Она беспомощно мяукнула. Его замок на молнии был уже открыт. Во время втор
ого поцелуя она расковано расстегнула его, когда другой МакКелтар все ещ
е находился в библиотеке. Прикусив нижнюю губу, она готовилась принять е
го первый жгучий толчок.
Все ее тело забилось в конвульсиях, когда твердая, толстая головка его чл
ена проталкивалась в нее с настойчивым, восхитительным трением. Он терся
назад и вперед в ее жаркой мягкости, распределяя любовные соки по себе и п
о ней. Она дергалась, отчаянно нуждаясь в том, чтобы он ворвался внутрь нее
, успокоил ее, снял невыносимое напряжение в ее теле. Он отодвинул джинсы н
азад, туго натягивая их на ее лодыжках, обездвиживая ее.
Ц Пожалуйста, Ц задыхалась она, пробуя прижаться к нему своим задом, но с
пособ, которым он удержал ее, не позволил ей придвинуться даже чуть-чуть.

Ц Это то, чего ты желаешь? Ц мурлыкал он своим низким и мягким голосом, на
правляя себя между ее гладкими, припухшими губами. Мучая ее остановкой, у
держивая себя у входа в нее.
Ц Да, пожалуйста, Кейон, Ц вопила она.
Он начал медленно вводить член в нее. Она сжала край стола, настолько силь
но ухватившись за него от переизбытка чувств, что оставила метки от свои
х ногтей на отполированной деревянной поверхности. Он был настолько бол
ьшим, настолько толстым. Ее тело никогда прежде не принимало в себя таког
о, и ее женские внутренние мышцы туго сжались в попытке воспротивиться с
тальному мужскому вторжению как раз тогда, когда она отчаянно нуждалась
в нем. Она извивалась, отчаянно пытаясь понемногу вместить его.
Сквозь его сжатые зубы вышло долгое низкое шипение.
Ц Проклятье, Джессика, ты напряжена!
Ц Вероятно потому, что у меня никогда не было... ах!... не занималась этим пре
жде! Ц сумела выдавить она, огорошив его без подготовки этой значительн
ой новостью.
Он молча отступал, едва не выйдя из нее.
Ц Скажи мне, что ты шутишь, Ц сказал он с напором через какое-то время.
Ц Кейон, Ц молила она, Ц не смей останавливаться теперь!
Ц Ты Ц девственница? В твоем возрасте?
Ц Я не то, чтобы стара. Двигайся, черт тебя побери!
Ц По стандартам моего времени, это непостижимо!
Ц Моего тоже, Ц процедила она. Ц Так теперь, когда я решила расстаться с
девственностью, будет ли наглостью с моей стороны попросить оказать неб
ольшую помощь?
Одним точным ударом он стремительно пронзил ее девственную плеву.
Он подарил ей лишь одно мгновение неподвижности, чтобы прийти в себя, при
способиться. Неприятное жалящее ощущение быстро прошло, и она снова восп
ылала лихорадочной потребностью.
Ухватив ее бедра своими большими руками, он начал медленно, дюйм за дюймо
м, проникать в нее, доставляя невероятное физическое удовольствие. Неумо
лимо он узурпировал каждый укромный уголок и щель ее уступчивой плоти.
Ц Ты можешь вместить больше, Джессика? Я в тебе не больше, чем наполовину,
девушка. Я делаю тебе больно?
Ц Нет! Я имела в виду, да! Я хочу сказать, да и затем нет! Да. Больше!
Он продвинулся еще глубже, растягивая ее, заполняя своей длиной, толщино
й и твердостью.
Она хныкала, цепляясь за стол. Это было не похоже ни на одну из ее фантазий.
Она была уверена, что не существует ни одного способа, с помощью которого
она сможет вместить еще больше его в себя, но сейчас от избытка внутренне
го пыла она не только поддалась и затрепетала, втягивая и окружая его, но и
естественно, с жадностью сжималась вокруг него. Она была бархатной перч
аткой, идеально подходящей для него. Она была создана для этого мужчины, и
ее восхищала собственная способность вложить его в ножны.
Одним заключительным, сильным толчком, он протолкнул себя в нее по самую
рукоятку, натирая нежную кожу ее ягодиц своими шелковистыми волосами на
мускулистых бедрах, и она кричала от изобилия этого. Это было болью и удов
ольствием, его было чересчур много, и все же именно столько, сколько нужно
. Она была заполнена им, частью его. Ее тело таяло вокруг него, удерживало е
го, делая их одним целым. Это было первобытно, это было жестоко, это было не
вероятно.
Тогда он начал двигаться! Освобождая мизерный дюйм за дюймом, оставляя е
е взвинченной, пустой и больной.
Затем также медленно заполняя ее. Вдавливая себя в ее плотный жар.
Кейон глядел вниз на роскошные ягодицы Джессики, когда входил и выходил
из нее. Проклятье, она была узкой, горячей и гладкой.
И девственницей. Это не укладывалось в его голове. Его ошеломил тот факт, ч
то эта невероятно страстная, красивая, умная женщина никогда не спала с д
ругим мужчиной. У него никогда даже мысли такой не возникало. Он думал о не
й, как об опытной женщине.
Но Джессика не была таковой. Она пришла к нему нетронутой никем другим. И х
отя не имело значения, какой она пришла к нему, тот факт, что он стал ее перв
ым мужчиной, что стал единственным, к кому она отнеслась благосклонно, вы
брав из несчетного количества мужчин, которые, несомненно, пытались оказ
аться там, где он находился в данный момент, удовлетворял его сильно разв
итое чувство собственника, обострял его основные мужские инстинкты.
Потребность излить в нее свое семя проносилась по нему беспощадно, как Г
арпия, с того самого момента, когда он ввел внутрь нее первый дюйм. Он прок
линал приближающуюся разрядку, когда пронзил ее девственную плеву.
Он глядел вниз на нее, склоненную над столом: ее изящную выгнутую спину; бо
лее светлую кожу совершенных грудей, прижатых к столу; эти полные округл
ые холмы, выступающие с боков; ее маленькие, изящные руки, вытянутые над го
ловой; пальцы, сжимающие деревянную поверхность; ее пышную, сладкую попк
у, толкающуюся ему навстречу. Он наблюдал за своими движениями в ней. Это б
ыл самый совершенный, эротичный вид, который он когда-либо видел.
Он думал о своей тюрьме, чтобы удерживать контроль. Ему было необходимо, ч
тобы она получила удовольствие прежде, чем он обретет свое.
Стиснув зубы, он начал мысленно перечислять параметры своего ада. Пятьде
сят две тысячи девятьсот восемьдесят семь камней.
Мужчина хотел подарить ей такое неземное удовольствие, чтобы каждый раз
, когда девушка будет смотреть на него, ее тело вспоминало то, что он может
заставить его ощутить, и ожидало этого. Двадцать семь тысяч двести шестн
адцать из них более светлого оттенка, чем остальные.
Он хотел отождествляться в каждой ее сексуальной фантазии с ее мужчиной,
защитником и лучшим другом. Тридцать шесть тысяч и четыре больше подход
ят к форме прямоугольника, чем квадрата.
Его рука проскользнула перед нею, между столом и ее венериным холмом. Най
дя ее шелковистую суть своим большим пальцем, он начал играть им, легко и н
ежно массируя его подушечкой пальца. Девятьсот восемнадцать имеют неоп
ределенную шестиугольную форму. Затем быстрее и более жестко. Затем снов
а отступая, легко и медленно натирая круги вокруг ее клитора, фактически
не задевая его.
Ц Ооох, Кейон, эти прикосновения доставляют такое удовольствие!
Он медленно вышел из нее и мощно затолкнул себя обратно. Дразня ее клитор
то медленным и нежным, то неистовым трением, он двигал двумя пальцами по е
е гладкому, раздутому бугорку, выступающему между ее половыми губами, гд
е они соединялись, где его толстый и очень твердый член входил в нее. Где о
ни стали единым. В девяноста двух из них с лицевой стороны имеется бронзо
вая жила. Три с трещинами.
Чувственная атака Кейона заставила Джесси безумно извиваться. Одна из е
го больших рук прикасалась к ней сзади, твердо обхватив ягодицу и продол
жая удерживать ее; другая находилась спереди между ее ногами искусно, ма
стерски обрабатывая ее клитор, отступая, пока она не была готова закрича
ть, и снова возвращаясь как раз в то самое время, когда она больше всего ну
ждалась в этом. Она сжимала край стола, сотрясаемая безудержной дрожью, б
удто в нее ударил небольшой раскаленный эротический разряд.
Оргазм взорвался в ней так внезапно и интенсивно, что из ее горла вырвалс
я протяжный, дикий полукрик-полувой. Она зажала рукой свой рот, и, продолжа
я беспомощно хныкать сквозь нее, дрожала от волн удовольствия, принимая
все, что он отдавал ей, сотрясаемый дрожью, поскольку вытягивал из нее каж
дую последнюю волну оргазма своими мощными ударами и своей ловкой, неуст
анной рукой.
Ее горячего, плотного жара, сокращающегося вокруг него, было чересчур мн
ого! Он не мог больше сдерживаться и прекратил пытаться. Склонившись впе
ред, Кейон обхватил ее, прижав ее спину к своей твердой, мускулистой груди
и рыкнул рядом с ее ухом:
Ц Ты моя, Джессика. Ты знаешь это? Моя. Ц Он одарил ее двумя очень мощными у
дарами своего члена и излился внутри нее горячей сильной струей.
Необъяснимое чувство правильности того, что он двигается в ней и приятно
трет подушечкой своего большого пальца ее легко возбудимый клитор, и ег
о собственнические слова откинули Джесси в новую волну оргазма.
«Ты тоже мой, Горец», Ц была ее последняя связная мысль прежде, чем они со
скользнули на пол у стола и какое-то время, одурманенные, находились там, в
удовлетворенном, сплетенном оцепенении.
Кейон сидел на полу около огня, опираясь плечами на тахту, зачаровано наб
людая за Джессикой.
Она сидела, скрестив по-турецки ноги, на шикарном коврике из овечьей шерс
ти перед оживленно потрескивающим огнем, в который он только что подкину
л связки ароматного вереска. Ее изумрудные глаза искрились, короткие тем
ные кудри были мягко взъерошены и бедра были прикрыты темно-красным барх
атной накидкой. Она бойко что-то рассказывала, при этом жестикулируя рук
ами. А он совсем не знал, о чем она говорит, так как не слышал ни единого прок
лятого слова.
Она была обнажена выше талии, и ее красивые, высокие, округлые груди колых
ались и раскачивались при каждом жесте, ее розовые соски тихо покачивали
сь.
Отблеск от пылающего камина высветил в ее черных как вороново крыло кудр
ях каштановые пряди, которые он не замечал прежде, и окрашивал ее нежную к
ожу в золотистый цвет.
Это было все, что он мог сделать, чтобы держать свои руки подальше от нее. Н
о он понимал, что если он зайдет с ней слишком далеко этой ночью, то не смож
ет взять ее завтра, и послезавтра, и после послезавтра. Он должен был перес
тупить через свое желание к ней, хотя это его убивало. Его пальцы испытыва
ли зуд от потребности ласкать ее пышные, сладкие формы, подмяв под себя, ов
ладевать ею снова и снова.
Он вытянул ноги и на какое-то время откинулся назад на руки, принуждая удо
влетвориться только наслаждением, которое ему доставлял прекрасный ви
д перед ним.
Джессика С. Джеймс: полуобнаженная, очень женственная и светящаяся от лю
бовных игр с ним.
В тот же миг, когда он впервые увидел ее, он уже знал, что все этим закончитс
я. Что он предъявит на нее права. Уверенный, как в своей мести, что она была е
го судьбой.
После того, как они соскользнули к основанию стола и дремали какое-то вре
мя, он тормоша, разбудил ее и взял на руки. Он перенес ее сюда, к огню, уложил
ее на спину на шикарной мягкой овчине и занялся с ней любовью. Медленно, мя
гко, показывая ей, что он был больше, чем ограниченной скотиной, полагающи
йся только на свою огромную силу, что в нем также была нежность. Он хотел, ч
тобы она узнала все черты его характера: воина-лэрда девятого столетия и
мага, и обычного мужчину, и Друида.
Они уснули, затем снова пробудились и начали лениво обсуждать различные
пустяки, имеющие значение для любовников: любимые цвета и времена года, б
люда, места и людей.
Но внезапно ее взгляд стал серьезным, и она наклонилась вперед.
Ц Как это произошло, Кейон? Как ты оказался в зеркале?
Он также наклонился вперед, не в состоянии сопротивляться полным, мягким
грудям перед ним, раскачивающимся от ее движения. Он провел подушечкой с
воего пальца вниз по контуру нежной кожи одной пышной красивой груди.
Ц Ох, женщина, Ц сказал он мягко, Ц Ты показываешь мне Небеса и просишь, ч
тобы я снова вернулся в Ад? Не сейчас, милая Джессика. Сейчас только ты и я. Н
икаких мрачных мыслей. Только мы.
Обхватив ее груди своими большими руками, он склонил голову и скользил я
зыком по одному из розовых сосков, перед тем как поймать его свой ртом с хр
иплым, чувственным мурлыканьем. Он немедленно оказался во власти его язы
ка. Горец слегка дразнил его своими зубами, царапая самый кончик, а затем п
рижал языком к небу, глубоко засасывая его.
Ц Мы, Ц повторила она, затаив дыхание, прижимая его темную голову к себе.

Это была самая невероятная ночь в жизни Джесси. Она превзошла все ее фант
азии, в которых она представляла этот особенный момент. Она была жаркой. О
на была интимной. Она была заполнена звуками страсти, которые она была ув
ерена, скорее всего, отскакивая от каменных стен, разносились эхом по зап
утанным коридорам обширного, древнего замка. Она была тихой и интригующе
й. Она была первобытной. Она была нежной. Она была совершенной.
Он взял ее необузданно и грубо на столе, предъявляя права и вызывая внутр
и нее идентичную бурю эмоций.
Он доставил ей наслаждение, усердной неспешной любовью перед огнем, взяв
ее лицо в свои руки, глядя в глаза, лаская ее так нежно и, наверное, почтител
ьно, что ей пришлось отвернуть свое лицо от него, чтобы скрыть не поддающи
еся объяснению слезы. Когда он уверенно и глубоко двигался в ней, она чувс
твовала, будто он занимается любовью с ее душой.
Он перевернулся на спину и удерживал ее высоко над собой, при этом мышцы е
го мощных татуированных рук напрягались и слегка перекатывались, затем
опустил ее восхитительно неспешно на свой твердый, напряженный член.
Он был феноменальным любовником! Он никогда не становился полностью мяг
ким. Даже после того, как кончал, он все еще оставался твердым. Однажды она
пожалела, что он стал стальным терминатором. Но не собиралась тратить вп
устую отведенное время, жалуясь на то, что он является сексуальным конве
йером. (Хотя, утром, она могла бы потратить впустую несколько мгновений на
жалобы, так как подозревала, что едва ли сможет двигаться!)
После третьей насыщенной любовной схватки у бархатного шезлонга, в кото
рой она выступала в роли наездницы, они потеряли рассудок от пульсирующе
го оргазма. Он обвязал их мягкими шерстяными накидками, собранными с раз
личных стульев, и они выскочили через французские двери библиотеки на ка
менную террасу под жемчужное сияние полумесяца.
Мужчина прислонил ее к себе и держал в своих объятиях, опираясь подбород
ком на макушку ее головы. Она была окутана коконом острого, эротичного ар
омата присущего ему, смешанного с более тонким ароматом их любви. Ее пьян
ил этот аромат, пропитанный их любовью: потом, поцелуями, и любовными сока
ми.
Удерживая ее таким образом, он долго стоял в тишине, впитывая эту ночь, гля
дя на горы вдали.
И она с восхищением наблюдала за небом, усыпанным сиянием искрящихся зве
зд.
Колледж остался в прошлой жизни.
Она уже не помнила Джесси, которая так четко распланировала свою жизнь. Т
у, у которой была кофейная чашка, поставленная в самую глубь буфета, надпи
сь на которой гласила: Жизнь состоит в том, что случается с вами, в то время
как вы заняты построением других планов.
Она, наконец, прекратила строить другие планы.
И начала жить.
Здесь и сейчас.
И тогда, стоя под распахнутым Горным небом в объятьях своего сексуальног
о Горца, она с удивлением поняла, что могла бы не спеша закончить свою докт
орскую по философии, находясь в Шотландии и занимаясь ею от случая к случ
аю, хаотически блуждая вокруг этих гор, вероятно оставаясь надолго счаст
ливой. Особенно, если Кейон МакКелтар будет рядом, чтобы носить ее инстру
менты и составлять ей компанию.
И хотя она знала, что вероятно никогда не будет в состоянии понять свою ма
ть, испытывающую неослабевающую потребность в многочисленных браках, н
езависимо от того, насколько сильно она пыталась, она внезапно со всей оч
евидностью поняла желание Лилли иметь детей и ее неисчерпаемую постоян
ную любовь ко всем своим детям: равноценную и одинаковую ко всем.
Такую глубокую эмоцию Джесси никогда не испытывала прежде, поскольку ни
когда не встречала мужчину, от которого она хотела иметь детей и чью фами
лию примеряла бы на себя:
Джессика МакКелтар.
Впервые в ее жизни она задавалась вопросом, какие младенцы у нее будут от
этого мужчины. Каких детей они могли бы подарить этому миру вместе, она и э
тот большой, сильный, своевольный мужчина. Это было тем, что может случить
ся наверняка!
Джесси точно знала, что произошло с нею.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38