Когда на следующее утро они тронулись в путь, Гарион ощутил странный, гнилостный запах.
– Что это воняет? – спросил он.
– Ктокский Тарн, – отвечал Белгарат. – Все, что осталось от бывшего моря. Оно пересохло бы столетия назад, но его питают подземные родники.
– Пахнет тухлыми яйцами, – сказал Бэйрек.
– В здешних подземных водах много сероводорода Я бы не стал пить из озера.
– Я и не собирался. – Бэйрек наморщил нос.
Ктокский Тарн оказался большим мелким озером. Он был заполнен маслянистой водой, от которой пахло так, словно в неё свалили всю дохлую рыбу мира. В морозном воздухе над поверхностью воды поднималось марево, и струи зловонного пара ударяли путникам в ноздри. Когда они доехали до южной оконечности озера, Белгарат приказал остановиться.
– Впереди очень опасный отрезок пути, – сурою сказал он. – Не позволяйте лошадям уклоняться с дороги. Следите, чтобы они ступали на твердую почву. Надежная на вид земля может оказаться вовсе не такой твердой, а нам придется одновременно следить и за многим другим. Смотрите на меня и повторяйте мои действия. Когда я остановлюсь – останавливайтесь. Когда я поскачу – скачите. – Он с сомнением посмотрел на Релга. Тот повязал вокруг глаз еще один кусок материи, отчасти чтобы защитить их от света, отчасти чтобы не видеть необъятного неба над головой.
– Я поведу его лошадь, дедушка, – предложил Гарион. Белгарат кивнул.
– Полагаю, иного выхода нет.
– Рано или поздно ему придется себя преодолеть, – сказал Бэйрек.
– Может быть, но сейчас не время и не место. Едем. – Старик поехал осторожным шагом.
Низина перед ними дышала дымом и паром. Они проехали мимо большой серой лужи. Грязь в луже пузырилась и булькала, а из середины бил чистый родничок, весело пенился и давал начало горячему ручейку, текущему через грязь.
– По крайней мере, здесь теплее, – заметил Силк. Под тяжелым шлемом лицо Мендореллена покрылось испариной.
– Гораздо теплее, – согласился он. Белгарат ехал медленно, слегка повернув голову, и чутко вслушивался.
– Стой! – вдруг приказал он.
Они натянули поводья.
Прямо перед ними очередная лужа взорвалась, и фонтан жидкой серой грязи взметнулся на тридцать футов вверх. Несколько минут гейзер извергался, потом постепенно сник.
– Ну! – выкрикнул Белгарат. – Скачем! – Он пришпорил лошадь, и они пронеслись над все еще колеблющейся поверхностью лужи. Лошадиные копыта взметнули жидкую грязь, разлившуюся на их пути. Как только лужа осталась позади, старик снова поехал медленно, склонив голову набок.
– К чему он прислушивается? – спросил Бэйрек тетю Пол.
– Гейзеры, прежде чем извергнуться, производят некий шум, – сказала она.
– Я ничего не слышал.
– Ты не знал, к чему прислушиваться. Гейзер у них за спиной снова забил.
– Гарион! – крикнула тетя Пол резко, когда он обернулся поглядеть на бьющую из лужи грязевую струю. – Смотри, куда едешь.
Он тут же посмотрел вперед. Земля казалась вполне обычной:
– Осади назад, – сказала тетя Пол. – Дерник, возьми поводья лошади Релга.
Дерник взял поводья, Гарион начал поворачивать скакуна.
– Я сказала, осади, – повторила она.
Конь Гариона ступил передним копытом на твердую с виду почву, и копыто тут же провалилось. Гарион резко натянул поводья, конь с трудом вытащил ногу и отступил, дрожа. Осторожно, шаг за шагом Гарион заставлял лошадь пятиться.
– Зыбун. – Даже у Силка перехватило дыхание.
– Они везде вокруг нас, – кивнула тетя Пол. – Не съезжайте с дороги.
Силк с отвращением разглядывал, как зыбун затягивает след, оставленный лошадиным копытом.
– Насколько он глубок?
– Достаточно, – ответила тетя Пол.
Они поехали дальше, тщательно выбирая дорогу между болотом и зыбучими песками, часто останавливаясь, когда гейзеры – некоторые грязевые, некоторые из пенной кипящей воды – выстреливали в воздух. К вечеру, когда они выехали на кромку твердой земли, окаймляющую дышащее паром болото, все обессилели от долгого напряжения, которое потребовалось, чтобы пересечь эту жуткую местность.
– Придется ли нам еще ехать через такое? – спросил Гарион.
– Нет, – ответил Белгарат. – Мы на южном краю Тарна.
– А объехать мы бы его не смогли? – спросил Мендореллен.
– Это было бы гораздо дольше. Кроме того, болото задержит преследователей.
– Что это? – воскликнул вдруг Релг.
– О чем ты?
– Я услышал что-то впереди – звон, как будто ударили камнем о камень.
Гарион почувствовал на лице быструю волну, как бы невидимое колыхание воздуха, и понял, что тетя Пол мысленно ощупывает местность.
– Мерги! – сказала она.
– Сколько? – спросил Белгарат.
– Шесть и гролим. Они поджидают нас за гребнем.
– Всего шесть? – разочарованно переспросил Мендореллен.
Бэйрек ухмыльнулся.
– Легкое увеселение.
– Ты становишься еще хуже него, – сказал чиреку Силк.
– Как мыслишь ты, милорд, надобно ли нам составить план? – спросил Мендореллен Бэйрека.
– Да нет, – ответил Бэйрек. – Их всего шесть Поехали, расстроим им засаду.
Два воителя двинулись вперед, проверяя, свободно ли ходят в ножнах мечи.
– Солнце уже село? – спросил Гариона Релг.
– Садится.
Релг стащил с глаз повязку. Он тут же наморщился и плотно сощурил глаза.
– Они у тебя заболят, – сказал ему Гарион. – Ты бы лучше подождал, пока совсем стемнеет.
– Они могут мне понадобиться, – сказал Релг. Они въезжали на гребень, за которым ждали в засаде мерги.
Противники внезапно появились из-за груды черных камней и поскакали прямо на Мендореллена и Бэйрека, размахивая мечами. Оба воина были, однако, готовы, и ответили без того промедления, которое могло бы дать врагу преимущество. Мендореллен направил коня на одного из мергов, на скаку вытаскивая меч. Привстав в стременах, он нанес сопернику сокрушительный удар по голове, разрубив её надвое. Его тяжелый боевой конь грудью ударил мергскую лошадь, и та, не выдержав столкновения, тяжело повалилась на умирающего всадника. Бэйрек, тоже поскакавший навстречу нападающим, тремя мощными ударами разрубил противника, забрызгав алой кровью песок и камни вокруг.
Третий мерг заехал Мендореллену в тыл и ударил рыцаря сзади, но лезвие со звоном скользнуло по стальному доспеху, не причинив вреда. Мерг в ярости поднял меч, чтобы ударить снова, но обмяк и сполз с седла, когда искусно брошенный Силком кинжал угодил ему в шею, под самое ухо.
Из-за камней выступил гролим в темном одеянии и блестящей стальной маске. Гарион явственно ощутил, как ликование жреца сменяется отчаянием при виде того, как Бэйрек и Мендореллен методично крошат его воинов на куски. Гролим напрягся, и Гарион понял: он собирает волю, чтобы ударить. Но он опоздал. Релг был уже рядом. Широкие плечи алгоса напряглись, когда он жилистыми руками ухватил жреца за ворот черного одеяния. Без видимого усилия он оторвал противника от земли и прижал спиной к гладкой поверхности огромного валуна.
Сперва казалось, что Релг намеревается держать своего брыкающегося пленника прижатым к камню, пока на помощь не подоспеют другие, но это было не так. Напряжение его плеч показывало, что он еще не довершил начатое. Гролим молотил кулаками по голове и плечам Релга, но Релг давил его неумолимо. Камень, к которому был приперт гролим, казалось, слегка заколебался рядом с его телом.
– Релг… нет!.. – Голос Силка звучал умоляюще.
Одетый в черное гролим, судорожно размахивая руками, уходил в камень. Релг давил с жуткой неторопливостью. Гролим ушел глубже в валун, и камень сомкнулся за ним. Торчащие из камня руки жреца, судорожно сжатые в кулаки, продолжали дергаться и после того, как исчезло все тело. Тогда Релг вытащил свои руки из валуна, оставив гролима внутри. Две торчащие из камня ладони разжались в безмолвной мольбе и застыли.
За спиной у себя Гарион услышал утробный звук – Силк пытался унять тошноту.
Бэйрек и Мендореллен теперь сражались с тремя оставшимися мергами. Морозный воздух дрожал от звона мечей. Один из мергов с широко открытыми от ужаса глазами повернул лошадь и поскакал прочь. Не говоря ни слова, Дерник отцепил от седла топор и устремился за ним. Однако вместо того чтобы зарубить противника, кузнец двинулся ему наперерез, оттесняя назад. Насмерть перепуганный мерг плашмя ударил лошадь мечом и поскакал через гребень Дерник, не отставая, мчался следом.
Последние два мерга упали замертво. Бэйрек и Мендореллен безумными от возбуждения глазами оглядывались в поисках остальных противников.
– Где еще один? – спросил Бэйрек.
– Дерник за ним гонится, – сказал Гарион.
– Нельзя, чтобы он ушел. Он приведет остальных.
– Дерник все сделает, – сказал Белгарат. Бэйрек нахмурился.
– Дерник – хороший человек, но не воин. Наверное, мне стоит ему помочь.
Из-за гребня вдруг донесся отчаянный вопль, потом другой; третий резко оборвался, и наступила тишина.
Через несколько минут на гребень выехал Дерник. Он был один, и лицо его было нахмурено.
– Что там? – спросил Бэйрек. – Он не ускакал? Дерник покачал головой.
– Я загнал его в болото, и он угодил в зыбун.
– Почему ты не зарубил его топором?
– Мне трудно ударить человека, – ответил Дерник. Силк, все еще зеленовато бледный, уставился на него.
– Значит, вместо того чтобы ударить, ты загнал его в зыбун и смотрел, как он тонет? Дерник, это ужасно!
– Кто умер, тот умер, – ответил кузнец с необычной для него жесткостью. – Раз все кончилось, не все ли равно, как это произошло. – Он поглядел задумчиво. – Хотя лошадь мне действительно жаль.


Глава 24

Все следующее утро они ехали вдоль гребня на восток. Зимнее небо над головой было голубым, солнце совсем не грело. Релг снова завязал глаза и, борясь с паникой, бормотал молитвы. Несколько раз они видели на юге, среди песка и солончаков, облака пыли, но так и не поняли, что это – мерги-дозорные или просто ветер.
В полдень задуло с юга. Огромное чернильное-черное облако скрыло рваные очертания южных пиков. Со зловещей неумолимостью облако ползло к путникам, под его закопченным подбрюшьем вспыхивали молнии.
– Нехорошая буря приближается, Белгарат, – проворчал Бэйрек, глядя на облако. Белгарат покачал головой.
– Это не буря, – ответил он. – Это пепел. Вулкан снова извергается, и ветер несет облако на нас. Бэйрек скривился, потом поежился.
– По крайней мере, когда он начнет падать, мы сможем больше не опасаться, что нас увидят, – сказал он.
– Гролимы будут искать нас не глазами, Бэйрек, – напомнила тетя Пол.
Белгарат почесал бороду.
– Полагаю, что мы должны предпринять ответные шаги.
– Такой большой отряд трудно заслонить, отец, – заметила тетя Пол. – Да еще лошади.
– Я думаю, ты управишься, Пол. У тебя это всегда отлично получалось.
– Я смогу держать свою сторону, если ты будешь держать свою, Старый Волк.
– Боюсь, Пол, что не смогу тебе помочь. Сам Ктачик нас ищет. Я уже несколько раз его чувствовал и должен буду сосредоточиться на нем. Если он решит ударить по нам, то будет действовать молниеносно. Я должен быть наготове и не могу отвлекаться на заслон.
– Одной мне с этим не справиться, отец – возразила она. – Никто не может в одиночку охватить столько людей и лошадей.
– Гарион тебе поможет.
– Кто, я? – Гарион оторвал взгляд от зловещего облака и уставился на деда.
– Он никогда этого прежде не делал, отец, – заметила тетя Пол.
– Все равно ему когда-то придется учиться.
– Сейчас едва ли подходящее время для экспериментов.
– Он отлично справится. Потренируй его немного, чтобы он сообразил, что к чему.
– Что именно мне нужно делать? – спросил Гарион с опаской.
Тетя Пол сурово взглянула на Белгарата, потом повернулась к Гариону.
– Я объясню тебе, милый, – сказала она. – Прежде всего ты должен оставаться спокойным. Это вовсе не так и сложно.
– Но ты только что говорила…
– Неважно, что я говорила, милый. Главное, слушай внимательно.
– Что именно я должен делать? – повторил он с сомнением.
– Прежде всего расслабься, – ответила она, – и думай о песке и камнях.
– И все?
– Пока все. Сосредоточься. Он подумал о песке и о камнях.
– Нет, Гарион, не о белом песке. О черном, который вокруг нас.
– Ты этого не говорила.
– Я думала, это не обязательно. Белгарат рассмеялся.
– Может быть, ты хочешь это сделать, отец? – спросила она сердито. Потом опять повернулась к Гариону. – Давай снова, милый. Постарайся на этот раз сделать правильно.
Он сосредоточился.
– Уже лучше, – сказала она. – Теперь, когда образ песка и камней в твоей голове окрепнет, как бы вытолкни этот образ внутрь полукруга, который охватывает часть пространства справа от тебя. Левую сторону я возьму на себя.
Он напрягся. Это было самое трудное из того, что ему когда-нибудь приходилось делать.
– Не толкай так сильно, Гарион. Образ идет складками, и мне трудно с тобой соединиться. Держи его ровным и гладким.
– Извини. – Он разгладил.
– Как, на твой взгляд, отец? – спросила она старика. Гарион почувствовал чуткое прикосновение к образу, который держал в голове.
– Неплохо, Пол, – сказал Белгарат. – Совсем неплохо. У мальчика талант.
– Что именно мы делаем? – спросил Гарион. Несмотря на холод, лоб его покрылся испариной.
– Вы делаете заслон, – сказал ему Белгарат. – Вы окружаете себя образом песка и камней, а он сливается с настоящими камнями и песком вокруг нас. Когда гролимы мысленно нас выслеживают, они ищут людей и лошадей. Они не замечают нас, потому что видят только песок и камни.
– Это все, что от нас требуется? – Гариону понравилось, что все так просто.
– Не совсем, – сказала тетя Пол. – Придется еще растягивать заслон, чтобы он охватил всех нас. Давай потихоньку, фут за футом.
Это оказалось сложнее. Ткань образа несколько раз рвалась, пока Гариону удалось растянуть её настолько, чтобы удовлетворить тетю Пол. Он чувствовал, что там, где их воображаемые картинки соединяются, почему-то сливаются и их сознания.
– По-моему, теперь у нас получилось, отец, – сказала тетя Пол.
– Я говорил тебе, он сумеет, Пол. Багряно черное облако зловеще катилось к ним по небу, из-под него доносилось глухое ворчание громовых раскатов.
– Если пепел будет такой же, как в Найссе, нам придется ехать вслепую, Белгарат, – сказал Бэйрек.
– Не тревожься, – откликнулся чародей. – Я обнаружил Рэк Ктол. Не одни гролимы могут определять направление таким образом. Едем дальше.
Они опять поехали вдоль гребня. Облако скрыло уже полнеба. Гром гремел беспрерывно, в кипящих черных клубах вспыхивали молнии. Они были сухие, трескучие. Это миллионы крохотных частиц терлись друг о друга, вызывая чудовищный статический разряд. Когда в холодном воздухе начали оседать первые черные пылинки, отряд вслед за Белгаратом спустился с гребня на песок.
К концу первого часа Гарион обнаружил, что держать мысленный образ стало гораздо легче. Теперь ему уже не требовалось напрягать все свое внимание, как поначалу. К концу второго часа это было уже не более чем нудно. Чтобы развеять скуку, Гарион подумал об огромном скелете, который они видели, съезжая в низину. Скрупулезно он воссоздал его и поместил в то изображение, которое держал в голове. В целом скелет выглядел неплохо, и это было хоть какое то занятие.
– Гарион, – сказала тетя Пол сердито, – брось заниматься творчеством.
– А что?
– Думай о песке. Скелет по-своему мил, но с одной стороной выглядит несколько странновато.
– Одной стороной?
– С моей стороны изображения нет никакого скелета – только с твоей. Давай попроще, Гарион. Не перебарщивай.
Они ехали, закутав лица, чтобы едкий пепел не забивался в нос и в рот. Гарион почувствовал испытующее прикосновение к образу, который держал в голове, словно что-то легонько колотилось в его мозг. На ощупь оно было как извивающийся головастик, один из тех, которых он ловил когда то на Фолдоровой ферме.
– Держи крепче, Гарион, – сказала тетя Пол. – Это гролим.
– Он нас видит?
– Нет. Вот он прошел мимо. – И пульсирующее прикосновение исчезло.
Ночь они провели за еще одной кучей камней, которые во множестве были рассеяны по пустыне. Дерник снова соорудил из камней и полога укрытие. Они поужинали хлебом и вяленым мясом. Огня не разводили. Тетя Пол и Гарион поочередно держали над ними изображение голого песка, как зонтик. Гарион обнаружил, что, когда не двигаешься, это гораздо легче.
На следующий день пепел еще падал, но небо уже не было таким непроглядно черным, как вчера.
– По-моему, проясняется, Белгарат, – сказал Силк, когда они седлали коней. – Если тучу пронесет, мы снова будем натыкаться на патрули.
Старик кивнул.
– Нам стоит поторопиться, – согласился он. – Я знаю место, где мы сможем спрятаться, – лигах в пяти севернее города. Я хочу добраться туда раньше, чем пепел осядет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30