым условием для общения с отцом Он не мог уже
смешивать ее с роро, как при наблюдении над маленькими девочками1) Сновидение
закончилось страхом, от которого он успокоился не раньше, чем к нему подошла
няня. Он, следовательно, бежал от отца к ней Страх был отказом от желания
сексуального удовлетворения отцом, стремление к которому ему было внушено сном.
Формулировка страха:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67