- Не волнуйся, милая, - заверил он её, догадываясь о её мыслях по выражению её лица. - Сильвен видел нас, когда мы прибыли сюда прошлым вечером. Он не будет о тебе хуже думать. Поистине, он будет в восторге. Никогда раньше я не приводил девушку в свою комнату.
- Правда? - спросила она с придыханием.
Когда он кивнул, Хлоя ослепительно улыбнулась: по крайней мере, в его спальне она была единственной. Хотя это было не совсем то, что она предпочла бы услышать (как например признание в вечной любви или просьба о том, чтобы она родила ему детей), но уже кое-что. Потом она сузила глаза. Солнечный свет лился из окна позади неё, и глаза Дэйгиса были золотистыми с более тёмными крапинками. Дымчатыми и чувственными, обрамлёнными густыми тёмными ресницами, но несмотря на это золотистыми.
- Что происходит с твоими глазами? - воскликнула она. - Это одно из свойств Друида?
- Какого они цвета? - осторожно спросил он.
- Золотые.
Он сверкнул ещё одной беспечной улыбкой. Это было словно греться на солнце, подумала она, проводя своими пальцами по его заросшему щетиной подбородку, беспомощно улыбаясь ему в ответ.
Она снова стал толкаться в неё.
- Ты идёшь мне на пользу, милая. А сейчас перестань изводить меня, пока я не начал то, что ты не даёшь мне закончить.
Он сел, притянув её к себе, целуя её, покусывая её нижнюю губу. Поцелуй перешёл в горячий и яростный, пока он пытался встать, и они свалились с кровати так, что она приземлилась на пол поверх его. Он быстро перекатил её под себя и целовал её, пока она не начала хватать ртом воздух.
Он послал ей самонадеянную улыбку минутами позже, когда помогал подниматься на ноги.
- Спорю, что у тебя недолго будет всё болеть, - промурлыкал он.
Определённо нет, подумала она, проклятый мужчина, дразнящий и мучающий меня! Мускулы внутренней части её бёдер и ног, о существовании которых она не подозревала, запротестовали, когда она попыталась идти. И всё же, она хотела ещё.
Только намного позже она поняла, что он не ответил на её вопрос.
- Время идёт, - проворчал Сильвен, когда они вошли в главный зал.
- Отец, где пятая Книга Мананнана? - спросил Дэйгис без преамбул.
- Нет пятой Книги Мананнана, - сказала Хлоя прозаичным тоном. - Есть только три. Все это знают.
Дэйгис послал ей прохладную самодовольную ухмылку.
- А, вся та бесчестная группа. Я долго думал, кто входит в их число.
Сильвен, казалось, развеселился, поднял голову и пытливо посмотрел на Дэйгиса.
- Думаешь, она нуждается в отвлекающих действиях? Я думал, что ты уже достаточно ее отвлек?
Она покраснела.
- Она в библиотеке в башне, - добавил Сильвен. - Но не задерживайтесь там, нам надо многое обсудить, и Нелли показала мне намного более поразительную вещь.
Когда Дэйгис размашистым шагом вышел из зала, Сильвен похлопал рукой по месту рядом с ним.
- Иди сюда, м'дорогая, - сказал он с тёплой улыбкой. - Побудь со мной и расскажи мне о себе. Как ты познакомилась с моим сыном?
Она когда-нибудь найдёт для этого подходящий ответ? подумала Хлоя, скривившись. Она отвела глаза от его проницательного взгляда, немного покраснев.
- Правду, м'дорогая, - тихо сказал Сильвен.
Хлоя испуганно посмотрела на него.
- Неужели я такая открытая?
Он улыбнулся обнадёживающей улыбкой.
- Зная моего сына, как знаю его я, ни за что не поверю, что это была обычная встреча.
- Нет, - согласилась она с порывистым вздохом. - Мы не совсем познакомились. Мы… э-э, это больше походило на столкновение…
Её история рассмешила его до слёз, и Сильвен не мог дождаться, чтобы рассказать её Нелл, которая будет наслаждаться каждым словом вопиющего рассказа. Девушка была замечательной рассказчицей, достаточно мелодраматичной, чтобы держать слушателя в напряжении и сыграть на интересных моментах, как следует. И забавной тоже, со скромным чувством юмора, что делало её ещё более трогательной. Девушка не имела понятия о том, какой красивой и необычной она была. Она считала себя ”немного занудой”. После того, как она дала определение слову, Сильвен решил, что занудой быть замечательно. (То, что он сам подпадал под "мозговитую, не особенно привлекательную и немного робкую” категорию, возможно, немного повлияло на его мнение). Да, повествование рассказа было прекрасной частицей словесного переплетения, и сам рассказ попахивал предопределённой судьбой встречей Келтара и его половинки.
Пока она говорила, он внимательно слушал. Он чувствовал в ней чистое сердце, сердце, как у Дэйгиса, ещё более чувствительное, чем у других людей, дико эмоциональное, отсюда тщательно охраняемое. Он слышал любовь к его сыну в немного охрипшем тембре её голоса. Любовь такую сильную, что это его немного взволновало, но она ещё не была готова говорить об этом.
То, что он услышал, было достаточно Сильвену. Его сын действительно нашёл свою половинку. Он размышлял о иронии выбранного для этого момента, хотя и благословлял её.
Тем не менее одна вещь вызвала у него замешательство. Она всё ещё не знала, что было с Дэйгисом не так, и от этого вновь зародился страх в его сердце.
Он хорошо это понимал. Как не парадоксально, но сердце, осознающее свою любовь, одновременно с этим училось испытывать и более глубокий страх. Она хотела знать, что в Дэйгисе было неправильно, и всё же не желала ничего слушать о том, что могло испортить её радость, и как подозревал Сильвен, ей придётся сразиться с собой, прежде чем, она, наконец, решится спросить.
Когда Дэйгис вручил ей пятую Книгу Мананнана, старший Келтар решил, что он ослеплён ею и влюблён до безумия. Она держала том с крайним почтением, прикасаясь только к самым краям плотных страниц, глядя огромными, изумлёнными глазами.
И лепеча:
- Н-но не предполагалось, что она даже существует и - о, Боже, она написана на раннем л-латинском алфавите! Ты думаешь, я могла бы выторговать за какую-нибудь мою реликвию вот это? - выдохнула она, повернув на Дэйгиса свой взгляд, которому Сильвен сам бы не смог отказать.
О, да, девушка могла с удовольствием проводить часы, как он сам имел обыкновение делать, ломая голову над древними текстами, наслаждаясь историями в них описанными. Действительно, зануда. И Дэйгис, да, Дэйгис, казалось, прямо застыл от перспективы отказать ей в чём-то. Он поспешно пришёл на подмогу своему сыну.
- Боюсь, она должна остаться здесь, м'дорогая. Есть причины, по которым определённые тома никогда не станут доступны всему миру.
- О, но вы должны по крайней мере позволить мне почитать её! - воскликнула она.
Сильвен заверил её, что она могла сделать это, потом сосредоточил своё внимание на Дэйгисе. Обнаружение библиотеки в комнате воодушевило его, заставило его почувствовать себя на десяток лет моложе и подарило ему новый смысл того, что значило быть Келтаром. И в той комнате, однозначно были ответы на их проблемы. Он едва сдерживал своё нетерпение показать её своему сыну. Наслаждаясь моментом, он сказал с напускным безразличием:
- Предполагаю, я не единственный, кто не знал о библиотеке в комнате под кабинетом?
Дэйгис издал придушенный возглас, и испуганный взгляд метнулся в сторону Сильвена.
- Под кабинетом?
- Да.
Дэйгис схватил Хлою за руку, вытащил её из кресла, устроив с ней маленькую потасовку, когда она попыталась повиснуть на тексте, вырвал его у неё из рук и решительно положил его на стол, потом потянул её за собой, поспешно следуя за Сильвеном.
Когда Сильвен нажал на левый угол под каминной полкой очага, вся его одна сторона целиком повернулась, открывая проход позади неё. Он объяснил, как Нелли однажды во время активной уборки натолкнулась на комнату, когда сметала паутину из-под каминной полки и отскребала копоть с лицевой стороны очага. Она прижала угол, пока скребла, и следующей вещью, которую она осознала, было то, что камин стал двигаться вместе с ней, вцепившейся в него.
- И почему она нам не сказала? - спросил Дэйгис недоверчиво.
Сильвен хмыкнул.
- Она подумала, что мы знали, и была уверена, что она не должна была о ней знать.
Дэйгис покачал головой.
- Это ещё одна библиотека?
- О, сын, похоже, что здесь вся наша история, которую не тревожили уже много веков.
Потрясённая, и, как она подозревала, немного забытая на некоторое время двумя Келтарами, Хлоя последовала за Дэйгисом и Сильвеном в тёмную пустоту, вниз по крутым каменным ступенькам в подобную пещере комнату, которая была приблизительно пятнадцать футов в ширину, и в два раза больше в длину. Комната была освещена множеством свечей, размещённых в настенных подсвечниках. Она была обустроена полками от пола до потолка и заставлена столами, креслами и сундуками.
Голова Хлоя поворачивалась влево-вправо, вниз-вверх с головокружительной скоростью.
Сконцентрируйся, Зандерс. Тебе сейчас дурно станет он перевозбуждения.
Ни один археолог, входящий в доселе запечатанную и забытую гробницу, не испытывал такого головокружения. Её сердце пустилось вскачь, её ладони вспотели, и ей никак не удавалось сделать глубокий вдох. Она бросилась вперёд, растолкав в стороны двух мужчин, непреклонная в своей решимости увидеть всё, что сможет до того, как они вспомнят о ней и, возможно, дважды подумают, прежде чем позволить ей осмотреть всё это. Она была в древней подземной комнате, окружённая самыми любимыми её вещами: покрытыми пылью реликвиями давно прошедших времён. Реликвии, которые вызвали бы у учёных её столетия приступ восторга, наградив их идеями, которые терзали бы их, и которые они бы с удовольствием обсуждали всю их оставшуюся жизнь.
Тут были дощечки с высеченными ирландскими огамическими надписями. Ещё камни с чем-то, напоминающим пиктский огамический рукописный текст, который современным учёным никак не удавалось перевести, так как пикты переняли ирландское огамическое письмо, но не смогли его применить к своему собственному языку, так как пиктский и гаэльский языки были фонетически несовместимыми. «Может быть, они могли бы научить её, как его читать! - подумала она, испытывая головокружение от такой возможности».
Тут были тома в цельнотканевых переплётах, защищённые и обвязанные полинялой тканью, тома в кожаных переплётах и свитки, эмалированные пластинки, вручную сброшюрованные кодексы, доспехи и вооружение, и - боже - даже забытый графин был реликвией!
После нескольких минут рассматривания с затаённым дыханием, она посмотрела через плечо на Дэйгиса и Сильвена, которые остановились прямо посреди комнаты со склонёнными головами над невысокой каменной колонной, на которой лежал лист из золота.
- Отец, это то, о чём я думаю? - голос Дэйгиса казался придушенным.
- Да, это Договор, как гласит легенда, выгравированный на листе из чистого золота.
- Это не совсем разумно, - заметила слабо Хлоя. - Оно слишком ковкое. Чистое золото - слишком мягкое, его очень легко повредить. Поэтому, многие древние торы имели сердцевину из железа под слоем золота. Ну, и для того, чтобы отклонить возможный меч. Что за Договор, кстати?
- Именно таков был их замысел, - пробормотал Сильвен, легонько обводя края золотого листа. - Было сказано, что они сделали его из золота, тем самым символизируя то, каким хрупким был Договор. Подчёркивая то, что с ним осторожно должно было обращаться.
- Что за Договор? - спросила Хлоя снова, осторожно ступая между стопкой томов в кожаных переплётах и щитом с разрывающей сердце ржавчиной и напряжённо вглядываясь в затемнённые углы комнаты.
Она подумывала о том, не разрешат ли они ей пожить здесь немножко. Ещё один взгляд на Дэйгиса заставил отказаться её от этой мысли. Разве только при условии, что он поселится здесь вместе с ней.
- Договор между Туата-Де Данаан и человеком.
Хлоя тяжело осела на свой зад.
- Не на тома! - задыхаясь, прокричал Сильвен.
Хлоя испуганно завалилась в сторону и растянулась на пыльном каменном полу, потрясённая тем, что только что уселась задом на бесценные тексты.
- Извините, - пробурчала она. - Я просто немного переволновалась. Сколько ему предположительно лет? На каком он языке? Вы можете перевести его? О чём в нём говорится?
Сильвен принялся рыться в урне со свитками.
Дэйгис пожал плечами.
- Понятия не имею на каком он языке.
- Ты не можешь прочитать его?
- Нет, - пробормотал Дэйгис.
Сильвен прочистил горло.
Глаза Хлои сузились, но она решила на время оставить это в покое. Она снова чувствовала головокружение и не хотела торопиться. Она нуждалась в том, чтобы медленно постигать ракурс истории, тот, что включал в себя и Друидов с властью управлять самим временем, и существование древней цивилизации, которая обладала знанием и продвинутыми технологиями далеко за пределами того, чего когда-либо достигал человек.
Дедушка был прав - Туата-Де Данаан жили когда-то, и не только в мифах!
Дыши, Зандерс, сказала она себе, опускаясь коленями на пол и дотягиваясь до близлежащего тома.
Много часов спустя, Хлоя прислонила голову к прохладной каменной стене и закрыла глаза, слушая, как разговаривают Сильвен и Дэйгис. Языки, которые она не могла перевести, написанные на алфавитах давно неиспользуемых, скакали у неё перед глазами.
Пыль была на её волосах, на её лице и носу, она была одета в покрытое пылью средневековое платье, она находилась в замке, в котором не было ни душа, ни туалета в комнатах, но она не могла быть более счастливой. Ну, если только её не отослали бы назад во времени в Александрийскую Библиотеку после того, как Антоний подарил Клеопатре коллекцию книг из Пергама, благодаря чему общая сумма томов, размещённых там, достигла почти миллиона, если хоть чему-то из того, что утверждали историки, можно было ещё доверять.
- Так согласно этому журналу, что мы нашли, наши предки редко использовали эту комнату, передавая сообщение о её существование от лэрда старшему сыну? - говорил Дэйгис.
Его глубокий рокот посылал по её телу лёгкую дрожь сексуального отзыва.
- Да, - ответил Сильвен. - Я провёл немного времени, пролистывая его вчера вечером. Самое последнее посещение произошло в восемьсот семьдесят втором году. Полагаю, лэрд умер внезапно и, по всей вероятности, достаточно молодым, и комната была забыта.
- Вся эта история, - сказал Дэйгис, покачав головой. - Всё это знание, мы даже не знали никогда об этом.
- Да. Знай мы, и всё могло быть совсем иначе. Может быть, некоторые из нас сделали бы другой выбор.
Хлоя чуть приоткрыла глаза. Была странная, акцентированная нота в голосе Сильвена, когда он сделал последнее замечание. Она изучала точёный профиль Дэйгиса, бронзированный мерцанием свечей, думая о том, что он ей рассказывал. Она не забыла о проклятии или о его непрекращающемся поиске старых томов. Хотя у неё была весьма благоприятная возможность спросить его вчера, она не хотела, чтобы что-нибудь испортило то чудо их дня, проведённого вместе.
По правде говоря, она не хотела, чтобы что-нибудь испортило чудо и этого дня тоже. Она рьяно будет защищать его от малейшего намёка на мрак. Она никогда не чувствовала себя такой оживлённой, такой ликующей, и она не хотела, чтобы это заканчивалось. Она - которая всегда пытливо везде совала свой нос, которая никогда не принимала «Я не знаю» за ответ - неожиданно не имела никакого желания навести даже самые осторожные справки.
Завтра, пообещала она себе. Я спрошу его завтра.
Сейчас ей, внезапно оказавшейся в прошлом, испытавшей страсть с таким настойчивым мужчиной и открывшей для себя так много сокровищ, совладать хотя бы с этим. Ей с трудом удавалось не отставать. Просто размышление над тем фактом, что она была в шестнадцатом веке, было уже достаточно ошеломляющим.
Словно почувствовав её взгляд на нём, Дэйгис резко повернул свою голову к ней и посмотрел ей прямо в глаза.
Его ноздри раздулись, а глаза сузились, его взгляд сделался горячим и собственническим.
- Отец, Хлое надо принять ванну, - сказал он, не отрывая своего взгляда от её глаз. Он прихватил свою нижнюю губу зубами и все мускулы её нижней части тела сжались. - Сейчас.
- Я и сам немного запылился, - согласился Сильвен после короткой, неловкой паузы. - Я подозреваю, мы можем воспользоваться перерывом и что-нибудь перекусить.
Дэйгис поднялся, показавшись более крупным, чем обычно, в пределах комнаты с низким потолком. Он протянул ей руку.
- Идём, милая. - И Хлоя пошла.
* * *
- Нам обязательно надо вот так приковывать его? - спросила Гвен, хмурясь.
- Да, любимая, - ответил Драстен. - Он убьёт себя до того, как заговорит, если я буду настолько глуп, чтобы дать ему такую возможность.
Они отступили, глядя сквозь решётку темницы, где худощавый мужчина с коротко остриженными каштановыми волосами был прикован к стене с распростёртыми ногами и руками. Он рычал на них сквозь прутья решётки, но звук был приглушён кляпом.
- И ты вынужден заткнуть ему рот?
- Он бормотал что-то, что подозрительно напоминало песнопение, прежде чем я заткнул ему рот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37