Накануне наша бригада получила боевое распоряжение штаба корпуса, которым она была передана в оперативное подчинение 30-му стрелковому корпусу. В распоряжении указывалось, что в полосе действий 30-го корпуса противник начал отход. Подразделения бригады были срочно введены в бой и с 17.00 8 мая до 11.00 9 мая преследовали отходящего противника. Бригада совершила 270-километровый марш в трудных горных условиях, освободила лагерь военнопленных, где находилось около 200 тысяч человек, захватила в плен 8800 гитлеровцев и большое количество военной техники.
9 мая на мосту через реку Энн близ г. Линц произошла встреча с американцами 3-й армии. Улыбки, рукопожатия, сувениры. После войны на месте встречи был установлен обелиск с надписью:
«Здесь закончили свой славный боевой путь и встретились с союзными войсками США танкисты гвардейской Запорожской ордена Суворова танковой бригады. Май 1945 г. Действующая Красная Армия».
Южнее, близ австрийского г. Грац, состоялись встречи советских и английских войск. В те дни войска английской 8-й армии, вытеснявшие врага из Италии, подошли к южной границе Австрии и вошли в ее пределы.
В соответствии с предварительными соглашениями военно-политического руководства союзных стран была определена разграничительная линия между войсками СССР, Англии и США, проходившая западнее г. Грац на северо-запад в направлении г. Линц. В направлении Граца с востока наступала 57-я армия СССР (командующий — генерал-полковник М.Н. Шарохин), а с запада — английская 8-я армия (командующий — генерал-лейтенант Макрир).
6-й гвардейский стрелковый корпус 57-й армии с утра 9 мая 1945 г. прорвал оборонительную полосу врага и, развивая успех, к исходу дня занял Грац. Не встречая далее сопротивления противника, части армии продолжали движение вперед. Передовой отряд в составе 122-го отдельного самоходного дивизиона и приданных ему подразделений автоматчиков и саперов под командованием майора Демичева и представителя штаба 84-й стрелковой дивизии майора Лыкова в 20.00 9 мая 1945 г. встретился в районе г. Граден с разведывательным дозором 6-й танковой дивизии из состава английской 8-й армии, двигавшейся из Италии на север. Увидев колонну бронемашин с белым флагом, майор Демичев и офицеры его отряда вышли из машин. Их встретили майор, причем с русской фамилией — Пиняков, оказавшийся командиром 27-го танкового полка, и сопровождавший его майор Медликот, командир танкового батальона. Оба из английской 8-й армии. Офицеры союзных армий обменялись дружескими рукопожатиями и составили «Акт о встрече частей Красной Армии с войсками союзников в районе г. Войтсберг (Австрия) в 20.00 9 мая 1945 г.». Подписали акт от Красной Армии майор Лыков и майор Демичев, а со стороны английских войск — майор Пиняков и майор Медликот.
В последующие дни произошли встречи передовых отрядов союзных армий. 11 мая офицеры советской 104-й гвардейской стрелковой дивизии из нашей 26-й армии встретились в Юденбурге с командованием английского 27-го танкового полка. На следующий день в Ландсберге представители 299-й стрелковой дивизии советской 57-й армии приветствовали офицеров и солдат 38-й ирландской бригады.
Вслед за этим состоялись переговоры между командованием Красной Армии и западных союзников. Обсуждались вопросы о разграничительных линиях между советскими войсками и англо-американским войсками.
В последующие две недели встречались и не раз советские и англо-американские командиры различного уровня. По достигнутым договоренностям войска союзных армий выдвигались на согласованные рубежи в полосах 26-й и 57-й армий. Все встречи проходили в дружественной, деловой обстановке, часто заканчивались торжественными обедами и взаимными вручениями государственных наград и памятных подарков.
Встречи союзников и выход англо-американских войск и войск Красной Армии на установленные разграничительные линии означал, что Восточный и Западный фронты против Германии перестали существовать. История второго фронта в Европе завершилась.
Следует, однако, отметить, что все эти встречи представителей фронтов и армий, столь дружественные сами по себе, проходили на весьма драматическом политическом фоне. Да, стратегическое взаимодействие Красной Армии с экспедиционными силами союзников в последний период войны было налажено. Оно велось в различных формах: в обмене стратегическими планами на ближайшее будущее, разведывательной информацией; в организации и проведении воздушных «челночных» операций, в ходе которых американская стратегическая авиация совершала воздушные налеты на Германию из Италии и Англии с посадкой на аэродромах Полтавского аэроузла (Полтава, Миргород, Пирятин) и др. Координация действий между командованием Красной Армией и союзными войсками расстроило план гитлеровского руководства на раскол союзников осуществлением дерзкой Арденнской операции. Своевременная и помощь СССР ускорила провал немецкого наступления в Арденнах. Овладение союзными войсками Руром — промышленным центром Германии, — а советскими войсками — многими сырьевыми районами Германии резко ослабило способность вермахта к сопротивлению, что быстрее повело к завершению войны в Европе.
Но если военно-технические вопросы, возникавшие между СССР и западными державами после открытия второго фронта, решались к удовлетворению обеих сторон, то политические проблемы, по мере приближения конца войны, множились и обострялись. Несмотря на то что на совещаниях и конференциях различного уровня принимались согласованные решения, ряд инцидентов, связанных с боевыми действиями на Западном фронте, осложнял обстановку между союзниками.
Вопреки взятым на Крымской (Ялтинской) конференции глав правительств союзных держав обязательствам проводить согласованную политику по отношению к гитлеровской Германии, официальные представители США и Англии вступили весной 1945 г. в Швейцарии в сепаратные переговоры с высокопоставленными лицами гитлеровского рейха, стремившимися заключить соглашение о капитуляции немецко-фашистских войск в Италии, с тем чтобы прекратить войну на Западном фронте и использовать оставшиеся там силы для борьбы против наступающей Красной Армии.
Переговоры с фашистскими эмиссарами было поручено вести руководителю разведывательной службой США в Европе А. Даллесу. С германской стороны в них участвовали главный уполномоченный СС при группе армий «Ц» в Италии генерал СС К. Вольф и дипломат Р. Ран. Первая встреча состоялась 8 марта в Цюрихе. Предложение немцев прекратить военные действия на итальянском театре встретило поддержку командующего союзными войсками английского фельдмаршала Г. Александера. 9 марта в южношвейцарском местечке Аскона состоялась вторая встреча, в которой, наряду с К. Вольфом, А. Даллесом и сопровождавшими их лицами, приняли участие представители штаба Александера — начальник разведывательного отдела английский генерал Т. Эйри и заместитель начальника штаба американский генерал Л. Лемнитцер; всего — около 40 человек.
Вольф, стремясь убедить англо-американских союзников в несомненной выгоде для них его предложения, всячески подчеркивал, что «ситуация, сложившаяся в Италии, исключительно сложная»; влияние различных подрывных организаций быстро растет. Нельзя исключать в ближайшее время создания коммунистического правительства Северной Италии. Если же учесть, что к востоку от Северной Италии, в Югославии, верх взяли коммунисты во главе с Тито, а к западу, на юге Франции, французские коммунисты пользуются все более возрастающей поддержкой народа, то нетрудно увидеть угрозу большевистской гегемонии во всей южной Европе. Тут нужны скоординированные действия заинтересованных сторон, а не просто капитуляция…
Еще 12 марта советское правительство сообщило послу США в СССР А. Гарриману и английскому послу в СССР А. Керру о желании направить на эти переговоры своих представителей. Из ответных писем послов следовало, что их правительства ответили отказом.
Однако после обмена посланиями по этому вопросу между главами правительств Рузвельт и Черчилль сообщили Сталину о согласии на участие советского представителя на этих переговорах. Это решение, однако, ни к чему не привело, поскольку переговоры союзников с немецкими эмиссарами вскоре были прекращены.
С окружением войсками Эйзенхауэра последней крупной немецкой группировки в Руре, что ознаменовало конец Западного фронта вермахта, Черчилль пытался убедить Д. Эйзенхауэра двинуть англо-американские войска на Берлин, но тот не пошел на нарушение ялтинского соглашения, и еще один инцидент был исчерпан.
В дни агонии третьего рейха, в начале мая 1945 г., возник вопрос о порядке и процедуре принятия капитуляции германских вооруженных сил. Правительство Германии, возглавляемое после смерти Гитлера адмиралом Деницем, прилагало все усилия к тому, чтобы капитулировать только перед англо-американскими войсками и тем «сохранить для германской нации возможно большее число немцев и спасти их от большевизма». 6 мая в ставку Эйзенхауэра в Реймсе был направлен генерал-полковник Йодль. Он имел задачу — заключить перемирие с западными державами, чтобы позволить немецким войскам совершить отход с Восточного фронта и сдаться в плен войскам Эйзенхауэра. Переговоры с ним вел начальник штаба Эйзенхауэра генерал Беделл Смит. Когда Смит доложил Эйзенхауэру предложение Йодля о капитуляции вермахта только перед западными союзниками, тот сказал:
«Передайте Йодлю, что если они немедленно не прекратят выдвигать всякие предлоги и тянуть время, то я закрою весь фронт союзников, чтобы впредь не пропускать никаких немецких беженцев через нашу линию фронта. Я не потерплю дальнейшего промедления».
Когда это было доведено до Йодля, немецкая сторона была вынуждена согласиться на полную и безоговорочную капитуляцию Германии как перед западными союзниками, так и перед Советским Союзом. Подписание акта о капитуляции было назначено на 2.30 7 мая (фактически подписан в 2.41 по центральноевропейскому времени). Начальнику советской военной миссии при штабе Верховного Главнокомандующего объединенными экспедиционными силами союзников генерал-лейтенанту И.А. Суслопарову и представителю Франции Эйзенхауэр предложил участвовать в процедуре принятия капитуляции от имени СССР. Не имея указаний на то из Москвы — ответ на его телеграмму еще не пришел — Суслопаров поставил свою подпись с примечанием: данный протокол не исключает в дальнейшем подписания иного, более совершенного акта о капитуляции Германии, если о том заявит какое-либо союзное правительство. И действительно, советское правительство немедленно потребовало, чтобы капитуляция была принята в Берлине представителями верховного командования всех стран антигитлеровской коалиции. Акт о капитуляции фашистской Германии был подписан от имени германского верховного командования В. Кейтелем, X. Фридебургом и Г. Штумпфом, а со стороны стран антигитлеровской коалиции принят представителями СССР (маршал Советского Союза Г.К. Жуков), США (генерал К. Спаатс), Великобритании (главный маршал авиации А. Теддер) и Франции (генерал де Латр де Тассиньи). Произошло это в Карлхорсте; тогда предместье Берлина, 9 мая в 00.23 по московскому времени. Боевые действия были прекращены в 23.01 8 мая по центральноевропейскому времени — 01.01 9 мая по московскому. Война в Европе закончилась.
Но проблема «второго фронта» осталась. На Тихом океане продолжалась война США и Англии с Японией, и вопрос о том, чтобы открыть там второй фронт — фронт Красной Армии, дабы быстрее сломить врага и принудить Японию к капитуляции, ставился западными союзниками на всех конференциях глав правительств США, СССР и Великобритании: и в Тегеране, и в Ялте, и в Потсдаме.
Такой фронт был создан. И встреча русских и американцев состоялась снова, но уже на другом конце планеты — в Корее.
Как же это произошло?
Вопрос о вступлении СССР в войну на Дальнем Востоке был поставлен президентом США Ф. Рузвельтом на Тегеранской конференции. Сталин тогда пообещал, что после капитуляции Германии СССР выступит «общим фронтом» против Японии. На Ялтинской конференции глава советского правительства в беседе с Рузвельтом подтвердил согласие СССР вступить в войну с Японией через 2—3 месяца после разгрома третьего рейха, но при этом предложил уточнить политические условия участия Советского Союза в войне на Дальнем Востоке. Окончательное, согласованное с США и Англией решение предусматривало восстановление принадлежавших России прав, нарушенных вероломным нападением Японии в 1904 г., а именно:
возвращение Советскому Союзу южной части Сахалина и всех прилегающих к нему островов;
интернационализацию торгового порта Дайрен в Китае с обеспечением преимущественных интересов СССР в этом порту и восстановление аренды на Порт-Артур (Китай) как на военно-морскую базу СССР;
совместную с Китаем эксплуатацию Китайско-Восточной и Южно-Маньчжурской железных дорог при сохранении полного суверенитета Китая в Маньчжурии.
По этому решению Советскому Союзу передавались Курильские острова.
Все это восстанавливало историческую справедливость и учитывало роль СССР, какую он играл во Второй мировой войне.
Хотя СССР и не участвовал в войне с Японией в 1941 —1944 гг., но он оказывал существенную помощь союзникам, в том числе и на Дальнем Востоке. Действительно, сражаясь против главных сил Германии, Советский Союз в то же время держал от 32 до 59 своих дивизий на Дальнем Востоке, чем сковывал Квантунскую армию. А эта армия представляла собой немалую силу: 1 миллион человек, 1200 танков, 2 тысячи самолетов. Чтобы поддерживать свои войска в Маньчжурии в готовности к нападению на СССР, Япония затрачивала громадные материальные и людские ресурсы. Это не позволяло японскому командованию использовать значительную часть своих сухопутных войск для продолжения наступления на юге и, конечно же, облегчало англо-американским вооруженным силам ведение боевых действий на Тихом океане.
Еще 27 января 1942 г. английский фельдмаршал Дж. Дилл рекомендовал объединенному англо-американскому комитету начальников штабов настаивать на том, чтобы «русские держали японские силы в Маньчжурии в состоянии постоянной угрозы нападения на них». В феврале 1943 г. американские и австралийские солдаты, сражавшиеся на Тихом океане, писали защитникам Сталинграда: «Вы выиграли для нас драгоценное время. Пока мы собирали силы для будущих боев, вы сражались и проливали кровь».
Таким образом, отвлекая на себя в Европе главные силы Германии и сдерживая на Дальнем Востоке мощную Квантунскую армию, Советские Союз обеспечил для США и Англии возможность оправиться от поражений на Тихом океане и подготовить свои силы к наступлению.
«В начале войны, — писал начальник штаба армии США генерал Маршалл, — решающим фактором для страны (США. — А. О.) было время, необходимое для переброски войск через океан на фронт мировой войны. Это время мы получили благодаря героической борьбе советского народа».
Но по мере приближения военных действий к Японским островам ожесточенность сопротивления японцев возрастала, а потери союзников росли. Поэтому, не рассчитывая в короткий срок разгромить противника своими силами, опасаясь затяжной войны и больших жертв, США и Англия настаивали на как можно более быстром выступлении СССР против Японии. «Мы отчаянно нуждаемся в Советском Союзе для войны с Японией по завершении войны в Европе», — говорилось в памятке американской делегации на Ялтинской конференции.
Но Япония вовсе не собиралась сдаваться. 7 апреля 1945 г. премьер-министр Японии Судзуки заявил: «Мы будем неотступно продолжать движение вперед для успешного завершения войны». Даже после капитуляции Германии он выразил уверенность в том, что Япония все равно будет продолжать войну. При вторжении американо-английских войск в метрополию предполагалось сбросить их в море или в крайнем случае японцы уйдут в горы, воевать, применяя тактику «дождевого червя»: упорные оборонительные бои с использованием подземных убежищ. В критический момент император и японское правительство должны были эвакуироваться в Маньчжурию и уже оттуда руководить ведением войны.
Японская имперская ставка начала формировать 2 объединенные армии в составе 57 пехотных и 2 бронетанковых дивизий, а также авиационной армии. Одновременно создавался «народный добровольческий корпус». Кроме того, в это время японские милитаристы добились принятия закона «О чрезвычайных мерах военного времени», по которому планировалось за счет тотальной мобилизации к концу 1945 г. сформировать так называемую «народную армию» численностью до 28 миллионов человек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
9 мая на мосту через реку Энн близ г. Линц произошла встреча с американцами 3-й армии. Улыбки, рукопожатия, сувениры. После войны на месте встречи был установлен обелиск с надписью:
«Здесь закончили свой славный боевой путь и встретились с союзными войсками США танкисты гвардейской Запорожской ордена Суворова танковой бригады. Май 1945 г. Действующая Красная Армия».
Южнее, близ австрийского г. Грац, состоялись встречи советских и английских войск. В те дни войска английской 8-й армии, вытеснявшие врага из Италии, подошли к южной границе Австрии и вошли в ее пределы.
В соответствии с предварительными соглашениями военно-политического руководства союзных стран была определена разграничительная линия между войсками СССР, Англии и США, проходившая западнее г. Грац на северо-запад в направлении г. Линц. В направлении Граца с востока наступала 57-я армия СССР (командующий — генерал-полковник М.Н. Шарохин), а с запада — английская 8-я армия (командующий — генерал-лейтенант Макрир).
6-й гвардейский стрелковый корпус 57-й армии с утра 9 мая 1945 г. прорвал оборонительную полосу врага и, развивая успех, к исходу дня занял Грац. Не встречая далее сопротивления противника, части армии продолжали движение вперед. Передовой отряд в составе 122-го отдельного самоходного дивизиона и приданных ему подразделений автоматчиков и саперов под командованием майора Демичева и представителя штаба 84-й стрелковой дивизии майора Лыкова в 20.00 9 мая 1945 г. встретился в районе г. Граден с разведывательным дозором 6-й танковой дивизии из состава английской 8-й армии, двигавшейся из Италии на север. Увидев колонну бронемашин с белым флагом, майор Демичев и офицеры его отряда вышли из машин. Их встретили майор, причем с русской фамилией — Пиняков, оказавшийся командиром 27-го танкового полка, и сопровождавший его майор Медликот, командир танкового батальона. Оба из английской 8-й армии. Офицеры союзных армий обменялись дружескими рукопожатиями и составили «Акт о встрече частей Красной Армии с войсками союзников в районе г. Войтсберг (Австрия) в 20.00 9 мая 1945 г.». Подписали акт от Красной Армии майор Лыков и майор Демичев, а со стороны английских войск — майор Пиняков и майор Медликот.
В последующие дни произошли встречи передовых отрядов союзных армий. 11 мая офицеры советской 104-й гвардейской стрелковой дивизии из нашей 26-й армии встретились в Юденбурге с командованием английского 27-го танкового полка. На следующий день в Ландсберге представители 299-й стрелковой дивизии советской 57-й армии приветствовали офицеров и солдат 38-й ирландской бригады.
Вслед за этим состоялись переговоры между командованием Красной Армии и западных союзников. Обсуждались вопросы о разграничительных линиях между советскими войсками и англо-американским войсками.
В последующие две недели встречались и не раз советские и англо-американские командиры различного уровня. По достигнутым договоренностям войска союзных армий выдвигались на согласованные рубежи в полосах 26-й и 57-й армий. Все встречи проходили в дружественной, деловой обстановке, часто заканчивались торжественными обедами и взаимными вручениями государственных наград и памятных подарков.
Встречи союзников и выход англо-американских войск и войск Красной Армии на установленные разграничительные линии означал, что Восточный и Западный фронты против Германии перестали существовать. История второго фронта в Европе завершилась.
Следует, однако, отметить, что все эти встречи представителей фронтов и армий, столь дружественные сами по себе, проходили на весьма драматическом политическом фоне. Да, стратегическое взаимодействие Красной Армии с экспедиционными силами союзников в последний период войны было налажено. Оно велось в различных формах: в обмене стратегическими планами на ближайшее будущее, разведывательной информацией; в организации и проведении воздушных «челночных» операций, в ходе которых американская стратегическая авиация совершала воздушные налеты на Германию из Италии и Англии с посадкой на аэродромах Полтавского аэроузла (Полтава, Миргород, Пирятин) и др. Координация действий между командованием Красной Армией и союзными войсками расстроило план гитлеровского руководства на раскол союзников осуществлением дерзкой Арденнской операции. Своевременная и помощь СССР ускорила провал немецкого наступления в Арденнах. Овладение союзными войсками Руром — промышленным центром Германии, — а советскими войсками — многими сырьевыми районами Германии резко ослабило способность вермахта к сопротивлению, что быстрее повело к завершению войны в Европе.
Но если военно-технические вопросы, возникавшие между СССР и западными державами после открытия второго фронта, решались к удовлетворению обеих сторон, то политические проблемы, по мере приближения конца войны, множились и обострялись. Несмотря на то что на совещаниях и конференциях различного уровня принимались согласованные решения, ряд инцидентов, связанных с боевыми действиями на Западном фронте, осложнял обстановку между союзниками.
Вопреки взятым на Крымской (Ялтинской) конференции глав правительств союзных держав обязательствам проводить согласованную политику по отношению к гитлеровской Германии, официальные представители США и Англии вступили весной 1945 г. в Швейцарии в сепаратные переговоры с высокопоставленными лицами гитлеровского рейха, стремившимися заключить соглашение о капитуляции немецко-фашистских войск в Италии, с тем чтобы прекратить войну на Западном фронте и использовать оставшиеся там силы для борьбы против наступающей Красной Армии.
Переговоры с фашистскими эмиссарами было поручено вести руководителю разведывательной службой США в Европе А. Даллесу. С германской стороны в них участвовали главный уполномоченный СС при группе армий «Ц» в Италии генерал СС К. Вольф и дипломат Р. Ран. Первая встреча состоялась 8 марта в Цюрихе. Предложение немцев прекратить военные действия на итальянском театре встретило поддержку командующего союзными войсками английского фельдмаршала Г. Александера. 9 марта в южношвейцарском местечке Аскона состоялась вторая встреча, в которой, наряду с К. Вольфом, А. Даллесом и сопровождавшими их лицами, приняли участие представители штаба Александера — начальник разведывательного отдела английский генерал Т. Эйри и заместитель начальника штаба американский генерал Л. Лемнитцер; всего — около 40 человек.
Вольф, стремясь убедить англо-американских союзников в несомненной выгоде для них его предложения, всячески подчеркивал, что «ситуация, сложившаяся в Италии, исключительно сложная»; влияние различных подрывных организаций быстро растет. Нельзя исключать в ближайшее время создания коммунистического правительства Северной Италии. Если же учесть, что к востоку от Северной Италии, в Югославии, верх взяли коммунисты во главе с Тито, а к западу, на юге Франции, французские коммунисты пользуются все более возрастающей поддержкой народа, то нетрудно увидеть угрозу большевистской гегемонии во всей южной Европе. Тут нужны скоординированные действия заинтересованных сторон, а не просто капитуляция…
Еще 12 марта советское правительство сообщило послу США в СССР А. Гарриману и английскому послу в СССР А. Керру о желании направить на эти переговоры своих представителей. Из ответных писем послов следовало, что их правительства ответили отказом.
Однако после обмена посланиями по этому вопросу между главами правительств Рузвельт и Черчилль сообщили Сталину о согласии на участие советского представителя на этих переговорах. Это решение, однако, ни к чему не привело, поскольку переговоры союзников с немецкими эмиссарами вскоре были прекращены.
С окружением войсками Эйзенхауэра последней крупной немецкой группировки в Руре, что ознаменовало конец Западного фронта вермахта, Черчилль пытался убедить Д. Эйзенхауэра двинуть англо-американские войска на Берлин, но тот не пошел на нарушение ялтинского соглашения, и еще один инцидент был исчерпан.
В дни агонии третьего рейха, в начале мая 1945 г., возник вопрос о порядке и процедуре принятия капитуляции германских вооруженных сил. Правительство Германии, возглавляемое после смерти Гитлера адмиралом Деницем, прилагало все усилия к тому, чтобы капитулировать только перед англо-американскими войсками и тем «сохранить для германской нации возможно большее число немцев и спасти их от большевизма». 6 мая в ставку Эйзенхауэра в Реймсе был направлен генерал-полковник Йодль. Он имел задачу — заключить перемирие с западными державами, чтобы позволить немецким войскам совершить отход с Восточного фронта и сдаться в плен войскам Эйзенхауэра. Переговоры с ним вел начальник штаба Эйзенхауэра генерал Беделл Смит. Когда Смит доложил Эйзенхауэру предложение Йодля о капитуляции вермахта только перед западными союзниками, тот сказал:
«Передайте Йодлю, что если они немедленно не прекратят выдвигать всякие предлоги и тянуть время, то я закрою весь фронт союзников, чтобы впредь не пропускать никаких немецких беженцев через нашу линию фронта. Я не потерплю дальнейшего промедления».
Когда это было доведено до Йодля, немецкая сторона была вынуждена согласиться на полную и безоговорочную капитуляцию Германии как перед западными союзниками, так и перед Советским Союзом. Подписание акта о капитуляции было назначено на 2.30 7 мая (фактически подписан в 2.41 по центральноевропейскому времени). Начальнику советской военной миссии при штабе Верховного Главнокомандующего объединенными экспедиционными силами союзников генерал-лейтенанту И.А. Суслопарову и представителю Франции Эйзенхауэр предложил участвовать в процедуре принятия капитуляции от имени СССР. Не имея указаний на то из Москвы — ответ на его телеграмму еще не пришел — Суслопаров поставил свою подпись с примечанием: данный протокол не исключает в дальнейшем подписания иного, более совершенного акта о капитуляции Германии, если о том заявит какое-либо союзное правительство. И действительно, советское правительство немедленно потребовало, чтобы капитуляция была принята в Берлине представителями верховного командования всех стран антигитлеровской коалиции. Акт о капитуляции фашистской Германии был подписан от имени германского верховного командования В. Кейтелем, X. Фридебургом и Г. Штумпфом, а со стороны стран антигитлеровской коалиции принят представителями СССР (маршал Советского Союза Г.К. Жуков), США (генерал К. Спаатс), Великобритании (главный маршал авиации А. Теддер) и Франции (генерал де Латр де Тассиньи). Произошло это в Карлхорсте; тогда предместье Берлина, 9 мая в 00.23 по московскому времени. Боевые действия были прекращены в 23.01 8 мая по центральноевропейскому времени — 01.01 9 мая по московскому. Война в Европе закончилась.
Но проблема «второго фронта» осталась. На Тихом океане продолжалась война США и Англии с Японией, и вопрос о том, чтобы открыть там второй фронт — фронт Красной Армии, дабы быстрее сломить врага и принудить Японию к капитуляции, ставился западными союзниками на всех конференциях глав правительств США, СССР и Великобритании: и в Тегеране, и в Ялте, и в Потсдаме.
Такой фронт был создан. И встреча русских и американцев состоялась снова, но уже на другом конце планеты — в Корее.
Как же это произошло?
Вопрос о вступлении СССР в войну на Дальнем Востоке был поставлен президентом США Ф. Рузвельтом на Тегеранской конференции. Сталин тогда пообещал, что после капитуляции Германии СССР выступит «общим фронтом» против Японии. На Ялтинской конференции глава советского правительства в беседе с Рузвельтом подтвердил согласие СССР вступить в войну с Японией через 2—3 месяца после разгрома третьего рейха, но при этом предложил уточнить политические условия участия Советского Союза в войне на Дальнем Востоке. Окончательное, согласованное с США и Англией решение предусматривало восстановление принадлежавших России прав, нарушенных вероломным нападением Японии в 1904 г., а именно:
возвращение Советскому Союзу южной части Сахалина и всех прилегающих к нему островов;
интернационализацию торгового порта Дайрен в Китае с обеспечением преимущественных интересов СССР в этом порту и восстановление аренды на Порт-Артур (Китай) как на военно-морскую базу СССР;
совместную с Китаем эксплуатацию Китайско-Восточной и Южно-Маньчжурской железных дорог при сохранении полного суверенитета Китая в Маньчжурии.
По этому решению Советскому Союзу передавались Курильские острова.
Все это восстанавливало историческую справедливость и учитывало роль СССР, какую он играл во Второй мировой войне.
Хотя СССР и не участвовал в войне с Японией в 1941 —1944 гг., но он оказывал существенную помощь союзникам, в том числе и на Дальнем Востоке. Действительно, сражаясь против главных сил Германии, Советский Союз в то же время держал от 32 до 59 своих дивизий на Дальнем Востоке, чем сковывал Квантунскую армию. А эта армия представляла собой немалую силу: 1 миллион человек, 1200 танков, 2 тысячи самолетов. Чтобы поддерживать свои войска в Маньчжурии в готовности к нападению на СССР, Япония затрачивала громадные материальные и людские ресурсы. Это не позволяло японскому командованию использовать значительную часть своих сухопутных войск для продолжения наступления на юге и, конечно же, облегчало англо-американским вооруженным силам ведение боевых действий на Тихом океане.
Еще 27 января 1942 г. английский фельдмаршал Дж. Дилл рекомендовал объединенному англо-американскому комитету начальников штабов настаивать на том, чтобы «русские держали японские силы в Маньчжурии в состоянии постоянной угрозы нападения на них». В феврале 1943 г. американские и австралийские солдаты, сражавшиеся на Тихом океане, писали защитникам Сталинграда: «Вы выиграли для нас драгоценное время. Пока мы собирали силы для будущих боев, вы сражались и проливали кровь».
Таким образом, отвлекая на себя в Европе главные силы Германии и сдерживая на Дальнем Востоке мощную Квантунскую армию, Советские Союз обеспечил для США и Англии возможность оправиться от поражений на Тихом океане и подготовить свои силы к наступлению.
«В начале войны, — писал начальник штаба армии США генерал Маршалл, — решающим фактором для страны (США. — А. О.) было время, необходимое для переброски войск через океан на фронт мировой войны. Это время мы получили благодаря героической борьбе советского народа».
Но по мере приближения военных действий к Японским островам ожесточенность сопротивления японцев возрастала, а потери союзников росли. Поэтому, не рассчитывая в короткий срок разгромить противника своими силами, опасаясь затяжной войны и больших жертв, США и Англия настаивали на как можно более быстром выступлении СССР против Японии. «Мы отчаянно нуждаемся в Советском Союзе для войны с Японией по завершении войны в Европе», — говорилось в памятке американской делегации на Ялтинской конференции.
Но Япония вовсе не собиралась сдаваться. 7 апреля 1945 г. премьер-министр Японии Судзуки заявил: «Мы будем неотступно продолжать движение вперед для успешного завершения войны». Даже после капитуляции Германии он выразил уверенность в том, что Япония все равно будет продолжать войну. При вторжении американо-английских войск в метрополию предполагалось сбросить их в море или в крайнем случае японцы уйдут в горы, воевать, применяя тактику «дождевого червя»: упорные оборонительные бои с использованием подземных убежищ. В критический момент император и японское правительство должны были эвакуироваться в Маньчжурию и уже оттуда руководить ведением войны.
Японская имперская ставка начала формировать 2 объединенные армии в составе 57 пехотных и 2 бронетанковых дивизий, а также авиационной армии. Одновременно создавался «народный добровольческий корпус». Кроме того, в это время японские милитаристы добились принятия закона «О чрезвычайных мерах военного времени», по которому планировалось за счет тотальной мобилизации к концу 1945 г. сформировать так называемую «народную армию» численностью до 28 миллионов человек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39