Нет, пора свести счеты с Торком хотя бы за этих бедных малышей!— Эйрик тоже хочет быть джомсвикингом?— Нет, он мечтает стать приемышем при саксонском дворе, как дядя Хаакон, которому столько же лет, — презрительно бросил Тайкир, ковыряя в носу. — Говорит, мы, викинги, должны учиться у саксов, как выживать в их стране.Тайкир, покраснев, поспешно опустил глаза, словно боясь, что сказал слишком много.— А отец знает о его желании?— Нет, такое Эйрик не может ему сказать.Подумать только, как может отец так отдалять себя от детей! Необходимо немедленно что-то предпринять, как можно тактичнее убедить Торка стать отцом для своих сыновей, даже если придется при этом забыть об обете, данном джомсвикингам, и уехать в другую страну. Даже… если Торку придется взять Руби с собой…
С каждым днем тревога Руби росла — день собрания альтинга приближался, а Торк готовился к отъезду в Джомсборг. Чем кончится для нее судилище викингов? Если верить злобным взглядам викингов и работников, судьба ее предрешена.Если никто не желает помочь Руби, ей придется взять дело в свои руки, но для этого необходим план. И не просто план. Он должен быть безупречен на все сто процентов, лучший из всех планов в мире. Торку придется жениться на мне. Если он женится на Руби, никто из викингов пальцем тронуть ее не посмеет и она сможет стать матерью Эйрику и Тайкиру. Иного выхода нет.Руби решила посвятить в заговор Эллу.— Да ты совсем рехнулась! Я так и сказала, когда в первый день увидела тебя на пристани! — воскликнула Элла, пытаясь ускользнуть. — Может быть, у тебя в башке черви завелись! Готова об заклад побиться! Конечно, у многих в брюхе сидят черви, если попадается червивая еда, но они избавляются от них в сортире. А у таких, как ты, черви сидят в голове и не дают им покоя. Я слыхала даже о человеке, у которого они ползли из ушей. И…— Нет, нет, со мной все в порядке. Но неужели не понимаешь, что замужество с Торком спасет меня от этих злобных викингов, которые рады посадить мою голову на шест.Элла с сомнением покачала головой.— Эйрику и Тайкиру нужна семья. Может, стоит всем нам отправиться в другую страну, где опасность не будет грозить каждый час. А ты, если захочешь, поедешь с нами.Глаза Эллы заинтересованно блеснули.— Куда? В какую страну?Руби поколебалась:— Как насчет Исландии? Я слыхала, многие викинги селятся там.— Исландия?! — фыркнула Элла. — Да ты и впрямь не в себе! Морозить задницу в земле разбойников и воров! Скорее у лягушек крылья вырастут!Руби пожала плечами:— По правде говоря, я надеялась, что такое решение позволит мне вернуться в будущее.— Вот это здорово! Потащишь нас в Богом забытую дыру, а сама отправишься восвояси! И что мне тогда делать? Отламывать сосульки с ребячьих носов? Или играть в прятки с китами и тюленями?— Элла, но это не такой уж плохой план, — пыталась уговорить Руби, едва сдерживая смех.— Кажется, ты забываешь кое-что важное, — объявила Элла. — Торк избегает тебя, будто прокаженную, с тех пор как вы вместе валялись на соломе в башне.— Мы не… О, какая разница! Неужели не видишь, что он боится привязаться ко мне? И опасается…— Ха! Он, кажется, не слишком боится «привязаться» к Линетт! Она липнет к нему, как мед к горячему булыжнику, и рабыня Эда, которая убирает его спальню, говорит, что они всю ночь напролет возятся на постели! Стоны и вопли Линетт слышны даже в холле.— Ах, Элла, ну почему ты так любишь сплетничать?! Не желаю выслушивать все это!И она действительно не хотела знать интимные подробности о Торке, потому что ревность терзала душу.— Может статься, тебе лучше бы послушать? Тогда до тебя бы дошло, что для того, чтобы все получилось, как задумано, нужно сначала переступить через Линетт!Элла критически оглядела Руби, очевидно сомневаясь в ее способности отбить Торка у соблазнительной вдовушки. Уже совсем собравшись уйти, она выложила последний козырь:— Ты знаешь, что за болезнь у Линетт?— Какая болезнь?Руби в жизни не видела более здоровой на вид женщины.— Она не может насытиться… ну, тебе понятно.— Чем?— Мужской плотью между ляжками.— О, Элла, как ты можешь говорить такое?И Руби против воли хихикнула.— Клянусь, это правда. Все в замке знают это, а большинство мужчин перебывало на месте Торка. Хозяин с хозяйкой часто говорят об этом и решили, что лучше поспешить и выдать ее замуж, пока она всех не опозорила, а уж тогда ни один приличный викинг не возьмет ее в жены.Скоро Руби обнаружила, что ее план легче составить, чем выполнить. Торка она видела лишь за ужином, да и тогда Линетт буквально облепляла его, словно сахарная вата палочку. И такая же омерзительно сладкая! Торк, должно быть, не отступал от решения избегать Руби. Разве он не говорил раньше, что она мешает ему выполнить обет джомсвикингов? Ну, держись, Торк! У меня есть еще немало булыжников, чтобы подбросить на твоем пути! Однако Руби мучило то, что придется совратить Торка и завлечь в сети брака, хотя его надменность и кровожадность вызывали в ней отвращение. Но хуже всего было то, что Руби не знала, как совращать мужчину. Джек был единственным в ее жизни и сам соблазнил ее.На следующий день, к вечеру, она попросила помощи у Эллы.— Попытайся отвлечь Виджи от меня, так, чтобы я смогла пробраться в комнату Торка. Как, по-твоему, можешь ты это сделать?— Ничего не выйдет, — ворчала Элла, согласившись, однако, исполнить просьбу Руби. — Кровь Тора! Я, должно быть, тоже спятила, если решилась на такое. Наверное, и мне голову снесут!Руби потихоньку открыла дверь спальни Торка, предварительно оглядевшись, не видит ли кто ее. К счастью, Торк оказался один.Он стоял, согнув колени, чтобы разглядеть лицо в кусочке металла, висевшем на двери. Босой, с обнаженной грудью, он сбривал щетину кинжалом. Руби взглянула на штаны, сползшие на бедра, и во рту пересохло.— Торк, мне нужно поговорить с тобой, — начала она.Торк от неожиданности подпрыгнул, и на лице появилась кровавая полоска.— О Священная Валгалла! Откуда ты взялась? И где Виджи?— Торк, пожалуйста, не злись на него. Мне нужно потолковать с тобой, а ты меня избегаешь.Руби нервно заломила руки, не зная, как лучше изложить дело. Торк снова начал бриться.— Убирайся, девчонка, — процедил он сквозь зубы. — Не о чем нам говорить.Руби немного отодвинулась, чтобы получше разглядеть викинга, и зачарованно наблюдала, как он проводит клинком по щекам. Боже! Потребность коснуться его становилась непереносимой!— Хочешь я помогу тебе? — еле слышно пробормотала она. Торк с деланным ужасом поднял брови:— Неужели я допущу, чтобы ты поднесла мне нож к горлу? Ха! Да при одной мысли об этом у меня мурашки по спине ползут! — И, искоса посмотрев на нее, покачал головой. — Думаешь, я спятил?«Нет, конечно нет», — думала Руби, завороженная ловкими движениями его пальцев, прорезавших глубокие канавки сквозь мыльную пену. Он стоял на полусогнутых ногах, так чтобы мышцы бедер рельефно выделялись под тонкой тканью. Руби не сводила взгляда с золотистых завитков, покрывавших широкую грудь, сползавших ниже на плоский живот и исчезавших под поясом. Она поспешно подняла глаза, только чтобы увидеть коричневые пуговки сосков. Понадобились немалые усилия воли, чтобы не протянуть руку и не коснуться его, не почувствовать под пальцами упругую кожу.Торк почти закончил бриться и лукаво подмигнул Руби, сознавая, что та слишком пристально его изучает.— Ну, — поторопил он, улыбаясь, — выкладывай. Что ты хочешь сказать?Руби опустила ресницы под проницательным взглядом и выпалила первое, что пришло ей в голову:— У тебя великолепная грудь.Торк расхохотался, заметив краску на ее пылающих щеках. Ну и сморозила же она!— У тебя тоже, — великодушно ответил он, по блескивая глазами. — Правда, я только раз видел ее обнаженной. Может, снимешь тунику и покажешь мне?— Нет, — бросила Руби, раздраженная смешливыми нотками в голосе, но тут же пожалела о поспешном ответе.Ведь она должна убедить Торка жениться на ней! Да, прекрасная из нее соблазнительница, ничего не скажешь!— Ну, хорошо, — пробормотала она, сгорая от смущения, и, схватившись за подол туники, подняла ее над головой.Торк, только что закончивший вытирать лицо лоскутом ткани, сообразил, что она делает.— Глаза Одина! Что ты затеяла? — пробормотал он. — Немедленно оденься!— Ты сам велел мне снять тунику. Сказал, что хочешь взглянуть на мою грудь, — возразила Руби, но все же совсем по-девичьи прикрылась ладонями.— Я пошутил, — прохрипел Торк, не в силах оторвать глаз от стройного тела, облаченного лишь в кружевной лифчик и трусики. Руби нервно переступила с ноги па ногу под пристальным взглядом, но, прежде чем Торк решит выгнать ее, вынудила себя привести в исполнение свой план. Заведя руки за спину, она отстегнула застежку, и лифчик упал на пол.— Тебе нравится? — выдохнула она.Да уж, это точно стерло улыбку с его лица! Торк уронил полотенце и с изумлением уставился на нее.— Не уверен, — хрипло пробормотал он. — Подойди ближе.Рассудок приказывал ей бежать, пока не поздно, но что-то, гораздо более сильное, подтолкнуло сделать шаг, потом другой. Запах его кожи пьянил — запах мыла, солнца и мужчины. Да-да, мужчины! Когда она остановилась в каком-то футе от него, Торк сжал ладонями ее груди, взвешивая, лаская, словно пытаясь придать новую форму. Шершавые пальцы провели по уже возбужденным соскам, и колени Руби подогнулись. Дрожа, она вцепилась в его плечи, чтобы не упасть. Взгляды их скрестились. Торк провел кончиком языка по внезапно пересохшим губам.— Они и вправду чудо, — выдавил он, — но нельзя знать наверняка, пока не попробуешь.Подняв Руби с пола так, что ее грудь оказалась на одном уровне с его ртом, Торк, намеренно медленно, нежно подул сначала на один, потом на другой розовый кончик и наконец, вобрав ртом ее грудь, медленно выпустил, пока губы не сомкнулись на соске.— Сладкий, как мед, — пробормотал он.Руби, застонав, выгнула спину, тихо умоляя:— О, пожалуйста, не останавливайся! Мне так хорошо!— Я и не могу остановиться, — пробормотал Торк, обводя языком нежный кружок, возвращаясь к соску, гладя и покусывая его. Руби вскрикнула. Торк припал губами к другой груди, и все началось сначала. Руби тихо охнула.— Вот так, кошечка, мурлыкай для меня, — удовлетворенно шепнул Торк, опуская ее на пол так, что ее напряженные соски терлись о шелковистые волосы на его груди. Руби чувствовала, как стальная мужская плоть вжимается ей в живот. Когда его губы вновь сомкнулись на ее губах, Торк едва выговорил неверным хриплым голосом: — Именно об этом ты хотела говорить со мной, маленькая колдунья? Согласна стать моей?Поцелуй все продолжался, жадный, настойчивый, страстный, жгучий, безжалостный, и потерявшая голову Руби с трудом воспринимала смысл слов Торка. Нет, она не об этом хотела говорить. Но о чем? О да… теперь она смутно припоминает.— Торк, — вздохнула она, отрываясь от его губ, но он снова и снова целовал ее. И на этот раз она сказала громче, откидывая голову: — Торк, я вовсе не это имела в виду, — пролепетала она и с шумом втянула в себя воздух, потому что кончик языка Торка проник в чувствительную раковину уха. — По крайней мере, не совсем это.Торк, смеясь, отступил, увлекая ее за собой, и уселся на постель, притянув Руби к себе на колени. Руби снова почувствовала силу его возбуждения.— Что такого важного случилось? — рассеянно поинтересовался Торк, очевидно так же потрясенный любовной игрой, как и сама Руби. Поцеловав ее в затылок, он легко провел пальцами по внутренней стороне ее бедер. Руби, снова охнув, ощутила, как что-то чудесное пробуждается в ее теле.— Прекрати, Торк. Я не могу думать, когда ты делаешь такое.— Этого я и добиваюсь.И, отведя руку, он снова припал губами к ее шее.— Я слушаю.— Торк, я решила… — начала Руби, с трудом выговаривая слова, ошеломленная чувственной атакой. — Я решила… что… мы… должны… пожениться.— Ты решила?! — презрительно рявкнул Торк, снова бросаясь на постель и не выпуская Руби. Он снова накрыл губами маковку ее груди, и она почувствовала, что Торк улыбается. Когда легкие укусы вновь привели Руби к вершине лихорадочного желания, Торк взглянул на нее затуманенными страстью глазами и выдавил: — Я решил, что мы должны лечь в постель, и без свадьбы.Очевидно, он не посчитал, что Руби говорит всерьез.— Нет, — запротестовала она, пытаясь вырваться, но Торк ее не пустил. Наконец Руби, перестав сопротивляться, умоляюще попросила: — Ты должен жениться на мне, Торк.— Неужели? — шутливо переспросил он, перекатываясь на спину и притягивая ее на себя так, что нежные холмики прижались к его груди, а изнывающая мужская плоть очутилась между полураздвинутых ног.Да, с ним нелегко бороться!— Милая, сколько раз говорить — я никогда не женюсь. Кроме того, в моей стране женщина ждет, пока ее попросят, а не наоборот. — Он рассмеялся и обнял Руби.— В моей стране все то же самое, несмотря на равноправие, — призналась Руби. — Но у меня нет времени ждать.— Давай поговорим об этом позже, — вкрадчиво попросил он и развел ее ноги еще шире, так, что Руби оседлала его. Оба одновременно охнули от водопада оглушительного наслаждения, обрушившегося на них, слишком острого, чтобы можно было его вынести. Пытаясь выбраться из водоворота чувственных ощущений, Торк спросил: — К чему тебе вдруг приспичило говорить о женитьбе?Глубоко вздохнув, чтобы немного успокоиться, Руби ответила, упираясь руками ему в грудь:— Я поняла, что нуждаюсь в твоей защите, когда предстану перед альтингом.— Мудрое заключение.— Торк, отпусти меня. Я не могу сосредоточиться.— Нет, — рассмеялся он, — ты находишься именно там, где мне хотелось увидеть тебя с самого начала.Руби осторожно дотронулась до его щеки.— Торк, я очень тревожусь за Эйрика и Тайкира. Им нужна семья, отец и мать, которые живут вместе.Только жилка, дернувшаяся у его губ, выдала истинные чувства Торка.— Пытаешься охладить мой пыл, упоминая о том, чего я запретил тебе касаться?— О Торк, я пришла в твою комнату, чтобы попытаться заставить тебя понять… О, какая разница?Она на мгновение спрятала лицо у него на груди, но тут же подняла голову, решив попробовать еще раз:— Знаешь ли ты, что Тайкир хочет тоже стать джомсвикингом, а Эйрик — приемышем при дворе короля Ательстана, совсем как его дядя Хаакон?Удивленное лицо Торка яснее слов говорило о том, что он не знал, о чем мечтают его сыновья.— Я уже сказал, почему не могу быть с ними, — процедил он сквозь стиснутые зубы.— Знаю. Знаю. Но у меня есть план, — сказала Руби, нервно обводя пальцем плоские коричневые соски, едва замечая его вздохи наслаждения.— Говори, прошу, — рассмеялся он, вероятно, ожидая новых сюрпризов.— Не стоит ехидничать. Я просто пытаюсь помочь.— Один, помоги мне! — взмолился он, театрально поднимая глаза. — Эта девушка хочет спасти меня, заставив отказаться от джомсвикингов и жениться на ней!Он крепко обнял Руби, забавляясь ее аргументами.— Хочешь слышать остальное?— А у меня есть выбор?— Нет, но решать тебе.— Я уже решил, — кивнул Торк, слегка раздвигая ноги, так что ее чувствительная женская плоть была почти открыта напряженной мужской тверди.Руби застонала и на мгновение закрыла глаза, но упрямо продолжала:— Думаю… думаю… что можно избавиться от всех бед, женившись на мне, а потом увезти меня, Эйрика и Тайкира в другую страну, где мы все будем в безопасности.И, договорив, Руби с надеждой уставилась на Торка.— Куда же мы уедем? — саркастически поинтересовался Торк.— В Исландию, например.— Да ты спятила? — удивился он, разражаясь смехом, и, нежно обняв Руби, снова уложил ее на спину.— О Руби, мне так нравится, когда ты заставляешь меня смеяться, — признался Торк с довольной ухмылкой и игриво укусил ее за шею. Немного успокоившись, он снова наклонился над Руби, лениво обводя контуры ее лица и губ большим пальцем. В ямке у основания горла бешено бился пульс.— Настала пора искренности между нами, милая. Ты готова стать моей возлюбленной?— Возлюбленной?Руби поколебалась, чувствуя, что в горле застрял ком.— Я надеялась на большее.— Я не могу дать больше, — признался он, глядя ей в глаза. — Но хочу тебя сильнее, чем когда-либо хотел женщину.Он тоже, казалось, не мог свободно сглотнуть.Руби на мгновение закрыла глаза, чтобы насладиться тихо произнесенными словами. Боже, она снова влюбляется в этого человека — все начинается сначала. Эту пьянящую, ошеломительную, кружащую голову эйфорию можно сравнить лишь с теми чувствами к Джеку, которые она испытывала в самом начале, когда все казалось новым и все было возможно.Но Торк не Джек — вынуждена была напомнить себе Руби, слушая, что он говорит.— Я могу дать тебе защиту только до альтинга, Руби. Ты должна знать это. Но знай еще и то, что я понимаю силу родившегося между нами притяжения. В другое время между нами могло быть что-то большее, но пока могу обещать тебе лишь безбрежную любовь, которая будет освещать наш:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37