Неожиданно к ней подошел молодой Роберт Брюс, племянник Джона. Его серые глаза светились лукавством; низко поклонившись, он сказал:
– Моя мать приветствует вас, тетя Элейн, и шлет наилучшие пожелания из Лохмэйбена. Она до сих пор вспоминает, как приезжала к вам в Фозерингей.
Элейн с трудом оторвала взгляд от короля, но юноша был просто очарователен.
– Перестань называть меня тетей Элейн! – Она шутливо нахмурилась. – Я ведь моложе тебя, Роб!
– Чепуха! Вы старше на добрую сотню лет! – Роберт снова поклонился, его глаза смеялись. – Конечно, вы можете доказать обратное, если прискачете к оленю первой!
После смерти Джона Александр назначил его племянника наследником, и поэтому тот часто появлялся при дворе. Когда Элейн впервые поняла, что Роберт и его будущие сыновья могут стать правителями Шотландии, она почувствовала смутную обиду. Тем не менее, новое положение Роберта не помешало ему по-прежнему быть любимым своей юной тетушкой.
– Не бойся, племянник! – Элейн засмеялась. – Вот увидишь, я буду в числе первых!
Скатерть была расстелена на траве, и король первым опустился на землю. Когда все последовали его примеру, Элейн увидела, что ее муж грузно сел рядом с ней, смяв ее платье. Она раздраженно дернулась и услышала треск рвущейся материи, однако ни король, ни лорд Файф, который сидел напротив, ничего не заметили.
Роберт, видя, как неутомима его супруга, придвинулся ближе и тихо сказал:
– Мы поедем вместе, и позади всех.
– Почему? – Элейн с трудом сдерживала ярость.
– Потому что я так сказал! Я не желаю ехать рядом с королем.
– А я желаю! Я никогда не скакала сзади, и никогда не буду! – Элейн снова попыталась встать, но Роберт удержал ее. – Вы не можете заставить меня ехать сзади, – сказала она. – Все подумают, что со мной что-то случилось!
– Что-то случилось, если ты просто решила ехать рядом со своим мужем? – Роберт усмехнулся. – Думаю, придворным дамам понравилось бы смотреть, как ты играешь роль добропорядочной жены, – он сделал паузу, – на этот раз! – С этими словами Роберт потянулся за кувшином и налил себе вина.
Элейн сидела и беспомощно наблюдала, как один за другим охотники вставали и шли к своим лошадям. Она с тоской смотрела на своего белого коня, который стоял под деревом рядом с лошадью Роберта, на самом краю поляны.
Король, проходя мимо, улыбнулся и спросил:
– Не угодно ли заключить пари, миледи? Кто первым поспеет к забою оленя?
Роберт поднялся и помог встать Элейн.
– Прошу прощения, сир, но моя жена сегодня поскачет сзади. – Он крепко держал ее за руку.
– Ваша супруга плохо чувствует себя?.. – Король обеспокоенно взглянул на него.
– О нет, сир! Просто она хочет быть рядом со мной. – Роберт посмотрел на короля, но потом быстро опустил глаза. Александр удивился, но промолчал и зашагал прочь. Неожиданно на помощь Элейн пришел лорд Файф, который, очевидно, слышал этот короткий разговор. Натягивая перчатки, он хитро подмигнул Элейн и громко сказал:
– Я полагаю, вам понравилась ваша лошадь, леди Честер? Это – одна из лучших в моей конюшне. Я прошу вас, миледи, разрешить мне сопровождать вас – ведь вы наверняка захотите испытать ее аллюр. Думаю, сэр Роберт не станет возражать, если я воспользуюсь привилегией хозяина?
Элейн вырвала руку из руки мужа.
– Благодарю вас, милорд! Я с радостью позволю вам сопровождать меня. – Она бросила мстительный взгляд на Роберта и отступила на шаг. Любой эскорт был для нее предпочтительнее общества мужа, и лорд Файф был не самым плохим выбором.
– Ну, как вам ваш скакун? – спросил ее граф Малкольм Файф, когда они подошли к месту, где стояли лошади. Белый конь действительно был хорош. Он высоко держал голову с шелковистой гривой, словно оценил красоту женщины, которой предстояло скакать на нем, и собирался понравиться ей, показав всю прыть, на которую был способен.
– Я назвал его Там-Лин, – сказал граф.
Несмотря на свою антипатию к этому человеку, Элейн заинтересованно переспросила:
– Как? Там-Лин? Странное имя!
Граф Файф придал своему лицу таинственно-надменное выражение.
– Разве вы не помните легенду о волшебном рыцаре эльфов, у которого был белый конь? Впрочем, вы можете называть его, как вам будет угодно!..
Элейн покачала головой.
– Пусть будет Там-Лин. – В этот момент издалека донесся звук рога. – Егеря нашли оленя! – воскликнула она. – Ну, теперь посмотрим, как скачет этот Там-Лин!..
К вечеру добычей охотников стали четыре оленя. Когда они возвращались в замок, Элейн ехала между королем и графом и, несмотря на усталость, была безмерно счастлива День удался на славу. Она провела почти все время рядом с королем, хотя граф незаметно находился рядом. Оба, казалось, забыли о своем положении и по очереди делали комплименты даме, смеялись, шутили, стараясь перещеголять друг друга в знаках внимания. Своего мужа Элейн не видела несколько часов.
Въехав во двор замка, всадники спешились, и Элейн, отдавая поводья подбежавшему конюху, обняла Там-Лина за шею.
Король с удивлением посмотрел на нее.
– Ты всегда так страстно целуешь своих коней, милая? – насмешливо спросил он.
– Только если они мне нравятся! – Элейн знала, что ни одно ее слово и ни один жест или взгляд короля или графа не ускользнут от придворных дам, которые весь день находились поблизости от них. – Чудесный конь! – сказала она. – Мне подарил его лорд Файф. Уж не ревнуете ли вы, сир, что я получила такой прекрасный подарок?
– Разумеется! Похоже, за лордом Файфом нужен глаз да глаз!
Сам граф в этот момент разговаривал с егерями и не слышал короля.
Александр стал серьезен.
– Вы, миледи, кажется, уже не столь враждебны к графу? Может быть, стоит отправить его куда-нибудь подальше? Скажем, пусть проверяет какой-нибудь далекий шотландский форпост, пока вы находитесь здесь!
– И если можно, пусть он возьмет с собой моего мужа! – тихо добавила Элейн.
Еще одна группа охотников въехала во двор. Они оживленно переговаривались, кто-то подошел к королю и одобрительно похлопал его по спине, хваля его меткость. Егеря внесли оленьи туши. Элейн незаметно оттеснили в сторону, и она пошла к дому.
Было ясно, что удачную охоту будут праздновать всю ночь, и Элейн решила переодеться – ее платье после скачки по лесу порвалось еще в нескольких местах, а колючие ветки превратили вуаль в ленты. Но она была рядом с королем, когда убили первого оленя!
Неста ждала ее в спальне, а кувшин с душистой теплой водой стоял на треножнике у очага. Роберта не было, и Элейн с облегчением вздохнула. Она сняла порванное платье, Неста подвинула поближе таз и приготовилась помочь своей госпоже вымыться.
– Ты сможешь привести его в порядок? – спросила Элейн, показывая на платье.
– Надеюсь, миледи. До сих пор я не подводила вас. Я приготовила вам алоэ… – Неста замолкла на полуслове, увидев, как распахнулась дверь и в комнату вошел Роберт. Элейн выпрямилась и замерла от неожиданности. Теплая вода текла по ее рукам и шее, пропитывая тонкую ткань рубашки с большим вырезом.
– Вон! – Кивком головы он указал Несте на дверь. Та поклонилась и шмыгнула из комнаты, оставив их наедине.
– Ты ослушалась меня и выставила на посмешище перед всем двором, – медленно сказал он.
Элейн вызывающе посмотрела на мужа.
– Если вы оказались посмешищем, то только потому, что сами не захотели ехать со мной. Если бы вы оказались в первых рядах, мы скакали бы рядом!
Роберт зло усмехнулся.
– В следующий раз я велю запрягать белого коня себе, тогда, быть может, и догоню вас. А если он мне не понравится, я разобью ему голову. – Элейн побледнела. – Я слышал, что ты обнимала его. Весь двор только и говорит о твоей любви к этой твари! – Роберт грузно опустился на стул, сложив руки на его высокой спинке. – Почему ты моешься в рубашке? – сменил он вдруг тему разговора. – Странная скромность для такой резвой женщины. Сними ее!
– Нас ожидают к королевскому столу…
– И мы там будем! Мы же не собираемся разочаровывать нашего хозяина или его короля?
– Тогда я должна одеться!
– Скоро оденешься. Но сначала сними рубашку. Подумай о лошади, Элейн, – ведь будет очень жаль убивать такое красивое животное…
Элейн поняла, что он хочет сделать – сначала унизить ее и вдоволь поиздеваться над ней, избить, а затем вежливо помочь ей одеться. Так бывало уже не раз. Она знала, что Роберт наслаждается, ощущая себя ее полновластным хозяином. Но сегодня этому не бывать! Она отступила в сторону и взяла полотенце, оставленное Нестой на кровати.
– Если вы хоть пальцем тронете лошадь, я расскажу королю, как вы обращаетесь со мной, – сказала она с отчаянием в голосе, – и он убьет вас! Он уже думал об этом, вы стоите у него на пути! Только по моей просьбе вас до сих пор щадили. – Элейн шагнула вперед и увидела, как Роберт вздрогнул. – Если что-нибудь случится с Там-Лином, я буду знать, кто виноват, пусть даже камешек застрянет у него в копыте!
– Король не осмелится причинить вред мне, посланцу Англии!
– Посланцу? Это я посланец дяди Генриха, а не ты. Тебя он не посылал.
Роберт торжествующе посмотрел на Элейн, его глаза сузились.
– Тут ты ошибаешься: это я привез послание короля Генриха! Это на меня выписана охранная дорожная грамота, так что я – официальный королевский посланник! – Роберт усмехнулся, видя, как Элейн изменилась в лице. – Ты ведь не знала об этом? Так что, если меня убьют здесь, в Шотландии, сделай это король или любой другой из его подданных, Генрих захочет узнать, что случилось! И тогда столь дорогой для твоего Александра мир с Англией будет стоить не дороже ячменной лепешки. Нет, Элейн! Король Александр не тронет меня. Если бы он мог, то давно бы добрался до меня. И ты это хорошо знаешь, дорогая, иначе бы ты уже выложила ему все свои жалобы. Не хочешь же ты стать поводом к войне между Англией и Шотландией? И ты наверняка не хочешь, чтобы весь мир узнал о том, что король Шотландии виновен в кровосмешении со своей племянницей. Ты знаешь, как церковь наказывает кровосмесителей?
У Элейн пересохло во рту; вся ее решительность исчезла. Поджав губы, она сказала:
– Этот разговор ничего нам не даст. Пора собираться на ужин!
– Это тебе он ничего не даст! – Роберт рывком поднялся со стула, схватил ее за руки, с силой заломил их ей за спину, завязав поясом от платья. Потом он поставил Элейн на колени и стал раздеваться сам. Страх в ее глазах, молчание и злость, как всегда, привели его в крайнее возбуждение…
Как Роберт и обещал, синяки и кровоподтеки на теле Элейн были скрыты от посторонних глаз, когда она вошла рядом с ним в зал, где был накрыт стол. Она была бледна, но она нашла в себе силы улыбнуться королю, когда садилась на свое место. Роберт уселся рядом, по правую руку от нее. Выглядел он чрезвычайно довольным и через мгновение уже поднимал первый кубок с вином. Не была подана еще и половина блюд, а его голова уже покоилась на широком столе среди подносов и объедков.
Король не сразу обратил на это внимание, а когда заметил Роберта, то обратился к Элейн:
– Похоже, миледи, что вашему мужу слишком понравилось наше вино. Не приказать ли отнести его в спальню?
Элейн, молчавшая почти все время, резко ответила:
– Нет, сир! Я думаю, свежий воздух будет ему гораздо полезней.
Александр жестом подозвал слуг:
– Отнесите сэра Роберта во двор, пусть он поспит под открытым небом! – Потом он повернулся к Элейн и спросил: – Тебе понравилась охота?
– О да! Очень понравилась. – Ей хотелось броситься к нему на грудь, заплакать и попросить о помощи, показать свои синяки и увидеть, как Александр бросится вслед за слугами и задушит Роберта собственными руками. Но она знача, что не сможет сделать этого, что должна оставаться спокойной. Она не могла рисковать тем, что из-за нее, избитой собственным мужем, может начаться война, и тем более не могла она рисковать своим возлюбленным – Александру грозило отлучение от церкви или еще хуже того.
Король взял ее за руку.
– Я должен поговорить с тобой, позже, наедине. Твой муж слишком пьян, и ему не до нас.
– Нет! – Ее голос дрожал от страха, который она пыталась скрыть. – Нет, – повторила она еще раз, спокойнее, – не здесь. Фолкленд слишком мал, и здесь слишком много посторонних глаз. Все узнают, что…
– Подозреваю, что все уже знают, милая. – Александр улыбнулся. – Но они снисходительны к своему королю и знают, когда нужно вовремя отвернуться!..
III
Замок был погружен в сон, когда королевский слуга тихо постучал в массивную дверь спальни. Он пошептался с Нестой, и та на цыпочках подошла к постели Элейн. Та не спала, будучи не в силах унять терзавшую ее тело боль. Лунный свет наполнял спальню через задернутые занавески, было далеко за полночь.
– Король ждет вас, миледи, – прошептала Неста. Она поставила подсвечник с горящей свечой на пол, взяла со стула бархатную ночную рубашку Элейн и помогла ей одеться. Наконец-то король увидит свежие следы, которые оставило это чудовище на теле ее любимой госпожи! С первых дней их пребывания в Шотландии Неста была тайным связным между Элейн и королем и была счастлива услужить им обоим, тем более что эти услуги были вознаграждены Александром с поистине королевской щедростью. Как и прочие слуги, Неста была крайне низкого мнения о сэре Роберте.
Сначала Элейн хотела передать королю, что ей нездоровится, но тоска и желание видеть его пересилили боль. Взяв в руки свечу и кутаясь в халат, она последовала за слугой в королевскую опочивальню. Камин, несмотря на теплую ночь, пылал вовсю, изгоняя из каменных стен холод и сырость. Король сидел рядом, на столе горела одинокая свеча. Когда слуга почтительно прикрыл дверь за вошедшей Элейн, король встал и протянул ей руки. Она молча припала к нему, спрятав лицо на его груди, и стояла неподвижно несколько минут, пока он не понял, что она плачет.
– Элейн! – сказал Александр, отстранив ее от себя и вглядываясь в ее лицо. Полутьма мешала ему разглядеть милые черты, но несколько горячих капель на ее щеках обожгли ему пальцы. – Что случилось, девочка моя?
Элейн боялась, что голос выдаст ее, и молчала; она хотела, чтобы Александр снова обнял ее, но он удерживал ее дрожащие плечи на вытянутых руках и требовательным голосом, с повелительными нотами, сказал:
– Скажи, в чем дело!
– Не могу! Сейчас, когда я с тобой, это не важно!
– Важно, Элейн! Я никогда раньше не видел тебя плачущей. – Он взял свечу и зажег еще дюжину, так что темнота отступила в углы, и он смог увидеть лицо Элейн. То, что он увидел, заставило его тихо выругаться. Снова обняв Элейн, он спросил: – Этот негодяй де Куинси обидел тебя?
Она кивнула:
– Ничего, я привыкла!..
– Привыкла?! – Его шепот перешел в рычание. – Клянусь Господом, я заставлю его пожалеть, что он родился на свет! Я насажу его голову на копье!..
– Нет, нет! Пожалуйста, ты не должен. – Элейн уже не сдерживала рыданий. – Разве ты не понимаешь? Он угрожает рассказать о нашей связи королю Генриху, а священникам донести, что мы совершаем кровосмешение. – Она рухнула на колени в подушки, лежавшие у камина. – Он говорит, что если с ним что-то случится, то Генрих использует это как повод для того, чтобы вторгнуться в Шотландию, и тогда начнется война! Он прав, милый, мы не можем ничего сделать! – Закрыв лицо руками, Элейн скорчилась на подушках.
– Он переоценивает собственную важность, – процедил сквозь зубы Александр.
– Я знаю, но он же прав! Ведь Генрих действительно может расторгнуть договор! Разве ты не понимаешь?
Александр смотрел на Элейн и в бессильной ярости сжимал кулаки. Инстинкт убеждал его в том, что Роберт де Куинси должен умереть, но он понимал: Элейн права. Он – государственный муж, и прежде всего должен думать о Шотландии, а потом уже об этой прекрасной и необузданной женщине, которую, как он признавался самому себе, полюбил почти до безумия.
Александр опустился рядом с Элейн, обнял ее, стараясь успокоить, и нежно поцеловал. Она пылко ответила ему, не в силах сдерживать страсть. Когда она сбросила рубашку, то ощутила, как пальцы Александра легли на ее плечи: он увидел кровоподтеки на ее нежной коже. Элейн вскрикнула от боли, но тут же прошептала:
– Забудь об этом, милый, все это не страшно, если я с тобой! – Она обняла его за шею, притянула голову к своей груди. – Если из-за меня будет причинен вред Шотландии, ты возненавидишь меня, а я не смогу этого вынести. Пусть все остается, как есть!
Она еще крепче обняла его и, откинувшись на подушки, притянула его к себе. Отсветы пламени падали на тело Александра, озаряя его золотистым светом, образуя огненное сияние вокруг его головы. Элейн повернула лицо к камину, но не видела пылающих поленьев, – ее взор устремился вдоль пламени, и вместе с волной наслаждения, захлестнувшей ее, она снова скорее почувствовала, чем увидела это…
Огненный всадник несся во весь опор, его плащ развевался по ветру, небо было пронизано огненными молниями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
– Моя мать приветствует вас, тетя Элейн, и шлет наилучшие пожелания из Лохмэйбена. Она до сих пор вспоминает, как приезжала к вам в Фозерингей.
Элейн с трудом оторвала взгляд от короля, но юноша был просто очарователен.
– Перестань называть меня тетей Элейн! – Она шутливо нахмурилась. – Я ведь моложе тебя, Роб!
– Чепуха! Вы старше на добрую сотню лет! – Роберт снова поклонился, его глаза смеялись. – Конечно, вы можете доказать обратное, если прискачете к оленю первой!
После смерти Джона Александр назначил его племянника наследником, и поэтому тот часто появлялся при дворе. Когда Элейн впервые поняла, что Роберт и его будущие сыновья могут стать правителями Шотландии, она почувствовала смутную обиду. Тем не менее, новое положение Роберта не помешало ему по-прежнему быть любимым своей юной тетушкой.
– Не бойся, племянник! – Элейн засмеялась. – Вот увидишь, я буду в числе первых!
Скатерть была расстелена на траве, и король первым опустился на землю. Когда все последовали его примеру, Элейн увидела, что ее муж грузно сел рядом с ней, смяв ее платье. Она раздраженно дернулась и услышала треск рвущейся материи, однако ни король, ни лорд Файф, который сидел напротив, ничего не заметили.
Роберт, видя, как неутомима его супруга, придвинулся ближе и тихо сказал:
– Мы поедем вместе, и позади всех.
– Почему? – Элейн с трудом сдерживала ярость.
– Потому что я так сказал! Я не желаю ехать рядом с королем.
– А я желаю! Я никогда не скакала сзади, и никогда не буду! – Элейн снова попыталась встать, но Роберт удержал ее. – Вы не можете заставить меня ехать сзади, – сказала она. – Все подумают, что со мной что-то случилось!
– Что-то случилось, если ты просто решила ехать рядом со своим мужем? – Роберт усмехнулся. – Думаю, придворным дамам понравилось бы смотреть, как ты играешь роль добропорядочной жены, – он сделал паузу, – на этот раз! – С этими словами Роберт потянулся за кувшином и налил себе вина.
Элейн сидела и беспомощно наблюдала, как один за другим охотники вставали и шли к своим лошадям. Она с тоской смотрела на своего белого коня, который стоял под деревом рядом с лошадью Роберта, на самом краю поляны.
Король, проходя мимо, улыбнулся и спросил:
– Не угодно ли заключить пари, миледи? Кто первым поспеет к забою оленя?
Роберт поднялся и помог встать Элейн.
– Прошу прощения, сир, но моя жена сегодня поскачет сзади. – Он крепко держал ее за руку.
– Ваша супруга плохо чувствует себя?.. – Король обеспокоенно взглянул на него.
– О нет, сир! Просто она хочет быть рядом со мной. – Роберт посмотрел на короля, но потом быстро опустил глаза. Александр удивился, но промолчал и зашагал прочь. Неожиданно на помощь Элейн пришел лорд Файф, который, очевидно, слышал этот короткий разговор. Натягивая перчатки, он хитро подмигнул Элейн и громко сказал:
– Я полагаю, вам понравилась ваша лошадь, леди Честер? Это – одна из лучших в моей конюшне. Я прошу вас, миледи, разрешить мне сопровождать вас – ведь вы наверняка захотите испытать ее аллюр. Думаю, сэр Роберт не станет возражать, если я воспользуюсь привилегией хозяина?
Элейн вырвала руку из руки мужа.
– Благодарю вас, милорд! Я с радостью позволю вам сопровождать меня. – Она бросила мстительный взгляд на Роберта и отступила на шаг. Любой эскорт был для нее предпочтительнее общества мужа, и лорд Файф был не самым плохим выбором.
– Ну, как вам ваш скакун? – спросил ее граф Малкольм Файф, когда они подошли к месту, где стояли лошади. Белый конь действительно был хорош. Он высоко держал голову с шелковистой гривой, словно оценил красоту женщины, которой предстояло скакать на нем, и собирался понравиться ей, показав всю прыть, на которую был способен.
– Я назвал его Там-Лин, – сказал граф.
Несмотря на свою антипатию к этому человеку, Элейн заинтересованно переспросила:
– Как? Там-Лин? Странное имя!
Граф Файф придал своему лицу таинственно-надменное выражение.
– Разве вы не помните легенду о волшебном рыцаре эльфов, у которого был белый конь? Впрочем, вы можете называть его, как вам будет угодно!..
Элейн покачала головой.
– Пусть будет Там-Лин. – В этот момент издалека донесся звук рога. – Егеря нашли оленя! – воскликнула она. – Ну, теперь посмотрим, как скачет этот Там-Лин!..
К вечеру добычей охотников стали четыре оленя. Когда они возвращались в замок, Элейн ехала между королем и графом и, несмотря на усталость, была безмерно счастлива День удался на славу. Она провела почти все время рядом с королем, хотя граф незаметно находился рядом. Оба, казалось, забыли о своем положении и по очереди делали комплименты даме, смеялись, шутили, стараясь перещеголять друг друга в знаках внимания. Своего мужа Элейн не видела несколько часов.
Въехав во двор замка, всадники спешились, и Элейн, отдавая поводья подбежавшему конюху, обняла Там-Лина за шею.
Король с удивлением посмотрел на нее.
– Ты всегда так страстно целуешь своих коней, милая? – насмешливо спросил он.
– Только если они мне нравятся! – Элейн знала, что ни одно ее слово и ни один жест или взгляд короля или графа не ускользнут от придворных дам, которые весь день находились поблизости от них. – Чудесный конь! – сказала она. – Мне подарил его лорд Файф. Уж не ревнуете ли вы, сир, что я получила такой прекрасный подарок?
– Разумеется! Похоже, за лордом Файфом нужен глаз да глаз!
Сам граф в этот момент разговаривал с егерями и не слышал короля.
Александр стал серьезен.
– Вы, миледи, кажется, уже не столь враждебны к графу? Может быть, стоит отправить его куда-нибудь подальше? Скажем, пусть проверяет какой-нибудь далекий шотландский форпост, пока вы находитесь здесь!
– И если можно, пусть он возьмет с собой моего мужа! – тихо добавила Элейн.
Еще одна группа охотников въехала во двор. Они оживленно переговаривались, кто-то подошел к королю и одобрительно похлопал его по спине, хваля его меткость. Егеря внесли оленьи туши. Элейн незаметно оттеснили в сторону, и она пошла к дому.
Было ясно, что удачную охоту будут праздновать всю ночь, и Элейн решила переодеться – ее платье после скачки по лесу порвалось еще в нескольких местах, а колючие ветки превратили вуаль в ленты. Но она была рядом с королем, когда убили первого оленя!
Неста ждала ее в спальне, а кувшин с душистой теплой водой стоял на треножнике у очага. Роберта не было, и Элейн с облегчением вздохнула. Она сняла порванное платье, Неста подвинула поближе таз и приготовилась помочь своей госпоже вымыться.
– Ты сможешь привести его в порядок? – спросила Элейн, показывая на платье.
– Надеюсь, миледи. До сих пор я не подводила вас. Я приготовила вам алоэ… – Неста замолкла на полуслове, увидев, как распахнулась дверь и в комнату вошел Роберт. Элейн выпрямилась и замерла от неожиданности. Теплая вода текла по ее рукам и шее, пропитывая тонкую ткань рубашки с большим вырезом.
– Вон! – Кивком головы он указал Несте на дверь. Та поклонилась и шмыгнула из комнаты, оставив их наедине.
– Ты ослушалась меня и выставила на посмешище перед всем двором, – медленно сказал он.
Элейн вызывающе посмотрела на мужа.
– Если вы оказались посмешищем, то только потому, что сами не захотели ехать со мной. Если бы вы оказались в первых рядах, мы скакали бы рядом!
Роберт зло усмехнулся.
– В следующий раз я велю запрягать белого коня себе, тогда, быть может, и догоню вас. А если он мне не понравится, я разобью ему голову. – Элейн побледнела. – Я слышал, что ты обнимала его. Весь двор только и говорит о твоей любви к этой твари! – Роберт грузно опустился на стул, сложив руки на его высокой спинке. – Почему ты моешься в рубашке? – сменил он вдруг тему разговора. – Странная скромность для такой резвой женщины. Сними ее!
– Нас ожидают к королевскому столу…
– И мы там будем! Мы же не собираемся разочаровывать нашего хозяина или его короля?
– Тогда я должна одеться!
– Скоро оденешься. Но сначала сними рубашку. Подумай о лошади, Элейн, – ведь будет очень жаль убивать такое красивое животное…
Элейн поняла, что он хочет сделать – сначала унизить ее и вдоволь поиздеваться над ней, избить, а затем вежливо помочь ей одеться. Так бывало уже не раз. Она знала, что Роберт наслаждается, ощущая себя ее полновластным хозяином. Но сегодня этому не бывать! Она отступила в сторону и взяла полотенце, оставленное Нестой на кровати.
– Если вы хоть пальцем тронете лошадь, я расскажу королю, как вы обращаетесь со мной, – сказала она с отчаянием в голосе, – и он убьет вас! Он уже думал об этом, вы стоите у него на пути! Только по моей просьбе вас до сих пор щадили. – Элейн шагнула вперед и увидела, как Роберт вздрогнул. – Если что-нибудь случится с Там-Лином, я буду знать, кто виноват, пусть даже камешек застрянет у него в копыте!
– Король не осмелится причинить вред мне, посланцу Англии!
– Посланцу? Это я посланец дяди Генриха, а не ты. Тебя он не посылал.
Роберт торжествующе посмотрел на Элейн, его глаза сузились.
– Тут ты ошибаешься: это я привез послание короля Генриха! Это на меня выписана охранная дорожная грамота, так что я – официальный королевский посланник! – Роберт усмехнулся, видя, как Элейн изменилась в лице. – Ты ведь не знала об этом? Так что, если меня убьют здесь, в Шотландии, сделай это король или любой другой из его подданных, Генрих захочет узнать, что случилось! И тогда столь дорогой для твоего Александра мир с Англией будет стоить не дороже ячменной лепешки. Нет, Элейн! Король Александр не тронет меня. Если бы он мог, то давно бы добрался до меня. И ты это хорошо знаешь, дорогая, иначе бы ты уже выложила ему все свои жалобы. Не хочешь же ты стать поводом к войне между Англией и Шотландией? И ты наверняка не хочешь, чтобы весь мир узнал о том, что король Шотландии виновен в кровосмешении со своей племянницей. Ты знаешь, как церковь наказывает кровосмесителей?
У Элейн пересохло во рту; вся ее решительность исчезла. Поджав губы, она сказала:
– Этот разговор ничего нам не даст. Пора собираться на ужин!
– Это тебе он ничего не даст! – Роберт рывком поднялся со стула, схватил ее за руки, с силой заломил их ей за спину, завязав поясом от платья. Потом он поставил Элейн на колени и стал раздеваться сам. Страх в ее глазах, молчание и злость, как всегда, привели его в крайнее возбуждение…
Как Роберт и обещал, синяки и кровоподтеки на теле Элейн были скрыты от посторонних глаз, когда она вошла рядом с ним в зал, где был накрыт стол. Она была бледна, но она нашла в себе силы улыбнуться королю, когда садилась на свое место. Роберт уселся рядом, по правую руку от нее. Выглядел он чрезвычайно довольным и через мгновение уже поднимал первый кубок с вином. Не была подана еще и половина блюд, а его голова уже покоилась на широком столе среди подносов и объедков.
Король не сразу обратил на это внимание, а когда заметил Роберта, то обратился к Элейн:
– Похоже, миледи, что вашему мужу слишком понравилось наше вино. Не приказать ли отнести его в спальню?
Элейн, молчавшая почти все время, резко ответила:
– Нет, сир! Я думаю, свежий воздух будет ему гораздо полезней.
Александр жестом подозвал слуг:
– Отнесите сэра Роберта во двор, пусть он поспит под открытым небом! – Потом он повернулся к Элейн и спросил: – Тебе понравилась охота?
– О да! Очень понравилась. – Ей хотелось броситься к нему на грудь, заплакать и попросить о помощи, показать свои синяки и увидеть, как Александр бросится вслед за слугами и задушит Роберта собственными руками. Но она знача, что не сможет сделать этого, что должна оставаться спокойной. Она не могла рисковать тем, что из-за нее, избитой собственным мужем, может начаться война, и тем более не могла она рисковать своим возлюбленным – Александру грозило отлучение от церкви или еще хуже того.
Король взял ее за руку.
– Я должен поговорить с тобой, позже, наедине. Твой муж слишком пьян, и ему не до нас.
– Нет! – Ее голос дрожал от страха, который она пыталась скрыть. – Нет, – повторила она еще раз, спокойнее, – не здесь. Фолкленд слишком мал, и здесь слишком много посторонних глаз. Все узнают, что…
– Подозреваю, что все уже знают, милая. – Александр улыбнулся. – Но они снисходительны к своему королю и знают, когда нужно вовремя отвернуться!..
III
Замок был погружен в сон, когда королевский слуга тихо постучал в массивную дверь спальни. Он пошептался с Нестой, и та на цыпочках подошла к постели Элейн. Та не спала, будучи не в силах унять терзавшую ее тело боль. Лунный свет наполнял спальню через задернутые занавески, было далеко за полночь.
– Король ждет вас, миледи, – прошептала Неста. Она поставила подсвечник с горящей свечой на пол, взяла со стула бархатную ночную рубашку Элейн и помогла ей одеться. Наконец-то король увидит свежие следы, которые оставило это чудовище на теле ее любимой госпожи! С первых дней их пребывания в Шотландии Неста была тайным связным между Элейн и королем и была счастлива услужить им обоим, тем более что эти услуги были вознаграждены Александром с поистине королевской щедростью. Как и прочие слуги, Неста была крайне низкого мнения о сэре Роберте.
Сначала Элейн хотела передать королю, что ей нездоровится, но тоска и желание видеть его пересилили боль. Взяв в руки свечу и кутаясь в халат, она последовала за слугой в королевскую опочивальню. Камин, несмотря на теплую ночь, пылал вовсю, изгоняя из каменных стен холод и сырость. Король сидел рядом, на столе горела одинокая свеча. Когда слуга почтительно прикрыл дверь за вошедшей Элейн, король встал и протянул ей руки. Она молча припала к нему, спрятав лицо на его груди, и стояла неподвижно несколько минут, пока он не понял, что она плачет.
– Элейн! – сказал Александр, отстранив ее от себя и вглядываясь в ее лицо. Полутьма мешала ему разглядеть милые черты, но несколько горячих капель на ее щеках обожгли ему пальцы. – Что случилось, девочка моя?
Элейн боялась, что голос выдаст ее, и молчала; она хотела, чтобы Александр снова обнял ее, но он удерживал ее дрожащие плечи на вытянутых руках и требовательным голосом, с повелительными нотами, сказал:
– Скажи, в чем дело!
– Не могу! Сейчас, когда я с тобой, это не важно!
– Важно, Элейн! Я никогда раньше не видел тебя плачущей. – Он взял свечу и зажег еще дюжину, так что темнота отступила в углы, и он смог увидеть лицо Элейн. То, что он увидел, заставило его тихо выругаться. Снова обняв Элейн, он спросил: – Этот негодяй де Куинси обидел тебя?
Она кивнула:
– Ничего, я привыкла!..
– Привыкла?! – Его шепот перешел в рычание. – Клянусь Господом, я заставлю его пожалеть, что он родился на свет! Я насажу его голову на копье!..
– Нет, нет! Пожалуйста, ты не должен. – Элейн уже не сдерживала рыданий. – Разве ты не понимаешь? Он угрожает рассказать о нашей связи королю Генриху, а священникам донести, что мы совершаем кровосмешение. – Она рухнула на колени в подушки, лежавшие у камина. – Он говорит, что если с ним что-то случится, то Генрих использует это как повод для того, чтобы вторгнуться в Шотландию, и тогда начнется война! Он прав, милый, мы не можем ничего сделать! – Закрыв лицо руками, Элейн скорчилась на подушках.
– Он переоценивает собственную важность, – процедил сквозь зубы Александр.
– Я знаю, но он же прав! Ведь Генрих действительно может расторгнуть договор! Разве ты не понимаешь?
Александр смотрел на Элейн и в бессильной ярости сжимал кулаки. Инстинкт убеждал его в том, что Роберт де Куинси должен умереть, но он понимал: Элейн права. Он – государственный муж, и прежде всего должен думать о Шотландии, а потом уже об этой прекрасной и необузданной женщине, которую, как он признавался самому себе, полюбил почти до безумия.
Александр опустился рядом с Элейн, обнял ее, стараясь успокоить, и нежно поцеловал. Она пылко ответила ему, не в силах сдерживать страсть. Когда она сбросила рубашку, то ощутила, как пальцы Александра легли на ее плечи: он увидел кровоподтеки на ее нежной коже. Элейн вскрикнула от боли, но тут же прошептала:
– Забудь об этом, милый, все это не страшно, если я с тобой! – Она обняла его за шею, притянула голову к своей груди. – Если из-за меня будет причинен вред Шотландии, ты возненавидишь меня, а я не смогу этого вынести. Пусть все остается, как есть!
Она еще крепче обняла его и, откинувшись на подушки, притянула его к себе. Отсветы пламени падали на тело Александра, озаряя его золотистым светом, образуя огненное сияние вокруг его головы. Элейн повернула лицо к камину, но не видела пылающих поленьев, – ее взор устремился вдоль пламени, и вместе с волной наслаждения, захлестнувшей ее, она снова скорее почувствовала, чем увидела это…
Огненный всадник несся во весь опор, его плащ развевался по ветру, небо было пронизано огненными молниями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60