также Варрен М-Броддей
(1965 г.) и его исследования роли членов семьи в патологии детского возраста).
Поскольку аналитик открыл для инстинктивных производных (представлений,
фантазий, действий) свободный доступ для проявления во всей полноте, он стал для
ребенка представителем его ОНО, т.е. "совратителем" со всеми отрицательными и
положительными последствиями, которые приносит с собой эта роль. Настолько,
насколько его вербализация и толкование снижают детские страхи, он играет роль
помощника Я, за которого цепляется нуждающийся в поддержке пациент. Так взрослый
аналитик является одновременно перенесенным во внешний мир Сверх-Я и идеалом.
Здесь возникает парадоксальная ситуация: ребенок боится критики со стороны этой
созданной переносом авторитетной фигуры и ищет опять скрывшиеся от него
производные ОНО, проявившиеся в анализе. Подобная экстериоризация - весьма
ценный материал, она позволяет объяснить конфликты между психическими
инстанциями. Она тем плодотворнее для анализа, чем строже мы проводим различие
между ними и переносом объектных отношений. Необоснованно утверждение, что в
конце концов все внутренние конфликты сводятся к идентификации с окружающими
людьми, стало быть, к прежним любовным отношениям. Обсуждая вопрос о внутреннем
мире ребенка, следует сказать, что в нем отношения между системами и инстанциями
психического аппарата не менее значимы, чем отношения к миру объектов. Здесь мы
не должны забывать, что и в анализе взрослых вслед за внешним перенесением кон-
фликтов между психическими инстанциями и внутри психических инстанций внутренний
мир ребенка тоже играет свою роль. Например, навязчивые невротики известны как
"сварливые" пациенты, т.е. их внутренние амбивалентные конфликты переносятся в
ходе анализа как разногласия с аналитиком, которые горячо отстаиваются с их
стороны. В конфликтах между активными и пассивными, мужскими и женскими
стремлениями аналитик делается представителем той или другой стороны и в таком
значении подавляется. Для маньяков аналитик символизирует одновременно или в
быстрой пос-
Глава 2 Связь взрослого и детского анализа
107
ледовательности объект маниакального стремления и силы Я, которые необходимы для
его подавления. В пограничных случаях шизофрении терапевту прежде всего может
выпасть роль помощника Я. В состоянии спутанности или под давлением вызывающих
страх фантазий пациент цепляется за рациональную позицию врача как за
спасательный круг и использует тон его голоса или форму объяснения (больше, чем
его содержание), чтобы взять на прицел одолевающие его первичные процессы.
Аналитику важно различать, что союз таких пациентов с их терапевтами совсем
другой, чем у истерика, который переносит на своего аналитика прежние любовные
побуждения и хочет доставить себе самому удовлетворение. Перенесение внутренних
инстанций и побуждений на аналитика является при таком рассмотрении специфичес-
кой формой переноса, которое при правильном истолковании может внести ценнейший
вклад в анализ.
Инфантильная зависимость и ее роль в детском и взрослом анализе
Кажется только вопросом техники то, насколько родители пациента должны быть
включены в терапевтическую работу. За этим лежит теоретически гораздо более
важная проблема: начиная с какого периода можно рассматривать личность
подрастающего человека как независимую структуру, т.е. когда ребенок перестает
быть отражением и игрушкой окружающих его влияний внешнего мира. В сочинениях
Фрейда мы находим ранние и многочисленные указания на значение детской
зависимости для становления характера, с одной стороны, и образования неврозов,
с другой. Как "биологический фактор" она несет ответственность, в первую
очередь, за зрелость подрастающей личности. Из страха потери объекта, потери
любви и наказаний, которым подвержен беспомощный ребенок, вырастает податливость
ребенка воспитанию, которая оборачивается во взрослой жизни "социальным
страхом". Угрызения совести, происходящие из интериоризации родительского
авторитета, прямо ведут к невротическим конфликтам. Тому обстоятельству, что
период зависимости ребенка от взрослого у человека намного длиннее, чем у всех
других живых существ, Фрейд приписывал такие последствия, как способность любить
в целом и эдиповы стремления в частности, как культурная борьба против агрессии;
как воз-
108
А Фрейд
никновение религии; как этика и мораль; короче, как важнейшие предпосылки,
прогрессивного гуманизма и социализа ции человечества. (См. следующие места у
З.Фрейда: "...биологические факты длительной несамостоятельности и медленного
созревания молодого человека..." (собр соч , т. XII, 328); ..мы понимаем, что
Эдипов комплекс является психическим коррелятом вторичных фундаментальных
биологических фактов длительной инфантильной зависимости человека.." (собр соч ,
XII, t26), "Биологическим (фактором) является длительно затянувшаяся
беспомощность и зависимость маленького ребенка } чодеи Вн}тпри.иач,очно(
существование человека в противоположность большинству животных относительно
укорочено, на свет он появляется неподготовленнее, чем они. Тем сал1ым
усиливается влияние реального внешнего мира, продвигается дифференциация Я от
ОНО, повышаются опасности со стороны внешнего мира и чрезмерно вырастает зна-
чение объекта, который один может защитить от этих опасностей и возместить
потерянную внутрилшточную жизнь Этпт биологический люмснт и создает первые опас
ные ситуации и вызывает потребность быть нобимым, ко торпя у-ш L/o-fw/c не
покидает человека" (собр соч., XIV, 186); Защита детской беспомощности придает
реакции на беспомощность, которую взрослый должен уважать и религиозное
воспитание признавать, их характерные черты" (собр. соч., XIV, 345); Мотив
борьбы индивида с "грехом" можно легко найти "в его беспомощности и зависимости
от других и лучше всего можно охарактеризовать как страх потери любви"
(собр.соч., XIV,483) Инфантильная зависимость в анализе взрослых
Анализ взрослых издавна стремится свести проявляющиеся явления зрелого периода к
их латентным предше ствующим ступеням и тем самым возродить в переносе ин-
фантильную беспомощность и зависимость С другой стороны, значение этих регрессий
ограничено на их генетической роли Поскольку учитываются динамические, топичес-
кие, структурные и экономические точки зрения, взрослый пациент остается
самостоятельной ценностью со своими собственными внутренними инстанциями, со
своей собственной структурой личности и со своими закрепленными в этой
Глава 2 Связь взрослого и детского анализа
109
личности невротическими конфликтами, к которым внешний мир имеет лишь косвенное
отношение. Классическая техника анализа взрослых является логическим
последствием и живым выражением этого убеждения. Это относится к основным
правилам анализа, что внимание психоаналитика направлено исключительно на
внутреннюю жизнь пациента; что аналитик объективно не видит окружение пациента,
а только субъективно воспринимает его глазами пациента; что отношения между па-
циентом и аналитиком исключают все вмешательства из вне; и что только таким
образом создается ситуация, когда переносы из прошлого находят свое полное
выражение. Несмотря на отдельные возражения (см., например, Б Р Лафорж, 1936,
его взгляд на семейные неврозы и его требования к семейному анализу), основные
принципы взрослого анализа в целом остаются неизменны.
Инфантильная зависимость в детском анализе Необходимо лишь разобраться в том,
что ни .один из выше перечисленных аргументов для детства не обоснован, т.е.
применительно к одному жизненному периоду в беспомощности и зависимости еще живы
факторы настоящего. Насколько бы самостоятельным или несамостоятельным ни был
ребенок, нужно в каждом конкретном случае заново в соответствии с возрастом
устанавливать состояние развития и патологию. Для оценки состояния развития и
степени существующей зависимости или достигнутой независимости у детского
аналитика имеется в распоряжении множество критериев Он изучает, с одной
стороны, как разграничены друг с другом различные формы и аспекты зависимости; с
другой стороны, меняющиеся отношения между ребенком и родителями в их
хронологической последовательности Б этом плане можно проследить линию развития,
согласно которой родители служат, соответственно возрасту ребенка, следующим
потребностям: а) потребности в объединении (симбиозе) с матерью в период, когда
собственное сознание и внешний мир еще слиты в нарцисстической среде; б)
потребности в помощи при ориентации во внешнем мире и при создании ситуаций
удовлетворения; в) потребности в объектах внешнего мира, в которые может
трансформироваться нарцисстическое либидо в на-
110
А. Фрейд
правлении объектного либидо; г) потребности в помощи и руководству при
ориентации во внутреннем мире и при овладении им, т.е. при ограничении
побуждений; д) потребности в образцах во внешнем мире как стимул для образования
СВЕРХ-Я. Для аналитика также важно понимать, какую роль можно приписать влиянию
родителей на возникновение патологических явлений. Здесь не всегда легко
различить причину и следствие, т.е. не путать реакцию матери на ее нездорового
(к примеру, аугичного) ребенка с ее патогенным влиянием на его развитие.
Вероятнее всего эти различия могут встретиться в одновременном анализе матери и
ребенка. Долговременные и дорогие исследования, вероятнее всего, оправдываются
благодаря полученной в них информации. (См. по этому поводу публикации Госпиталя
"Ребенок, терапия, клиника" и авторов: Доротти Барленгхэм, 1955; Ильза Хеллман,
I960; Катта Леви, I960; Марджори Спринц, 1962). Из анализа матери и ребенка мы
узнали следующее: а) что для многих родителей их ребенок представляет собой либо
идеальную фигуру, либо объект из их собственного прошлого, что их соединение с
ребенком зависит от этого мнимого отношения, и что ребенок развивается в духе
этих фантазий, чтобы сохранять расположение к себе родителей, даже где ему
самому причиняется наличие; б) что многие невротические или психотические
родители втягивают ребенка в свою патологическую систему и пренебрегают его
собственными потребностями развития; в) что некоторые матери фактически
разделяют симптом с ребенком и вместе с ним действуют в форме совместного
психоза, г) что патогенное влияние на ребенка тем сильнее, чем больше он
выступает на стороне родителей в фактических действиях, а не только в фантазиях;
в последнем случае анализ ребенка может удовлетвориться терапией, в первом
случае необходимо обследование референтного родителя, если ребенок должен быть
освобожден от его патологической зависимости. Изветен факт: родители часто
ответственны также за поддержание нарушений у ребенка. Многие из инфантильных
фобий, инфантильных нарушений питания, церемоний засыпания и т.п. могут
появиться только при поддержке матери. Матери, которые также сильно боятся
состо-
Глава 2. Связь взрослого и детского анализа
111
яния страха у ребенка, как и он сам, сами становятся защитниками его страха и
тем сопричастны предостерега-ниям, избеганиям, отречениям и т.д. Часто
инфантильные нарушения такого рода для наблюдателя еще очевиднее, когда
невротические дети отдалены от своих родителей (как, например, при эвакуации
лондонских детей в годы войны 1939-1945 гг.). Непременные навязчивые действия
производятся навязчивоневротическими детьми на теле матери, а не на собственном
теле. Для некоторых родителей анализ показал, что патология у ребенка отвечает
некоторому бессознательному желанию с их стороны, и что по этой причине они
вынуждены способствовать нарушению вместо того, чтобы противостоять ему.
Неопровержимый факт: родительской помощи отводится важная роль при лечении.
Здесь детский аналитик имеет хорошие основания завидовать коллегам из взрослого
анализа в исключительности отношений к их пациентам. О начале, продолжении и
конце лечения в детском анализе решает, как упоминалось выше, не Я пациента, а
разум и понимание родителей. Родителям, а не самому ребенку, выпадает задание
поддерживать терапевтический союз с аналитиком, даже если сопротивления "и
отрицательные переносы этому противодействуют; где Ъни вместо этого стоят на
стороне сопротивления ребенка и разделяют его, анализ раньше времени
разрушается. Где возрастает положительный перенос, повышается обычно и ревность
матери к аналитику и усиливается никогда не исчезающий детский конфликт
лояльности. В общем фактическое участие родителей в аналитическом процессе
изменяется в зависимости от возраста ребенка, от типа его нарушения, от личности
и патологии родителей и от технических убеждений аналитика. Мы встречаемся со
всеми имеющимися возможностями. На одном конце стоит преднамеренное отстранение
родителей, пока это позволяют внешние обстоятельства и строгое соблюдение
аналитической секретности по отношению к ним. От этого идет: частная информация
через самого детского аналитика; одновременная консультация матери, чтобы дать
ей возможность быть в курсе протекания анализа; одновременная психотерапия отца
или матери; присутствие матери на аналитическом занятии маленьких детей;
инструкция матери по самостоятельному обращению с маленькими детьми;
одновременное подключение одного из родителей к анализу взрослых и т.д. На
другом
110
А. Фрейд
правлении объектного либидо; г) потребности в помощи и руководству при
ориентации во внутреннем мире и при овладении им, т.е. при ограничении
побуждений; д) потребности в образцах во внешнем мире как стимул для образования
СВЕРХ-Я. Для аналитика также важно понимать, какую роль можно приписать влиянию
родителей на возникновение патологических явлений. Здесь не всегда легко
различить причину и следствие, т.е. не путать реакцию матери на ее нездорового
(к примеру, аутичного) ребенка с ее патогенным влиянием на его развитие.
Вероятнее всего эти различия могут встретиться в одновременном анализе матери и
ребенка. Долговременные и дорогие исследования, вероятнее всего, оправдываются
благодаря полученной в них информации. (См. по этому поводу публикации Госпиталя
"Ребенок, терапия, клиника" и авторов: Доротги Барленгхэм, 1955; Ильза Хеллман,
I960; Катта Леви, I960; Марджори Спринц, 1962). Из анализа матери и ребенка мы
узнали следующее: а) что для многих родителей их ребенок представляет собой либо
идеальную фигуру, либо объект из их собственного прошлого, что их соединение с
ребенком зависит от этого мнимого отношения, и что ребенок развивается в духе
этих фантазий, чтобы сохранять расположение к себе родителей, даже где ему
самому причиняется наличие; б) что многие невротические или психотические
родители втягивают ребенка в свою патологическую систему и пренебрегают его
собственными потребностями развития; в) что некоторые матери фактически
разделяют симптом с ребенком и вместе с ним действуют в форме совместного
психоза, г) что патогенное влияние на ребенка тем сильнее, чем больше он
выступает на стороне родителей в фактических действиях, а не только в фантазиях;
в последнем случае анализ ребенка может удовлетвориться терапией, в первом
случае необходимо обследование референтного родителя, если ребенок должен быть
освобожден от его патологической зависимости. Изветен факт: родители часто
ответственны также за поддержание нарушений у ребенка. Многие из инфантильных
фобий, инфантильных нарушений питания, церемоний засыпания и т.п. могут
появиться только при поддержке матери. Матери, которые также сильно боятся
состо-
Глава 2. Связь взрослого и детского анализа
111
яния страха у ребенка, как и он сам, сами становятся защитниками его страха и
тем сопричастны предостерега-ниям, избеганиям, отречениям и т.д. Часто
инфантильные нарушения такого рода для наблюдателя еще очевиднее, когда
невротические дети отдалены от своих родителей (как, например, при эвакуации
лондонских детей в годы войны 1939-1945 гг.). Непременные навязчивые действия
производятся навязчивоневротическими детьми на теле матери, а не на собственном
теле. Для некоторых родителей анализ показал, что патология у ребенка отвечает
некоторому бессознательному желанию с их стороны, и что по этой причине они
вынуждены способствовать нарушению вместо того, чтобы противостоять ему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
(1965 г.) и его исследования роли членов семьи в патологии детского возраста).
Поскольку аналитик открыл для инстинктивных производных (представлений,
фантазий, действий) свободный доступ для проявления во всей полноте, он стал для
ребенка представителем его ОНО, т.е. "совратителем" со всеми отрицательными и
положительными последствиями, которые приносит с собой эта роль. Настолько,
насколько его вербализация и толкование снижают детские страхи, он играет роль
помощника Я, за которого цепляется нуждающийся в поддержке пациент. Так взрослый
аналитик является одновременно перенесенным во внешний мир Сверх-Я и идеалом.
Здесь возникает парадоксальная ситуация: ребенок боится критики со стороны этой
созданной переносом авторитетной фигуры и ищет опять скрывшиеся от него
производные ОНО, проявившиеся в анализе. Подобная экстериоризация - весьма
ценный материал, она позволяет объяснить конфликты между психическими
инстанциями. Она тем плодотворнее для анализа, чем строже мы проводим различие
между ними и переносом объектных отношений. Необоснованно утверждение, что в
конце концов все внутренние конфликты сводятся к идентификации с окружающими
людьми, стало быть, к прежним любовным отношениям. Обсуждая вопрос о внутреннем
мире ребенка, следует сказать, что в нем отношения между системами и инстанциями
психического аппарата не менее значимы, чем отношения к миру объектов. Здесь мы
не должны забывать, что и в анализе взрослых вслед за внешним перенесением кон-
фликтов между психическими инстанциями и внутри психических инстанций внутренний
мир ребенка тоже играет свою роль. Например, навязчивые невротики известны как
"сварливые" пациенты, т.е. их внутренние амбивалентные конфликты переносятся в
ходе анализа как разногласия с аналитиком, которые горячо отстаиваются с их
стороны. В конфликтах между активными и пассивными, мужскими и женскими
стремлениями аналитик делается представителем той или другой стороны и в таком
значении подавляется. Для маньяков аналитик символизирует одновременно или в
быстрой пос-
Глава 2 Связь взрослого и детского анализа
107
ледовательности объект маниакального стремления и силы Я, которые необходимы для
его подавления. В пограничных случаях шизофрении терапевту прежде всего может
выпасть роль помощника Я. В состоянии спутанности или под давлением вызывающих
страх фантазий пациент цепляется за рациональную позицию врача как за
спасательный круг и использует тон его голоса или форму объяснения (больше, чем
его содержание), чтобы взять на прицел одолевающие его первичные процессы.
Аналитику важно различать, что союз таких пациентов с их терапевтами совсем
другой, чем у истерика, который переносит на своего аналитика прежние любовные
побуждения и хочет доставить себе самому удовлетворение. Перенесение внутренних
инстанций и побуждений на аналитика является при таком рассмотрении специфичес-
кой формой переноса, которое при правильном истолковании может внести ценнейший
вклад в анализ.
Инфантильная зависимость и ее роль в детском и взрослом анализе
Кажется только вопросом техники то, насколько родители пациента должны быть
включены в терапевтическую работу. За этим лежит теоретически гораздо более
важная проблема: начиная с какого периода можно рассматривать личность
подрастающего человека как независимую структуру, т.е. когда ребенок перестает
быть отражением и игрушкой окружающих его влияний внешнего мира. В сочинениях
Фрейда мы находим ранние и многочисленные указания на значение детской
зависимости для становления характера, с одной стороны, и образования неврозов,
с другой. Как "биологический фактор" она несет ответственность, в первую
очередь, за зрелость подрастающей личности. Из страха потери объекта, потери
любви и наказаний, которым подвержен беспомощный ребенок, вырастает податливость
ребенка воспитанию, которая оборачивается во взрослой жизни "социальным
страхом". Угрызения совести, происходящие из интериоризации родительского
авторитета, прямо ведут к невротическим конфликтам. Тому обстоятельству, что
период зависимости ребенка от взрослого у человека намного длиннее, чем у всех
других живых существ, Фрейд приписывал такие последствия, как способность любить
в целом и эдиповы стремления в частности, как культурная борьба против агрессии;
как воз-
108
А Фрейд
никновение религии; как этика и мораль; короче, как важнейшие предпосылки,
прогрессивного гуманизма и социализа ции человечества. (См. следующие места у
З.Фрейда: "...биологические факты длительной несамостоятельности и медленного
созревания молодого человека..." (собр соч , т. XII, 328); ..мы понимаем, что
Эдипов комплекс является психическим коррелятом вторичных фундаментальных
биологических фактов длительной инфантильной зависимости человека.." (собр соч ,
XII, t26), "Биологическим (фактором) является длительно затянувшаяся
беспомощность и зависимость маленького ребенка } чодеи Вн}тпри.иач,очно(
существование человека в противоположность большинству животных относительно
укорочено, на свет он появляется неподготовленнее, чем они. Тем сал1ым
усиливается влияние реального внешнего мира, продвигается дифференциация Я от
ОНО, повышаются опасности со стороны внешнего мира и чрезмерно вырастает зна-
чение объекта, который один может защитить от этих опасностей и возместить
потерянную внутрилшточную жизнь Этпт биологический люмснт и создает первые опас
ные ситуации и вызывает потребность быть нобимым, ко торпя у-ш L/o-fw/c не
покидает человека" (собр соч., XIV, 186); Защита детской беспомощности придает
реакции на беспомощность, которую взрослый должен уважать и религиозное
воспитание признавать, их характерные черты" (собр. соч., XIV, 345); Мотив
борьбы индивида с "грехом" можно легко найти "в его беспомощности и зависимости
от других и лучше всего можно охарактеризовать как страх потери любви"
(собр.соч., XIV,483) Инфантильная зависимость в анализе взрослых
Анализ взрослых издавна стремится свести проявляющиеся явления зрелого периода к
их латентным предше ствующим ступеням и тем самым возродить в переносе ин-
фантильную беспомощность и зависимость С другой стороны, значение этих регрессий
ограничено на их генетической роли Поскольку учитываются динамические, топичес-
кие, структурные и экономические точки зрения, взрослый пациент остается
самостоятельной ценностью со своими собственными внутренними инстанциями, со
своей собственной структурой личности и со своими закрепленными в этой
Глава 2 Связь взрослого и детского анализа
109
личности невротическими конфликтами, к которым внешний мир имеет лишь косвенное
отношение. Классическая техника анализа взрослых является логическим
последствием и живым выражением этого убеждения. Это относится к основным
правилам анализа, что внимание психоаналитика направлено исключительно на
внутреннюю жизнь пациента; что аналитик объективно не видит окружение пациента,
а только субъективно воспринимает его глазами пациента; что отношения между па-
циентом и аналитиком исключают все вмешательства из вне; и что только таким
образом создается ситуация, когда переносы из прошлого находят свое полное
выражение. Несмотря на отдельные возражения (см., например, Б Р Лафорж, 1936,
его взгляд на семейные неврозы и его требования к семейному анализу), основные
принципы взрослого анализа в целом остаются неизменны.
Инфантильная зависимость в детском анализе Необходимо лишь разобраться в том,
что ни .один из выше перечисленных аргументов для детства не обоснован, т.е.
применительно к одному жизненному периоду в беспомощности и зависимости еще живы
факторы настоящего. Насколько бы самостоятельным или несамостоятельным ни был
ребенок, нужно в каждом конкретном случае заново в соответствии с возрастом
устанавливать состояние развития и патологию. Для оценки состояния развития и
степени существующей зависимости или достигнутой независимости у детского
аналитика имеется в распоряжении множество критериев Он изучает, с одной
стороны, как разграничены друг с другом различные формы и аспекты зависимости; с
другой стороны, меняющиеся отношения между ребенком и родителями в их
хронологической последовательности Б этом плане можно проследить линию развития,
согласно которой родители служат, соответственно возрасту ребенка, следующим
потребностям: а) потребности в объединении (симбиозе) с матерью в период, когда
собственное сознание и внешний мир еще слиты в нарцисстической среде; б)
потребности в помощи при ориентации во внешнем мире и при создании ситуаций
удовлетворения; в) потребности в объектах внешнего мира, в которые может
трансформироваться нарцисстическое либидо в на-
110
А. Фрейд
правлении объектного либидо; г) потребности в помощи и руководству при
ориентации во внутреннем мире и при овладении им, т.е. при ограничении
побуждений; д) потребности в образцах во внешнем мире как стимул для образования
СВЕРХ-Я. Для аналитика также важно понимать, какую роль можно приписать влиянию
родителей на возникновение патологических явлений. Здесь не всегда легко
различить причину и следствие, т.е. не путать реакцию матери на ее нездорового
(к примеру, аугичного) ребенка с ее патогенным влиянием на его развитие.
Вероятнее всего эти различия могут встретиться в одновременном анализе матери и
ребенка. Долговременные и дорогие исследования, вероятнее всего, оправдываются
благодаря полученной в них информации. (См. по этому поводу публикации Госпиталя
"Ребенок, терапия, клиника" и авторов: Доротти Барленгхэм, 1955; Ильза Хеллман,
I960; Катта Леви, I960; Марджори Спринц, 1962). Из анализа матери и ребенка мы
узнали следующее: а) что для многих родителей их ребенок представляет собой либо
идеальную фигуру, либо объект из их собственного прошлого, что их соединение с
ребенком зависит от этого мнимого отношения, и что ребенок развивается в духе
этих фантазий, чтобы сохранять расположение к себе родителей, даже где ему
самому причиняется наличие; б) что многие невротические или психотические
родители втягивают ребенка в свою патологическую систему и пренебрегают его
собственными потребностями развития; в) что некоторые матери фактически
разделяют симптом с ребенком и вместе с ним действуют в форме совместного
психоза, г) что патогенное влияние на ребенка тем сильнее, чем больше он
выступает на стороне родителей в фактических действиях, а не только в фантазиях;
в последнем случае анализ ребенка может удовлетвориться терапией, в первом
случае необходимо обследование референтного родителя, если ребенок должен быть
освобожден от его патологической зависимости. Изветен факт: родители часто
ответственны также за поддержание нарушений у ребенка. Многие из инфантильных
фобий, инфантильных нарушений питания, церемоний засыпания и т.п. могут
появиться только при поддержке матери. Матери, которые также сильно боятся
состо-
Глава 2. Связь взрослого и детского анализа
111
яния страха у ребенка, как и он сам, сами становятся защитниками его страха и
тем сопричастны предостерега-ниям, избеганиям, отречениям и т.д. Часто
инфантильные нарушения такого рода для наблюдателя еще очевиднее, когда
невротические дети отдалены от своих родителей (как, например, при эвакуации
лондонских детей в годы войны 1939-1945 гг.). Непременные навязчивые действия
производятся навязчивоневротическими детьми на теле матери, а не на собственном
теле. Для некоторых родителей анализ показал, что патология у ребенка отвечает
некоторому бессознательному желанию с их стороны, и что по этой причине они
вынуждены способствовать нарушению вместо того, чтобы противостоять ему.
Неопровержимый факт: родительской помощи отводится важная роль при лечении.
Здесь детский аналитик имеет хорошие основания завидовать коллегам из взрослого
анализа в исключительности отношений к их пациентам. О начале, продолжении и
конце лечения в детском анализе решает, как упоминалось выше, не Я пациента, а
разум и понимание родителей. Родителям, а не самому ребенку, выпадает задание
поддерживать терапевтический союз с аналитиком, даже если сопротивления "и
отрицательные переносы этому противодействуют; где Ъни вместо этого стоят на
стороне сопротивления ребенка и разделяют его, анализ раньше времени
разрушается. Где возрастает положительный перенос, повышается обычно и ревность
матери к аналитику и усиливается никогда не исчезающий детский конфликт
лояльности. В общем фактическое участие родителей в аналитическом процессе
изменяется в зависимости от возраста ребенка, от типа его нарушения, от личности
и патологии родителей и от технических убеждений аналитика. Мы встречаемся со
всеми имеющимися возможностями. На одном конце стоит преднамеренное отстранение
родителей, пока это позволяют внешние обстоятельства и строгое соблюдение
аналитической секретности по отношению к ним. От этого идет: частная информация
через самого детского аналитика; одновременная консультация матери, чтобы дать
ей возможность быть в курсе протекания анализа; одновременная психотерапия отца
или матери; присутствие матери на аналитическом занятии маленьких детей;
инструкция матери по самостоятельному обращению с маленькими детьми;
одновременное подключение одного из родителей к анализу взрослых и т.д. На
другом
110
А. Фрейд
правлении объектного либидо; г) потребности в помощи и руководству при
ориентации во внутреннем мире и при овладении им, т.е. при ограничении
побуждений; д) потребности в образцах во внешнем мире как стимул для образования
СВЕРХ-Я. Для аналитика также важно понимать, какую роль можно приписать влиянию
родителей на возникновение патологических явлений. Здесь не всегда легко
различить причину и следствие, т.е. не путать реакцию матери на ее нездорового
(к примеру, аутичного) ребенка с ее патогенным влиянием на его развитие.
Вероятнее всего эти различия могут встретиться в одновременном анализе матери и
ребенка. Долговременные и дорогие исследования, вероятнее всего, оправдываются
благодаря полученной в них информации. (См. по этому поводу публикации Госпиталя
"Ребенок, терапия, клиника" и авторов: Доротги Барленгхэм, 1955; Ильза Хеллман,
I960; Катта Леви, I960; Марджори Спринц, 1962). Из анализа матери и ребенка мы
узнали следующее: а) что для многих родителей их ребенок представляет собой либо
идеальную фигуру, либо объект из их собственного прошлого, что их соединение с
ребенком зависит от этого мнимого отношения, и что ребенок развивается в духе
этих фантазий, чтобы сохранять расположение к себе родителей, даже где ему
самому причиняется наличие; б) что многие невротические или психотические
родители втягивают ребенка в свою патологическую систему и пренебрегают его
собственными потребностями развития; в) что некоторые матери фактически
разделяют симптом с ребенком и вместе с ним действуют в форме совместного
психоза, г) что патогенное влияние на ребенка тем сильнее, чем больше он
выступает на стороне родителей в фактических действиях, а не только в фантазиях;
в последнем случае анализ ребенка может удовлетвориться терапией, в первом
случае необходимо обследование референтного родителя, если ребенок должен быть
освобожден от его патологической зависимости. Изветен факт: родители часто
ответственны также за поддержание нарушений у ребенка. Многие из инфантильных
фобий, инфантильных нарушений питания, церемоний засыпания и т.п. могут
появиться только при поддержке матери. Матери, которые также сильно боятся
состо-
Глава 2. Связь взрослого и детского анализа
111
яния страха у ребенка, как и он сам, сами становятся защитниками его страха и
тем сопричастны предостерега-ниям, избеганиям, отречениям и т.д. Часто
инфантильные нарушения такого рода для наблюдателя еще очевиднее, когда
невротические дети отдалены от своих родителей (как, например, при эвакуации
лондонских детей в годы войны 1939-1945 гг.). Непременные навязчивые действия
производятся навязчивоневротическими детьми на теле матери, а не на собственном
теле. Для некоторых родителей анализ показал, что патология у ребенка отвечает
некоторому бессознательному желанию с их стороны, и что по этой причине они
вынуждены способствовать нарушению вместо того, чтобы противостоять ему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67