Ястреб, парящий в вышине, выкрикивал одинокий гимн ветру и яростной радости убийства. Гарион в благоговейном страхе вслушивался в мир слов, которыми внезапно наполнился воздух.
Тетя Пол посмотрела на него серьезно.
– Это начало, – сказала она, не входя в объяснения.
Мир, открывшийся Гариону, так его захватил, что он сперва и не заметил двух седовласых старцев, которые стояли под высоким деревом, поджидая отряд. Они были в одинаковых голубых одеяниях, оба с длинными волосами, оба чисто выбриты. Когда Гарион их увидел, ему показалось, что у него двоится в глазах, – такие они оказались одинаковые.
– Белгарат, брат наш, – сказал один, – сколько лет…
– …сколько зим, – закончил другой.
– Белтира, – сказал Белгарат, – Белкира. – Он спешился и обнял близнецов.
– Милая крошка Полгара, – сказал один.
– Долина без тебя… – подхватил другой.
– …опустела, – закончил первый и, обернувшись к брату, похвалил:
– Очень поэтично.
– Спасибо, – скромно отвечал тот.
– Это мои братья, Белтира и Белкира, – сообщил Белгарат спутникам, которые уже слезали с коней. – И не старайтесь их различить. Никому этого еще не удавалось.
– Кроме нас, – хором сказали оба чародея.
– Я даже в этом не уверен, – с мягкой улыбкой откликнулся Белгарат. – Сознания ваши столь близки, что мысль, начатую одним, додумывает другой.
– Ты всегда все слишком осложняешь, отец, – сказала тетя Пол. – Это Белтира. – Она поцеловала одного благообразного старца. – А это Белкира. – Она поцеловала второго. – Я с детства научилась их различать
– Полгаре ведомы…
– … все наши тайны. – Близнецы улыбнулись, – А кто…
– … ваши спутники?
– Я думаю, вы их узнаете, – отвечал Белгарат. – Мендореллен, барон Во Мендор.
– Рыцарь-Защитник, – хором сказали близнецы, кланяясь.
– Принц Келдар Драснийский.
– Лучник, – сказали они.
– Бэйрек, граф Трелхеймский.
– Медведь Устрашающий. – Они с опаской взглянули на громадного чирека.
Бэйрек нахмурился, но промолчал.
– Хеттар, сын Чо-Хэга Олгарского.
– Повелитель Коней.
– И Дерник из Сендарии.
– Человек с Двумя Жизнями, – пробормотали они с глубоким уважением. Дерник был озадачен.
– Се'Недра, принцесса Толнедры.
– Королева Мира, – отвечали они с глубоким поклоном.
Се'Недра нервно рассмеялась.
– А это может быть…
– … только Белгарион, – сказали они, сияя от радости. – Избранный. – И близнецы одновременно возложили руки на голову Гариона. – Здрав будь, Белгарион, Верховный Владыка, Первый Во Всем, Надежда Мира Гарион, донельзя смущенный этим странным благословением, кое-как кивнул.
– Если эта слащавая идиллия не прекратится, меня стошнит, – объявил новый голос, резкий и трескучий. Говорящий только что вышел из за дерева – приземистый старик, очень грязный и исключительно безобразный. Ноги у него были кривые и шишковатые, словно корни старого дуба, плечи – широченные, руки свисали ниже колен. На спине красовался огромный горб, а сморщенная физиономия казалась карикатурой на человеческое лицо. Спутанные седые волосы и борода торчали клочьями, из них виднелись ветки и обрывки листьев. На жутком лице читались отвращение и злоба.
– Белдин, – смиренно сказал Белгарат, – мы не знали наверняка, что ты придешь.
– Я и не пришел бы к тебе, неумеха несчастный, – рявкнул уродец. – Опять ты все испакостил, Белгарат. – Он обернулся к близнецам. – Жрать давайте, – коротко приказал он.
– Да, Белдин, – отвечали они и поспешно побежали прочь.
– И не возитесь там весь день, – крикнул он вдогонку.
– Ты сегодня в хорошем настроении, Белдин, – сказал Белгарат без тени иронии. – Что тебя так развеселило?
Отвратительный карлик осклабился, потом коротко, лающе рассмеялся.
– Я видел Белзидара. Он похож на неприбранную кровать. Чтой-то с ним не так, а мне это всегда приятно. – Милый дядя Белдин, – тетя Пол с нежностью обняла грязного уродца. – Я так по тебе скучала.
– И не пытайся очаровать меня, Полгара, – сказал он, хотя глаза его заметно помягчели. – Твоей вины тут не меньше, чем твоего отца. Я думал, ты за ним присмотришь. Как Белзидару удалось заполучить Око нашего повелителя?
– Мы думаем, он использовал дитя, – мрачно отвечал Белгарат. – Око не причинит вреда невинному. Карлик фыркнул.
– Невинных не бывает. Все люди испорчены от рождения. – Он опять посмотрел на тетю Пол. В глазах его читалось одобрение. – Жиреешь, – сказал он грубо. – Ляжки у тебя стали, как воловья повозка.
Дерник сжал кулаки и пошел на уродливого коротышку.
Карлик засмеялся и одной рукой ухватил кузнеца за полу рубахи. Безо всякого видимого усилия он поднял Дерника и отбросил на несколько шагов.
– Как бы тебе не пришлось начать свою вторую жизнь немедленно, – сказал он угрожающе.
– Поручи это мне, Дерник, – сказала тетя Пол. – Белдин, – спросила она холодно, – когда ты последний раз мылся?
Карлик пожал плечами.
– Месяца два назад я попал под дождь.
– Слабоватый был дождик. От тебя разит, как от нечищенного хлева.
Белдин широко ухмыльнулся.
– Девочка моя славная. – Он хихикнул. – А я-то боялся, что с годами твой язычок притупился.
И они принялись перебрасываться чудовищными оскорблениями, подобных которым Гарион ни разу в жизни не слышал. Сочные ругательства так и мелькали между ними только что не шипя на лету. Глаза Бэйрека расширились от изумления, Мендореллен то и дело бледнел и вздрагивал. Се'Недра, залившись краской, отбежала в сторону.
Однако чем страшнее были оскорбления, тем шире улыбался ужасный Белдин. Наконец тетя Пол выдала такой зверский эпитет, что Гарион весь съежился, а уродец покатился по траве, сотрясаясь от смеха и молотя землю кулачищами.
– Клянусь богами, мне тебя недоставало, Пол! – задыхаясь, выговорил он. – Иди ко мне, поцелуемся.
Она улыбнулась и с нежностью поцеловала грязную щеку.
– Шелудивый пес.
– Корова жирная. – Он, ухмыляясь, сдавил её в объятиях.
– Мне мои ребра еще пригодятся, дядюшка, – сказала она.
– Я еще ни разу не сломал тебе ни одного ребра, детка.
– Хорошо бы и дальше так.
Прибежали близнецы, принесли Белдину большую миску дымящейся похлебки и огромную кружку. Уродец с любопытством посмотрел на миску, потом наклонил её , вылил содержимое на землю и отбросил миску.
– Недостаточно плохо пахнет. – Сев на корточки, он принялся двумя руками запихивать еду в рот, время от времени сплевывая попавшие в неё камешки. Закончив с похлебкой, он поднес к губам кружку, шумно выхлебал и принялся чесать спутанные волосы перепачканными похлебкой руками. – Давайте вернемся к делу, – сказал он.
– Где ты был? – спросил его Белгарат.
– В Ктол Мергосе. Сидел на горе со времен битвы при Во Мимбре, наблюдал за пещерой, куда Белзидар отнес Торака.
– Пятьсот лет? – ахнул Силк. Белдин пожал плечами.
– Около того, – отвечал он безразлично. – Должен был кто-нибудь приглядывать за Обожженным, а у меня не было неотложных дел.
– Ты сказал, что видел Белзидара, – напомнила тетя Пол.
– С месяц назад. Он ворвался в пещеру, будто за ним черти гнались, и выволок Торака наружу. Потом обратился в стервятника и улетел с телом.
– Это, должно быть, произошло сразу после того, как Ктачик настиг его у найсанской границы и отнял Око, – пробормотал Белгарат.
– Не знаю, не знаю. Тут уже вы в ответе, не я. Мое дело было наблюдать за Тораком. Пепел на вас падал?
– Какой пепел? – спросил один из близнецов.
– Когда Белзидар вытащил Торака из пещеры, гора взорвалась – кишки из неё полетели. Полагаю, это как-то связано с силой, которой окружено тело Одноглазого. Когда я уходил, она еще извергалась.
– Мы гадали, из-за чего извержение, – заметила тетя Пол. – По всей Найссе выпало на дюйм пепла.
– Хорошо. Жалко, не больше.
– Видел ли признаки…
– … пробуждения Торака? – спросили близнецы.
– По-человечески говорить не можете? – спросил Белдин.
– Весьма сожалеем…
– … то наша природа.
Уродец с отвращением потряс головою.
– Ладно, что с вас взять? Нет. Торак ни разу не шевельнулся за пятьсот лет. Когда Белзидар его выволакивал, он был весь в плесени.
– Ты последовал за Белзидаром? – спросил Белгарат.
– Ясное дело.
– Куда он отнес Торака?
– Ты когда-нибудь думаешь головой, дурачина? В развалины Ктол Мишрака в Маллории, куда еще. На земле не так уж много мест, способных выдержать вес Торака, и это одно из них. Поскольку Белзидар должен держать Торака вне досягаемости Ктачика с Оком, это – единственное место, куда он мог его отнести. Маллорийские гролимы не признают власти Ктачика, так что Белзидар будет там в безопасности. Ему порядком придется заплатить за их помощь, но Ктачика они в Маллорию не пустят – разве что тот соберет всю мергскую армию и вторгнется туда.
– На это мы и надеемся, – сказал Бэйрек.
– Тебе предсказано быть медведем, а не ослом, – сказал Белдин. – Не рассчитывай на невозможное. Ни Ктачик, ни Белзидар не начнут эту войну сейчас – особенно когда Белгарион шляется по всему миру и грохочет, как землетрясение. – Он ухмыльнулся тете Пол. – Неужели ты не можешь научить его быть чуточку потише? Или твои мозги разжирели, как и твоя задница?
– Повежливее, дядя, – отвечала она. – Мальчик только входит в силу. Мы все сперва бываем немного неуклюжи.
– Некогда ему быть младенцем, Пол. Звезды сыплются в южном Ктол Мергосе, как отравленные тараканы, и мертвые гролимы стонут в могилах от Рэк Ктола до Рэк Хагги. Время не за горами, и он должен быть готов.
– Он будет готов, дядя.
– Может быть, – с кислой миной отвечал уродец.
– Ты возвращаешься в Ктол Мишрак? – спросил Белгарат.
– Нет. Повелитель велел мне оставаться здесь. У нас с близнецами куча дел и совсем мало времени.
– Он говорил…
– …также и с нами.
– Замолчите! – рявкнул Белдин. Он повернулся к Белгарату. – А ты теперь идешь в Рэк Ктол?
– Еще нет. Мы должны прежде побывать на Пролге. Мне надо побеседовать с Горимом и пополнить наш отряд еще одним членом.
– Я заметил, что с вами еще не все. Как насчет последней?
Белгарат развел руками.
– Это-то меня и тревожит. Я не нашел никаких её следов – а искал три тысячи лет.
– Ты слишком много времени искал по питейным заведениям.
– Знаешь, дядя, я тоже это заметила, – мило улыбаясь, сказала тетя Пол.
– Куда мы поедем после Пролги? – спросил Бэйрек.
– Думаю, в Рэк Ктол, – мрачно отвечал Белгарат. – Мы должны отобрать у Ктачика Око, и я уже давно намереваюсь всерьез побеседовать с этим мергским колдуном.


ЧАСТЬ 3


Глава 13

На следующее утро они повернули на северо-восток и двинулись к снежным вершинам Алголанда, блиставшим в солнечном свете над сочными травами Долины.
– Там снег, – заметил Бэйрек. – Ехать будет нелегко.
– Как всегда, – отозвался Хеттар.
– Ты и прежде бывал на Пролге? – спросил его Дерник.
– Несколько раз. Мы поддерживаем связь с алгосами. Наши поездки были по большей части визитами вежливости.
Принцесса Се'Недра ехала рядом с тетей Пол, на её личике было написано смущение. Наконец она не выдержала:
– Как вы его выносите, леди Полгара? Он такой безобразный.
– О ком ты, милая?
– Об этом ужасном карлике.
– О дяде Белдине? – удивилась тетя Пол. – Он всегда был такой. Надо просто поближе его узнать, и все.
– Но он говорил вам такие отвратительные вещи.
– Это его способ скрывать истинные чувства, – объяснила тетя Пол. – Он очень мягок и добр, но люди не ждут этого от него. Когда он был ребенком, его отовсюду гнали за его безобразие. Когда он пришел наконец в Долину, повелитель разглядел под его уродливой личиной красоту ума.
– А зачем он такой грязный? Тетя Пол пожала плечами.
– Он ненавидит свое уродливое тело, и потому не обращает на него внимания. – Она устремила на принцессу спокойный взгляд. – Проще простого судить обо всем по внешности, Се'Недра, – сказала она, – и суждение это обычно бывает неверным. Мы с дядей Белдином очень любим друг друга. Вот почему мы, не жалея сил, выдумываем столь изощренные оскорбления. Комплименты были бы лицемерием – в конце концов, он действительно очень безобразен.
– Я все равно ничего не понимаю, – призналась сбитая с толку Се'Недра.
– Любовь может проявлять себя самым странным образом, – сказала тетя Пол. Тон у неё был небрежный, но глаза, казалось, проникали в самую душу маленькой принцессы.
Се'Недра метнула быстрый взгляд на Гариона и тут же отвернулась, слегка покраснев.
Гарион пытался обдумать разговор между принцессой и своей теткой. Тетя Пол явно сказала девочке что-то важное, но что именно, он не понял.
Несколько дней они ехали по Долине, затем оказались в холмах, теснившихся у подножия горных вершин, называющихся страной Алголанд. И вновь времена года начали сменять друг друга. Когда они перевалили первый невысокий хребет, стояла ранняя осень, и речная долина за ним пылала красной листвой. На вершине второго, более высокого хребта листья уже облетели, и дующий со скал ветер принес с собой первый морозец. Небо хмурилось, клочья облаков висели на скалистых пиках. Дождь вперемежку со снегом то и дело налетал на них, пока они поднимались все выше и выше по скалистым склонам.
– Я думаю, нам пора поглядывать по сторонам, не появится ли Брилл, – как-то снежным вечером сказал Силк с надеждой. – Давненько мы его не видели.
– И вряд ли увидим, – отвечал Белгарат. – Мерги избегают появляться в стране Алголанд даже больше, чем избегают Долину. Алгосы терпеть не могут энгараков.
– Олорны тоже.
– Однако алгосы видят в темноте, – сказал ему старик. – Мерги, заехавшие в эти горы, как правило, не просыпаются после первой же ночевки. Я думаю, Брилл не должен нас тревожить.
– Жаль, – заметил Силк с некоторым разочарованием.
– Впрочем, внимательно смотреть по сторонам будет нелишним. В этих краях есть создания похуже мергов. Силк усмехнулся.
– Не преувеличены ли эти слухи?
– Ничуть.
– Область сия изобилует чудовищами, принц Келдар, – заверил Мендореллен маленького драснийца. – Несколько лет назад десяток неразумных молодых рыцарей из числа моих знакомцев, желая испытать доблесть свою и силу в схватке с диковинными зверями, заехали в эти горы. Не вернулся ни один.
Когда они перевалили через следующий хребет, то окунулись уже в настоящую зиму. Снег, падавший все гуще по мере их движения вверх, подхватывал ревущий ветер и кидал его прямо в лицо.
– Нам надо укрыться и переждать снегопад, – прокричал против ветра Бэйрек, удерживая хлопающую медвежью шубу.
– Давайте спустимся в следующую долину, – отвечал Белгарат, тоже сражаясь со своим плащом. – Там мы сможем спрятаться от ветра за деревьями.
Они двинулись к сосновой рощице у основания склона. Гарион плотнее закутался в плащ и наклонил голову, защищая лицо от дующего прямо в лоб ветра.
Густая поросль молодых сосенок заглушала ветер, но не защищала от снега, который продолжал виться вокруг.
– Сегодня мы далеко не уедем, Белгарат, – объявил Бэйрек, пытаясь стряхнуть с бороды снег. – Надо бы нам где-нибудь здесь окопаться и переждать до утра.
– Что это? – резко спросил Дерник, настороженно поднимая голову.
– Ветер, – пожал плечами Бэйрек.
– Нет. Прислушайтесь.
В свисте ветра до них донеслось пронзительное ржание.
– Смотрите, – указал Хеттар.
Сквозь пургу они увидели неясные, похожие на лошадиные очертания. Животных было около дюжины, и они шли по хребту, с которого путники только что съехали. За снежной завесой они казались почти призрачными. Прямо над отрядом стоял громадный жеребец, грива его и хвост развевались по ветру. Ржание его походило на пронзительный крик.
– Хрулги! – резко сказал Белгарат.
– Можем ли мы ускакать от них? – спросил Силк с надеждой.
– Сомневаюсь, – отвечал Белгарат. – Кроме того, они нас уже учуяли. Если мы попытаемся от них убежать, они выйдут по нашему следу на Пролгу.
– Тогда нам следует научить их бояться нашего следа и избегать его, – объявил Мендореллен, подтягивая ремень щита. Глаза его сверкали.
– Ты впадаешь в прежнюю слабость, Мендореллен, – сварливо заметил Бэйрек.
Лицо Хеттара сделалось таким же отрешенным, как когда он общался со своими лошадьми. Вдруг его передернуло, глаза наполнились отвращением.
– Ну? – спросила его тетя Пол.
– Это не лошади, – начал он.
– Мы это знаем, Хеттар, – ответила она. – Можешь ли ты что-нибудь с ними сделать? Например, отпугнуть? Он покачал головой.
– Они голодны, Полгара, – сказал он, – и они нас учуяли. Вожак имеет гораздо большую власть над табуном, чем если б они были лошадьми. Я мог бы напугать одного-двух из тех, кто послабее, – если бы не он.
– Значит, придется сражаться со всеми сразу, – мрачно сказал Бэйрек, пристегивая щит.
– Не думаю, – сказал Хеттар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30