Оба упали, оба перекатились и вскочили. Силк, едва поднявшись, выбросил левую руку и ударил Брилла в висок. Тот покачнулся, но успел ногой ударить Силка в колено.
– У тебя оборонительная техника, Келдар, – прохрипел он, тряся головой, чтобы оправиться от удара. – Это твоя слабость.
– Просто другой стиль боя, Кордох, – отвечал Силк.
Брилл пальцем нацелился Силку в глаз, но Силк загородился и нанес быстрый ответный удар в живот противнику. Падая, Брилл схлестнул ноги, как ножницы, повалив Силка. Оба покатились по холодным камням. Оба вскочили. Удары сыпались теперь так часто, что Гарион не успевал за ними следить.
Ошибка была простая и такая ничтожная, что Гарион не успел даже понять, действительно ли это ошибка. Брилл размахнулся чуть сильнее, чем следовало, и качнулся чуть дальше вперед. Руки Силка взметнулись, он мертвой хваткой сжал запястье соперника и повалился на парапет, в падении обхватив Брилла ногами. Брилл, потеряв равновесие, как бы нырнул вперед. Силк расставил ноги, уперся ими в плиты, могучим усилием поднял противника и перебросил его через парапет. С тихим криком Брилл попытался вцепиться в плиту, но он был слишком тяжел, а полученный толчок – слишком силен. Он перелетел через парапет вниз, в черноту за стеной. Его крик, слившийся с еще одним воплем из храма Торака, быстро стих.
Силк встал, глянул через край и подошел к Гариону, который трясся всем телом в тени башни.
– Силк! – воскликнул Гарион, с облегчением хватая его за руку.
– Что тут у вас? – спросил, появляясь из-за угла, Белгарат.
– Брилл, – отвечал Силк вкрадчиво. Он уже снова надевал мергскую одежду.
– Опять? – спросил Белгарат со злобой. – Что он делал на этот раз?
– Когда мы расстались, он учился летать, – самодовольно ухмыльнулся Силк.
Старик взглянул недоуменно.
– У него это не очень хорошо получалось, – добавил Силк.
Белгарат пожал плечами.
– Может быть, со временем это к нему придет.
– У него не так много осталось времени. – Силк заглянул через парапет.
Издалека, из жуткой глубины, донесся приглушенный звук удара, потом, через несколько секунд, другой.
– Пожалуй, я скажу, что он вовремя не научился, – сказал Силк блаженно. Он огляделся, улыбаясь во весь рот. – Какая прекрасная ночь, – заметил он, ни к кому в особенности не обращаясь.
– Пошли, – сказал Белгарат, быстро и тревожно глядя на восточный край неба. – Сейчас начнет светать.
Они догнали остальных в тени под стеной храма в ста ярдах дальше по стене. Потом все с тревогой ждали, пока подойдут Дерник и Релг.
– Что вас задержало? – спросил Бэйрек, пока они ждали.
– Я встретил нашего старого приятеля, – тихо отвечал Силк. Он снова улыбнулся, сверкнув белыми зубами.
– Это был Брилл, – хриплым шепотом объяснил Гарион. – Они с Силком подрались, и Силк сбросил его со стены.
Мендореллен заглянул через покрытый изморозью парапет.
– Высоко то как, – промолвил он.
– Верно подмечено, – согласился Силк. Бэйрек хохотнул и молча положил большую руку на плечо Силку.
Тут подошли Дерник и Релг.
– Нам придется пройти через весь храм, – тихо сказал Белгарат. – Опустите капюшоны как можно ниже и не поднимайте головы. Идите цепочкой и бормочите себе под нос, как будто молитесь. Если кто-нибудь с нами заговорит, отвечать буду я. Каждый раз, когда ударит гонг, поворачивайтесь к алтарю и кланяйтесь. – Он повел их к тяжелой, окованной ржавыми железными полосами двери, оглянулся, убедился, что все идут друг за другом, повернул щеколду и потянул дверь.
В храме, освещенном тусклым багровым мерцанием, пахло, как в склепе. Дверь, через которую они вошли, вела на балкон, тянувшийся под куполом храма. По краю балкона шла каменная балюстрада, колонны располагались на равном расстоянии одна от другой. Промежутки между колоннами были завешены той же грубой, тяжелой материей, из которой шились мергские одежды. С другой стороны в стене были двери в глубоких каменных нишах. Гарион заключил, что балкон этот используется служителями храма, когда тем надо куда-то пойти по делу..
Как только все они вышли на балкон, Белгарат скрестил руки на груди и повел их медленным размеренным шагом, громко и низко распевая что-то непонятное.
Снизу донесся вопль, пронзительный, исполненный боли и ужаса. Гарион невольно взглянул сквозь разошедшийся занавес на алтарь. До конца жизни он жалел, что сделал это.
Круглые стены храма были построены из полированного черного камня. Прямо за алтарем находилась огромная стальная маска, начищенная до зеркального блеска, – лицо Торака, прообраз тех стальных масок, которые носили гролимы. Лицо было несомненно прекрасно – и все же невероятно зловеще. В нем была жестокость, превосходящая всякое человеческое понимание. Перед изображением Торака толпой стояли на коленях мерги и жрецы-гролимы. Они пели невнятным хором на десятке разных наречий. Алтарь помещался на помосте прямо перед блистающей маской. Дымящиеся жаровни на железных треногах располагались по углам залитого кровью алтаря, прямо перед помостом уходила вглубь большая квадратная яма. Из неё вырывались красные языки пламени, черный чадящий дым клубами поднимался к куполу.
Шесть гролимов в черных мантиях и стальных масках стояли вокруг алтаря, держа навесу нагое тело. Раб был уже мертв, грудь у него была вспорота, как у заколотой свиньи. Один гролим стоял у алтаря, воздев руки к изображению Торака. В правой он держал изогнутый нож, в левой – сочащееся кровью человеческое сердце.
– Воззри на нашу жертву, Бог Дракон энгараков! – вскричал он громогласно, потом повернулся и положил сердце на горящую жаровню. От жаровни повалил смешанный с паром дым, сердце, шипя, превратилось в угли. Где-то под полом ухнул железный гонг, от звона его задрожал воздух. Мерги и гролимы-надсмотрщики с воем прижались лицами к полу.
Гарион почувствовал, что чья-то рука пригибает ему плечо. Силк, повернувшись к кровавому алтарю, кланялся. Превозмогая подкатывающую тошноту, Гарион неуклюже поклонился.
Шесть гролимов подняли безжизненное тело и почти небрежно сбросили в яму у помоста. Пламя взметнулось, посыпались искры и повалил густой черный дым.
Гариона обуял гнев. Неосознанно он начал собирать волю, намереваясь одним всесокрушающим ударом высвобожденной энергии разнести в пыль и прах мерзостный алтарь и кошмарную маску за ним.
– Белгарион, – резко сказал голос внутри его сознания. – Не вмешивайся. Еще не время.
– Мне этого не вынести, – взъярился про себя Гарион. – Я должен что-то сделать
– Нет. Не сейчас. Ты поднимешь на ноги весь город. Расслабь волю, Белгарион.
– Делай, как он говорит, Гарион, – прозвучал в его мозгу голос тети Пол. Невысказанное взаимопонимание промелькнуло между сознанием тети Пол и тем, другим, разумом. Гарион беспомощно дал гневу и воле вытечь из него.
– Эта гнусность долго не продлится, Белгарион, – заверил его голос. – Уже сейчас земля собирает силы, чтобы навсегда избавиться от неё. – И голос смолк.
– Что вы здесь делаете? – кто-то спросил хрипло. Гарион оторвал взгляд от ужасной сцены внизу. Гролим в мантии и маске стоял перед Белгаратом, преграждая ему путь
– Мы слуги Торака, – отвечал старик с гортанным мергским акцентом.
– Все мы в Рэк Ктоле слуги Торака, – сказал гролим. – Вы не присутствуете при ритуале жертвоприношения. Почему?
– Мы паломники из Рэк Хагги, – объяснил Белгарат, – и только что прибыли в город. Нам приказано предстать перед иерархом Рэк Хагги немедленно по прибытии сюда. Суровый долг помешал нам участвовать в празднестве.
Гролим подозрительно хмыкнул.
– Не укажет ли досточтимый жрец Бога-Дракона, где покои нашего иерарха? Темный храм нам незнаком.
Снизу снова донесся вопль. Когда громыхнул железный гонг, гролим повернулся в сторону алтаря и поклонился. Белгарат кивком головы велел остальным сделать то же и поклонился сам.
– Идите к предпоследней двери, – сказал гролим, видимо, удовлетворенный этим выражением религиозного рвения, – за ней – лестница в покои иерархов.
– Мы бесконечно благодарны жрецу темного божества, – кланяясь, сказал Белгарат.
Они цепочкой прошли мимо гролима в стальной маске, опустив головы, скрестив руки на груди и бормоча себе под нос.
– Мерзость! – задохнулся Релг. – Непотребство! Поношение!
– Не поднимай головы, – прошептал Силк. – Вокруг нас гролимы.
– Если Ал дарует мне силы, я не успокоюсь, доколе Рэк Ктол не обратится в руины, – пылко прошептал Релг.
Белгарат подошел к резной деревянной двери почти в конце балкона и осторожно её приоткрыл.
– Наблюдает ли еще за нами тот гролим? – шепотом спросил он Силка.
Силк обернулся на стоящего в отдалении жреца.
– Да Подожди… вот он пошел… Все, балкон пуст.
Чародей приоткрыл дверь и шагнул к последней двери на балконе. Осторожно потянул ручку – дверь открылась. Он нахмурился.
– Прежде она всегда бывала заперта, – прошептал он.
– Ты думаешь, это западня? – спросил Бэйрек. Рука его нырнула под мергское одеяние, нащупывая рукоять меча.
– Возможно, но выбора у нас нет.
Белгарат распахнул дверь. Они вошли внутрь. Снизу опять донесся вопль. Дверь медленно закрылась за ними в ту секунду, когда следующий удар гонга сотряс каменное основание храма. Они двинулись вниз по тускло освещенной винтовой лестнице. Каменные ступени были стерты, крутая лестница все время поворачивала вправо.
– Мы сейчас у самой внешней стены? – спросил Силк, касаясь рукой каменных плит слева от лестницы. Белгарат кивнул.
– Лестница ведет в личные покои Ктачика. Они спускались все ниже. Плиты сменились сплошной каменной стеной.
– Он живет под городом? – изумился Силк.
– Да, – ответил Белгарат. – Он построил себе что-то вроде выступающей из скалы подвесной башни.
– Странная причуда, – сказал Дерник.
– Ктачик – вообще странная личность, – сказала тетя Пол мрачно.
Белгарат остановил их.
– Лестница уходит еще футов на сто вниз, – прошептал он. – У дверей в башню стоят два стражника. Даже Ктачик не может их убрать – чего бы он там ни задумал.
– Чародеи? – тихо спросил Бэйрек.
– Нет. Это, скорее, почетный караул, а не настоящая охрана. Обычные гролимы.
– Тогда мы стремительно их атакуем.
– Этого не потребуется. Я сумею подвести вас достаточно близко, а там действуйте мгновенно и тихо. – Старик сунул руку под мергское одеяние и вытащил перевязанный черной лентой пергаментный свиток. Потом он пошел вниз, Бэйрек и Мендореллен не отставали.
За поворотом лестницы блеснул свет. Они увидели каменный пол и что-то вроде большой, вырубленной в камне прихожей. Перед гладкой черной дверью стояли, сложив руки на груди, два жреца.
– Кто приближается к святилищу? – спросил один, берясь за рукоять меча.
– Гонец, – торжественно объявил Белгарат. – Я несу повелителю послание от иерарха Рэк Госка. – Он поднял над головой свиток.
– Приблизься, гонец.
– Да будет прославлено имя верховного жреца, – провозгласил Белгарат, спускаясь по лестнице вместе с Бэйреком и Мендорелленом. Сойдя с последней ступеньки, он встал перед стражами.
– Сим я исполняю порученную мне обязанность, – объявил он, протягивая пергамент.
Один из стражей потянулся за свитком, но Бэйрек могучей рукой обхватил его запястье. Другая рука чирека сомкнулась на горле изумленного гролима.
Второй страж схватился было за меч, но захрипел и согнулся пополам – это Мендореллен воткнул ему в грудь длинный трехгранный клинок. С жуткой сосредоточенностью рыцарь повернул рукоять, еще глубже погружая кинжал в тело гролима. Страж дернулся – клинок достиг сердца – и с коротким стоном повалился на пол.
Широкие плечи Бэйрека напряглись, послышался хруст костей. Ноги стража конвульсивно дернулись, потом он обмяк.
– Так-то лучше, – пробормотал Бэйрек, отпуская тело.
– Вы с Мендорелленом оставайтесь здесь, – сказал им Белгарат. – Я не хочу, чтобы мне мешали, когда я войду внутрь.
– Мы позаботимся, – пообещал Бэйрек. – А с этими что? – Он указал на мертвых стражей.
– Убери их, Релг, – коротко приказал Белгарат.
Силк быстро повернулся спиной. Релг опустился на колени и уперся руками в мертвых стражей. Раздалось негромкое шуршание, и тела начали погружаться в каменный пол.
– Левая нога торчит, – отрешенно заметил Бэйрек.
– Обязательно надо об этом говорить? – спросил Силк.
Белгарат набрал в грудь побольше воздуха и взялся за железную дверную ручку.
– Ладно, – сказал он тихо. – Идем. – И открыл дверь.
Глава 27
Сокровища империй лежали за черной дверью. Горы блестящих золотых монет – несметное богатство – громоздились на полу, среди монет ярко вспыхивали небрежно разбросанные там и сям кольца, браслеты, цепи и короны. Кроваво-красные слитки из энгаракских рудников, сложенные у стен в штабеля, соседствовали с открытыми сундуками, наполненными крупными алмазами. Посреди комнаты стоял большой стол, усыпанный рубинами, сапфирами и изумрудами размером с куриное яйцо. На тяжелых бордовых портьерах, скрывающих окна, висели нити розоватого жемчуга и черного янтаря.
Белгарат ступал пружинисто, словно зверь, который подкрадывается к добыче, глаза его быстро скользили по сторонам. Не глядя на сокровища, он по пушистому ковру пересек комнату. Следующая комната оказалась хранилищем премудрости: туго скрученные свитки заполняли уходящие к потолку стеллажи, кожаные корешки книг выстроились на полках, как шеренги солдат. Столы в этой комнате были уставлены стеклянной химической посудой и диковинными механизмами из меди и железа, с винтами, колесами, цепями и приводными ремнями.
В третьей комнате стоял огромный золотой трон под черным бархатным балдахином. Через подлокотник была перекинута горностаевая мантия, на сиденье лежали скипетр и тяжелая золотая корона. Карта на мозаичном полу, насколько Гарион мог понять, изображала весь мир.
– Зачем все это? – спросил Дерник приглушенно.
– Здесь Ктачик развлекается. – Лицо тети Пол выражало отвращение. – У него много пороков, и каждому он отводит отдельное помещение.
– Тут его нет, – пробормотал Белгарат. – Нам придется подняться на следующий этаж. – Он повел их обратно и двинулся по лестнице, которая вилась вдоль внутренней стены башни.
Комната наверху внушала ужас. Посередине стояла дыба, со стен свисали бичи и кнуты. Жуткие стальные инструменты правильными рядами лежали на столе у стены – крючья, иглы, кошмарные пилы, между зубьями которых еще сохранились остатки мяса и костей. Вся комната была пропитана запахом крови.
– Дальше вы с Силком идите вдвоем, отец, – сказала тетя Пол. – В комнатах на этом этаже есть такое, чего Гариону, Дернику и Релгу видеть не следует.
Белгарат кивнул и направился к двери, Силк за ним. Спустя несколько минут они вернулись через другую дверь Лицо у Силка было зеленоватое.
– Необычные извращения, правда? – заметил он с содроганием.
Лицо у Белгарата было угрюмым.
– Мы поднимемся еще выше, – сказал он тихо. – Он на самом верху. Я так и предполагал, но должен был убедиться наверняка.
Когда они приближались к последнему этажу, Гарион ощутил, как внутри него разливается и трепещет некое мерцание и несмолкающее пение переполняет его. Родинка на правой руке засветилась
В первой комнате верхнего этажа стоял каменный алтарь, над ним нависало стальное изображение Торака. Сверкающий нож с запекшейся на рукояти кровью лежал на алтаре, в камень тоже впиталась кровь. Белгарат теперь двигался быстрыми кошачьими шагами, лицо его было исполнено решимости. Он поглядел на одну дверь за алтарем, покачал головой и направился к другой, закрытой, двери в дальней стене. Он легонько коснулся дерева пальцами и кивнул.
– Он здесь, – проговорил старик с удовлетворением. Он набрал в грудь воздуха и неожиданно ухмыльнулся. – Давненько я этого ждал, – сказал он.
– Не тяни время, отец, – нетерпеливо сказала тетя Пол.
Глаза у неё были стальные, белый локон на лбу сверкал, как иней.
– Когда мы войдем внутрь, оставайся в стороне, Пол, – напомнил Белгарат. – И ты, Гарион, тоже. Это наше с Ктачиком дело.
– Ладно, отец, – ответила тетя Пол.
Белгарат толкнул дверь. Комната была совершенно голая: ни ковра на каменном полу, ни занавесок на круглых, глядящих в темноту окнах. Простые свечи горели в подсвечниках по стенам, простой стол стоял посреди комнаты. За столом, спиной к двери, сидел человек в черном капюшоне и глядел на железный ларец. От того, что лежало в этом ларце, все тело Гариона затрепетало, пение в голове заглушило все внешние звуки.
Перед столом стоял маленький белокурый мальчик и тоже смотрел в ларец. На нем была перепачканная полотняная рубаха и грязные башмачки. Хотя и тени мысли не читалось на его лице, оно лучилось нежной невинностью, от которой щемило сердце.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
– У тебя оборонительная техника, Келдар, – прохрипел он, тряся головой, чтобы оправиться от удара. – Это твоя слабость.
– Просто другой стиль боя, Кордох, – отвечал Силк.
Брилл пальцем нацелился Силку в глаз, но Силк загородился и нанес быстрый ответный удар в живот противнику. Падая, Брилл схлестнул ноги, как ножницы, повалив Силка. Оба покатились по холодным камням. Оба вскочили. Удары сыпались теперь так часто, что Гарион не успевал за ними следить.
Ошибка была простая и такая ничтожная, что Гарион не успел даже понять, действительно ли это ошибка. Брилл размахнулся чуть сильнее, чем следовало, и качнулся чуть дальше вперед. Руки Силка взметнулись, он мертвой хваткой сжал запястье соперника и повалился на парапет, в падении обхватив Брилла ногами. Брилл, потеряв равновесие, как бы нырнул вперед. Силк расставил ноги, уперся ими в плиты, могучим усилием поднял противника и перебросил его через парапет. С тихим криком Брилл попытался вцепиться в плиту, но он был слишком тяжел, а полученный толчок – слишком силен. Он перелетел через парапет вниз, в черноту за стеной. Его крик, слившийся с еще одним воплем из храма Торака, быстро стих.
Силк встал, глянул через край и подошел к Гариону, который трясся всем телом в тени башни.
– Силк! – воскликнул Гарион, с облегчением хватая его за руку.
– Что тут у вас? – спросил, появляясь из-за угла, Белгарат.
– Брилл, – отвечал Силк вкрадчиво. Он уже снова надевал мергскую одежду.
– Опять? – спросил Белгарат со злобой. – Что он делал на этот раз?
– Когда мы расстались, он учился летать, – самодовольно ухмыльнулся Силк.
Старик взглянул недоуменно.
– У него это не очень хорошо получалось, – добавил Силк.
Белгарат пожал плечами.
– Может быть, со временем это к нему придет.
– У него не так много осталось времени. – Силк заглянул через парапет.
Издалека, из жуткой глубины, донесся приглушенный звук удара, потом, через несколько секунд, другой.
– Пожалуй, я скажу, что он вовремя не научился, – сказал Силк блаженно. Он огляделся, улыбаясь во весь рот. – Какая прекрасная ночь, – заметил он, ни к кому в особенности не обращаясь.
– Пошли, – сказал Белгарат, быстро и тревожно глядя на восточный край неба. – Сейчас начнет светать.
Они догнали остальных в тени под стеной храма в ста ярдах дальше по стене. Потом все с тревогой ждали, пока подойдут Дерник и Релг.
– Что вас задержало? – спросил Бэйрек, пока они ждали.
– Я встретил нашего старого приятеля, – тихо отвечал Силк. Он снова улыбнулся, сверкнув белыми зубами.
– Это был Брилл, – хриплым шепотом объяснил Гарион. – Они с Силком подрались, и Силк сбросил его со стены.
Мендореллен заглянул через покрытый изморозью парапет.
– Высоко то как, – промолвил он.
– Верно подмечено, – согласился Силк. Бэйрек хохотнул и молча положил большую руку на плечо Силку.
Тут подошли Дерник и Релг.
– Нам придется пройти через весь храм, – тихо сказал Белгарат. – Опустите капюшоны как можно ниже и не поднимайте головы. Идите цепочкой и бормочите себе под нос, как будто молитесь. Если кто-нибудь с нами заговорит, отвечать буду я. Каждый раз, когда ударит гонг, поворачивайтесь к алтарю и кланяйтесь. – Он повел их к тяжелой, окованной ржавыми железными полосами двери, оглянулся, убедился, что все идут друг за другом, повернул щеколду и потянул дверь.
В храме, освещенном тусклым багровым мерцанием, пахло, как в склепе. Дверь, через которую они вошли, вела на балкон, тянувшийся под куполом храма. По краю балкона шла каменная балюстрада, колонны располагались на равном расстоянии одна от другой. Промежутки между колоннами были завешены той же грубой, тяжелой материей, из которой шились мергские одежды. С другой стороны в стене были двери в глубоких каменных нишах. Гарион заключил, что балкон этот используется служителями храма, когда тем надо куда-то пойти по делу..
Как только все они вышли на балкон, Белгарат скрестил руки на груди и повел их медленным размеренным шагом, громко и низко распевая что-то непонятное.
Снизу донесся вопль, пронзительный, исполненный боли и ужаса. Гарион невольно взглянул сквозь разошедшийся занавес на алтарь. До конца жизни он жалел, что сделал это.
Круглые стены храма были построены из полированного черного камня. Прямо за алтарем находилась огромная стальная маска, начищенная до зеркального блеска, – лицо Торака, прообраз тех стальных масок, которые носили гролимы. Лицо было несомненно прекрасно – и все же невероятно зловеще. В нем была жестокость, превосходящая всякое человеческое понимание. Перед изображением Торака толпой стояли на коленях мерги и жрецы-гролимы. Они пели невнятным хором на десятке разных наречий. Алтарь помещался на помосте прямо перед блистающей маской. Дымящиеся жаровни на железных треногах располагались по углам залитого кровью алтаря, прямо перед помостом уходила вглубь большая квадратная яма. Из неё вырывались красные языки пламени, черный чадящий дым клубами поднимался к куполу.
Шесть гролимов в черных мантиях и стальных масках стояли вокруг алтаря, держа навесу нагое тело. Раб был уже мертв, грудь у него была вспорота, как у заколотой свиньи. Один гролим стоял у алтаря, воздев руки к изображению Торака. В правой он держал изогнутый нож, в левой – сочащееся кровью человеческое сердце.
– Воззри на нашу жертву, Бог Дракон энгараков! – вскричал он громогласно, потом повернулся и положил сердце на горящую жаровню. От жаровни повалил смешанный с паром дым, сердце, шипя, превратилось в угли. Где-то под полом ухнул железный гонг, от звона его задрожал воздух. Мерги и гролимы-надсмотрщики с воем прижались лицами к полу.
Гарион почувствовал, что чья-то рука пригибает ему плечо. Силк, повернувшись к кровавому алтарю, кланялся. Превозмогая подкатывающую тошноту, Гарион неуклюже поклонился.
Шесть гролимов подняли безжизненное тело и почти небрежно сбросили в яму у помоста. Пламя взметнулось, посыпались искры и повалил густой черный дым.
Гариона обуял гнев. Неосознанно он начал собирать волю, намереваясь одним всесокрушающим ударом высвобожденной энергии разнести в пыль и прах мерзостный алтарь и кошмарную маску за ним.
– Белгарион, – резко сказал голос внутри его сознания. – Не вмешивайся. Еще не время.
– Мне этого не вынести, – взъярился про себя Гарион. – Я должен что-то сделать
– Нет. Не сейчас. Ты поднимешь на ноги весь город. Расслабь волю, Белгарион.
– Делай, как он говорит, Гарион, – прозвучал в его мозгу голос тети Пол. Невысказанное взаимопонимание промелькнуло между сознанием тети Пол и тем, другим, разумом. Гарион беспомощно дал гневу и воле вытечь из него.
– Эта гнусность долго не продлится, Белгарион, – заверил его голос. – Уже сейчас земля собирает силы, чтобы навсегда избавиться от неё. – И голос смолк.
– Что вы здесь делаете? – кто-то спросил хрипло. Гарион оторвал взгляд от ужасной сцены внизу. Гролим в мантии и маске стоял перед Белгаратом, преграждая ему путь
– Мы слуги Торака, – отвечал старик с гортанным мергским акцентом.
– Все мы в Рэк Ктоле слуги Торака, – сказал гролим. – Вы не присутствуете при ритуале жертвоприношения. Почему?
– Мы паломники из Рэк Хагги, – объяснил Белгарат, – и только что прибыли в город. Нам приказано предстать перед иерархом Рэк Хагги немедленно по прибытии сюда. Суровый долг помешал нам участвовать в празднестве.
Гролим подозрительно хмыкнул.
– Не укажет ли досточтимый жрец Бога-Дракона, где покои нашего иерарха? Темный храм нам незнаком.
Снизу снова донесся вопль. Когда громыхнул железный гонг, гролим повернулся в сторону алтаря и поклонился. Белгарат кивком головы велел остальным сделать то же и поклонился сам.
– Идите к предпоследней двери, – сказал гролим, видимо, удовлетворенный этим выражением религиозного рвения, – за ней – лестница в покои иерархов.
– Мы бесконечно благодарны жрецу темного божества, – кланяясь, сказал Белгарат.
Они цепочкой прошли мимо гролима в стальной маске, опустив головы, скрестив руки на груди и бормоча себе под нос.
– Мерзость! – задохнулся Релг. – Непотребство! Поношение!
– Не поднимай головы, – прошептал Силк. – Вокруг нас гролимы.
– Если Ал дарует мне силы, я не успокоюсь, доколе Рэк Ктол не обратится в руины, – пылко прошептал Релг.
Белгарат подошел к резной деревянной двери почти в конце балкона и осторожно её приоткрыл.
– Наблюдает ли еще за нами тот гролим? – шепотом спросил он Силка.
Силк обернулся на стоящего в отдалении жреца.
– Да Подожди… вот он пошел… Все, балкон пуст.
Чародей приоткрыл дверь и шагнул к последней двери на балконе. Осторожно потянул ручку – дверь открылась. Он нахмурился.
– Прежде она всегда бывала заперта, – прошептал он.
– Ты думаешь, это западня? – спросил Бэйрек. Рука его нырнула под мергское одеяние, нащупывая рукоять меча.
– Возможно, но выбора у нас нет.
Белгарат распахнул дверь. Они вошли внутрь. Снизу опять донесся вопль. Дверь медленно закрылась за ними в ту секунду, когда следующий удар гонга сотряс каменное основание храма. Они двинулись вниз по тускло освещенной винтовой лестнице. Каменные ступени были стерты, крутая лестница все время поворачивала вправо.
– Мы сейчас у самой внешней стены? – спросил Силк, касаясь рукой каменных плит слева от лестницы. Белгарат кивнул.
– Лестница ведет в личные покои Ктачика. Они спускались все ниже. Плиты сменились сплошной каменной стеной.
– Он живет под городом? – изумился Силк.
– Да, – ответил Белгарат. – Он построил себе что-то вроде выступающей из скалы подвесной башни.
– Странная причуда, – сказал Дерник.
– Ктачик – вообще странная личность, – сказала тетя Пол мрачно.
Белгарат остановил их.
– Лестница уходит еще футов на сто вниз, – прошептал он. – У дверей в башню стоят два стражника. Даже Ктачик не может их убрать – чего бы он там ни задумал.
– Чародеи? – тихо спросил Бэйрек.
– Нет. Это, скорее, почетный караул, а не настоящая охрана. Обычные гролимы.
– Тогда мы стремительно их атакуем.
– Этого не потребуется. Я сумею подвести вас достаточно близко, а там действуйте мгновенно и тихо. – Старик сунул руку под мергское одеяние и вытащил перевязанный черной лентой пергаментный свиток. Потом он пошел вниз, Бэйрек и Мендореллен не отставали.
За поворотом лестницы блеснул свет. Они увидели каменный пол и что-то вроде большой, вырубленной в камне прихожей. Перед гладкой черной дверью стояли, сложив руки на груди, два жреца.
– Кто приближается к святилищу? – спросил один, берясь за рукоять меча.
– Гонец, – торжественно объявил Белгарат. – Я несу повелителю послание от иерарха Рэк Госка. – Он поднял над головой свиток.
– Приблизься, гонец.
– Да будет прославлено имя верховного жреца, – провозгласил Белгарат, спускаясь по лестнице вместе с Бэйреком и Мендорелленом. Сойдя с последней ступеньки, он встал перед стражами.
– Сим я исполняю порученную мне обязанность, – объявил он, протягивая пергамент.
Один из стражей потянулся за свитком, но Бэйрек могучей рукой обхватил его запястье. Другая рука чирека сомкнулась на горле изумленного гролима.
Второй страж схватился было за меч, но захрипел и согнулся пополам – это Мендореллен воткнул ему в грудь длинный трехгранный клинок. С жуткой сосредоточенностью рыцарь повернул рукоять, еще глубже погружая кинжал в тело гролима. Страж дернулся – клинок достиг сердца – и с коротким стоном повалился на пол.
Широкие плечи Бэйрека напряглись, послышался хруст костей. Ноги стража конвульсивно дернулись, потом он обмяк.
– Так-то лучше, – пробормотал Бэйрек, отпуская тело.
– Вы с Мендорелленом оставайтесь здесь, – сказал им Белгарат. – Я не хочу, чтобы мне мешали, когда я войду внутрь.
– Мы позаботимся, – пообещал Бэйрек. – А с этими что? – Он указал на мертвых стражей.
– Убери их, Релг, – коротко приказал Белгарат.
Силк быстро повернулся спиной. Релг опустился на колени и уперся руками в мертвых стражей. Раздалось негромкое шуршание, и тела начали погружаться в каменный пол.
– Левая нога торчит, – отрешенно заметил Бэйрек.
– Обязательно надо об этом говорить? – спросил Силк.
Белгарат набрал в грудь побольше воздуха и взялся за железную дверную ручку.
– Ладно, – сказал он тихо. – Идем. – И открыл дверь.
Глава 27
Сокровища империй лежали за черной дверью. Горы блестящих золотых монет – несметное богатство – громоздились на полу, среди монет ярко вспыхивали небрежно разбросанные там и сям кольца, браслеты, цепи и короны. Кроваво-красные слитки из энгаракских рудников, сложенные у стен в штабеля, соседствовали с открытыми сундуками, наполненными крупными алмазами. Посреди комнаты стоял большой стол, усыпанный рубинами, сапфирами и изумрудами размером с куриное яйцо. На тяжелых бордовых портьерах, скрывающих окна, висели нити розоватого жемчуга и черного янтаря.
Белгарат ступал пружинисто, словно зверь, который подкрадывается к добыче, глаза его быстро скользили по сторонам. Не глядя на сокровища, он по пушистому ковру пересек комнату. Следующая комната оказалась хранилищем премудрости: туго скрученные свитки заполняли уходящие к потолку стеллажи, кожаные корешки книг выстроились на полках, как шеренги солдат. Столы в этой комнате были уставлены стеклянной химической посудой и диковинными механизмами из меди и железа, с винтами, колесами, цепями и приводными ремнями.
В третьей комнате стоял огромный золотой трон под черным бархатным балдахином. Через подлокотник была перекинута горностаевая мантия, на сиденье лежали скипетр и тяжелая золотая корона. Карта на мозаичном полу, насколько Гарион мог понять, изображала весь мир.
– Зачем все это? – спросил Дерник приглушенно.
– Здесь Ктачик развлекается. – Лицо тети Пол выражало отвращение. – У него много пороков, и каждому он отводит отдельное помещение.
– Тут его нет, – пробормотал Белгарат. – Нам придется подняться на следующий этаж. – Он повел их обратно и двинулся по лестнице, которая вилась вдоль внутренней стены башни.
Комната наверху внушала ужас. Посередине стояла дыба, со стен свисали бичи и кнуты. Жуткие стальные инструменты правильными рядами лежали на столе у стены – крючья, иглы, кошмарные пилы, между зубьями которых еще сохранились остатки мяса и костей. Вся комната была пропитана запахом крови.
– Дальше вы с Силком идите вдвоем, отец, – сказала тетя Пол. – В комнатах на этом этаже есть такое, чего Гариону, Дернику и Релгу видеть не следует.
Белгарат кивнул и направился к двери, Силк за ним. Спустя несколько минут они вернулись через другую дверь Лицо у Силка было зеленоватое.
– Необычные извращения, правда? – заметил он с содроганием.
Лицо у Белгарата было угрюмым.
– Мы поднимемся еще выше, – сказал он тихо. – Он на самом верху. Я так и предполагал, но должен был убедиться наверняка.
Когда они приближались к последнему этажу, Гарион ощутил, как внутри него разливается и трепещет некое мерцание и несмолкающее пение переполняет его. Родинка на правой руке засветилась
В первой комнате верхнего этажа стоял каменный алтарь, над ним нависало стальное изображение Торака. Сверкающий нож с запекшейся на рукояти кровью лежал на алтаре, в камень тоже впиталась кровь. Белгарат теперь двигался быстрыми кошачьими шагами, лицо его было исполнено решимости. Он поглядел на одну дверь за алтарем, покачал головой и направился к другой, закрытой, двери в дальней стене. Он легонько коснулся дерева пальцами и кивнул.
– Он здесь, – проговорил старик с удовлетворением. Он набрал в грудь воздуха и неожиданно ухмыльнулся. – Давненько я этого ждал, – сказал он.
– Не тяни время, отец, – нетерпеливо сказала тетя Пол.
Глаза у неё были стальные, белый локон на лбу сверкал, как иней.
– Когда мы войдем внутрь, оставайся в стороне, Пол, – напомнил Белгарат. – И ты, Гарион, тоже. Это наше с Ктачиком дело.
– Ладно, отец, – ответила тетя Пол.
Белгарат толкнул дверь. Комната была совершенно голая: ни ковра на каменном полу, ни занавесок на круглых, глядящих в темноту окнах. Простые свечи горели в подсвечниках по стенам, простой стол стоял посреди комнаты. За столом, спиной к двери, сидел человек в черном капюшоне и глядел на железный ларец. От того, что лежало в этом ларце, все тело Гариона затрепетало, пение в голове заглушило все внешние звуки.
Перед столом стоял маленький белокурый мальчик и тоже смотрел в ларец. На нем была перепачканная полотняная рубаха и грязные башмачки. Хотя и тени мысли не читалось на его лице, оно лучилось нежной невинностью, от которой щемило сердце.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30