Я снова закрыл глаза.
Отчетливо раздался бой городских часов на храме Орвада. В один миг я мысленно перенесся в темный вонючий колодец, где провел много дней со своими друзьями — скаутами, между этим миром и Аннувиром — миром мертвых.
Как удивительно, что один и тот же звук могли слышать все! И богатый бездельник, лениво возлежащий на надушенных перинах, и приговоренный к смерти, закованный в цепи и заключенный в мрачное подземелье.
Для звука не было границ. Он мог лететь куда угодно! Дарить надежду одним, тревожить других… Он был для всех!
Я понял что изменился. Этот месяц, проведенный вдали от дома, стал рычагом, перевернувшим мою душу. Стал молотом разбившим мое сердце на куски.
Встав с постели, я поспешно сбросил ночную рубаху, быстро умылся, но у зеркала я задержался надолго.
Лицо в зеркале было незнакомым. Черты жесткие, суровые. Взгляд острый, пугающий. Неужели я так выгляжу? Я только покачал головой. Что же скажет мама, когда увидит меня таким? Узнает ли она меня?
Я спустился в конюшню проведать Сельфира. Мой конь, так подведший в битве, как ни в чем не бывало, жевал овес. Увидев меня, он лишь на миг скосил глаз и вернулся к своему занятию.
Стойло Эфлимера было пусто. У меня вновь защемило в груди. Все неправильно в этом доме. Пустые комнаты, пустые стойла. Сначала Эран, потом отец. Так, глядишь, дом и вовсе опустеет.
В стойле, где раньше стоял конь брата, стоял трофейный красавец жеребец.
— Корн о тебе хорошо заботился? — спросил я, подходя поближе и ложа ладонь скакуну на щеку. Он вскинул голову и тихонько заржал. Сельфир злобно всхрапнул в ответ. Я улыбнулся, даже тут не обходилось без соперничества!
— Нужно дать тебе имя, — решил я. — Нельзя такому славному коню оставаться без имени.
— Его зовут Флэйр! — Корн незаметно подошел к нам сзади. — Это было написано на уздечке.
— Хорошее имя, — я погладил скакуна по морде. — Флейр!
Конь тихонько заржал в ответ. Солнечный свет, проникавший сквозь окно, золотил его шелковистую гриву, звездочками плясал в его больших глазах.
— Похоже, что этот конь принадлежал самому хану! — Корн поманил меня в угол. Открыл ключом большой, окованный железными полосами, сундук. Запустил в него руку и вытащил седло. Забросил его на перекладину и показал на надпись.
— Видишь, тут написано, что это седло подарок величайшему из наездников, от величайшего из охотников.
Седло было богато украшено золотом и инкрустацией. То, что я сначала принял за узор, на самом деле оказалось надписью на незнакомом языке.
— Это на аморейском, — пояснил оруженосец. — У моего отца был слуга амореец, который учил меня верховой езде. Конь тоже аморейской породы, на таких ездят только короли.
— Очень дорогой, наверно, — задумался я.
— У нас в городе не найдется покупателя, который смог бы его купить! — Корн выглядел довольным. — Это знатный трофей!
— Это не трофей, — я покачал головой. — Это подарок. Последний подарок от мастера Данте.
Мы молча стояли, глядя как Флейр ест овес. Каждый думал о своем, но мысли наши неизменно возвращались на поле боя, где мы так много потеряли.
— Это еще не все! — воскликнул Корн. Опустив руку в сундук, он вытащил из него две седельные сумы. — Это было приторочено к седлу!
Я положил сумки на стол и открыл.
В первой была стопка книг. Языки, на которых они были написаны, мне были не знакомы. Книги были в кожаных переплетах, с железными застежками. Их поля пестрели пометками, сделанными красными чернилами.
Отложив книги в сторону, я открыл вторую сумку. В ней были только тонкий шерстяной плащ и небольшой кошелек из зеленого бархата.
Я развязал шнурок и высыпал его содержимое себе на ладонь.
Конюшня тут же наполнилась блеском драгоценных камней. Солнечные зайчики, отраженные от граней кристаллов, весело запрыгали по стенам. Красные, зеленые, синие, прозрачные, дымчатые, с разноцветными вкраплениями камни были прохладными и тяжелыми.
— Это дорогие камни? — спросил я оруженосца. Корн пожал плечами. В драгоценностях он понимал не больше моего.
— Думаю, что да, — он кивнул на седло. — У хозяина такого коня и такого седла могут быть только самые редкие и изысканные сокровища… Возможно, леди Эра сможет определить их стоимость!
Похоже, что он был прав. Кроме моей матери никому нельзя было довериться в столь деликатном деле.
Мама была в приемной. Здесь отец обычно занимался хозяйственными делами.
За отцовским столом сидел незнакомый мне человек. Ноги в грязных сапогах он устроил на столешнице, а его шляпа висела на бюсте моего деда.
Я даже дар речи потерял от неожиданности, так меня возмутило хамское поведение незнакомца. Но это было еще далеко не все!
— Я достаточно ждал, леди Эра, — незнакомец ухмыльнулся. — За три дня вы вполне могли собрать деньги!
— Такую сумму за три дня? — мама сделала шаг вперед, ее кулаки были сжаты, а брови нахмурены. — Вы знаете, что это невозможно! Дайте мне еще две недели, я напишу своей сестре, она вышлет мне деньги.
— Боюсь, это невозможно, дорогая, — незнакомец притворно потупил взор. У меня все вспыхнуло внутри! Кто он такой чтобы так разговаривать с моей матерью!
— Я не могу больше верить вашим обещаниям, милочка! Ваш муж, упокойся его душа, достаточно кормил меня обещаниями. Долг, как вам известно, платежом красен!
— Ну, я же не отказываюсь платить! — мама всплеснула руками. — Я прошу только небольшой отсрочки!
— Конечно, — незнакомец закатил глаза к потолку. — А если ваша сестра не даст вам денег, что тогда? Вы придумаете новую отговорку? Ну, уж нет, милочка, я хочу свои деньги здесь и сейчас!
— Вы не можете их получить по простой причине, — мама пыталась говорить спокойно. — У меня нет денег!
— Тогда я заберу ваш дом, — устало вздохнул незнакомец. — Это, конечно, не погасит всю сумму… Но если вы согласитесь, время от времени оказывать мне определенные услуги, быть может, я и смогу простить вам остаток долга…
Лицо ростовщика походило на хитрую лисью мордочку. Пальцы его рук поминутно сплетались и расплетались как клубок скользких змей.
Более омерзительного типа мне встречать еще не приходилось!
— Да как вы смеете! — закричала мама. — Я лучше умру от голода, чем соглашусь на подобное предложение!
— Могу вам сделать другое, — ростовщик пожал плечами. — Мой хороший друг — хозяин борделя, могу вас пристроить к нему. За вас конечно много не дадут, но лет за десять вы сумеете погасить хотя бы проценты. Зато это избавит вас от долговой тюрьмы!
Ростовщик захихикал, осматривая оценивающим взглядом маму с ног до головы. Мое терпение лопнуло! Нужно было поставить наглеца на место!
— Как вы смеете говорить таким тоном с моей матерью! — закричал я, выходя на середину комнаты.
— А? — ростовщик удивленно вскинул белесые брови. — Тебе чего, мальчик? Не видишь, взрослые разговаривают? Иди-ка ты во двор поиграй!
Этого было достаточно, чтобы свирепая ярость забурлила у меня в груди и полностью овладела всем моим существом.
Быстрыми шагами я подошел к ростовщику и ударил его по улыбающемуся лицу. Потом схватил его за волосы и изо всей силы трижды ударил головой об стол. Брызнула кровь, расписки, лежащие на столе, прилипли к разбитым губам торгаша.
— Ты, собака, должно быть, забыл, как нужно обращаться к знатной даме! — я все еще держал его за волосы. — На колени, кусок дерьма, или я отрежу твою вонючую голову!
Мама закричала, она видно была напугана не меньше чем ростовщик, но мне было все равно. Мое лицо пылало, а сердце бешено билось, разгоняя кипящую кровь по венам.
Бросив торгаша на пол, я наступил ногой ему на голову.
— Ты в родовом поместье Гримм, не забывай об этом!
— Да, господин, — прохрипел ростовщик, пытаясь подняться, но я ему не позволил.
Подошел Корн, в его руке был обнаженный меч, молча он, протянул его мне. Я взял оружие и, перевернув ростовщика на спину, приставил острие к его горлу.
— Прежде чем вести дела с домом Гримм научись хорошим манерам! — сказал я. Злость во мне не утихла, и я с трудом сдерживался, чтобы не надавить на рукоять.
Торгаш больше не походил на лису, его окровавленная физиономия с пузырями под носом и слезами в глазах, потеряла всякий лоск и надменность.
— Да, господин, — пропищал он.
— Ты получишь свои деньги через две недели, как тебе и предложила моя мать. Если я увижу тебя раньше этого срока, то отрежу тебе уши! Все понятно?
— Да, господин, — проблеял ростовщик.
Отпихнув торгаша ногой, я кивнул Корну. Он подхватил несчастного за шиворот и волоком вытащил из комнаты.
Тяжело дыша, я стоял посреди комнаты. Визг ростовщика постепенно удалялся и скоро совсем стих.
— Извини, что напугал тебя, — я повернулся к маме. — Просто не было сил слушать, как он тебя оскорбляет!
Мама стояла у окна, смотрела на меня, но подойти не решалась.
— Ты меня не напугал, — наконец сказала она. — Ты меня удивил.
Она улыбнулась, и это была самая замечательная улыбка, которую мне довелось увидеть!
— Мне даже показалось, что вернулся твой отец! — сказала она. — Ведь он поступил бы именно так!
Вернулся Корн, выглядел он встревоженным.
— Господин Марий приказал бы солдатам сбросить его с башни, — сказал он. — Вот только солдат у дома Гримм теперь нет…
Мама тоже нахмурилась, и я знал почему.
— Этот человек опасен? — спросил я, уже зная ответ.
— Да, — мама кивнула. — Как гремучая змея! Когда был жив Марий, он нам пятки лизал, и сам предложил оплатить снаряжение воинов для похода. Возможно, он с самого начала рассчитывал, что Марий не вернется из похода…
— Похоже на то, — согласился Корн. — У таких людей как он, все планы с дальним прицелом!
— Если бы я знал, — вздохнул я. — То сразу перерезал бы ему глотку!
— И тебя бы опять бросили в тюрьму! — возразила мама. — Ты правильно сделал, что оставил его в живых. Отцу все сошло бы с рук, но без него мы ничего не значим в Лие.
Она села за стол, сбрасывая на пол окровавленные расписки, которые принес с собой ростовщик.
— Я напишу письмо моей сестре. Ты помнишь тетю Энию? Ее муж — мастер Астор, очень богатый человек. Они с радостью нам помогут!
Мы вернем долг и больше никогда не вспомним о Спекуле!
— Так вот как его зовут, — удивился я. — Я слышал, что он снабжает армию провиантом.
— Гнилым зерном и тухлым мясом, — добавил Корн. — Похоже, что у него есть влиятельные покровители. Иначе болтаться бы ему на ближайшем суку!
Не спеша я подошел к столу и высыпал перед мамой содержимое бархатного кошелька.
Тяжелые камни маленькими огоньками рассыпались по пергаменту.
— Не нужно беспокоить тетю Энию, — сказал я с гордостью. — Как ты думаешь, эти камни много стоят?
Мама застыла не двигаясь. Перо выпало из ее пальцев, а рот смешно приоткрылся. Мы с Корном довольно переглянулись. Такой реакции мы не ожидали!
— Да, это дорогие камни, — едва слышно произнесла она. Кончиком пальца она подкатила к себе маленький черный камушек.
— Вот этот — стоит как весь наш город!
У нас с Корном даже челюсти отвисли. С недоверием мы уставились на маленький камушек похожий на черную слезинку. Он лежал, ничем не примечательный, на белой бумаге среди великолепных сверкающих собратьев.
— А откуда они у тебя? — спросила мама, не отрывая глаз от сокровищ.
Корн тут же рассказал историю с конем и седельными сумками.
— Это не простые драгоценности, это магические камни, — мама задумчиво рассматривала мои трофеи. — Если хоть кто-нибудь узнает что они у нас, нам несдобровать!
— А что это за камни? — у меня даже голова кругом пошла от таких новостей. — Что они могут?
— Вот этот, — мама показала пальцем на черный камушек. — Зовется Слезой Ротэ. О других я ничего не знаю, но чувствую их силу. Видишь, на них высечены древние знаки.
Приглядевшись, действительно, можно было разглядеть таинственные символы, вспыхивающие на миг и исчезающие.
— В чем сила камней я не знаю, я не волшебница, — она откинулась на спинку кресла. — Зато, знаю, что мы теперь самые богатые люди во всем королевстве.
Корн хлопнул меня по плечу. Он, несомненно, гордился своей находкой и тем, как мудро он с ней поступил.
— Но нам нужны деньги, а не камни, — сказал я. — Можно их продать в Лие?
— Конечно можно, — мама взяла самый маленький камушек зеленого цвета с красными искорками внутри. — Такой камень я видела несколько раз, он защищает от ядов. И есть человек, который за него даст хорошую цену.
— Мы немедленно к нему отправимся! — воскликнул Корн.
— Только сначала нужно спрятать оставшиеся камни, — остановила его мама. — Слишком опасно держать их при себе! У нас в доме из мужчин остается только старый Мелвин да конюх.
— Значит, нужно будет нанять еще несколько крепких слуг! — решил я. — Чтобы в следующий раз, никто даже не помыслил, врываться в наш дом.
— На этот счет у меня есть идея! — сообщил Корн, когда мы, одевшись в дорожные плащи, выходили из дома через заднюю дверь.
Улицы города были как всегда многолюдны. Горожане спешили по своим делам, играли в игры в тени деревьев или просто бездельничали, развалившись на скамейках и глазея по сторонам.
Город совсем не изменился за время нашего отсутствия.
На башнях, вместо голубых флагов королей, реяли красные полотнища корпуса Единорога. Стражники повсюду были выряжены в красные мундиры, а на площадях стояли плахи на помостах.
— Лорд Брезель к чему-то готовится! — я кивнул на плахи.
— Или просто хочет запугать народ, чтобы не рыпались, — предположил Корн. — По любому, мне это не нравится!
Осторожно оглядевшись по сторонам, и убедившись, что нас никто не подслушивает, оруженосец поведал мне о том, что произошло со времени нашего со скаутами отъезда.
— Нам уже оставалось полдня марша до Лие, когда примчался твой приятель Аш. Король его сразу же принял. О чем они говорили, я не знаю, но вскоре скаут опять ускакал, а мастер Кеандр обратился к нам с речью.
Он рассказал о перевороте в Лие, и о том, что в город он не может вернуться. Он взял своих самых преданных людей, а нам всем велел возвращаться.
Мастер Никос тоже хотел ехать с ним, но король строго приказал ему вернуться.
— Когда мы приблизились к городу, — Корн сплюнул. — Нам на встречу выехал преподобный Туирен со своей свитой и тремя тысячами солдат.
Нам предложили тут же присягнуть на верность лорду Брезель, либо умереть без славы и погребения.
— Вы все приняли присягу? — спросил я.
— Конечно, — Корн опять сплюнул. — Преподобный Туирен проследил, чтобы даже раненные, поцеловали топорик Орвада. После этого нас пустили в город, предварительно объяснив, что лорд Брезель — спаситель народа и, впредь, называя его имя, нужно опускаться на одно колено!
— А как он спас народ, вам тоже рассказали? — я почувствовал, что у меня уши запылали от возмущения.
— А то, как же! — Корн фыркнул. — Сказали, что мастер Кеандр вступил в сговор с кочевниками, дабы захватить власть. Что все нападения были подстроены и единственный кто мог спасти город от тирании волшебника, это лорд Брезель со своей армией!
— А как же мастер Лисандр? Что он сказал на этот счет? — у меня даже кулаки зачесались от негодования.
— Мастер Лисандр пропал, говорят, что он сбежал, прихватив с собой казну!
— Это чудовищная ложь! — задохнулся я.
— Но горожане поверили, — усмехнулся Корн. — Как тут не поверить, когда с лордом Брезель пришло десять тысяч войска!
— Но это, же просто безумие! — я вспомнил, что говорил на этот счет отец. — Он же оставил всю границу без защиты!
— Безумец или нет, но своей цели он достиг! — Корн осторожно погладил культю. — Из тех, кто мог бы ему противостоять никого не осталось. Сенат он разогнал. Выбросил из зала советов один трон, а один оставил — для себя!
Таверна, в которую привел меня Корн, называлась «Лазарет».
— Здесь лечат раны не телесные, а душевные! — сообщил он мне.
Похоже, что заведение было весьма популярным.
Несмотря на ранний час, все столики были заняты. Народу было не протолкнуться.
— Тут своего рода биржа труда для солдат и наемников, — Корн, похоже, частенько сюда захаживал. — Привет, Энзо, не видал моих дружков?
Здоровенный детина за стойкой улыбнулся Корну.
— Рановато еще, подожди маленько, — кивнул на меня. — Привел нового партнера для игры в клатчи? Думаешь, на этот раз тебе подфартит?
— Ну, должна же быть на этом свете справедливость! — Корн положил на стойку монетку. — Плесни-ка нам твоего знаменитого пивка!
Взяв кружки, мы прошли в заднюю комнату, которая была пуста, так как посетителей сюда не пускали. Из мебели был только длинный стол и десяток стульев. Присев в уголке мы пригубили пиво и принялись ждать.
— Я тут встречаюсь со своими друзьями оруженосцами, — пояснил Корн. — Они все были вместе с нами в походе и потеряли своих господ в битве. Некоторые из них ранены, но когда они поправятся, им цены не будет!
— Ты думаешь, они согласятся служить мне?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55