Но вдруг тучи темной пыли взвились до самых небес, над землей поднялись темные вихри, и свет помутился от взмахов крыльев Мухтатифа. А когда тучи рассеялись, из пыли появился великан-марид, прилетевший в эти края из дальних стран. Он опустил руку на венец шатра и, вырвав его из земли, отбросил за спину, и тогда увидел Вахша, который сидел с Шамой наедине. Тут его охватил такой гнев, что, обратившись к юноше, он в бешенстве завопил:– Эй ты, сын греха, порождение распутницы, как ты смеешь сидеть рядом с моей невестой, женой и подругой? Ведь я прибыл за ней, о отродье жалких рабов, чтоб тебе пропасть, чтоб тебе сгнить и по этой земле не ходить, о сын тысячи рогачей!Потом он издал такой громовой крик, что от него рассыпались горы, содрогнулись холмы и долины. Этот крик был так страшен, что Вахша охватил ужас, и ему показалось, будто земля уходит у него из-под ног, а суставы разрываются. Но юноша взял себя в руки и, набравшись смелости, взглянул на марида, чей вид внушал ужас, а облик – отвращение. Казалось, будто ступни его росли из земли, его ноги походили на мачты, руки – на вилы, рот – на бурдюк, ноздри были подобны трубам, а уши огромны, как створки ворот.И когда Вахш увидел, как отвратителен облик этого марида, и услышал его грубые слова, свет померк в его глазах. Он набрался решимости, вскочил на ноги и подошел к мариду, держа в руках заколдованный бич, который он взял в пещере у перса по имени Абд Лахаб, тот самый бич, что острее стального меча. Ведь известно, что простым мечом нельзя нанести вред джинну, его можно сразить только оружием, заколдованным в древние времена. И вот марид протянул руку, чтобы схватить Вахша, но тот ударил его заколдованным бичом. Вахш, хоть и был очень молод, смелостью превосходил бесстрашного льва. Удар пришелся по левой руке марида, и она упала на землю этой безлюдной степи, как будто ее отпилили пилой или отрезали острым ножом. И марид закричал:
– Ах, ах, ты убил меня, о человеческое отродье, о негодный, сын греха и порождение распутства!Он поднял свою отсеченную руку и положил ее под мышку, а потом прижал ее к тому месту, откуда она была отрублена, боясь, как бы его душа не вылетела из него в виде дыма: ведь в жилах джиннов течет не кровь, а огонь и сотворены они из огня, по воле милостивого и милосердного. После этого Мухтатиф расправил крылья и тотчас улетел. Вот что было с ними.А жители города все это время стояли на городской стене и видели все, что происходило. Сначала они были ошеломлены и поражены, а потом несказанно обрадовались и начали шуметь, кричать и ликовать, радуясь тому, что горе и беда их миновали, а веселье и счастье вернулись. Женщины и девушки успокоились и перестали оплакивать Шаму. Городские ворота открылись, и из них бежали женщины и дети, девушки и юноши, всадники и пешие воины. А с ними вышел царь Афрах, горе и страх покинули его душу, и шел он со своими приближенными, радуясь и ликуя, а за ним следовали воины, стража и слуги. Впереди шествия курили благовония, и сзади поспешали музыканты и певцы, которые пели веселые песни.Так они вышли из городских ворот, приблизились к шатру, где оставили царевну Шаму, и осыпали цветами голову Вахша, радуясь и веселясь, и этот день запомнился всем и каждому. Царь Афрах в великой радости обнял свою дочь и поцеловал ее в лоб, а потом обратился к Вахшу, расцеловал его и стал благодарить и хвалить, говоря:– Да не ослабеют твои руки, да не одолеют тебя враги!Ибо радость царя Афраха не имела пределов. А потом, взяв Шаму и Вахша, царь вернулся с ними в город. Придя во дворец, он приказал украсить город дорогими тканями и коврами, и все жители, от мала до велика, радовались и веселились. Вот что было с ними.А Сакрадион возвратился от жреца и увидел, что весь город разукрашен, и услышал, как шумят и кричат жители, рассказывая друг другу о том, что сделал Вахш аль-Фала с маридом в этой степи, среди песков и холмов. Сакрадион пришел в бешенство, и гневу его не было пределов. Он стал бить себя по лицу, рвать бороду, то впадал в уныние, то бесновался, то задумывался над тем, как юноша сумел посрамить его, и от всего этого у него едва не разлилась желчь. И Сакрадион отправился домой, проливая слезы, униженный и растерянный, потому что все его надежды рухнули. Так было с проклятым и злосчастным мудрецом Сакрадионом. Глава седьмая Царь Афрах отвел Вахшу отдельные покои, одарил его богатыми одеждами, каких никто еще не носил, а стоили эти одежды тысячу и еще сто монет. А царевна Шама радовалась своему избавлению от этого ужасного джинна: ведь спас ее доблестный рыцарь, бесстрашный герой, и она готова была стать рабой его. Царь Афрах приказал заколоть верблюдов и овец и приготовить оду и устроил богатый пир, празднуя освобождение своей дочери от Мухтатифа. Он велел глашатаю созвать всех горожан, от мала до велика, женщин и мужчин, рыцарей и героев, чтобы все они поутру явились на царский пир – и знать, и простонародье – и пировали бы за столом царя Афраха три дня. И гости угощались целых три дня, возглашая вечную славу и благоденствие царю Афраху и желая ему избавления от всех несчастий и бед. Все веселились и радовались и к кубкам прикладывались, играли, плясали, развлекались и смеялись на весь мир, пока не кончился пир.Так было с царем Афрахом. А его дочь Шама, которая сияла красой, подобно светильнику, томилась сердцем от любви к юноше, который спас ее среди степей и холмов, а видом был подобен ясному месяцу. В эту ночь она встала, потому что ей не спалось из-за любви и страсти, и когда все уснули, и ночь окутала своим мраком землю, она отправилась в покои Вахша. А Вахш аль-Фала тоже полюбил ее, увидев, как она прекрасна и хороша, молода и стройна. Любовь к Шаме проникла к нему в сердце и так заполонила его душу и разум, что он не мог терпеть и страдал от своей великой страсти. Он совсем потерял голову и был в смущении, не зная, что делать и как заговорить об этом с отцом Шамы. И когда его страсть достигла предела, он стал слагать стихи, читая их нараспев.А Шама стояла и слушала стихи, которые произносил Вахш. Когда же он кончил, Шама вошла, приветствовала юношу и села рядом с ним, а Вахш при виде ее обрадовался несказанной радостью. Они провели некоторое время, беседуя друг с другом, и любовь их возрастала с каждым мгновением. Потом Шама, обратившись к Вахшу, сказала:– О Вахш аль-Фала, клянусь звездой Зухаль в небе, если ты любишь меня так, как говорится об этом в твоих стихах, и если любовь ко мне действительно овладела твоим сердцем, то пойди в диван, и посватай меня у моего отца, украшения рыцарей, в присутствии всех сановников царства, потому что ты мне ближе и дороже, чем какой-нибудь чужак, ты мой спаситель и благодетель, ведь это ты избавил меня от джинна, когда я томилась в отчаянии и страхе, и спас меня от смерти и гибели. Ты освободил меня своим мечом и защитил меня своим бесстрашием.И Вахш аль-Фала ответил ей:– О возлюбленная моего сердца, о надежда влюбленного, я слушаю тебя и повинуюсь тебе и сделаю все, как ты сказала.После этого Шама простилась с ним и возвратилась в свои покои, сгорая от страсти еще сильнее, чем прежде.Так они провели ночь, а когда Аллах ниспослал утро и мир засиял в лучах зари, Вахш пробудился и, горя любовью и страстью, отправился в диван и приветствовал всех, кто там был. Увидев Вахша, царь Афрах сказал: «Добро пожаловать» – и усадил его рядом с собой: ведь Вахш стал ему дороже всех близких и родных. Так Вахш и просидел рядом с царем, пока диван не кончился, однако стыдливость помешала ему заговорить в присутствии всех воинов и храбрецов о сватовстве и женитьбе, как они порешили с Шамой. Диван кончился, и все разошлись по домам к своим женам и детям. А на следующую ночь Вахш аль-Фала сидел у себя, погруженный в грустные думы. Он и не заметил, как царевна Шама вошла к нему. Она приветствовала его и сказала:– Почему ты сегодня не посватал меня у моего отца перед моими родичами? Если бы ты это сделал, ты избежал бы упреков и нареканий.Вахш ответил ей:– О возлюбленная сердца и души, мне было стыдно!И Шама спросила его:– Неужели ты так стыдлив, о господин мой?– Да, – ответил Вахш, – но завтра утром я отважусь, чего бы это мне ни стоило.И они провели время, беседуя друг с другом, а потом Шама простилась с ним и ушла к себе. А Вахш аль-Фала дождался утра и отправился к царю Афраху и, придя в диван, увидел, что там уже собрались все сановники государства. Когда царь Афрах увидел Вахша, он приветствовал его с почетом и усадил рядом с собой. И они беседовали до тех пор, пока диван не кончился, и все не разошлись. Тогда Вахш аль-Фала встал и отправился в свои покои, размышляя о своем деле и о том, что он скажет Шаме.И когда он сидел в своей комнате, погруженный в думы, к нему вошла Шама. Она приветствовала его, села рядом с ним и спросила:– До каких пор ты будешь стыдиться, о господин мой Вахш аль-Фала? Наберись смелости, сделай усилие и посватай меня или поручи это кому-нибудь, на такое дело согласится каждый.И они провели некоторое время в беседе, а потом Шама ушла к себе. Утром Вахш аль-Фала вошел к царю Афраху и увидел, что диван уже собрался, – пришли и храбрые военачальники, и мудрые сановники. Был там и мудрец Сакрадион. Тут Вахш аль-Фала собрал все свои силу и всю решимость и встал с места. Тогда царь Афрах окликнул его и приказал ему сесть возле себя. Но Вахш аль-Фала ответил:– Я слышу тебя, о великий царь нашего времени, которому нет равных во все века!Потом он пробормотал несколько слов, не зная, как начать, но вскоре взял себя в руки, собрался с духом и произнес красноречивую речь, желая царю вечной славы и благоденствия, избавления от всех бед и несчастий. И царь спросил его:– Что тебе нужно, о юноша, скажи мне, и я все исполню, о потомок благородных мужей!Тогда Вахш аль-Фала сказал:– Я пришел к тебе, чтобы посватать твою достойную дочь, не откажись отдать мне в жены эту свято хранимую госпожу, бесценную жемчужину царевну Шаму.И когда Сакрадион услышал эти слова, свет померк у него в глазах. Он ударил себя рукой по голове, так что у него зашатались зубы, разодрал одежду и стал рвать свою бороду. И царь спросил его:– Что с тобой, о мудрый советник и благородный господин? Почему ты так ведешь себя, что тому причиной?– Случилось именно то, чего я боялся и что предвидел. Ведь если соединятся эти две родинки, настанет конец, страна эфиопов и суданцев будет разорена, их города и селения разрушены, а сами они либо погибнут, либо будут изгнаны из своей родины, либо превратятся в рабов и слуг.Но царь Афрах воскликнул:– Что ты говоришь, о великий мудрец нашего времени, ведь вчера этот юноша спас мою дочь от этого дьявола-джинна! Там, в степях и на холмах, когда наше горе не знало пределов, он избавил нас от страха и вернул нам покой.Сакрадион же ответил царю Афраху:– Скажи ему, что дело замужества царевны поручено мудрецу Сакрадиону, пусть просит царевну у него, а тот окажет ему милость и отдаст тотчас Шаму ему в жены: ведь он более достоин ее, чем какой-нибудь чужак.Выслушав Сакрадиона, царь Афрах обратился к Вахшу и сказал:– О сын мой, твое сватовство мне дороже всего, а ты для меня желаннее всех женихов, но я должен сообщить тебе, что дело замужества царевны поручено нашему советнику.Услышав эти слова, Вахш аль-Фала подумал, что близится исполнение его желаний. Обратившись к Сакрадиону, он сказал:– О великий мудрец нашего времени, я пришел к тебе просить в жены дочь царя Афраха, не отказывай же мне и не обмани мои надежды.И Сакрадион, коварный хитрец и обманщик, ответил:– Аx, аx, о великий рыцарь нашего времени, Шама твоя раба и невольница, она принадлежит тебе, а ты ей, о величайший храбрец всех стран и земель, она никогда не станет женой другого, пусть Зухаль даст тебе победу над всеми твоими врагами. Но ты ведь знаешь, что за девушек надо платить выкуп, особенно за царских дочерей. За них надо платить дорогой ценой, о доблестный рыцарь!И Вахш аль-Фала воскликнул:– О великий мудрец нашего времени, требуй от меня перед этими рыцарями, чего хочешь, и ты получишь все, что потребуешь!– Я не прошу у тебя денег и даров, верблюдов и верблюдиц, палаток и шатров, – отвечал Сакрадион. – Я прошу только, чтобы ты принес мне голову чернокожего раба по имени Садун аз-Зинджи.Тогда Вахш аль-Фала спросил:– А где его найти, как отыскать путь к его жилью?И Сакрадион ответил:– Ты найдешь его в крепости, которая зовется Звездной. Она высится среди степей и холмов на расстоянии трехдневного пути от нашей страны. Если ты не принесешь голову Садуна, то не жди свадьбы.– Я добуду ее, хотя бы мне пришлось осушить чашу смерти! – ответил Вахш. После этого все разошлись, а Вахш уединился в своих покоях, размышляя об этом деле.А этот Садун, о котором говорил проклятый Сакрадион, был доблестным воином, неустрашимым героем и отважным всадником. Он прославился в странах эфиопов и суданцев своим воинским искусством, и его боялись все цари тех земель. Под началом у него было восемьдесят сильных рабов, которые не страшились ни смерти, ни гибели. Садун был непобедимым воином, он один мог биться с целым войском, как бы многочисленно оно ни было. Он налетал на караваны, грабил их и убивал мужчин и женщин. Все путники и купцы боялись его нападений и страшились его силы. И когда весть о нем дошла до султана, правителя всех стран эфиопов и суданцев, великого царя Сапфа Арада, он огорчился и разгневался, а потом снарядил пять тысяч облаченных в доспехи всадников и отправил их во главе с одним из своих хаджабов против Садуна. Но тот вышел, окруженный своими рабами, и, бросившись как безумный на пятитысячное войско, разбил его, а остатки рассеял по степи. Уцелевшие воины прибыли к царю Араду и рассказали ему о своем поражении, тот подивился могуществу и силе этого раба, а потом снарядил против него еще один отряд, но Садун разбил и его. Тогда царь снарядил многолюдное войско, подобное бушующему морю, в котором было тридцать тысяч облаченных в стальные доспехи всадников в полном боевом снаряжении, и отправил его против Садуна аз-Зинджи. И когда Садун увидел это многочисленное войско, он заперся в крепости вместе со своими храбрецами, и воины Арада ничего не могли с ним сделать, потому что эта крепость была искусно выстроена и надежно укреплена на вершине высокой горы, а проход к ней был так узок, что по нему мог проехать только один всадник. Таким образом, крепость господствовала над этим проходом, и никто не мог ни проникнуть в нее, ни подойти к ней. Поэтому Садун чувствовал себя в безопасности и продолжал выказывать неповиновение царям и нападать на богатых и бедных. Сердца эфиопов и других народов трепетали от страха перед ним, так он был непобедим и силен. И мудрец Сакрадион послал Вахша за головой Садуна лишь для того, чтобы опозорить и погубить юношу.Как мы уже говорили, Вахш аль-Фала вошел в свою комнату и сел там в глубокой задумчивости. Так он сидел до тех пор, пока не угас ясный день, и ночь не окутала землю мраком. Вдруг он увидел Шаму, которая вошла к нему и спросила:– Зачем ты дал такое обещание? Ведь этот проклятый хочет свести тебя в могилу, чтобы твои родные и близкие лишились тебя, он жаждет смерти твоей и гибели! Вставай, покинем вместе эту страну, этот злосчастный край, уйдем в другие земли, далеко от родины, там мы будем до самой смерти благоденствовать под властью одного из великих царей нашего времени, вместо того чтобы влачить здесь свои дни в ничтожестве и унижении.Но Вахш аль-Фала ответил Шаме:– Как же я могу увезти тебя не по чести? Нет, я возьму тебя в жены только после свадьбы!Услышав его слова, Шама встала и ушла, разгневанная. А Вахш в эту ночь не ел и не пил и глаз не смыкал, страдая от любви и страшась того, как бы царь Афрах не подумал, будто он слишком ничтожен и ему не по силам выполнить такой приказ. Потом он встал, оседлал коня, облачился в доспехи и во мраке ночи выехал из города. Он проезжал степи и пустыни, горы и равнины, ехал по пескам и холмам и, охваченный страстной любовью, слагал стихи о Шаме.Так он скакал по холмам и степям, а когда Аллах ниспослал утро и мир засиял в лучах зари, он, наконец, выехал в широкую долину, покрытую свежими травами. И в этой долине на раздольной равнине он увидел всадника, одетого в кольчугу и облаченного в стальные доспехи. В руке всадник держал длинное копье, был он высок, как вершина горы, и крепок, как кусок скалы, а под ним был конь цвета червонного золота, игривый и своенравный, взращенный царями арабов. Всадник ехал с закрытым лицом, крепко сжимая поводья, он опускался с холма и покачивался в седле, гордый своей силой и подобный бесстрашному льву. Увидев Вахша, он окликнул его:– Куда ты торопишься, о сын греха и порождение распутницы? Получай то, что тебе положено, и радуйся своей кончине и гибели. Встречай кровавую смерть, она беспощадна и не оставит тебя в живых, о негодный предатель, чтобы таким, как ты, не бродить в одиночестве по пескам и степям!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
– Ах, ах, ты убил меня, о человеческое отродье, о негодный, сын греха и порождение распутства!Он поднял свою отсеченную руку и положил ее под мышку, а потом прижал ее к тому месту, откуда она была отрублена, боясь, как бы его душа не вылетела из него в виде дыма: ведь в жилах джиннов течет не кровь, а огонь и сотворены они из огня, по воле милостивого и милосердного. После этого Мухтатиф расправил крылья и тотчас улетел. Вот что было с ними.А жители города все это время стояли на городской стене и видели все, что происходило. Сначала они были ошеломлены и поражены, а потом несказанно обрадовались и начали шуметь, кричать и ликовать, радуясь тому, что горе и беда их миновали, а веселье и счастье вернулись. Женщины и девушки успокоились и перестали оплакивать Шаму. Городские ворота открылись, и из них бежали женщины и дети, девушки и юноши, всадники и пешие воины. А с ними вышел царь Афрах, горе и страх покинули его душу, и шел он со своими приближенными, радуясь и ликуя, а за ним следовали воины, стража и слуги. Впереди шествия курили благовония, и сзади поспешали музыканты и певцы, которые пели веселые песни.Так они вышли из городских ворот, приблизились к шатру, где оставили царевну Шаму, и осыпали цветами голову Вахша, радуясь и веселясь, и этот день запомнился всем и каждому. Царь Афрах в великой радости обнял свою дочь и поцеловал ее в лоб, а потом обратился к Вахшу, расцеловал его и стал благодарить и хвалить, говоря:– Да не ослабеют твои руки, да не одолеют тебя враги!Ибо радость царя Афраха не имела пределов. А потом, взяв Шаму и Вахша, царь вернулся с ними в город. Придя во дворец, он приказал украсить город дорогими тканями и коврами, и все жители, от мала до велика, радовались и веселились. Вот что было с ними.А Сакрадион возвратился от жреца и увидел, что весь город разукрашен, и услышал, как шумят и кричат жители, рассказывая друг другу о том, что сделал Вахш аль-Фала с маридом в этой степи, среди песков и холмов. Сакрадион пришел в бешенство, и гневу его не было пределов. Он стал бить себя по лицу, рвать бороду, то впадал в уныние, то бесновался, то задумывался над тем, как юноша сумел посрамить его, и от всего этого у него едва не разлилась желчь. И Сакрадион отправился домой, проливая слезы, униженный и растерянный, потому что все его надежды рухнули. Так было с проклятым и злосчастным мудрецом Сакрадионом. Глава седьмая Царь Афрах отвел Вахшу отдельные покои, одарил его богатыми одеждами, каких никто еще не носил, а стоили эти одежды тысячу и еще сто монет. А царевна Шама радовалась своему избавлению от этого ужасного джинна: ведь спас ее доблестный рыцарь, бесстрашный герой, и она готова была стать рабой его. Царь Афрах приказал заколоть верблюдов и овец и приготовить оду и устроил богатый пир, празднуя освобождение своей дочери от Мухтатифа. Он велел глашатаю созвать всех горожан, от мала до велика, женщин и мужчин, рыцарей и героев, чтобы все они поутру явились на царский пир – и знать, и простонародье – и пировали бы за столом царя Афраха три дня. И гости угощались целых три дня, возглашая вечную славу и благоденствие царю Афраху и желая ему избавления от всех несчастий и бед. Все веселились и радовались и к кубкам прикладывались, играли, плясали, развлекались и смеялись на весь мир, пока не кончился пир.Так было с царем Афрахом. А его дочь Шама, которая сияла красой, подобно светильнику, томилась сердцем от любви к юноше, который спас ее среди степей и холмов, а видом был подобен ясному месяцу. В эту ночь она встала, потому что ей не спалось из-за любви и страсти, и когда все уснули, и ночь окутала своим мраком землю, она отправилась в покои Вахша. А Вахш аль-Фала тоже полюбил ее, увидев, как она прекрасна и хороша, молода и стройна. Любовь к Шаме проникла к нему в сердце и так заполонила его душу и разум, что он не мог терпеть и страдал от своей великой страсти. Он совсем потерял голову и был в смущении, не зная, что делать и как заговорить об этом с отцом Шамы. И когда его страсть достигла предела, он стал слагать стихи, читая их нараспев.А Шама стояла и слушала стихи, которые произносил Вахш. Когда же он кончил, Шама вошла, приветствовала юношу и села рядом с ним, а Вахш при виде ее обрадовался несказанной радостью. Они провели некоторое время, беседуя друг с другом, и любовь их возрастала с каждым мгновением. Потом Шама, обратившись к Вахшу, сказала:– О Вахш аль-Фала, клянусь звездой Зухаль в небе, если ты любишь меня так, как говорится об этом в твоих стихах, и если любовь ко мне действительно овладела твоим сердцем, то пойди в диван, и посватай меня у моего отца, украшения рыцарей, в присутствии всех сановников царства, потому что ты мне ближе и дороже, чем какой-нибудь чужак, ты мой спаситель и благодетель, ведь это ты избавил меня от джинна, когда я томилась в отчаянии и страхе, и спас меня от смерти и гибели. Ты освободил меня своим мечом и защитил меня своим бесстрашием.И Вахш аль-Фала ответил ей:– О возлюбленная моего сердца, о надежда влюбленного, я слушаю тебя и повинуюсь тебе и сделаю все, как ты сказала.После этого Шама простилась с ним и возвратилась в свои покои, сгорая от страсти еще сильнее, чем прежде.Так они провели ночь, а когда Аллах ниспослал утро и мир засиял в лучах зари, Вахш пробудился и, горя любовью и страстью, отправился в диван и приветствовал всех, кто там был. Увидев Вахша, царь Афрах сказал: «Добро пожаловать» – и усадил его рядом с собой: ведь Вахш стал ему дороже всех близких и родных. Так Вахш и просидел рядом с царем, пока диван не кончился, однако стыдливость помешала ему заговорить в присутствии всех воинов и храбрецов о сватовстве и женитьбе, как они порешили с Шамой. Диван кончился, и все разошлись по домам к своим женам и детям. А на следующую ночь Вахш аль-Фала сидел у себя, погруженный в грустные думы. Он и не заметил, как царевна Шама вошла к нему. Она приветствовала его и сказала:– Почему ты сегодня не посватал меня у моего отца перед моими родичами? Если бы ты это сделал, ты избежал бы упреков и нареканий.Вахш ответил ей:– О возлюбленная сердца и души, мне было стыдно!И Шама спросила его:– Неужели ты так стыдлив, о господин мой?– Да, – ответил Вахш, – но завтра утром я отважусь, чего бы это мне ни стоило.И они провели время, беседуя друг с другом, а потом Шама простилась с ним и ушла к себе. А Вахш аль-Фала дождался утра и отправился к царю Афраху и, придя в диван, увидел, что там уже собрались все сановники государства. Когда царь Афрах увидел Вахша, он приветствовал его с почетом и усадил рядом с собой. И они беседовали до тех пор, пока диван не кончился, и все не разошлись. Тогда Вахш аль-Фала встал и отправился в свои покои, размышляя о своем деле и о том, что он скажет Шаме.И когда он сидел в своей комнате, погруженный в думы, к нему вошла Шама. Она приветствовала его, села рядом с ним и спросила:– До каких пор ты будешь стыдиться, о господин мой Вахш аль-Фала? Наберись смелости, сделай усилие и посватай меня или поручи это кому-нибудь, на такое дело согласится каждый.И они провели некоторое время в беседе, а потом Шама ушла к себе. Утром Вахш аль-Фала вошел к царю Афраху и увидел, что диван уже собрался, – пришли и храбрые военачальники, и мудрые сановники. Был там и мудрец Сакрадион. Тут Вахш аль-Фала собрал все свои силу и всю решимость и встал с места. Тогда царь Афрах окликнул его и приказал ему сесть возле себя. Но Вахш аль-Фала ответил:– Я слышу тебя, о великий царь нашего времени, которому нет равных во все века!Потом он пробормотал несколько слов, не зная, как начать, но вскоре взял себя в руки, собрался с духом и произнес красноречивую речь, желая царю вечной славы и благоденствия, избавления от всех бед и несчастий. И царь спросил его:– Что тебе нужно, о юноша, скажи мне, и я все исполню, о потомок благородных мужей!Тогда Вахш аль-Фала сказал:– Я пришел к тебе, чтобы посватать твою достойную дочь, не откажись отдать мне в жены эту свято хранимую госпожу, бесценную жемчужину царевну Шаму.И когда Сакрадион услышал эти слова, свет померк у него в глазах. Он ударил себя рукой по голове, так что у него зашатались зубы, разодрал одежду и стал рвать свою бороду. И царь спросил его:– Что с тобой, о мудрый советник и благородный господин? Почему ты так ведешь себя, что тому причиной?– Случилось именно то, чего я боялся и что предвидел. Ведь если соединятся эти две родинки, настанет конец, страна эфиопов и суданцев будет разорена, их города и селения разрушены, а сами они либо погибнут, либо будут изгнаны из своей родины, либо превратятся в рабов и слуг.Но царь Афрах воскликнул:– Что ты говоришь, о великий мудрец нашего времени, ведь вчера этот юноша спас мою дочь от этого дьявола-джинна! Там, в степях и на холмах, когда наше горе не знало пределов, он избавил нас от страха и вернул нам покой.Сакрадион же ответил царю Афраху:– Скажи ему, что дело замужества царевны поручено мудрецу Сакрадиону, пусть просит царевну у него, а тот окажет ему милость и отдаст тотчас Шаму ему в жены: ведь он более достоин ее, чем какой-нибудь чужак.Выслушав Сакрадиона, царь Афрах обратился к Вахшу и сказал:– О сын мой, твое сватовство мне дороже всего, а ты для меня желаннее всех женихов, но я должен сообщить тебе, что дело замужества царевны поручено нашему советнику.Услышав эти слова, Вахш аль-Фала подумал, что близится исполнение его желаний. Обратившись к Сакрадиону, он сказал:– О великий мудрец нашего времени, я пришел к тебе просить в жены дочь царя Афраха, не отказывай же мне и не обмани мои надежды.И Сакрадион, коварный хитрец и обманщик, ответил:– Аx, аx, о великий рыцарь нашего времени, Шама твоя раба и невольница, она принадлежит тебе, а ты ей, о величайший храбрец всех стран и земель, она никогда не станет женой другого, пусть Зухаль даст тебе победу над всеми твоими врагами. Но ты ведь знаешь, что за девушек надо платить выкуп, особенно за царских дочерей. За них надо платить дорогой ценой, о доблестный рыцарь!И Вахш аль-Фала воскликнул:– О великий мудрец нашего времени, требуй от меня перед этими рыцарями, чего хочешь, и ты получишь все, что потребуешь!– Я не прошу у тебя денег и даров, верблюдов и верблюдиц, палаток и шатров, – отвечал Сакрадион. – Я прошу только, чтобы ты принес мне голову чернокожего раба по имени Садун аз-Зинджи.Тогда Вахш аль-Фала спросил:– А где его найти, как отыскать путь к его жилью?И Сакрадион ответил:– Ты найдешь его в крепости, которая зовется Звездной. Она высится среди степей и холмов на расстоянии трехдневного пути от нашей страны. Если ты не принесешь голову Садуна, то не жди свадьбы.– Я добуду ее, хотя бы мне пришлось осушить чашу смерти! – ответил Вахш. После этого все разошлись, а Вахш уединился в своих покоях, размышляя об этом деле.А этот Садун, о котором говорил проклятый Сакрадион, был доблестным воином, неустрашимым героем и отважным всадником. Он прославился в странах эфиопов и суданцев своим воинским искусством, и его боялись все цари тех земель. Под началом у него было восемьдесят сильных рабов, которые не страшились ни смерти, ни гибели. Садун был непобедимым воином, он один мог биться с целым войском, как бы многочисленно оно ни было. Он налетал на караваны, грабил их и убивал мужчин и женщин. Все путники и купцы боялись его нападений и страшились его силы. И когда весть о нем дошла до султана, правителя всех стран эфиопов и суданцев, великого царя Сапфа Арада, он огорчился и разгневался, а потом снарядил пять тысяч облаченных в доспехи всадников и отправил их во главе с одним из своих хаджабов против Садуна. Но тот вышел, окруженный своими рабами, и, бросившись как безумный на пятитысячное войско, разбил его, а остатки рассеял по степи. Уцелевшие воины прибыли к царю Араду и рассказали ему о своем поражении, тот подивился могуществу и силе этого раба, а потом снарядил против него еще один отряд, но Садун разбил и его. Тогда царь снарядил многолюдное войско, подобное бушующему морю, в котором было тридцать тысяч облаченных в стальные доспехи всадников в полном боевом снаряжении, и отправил его против Садуна аз-Зинджи. И когда Садун увидел это многочисленное войско, он заперся в крепости вместе со своими храбрецами, и воины Арада ничего не могли с ним сделать, потому что эта крепость была искусно выстроена и надежно укреплена на вершине высокой горы, а проход к ней был так узок, что по нему мог проехать только один всадник. Таким образом, крепость господствовала над этим проходом, и никто не мог ни проникнуть в нее, ни подойти к ней. Поэтому Садун чувствовал себя в безопасности и продолжал выказывать неповиновение царям и нападать на богатых и бедных. Сердца эфиопов и других народов трепетали от страха перед ним, так он был непобедим и силен. И мудрец Сакрадион послал Вахша за головой Садуна лишь для того, чтобы опозорить и погубить юношу.Как мы уже говорили, Вахш аль-Фала вошел в свою комнату и сел там в глубокой задумчивости. Так он сидел до тех пор, пока не угас ясный день, и ночь не окутала землю мраком. Вдруг он увидел Шаму, которая вошла к нему и спросила:– Зачем ты дал такое обещание? Ведь этот проклятый хочет свести тебя в могилу, чтобы твои родные и близкие лишились тебя, он жаждет смерти твоей и гибели! Вставай, покинем вместе эту страну, этот злосчастный край, уйдем в другие земли, далеко от родины, там мы будем до самой смерти благоденствовать под властью одного из великих царей нашего времени, вместо того чтобы влачить здесь свои дни в ничтожестве и унижении.Но Вахш аль-Фала ответил Шаме:– Как же я могу увезти тебя не по чести? Нет, я возьму тебя в жены только после свадьбы!Услышав его слова, Шама встала и ушла, разгневанная. А Вахш в эту ночь не ел и не пил и глаз не смыкал, страдая от любви и страшась того, как бы царь Афрах не подумал, будто он слишком ничтожен и ему не по силам выполнить такой приказ. Потом он встал, оседлал коня, облачился в доспехи и во мраке ночи выехал из города. Он проезжал степи и пустыни, горы и равнины, ехал по пескам и холмам и, охваченный страстной любовью, слагал стихи о Шаме.Так он скакал по холмам и степям, а когда Аллах ниспослал утро и мир засиял в лучах зари, он, наконец, выехал в широкую долину, покрытую свежими травами. И в этой долине на раздольной равнине он увидел всадника, одетого в кольчугу и облаченного в стальные доспехи. В руке всадник держал длинное копье, был он высок, как вершина горы, и крепок, как кусок скалы, а под ним был конь цвета червонного золота, игривый и своенравный, взращенный царями арабов. Всадник ехал с закрытым лицом, крепко сжимая поводья, он опускался с холма и покачивался в седле, гордый своей силой и подобный бесстрашному льву. Увидев Вахша, он окликнул его:– Куда ты торопишься, о сын греха и порождение распутницы? Получай то, что тебе положено, и радуйся своей кончине и гибели. Встречай кровавую смерть, она беспощадна и не оставит тебя в живых, о негодный предатель, чтобы таким, как ты, не бродить в одиночестве по пескам и степям!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74