-А в моих -- делает.
-Но ты еще не все человечество. Однако мы отвлеклись. Если
человек делает неприемлемые для его социальной среды вещи, то это
позорно. Хотя для иного пола, страны или профессии это может быть
и не так.
-Так чем же он вафлист, ваш Коррада?
-Он не мой, это во-первых. Во-вторых, я ляпнул не подумав,
потому что доказательств моим словам у меня нет. Будь он здесь --
имел бы право призвать меня к ответу за такое. А в третьих -- это
ругательство считается грязным и я был не прав, брякнув его при
тебе. Извини и забудь.
-Ну а все-таки, что оно означает?
-То, что мужчина противоестественным, и вдобавок изощренным
способом исполняет женскую роль в присутствии другого мужчины.
Раз-два-три -- харе-харо на этом. Лучше расскажи о себе, а то я
все болтаю да болтаю...
Анна вновь подобралась и замерла отчужденно.
-Нечего рассказывать. В школе не учусь, в церковь не хожу.
-Так, небось, и на исповедь не ходишь?
-И на исповедь не хожу, да-а. За это гореть мне вечно в аду,
разглядывая надпись.
-Какую еще надпись?
-Книги надо читать, а не газеты со спортом. В переводе с латыни
это звучит: "Оставь надежду всяк сюда входящий!" Наверное, с
восклицательным знаком.
-Единица с минусом тебе. Кол осиновый в дневник и серые
мозговые клетки.
-За что же так страшно?
-За лень и тугодумство. В одной фразе три обалденных ошибки. Не
всякий большой спортсмен такого достигнет с одной попытки.
-Ну, во-первых, это фраза не моя...
-Это даже не ошибка, мы ее не считаем. У Вергилия с Данте своя
голова была, а у тебя своя должна быть. С чего бы это черти
изъяснялись по-латыни? Это что, их родовой язык?
-Причем тут...
-"Оставь надежду..." -- перевод с латыни, ты сказала, условно
обозначив реальностью художественное произведение, вроде как
задала игру. Так?
-Допустим.
-Логично предположить, что латынь этой фразы -- тоже перевод с
некоего всем понятного жаргона, иначе неграмотный дакота и бушмен
так и попрутся туда, не оставляя надежды. Логично?
-Странная у вас логика... Но в рамках, гм, игры -- логично.
-Это раз. Второе: данная вывеска вовсе не в аду висит, Анна.
Могла бы это и сама понять, без подсказок.
-А где же? В раю, что ли, ей висеть?
-Именно. Соображаешь. Если в рай попал -- все. Финиш. Арфы,
яблоки -- и навсегда. Миллион лет пройдет, миллиард -- одно и
тоже, без перемен и надежды на перемены. Без выхода.
-У вас очень вульгарные представления о радостях рая. Может
быть это непрерывное переживание удовольствия...
-От чего? От жратвы, интеллектуальных свершений, музыки или
кайфа по героиновому типу?
-Опять же вульгарно... Ну, допустим, от созерцания престола
Господня...
-Без Господа на нем?
-Иногда и с Господом... -- Анну не на шутку заинтересовал
диковинный богохульный разговор. Родители ее не были религиозны,
но никогда не позволяли себе выпадов против любой из
распространенных в мире религий...
-Стало быть, большую часть вечности праведники будут проводить
время в мучительном ожидании, пока их безгрешным взглядам не
представится заполненный престол? В то время как всевышнему будет
в основном не до них: куда любопытнее играть со своим извечным
врагом в живые шахматы, где вместо пешек и ферзей -- человеческие
души... Им даже молиться, то есть обращаться с просьбами к богу,
за нас, погрязших в страстях и пороках, не положено. Угодник там,
простой ли праведник -- протекция, знаешь ли, в раю неуместна...
А мучительное ожидание -- это уже не рай...
-Какой глупый разговор у нас получается...
-Дядя Стив... Это мое имя для тебя.
-С каких пор вы попали ко мне в дядюшки?
-А как еще? Придумай сама, коли так, чтобы не слишком
официально выходило. Да, это ничего, что я без спроса твою
притолоку спиной подпираю?
-Проходите, садитесь в нянечкино кресло, раз ее нет... Ладно,
пусть будет дядя Стив, если вам угодно... -- Анна сама не
заметила, как развернула коляску к креслу и подкатила поближе. --
А в третьих?
-Что -- в третьих?
-Третья моя "ошибка"?
-А... В аду тоже висит табличка, но надпись там иная, чем
пересказал этот фармазон Вергилий...
-Да? И какая же там надпись?
-"В бога мы верим."
Анна помолчала десяток секунд, совсем сбитая с толку, вдруг
поняла и залилась безудержным смехом. Потом она внезапно
вспомнила, что в этой жизни ее ничто уже не может радовать,
сделала серьезное лицо. И когда победа над собой была почти в
руках -- не выдержала, прыснула в ладонь и засмеялась вновь...
Дверь осторожно приоткрылась и Гек увидел обеспокоенную улыбку
Луизы.
-Я не помешала?.. У меня все готово, прошу к столу...
-Один момент... Мы с Анной докончим сложнейший философский
диспут и идем... За ней последний удар... Ребенок собирается с
мыслями.
Но Луиза сама увидела лицо своей дочери, отчетливо поняла, что
истерикой и не пахнет и изумилась. Но поймав взгляд Ларея
сориентировалась мгновенно.
-Моя плита! Сейчас все сгорит! Жду вас внизу и не дай бог
остынет!.. -- Луиза легко побежала вниз, а Гек, поймав момент,
когда Анна наконец отсмеялась, откашлялся.
-Елки-моталки! Ужин готов, а мы к утешениям так и не
приступили. Это ты мне, Анна, зубы заговорила средневековой
поэзией... Невероятные запахи!. У тебя уже отделяются соки?
-Какие еще соки?
-Желудочные. -- Анна опять подозрительно зафыркала, полезла в
кармашек платья за носовым платком.
-Я не голодна. И вообще не люблю есть...
-Это очень хорошо. Тогда так с нами посиди, за компанию. А за
твоей порцией я отечески присмотрю. Лично. Пойдем же скорее,
такого острого приступа аппетита я с тюрьмы не испытывал. У меня
ощущение, что я готов съесть кресло твоей нянюшки...
-Еще бы, не кто-нибудь -- мама готовила! -- В голосе Анны
слышалась явная гордость за маму. -- А вы что, были в тюрьме?
-Увы. И лучше туда не попадать, вот тебе мой совет. Но будто ты
не знала?..
-А...
-Не люблю вспоминать, -- перебил ее Гек, -- но если доведется, а
некоторым любопытным очень уж подопрет -- что-нибудь да расскажу.
Замечу лишь: если бы не твой гениальный папа, мне бы совсем кисло
пришлось. Двинулись? Тебе, наверное, помочь надо?
-Нет, я сама справляюсь. И по лестнице могу и вон там в углу
платформа, видите? Она как лифт работает. Вы идите, я только в
туалет скатаю...
Уселись в столовой, "по-парадному". По совету Гека Луиза, чтобы
не бегать то и дело на кухню, отбросила условности этикета и
подала на стол все сразу -- и закуски, и горячее. Гек так
аппетитно и споро принялся управляться со всеми видами пищи, что
и Анна не выдержала, положила на тарелочку рыбного салата, потом
добавила еще -- и пошел пир горой. Присутствовало и вино, белое и
красное, неизвестных Геку марок, но он отказался, попросив взамен
лимонаду, поскольку привык запивать им проглоченные куски. Луиза
пила белое вино и за весь обед одолела едва ли половину бокала.
-...Дядя Стив, а почему именно коку, а не пепси? Вы их что,
различаете?
-Нет, но кока гораздо вкуснее.
-Мама, а Леонардо Коррада -- вафлист и недоносок.
-Анна!..
-Это моя вина. Я ляпнул глупость, а теперь она меня
прикалывает... Анна, мужчина по своей сути куда ближе к животному
миру, чем женщина. Но даже мужчинам вульгарность крепко не к
лицу. Помни, что я тебе рассказывал о биллиардной. Женщину,
кстати, можно оскорбить с такой же силой как... ну ты понимаешь.
И для этого достаточно сказать ей в лицо, что она вульгарна. Ни
одна репутация такого не выдержит, как ни один влюбленный Ромео
не вынесет осознания того факта, что его Джульетта коренаста.
Девочка засмеялась было, но потом помрачнела.
-Лучше быть вульгарной и коренастой, чем...
-Лучше. Но ни первое, ни второе исправлению не подлежит... Но
слушай, мы же договорились, что утешения отложим на чуть
попозже...
-Мы ни о чем не договаривались.
-Так давай договоримся немедленно. Попозже такие разговоры, а?
-А есть ли смысл?
-Поищем вместе. Олл райт?.. Анна?
-О`Кей... -- Девочка неуверенно улыбнулась. -- А вы не обманете?
-Я никогда не вру, когда мне этого не хочется...
Луиза благоразумно помалкивала большую часть времени, пораженная
тем, что происходило на ее глазах: дочь смеялась и свободно
разговаривала с посторонним человеком. И кушала с аппетитом, и не
капризничала... Ругалась странными словами, но она и до этого
сподобилась слышать пару раз от дочери перлы туалетной
словесности -- как убережешь ребенка, когда у половины городского
населения вместо языка -- помойная тряпка...
Настала очередь коронного блюда. Гек тяжело вздохнул, уже сытый
по уши, но отведал... Как минимум половину большущего пирога с
дичью сметал он один и съел бы еще, но женщины безжалостно
прикончили остальное. Потом они прервались довольно надолго,
обошли дозором все помещения дома, заглянули в подвал-мастерскую,
где все осталось нетронутым, как было при жизни Джо, в память о
нем... Побродили и во дворике возле клумб и даже забрались на
чердак, который так и не успел стать мансардой... Время шло
удивительно незаметно и уже стали сгущаться реденькие сумерки,
когда вечер дошел до прощальной чашечки кофе... Недостаток
хорошего воспитания, весьма заметный у господина Ларея, нисколько
не смущал девочку, а Луизу даже несколько забавлял. При всем при
этом он рассуждал, как человек трезвый и разумный и с Анной сумел
найти общий язык. Просто удивительно. Как он замечательно ел -- и
чавкал, и облизывался... Поесть любит, а к полноте не склонен:
шея крепкая, таз узкий, плечищи... И руки, наверное, жесткие и
тяжелые, как у неандертальца...
-Уже вечер, а все еще так жарко... Это я вас должна
благодарить, Стивен. Встреча прошла великолепно. Заходите к нам,
мы будем только рады...
-Хорошо, если так. Я понимаю вежливость, Луиза, но мы с Анной и
в самом деле договорились, что я нагряну дней через семь-восемь:
за мной должок с утешительным разговором, я обещал... Если,
конечно, вы...
-Нисколько не против! Только заранее позвоните, хорошо?
-Само собой...
А ладонь у него твердая, но не жесткая. И почти горячая...
@BL =
Всю неделю Гек провел в суперсовременной резиденции Фанта,
замаскированной под глухой полуподвал на территории пригородной
платной спортплощадки, влачащей запланированное жалкое
существование. Его чрезвычайно заинтересовали изыскания Джефа в
области создания базы данных по множеству направлений: досье,
газетные архивы, карты города, с нанесенными на них транспортными
маршрутами, полицейскими участками, опорными базами, и т.п, сферы
влияний, картотеки автомобильные, картотеки недвижимости,
телефонные, дактилоскопические и многое-многое другое. Все это
было представлено в электронном виде, на мощнейших компьютерах.
Исходные данные были частью украдены у федеральных и городских
служб, частью собраны своими силами. Гек в первую очередь
озаботился проблемами физической сохранности данных и их
секретности, недоступности для недругов и случайных людей. Фант
подробно и внятно объяснял. Гек понял не все, но многое и решил
на первое время согласиться, принять его устные гарантии как
данность. После этого для Джефа начался ад: не менее, чем
четырнадцать часов в сутки он учил Ларея всему, что тот пожелал
изучить. Ларей схватывал стремительно и прочно, но для обучения
на его уровне, самом начальном, хватило бы человека с неизмеримо
меньшими знаниями и квалификацией, чем Джеф. Однако -- нет, шеф
больше никому не доверял по данной теме, видимо опасался
приоткрывать направление своего интереса перед другими людьми.
Фант объездил магазины и закупил кучу литературы для начинающих
пользователей, как для Ларея, так и для себя, чтобы сподручнее
было переводить ему свое понимание на доступный тому уровень...
@BL =
-...Деньги -- это не все, Анна. Уж я то знаю, что
говорю. Мало есть на свете такого, что имело бы цену, а мне
было бы не по карману. Настолько мало, что мне никому не нужно
доказывать свое богатство приобретением погремушек, типа вилл и
моторов... Кино любишь смотреть?
-Да, конечно.
-Чилли Чейн, скажем, ему положено: кинозвезда, мировая
знаменитость -- он обязан выпендриваться перед собратьями по
экрану, а мне... Поэтому я выкроил время и переговорил с лучшими
врачами страны, от побережья до побережья. Я имею в виду твой
случай (Гек здесь далеко не все делал собственноручно, но это
было абсолютно неважно и подробности он опустил)... Тихо! Получив
отрицательный результат, не поленился и по телефону связался со
штатниками, благо, что они тоже по-английски понимают. Потом с
Европой...
-И что в итоге?
-Отрицательный результат подтвердился. Современная наука не в
силах исправить повреждение. Нервная система жива и в нижней
половине тоже, но в каком-то районе позвоночника образовалось
нечто вроде обрыва и срастить его никто в мире не может...
-Надо же, новости какие. Я давно это знаю... А вы видать
здорово потратились на эту болтовню с заграницей. Спасибо за
беспокойство, милый дядюшка!
-Мужчине я бы давно уже подсказал место, куда бы он мог
засунуть свою иронию. Тебе лишь намекну, что больше никогда
называть меня милым дядюшкой не надо. Дядя Стив. Можешь не
повторять вслух -- вижу, что запомнила. Продолжаю. Прежде чем
рыдать, вспомни одну из первых фраз моего тебе отчета.
"Современная наука не может...". Я ведь поинтересовался
перспективами у знающих людей. Там тоже неопределенка: кто
говорит "вот-вот, следите за завтрашней прессой", кто говорит,
что пройдет не меньше пяти, а то и семи лет, пока дело сдвинется
с мертвой точки... Хрен с ним, положим с запасом десять лет. Это
значит, что у тебя есть реальный шанс всего через десять лет
стать здоровым человеком.
-"Всего через десять лет"! Легко вам говорить, а я не проживу
столько. Вы не пробовали, к примеру, ходить в туалет в моем
положении?
-Однако же ты делаешь это сама, без посторонней помощи. А один
мужик, Ривс, что ли, который Супермена играл, и этого не может.
Но живет и надеется.
-И пусть себе надеется. А через десять лет вся моя лучшая
половина жизни будет позади, да еще и неизвестно, что тогда будет
с современной наукой...
-У тебя есть лучший вариант?
-Может быть и есть. Какой способ расставания с жизнью самый
безболезненный?
-Инфаркт во сне.
-Я имею в виду сознательный уход...
-Глубоко перерезать себе вены на руках и ногах, сидя в горячей
ванне. Некоторые предпочитают вешаться. Специалисты говорят, что
многих это напоследок возбуждает. Впрочем, я знавал успешных
самоубийц, но никто не сумел рассказать толком об ощущениях.
-В ванне... Это для меня не так-то просто...
-Подкупи няню. Тебе сколько лет?
-Четырнадцать, пятнадцатый.
-Через десять лет тебе будет двадцать четыре, на десять меньше,
чем сейчас твоей маме. Ты вся в нее на внешность. А она красотка,
каких поискать! Вот будет номер: умрешь и не узнаешь, какая она
-- любовь. Не обидно?
-Дядя Стив, вы очень жестоки...
-Можешь называть меня на ты.
-Я уж так как-нибудь...
-Поплачь, поплачь, если дальше меня выслушать не хочешь.
-Ах, вы еще не закончили, да? Я внимательно жду продолжения...
-Вот тебе твой платок; ты реви, да слушай. Десять лет прошло.
Тебя поставили на ноги. Ну посмотри на себя в зеркало:
двадцатичетырехлетняя корова Фекла и только. Да. А как же?
Образования нет, за фигурой и внешностью не следила, денег
зарабатывать не умеешь. Только на живодерню и дорога, и не фиг
ждать десяти лет в таком случае...
Анна заплакала навзрыд. Гек предполагал подобное и нарочно
подобрал момент, когда у няни был выходной, а Луиза поехала в
город за покупками, так что некому было вмешиваться в
воспитательный процесс...
-Ты мне напоминаешь в данную минуту "умную Эльзу" из твоей
детской книжицы, что мы тогда на чердаке нашли. Одно только это
мешает мне присесть рядом и разнюниться за компанию... Ты
помнишь, о чем там шла речь?.. -- Девочка не отвечала и продолжала
громко плакать.
-Не о чем плакать, десять лет еще не прошли, Анна. Ты пока еще
красива и относительно образована для своего возраста. А
выглядишь гораздо моложе своих лет и рассуждаешь соответственно,
как десятилетняя. Как, например ты собираешься зарабатывать на
жизнь? Стыдновато ведь надеяться на одно наследство?
-Шапочки буду вязать и торговать ими на подземных переходах.
Что же я еще могу -- рикшей работать?
-Вовсе нет. Но сперва давай разберемся с венами и ванной, а
потом уже перейдем к делу и серьезно все обсудим.
-Давайте сразу к делу, а то я от ваших утешений с колесами в
окошко выброшусь...
-Хорошо. Итак, ты готова ждать десять лет?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52