Все это радикальным
образом отличает психоанализ от абсолютного большинства со-
временных психотерапевтических подходов, особенно в их аме-
риканском варианте. Последние складывались в оппозиции до-
рогой, долгой и сложной аналитической терапии. Требованием
времени были быстрые и эффективные психотехники, приме-
нимые к возможно большему числу людей из самых разных
слоев общества. К этому прибавлялось и недоверие ко всему
интеллектуальному, аппеляция к реальности опыта, эмпирии
переживания, в развитие чего немалый вклад внес сам психоа-
нализ.
Рассматривая эти особенности психоанализа, мы обнаружи-
ваем, что еще ни слова не сказав о своей сути, он уже выдвигает
определенные требования к нам, задает условия своего пони-
мания. Но, ограниченные ими, мы вольны во многом другом.
Психоанализ вовсе не требует безусловного принятия на веру,
напротив, подобное отношение противопоказано терапии, на-
правленной на <катартическое> обнаружение скрытых сил
своей души, истинное знание которых отвергается сознанием.
Добытое в аналитическом сеансе, это знание потрясает созна-
ние, кардинально перестраивает понимание своего Я. Поэтому
ни исходная вера в аналитические постулаты, ни слепое приня-
тие результатов лечения попросту невозможны для <глубинной
психологии>. Скорее, от пациента психоаналитической терапии,
как и от нас, ее изучающих, требуется <благожелательный
скепсис>. Именно такое отношение, как замечает Фрейд, отли-
чает его подход и от гипнотического (и любого другого) внуше-
ния, и от исповедального разговора. Первое настолько не верит
пациенту, что считает необходимым что-то исправлять в нем,
давать ему то, чего он сам не в силах сделать. Второе же,
напротив, полностью доверяет самопониманию человека и его
словам о самом себе. Психоанализ, подвергая критическому
исследованию слова и рациональные построения пациента, пы-
тается обнаружить за ними исходный смысл, истину и реаль-
ность, скрытые за явными феноменами сознания, но принадле-
жащие им, а не привнесенные извне. Он требует, прежде всего,
критического отношения к любым конструкциям Я - в том
числе, и собственно аналитическим.
Историю техники психоаналитической терапии Фрейд неод-
нократно описывал как последовательную смену трех этапов.
На первом, когда аналитический метод совпадал с катартиче-
ским методом Брейра,было обнаружено терапевтическое
воздействие воспоминаний о травмирующей ситуации. Больной,

находящийся в состоянии гипноза, вспоминал исходное конф-
ликтное переживание, породившее тот или иной симптом. При
полноценном эмоциональном <отреагировании> (повторном пе-
реживании) этой ситуации симптом исчезал. Таким образом,
гипноз здесь использовался не для внушения, а для исследова-
ния забытых травмирующих переживаний и их перевода в
сознание. Само отреагирование (<катарсис>) происходило в со-
стоянии бодрствования. Вторым, после отказа от внушения,
шагом стал отказ Фрейда от гипноза. <...Я ставлю этой технике
упрек, что она закрывает от нас понимание игры психических
сил, например, не показывает нам сопротивления, при помощи
которого больные сохраняют свою болезнь, т.е. противятся
выздоровлению, и которое одно только дает возможность по-
нять поведение их в жизни>, - писал он (154, с. 51). С_отходом
от гипноза психоаналитическая техника приобретала вид <бесе-
ды между двумя бодрствующими людьми>, один из которых
<рассказывает>, <жалуется> и <признается>, а другой - <слу-
шает>, <управляет ходом мысли>, <дает объяснения> и <наблю-
дает> за реакциями на них (146 и 154, с. 8). Психоанализ стал
лечением словом и через слово. При этом центральное место
заняла в нем техника свободных ассоциаций, в ходе которой
больного призывали говорить без утайки и какой-либо цензуры
все, что приходит ему в голову. При этом терапевт, обращал
особое внимание на сбои, задержки, пробелы ассоциаций, ин-
терпретировал их с целью обнаружения скрытого содержания
мыслей и симптомов пациента. Цель терапии оставалась преж-
ней - превращение бессознательных содержаний психики в
сознательные (<там, где было ОНО, должно стать Я> - писал
Фрейд впоследствии [154]), однако отреагирование отходило
на задний план. Задачей аналитика становилась дешифровка,
толкование явных сознательных феноменов для прояснения
скрытого за ними содержания. Последнее понималось как ос-
нова сознательной психики, вытесненная ею за свои пределы.
Зная те способы, посредством которых сознательная цензура
вытесняет неугодные ей содержания, аналитик и проводит свою
реконструкцию исходного смысла тех или иных психических
явлений, преодолевая сопротивление сознательного Я пациента
(модельной процедурой на этой стадии психоанализа стало тол-
кование сновидений). Анализ сопротивления стал основной про-
цедурой на третьем этапе развития психоаналитической техни-
ки. В противодействии больного процессу излечения Фрейд
видел проявление той же тенденции сознательного Я к вытес-
нению нежелательных воспоминаний, мыслей и чувств в область
бессознательного. Однако, сопротивления действуют более <ак-
туально>, они обнаруживаются здесь и теперь - в процессе
терапевтического общения врача и больного. Если его удается
преодолеть, через обращение на него внимания больного и
интерпретацию, то последующее возвращение в сознание вы-
тесненных содержаний происходит уже как бы само собой. В
реальной практике сопротивление проявляется как торможение
свободных ассоциаций, желание прервать лечение, отвержение
интерпретаций и т.п. Все эти явления превращаются в психоа-
нализе из врагов в помощников лечения, становятся путем
достижения ее главной цели - возвращения забытого. При этом
внимание терапевта сдвигается с интерпретации импульсов ОНО
на анализ Я, которому <принадлежат> сопротивления. Такое
понимание терапевтического процесса стало позднее фундамен-
том т.н. <эго-психологии>.
На этом же этапе выдвинулся еще один метод аналитической
терапии, ставший одним из ее основных достижений и получив-
ший в дальнейшем многочисленные переосмысления. Это анализ
переноса или, иначе говоря, трансфера. Под ним Фрейд понимал
эмоционально окрашенное отношение пациента к врачу, восп-
роизводящее его прошлые чувства к другим людям, как правило,
- родителям. В переносе пациент не вспоминает, а как бы
воспроизводит свое прошлое, навязчиво довлеющее его жизни,
разыгрывает его в новой ситуации. <...Перенесение является
частью воспроизведения, а воспроизведение представляет со-
бой перенесение забытого прошлого не только на врача, но и
на все другие области и ситуации настоящего>, - писал Фрейд
(154, с. 104; термин <перенесение> - результат старого пере-
вода на русский язык). Навязчивое воспроизведение прошлых
ситуаций он считал сутью любого невротического поведения и
причиной его неадекватности и непонятности в настоящем.
Трансфер же становится своего рода <экспериментальным не-
врозом>, процессом, в котором врач получает возможность
контролировать воспроизводящиеся отношения пациента. Он
сам становится как бы экраном, на который больной проецирует
свои чувства к значимым для; него людям, повторявшиеся на
протяжении его жизни. Поскольку аналитик понуждает паци-
ента говорить обо всех переживаниях в ходе лечения, транс-
ферное отношение становится предметом тщательного анализа.
Эмоциональная привязанность к терапевту или отчуждение,
эротические чувства или отвращение, восхищение им или нена-
висть к нему, - все это подробно разбирается в ходе психоа-
нализа, сравнивается со сходными переживаниями прошлого и
истолковывается через них. Здесь эмоциональное отношение,
складывающееся в доверительной атмосфере, используется для
целей понимания себя, реконструкции своего прошлого, возвра-
щения вытесненных истоков болезни. Как и с сопротивлением
при переносе делается шаг в сторону работы с происходящим
здесь и теперь, и сходным образом при этом <помеха> превра-
щается в главную опору терапии, В начале своей работы Фрейд
склонен был считать эмоциональное отношение больного к врачу
преградой или, по крайне мере, отклонением пути лечения. В
соответствии с научными идеалами он во главу утла ставил
стремление к истине. Так, врач должен был заниматься иссле-
дованием-отгадыванием смысла симптомов и ассоциаций, о ре-
зультатах которого он сообщал пациенту. Последний же волен
был принимать или не принимать эти толкования, снимая, во
втором случае, с аналитика ответственность за результаты ле-
чения. С введением анализа трансфера подобное <субъект-объ-
ектное> отношение было полностью преобразовано. <Не суще-
ствует никакого иного метода лечения, при котором врач до-
бровольно становится объектом самых сильных чувств больного
и позволяет тому видеть в себе причину его страданий ради
того, чтобы последующее вмешательство оказалось эффектив-
ным>, - пишут авторы современного руководства по психоди-
намической терапии (119, с. 65), При этом важны обе состав-
ляющие этой процедуры: как реальность проживаемых в данной
ситуации чувств, так и возможность их немедленного анализа
и понимания. То же происходит и с чувствами самого терапевта,
проявляющимися в виде так называемого контртрансфера, ко-
торый также должен подвергаться анализу.
С учетом всех этих особенностей и изменений техники и
строилась процедура аналитической терапии. Для полноценного
развития трансфера и глубокой его проработки вместе с сопро-
тивлениями она должна была быть достаточно долгой и иметь
небольшие перерывы между сеансами. Фрейд настаивал на
сроках от девяти месяцев до нескольких лет возможно боль-
шей частотой сеансов (по крайне мере, 3-4 раза в неделю),
Всем попыткам интенсифицировать аналитическую терапию он
противопоставлял свою убежденность в том, что в данном слу-
чае <трудный путь является самым коротким>. Точно так же
настаивал Фрейд и на исторически сложившейся форме прове-
дения психоаналитического сеанса - больной должен был по-
лулежать на кушетке (рудимент гипнотического метода), а врач
- сидеть сбоку и немного сзади от него, избегая прямого
взгляда пациента. Подобная <сценография> стимулировала сво-
бодное ассоциирование пациента и способствовала развитию
трансферного отношения к терапевту. Вместе с этим она сни-
мала дополнительное напряжение с врача, освобождая его от
необходимости выдерживать взгляды пациентов на протяжении
долгого приема.
Многие аналитики впоследствии считали либо личной причу-
дой, либо консервативной авторитарностью фрейдовское тре-
бование соблюдения столь многих правил проведения аналити-
ческой терапии. Но думается, что автор психоанализа, на де-
сять-пятнадцать лет опередивший в работе своих первых уче-
ников, имел право и на то, и на другое. Ведь только свой
собственный опыт он мог противопоставить вначале ожесточен-
ному неприятию психоанализа, а затем его <дикому> распрост-
ранению и угрозе девальвации.
Страх перед неконтролируемым и произвольным применени-
ем психоанализа подвиг Фрейда и на выдвижение строгих тре-
бований к желающим его практиковать. Этим правом обладали
только члены психоаналитического общества, прошедшие курс
личного обучающего анализа у опытного терапевта. Вынужден-
ный поставить преграду дилетантскому и безответственному
психоанализу, Фрейд перекрыл <царскую дорогу психоанали-
за>, по которой когда-то прошел он сам, - самостоятельный
анализ собственных сновидений.
С выхода в свет в 1900 году книги Фрейда <Толкование
сновидений> начинает отсчет реальная история психоанализа,
Именно в ней был провозглашен и обоснован главный тезис
психоаналитической терапии о том, что различные психические
явления имеют скрытый смысл, могущий быть выявленным с
помощью определенной техники. Еще раньше была высказана
идея об осмысленности психопатологических симптомов, а поз-
днее, в <Психопатологии обыденной жизни> (1901 г.), она была
перенесена на такие повседневные явления, как оговорки, оши-
бочные действия, забывания и т.п. Тем самым была продолжена
работа <обоснования психопатологии на психологической по-
чве>, начатая в <Толковании сновидений> (156, с. 317). В этой
работе впервые тенденция к поиску скрытого значения и причин
психических феноменов, к исцеляющему переводу их в поле
сознания превратилась в развернутую и подробную технику
толкования. Сновидения стали тем <обыденным>, но загадочным
для сознания явлением (<маленьким помешательством>), на ко-
тором возможным стало разработать методику анализа и обос-
новать <граМматику> бессознательных процессов. До сего дня
<Толкование сновидений> является основной работой для изу-
чения фрейдовского психоанализа, содержащей в свернутом
виде все его идеи и положения. Многое было развито, уточнено
и переосмыслено Фрейдом впоследствии, однако данная работа
остается как бы <матрицей> его подхода.
Итак, сновидения по Фрейду, являются не случайными <от-
клонениями> в психической жизни и не бессмысленными сбо-
ями работы нервной системы. Они, как он писал, имеют <смысл
и намерение>, собственно психологическую обусловленность.
Чтобы выявить их значение, необходимо перейти от <явного
содержания сновидения> (того, что обычно называют сновиде-
нием), к его <скрытому содержанию> или <скрытым мыслям>,
Первым шагом к этому является свободное ассоциирование по
поводу тех или иных элементов сновидения - образов, персо-
нажей, сюжетов, переживаний и т.д. Эти ассоциации являются
тем материалом, который никаким образом не может быть
получен из явного содержания сновидений. <Сновидение явля-
ется краткой выжимкой из ассоциации, которая была сделана
по пока еще непонятным правилам, а его элементы выступают
как бы избранными представителями всего их множества>, -
писал Фрейд в поздней работе (146, с. 304). Но ассоциации
всего лишь материал, а не сами скрытые мысли сновидения. Их
гораздо больше, чем последних, они хаотичны, и, к тому же,
зачастую также скрывают мысли, тормозятся и прерываются,
подходя к ним, как и сами явные сновидения. Для того, чтобы
перейти от ассоциаций и явного содержания к скрытым мыслям
сновидения, необходимо понимать законы и механизмы <работы
сновидения>.
Главный постулат фрейдовской теории сновидений гласит:
<Сновидение есть осуществление желания>. Таким образом, в
отличие от всех традиционных или оккультных подходов к
сновидению, психоанализ считает, что оно говорит не столько
о будущем, сколько о прошлом человека. <Толкование снови-
дений> заканчивается такими словами: <Сновидение, рисуя пе-
ред нами осуществление желания, переносит нас в будущее, но
это будущее, представляющееся грезящему настоящим, благо-
даря неразрушимому желанию представляет собой копию и
воспроизведение прошлого> (156, с. 323), Здесь же заключа-
ется сходство сновидения с невротическим симптомом, являю-
щимся воспроизведением прошлой ситуации и иллюзорным
удовлетворением скрытого желания. В обоих случаях по каким-
либо причинам закрыт путь прямого осуществления желания и,
вследствии этого, само оно не допускается до сознания. Сраба-
тывает, так называемая, <цензура> сознания. В случае сновиде-
ния она препятствует прямому выражению скрытых мыслей,
которые, благодаря ослаблению во сне контроля сознания, все
же проявляются в искаженном виде. Работа аналитика по их
дешифровке должна заключаться в распутывании этих искаже-
ний, она, таким образом, противоположна <работе сновидения>.
Работу сновидения Фрейд считал самой сутью последнего и
в 1932 году в статье <Пересмотр теории сновидений> осуждал
пренебрежение ее анализом в среде терапевтов. Сам он выделил
ряд наиболее существенных ее механизмов, учитывая которые
можно проводить процедуру толкования скрытых мыслей. Пер-
вым является процесс смещения. В его результате происходит
замещение одних образов другими, перенос аффективной зна-
чимости и эмоций. Так, более значимые элементы сна могут
казаться малосущественными, безобидные образы вызывать
страх и т.д. При смещении происходит как бы <переоценка
психической ценности> элементов сновидения. Второй меха-
низм работы сновидения называется сгущением. Он приводит к
тому, что целый ряд скрытых мыслей совмещается в одном
элементе явного содержания. Так, в сновидении возможно по-
явление сложных, <составных> персонажей, смешанных обра-
зов и т.д. Такой процесс Фрейд сравнивал со стихосложением,
где общая часть разных мыслей заменяется созвучием или
другим общим выражением (Ю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36