Кочевники оставят за собой пустыню. На восстановление этого уйдут долгие годы. Между тем, наша казна истощится, так как некому будет платить налоги. Начнется голод, начнутся эпидемии.
Мы не можем отсиживаться за стенами, какими бы крепкими и высокими они не были.
Сенаторы заволновались, они уже догадывались, что решили короли.
— Но это, же безумие! — вновь закричал сенатор Велир. — Вы не можете оставить город без защиты!
— Город не останется без защиты, — возразил мастер Кеандр. — Король Лисандр будет командовать обороной лично, пока не прибудет лорд Брезель с подкреплением. Тем временем, мы с мастером Марием и дворцовой гвардией выступим навстречу врагу. Проведем разведку боем. Я хочу лично встретиться с магами алимов и постараюсь, чтобы для них эта встреча оказалась последней!
Король Кеандр улыбнулся и хлопнул себя по груди.
— Вы, надеюсь, еще не забыли, почему меня прозвали Драконом Лие?
В зале повисла напряженная тишина, похоже, что сенаторы действительно это позабыли. Король Кеандр обвел собравшихся насмешливым взглядом.
— Однако если враг сумеет меня одолеть, у нас останется король Лисандр, и мощи пророка Нефрота.
По залу прокатился оживленный шепоток.
— Мы распечатаем саркофаг, как и завещал пророк. В час опасности его мощи сберегут город. Самая сильная магия погибнет у наших стен! — Король Лисандр положил руку королю Кеандру на плечо. — Магии больше не будет в нашем городе, а стены устоят силой наших рук.
У меня мурашки побежали по коже. Мощи пророка Нефрота были самым драгоценным талисманом Лие, который город хранил как зеницу ока. Если распечатать саркофаг, то город накроет незримым куполом, в пределах которого любая магия будет бессильна. Любые магические атаки будут бесполезны в радиусе двухсот миль. Так что, какими бы сильными не были чародеи алимов, им придется положиться лишь на свою храбрость и силу своих луков.
— Мы уже приняли решение, нравится оно вам или нет, — закончил мастер Лисандр. — Войска выступят в полночь.
Ночь была теплой, и я быстро вспотел в своем боевом облачении. Спина под панцирем жутко чесалась, но приходилось терпеть. Мой конь всхрапнул, нетерпеливо преступая ногами на месте. Мимо стройными рядами проходили колонны дворцовой гвардии. В свете переносных газовых сфер блистало начищенное оружие и доспехи.
Отец с королем и оруженосцами заняли невысокий холм, с которого открывался прекрасный вид на ночной Лие, освещенный огнями на башнях.
Ко мне подбежал запыхавшийся посыльный.
— Приказ от командующего Мария! На время похода адъютант Маркус Гримм переводится в распоряжение старшего скаута правого крыла мастера Данте!
У меня мурашки побежали по коже, не смотря на теплое облачение и душную ночь. Мне приходилось не раз слышать о подвигах Мастера — Колдуна.
Около года назад отец послал меня к скаутам с посланием для мастера Данте.
Их штаб находился в Нижнем Лие, в самом конце улицы Дубильщиков. Это был один из старейших районов города, в котором жили еще первые основатели Лие. Кое-где крыши зияли черными дырами, многие окна были заложены кирпичом либо заколочены досками. Ржавые замки, запиравшие вросшие в землю двери, не отпирались многие годы.
Дом, в котором находился штаб скаутов, больше походил на крепость. На очень старую крепость, которая не выдержала осады времени и непогоды.
Высокие штукатуреные стены были покрыты бледно синей облупившейся краской. Решетки на окнах были ржавыми, а крыша на сторожевой башенке давным-давно провалилась.
У ворот на раскладном стуле сидел огромный детина в черной скаутской униформе. Куртка плотно обтягивала спину стражника и мешками висела подмышками. Рядом стояло прислоненное к стене копье, а на коленях он держал кривую кавалеристскую саблю.
Мельком глянув на мою бляху адъютанта, он лениво мотнул головой, указывая на дверь в дальнем конце внутреннего двора.
Квадратный двор был вымощен цветной потрескавшейся плиткой. Со стен спускались волны зеленого плюща, а в кадках с землей стояли унылые засохшие пальмы.
В полной тишине были слышны только мои шаги и странный звук, будто кто-то шлепал мокрой тряпкой по стене.
Дверь, на которую указал привратник, была открыта. В центре пустой комнаты спиной к двери на полу сидел человек. Его широкая спина была покрыта длинными кровавыми полосами. Брызги крови чернели на белых стенах и на полу. Рука человека взмыла вверх, и широкий кожаный ремень с железной пряжкой хлестнул по спине.
Брызнувшая кровь попала мне прямо на лицо, испугавшись, я отступил назад, но чья-то сильная рука сжала мое плечо. Это был давешний стражник с саблей на поясе.
— Магистр Данте, к вам щенок из Верхнего города, с каким-то поручением из штаба. — Верзила крепко держал меня за локти. Я настолько растерялся, что никак не отреагировал на подобную грубость.
Человек вновь хлестнул себя по спине, на этот раз, оставив ремень висеть на плече. Большая, выкрашенная черной краской ладонь поднялась вверх. Привратник подтолкнул меня в спину. Сделав несколько быстрых шагов, я выхватил депешу и вложил ее в руку колдуна.
Верзила был тут как тут. Ухватив меня за шиворот, он легко оторвал меня от земли и ловко вынес из комнаты, как маленькую собачонку! Оглянувшись, я увидел, что мастер Данте все еще сидит, держа свиток в поднятой руке. Через секунду отвратительные шлепки возобновились с новой силой.
Мастер Данте сидел верхом на низкорослой степной лошадке. Я узнал его сразу, по черным пальцам, сжимавшим поводья. Капюшон дорожного плаща скрывал его лицо. Были видны лишь руки и рукоятка кавалерийской сабли.
Подъехав поближе, я доложился. Колдун даже не обратил на меня внимания. Молодой адъютант о чем-то докладывал ему вполголоса.
Тихонько стукнув своего коня пятками, я отъехал в сторону, ожидая, когда же меня заметят.
Чуть в стороне стояла группа верховых скаутов. Лошадки спокойно пощипывали травку, не нарушая, однако, идеального строя. Всадники были вооружены короткими изогнутыми луками, кривыми саблями и легкими копьями. Никаких доспехов я не заметил, даже кожаных. Все их облачение составляли бесформенные грязно-коричневые балахоны перетянутые ремнями. На ногах мягкие войлочные туфли, на головах тюрбаны, полностью скрывающие лица.
— Они тоже кочевники, — кто-то обратился ко мне. Я обернулся и увидел молодого адъютанта, говорившего минуту назад с мастером Данте. — По крайней мере, их предки когда-то были кочевниками, однако, могу тебя заверить, что цивилизация их ни сколько не испортила.
Адъютант протянул мне руку.
— Я мастер Никос, помощник господина Данте.
Я пожал протянутую ладонь и тоже представился.
— Господин, скорей всего, никогда с тобой не заговорит, — Никос кивнул на своего командира. — Не обижайся, просто таков мастер Данте. Он у нас один, ему многое можно простить.
— Я и не думал обижаться, — возразил я. — Просто я еще не знаю ваших порядков. Наверно, это я должен извиниться, что повел себя не тактично.
— У нас, у скаутов, порядки свои, — согласился Никос. — Мы не регулярные войска и подчиняемся только своим командирам. Мастер Данте — Главный Скаут и глава гильдии Колдунов. Он самый главный. В походе скауты подчиняются мне. Стало быть, и ты тоже.
Никос хлопнул меня по плечу, оглядывая мое снаряжение.
— Мы найдем и тебе применение, раз так решил сам мастер Марий, — У Никоса была очень обаятельная улыбка. — Ты, наверно, готовишься к вступлению в нашу гильдию?
— Я? Нет, я буду сдавать весной экзамены в Академию, — сказал я.
— Ну, извини, — усмехнулся Никос. — Я просто ляпнул не подумав. Что делать сыну генерала в нашей гильдии… Зато с нами узнаешь, чем пахнет боевое колдовство на ратном поле! Будет потом что рассказать в академии!
Я смутился. Мне было известно, что волшебники из Академии не ладили с колдунами. Они считали их чародеями низшего сорта, даже ниже магов кочевников. Не вызывало сомнений, что неприязнь была взаимной.
— А как же мастер Кеандр? — осторожно возразил я. — Ведь он знает о сражениях не понаслышке! О его ратных подвигах даже рассказывают легенды!
— Мастер Кеандр! — расхохотался Никос. — Неужели ты думаешь, что кто-нибудь из волшебников в Академии похож на нашего короля? Он такой один, впрочем, как и мастер Данте. Они очень разные, но и похожи во многом. Не спеши, ты еще все сам увидишь, и Дракона Лие и Руки Тьмы.
— Пламя Аннувира… — прошептал я, глядя на холм, где горели голубые фонари штабных адъютантов.
— У него много имен, — усмехнулся Никос.
Никос указал на мой панцирь и на меч в посеребренных ножнах.
— Все это нужно сменить на скаутскую форму. Иначе вражеские шпионы нас засмеют!
Небо уже посветлело, но в лощине между холмами еще было темно.
Скаутские лошадки уверенно ступали по каменистому склону. Они были ловкие как горные козы, выносливые и покладистые.
Управлять своей лошадкой я мог одними коленями! Она мгновенно реагировала на команды и выполняла их с большой охотой.
Как же я был рад, что Никос с таким тщанием подошел к моей экипировке!
В просторном скаутском балахоне не было жарко, и он совершенно не сковывал движений. Скаутская сабля в ножнах из шкуры волка не лязгала, ударяясь о седло. Само седло было очень удобным, рассчитанным на долгие путешествия. После многочасовой скачки по пересеченной местности я ничуть не устал, и не было ощущения, что меня крепко выпороли ремнем.
Свой охотничий арбалет я решил оставить, ведь чтобы стрелять из тугого лука степняков требовалось немало сил и сноровки, а из арбалета я бил без промаха.
Наш небольшой отряд избегал подниматься на крутые холмы. Обычно Никос высылал вперед нескольких разведчиков, которые ползком взбирались на возвышенности и вели наблюдение, в то время, когда весь отряд в полной тишине ожидал в лощине.
Три дня мы провели под открытым небом. Костров мы не разводили, питались в основном черствыми лепешками и сушеным мясом. Ночи были теплые, так что я не мерз, а вот спать на голой земле было не просто. Все мое тело поначалу болело, будто кто-то хорошенько отходил меня дубиной.
Скауты мало разговаривали. Объяснялись они по большей части жестами. Так было сподручнее общаться на скаку и на расстоянии.
Это были жилистые, выносливые воины. В основном не старше меня, но было среди них и несколько ветеранов, которые зорко следили за молодняком и если что, не скупились на затрещины.
Было сразу понятно, что от меня многого не ожидают, и что пользы от меня тоже не много. Однако я старался быть полезен хоть в чем-то, и не чурался никакой работы. Каждый вечер перед привалом я начинал копать яму для испражнений, а после того как все справят нужду, закапывал ее вновь, маскируя следы нашего здесь пребывания. Один из ветеранов даже одобрительно хмыкнул после того как оценил проделанную мной работу.
Перед сном, после того как были расставлены все часовые, ко мне подсаживался Никос и мы разговаривали. Он мне рассказывал про скаутскую жизнь и о боевых колдунах.
Никос, сам был мастером-колдуном. Он не блистал особыми талантами, однако, обладал феноменальной памятью и способностью все схватывать на лету.
— Если бы у меня был дар, — рассказывал мне Никос. — Я все равно не смог бы поступить в Академию.
Как оказалось, в Академии обучались только дети богатеев, а вот в колдуны могли взять любого.
— В нашей группе было пять человек, — рассказывал Никос. — Мы с ними до сих пор дружны, а вот волшебники почему-то терпеть не могут своих собратьев по цеху!
Учеба была трудной, а условия жизни просто невыносимыми. Студенты жили в холодных клетушках, без всяких удобств и мебели.
Спали на полу, завернувшись в плащ, подложив кулак под голову вместо подушки.
Еды было мало, и студенты были вечно голодными. Иметь деньги и собственное имущество запрещалось.
Однако, не смотря на суровый быт, у молодых колдунов выковывалась настоящая дружба, о которой волшебники, и мечтать не могли.
Невзгоды и страдания сплочали людей, связывая их на всю жизнь невидимыми узами.
Мне даже самому захотелось стать членом такого братства!
— Не забивай себе голову ерундой! — ухмыльнулся Никос. — На самом деле нет ни одного колдуна, который с радостью не променял бы свою грязную робу на мантию волшебника. Однако если у тебя нет таланта, то путь твой лежит прямиком к нам. Ну, или куда угодно, но только не в Академию.
— Выходит, у мастера Данте нет дара? — удивился я.
— Конечно нет, — кивнул Никос. — Его сила другая. Мы, колдуны, устроены по-другому. Мы не можем поставить стихию себе на службу, как делают волшебники. Колдовство, оно сродни магии, это кровь, пот и боль. Никакой романтики!
— А в чем тогда сила мастера Данте? — я был обескуражен.
— Еще увидишь, — мрачно усмехнулся Никос. — Бьюсь об заклад, тогда ты поймешь, что все сказочки, которые рассказывают про колдунов это просто детский лепет!
Глава 3
Небо затянуло серой пеленой взвешенного в воздухе песка. Было трудно дышать. Все вокруг стало каким-то бесцветным. Зеленая трава, устилавшая холмы, превратилась в серый ковер, по которому бежали стремительные волны. Я поплотней запахнул куртку, стряхнул песок с чехла арбалета. Скауты по обе стороны от меня стояли тесным строем. Одна конская голова к другой. Лица, видневшиеся из-под тюрбанов, были напряжены, похоже, погода не предвещала ничего хорошего.
С вершины холма спустился разведчик и торопливо подбежал к мастеру Данте. Докладывал он как всегда спокойно, обстоятельно, показывая руками рельеф местности и направление предполагаемого движения. Никос обернулся к нам и поднял вверх руку с растопыренными пальцами. Я впервые видел этот сигнал, поэтому не сразу понял, что он означает. Скауты дружно сдернули луки со спин и, закинув согнутую в колене ногу на седло, принялись натягивать тетивы.
У меня сердце забилось с удвоенной энергией. В ушах загудело от прилива крови, так, что голова закружилась. Похоже, сейчас будет мой первый настоящий бой. Бой с кочевниками которые смогли разбить корпус Дракона.
Я сдернул чехол с арбалета, стараясь унять мерзкую дрожь в руках. Упер ложе оружия одним концом в седло, другим себе в живот. Потянул тетиву обоими руками. Уложив арбалет на согнутый локоть достал футляр со стрелами, проверяя смогу ли доставать заряды не глядя.
Воины вокруг меня оживились. Я заметил, что некоторые даже заулыбались. Они доставали из сумок изображения божков, вырезанные из камня и кости, торопливо бормоча молитвы. Воин справа от меня вытащил из под одежды амулет, изображающий коня и, улыбаясь, поцеловал его. Перехватив мой взгляд, он одобрительно кивнул и протянул его мне. Я тоже коснулся губами камня согретого теплом его тела. Скаут засмеялся и хлопнул меня по спине.
Мастер Данте направил своего скакуна к вершине холма, мы строем двинулись следом. Никос занял позицию справа от командира. Он сбросил свою куртку, обнажив торс по пояс. Скауты одобрительно заухали. Всю мускулистую стройную спину Никоса покрывали татуировки. Сплетающиеся полосы черного и красного цвета сбегали по плечам на грудь, казалось, что с колдуна сняли кожу, и мы можем видеть его обнаженные окровавленные мышцы.
Я все время наблюдал за колдунами, стараясь ничего не упустить. Они были спокойны и сосредоточены. Воздух словно наэлектризовался вокруг них. Я даже почувствовал, как волосы на моих руках становятся дыбом. Наши лошадки тоже оживились, похрапывая, они грызли удила и вскидывали головы.
Кочевников я увидел сразу. Они были еще далеко, и сосчитать их было невозможно. Однако я понял, что их много. Не армия, а лишь развед-отряд, сотни две-три. Мои товарищи готовились к бою. Это меня больше всего напугало. Я думал, что мы вступим в бой, только если враг будет равен нам по силе, или будет слабее. Это уже не походило на разведку! Как двадцать всадников смогут противостоять нескольким сотням!?
Нас, очевидно, тоже заметили. Строй кочевников вытянулся в длину. Их было так много, что даже земля задрожала от ударов копыт их коней.
Многие степняки были в стальных латах с длинными копьями, увенчанными конскими хвостами. Были так же конные лучники в толстых ватных куртках.
У воинов, чьи доспехи были побогаче, и скакуны были внушительные. Рослые, сильные животные. Рядом с ними простые лучники казались карликами на собачонках.
Лавина воинов приближалась. Удивительно, но маленькие лошадки оказались очень резвыми, они постепенно начали вырываться, вперед оставляя тяжелую кавалерию позади. Я торопливо достал стрелу и положил ее на ложе арбалета. Теперь нужно было выбрать подходящую цель. Мое сердце бешено билось, словно пытаясь вырваться из грудной клетки, дышать стало трудно. Я с завистью глядел на молодых воинов вокруг себя, которые с завидным спокойствием и улыбками на лицах доставали стрелы.
Прикинув расстояние и скорость, с которой приближались к нам враги, я решил, что успею сделать два-три выстрела, прежде чем мы окажемся в досягаемости их стрел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55