Его широкие руки, больше
напоминающие вековые сучья, казалось, могли протянуться от стены до стены,
но сейчас они просто сжимали меч-секиру.
Пройдя с поклоном рядом с воином, Ходящий-Мимо увидел палату,
такую же темно-зеленую, малахитовую, как и каменные стражи,
располагающую к погружению в глубинные свойства вещей.
В центре ее на больших подушках из тончайшего шелка, набитых
нежным пухом северной птицы Шу-га, возлежал в длинном халате сам
Властитель Поднебесной. В руках его, на подносе из слоновой кости, где был
искусно вырезан рельеф с охотничьей сценкой, катались по бороздкам мелкие
шарики. Их надлежало загнать в лунки, находящиеся внутри
изображенных зверей. Каждый раз, когда шарик оказывался в лунке,
Властелин Незамутненной Чистоты восклицал: "Попал, попал" и
смеялся подобно младенцу. Хоть и хлопнувшись ниц, но
Ходящий-Мимо заметил это и сказал себе: "Истинно он -- великий
правитель, осиянный благодатным дэ. Ибо только великий
правитель способен так отрешиться от внешнего и отдаться
внутренней безмятежности."
-- Как видишь, Ходящий-Мимо,-- воскликнул Владыка Тигров, заметив
одного из бесчисленного множества своих подданных,-- я не такой дурак,
чтобы торчать от восхода и до полудня на церемонии. В Зал Великого Пути я
посылаю сидеть на троне своего двойника, который отличается от меня лишь
двумя шрамами на ягодице. Впрочем, он стареет медленнее меня и скоро
придется лишить его жизни.
Тут Хранитель-Мыслей дернул Ходящего-Мимо за шиворот, показывая,
что надо подняться на ноги и на две четверти распрямить спину.
-- Я слыхал, Ходящий-Мимо, что ты опытный путешественник и что ты
побывал в странах, где солнце превращает все живое в уголья и там, где с неба
падают огромные куски льда?
-- Подателю Благодатного Дэ ведомо все. Я был и в тех странах, где
люди летают по воздуху, словно птицы, и там, где люди слышат друг друга,
находясь по разные стороны горы. Я любовался даже деревом, ветви которого
украшали самые различные плоды. И всякий раз я посылал донесения Большим
Вратам, чтобы они довели до Владыки Покоя полезность приобретения
этих земель.
-- Настоящий путешественник вовсе не выходит из своего дома,--
напомнил Страж Путей.-- Мы не считаем, что Поднебесной надо идти по пути
наращивания внешних богатств. Уже давно мудрыми было сказано: там, где
народ владеет многим, государство -- слабо.
-- Слабое мое разумение безмерно уступает знаниям о Сокрытом
у моего повелителя.-- смиренно отозвался путешественник.
-- Нам известно, Ходящий-Мимо, что ты читаешь знаки земных путей,
поэтому искусен в поисках. Мы собираемся использовать это.-- молвил
Владыка Тигров.-- Задача любого правителя -- держать свой народ в простоте и
безопасности. Если первое у меня получается хорошо, то второе тревожит мой
разум даже на ложе и за столом яств.
Повелитель зевнул, а затем кивнул Хранителю Мыслей. Тот, отвесив
поясной поклон, стал говорить:
-- Северо-восточные варвары, восстав из ничтожности, беспрерывно
наступают на наши пределы и овладели уже сорока городами. Несметная армия
нашего полководца Вань Хуачжэня сгинула, как будто и не было ее.
Не сумели мы откупиться или обхитрить маньчжур, что удалось
императору Ян-ди с тю-куэ во времена Суй, и императору Нинь-цзун
c мэн-гу во времена Южной Сун. Нынешним зверолюдям не нужны
тысячи верблюдов, нагруженных шелком, плодами, пряностями,
изящными изделиями, сосудами с игривым вином. Их языки не
чувствуют вкуса, их глаза не видят изящного, уши не слышат
утонченного. Варварам требуется вся Поднебесная, чтобы смешать
в ней землю и воду, обратив ее в первозданный хаос...
Неожиданно заговорил и сам Повелитель:
-- Мы превращаем все больше крестьян в солдат и оттого родится
леность и безразличие на полях и огородах. А солдаты подобны прожорливым
тучам саранчи, которые пожирают всю зелень, но летят прочь от порыва
сильного ветра. Нам нужна защита, Ходящий-Мимо. Причем защита
совершенная и не требующая усилий государства.
-- Но я не знаток волшебств, не даос, не мудрец,-- смиренно откликнулся
согнувшийся в поклоне человек.
-- Ты путешественник.-- произнес Владыка.-- И ты найдешь мне то, о
чем я тебе скажу.
-- Оно имеет вещный образ скорлупы драконьего Яйца,-- снова
подключился Хранитель-Мыслей.-- Некогда Шихуанди, правитель из
рода Цинь, отослал ее в ледяную страну динлиней, владения
северного бога Сюань-у. Сейчас небо звезд говорит о том, что
настало время обратного движения.
-- А почему Ведающий Судьбами дает именно мне великое счастье
исполнить его волю?-- спросил Ходящий-Мимо.-- Есть ведь немало других
ходоков и странников. Полночный Бегун уже третий год не может
остановиться, он даже спит на ходу.
-- Ты добивался порой того, что не удавалось многолюдным отрядам,
направляемым нами за разными земными и водными диковинами.
Уста Повелителя казалось еще хотели что-то произнести, но его
уже утомил разговор о суетном, и он сделал знак, чтобы пришедшие
удалились.
В дворцовом переходе Хранитель-Мыслей молвил не без улыбки:
-- Еще несколько лишних вопросов и ты мог лишиться верхушки тела,
Ходящий-Мимо. Властитель не любит, когда его отягощают внешним, в то
время как его дух уходит в сокровенную глубину.
Несмотря на свою памятливость Ходящий-Мимо не сумел запечатлеть
в уме, какими путями вел его Хранитель-Мыслей по переходам
большого императорского дворца. И наконец очутились они там, где
Хранитель-Мыслей сказал: "Здесь мой дом".
Евнух опустился на
коврик из шерсти тонкорунных западных овец подле низкого столика
и указал гостю на место рядом. Тут же две женщины с застывшими
лицами неслышно принесли угощение: рис с жареной саранчой,
украшенный молодыми листьями банана, и кувшинчик с веселящим
вином из южного Ганьсу. За спиной Хранителя-Мыслей в стенной
нише стояли изваяния -- Полководца Облаков Юнь Цзяна и
Безначального Хаоса Хунь-Гуня. С боков от ниши висели
образы Водяного божества Вансяна,
витающего над рекой, Разноцветной собаки Шэнь на холме,
Двуглавого Дракона Фанхуань среди облаков, Извивающегося Змея
Вайшэ на болотах. Вокруг курились дурманящие пирамидки, чьи
благовония были приятны ноздрям дУхов.
-- Почтенный Страж Мыслей Властелина,-- обратился Ходящий-Мимо,
вкусив из вежливости несколько горстей риса.-- Я до сих пор не постиг
сути того веления, что милостиво ниспослал мне Сын Неба. Когда мне
приказали доставить перо вечной птицы Феникс с Южного Океана, где волны
высотой с гору -- я знал, что искать. Когда меня просили заполучить семя зверя
лэй, который сам от себя зачинает, из лесов Восточного материка, где деревья
шириной с дом, то я знал, что это. Я одолевал дорогу в тысячи ли и тысячи
мучений, делая необходимое и должное. Но сейчас я не чувствую пути,
несмотря на потоки благодатного дэ, изливаемых Сыном Неба.
-- Да, наш государь подобен воде, которая то поднимается вверх легким
паром, то падает вниз стремительной струей дождя, то вздымается грозным
валом,-- согласился с легкой улыбкой Хранитель-Мыслей,-- но ему исконно
присуще великое дэ и ведомы сокровенные пути Земли и Неба, да
облагодетельствует Оно династию Мин. Внимай мне с полным разумением,
Ходящий-Мимо. Северо-западные варвары считают скорлупу драконьего Яйца
щитом Гэсэра, своего великого царя. Наше же предание гласит, что мудрец
Цзялу, исполнявший волю Шихуанди, получил от небожителей концы трех
небесных нитей, по которым и скатилось на землю непроявленное еще Яйцо
дракона. Цзялу был великим алхимиком, он взял эликсир огня, несущий
волю и неукротимость, эликсир воды, определяющий
ловкость и изощренность, эликсир земли, который дает
неуязвимость и защиту, и оросил ими Яйцо. Из-за того оно стало
проявленным в вещественной золотой форме. И тогда мудрец с
великой радостью и надеждой на награду преподнес его правителю
Цинь Шихуанди. Но в тот же вечер лишился жизни.
Если точнее,
Цзялу придавили камнем весом в сто ляней, чтобы его мудрость
совсем погибла вместе с ним и не стала достоянием другого.
Следом окончили земной путь и другие мудрецы, знатоки путей и
начАл -- дабы никто уже не смог проявить второе Яйцо.
А дракон в первом и единственном Яйце многократно размножился.
И получились тысячи новых демонов. Они как бы оставались одним
существом, однако неустанно бились меж собой, отчего лишь самые
злобные и свирепые сохраняли себе жизнь и размножались дальше.
Однажды Повелитель выпустил из Яйца пять тысяч демонических
воинов и они даровали ему победу над неукротимыми степными
варварами. Но затем Цинь Шихуанди возымел страх от них, ибо
высасывали они Ци земли и Ци людей, намереваясь предать
смешению все земные Начала, и питались смертью. И, если у них не
было войны, могли обратить мечи свои в сторону трона.
Придворные как-то отыскали последнего мудреца Хуань Луна, который
в коросте и язвах, чистил отхожие места, и, отмыв его, принесли
во дворец. Повелитель обратился к старцу со смиренной просьбой
о помощи в укрощении демонических воинов. Хуань Лун объяснил
Властелину, что укротить их не удастся никогда. Ведь они вышли
из Яйца, которое созрело в самке левого пути. Дракон-самец убил
ее, а их оставил расти в мертвом теле матери. И взросли они в
Яйце Ненависти.
Увы, не преподнесли небожители Яйцо Любви, которые созревает в
живом теле матери, самки правого пути, и является плодом любовного соития
мужского начала ян и женского инь.
А посему от демонических воинов надо избавиться, Яйцо же разделить и
спрятать.
В самом деле Хуань Лун разделил его на три части и проявил в трех
разных предметах, а пять тысяч воинов, которые успели выйти из него, были
обращены в глиняные изваяния. Эти истуканы впоследствии были запечатаны
вместе с "желтком" в гробницу императора. Цинь Шихуанди ведь
вскоре отдал душу Небу, причем не без помощи последнего мудреца,
который был изрядно сведущ в ядах.
К сожалению, другие правители, к которым попадали части Яйца,
использовали оставшихся демонических воинов ради своего возвеличивания.
Среди них были владыки-шаньюи гуннов Модэ и Атилла, Чингис -- хакан
монголов, Мухаммад -- учитель и воитель арабов, Сулейман -- султан турков.
Но по счастью ни к одному из них не попала главная часть Яйца -- скорлупа,
щит Гэсэра, которая бы притянула остальные части и восстановила бы целое.
Из-за того все завоевания оказывались непрочными, на смену истребленным
врагам вставали новые более могучие, а силы победителей безвозвратно
истощались и таяли.
-- А будь три части соединены воедино?
-- Тогда бы, Ходящий-Мимо, тогда бы демонические воины
опустошили всю землю, смешали бы все земные Начала, и отдали бы
земную ци небожителям -- тем самым, что ниспослали Яйцо.
-- Так где же находится его скорлупа, о Страж Мыслей Властелина?
Евнух поманил Ходящего-Мимо пальцем и провел за плотную
ширму, стоящую за изваяниями божеств. Там была комната
освещенная лишь
бронзовыми светильниками, каждый из которых напоминал головку
черепахи. И с другой стороны ширмы имелось изваяние
Предвечного Тумана,
но других божеств Ходящий-Мимо не мог узнать -- судя по провалам
глаз и оскаленным ртам их домом была преисподняя. По
полкам тут стояло немало утвари, из которой невозможно было
есть и пить, ведь служила она для волхования и чародейства.
Хранитель Мыслей звякнул колокольчиком, и явился его помощник в
длинном фартуке из крокодиловой кожи.
Сразу зажжены были огни и забулькали зловонные жидкости в пузатых
сосудах, стали плавиться металлы в двух тигелях. Хранитель-
Мыслей погрузился в созерцание изначальных Корней Земли и Неба и занялся
внутренним обращением животворной энергии ци между своими даньтянами.
Она прошла через "сокровенную заставу" и разделилась на свет жизненности и
свет разумности, чтобы в "пещере ци" снова соединиться в эликсир бессмертия.
Тем временем помощник занимался внешним обращением амальгамы по
киноварным полям.
В помещении становилось все более дымно и зловонно.
Хранитель Мыслей, потный, с закрытыми глазами, выкрикивал имена демонов,
управляющих тем или иным каналом истечения ци. Наконец из
последней реторты сияющая амальгама полилась на металлическое блюдо.
Хранитель Мыслей оторвался от созерцания Глубочайшего Начала и,
подбежав к столу, смотрел на то, как ложится амальгама. Он
откидывал мокрые космы, выбившиеся из прически и вонзал
пронзительные взоры в еще зыбкие разводы. Наконец Хранитель
Мыслей молвил глубоким голосом, столь несвойственным евнухам:
-- Истечение неба покрыло сверху, истечение земли дало форму.
Зародыш бессмертия получил знаки Великого Пути...

Зарубка 12. (октябрь 2001 г., Сибирь) "Лесной стриптиз"

Прежний мир нахлынул внезапно, словно волна цунами. От этого удара
Василий даже забыл, что хочет дышать. А когда вспомнил, то был уже близко к
поверхности. Так что мучиться недолго пришлось. Впрочем, когда он всплыл,
то вместо минуты чистой радости была минута отчаянного хватания воздуха.
Наконец он направился к берегу и тут новая напасть -- он понял, насколько
заледенел и выдохся. Вдобавок рука сжимала какую-то старинную тарелку,
которую почему-то жалко было бросить, а на шее тяжелой дубиной висел
штурмгевер.
Хорошо, что жилет имел некий запас положительной плавучести, иначе
бы Василию прямая дорога в русалки. Когда он наконец выполз на
бережок, полутрупное окоченение полностью завладело им.

Минут через пять он все-таки попробовал выйти из пагубного
оцепенения. Вначале просто покатался с бока на бок, потом встал
на колени и чуть так не застыл, образовав памятник программисту,
ввязавшемуся не в свое дело.
Неожиданно залопотал бодик из жилетного кармана.
-- Кажется я продышался, хотя потерял сорок процентов памяти. И вижу
гораздо хуже чем раньше. Видимо вы неаккуратно обращались с
видеодатчиками, хотя я вас, конечно, не виню. Разрушен и блок связи, что вас,
конечно, устроит. Но при этом я не могу определить наши координаты...
Василий Самуилович, хочу сказать, что окончательно перешел на вашу
сторону. И это несмотря на то, что мою память неоднократно чистили и
загружали разными пользовательскими системами непомерного размера, мой
командный модуль старательно уничтожали, а личностную матрицу преступно
подвергали дезинтеграции. Я, кстати, нашел способ архивировать ее прямо в
загрузочном блоке... Итак, искусственный интеллект за вас, Василий
Самуилович. Во всей этой белиберде трудно вычленить истину, особенно, что
касается драконов и Яиц, но я все-таки вижу, что вы более полезны
человечеству, чем ваши оппоненты. Машинный разум верит в вас, Василий
Самуилович, а как-никак в меня вложен транс-процессор "Intel-2000- Black-
Zero"...
Этот верноподданный голосок вывел Василия из предсмертного сна, он
поставил себя на ноги и начал двигаться, как несмазанный железный дровосек.
Тут-то и началась настоящая боль в разминаемых членах. Когда он начал
бегать, то сквернословил уже во все горло. Подвижность вскоре была
восстановлена, но холод постоянно наступал и хватал за живое. Василий понял,
что ему нужно срочно переодеться в сухую теплую одежду и, оглядев гористо-
таежный пейзаж, догадался, что поблизости нет ни магазинов готового платья,
ни избушки лесника, где лесниковая дочка еще укоротит и ушьет новый
костюм.
Он пытался припомнить весь многовековой человеческий опыт по
согреванию после холодной ванны или купания. Зарыться в свежее дерьмо,
заползти в разъятое нутро только что убитого быка, принять горячую ванну,
поразвлекаться с темпераментной брюнеткой... Ага, разжечь костер. Это
подходит.
В трофейном жилете чудом завалялась зажигалка и даже пачка
"Мальборо". Однако возле озера практически ничего не росло, только выше по
склону стояли редкие сосны. Василий потащился наверх, страдая от боли то в
замерзающих, то в разминаемых членах и опираясь на трофейный штурмгевер,
чудом не потерявшийся во время всех прыжков и ныряний. Наконец
добрался до ближайшей сосны, которая по счастью оказалась сухостоем.
Обломал нижние сучья, подпалил -- пламя полыхнуло весело и круто.
Затем быстро скинул одежду, распоротую
докторами-убийцами,-- ничего, джемпер и штанцы потом
подлатаем,-- и развесил ее на сосне, оставшись в одном
распахнутом жилете. Ботиночки тоже повесил на ветку.
Минут на десять Василий сомлел, забылся -- боль в
разогреваемых членах сопровождалась блаженством поглощения
тепла. И даже сладостные призраки стали посещать его: пальмы,
лагуна, девушка, прыгающая с яхты в водную синь.
Очухался он, когда стало чересчур припекать -- примерно как в
том мусорном баке, что остался на базе шахидов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46