В течение двух лет он подчинил себе
западные области империи и короновался как «Царь царей», а в последующих
военных походах и ожесточенных сражениях стал властелином также и Вост
очного Ирана. Ардашир был не только гениальным военачальником, но и чело
веком большой проницательности и государственного ума, равно готовым п
рибегнуть и к мирным средствам, и к военной силе для того, чтобы упрочить с
вою власть и создать новую Персидскую империю. Одним из путей, избранных
им для этой цели, стала религиозная пропаганда. Вряд ли можно сомневатьс
я в том, что персидские жрецы, чьи предки руководили зороастрийской общи
ной при Ахеменидах сочли себя вновь вполне подходящими для осуществлен
ия такого руководства. Они ревностно принялись убеждать своих собратье
в-иранцев в том, что они вместе с новой, поддерживаемой ими династией буду
т более благочестивыми и правоверными, более преданными поборниками ве
ры, чем их парфянские предшественники.
Тансар, проповедник веры
Верховным жрецом у Ардашира, к счастью, оказался человек, прекрасно соот
ветствовавший ему и по способностям, и по предприимчивости. Его звали Та
нсар, или Тосар (пехлевийское письмо допускает двоякое прочтение). Он нос
ил титул эрбад , которым при парфянах величали, видимо, ведущих с
ановников зороастрийской церкви. (Рядовые священнослужители именовала
сь на протяжении всего сасанидского времени просто мог Ц слов
ом, восходящим к древнему магу Ц «маг».)
Тансару в качестве сторонника Ардашира предстояло выполнить трудную з
адачу. Ведь если Аршакиды, захватывая власть, претендовали на роль борцо
в за веру против неверных Селевкидов, то Сасанидам следовало оправдать с
вержение своих единоверцев. Мы можем проследить, как они пытались достич
ь своих целей, по дошедшему до нас (в различных редакциях и переводах) пись
му, написанному самим Тансаром некоему Гушнаспу, бывшему вассалу Аршаки
дов, правившему горным княжеством Табаристан на севере Ирана. Эту област
ь было трудно покорить силой, и Тансар от имени Ардашира написал Гушнасп
у письмо, чтобы убедить его добровольно подчиниться новой власти. Дошедш
ее до нас письмо является ответом на одно из писем Гушнаспа. В нем Тансар о
твечает на многочисленные, полные сомнений вопросы и опровергает одно з
а другим критические замечания, высказанные северным правителем. В рели
гиозной сфере Гушнасп, как кажется, обвинил Ардашира «в отречении от тра
диций, которое, может быть, и верно с мирской точки зрения, но не хорошо для
дела веры» (Тансар-наме, 36). На это обвинение Тансар выдвигает двойное возр
ажение. Во-первых, пишет он, не все старые порядки хороши, а поскольку Арда
шир «более щедро наделен добродетелями, чем прежние правители… то его об
ычаи лучше старых». Во-вторых, утверждает он, вера пришла в такой упадок п
осле разрушений, учиненных Александром, что при Аршакидах уже нельзя был
о точно знать старые «законы и обряды», а потому вера «должна быть восста
новлена человеком правдивым и здравомыслящим… потому что до тех пор, пок
а вера не истолковывается разумно, она не имеет прочной основы». Ардашир
притязал, таким образом, на получение полного права делать такие изменен
ия, какие ему заблагорассудится, и изменения эти одинаково одобрялись Та
нсаром, невзирая на то, были ли это нововведения или же восстановление ст
арых порядков.
То, что притязаниям Ардашира отважно противились некоторые его единове
рцы, видно из протестов Гушнаспа против «излишних кровопролитий, которы
е совершаются по приказу Ардашира среди тех, кто выступает против его ре
шений и указов» (Тансар-наме, 39). На это Тансар отвечал, что люди стали нечес
тивыми, а поэтому их самих следует обвинять в казнях и убийствах, а не Царя
царей. «Кровопролития среди людей такого рода, даже кажущиеся чрезмерны
ми, мы считаем жизненно важными и здравыми, живительными, подобно дождю д
ля земли… потому что в будущем основы государства и религии будут этим в
сесторонне укреплены…» (Тансар-наме 40).
Остается, однако, неясным, какие именно религиозные мероприятия Ардашир
, по признанию Тансара, проводил в жизнь путем кровопролитий. Существует
несколько источников по истории ранних Сасанидов, и можно найти в них ра
зные меры, которыми Ардашир и персидские жрецы могли бы ущемить и рассер
дить своих зороастрийских единоверцев. Так, вместо прежнего братства ме
стных общин была создана единая зороастрийская церковь под прямым и авт
оритарным управлением Персии; это сопровождалось установлением единог
о канона авестийских текстов, одобренных и утвержденных самим Тансаром.
Это событие описывается в пехлевийском сочинении Динкард следующим об
разом: «Его Величество Царь царей Ардашир, сын Папака, следуя Тансару как
своему религиозному руководителю, повелел, чтобы все разрозненные учен
ия [то есть те, сохранить которые приказал еще Аршакид Валахш] были достав
лены ко двору. Taнcap встал во главе и выбрал те, которые были достоверными, а о
стальные исключил из канона.Он издал такой указ: впредь верны только те с
очинения, которые основываются на религии поклонения Мазде, потому что о
тныне нет недостатка в точном знании относительно их» (Динкард 412, 11Ц
117; Zaehner, 1955, с. 8). В другом месте в том же сочинении предсказывается, что не будет м
ира в иранских землях до тех пор, «пока не признают его, эрбада Тансара, ду
ховного вождя, красноречивого, правдивого, справедливого. А когда они пр
изнают и подчинятся Тансару… эти земли, если они пожелают, обретут спасе
ние вместо отхода от зороастрийской веры» (Динкард 652, 9Ц 17).
Изменения в календаре
Событием, затронувшим каждого члена общины и отражающемся на единстве е
е до сего дня, стала реформа зороастрийского календаря. Известно, что кал
ендарные изменения принадлежат к числу самых трудных для проведения ре
форм в любом обществе, и то, что Ардаширу удалось провести их в свое правле
ние (первое в новой династии), указывает на его громадную власть и энергию
, хотя он и не сумел сделать все точно так, как задумал.
Задолго до падения династии Аршакидов ученые жрецы в Парсе, интересуясь
проблемами хронологии, задумались о точном измерении времени. Еще при пе
рвых Ахеменидах персы знали о египетском календарном годе, насчитывавш
ем 365 дней, поделенном на двенадцать месяцев по тридцать дней каждый (как у
иранцев и у их соседей), но с пятью дополнительными днями в конце двенадца
того месяца. В парфянскую эпоху в 46 г. до н.э. римляне при Юлии Цезаре тоже пр
иняли календарный год из 365 дней, и, может быть, это побудило персидских жре
цов разработать реформу зороастрийского календаря, которую они смогли
провести в жизнь при Ардашире. Они точно придерживались египетского обр
азца, просто прибавив пять дополнительных дней к обычному году из 360 дней
и назвав эти дни «днями Гат» или Гах по пяти группам г
имнов Зороастра. Это было одновременно и практической, и благочестивой м
ерой, так как дало возможность использовать авестийские названия пяти Г
ат в качестве имен дней во время богослужений в эти дни, тогда как в обычны
е дни при богослужениях обращались к соответствующему божеству-язата д
анного дня.
Очевидно, предполагалось, что «дни Гат» будут оставаться вне религиозно
го года, чтобы не нарушать его давно уже освященных установленных обрядо
в, но при их введении возникло одно большое осложнение. По традиции, по все
й стране возвращение усопших душ-( фраваши ) в свои прежние дома
приветствовалось во время празднества Хамаспатмаэдайа в пос
леднюю ночь старого года (то есть, по календарю, ночью 30-го числа месяца Спэ
ндармад). Считалось, что фраваши проводят ночные часы в домах, получая дар
ы и пользуясь поклонением своих потомков, а затем, совершив обряд прощан
ия на заре следующего дня, удаляются до того, как взойдет солнце первого д
ня Нового года. Теперь же на этот древний обычай покушались введением пя
ти дополнительных дней между 30-м числом месяца Спэндармад и 1-м Фравардин
а, что и произвело в результате страшную путаницу.
Новые дни так и назвали «украденными», так как оставалось такое ощущение
, будто они выкрадены из обычного года. Поэтому когда они были введены в пе
рвый раз, то их, насколько это оказалось возможным, игнорировали. Соблюде
ние официального Ноуруза и остальных праздничных дней, согласно новому
календарю, должно было вводиться силой, вполне возможно, под страхом сме
рти, но народ в целом, очевидно, придерживался празднования тех дней, кото
рые считал действительно святыми, то есть на шесть дней раньше в каждом с
лучае. Считая дни таким образом, люди встретили 30-е Спэндармада первого г
ода тогда, когда по реформированному календарю было еще только 25-е Спэнда
рмада. Следовательно, должно было пройти целых десять дней с той ночи, ког
да они приветствовали возвращение фраваши, до рассвета первого дня офиц
иального Ноуруза, когда им разрешили открыто попрощаться с душами предк
ов.
Даже самим реформаторам пришлось соблюдать продолжительные обряды в ч
есть фраваши в течение пяти «дней Гат», которые и стали впоследствии име
новаться розан фравардиган, то есть «дни фраваши» ( фравар
д Ц это персидская форма авестийского слова раваши ). С это
го времени дублирование празднеств продолжалось, так что основная масс
а населения отмечала каждый праздник дважды: один раз по официальной дат
е в реформированном календаре, а второй раз в тот день, который считался д
ействительной датой празднества. Такая практика, видимо, оказалась слиш
ком широко распространенной и всеобщей, чтобы ее можно было устранить да
же самым жестоким правителям, я в конце концов при Хормизде I, внуке Ардаши
ра, персидские реформаторы пошли на компромисс и установили соединение
новых и старых священных дней продолжающимися шестидневными празднест
вами. Только Новый год Ц Ноуруз, который по своей сути является праздник
ом одного дня, не мог быть приспособлен к этому, и опоры относительно того
, в какой день наступает настоящий Ноуруз Ц 1-е или 6-е Фравардина, продолж
ались на протяжении всей сасанидской эпохи, что нашло отражение в пехлев
ийских сочинениях. Оба эти дня празднуются зороастрийцами отдельно до с
их пор и называются разными именами.
Еще одна трудноразрешимая проблема возникла в связи с «днями фраваши», п
оскольку реформаторы настаивали на том, что этих дней всего пять, то есть
приравнивали их к «дням Гат». Приверженцы же прежнего календаря считали
(из-за путаницы, возникшей в первый год реформы), что дней должно быть деся
ть, то есть с 25-е Спэндармада по 1-е Фравардина. Бируни, мусульманский автор,
опиравшийся на зороастрийские источники, заметил, что люди были очень об
еспокоены этим обстоятельством, «ибо оно является одним из установлени
й их веры, а также из осторожности, ибо они не могли установить это между с
обой в точности…» (Бируни, 1957, с. 236).
Продлевая празднество, люди могли в любом случае избежать опасности не и
сполнить своего долга по отношению к фраваши. Священнослужители-традиц
ионалисты были настолько убеждены в правильности этого продления, что д
аже сделали одно небольшое изменение в одном из стихов Фравардин-яшта (с
тих 49), который теперь гласит: «Мы поклоняемся благим, могучим, святым фрав
аши праведных, которые устремляются в свои дома во время Хамаспатмаэдай
а. Потом они пребывают здесь десять ночей». Первоначальным вариантом был
о, возможно, «целую ночь» или что-то в этом роде.
Другой замечательной чертой раннего сасанидского календаря было то, чт
о Ноуруз отмечался 1-го Фарвардина, но не весной, а осенью. Это было наследи
ем парфянского времени, восточноиранской традицией, которая осталась н
еизменной, поскольку причины первой сасанидской реформы календаря был
и, как кажется, более практическими, нежели религиозными. В конце концов, э
та реформа, как бы в насмешку, привела к значительному увеличению религи
озных обрядов и причинила, в теологическом плане, большой ущерб вере. Зна
чимость прежнего религиозного года с семью обязательными священными д
нями была уже преуменьшена в ахеменидское время тем, что установили допо
лнительные праздничные дни в честь каждого из бессмертных святых Ц Амэ
ша-Спэнта, и календарь стал таким сложным, что его воспитательные цели ок
азались в тени. Количество празднеств-гахамбаров увеличилось с шести до
тридцати шести, а седьмой праздник Ц Ноуруз Ц удвоился и отмечался пос
ле десятидневного празднества в честь фраваши. Все это постепенно затми
ло значение великих обязательных празднеств, и позднее важная связь меж
ду Ноурузом и гахамбарами в значительной степени утратилась.
Иконоборчество и священные
огни
Не довольствуясь одними изменениями календаря, Сасаниды провели, видим
о, в начале своего правления еще одну реформу, вызвавшую много споров, Ц
запретили использование изображений при богослужениях. В эпоху Сасани
дов из храмов убрали статуи и там, где это было возможно, вместо них устано
вили священные огни. По-видимому, Сасаниды были убежденными иконоборцам
и еще до прихода к власти, потому что мусульманский историк Масуди в свои
х «Золотых лугах» утверждает: хотя в их храме в Истахре когда-то находили
сь идолы, они были убраны в далеком прошлом, и вместо них там установили св
ященный огонь. Несомненно, это был «Аташ-Бахрам», и посвящался он, по-види
мому, самой Анахид, поскольку в сасанидской надписи III в. н.э. упоминается к
ак «огонь госпожи Анахид». Сын и преемник Ардашира Шапур I (он был уже дост
аточно взрослым для того, чтобы сражаться рядом со своим отцом против Ар
дабана) назвал одну из своих дочерей, очевидно, в честь этого огня Адур-Ан
ахид.
Можно предполагать, что огонь этот был учрежден по крайней мере еще при А
рдашире. Таким образом, с почитанием изображений, введенным в зороастриз
м при ахеменидском Артахшатре, или Артаксерксе II, было покончено, наконец
, благодаря мерам, принятым, как кажется, при сасанидском Артахшатре, то ес
ть Ардашире I (имена этих двух царей имеют одно и то же происхождение). Може
т, на это и намекает Тансар, заявляя Гушнаспу: «На мой взгляд, этот последн
ий Ардашир гораздо достойнее, чем Ардашир древности» (Тансар-наме 66). Данн
ое утверждение имело тем большее пропагандистское значение, так как Арш
акиды неправомерно претендовали на то, что будто бы они ведут свое проис
хождение от ахеменидского Артахшатры.
Сасаниды деятельно проводили кампанию иконоборчества. В Армении внук А
рдашира Ц Хормизд-Ардашир, как рассказывали, даже разбил статуи усопши
х и установил священный огонь (видимо, вместо статуй) в храме Ормазда в Пак
аране. Однако эта кампания была довольно длительной (дела, касающиеся ус
транения статуй, упоминаются еще в своде законов VI в. н.э. Ц «Мадигани-Хаз
ар-Дадестан» Ц «Книге тысячи судебных решений», называемой также «Саса
нидским судебником»), потому что она, так же как и календарная реформа, дол
жна была причинять множество огорчений и возбуждать упорное сопротивл
ение Сасаниды преследовали лишь употребление изваянии в качестве объе
ктов культа, но сами продолжали изображать зороастрийские божества, вкл
ючая Ормазда, в антропоморфном виде, согласно традициям, установившимся
в эпоху Селевкидов.
Одним из замечательных образчиков наглядной пропаганды, проводившейся
Ардаширом, можно считать грандиозный каменный рельеф на скале Накши-Ру
стам Нак
ши-Рустам Ц позднейшее название рельефа на скале, возникшее в то вр
емя, когда в Иране никто не знал, что изображено на рельефе.
рядом с гробницами Ахеменидов, неподалеку от Истахра. На этом релье
фе изображен царь-победитель верхом на коне перед лицом самого Ормазда,
который тоже восседает на коне, в короне, напоминающей башенку, и держит в
одной руке пучок прутьев Ц барсом, а другой передает царю венец верховн
ой власти. Определить, кто царь и кто бог, можно по надписям, высеченным на
боках коней на трех языках: среднеперсидском, парфянском и греческом (пр
ичем Ормазд в греческой версии, как это и должно быть, именуется Зевсом). И
в то время как конь Ормазда попирает копытами существо, на голове которо
го вместо волос растут змеи (вероятно, Ахримана), конь Ардашира топчет рас
простертую фигуру, представляющую, несомненно, Ардабана V, поражение кот
орого приравнивается, таким образом, к победе над силами зла.
На сасанидских (рельефах имеется много других изображений божеств, сред
и них Ц Михр (древнеиранский Митра) в расходящейся лучами короне, роскош
но одетая Ардвисур-Анахид и Вахрам все еще в виде греческого Геракла:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
западные области империи и короновался как «Царь царей», а в последующих
военных походах и ожесточенных сражениях стал властелином также и Вост
очного Ирана. Ардашир был не только гениальным военачальником, но и чело
веком большой проницательности и государственного ума, равно готовым п
рибегнуть и к мирным средствам, и к военной силе для того, чтобы упрочить с
вою власть и создать новую Персидскую империю. Одним из путей, избранных
им для этой цели, стала религиозная пропаганда. Вряд ли можно сомневатьс
я в том, что персидские жрецы, чьи предки руководили зороастрийской общи
ной при Ахеменидах сочли себя вновь вполне подходящими для осуществлен
ия такого руководства. Они ревностно принялись убеждать своих собратье
в-иранцев в том, что они вместе с новой, поддерживаемой ими династией буду
т более благочестивыми и правоверными, более преданными поборниками ве
ры, чем их парфянские предшественники.
Тансар, проповедник веры
Верховным жрецом у Ардашира, к счастью, оказался человек, прекрасно соот
ветствовавший ему и по способностям, и по предприимчивости. Его звали Та
нсар, или Тосар (пехлевийское письмо допускает двоякое прочтение). Он нос
ил титул эрбад , которым при парфянах величали, видимо, ведущих с
ановников зороастрийской церкви. (Рядовые священнослужители именовала
сь на протяжении всего сасанидского времени просто мог Ц слов
ом, восходящим к древнему магу Ц «маг».)
Тансару в качестве сторонника Ардашира предстояло выполнить трудную з
адачу. Ведь если Аршакиды, захватывая власть, претендовали на роль борцо
в за веру против неверных Селевкидов, то Сасанидам следовало оправдать с
вержение своих единоверцев. Мы можем проследить, как они пытались достич
ь своих целей, по дошедшему до нас (в различных редакциях и переводах) пись
му, написанному самим Тансаром некоему Гушнаспу, бывшему вассалу Аршаки
дов, правившему горным княжеством Табаристан на севере Ирана. Эту област
ь было трудно покорить силой, и Тансар от имени Ардашира написал Гушнасп
у письмо, чтобы убедить его добровольно подчиниться новой власти. Дошедш
ее до нас письмо является ответом на одно из писем Гушнаспа. В нем Тансар о
твечает на многочисленные, полные сомнений вопросы и опровергает одно з
а другим критические замечания, высказанные северным правителем. В рели
гиозной сфере Гушнасп, как кажется, обвинил Ардашира «в отречении от тра
диций, которое, может быть, и верно с мирской точки зрения, но не хорошо для
дела веры» (Тансар-наме, 36). На это обвинение Тансар выдвигает двойное возр
ажение. Во-первых, пишет он, не все старые порядки хороши, а поскольку Арда
шир «более щедро наделен добродетелями, чем прежние правители… то его об
ычаи лучше старых». Во-вторых, утверждает он, вера пришла в такой упадок п
осле разрушений, учиненных Александром, что при Аршакидах уже нельзя был
о точно знать старые «законы и обряды», а потому вера «должна быть восста
новлена человеком правдивым и здравомыслящим… потому что до тех пор, пок
а вера не истолковывается разумно, она не имеет прочной основы». Ардашир
притязал, таким образом, на получение полного права делать такие изменен
ия, какие ему заблагорассудится, и изменения эти одинаково одобрялись Та
нсаром, невзирая на то, были ли это нововведения или же восстановление ст
арых порядков.
То, что притязаниям Ардашира отважно противились некоторые его единове
рцы, видно из протестов Гушнаспа против «излишних кровопролитий, которы
е совершаются по приказу Ардашира среди тех, кто выступает против его ре
шений и указов» (Тансар-наме, 39). На это Тансар отвечал, что люди стали нечес
тивыми, а поэтому их самих следует обвинять в казнях и убийствах, а не Царя
царей. «Кровопролития среди людей такого рода, даже кажущиеся чрезмерны
ми, мы считаем жизненно важными и здравыми, живительными, подобно дождю д
ля земли… потому что в будущем основы государства и религии будут этим в
сесторонне укреплены…» (Тансар-наме 40).
Остается, однако, неясным, какие именно религиозные мероприятия Ардашир
, по признанию Тансара, проводил в жизнь путем кровопролитий. Существует
несколько источников по истории ранних Сасанидов, и можно найти в них ра
зные меры, которыми Ардашир и персидские жрецы могли бы ущемить и рассер
дить своих зороастрийских единоверцев. Так, вместо прежнего братства ме
стных общин была создана единая зороастрийская церковь под прямым и авт
оритарным управлением Персии; это сопровождалось установлением единог
о канона авестийских текстов, одобренных и утвержденных самим Тансаром.
Это событие описывается в пехлевийском сочинении Динкард следующим об
разом: «Его Величество Царь царей Ардашир, сын Папака, следуя Тансару как
своему религиозному руководителю, повелел, чтобы все разрозненные учен
ия [то есть те, сохранить которые приказал еще Аршакид Валахш] были достав
лены ко двору. Taнcap встал во главе и выбрал те, которые были достоверными, а о
стальные исключил из канона.Он издал такой указ: впредь верны только те с
очинения, которые основываются на религии поклонения Мазде, потому что о
тныне нет недостатка в точном знании относительно их» (Динкард 412, 11Ц
117; Zaehner, 1955, с. 8). В другом месте в том же сочинении предсказывается, что не будет м
ира в иранских землях до тех пор, «пока не признают его, эрбада Тансара, ду
ховного вождя, красноречивого, правдивого, справедливого. А когда они пр
изнают и подчинятся Тансару… эти земли, если они пожелают, обретут спасе
ние вместо отхода от зороастрийской веры» (Динкард 652, 9Ц 17).
Изменения в календаре
Событием, затронувшим каждого члена общины и отражающемся на единстве е
е до сего дня, стала реформа зороастрийского календаря. Известно, что кал
ендарные изменения принадлежат к числу самых трудных для проведения ре
форм в любом обществе, и то, что Ардаширу удалось провести их в свое правле
ние (первое в новой династии), указывает на его громадную власть и энергию
, хотя он и не сумел сделать все точно так, как задумал.
Задолго до падения династии Аршакидов ученые жрецы в Парсе, интересуясь
проблемами хронологии, задумались о точном измерении времени. Еще при пе
рвых Ахеменидах персы знали о египетском календарном годе, насчитывавш
ем 365 дней, поделенном на двенадцать месяцев по тридцать дней каждый (как у
иранцев и у их соседей), но с пятью дополнительными днями в конце двенадца
того месяца. В парфянскую эпоху в 46 г. до н.э. римляне при Юлии Цезаре тоже пр
иняли календарный год из 365 дней, и, может быть, это побудило персидских жре
цов разработать реформу зороастрийского календаря, которую они смогли
провести в жизнь при Ардашире. Они точно придерживались египетского обр
азца, просто прибавив пять дополнительных дней к обычному году из 360 дней
и назвав эти дни «днями Гат» или Гах по пяти группам г
имнов Зороастра. Это было одновременно и практической, и благочестивой м
ерой, так как дало возможность использовать авестийские названия пяти Г
ат в качестве имен дней во время богослужений в эти дни, тогда как в обычны
е дни при богослужениях обращались к соответствующему божеству-язата д
анного дня.
Очевидно, предполагалось, что «дни Гат» будут оставаться вне религиозно
го года, чтобы не нарушать его давно уже освященных установленных обрядо
в, но при их введении возникло одно большое осложнение. По традиции, по все
й стране возвращение усопших душ-( фраваши ) в свои прежние дома
приветствовалось во время празднества Хамаспатмаэдайа в пос
леднюю ночь старого года (то есть, по календарю, ночью 30-го числа месяца Спэ
ндармад). Считалось, что фраваши проводят ночные часы в домах, получая дар
ы и пользуясь поклонением своих потомков, а затем, совершив обряд прощан
ия на заре следующего дня, удаляются до того, как взойдет солнце первого д
ня Нового года. Теперь же на этот древний обычай покушались введением пя
ти дополнительных дней между 30-м числом месяца Спэндармад и 1-м Фравардин
а, что и произвело в результате страшную путаницу.
Новые дни так и назвали «украденными», так как оставалось такое ощущение
, будто они выкрадены из обычного года. Поэтому когда они были введены в пе
рвый раз, то их, насколько это оказалось возможным, игнорировали. Соблюде
ние официального Ноуруза и остальных праздничных дней, согласно новому
календарю, должно было вводиться силой, вполне возможно, под страхом сме
рти, но народ в целом, очевидно, придерживался празднования тех дней, кото
рые считал действительно святыми, то есть на шесть дней раньше в каждом с
лучае. Считая дни таким образом, люди встретили 30-е Спэндармада первого г
ода тогда, когда по реформированному календарю было еще только 25-е Спэнда
рмада. Следовательно, должно было пройти целых десять дней с той ночи, ког
да они приветствовали возвращение фраваши, до рассвета первого дня офиц
иального Ноуруза, когда им разрешили открыто попрощаться с душами предк
ов.
Даже самим реформаторам пришлось соблюдать продолжительные обряды в ч
есть фраваши в течение пяти «дней Гат», которые и стали впоследствии име
новаться розан фравардиган, то есть «дни фраваши» ( фравар
д Ц это персидская форма авестийского слова раваши ). С это
го времени дублирование празднеств продолжалось, так что основная масс
а населения отмечала каждый праздник дважды: один раз по официальной дат
е в реформированном календаре, а второй раз в тот день, который считался д
ействительной датой празднества. Такая практика, видимо, оказалась слиш
ком широко распространенной и всеобщей, чтобы ее можно было устранить да
же самым жестоким правителям, я в конце концов при Хормизде I, внуке Ардаши
ра, персидские реформаторы пошли на компромисс и установили соединение
новых и старых священных дней продолжающимися шестидневными празднест
вами. Только Новый год Ц Ноуруз, который по своей сути является праздник
ом одного дня, не мог быть приспособлен к этому, и опоры относительно того
, в какой день наступает настоящий Ноуруз Ц 1-е или 6-е Фравардина, продолж
ались на протяжении всей сасанидской эпохи, что нашло отражение в пехлев
ийских сочинениях. Оба эти дня празднуются зороастрийцами отдельно до с
их пор и называются разными именами.
Еще одна трудноразрешимая проблема возникла в связи с «днями фраваши», п
оскольку реформаторы настаивали на том, что этих дней всего пять, то есть
приравнивали их к «дням Гат». Приверженцы же прежнего календаря считали
(из-за путаницы, возникшей в первый год реформы), что дней должно быть деся
ть, то есть с 25-е Спэндармада по 1-е Фравардина. Бируни, мусульманский автор,
опиравшийся на зороастрийские источники, заметил, что люди были очень об
еспокоены этим обстоятельством, «ибо оно является одним из установлени
й их веры, а также из осторожности, ибо они не могли установить это между с
обой в точности…» (Бируни, 1957, с. 236).
Продлевая празднество, люди могли в любом случае избежать опасности не и
сполнить своего долга по отношению к фраваши. Священнослужители-традиц
ионалисты были настолько убеждены в правильности этого продления, что д
аже сделали одно небольшое изменение в одном из стихов Фравардин-яшта (с
тих 49), который теперь гласит: «Мы поклоняемся благим, могучим, святым фрав
аши праведных, которые устремляются в свои дома во время Хамаспатмаэдай
а. Потом они пребывают здесь десять ночей». Первоначальным вариантом был
о, возможно, «целую ночь» или что-то в этом роде.
Другой замечательной чертой раннего сасанидского календаря было то, чт
о Ноуруз отмечался 1-го Фарвардина, но не весной, а осенью. Это было наследи
ем парфянского времени, восточноиранской традицией, которая осталась н
еизменной, поскольку причины первой сасанидской реформы календаря был
и, как кажется, более практическими, нежели религиозными. В конце концов, э
та реформа, как бы в насмешку, привела к значительному увеличению религи
озных обрядов и причинила, в теологическом плане, большой ущерб вере. Зна
чимость прежнего религиозного года с семью обязательными священными д
нями была уже преуменьшена в ахеменидское время тем, что установили допо
лнительные праздничные дни в честь каждого из бессмертных святых Ц Амэ
ша-Спэнта, и календарь стал таким сложным, что его воспитательные цели ок
азались в тени. Количество празднеств-гахамбаров увеличилось с шести до
тридцати шести, а седьмой праздник Ц Ноуруз Ц удвоился и отмечался пос
ле десятидневного празднества в честь фраваши. Все это постепенно затми
ло значение великих обязательных празднеств, и позднее важная связь меж
ду Ноурузом и гахамбарами в значительной степени утратилась.
Иконоборчество и священные
огни
Не довольствуясь одними изменениями календаря, Сасаниды провели, видим
о, в начале своего правления еще одну реформу, вызвавшую много споров, Ц
запретили использование изображений при богослужениях. В эпоху Сасани
дов из храмов убрали статуи и там, где это было возможно, вместо них устано
вили священные огни. По-видимому, Сасаниды были убежденными иконоборцам
и еще до прихода к власти, потому что мусульманский историк Масуди в свои
х «Золотых лугах» утверждает: хотя в их храме в Истахре когда-то находили
сь идолы, они были убраны в далеком прошлом, и вместо них там установили св
ященный огонь. Несомненно, это был «Аташ-Бахрам», и посвящался он, по-види
мому, самой Анахид, поскольку в сасанидской надписи III в. н.э. упоминается к
ак «огонь госпожи Анахид». Сын и преемник Ардашира Шапур I (он был уже дост
аточно взрослым для того, чтобы сражаться рядом со своим отцом против Ар
дабана) назвал одну из своих дочерей, очевидно, в честь этого огня Адур-Ан
ахид.
Можно предполагать, что огонь этот был учрежден по крайней мере еще при А
рдашире. Таким образом, с почитанием изображений, введенным в зороастриз
м при ахеменидском Артахшатре, или Артаксерксе II, было покончено, наконец
, благодаря мерам, принятым, как кажется, при сасанидском Артахшатре, то ес
ть Ардашире I (имена этих двух царей имеют одно и то же происхождение). Може
т, на это и намекает Тансар, заявляя Гушнаспу: «На мой взгляд, этот последн
ий Ардашир гораздо достойнее, чем Ардашир древности» (Тансар-наме 66). Данн
ое утверждение имело тем большее пропагандистское значение, так как Арш
акиды неправомерно претендовали на то, что будто бы они ведут свое проис
хождение от ахеменидского Артахшатры.
Сасаниды деятельно проводили кампанию иконоборчества. В Армении внук А
рдашира Ц Хормизд-Ардашир, как рассказывали, даже разбил статуи усопши
х и установил священный огонь (видимо, вместо статуй) в храме Ормазда в Пак
аране. Однако эта кампания была довольно длительной (дела, касающиеся ус
транения статуй, упоминаются еще в своде законов VI в. н.э. Ц «Мадигани-Хаз
ар-Дадестан» Ц «Книге тысячи судебных решений», называемой также «Саса
нидским судебником»), потому что она, так же как и календарная реформа, дол
жна была причинять множество огорчений и возбуждать упорное сопротивл
ение Сасаниды преследовали лишь употребление изваянии в качестве объе
ктов культа, но сами продолжали изображать зороастрийские божества, вкл
ючая Ормазда, в антропоморфном виде, согласно традициям, установившимся
в эпоху Селевкидов.
Одним из замечательных образчиков наглядной пропаганды, проводившейся
Ардаширом, можно считать грандиозный каменный рельеф на скале Накши-Ру
стам Нак
ши-Рустам Ц позднейшее название рельефа на скале, возникшее в то вр
емя, когда в Иране никто не знал, что изображено на рельефе.
рядом с гробницами Ахеменидов, неподалеку от Истахра. На этом релье
фе изображен царь-победитель верхом на коне перед лицом самого Ормазда,
который тоже восседает на коне, в короне, напоминающей башенку, и держит в
одной руке пучок прутьев Ц барсом, а другой передает царю венец верховн
ой власти. Определить, кто царь и кто бог, можно по надписям, высеченным на
боках коней на трех языках: среднеперсидском, парфянском и греческом (пр
ичем Ормазд в греческой версии, как это и должно быть, именуется Зевсом). И
в то время как конь Ормазда попирает копытами существо, на голове которо
го вместо волос растут змеи (вероятно, Ахримана), конь Ардашира топчет рас
простертую фигуру, представляющую, несомненно, Ардабана V, поражение кот
орого приравнивается, таким образом, к победе над силами зла.
На сасанидских (рельефах имеется много других изображений божеств, сред
и них Ц Михр (древнеиранский Митра) в расходящейся лучами короне, роскош
но одетая Ардвисур-Анахид и Вахрам все еще в виде греческого Геракла:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40