Они вцепились друг в друга на время, потом Хлоя вырвалась и практически побежала к пропускному пункту, словно она не могла выбраться из Шотландии достаточно быстро.
Гвен плакала о ней, пока наблюдала, как она уходила.
Игра в Может Быть, осознала Хлоя, была самой жестокой игрой из всех, намного худшей чем Игра в Что-Могло-Бы-Быть.
Игрой в Может Быть были её родители, которые оставили её на ужин и фильм и больше не вернулись домой. Игрой в Может Быть были похороны с запечатанными гробами и воображение четырёхлетнего ребёнка, столкнувшегося с гладкими, глянцевыми ящиками и сопровождающими, сбивающими с толку ритуалами смерти.
Игрой в Может Быть было пустое причудливое помещение, всё в крови и без ответов.
Может быть Дэйгис использовал могущество Драгаров, чтобы освободить её, убить членов секты, магическим способом переместить их тела куда-то ещё, чтобы она не созерцала весь тот ужас, где он и убил себя, чтобы быть уверенным, что Пророчество никогда не исполнится.
Это было тем, во что верил Драстен. И глубоко в своём сердце это было то, во что Хлоя тоже верила. В своём сердце она знала, Дэйгис никогда не осмелился бы освободить древнее зло, чтобы оно снова разгуливало по земле. Нет, даже ради неё. Это не имело никакого отношения к любви. Это было полностью связано с судьбой и будущим всего мира.
Она бесчисленное количество раз проигрывала в своей голове тот миг, когда нож отлетел от её шеи и со свистом рванул по воздуху.
Он летел в его направлении.
Но может быть, всё ещё действующий коварный голосок продолжал настаивать, он и секта Драгаров устранили один другого… э-э, непреднамеренно, и… они все вернутся. Со временем. И более странные вещи могли случаться. Более странные вещи случались с Баффи всё время. Может быть они были где-то, сцепившись в смертельном бою, или что-нибудь ещё.
Может быть, - пытал её разум, он всё ещё где-то каким-то образом жив. Это было самое мучительное «может быть» из всех.
Сколько лет она верила, что однажды её родители появятся у входной двери снова? Когда дедушка приехал забрать её в Канзас, она была в ужасе от этого. Она всё ещё помнила, как она кричала ему, что она не могла уехать, потому что, когда мама и папа вернутся домой, они не будут знать, где найти меня!
Годами она цеплялась за эту мучительную надежду, пока, наконец, достаточно не повзрослела, чтобы понять, чем была смерть.
- О, Зандерс, - шептала она. - Ты не можешь играть в Может Быть. Ты знаешь, что это делает с тобой.
Она не имела понятия, сколько дней она лежала, свернувшись калачиком в своей крохотной квартирке, полностью удалившаяся от мира. Она не отвечала на телефонные звонки, она не проверяла свой электронный адрес, она даже редко выползала из постели. Она проводила время, мысленно переживая каждый бесценный миг, который она и Дэйгис провели вместе.
Это был самый невероятный месяц в её жизни, она встретила мужчину своей мечты, в которого безумно влюбилась. У неё было обещание блаженного будущего. У неё было всё, чего она когда-либо хотела прямо здесь, в своих ладонях, а сейчас у неё не было ничего.
Как ей жить дальше? Как ей предстать перед миром? Одеться, может быть, причесать волосы, выйти на тротуар и смотреть, как влюблённые разговаривают и смеются между собой?
Невозможно.
Вот так и ползли дни в гнетущем тумане, пока одним утром она не проснулась, сходя с ума от отсутствия тех артефактов, что он подарил ей, в её квартире. Испытывая нужду держать скин ду, обернув его пальцами в том же месте, где когда-то были его пальцы.
Это значило, что ей придётся покинуть квартиру. Она попыталась подумать о каком-нибудь другом способе заполучить их, но не было в её распоряжении ни одного. Только она имела доступ к сейфу в банке.
Двигаясь как зомби, она затащила себя в душ, сделала попытку помыться, вроде как вытерлась, потом натолкнулась на чемодан, который она всё ещё не распаковала. Она выдернула смятую одежду, которая, может, сочеталась, а, может и нет - честно говоря, её это не волновало, по крайней мере, она не была голой и её не арестуют, что вынудило бы её разговаривать с людьми, чего у неё не было никакого желания делать - и поехала в банк на такси.
В течение короткого времени, её сопроводили в отдельную комнату с её банковским депозитным сейфом. Она смотрела на него долгое время, просто стояла, уставившись, пытаясь собрать огромную энергию, необходимую для того, чтобы найти в сумочке свой кошелёк. В конечном итоге, она отыскала среди всего ключ и открыла длинную металлическую коробку.
Она открыла её и застыла, уставившись. Поверх короткого меча, скин ду, броши Келтаров и наручи первого века с замысловато вытравленным узором, лежал конверт с написанным на нём её именем.
Почерком Дэйгиса.
Она закрыла глаза, яростно пытаясь оградить себя от его вида. Она не была к этому готова! Просто вид его почерка заставлял её чувствовать себя так, словно её сердце разбилось снова.
Она сделала несколько медленных, глубоких вдохов, пытаясь успокоиться.
Открыв глаза, она потянулась за конвертом трясущимися руками. Что же он мог написать ей так много недель назад? Они знали друг друга только пять дней, прежде чем она отправилась с ним в Шотландию!
Она отогнула клапан и достала единственный лист бумаги.
Хлоя-девочка,
Если я не с тобой сейчас, то я в ином мире, ибо только в этом случае я когда-либо позволил бы тебе уйти.
Она вздрогнула, дернувшись всем телом. Много минут прошло, прежде чем ей удалось заставить себя продолжить чтение.
Я надеялся, что я сильно любил тебя, сладкая моя, ибо я знаю даже сейчас, что ты для меня самая яркая сияющая звезда. Я понял это в тот миг, как увидел тебя.
Ах, милая, ты так обожаешь свои артефакты.
Этот вор жаждет лишь одного бесценного сокровища. Тебя.
Дэйгис.
Она зажмурила глаза, когда свежая боль пронзила её. Ком в горле увеличивался, глаза мучительно жгло - и всё же она отказывалась плакать. У неё была совершенно достойная причина, почему она не плакала с той ночи, когда он исчез. Она знала, что если она заплачет, это будет значить, что он действительно ушёл.
Что, казалось, также подразумевало, возможно, в менее чем логичном смысле, что пока она не плакала, была надежда.
О, Боже, она могла представить его! Она могла видеть их двоих, стоящих в банке в тот день. Он был высоким, тёмным, и слишком прекрасным, чтобы это можно было описать словами. Она была такой взволнованной, возбуждённой и нервной. Такой очарованной им.
И такой недоверчивой по отношению к подлому, невозможно сексуальному Гаэльскому Призраку. Она следила за каждым движением, какое он делал, чтобы быть уверенной, что он действительно положил её драгоценные артефакты в ящик, прежде чем закрыл его и отдал ей ключ.
И всё же ему удалось просунуть тайком письмо в последний момент так, чтобы она не увидела.
Уже тогда. Он хотел её уже тогда. Он сказал, уже тогда, что он никогда не позволит ей уйти.
- Мэм? - ворвался оживлённый голос. - Извините, что беспокою вас, но меня только что известили, что вы приехали. Мистер МакКелтар с вами?
Хлоя медленно закрыла глаза. Директор банка стоял в дверном пройме. Она не была готова ещё ни с кем разговаривать, поэтому покачала головой.
- Хорошо, тогда, он просил меня передать вам это, не хотите ли пойти и забрать содержимое ящика без него. - Он протянул ей связку ключей. - Он сказал, что хотел, чтобы вам принадлежало, - он пожал плечами, глядя на неё с неприкрытым любопытством - всё, что открывали эти ключи. Он сказал, что это было оплачено, и что если вы не захотите сохранить это в своей собственности, то можете продать. Он выразил уверенность, что этого вам вполне хватит на всю оставшуюся жизнь. - Он пристально на неё посмотрел. - У мистера МакКелтара довольно внушительные счета в нашем банке. Могу я осведомиться о ваших намерениях по поводу всего этого?
Хлоя взяла ключи дрожащей рукой. Это были ключи от его пентхауса. Она пожала плечами, давая понять, что понятия не имела, что делать.
- Вы в порядке, мэм? Вы выглядите бледной. Вы плохо себя чувствуете? Принести вам стакан воды или какой-нибудь напиток?
Хлоя покачала головой снова. Она засунула письмо в свой карман и положила аккуратно завёрнутый скин ду в сумочку. Остальные артефакты она оставит в банке, пока у неё не появится место, которое она посчитает надёжным для того, чтобы хранить их там.
Они никогда не будут проданы. Она не расстанется ни с одним столь драгоценным воспоминанием.
Она смотрела на ключи, чувствуя странное оцепенение. Как тщательно он всё распланировал, как далеко вперёд смотрел уже тогда. Оставил ей свой пентхаус, словно она сможет когда-нибудь жить там. Или продать его. Или даже думать об этом.
- Мэм, я отметил, что у нас нет имён близких родственников, включённых в документы мистера МакКелтара…
- О, замолчите, вы можете просто помолчать? - Наконец, удалось сказать Хлое, проталкиваясь мимо него.
Она умирала внутри, а всё, что его волновало, это потеряет ли, возможно, его банк деньги Дэйгиса или нет. Это было свыше её сил. Она оставила и ящик, и директора банка, не обернувшись.
Какое-то время она бродила по городу, слепо проталкиваясь сквозь толпы людей, не имея понятия, куда она шла. Опустив голову, она гуляла, пока солнце не перевалило за полуденный час, спустившись позади небоскрёбов, и не заскользило по горизонту.
Она гуляла до тех пор, пока не обессилела до такой степени, что не могла сделать больше ни шага, тогда она рухнула на скамью. Она не могла вынести мысли, что ей придётся вернуться в свою квартирку, она не могла вынести мысли о том, чтобы пойти в пентхаус Дэйгиса. Она не могла вынести мысли о том, чтобы быть где-нибудь, в сущности быть вообще.
И всё же… подумала она, возможно, это поможет. Может, просто быть среди его вещей, чувствовать снова его запах на подушке, трогать его одежду…
Будет невыносимо мучительным.
В полном несогласии с собой, она встала и начала бессмысленно бродить снова.
Спустилась ночь, и полная луна украшала небо к тому времени, как Хлоя обнаружила, что стояла у входа элегантного фойе здания Дэйгиса. Она точно не принимала решения приходить сюда, она просто гуляла до тех пор, пока её ноги сами не принесли её куда-то.
Итак, подумала она печально, вот я и здесь. Готова или нет. Она протащилась мимо стола охраны, вяло взмахнув им ключами. Они пожали плечами - их действительно следовало уволить - подумала она, когда нажимала кнопки лифта, отправляя его на сорок третий этаж.
Когда она вошла в прихожую, у неё затряслись ноги и, в своей голове она переживала всё это снова. Первый день, когда стояла у его двери, сжимая третью Книгу Мананнана, называя мужчину, которому она должна была её доставить, всеми отвратительными именами, какие только могла придумать. Беспокоясь, что какая-то красотка могла испортить том. Насмехаясь над золотыми петлями. Входила в его дом и видела клеймор, висящий на стене над камином - артефакт, который увлёк её к её судьбе.
Была пойманной под его кроватью. Притворялась, что была французской горничной.
Он поцеловал её в тот первый раз.
О, чего она только не отдала бы за то, чтобы иметь возможность вернуться во времени и пережить всё это снова! Она согласилась бы на любой из тех дней. И если бы снова у неё было это, она никогда бы не стала сопротивляться его обольщению. Она жадно упивалась бы каждым мигом.
Но такое желание было бесполезным. Ни она, ни кто-нибудь ещё больше никогда снова не вернуться назад во времени.
Драстен сказал ей, что в ночь, когда исчез Дэйгис, он почувствовал, что мост в кругу камней перестал действовать. Он сказал, что это было так, словно сила, которую он чувствовал всю свою жизнь просто ушла. На следующий день, он и Кристофер обнаружили, что таблички, которые содержали священные формулы, тоже исчезли, как и воспоминания о них, хранимые в их памяти, как часть их обучения.
Что бы ни сделал Дэйгис той ночью, он выполнил одну вещь, которую хотел. Келтары больше не несли долга по защите тайн перемещения во времени. Они, наконец, освободились от огромной ответственности и искушения. Способные, наконец, жить простой жизнью.
Как бы понравилось это Дэйгису, подумала она с грустной улыбкой. Он ничего так не хотел, как быть простым человеком. Снова носить цвета своего клана. И хотя он никогда не говорил этого, она знала, он хотел детей. Хотел иметь свою собственную семью также, как и она.
Как жизнь могла так надуть меня? - хотелось ей закричать.
Придавая себе решимости перед атакой ещё более мучительных воспоминаний, она открыла ключом дверь (чудо из чудес, он действительно закрыл её на замок, когда они ушли) и толкнула её. Она пошла прямо к камину и погладила пальцами прохладный металл клеймора.
Она понятия не имела, сколько времени простояла здесь в темноте, омываемая только слабым светом полной луны, проливающегося сквозь стеклянную стену, но в итоге, она бросила свою сумочку на пол, и упала на диван.
Позже она мужественно осмотрит остальное в пентхаусе. Позже, она затащит себя в его великолепную кровать и заснёт, окутанная его запахом.
Я не с тобой сейчас, я в ином мире, ибо только в этом случае я когда-либо позволил бы тебе уйти.
И так оно и было. Он сам сказал ей это в своём письме.
Хлоя издала тихий, беспомощный, придушенный звук.
И, наконец, слёзы хлынули горячим потоком. Он был мёртв. Он, действительно, по-настоящему, ушёл.
Она свернулась тугим комочком на диване и зарыдала.
Глава 28
Хлоя проснулась какое-то время спустя от непривычного, настойчивого шума. У неё ушло несколько минут на то, чтобы определить источник и понять, что царапающий звук исходил от двери пентхауса.
Протерев глаза, она оттолкнулась, приняв сидячее положение на диване. Она плакала, пока не заснула, и её глаза были припухшими, а лицо - покрытым солёной коркой от слёз. Она вгляделась в темноту в направлении двери и сосредоточенно прислушалась.
О, Боже, подумала она с ужасом, создавалось впечатление, что кто-то пытался проникнуть внутрь!
Она слушала ещё несколько минут. Да, так и было. Она слышала металлический скрежет, словно кто-то пытался вскрыть замок. Она благодарила судьбу, что достаточно отряхнулась от скорби, чтобы защёлкнуть внутренний замок, когда входила сюда.
О, ради бога, - подумала она, внезапно разгневавшись, - что это? Год моих несчастий? Неужели всё плохое, что только могло случиться со мной, происходит сейчас?
Она не собирается снова становиться жертвой. И точка. У Хлои Зандерс этого было вполне достаточно. Это было в высшей степени больше, чем могла вынести девушка. Она внезапно стала опасно разгневанной на того, кто был за дверью, посмевшего портить ей жизнь ещё больше.
Как кто-то посмел доставить ей ещё больше горя?
Смутно осознавая, что, возможно, она действовала не совсем разумно, но её это уже не волновало, она соскользнула с дивана, выдернула из крючков над камином клеймор, и крадучись направилась к двери.
Она было подумала ударить по ней, в надежде напугать взломщика, но быстро решила, что, учитывая изолированность уровня пентхауса, взломщик мог проникнуть куда угодно и она не пожертвует своим преимуществом неожиданности.
Итак, она тихо стояла за дверью и ждала. Прошло немного времени и она услышала щелчок, когда тумблеры соскочили и замок повернулся. Делая мелкие вдохи, она раскачивалась на носочках, согнувшись ниже для большей устойчивости, потом подняла тяжёлый меч обеими руками.
Дверь медленно открылась и тёмная тень скользнула внутрь.
Быстро, и, возможно, жёстче, чем она намеревалась, Хлоя, взмахнув, поднесла лезвие к его горлу. Она услышала, как он резко втянул воздух, и подозревала, учитывая остроту лезвия, что она порезала его.
Боже, - подумала она.
- О, Хлоя-девочка, пожалуйста, опусти клинок вниз, - мягко сказал Дэйгис.
Хлоя закричала.
Половинки Келтаров никогда не достаются легко своим мужчинам. Одни странствуют на расстояния, слишком огромные и чуждые пониманию, другие проходят лишь короткую дорожку, но далёкое расстояние в своих сердцах. Большинство сопротивляются каждому шагу на этом пути, и всё же для каждого Келтара одна женщина проделает этот путь. Это от Келтара зависит, сделает ли он её своей.
Сильвен положил маленький томик, который обнаружил в тайной библиотеке себе на колени. Это был единственный том, который он рискнул забрать из комнаты, прежде чем опечатал её. Сейчас, укрывшись в том, что когда-то было его спальней и персональным убежищем - в библиотеке в башне - сто три ступени над собственно замком - он закончил читать её. Книга не называла своего автора, как и большинство из них по требованию благословения того, кто написал там слова, и состояла всего лишь из десятка маленьких листов пергамента. Однако те несколько листов руководства по поиску мужчинами Келтарами своих половинок были чарующими.
А почему ты не заявил права на свою половинку, старик?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37