тех, кто
живет <для> политики, и тех, кто живет <за счет> поли-
тики и <политикой>2, и дифференцированно относится
к наделению их властными полномочиями, авторитету и
возможностям влиять на общество.
Многие политологи и социологи сконцентрировали
исследовательские усилия на отработке методик, меха-
низмов и других процедур социальной технологии фор-
мирования и реализации авторитета, полагая, что сло-
жившиеся формы господства и подчинения в рамках
правления или лидерства имеют непреходящий, вечный
характер.
Однако на фоне современного увлечения сугубо тех-
нологическими рецептами было бы неправомерно забы-
вать исторический опыт и, в частности, не потерявшие
значения и по сей день сентенции и философские аргу-
менты мыслителей прошлого по проблемам взаимоотно-
шений <власть - общество>, <правитель - народ> отно-
сительно требований, предъявляемых к правителям.
Тем более, что ряд работ, входящих в сокровищницу
мировой политической мысли, написан непосредственно
в рекомендательной форме. (Например, в труде <Госу-
дарь> Н. Макиавелли даже названия разделов показы-
вают содержание и направление рекомендаций автора:
<как государь должен поступать касательно военного
дела>, <как избежать льстецов>, <о щедрости и береж-
ливости>, <о жестокости и милосердии> и т. д.)
Обращает на себя внимание тот факт, что в разрезе
тысячелетий у многих выдающихся политических мыс-
лителей разных времен то явно, то приглушенно Звучал
лейтмотив одобрения политической власти, основанной
на правлении группы избранных. Платон, Аристотель
(VI-V вв. до н. э.), Цицерон (I в.), Макиавелли
(XVI в.), Гоббс и Локк (XVII в.), Руссо, Монтескье и
Кант (XVIII в.) называли это правление <аристократи-
ей> и трактовали его как правомерную власть в противо-
положность извращенным формам. На стыке XIX и
XX вв. идея целесообразности правления избранных во-
плотилась в теории элит, родоначальниками которой
принято считать итальянских социологов В. Парето и
Г. Моска. Само понятие элиты было введено В. Парето
(1848-1923) как один из ответов на популярный в то вре-
мя марксизм. В отличие от Маркса Парето учил, что не
классовая принадлежность, а действие определяет стиль
и манеру мышления. Тезису Маркса, что вся предшест-
вующая история является историей классовой борьбы,
Рарето противопоставил суждение: <История - это клад-
бище аристократов>. Другими словами, именно поведе-
ние и судьба элиты (куда входят и откуда рекрутируют-
ся вожди и лидеры), а не большинство предопределяют
логику исторического процесса.
В то же время было бы неправомерно отождествлять
элиту (тем более сегодняшнюю) с родовыми и клановы-
ми, замкнутыми в себе сословиями, куда входили санов- ,
пиками с <голубой кровью> изначального превосходства.
Все чаще термин <элита> служит для современного со-
циологического измерения таких понятий, как <полити-
ческое руководство>, <центры принятия решений>,
<управляющие структуры политической системы>. Вот
одно из типичных определений: элита - это <социальный
субъект, группа, члены которой решающим образом вли-
яют на характерные для данной общественно-политиче-
ской системы социальные процессы и в силу этого за-
нимают преимущественное положение по сравнению
с другими членами общества> . Элиты многообразны и
подразделяются по разным признакам в зависимости от
роли и места в обществе. Они, к примеру, могут быть
статусными, позиционными (включая в себя и правящие
элиты, и оппозиционные, из которых и формируется
большинство политических лидеров) и функциональны-
ми, что зависит от способа их влияния на политические
процессы. Естественно, критерии дифференцирования
элит важны, но не менее значимо и то, как проецируется
элитарность на реальную жизнь. Именно по этому при-
знаку можно судить о качественной определенности
<круга избранных> - сколь адекватно они отражают ло-
гику возвышения цивилизации.
Вот как понимает эту проблему современный амери-
канский элитарист Г. Меджид. Он делит общество даже
не на две, как принято у большинства элитаристов, а на
три части: массу, элиту и сверхэлиту. Для каждой из
этих социальных страт уготованы свои уровни образо-
вания и объемы информации. Первая страта (масса), по
образному выражению Г. Меджида, должна иметь ин-
теллектуально-профессиональный уровень водителя авто-
мобиля, которому объяснили, в какой последовательности
нажимать педали или кнопки. Вторая страта (собствен-
но элита, ее основная масса, в которой <куются> кадры
лидеров) получает, так сказать, уровень механика, ко-
торому ясна сущность машины и принцип ее работы, но
не более. Наконец, третья страта (философская сверх-
элита) -это каста инженеров, которые могут конструи-
ровать и совершенствовать машины. Усилиями именно
этой страты вырабатывается истинное и полное понима-
ние социальной жизни.
Подобные надменно-циничные, неприкрыто идеологи-
зированные подходы, если они подкреплены специальны-
ми регулятивными мерами, идут вразрез с гуманистиче-
скими ценностями цивилизации и по своей сути реак-
ционны.
Но элитарные концепции носят ограниченный харак-
тер, они никак не охватывают и не исчерпывают проб-
лемы, <кому дано иметь мандат народа на руководство
политическим процессом>. Существует более емкая проб-
лема осуществления властных отношений и лидерства,
и естественный здравый смысл подсказывает, что ее
своеобразными полюсами являются следующие позиции:
руководить в политической сфере могут и должны все
(<и каждая кухарка может управлять государством>);
в обществе всегда есть круг особых людей, которые не
столько по воле родовых унаследованных привилегий,
сколько в силу своих личностных качеств и черт харак-
тера, способностей, а также ввиду ситуационной логики
обстоятельств буквально востребованы обществом и со-
циально предназначены и предопределены для осуществ-
ления .руководящих политических функций. Они разны-
ми путями приходят в большую политику: одни готовят
себя к миссии лидера с детства, искренне полагая, что
именно они постигли тайны истории и им есть что ска-
зать народу (<и тогда сказал Ильич семнадцатигодовый...
но мы пойдем путем другим!> 1); другие стали лидерами
случайно, поскольку их облик и индивидуальность ока-
зались в конкретной ситуации средоточием тех качеств,
в которых остро нуждался народ; третьи мобилизовали
себя осознанной потребностью в выполнении нравствен-
ного долга; четвертых исподволь готовила к высоким
позициям в политике правящая Система, и они (в зави-
симости от мировоззренческих установок) стали верно
ей служить или же, напротив, восстали против нее. Сло-
вом, мотивы здесь индивидуальны и потому неисчерпае-
мо многогранны, впрочем, как и ответ на ожидания об-
щества, воплотившийся в политическом поведении ли-
деров.
|2| Пытаясь проанализировать феномен политического
лидерства, исследователи, а среди них-представители
самых различных политологических, политико-психоло-
гических и политико-философских школ, чаще всего не
могут обойти вопрос о типологии политического лидер-
ства. И это отнюдь не случайно. Во-первых, привнесение
в исследование определенной классификации сообщает
ему то необходимое теоретико-методологическое основа-
ние, которое способствует осмыслению феномена лидер-
ства с содержательной стороны, позволяет избежать
ограничения лишь примитивным перечислением непосред-
ственно-эмпирических характеристик того или иного
политического деятеля, дает необходимую базу для со-
поставления его с другими лидерами. Во-вторых, разгра-
ничение различных типов политических лидеров позво-
ляет лучше понять, как, в силу каких особенностей
(индивидуальных, социально-психологических, социаль-
но-политических, историко-культурных) определенный
человек становится неординарным, уникальным субъек-
том политического процесса в конкретном обществе. На-
конец, в-третьих, та или иная классификация политиче-
ского лидерства (в зависимости от используемых крите-
риев) зачастую помогает лучше понять и своеобразие
конкретных форм политического участия людей вообще.
особенности реального политического процесса в
целом.
Вообще говоря, классификация политических лиде-
ров может строиться на базе совершенно различных
критериев. Можно, как это часто делается в современной
научной литературе, вести речь о лидерстве авторитар-
ном (предполагающем единоличное направляющее воз-
действие, основанное на угрозе применения силы) и демо-
кратическом (позволяющем членам группы участвовать
в установлении целей и управлении ее деятельностью).
Критерием, по которому строится разграничение, в дан-
ном случае выступает стиль лидерства. Можно произво-
дить разграничение по видам лидерства на группы лиде-
ров формальных (лидерство связано с установленными
правилами назначения руководителя) и неформальных
(лидерство возникает на основе личных отношений участ-
ников). Построение подобных простейших классифика-
ций, базирующихся на одном критерии, в принципе не
составит труда любому желающему. К примеру, напра-
шивается разграничение групп лидеров в зависимости от
масштаба деятельности (общенациональной или регио-
нальной) или от конкретных форм политического участия
лидера (в этом случае получим группы партийных лиде-
ров, лидеров государства, лидеров забастовочного дви-
жения и т. д.).
Вполне естественно в таком контексте выглядит
стремление исследователей придать типологии политиче-
ского лидерства системный характер, попытаться не
ограничиться одним каким-то критерием, а использовать
некую <связку> критериев, что как будто позволит со-
здать определенную классификационную <сетку>.;Вот
один из примеров подобных построений, предлагаемых
советскими учеными (в частности, Б. Д. Парыгиным), ко-
торый используется и в учебной литературе2. Данная
классификация базируется уже не на одном, а на трех
критериях. Политические лидеры разграничиваются сле-
дующим образом. Во-первых, по содержанию различают
лидеров-вдохновителей, разрабатывающих и предлагаю-
щих программу поведения, лидеров-исполнителей, орга-
низующих выполнение уже заданной программы, и лиде-
ров, являющихся одновременно и исполнителями,- и "ор-
ганизаторами. Во-вторых, по стилю лидеров делят на
авторитарных, демократических и <невмешивающихся>.
При этом имеется в виду, что авторитарный лидер тре-
бует монопольной власти, единолично определяет и фор-
мирует цели и способы их достижения, контролирует
связи между членами группы, пытается повысить актив-
ность подчиненных административными методами, с по-
мощью <железной требовательности>, угрозы наказания
и т. п. Демократический лидер, напротив, тактичен, ува-
жителен, объективен в отношениях с членами группы,
инициирует максимальное участие каждого, не концент-
рирует ответственность; а старается распределить ее сре-
ди всех членов группы, создает атмосферу сотрудниче-
ства. <Невмешивающийся> старается уйти от решения
проблемы, переложить ответственность на подчиненных,
избегает конфликтов, старается не вмешиваться в ход
деятельности группы. Наконец, в-третьих, по характеру
деятельности различают универсальных (постоянно про-
являющих лидерские качества) и ситуативных (обнару-
живающих эти качества лишь в определенных ситуациях)
лидеров,
Положительно оценивая саму идею привлечения при
создании классификации политического лидерства не од-
ного, а нескольких критериев классификации, тем не
менее относительно представленного варианта можно за-
метить следующее. Используемые критерии не вполне
увязаны между собой, вследствие чего классификацион-
ная <сетка> оказывается ограниченно работоспособной.
Действительно, как нетрудно заметить, какой-нибудь
политический лидер, по стилю относящийся к группе
<невмешивающихся>, не может быть одновременно по
характеру деятельности <универсальным>, поскольку по-
следний должен постоянно проявлять лидерские качест-
ва. Получается, что в рамках такой, использующей не-
сколько критериев классификации центральным являет-
ся вопрос о взаимном соотношении этих критериев, об
их субординации. Данное обстоятельство имеет важное
значение с точки зрения методологии построения различ-
ных классификационных систем. Оказывается, для и<-
создания вовсе недостаточно простого, механического
объединения различных простейших классификаций, ибо
итогом в таком случае будет не логическая, а эклектиче-
ская система типов политического лидерства. Этот факт
заставляет задуматься над вопросом: в каком плане, в
Каком ракурсе вообще может производиться выделение
типов политических лидеров?
В принципе создание классификационной <сетки>
политического лидерства может осуществляться и осу-
ществляется в науке как минимум в двух разрезах. Один
из них отталкивается при выборе оснований классифи-
кации от таких критериев, которые в большей мере ори-
ентированы на индивидуальные характеристики-парамет-
ры конкретной личности политического лидера, на ее
психологические, этические, интеллектуальные и другие
свойства. Другой разрез предполагает ориентацию на
критерии, отражающие социально-политическую обуслов-
ленность выделяемых типов политических лидеров, т. <.
на критерии, раскрывающие в первую очередь особен-
ности реального политического процесса, выдвигающего
тот или иной тип лидеров. Первое направление представ-
ляет больший интерес для политико-психологического
анализа, второе-для собственно политологического и
политико-социологического.
Разумеется, вполне допустимы и попытки сочетания,
объединения этих двух направлений. Однако при этом
надо будет соблюсти как минимум следующие непремен-
ные условия. Во-первых, указанное сочетание должно
осуществляться осознанно и специально, ибо лишь так
можно обеспечить <взаимоувязку> при выделении (по
различным основаниям) групп политических лидеров. Во-
вторых, надо учитывать, что построение классификаций
политического лидерства, ориентированное на характе-
ристики индивидуальности лидера, зачастую носит, так
сказать, <идеализаторский> характер, т. е. такое построе-
ние в большей мере (по сравнению с другой ориентацией
типологии) опирается на <подведение> характеристик и
параметров личности реального человека под иекиэ пре-
дельно абстрактные, соответствующие тому или иному
<чистому> типу лидера наборы черт и качеств. Это н пол-
не естественное для психологического анализа построе-
ние не таило бы в себе ничего опасного и было бы вполне
допустимо и в рамках конкретных политологических
исследований, нацеленных на разграничение различных
трупп реальных политических деятелей, если бы не одно
<но>. Как правило, в общий ход рассуждений оказыва-
ется <вплетен> и перечень качеств, необходимых поли-
тическому лидеру, по сути представляющий собой модель
<идеального> политического лидера вообще. Вот пример
такого перечня. Политический лидер, утверждается в од-
пий из статей в разделе <Политологическая концепция
лидерства>, должен обладать следующими характери-
стиками: <учитывать, выражать и отстаивать взгляды той
или иной группы; интересы общества для него должны
быть выше личных, именно это создаст ему в значительной
мере авторитет; организовать действия; коммуникабель-
ность и ораторские способности, политическая культура.
Кроме всех прочих качеств, лидер - это личность,
эрудированный, корректный, достойный в моральном от-
ношении человек.
Заметим еще: лидер должен быть подобен членам
своей группы, своим последователям, людям, которыми
он руководит. Он-<один из нас> (вспомним личности
Р. Рейгана, Б. Ельцина), должен иметь <с нами> одина-
ковые или близкие цели и интересы, убеждения и прин-
ципы> .
Такой перечень качеств политического лидера впол-
не естественно выглядит в рамках построения общей?
абстрактной модели <идеального лидера>, но никак не.
может быть положен в основу политологической концеп-
ции лидерства, тем более в основу построения полито-
логических классификаций лидерства, разумеется, есл№
исходить из политологической ориентировки на анализ
реального, а не выстроенного в уме политического про-
цесса. В самом деле, давайте задумаемся, есть ли сего-
дня в мире хоть один реальный политический лидер,
удовлетворяющий этому перечню? Вряд ли. Ибо данный
набор черт и качеств, по сути представляющий собой
абсолютизацию советского восприятия того, каким дол-
жен быть политический лидер, содержит характеристики,
напрочь лишенные конкретно-исторического содержания
№ свидетельствующие о неучете цивилизационно-культур-
ного многообразия современного политического процес-
са.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59
живет <для> политики, и тех, кто живет <за счет> поли-
тики и <политикой>2, и дифференцированно относится
к наделению их властными полномочиями, авторитету и
возможностям влиять на общество.
Многие политологи и социологи сконцентрировали
исследовательские усилия на отработке методик, меха-
низмов и других процедур социальной технологии фор-
мирования и реализации авторитета, полагая, что сло-
жившиеся формы господства и подчинения в рамках
правления или лидерства имеют непреходящий, вечный
характер.
Однако на фоне современного увлечения сугубо тех-
нологическими рецептами было бы неправомерно забы-
вать исторический опыт и, в частности, не потерявшие
значения и по сей день сентенции и философские аргу-
менты мыслителей прошлого по проблемам взаимоотно-
шений <власть - общество>, <правитель - народ> отно-
сительно требований, предъявляемых к правителям.
Тем более, что ряд работ, входящих в сокровищницу
мировой политической мысли, написан непосредственно
в рекомендательной форме. (Например, в труде <Госу-
дарь> Н. Макиавелли даже названия разделов показы-
вают содержание и направление рекомендаций автора:
<как государь должен поступать касательно военного
дела>, <как избежать льстецов>, <о щедрости и береж-
ливости>, <о жестокости и милосердии> и т. д.)
Обращает на себя внимание тот факт, что в разрезе
тысячелетий у многих выдающихся политических мыс-
лителей разных времен то явно, то приглушенно Звучал
лейтмотив одобрения политической власти, основанной
на правлении группы избранных. Платон, Аристотель
(VI-V вв. до н. э.), Цицерон (I в.), Макиавелли
(XVI в.), Гоббс и Локк (XVII в.), Руссо, Монтескье и
Кант (XVIII в.) называли это правление <аристократи-
ей> и трактовали его как правомерную власть в противо-
положность извращенным формам. На стыке XIX и
XX вв. идея целесообразности правления избранных во-
плотилась в теории элит, родоначальниками которой
принято считать итальянских социологов В. Парето и
Г. Моска. Само понятие элиты было введено В. Парето
(1848-1923) как один из ответов на популярный в то вре-
мя марксизм. В отличие от Маркса Парето учил, что не
классовая принадлежность, а действие определяет стиль
и манеру мышления. Тезису Маркса, что вся предшест-
вующая история является историей классовой борьбы,
Рарето противопоставил суждение: <История - это клад-
бище аристократов>. Другими словами, именно поведе-
ние и судьба элиты (куда входят и откуда рекрутируют-
ся вожди и лидеры), а не большинство предопределяют
логику исторического процесса.
В то же время было бы неправомерно отождествлять
элиту (тем более сегодняшнюю) с родовыми и клановы-
ми, замкнутыми в себе сословиями, куда входили санов- ,
пиками с <голубой кровью> изначального превосходства.
Все чаще термин <элита> служит для современного со-
циологического измерения таких понятий, как <полити-
ческое руководство>, <центры принятия решений>,
<управляющие структуры политической системы>. Вот
одно из типичных определений: элита - это <социальный
субъект, группа, члены которой решающим образом вли-
яют на характерные для данной общественно-политиче-
ской системы социальные процессы и в силу этого за-
нимают преимущественное положение по сравнению
с другими членами общества> . Элиты многообразны и
подразделяются по разным признакам в зависимости от
роли и места в обществе. Они, к примеру, могут быть
статусными, позиционными (включая в себя и правящие
элиты, и оппозиционные, из которых и формируется
большинство политических лидеров) и функциональны-
ми, что зависит от способа их влияния на политические
процессы. Естественно, критерии дифференцирования
элит важны, но не менее значимо и то, как проецируется
элитарность на реальную жизнь. Именно по этому при-
знаку можно судить о качественной определенности
<круга избранных> - сколь адекватно они отражают ло-
гику возвышения цивилизации.
Вот как понимает эту проблему современный амери-
канский элитарист Г. Меджид. Он делит общество даже
не на две, как принято у большинства элитаристов, а на
три части: массу, элиту и сверхэлиту. Для каждой из
этих социальных страт уготованы свои уровни образо-
вания и объемы информации. Первая страта (масса), по
образному выражению Г. Меджида, должна иметь ин-
теллектуально-профессиональный уровень водителя авто-
мобиля, которому объяснили, в какой последовательности
нажимать педали или кнопки. Вторая страта (собствен-
но элита, ее основная масса, в которой <куются> кадры
лидеров) получает, так сказать, уровень механика, ко-
торому ясна сущность машины и принцип ее работы, но
не более. Наконец, третья страта (философская сверх-
элита) -это каста инженеров, которые могут конструи-
ровать и совершенствовать машины. Усилиями именно
этой страты вырабатывается истинное и полное понима-
ние социальной жизни.
Подобные надменно-циничные, неприкрыто идеологи-
зированные подходы, если они подкреплены специальны-
ми регулятивными мерами, идут вразрез с гуманистиче-
скими ценностями цивилизации и по своей сути реак-
ционны.
Но элитарные концепции носят ограниченный харак-
тер, они никак не охватывают и не исчерпывают проб-
лемы, <кому дано иметь мандат народа на руководство
политическим процессом>. Существует более емкая проб-
лема осуществления властных отношений и лидерства,
и естественный здравый смысл подсказывает, что ее
своеобразными полюсами являются следующие позиции:
руководить в политической сфере могут и должны все
(<и каждая кухарка может управлять государством>);
в обществе всегда есть круг особых людей, которые не
столько по воле родовых унаследованных привилегий,
сколько в силу своих личностных качеств и черт харак-
тера, способностей, а также ввиду ситуационной логики
обстоятельств буквально востребованы обществом и со-
циально предназначены и предопределены для осуществ-
ления .руководящих политических функций. Они разны-
ми путями приходят в большую политику: одни готовят
себя к миссии лидера с детства, искренне полагая, что
именно они постигли тайны истории и им есть что ска-
зать народу (<и тогда сказал Ильич семнадцатигодовый...
но мы пойдем путем другим!> 1); другие стали лидерами
случайно, поскольку их облик и индивидуальность ока-
зались в конкретной ситуации средоточием тех качеств,
в которых остро нуждался народ; третьи мобилизовали
себя осознанной потребностью в выполнении нравствен-
ного долга; четвертых исподволь готовила к высоким
позициям в политике правящая Система, и они (в зави-
симости от мировоззренческих установок) стали верно
ей служить или же, напротив, восстали против нее. Сло-
вом, мотивы здесь индивидуальны и потому неисчерпае-
мо многогранны, впрочем, как и ответ на ожидания об-
щества, воплотившийся в политическом поведении ли-
деров.
|2| Пытаясь проанализировать феномен политического
лидерства, исследователи, а среди них-представители
самых различных политологических, политико-психоло-
гических и политико-философских школ, чаще всего не
могут обойти вопрос о типологии политического лидер-
ства. И это отнюдь не случайно. Во-первых, привнесение
в исследование определенной классификации сообщает
ему то необходимое теоретико-методологическое основа-
ние, которое способствует осмыслению феномена лидер-
ства с содержательной стороны, позволяет избежать
ограничения лишь примитивным перечислением непосред-
ственно-эмпирических характеристик того или иного
политического деятеля, дает необходимую базу для со-
поставления его с другими лидерами. Во-вторых, разгра-
ничение различных типов политических лидеров позво-
ляет лучше понять, как, в силу каких особенностей
(индивидуальных, социально-психологических, социаль-
но-политических, историко-культурных) определенный
человек становится неординарным, уникальным субъек-
том политического процесса в конкретном обществе. На-
конец, в-третьих, та или иная классификация политиче-
ского лидерства (в зависимости от используемых крите-
риев) зачастую помогает лучше понять и своеобразие
конкретных форм политического участия людей вообще.
особенности реального политического процесса в
целом.
Вообще говоря, классификация политических лиде-
ров может строиться на базе совершенно различных
критериев. Можно, как это часто делается в современной
научной литературе, вести речь о лидерстве авторитар-
ном (предполагающем единоличное направляющее воз-
действие, основанное на угрозе применения силы) и демо-
кратическом (позволяющем членам группы участвовать
в установлении целей и управлении ее деятельностью).
Критерием, по которому строится разграничение, в дан-
ном случае выступает стиль лидерства. Можно произво-
дить разграничение по видам лидерства на группы лиде-
ров формальных (лидерство связано с установленными
правилами назначения руководителя) и неформальных
(лидерство возникает на основе личных отношений участ-
ников). Построение подобных простейших классифика-
ций, базирующихся на одном критерии, в принципе не
составит труда любому желающему. К примеру, напра-
шивается разграничение групп лидеров в зависимости от
масштаба деятельности (общенациональной или регио-
нальной) или от конкретных форм политического участия
лидера (в этом случае получим группы партийных лиде-
ров, лидеров государства, лидеров забастовочного дви-
жения и т. д.).
Вполне естественно в таком контексте выглядит
стремление исследователей придать типологии политиче-
ского лидерства системный характер, попытаться не
ограничиться одним каким-то критерием, а использовать
некую <связку> критериев, что как будто позволит со-
здать определенную классификационную <сетку>.;Вот
один из примеров подобных построений, предлагаемых
советскими учеными (в частности, Б. Д. Парыгиным), ко-
торый используется и в учебной литературе2. Данная
классификация базируется уже не на одном, а на трех
критериях. Политические лидеры разграничиваются сле-
дующим образом. Во-первых, по содержанию различают
лидеров-вдохновителей, разрабатывающих и предлагаю-
щих программу поведения, лидеров-исполнителей, орга-
низующих выполнение уже заданной программы, и лиде-
ров, являющихся одновременно и исполнителями,- и "ор-
ганизаторами. Во-вторых, по стилю лидеров делят на
авторитарных, демократических и <невмешивающихся>.
При этом имеется в виду, что авторитарный лидер тре-
бует монопольной власти, единолично определяет и фор-
мирует цели и способы их достижения, контролирует
связи между членами группы, пытается повысить актив-
ность подчиненных административными методами, с по-
мощью <железной требовательности>, угрозы наказания
и т. п. Демократический лидер, напротив, тактичен, ува-
жителен, объективен в отношениях с членами группы,
инициирует максимальное участие каждого, не концент-
рирует ответственность; а старается распределить ее сре-
ди всех членов группы, создает атмосферу сотрудниче-
ства. <Невмешивающийся> старается уйти от решения
проблемы, переложить ответственность на подчиненных,
избегает конфликтов, старается не вмешиваться в ход
деятельности группы. Наконец, в-третьих, по характеру
деятельности различают универсальных (постоянно про-
являющих лидерские качества) и ситуативных (обнару-
живающих эти качества лишь в определенных ситуациях)
лидеров,
Положительно оценивая саму идею привлечения при
создании классификации политического лидерства не од-
ного, а нескольких критериев классификации, тем не
менее относительно представленного варианта можно за-
метить следующее. Используемые критерии не вполне
увязаны между собой, вследствие чего классификацион-
ная <сетка> оказывается ограниченно работоспособной.
Действительно, как нетрудно заметить, какой-нибудь
политический лидер, по стилю относящийся к группе
<невмешивающихся>, не может быть одновременно по
характеру деятельности <универсальным>, поскольку по-
следний должен постоянно проявлять лидерские качест-
ва. Получается, что в рамках такой, использующей не-
сколько критериев классификации центральным являет-
ся вопрос о взаимном соотношении этих критериев, об
их субординации. Данное обстоятельство имеет важное
значение с точки зрения методологии построения различ-
ных классификационных систем. Оказывается, для и<-
создания вовсе недостаточно простого, механического
объединения различных простейших классификаций, ибо
итогом в таком случае будет не логическая, а эклектиче-
ская система типов политического лидерства. Этот факт
заставляет задуматься над вопросом: в каком плане, в
Каком ракурсе вообще может производиться выделение
типов политических лидеров?
В принципе создание классификационной <сетки>
политического лидерства может осуществляться и осу-
ществляется в науке как минимум в двух разрезах. Один
из них отталкивается при выборе оснований классифи-
кации от таких критериев, которые в большей мере ори-
ентированы на индивидуальные характеристики-парамет-
ры конкретной личности политического лидера, на ее
психологические, этические, интеллектуальные и другие
свойства. Другой разрез предполагает ориентацию на
критерии, отражающие социально-политическую обуслов-
ленность выделяемых типов политических лидеров, т. <.
на критерии, раскрывающие в первую очередь особен-
ности реального политического процесса, выдвигающего
тот или иной тип лидеров. Первое направление представ-
ляет больший интерес для политико-психологического
анализа, второе-для собственно политологического и
политико-социологического.
Разумеется, вполне допустимы и попытки сочетания,
объединения этих двух направлений. Однако при этом
надо будет соблюсти как минимум следующие непремен-
ные условия. Во-первых, указанное сочетание должно
осуществляться осознанно и специально, ибо лишь так
можно обеспечить <взаимоувязку> при выделении (по
различным основаниям) групп политических лидеров. Во-
вторых, надо учитывать, что построение классификаций
политического лидерства, ориентированное на характе-
ристики индивидуальности лидера, зачастую носит, так
сказать, <идеализаторский> характер, т. е. такое построе-
ние в большей мере (по сравнению с другой ориентацией
типологии) опирается на <подведение> характеристик и
параметров личности реального человека под иекиэ пре-
дельно абстрактные, соответствующие тому или иному
<чистому> типу лидера наборы черт и качеств. Это н пол-
не естественное для психологического анализа построе-
ние не таило бы в себе ничего опасного и было бы вполне
допустимо и в рамках конкретных политологических
исследований, нацеленных на разграничение различных
трупп реальных политических деятелей, если бы не одно
<но>. Как правило, в общий ход рассуждений оказыва-
ется <вплетен> и перечень качеств, необходимых поли-
тическому лидеру, по сути представляющий собой модель
<идеального> политического лидера вообще. Вот пример
такого перечня. Политический лидер, утверждается в од-
пий из статей в разделе <Политологическая концепция
лидерства>, должен обладать следующими характери-
стиками: <учитывать, выражать и отстаивать взгляды той
или иной группы; интересы общества для него должны
быть выше личных, именно это создаст ему в значительной
мере авторитет; организовать действия; коммуникабель-
ность и ораторские способности, политическая культура.
Кроме всех прочих качеств, лидер - это личность,
эрудированный, корректный, достойный в моральном от-
ношении человек.
Заметим еще: лидер должен быть подобен членам
своей группы, своим последователям, людям, которыми
он руководит. Он-<один из нас> (вспомним личности
Р. Рейгана, Б. Ельцина), должен иметь <с нами> одина-
ковые или близкие цели и интересы, убеждения и прин-
ципы> .
Такой перечень качеств политического лидера впол-
не естественно выглядит в рамках построения общей?
абстрактной модели <идеального лидера>, но никак не.
может быть положен в основу политологической концеп-
ции лидерства, тем более в основу построения полито-
логических классификаций лидерства, разумеется, есл№
исходить из политологической ориентировки на анализ
реального, а не выстроенного в уме политического про-
цесса. В самом деле, давайте задумаемся, есть ли сего-
дня в мире хоть один реальный политический лидер,
удовлетворяющий этому перечню? Вряд ли. Ибо данный
набор черт и качеств, по сути представляющий собой
абсолютизацию советского восприятия того, каким дол-
жен быть политический лидер, содержит характеристики,
напрочь лишенные конкретно-исторического содержания
№ свидетельствующие о неучете цивилизационно-культур-
ного многообразия современного политического процес-
са.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59