Оно придавало отблеск голубизны пронзительно зеленым глазам Каролины, что было привлекательно. Но самую главную роль в продуманном ансамбле играла шляпа. Из черного бобра, украшенная голубыми и черными перьями, она оттеняла лицо, смягчая слишком яркие краски, и прежде всего подчеркивала красоту прекрасных волос Каролины.«Превосходно выглядит, – думал эрл, – вот только позаботилась ли она сменить белье?»Каролина стояла у окна рядом с ним.«Сколько еще ждать? – удивлялся он. – Это позор. Им бы следовало приехать на час раньше на всякий случай. Я уверен, принц будет очень недоволен».Сэр Хью делал все, чтобы развлечь принцессу, и она с ним почти подружилась. С вами мне хорошо, сказала она. Она с удовольствием обошла госпиталь. Завидев несколько инвалидов во дворике под окном, многие из которых лишились конечностей, она спросила со смешком в голосе:– Скажите, а что, у всех англичан не хватает руки или ноги?Малмсбери увидел, как окаменел сэр Хью, его губы сжались, и он ответил с неприязнью:– Не шутите такими вещами, мадам, прошу вас. Каролина замолчала на некоторое время, а затем эрл, к его облегчению, увидел, как прибыла первая карета. Из нее выпорхнула леди Джерси и поспешила в госпиталь приветствовать принцессу от имени принца Уэльского.Каролина была рада видеть эту женщину, о которой столько слышала раньше. Только ее удивлению не было границ. Она представляла себе чудовище, а перед ней в уважительном поклоне склонилось самое изящное создание, которое она когда-либо встречала.«Какая она прелестная!» – думала Каролина.Леди Джерси подняла на нее свои прекрасные глаза и очаровательно улыбнулась. Возможно ли, что она уже бабушка! Как же она смогла остаться такой стройной, такой прекрасной?– Ваше Высочество, я здесь, чтобы служить вам! Принцесса кивнула, а Малмсбери даже зажмурился, чтобы не видеть происходящего.Леди Джерси соображала: «Она более привлекательна, чем меня уверяли. Все дело в этой шляпе. В ней кто угодно будет привлекателен. Шляпу надо убрать».– Мадам, – сказала она, – произошла непредвиденная задержка…«Непредвиденная! – внутренне клокотал Малмсбери. – Чересчур предвиденная, как я догадываюсь».– Если вы изволите, мы можем сразу же приступить к переодеванию…– Ну, конечно, да, конечно! – воскликнула принцесса.– Тогда разрешите мне проводить вас в комнату, где мы переоденем Ваше Высочество…– Идемте, – сказала Каролина.Леди Джерси и леди Харткорт поспешили увести принцессу. Малмсбери, глядя им вслед, подумал: «Она ничему не научилась… ничему». * * * – Вот, мадам, наряд, который специально сшит для вашей поездки в Сент-Джеймс.– Наряд! – Каролину разбирало любопытство. – Белый? – закричала она, увидев платье.– Да, мадам, символ невинности.Каролина громко рассмеялась, а леди Джерси удивилась:– Вашему Высочеству не нравится?– Да нет.– В самом деле, мадам?– Любовница моего отца говорила, что белое мне не идет.– Белое вам не идет? Но, Ваше Высочество, у вас такой прекрасный цвет лица, оно такое свежее. Белый цвет, прошу простить меня, мадам, как раз для таких леди, как Ваше Высочество.«Леди Джерси, сама такая элегантная, должно быть, разбирается в этом, – думала Каролина. – Мадам де Гертцфельдт тоже элегантна, но у себя в Брунсвике, а это другое дело: Она не может даже сравниться с этим воздушным существом».– Это самый прекрасный сатин из всех, что есть. Умоляю, потрогайте его, мадам. Вот. Не хотите примерить?– Такого сатина я не встречала, – призналась Каролина.– Нет, мадам, конечно, нет. Я заказала его специально для вас. Вам не подойдет ничто другое, кроме самого лучшего, я выбрала для вас лучших портных в Лондоне. Ваше Высочество, извольте надеть.Каролина сняла свою бобровую шляпу. «У нее красивые волосы. Конечно, их надо убрать. Вот тюрбан ей подойдет», – так решила леди Джерси.Каролина сняла муслиновое платье и нарядилась в сатин.– Лучше и быть не может! – закричала леди Джерси. – Как вы думаете, леди Харткорт?Госпожа Харткорт, чье положение в доме принцессы зависело от леди Джерси, вынуждена была согласиться с ней, хотя и сделала это с неохотой. Ей нравились принцесса и то, как она выглядела в своем муслиновом наряде. «Ничто, – думала госпожа Харткорт, – не смогло бы подчеркнуть слишком румяное лицо принцессы, кроме этого ослепительно белого сатина». Леди Джерси отобрала шляпу.– Она очаровательная для некоторых случаев, – признала она. – Может быть, для верховых прогулок в деревне. Но это ваш первый приезд в столицу, Ваше Высочество, и вам нужно что-то более утонченное.Она достала белый тюрбан, подбитый белым сатином, с белыми перьями. И надела его на голову Каролине так, чтобы не было видно волос.Это было слишком даже для Каролины. Вид стал ужасный. Тюрбан подчеркивал слишком яркий цвет щек и обесцвечивал ее глаза.– Он безобразен! – воскликнула Каролина.– Ваше Высочество, это верх моды.– Тогда эта мода не для меня! – Каролина сорвала тюрбан и швырнула его в угол комнаты. Потом взбила волосы и надела свою шляпу. К ослепительно белому сатину шляпа не подходила.Леди Джерси была разочарована. Она надеялась убрать эту шляпу. Но настаивать нельзя. В любом случае бобровая шляпа с белым сатином смотрелась смешно.– Наденьте это платье, по крайней мере, – сказала она с тревогой.Каролина разгладила складки. Она никогда раньше не видела такого мягкого материала. О, да, ей нравилось платье.– Потом давайте слегка подкрасим лицо… немножко, Ваше Величество. Как положено леди при дворе. Это модно.Каролина взглянула на слегка оттененные щеки леди Джерси. Она действительно маленькая изящная красавица. Было бы приятно так выглядеть.Каролина села, и леди Джерси наложила румяна на ее и так ярко-красные щеки. Эффект был потрясающий, но Каролина была так же довольна, как и леди Джерси.Теперь она была готова к путешествию: надела зеленый сатиновый плащ с золотой каймой и бахромой и разрешила вести себя к карете.Лорд Малмсбери пришел в ужас от происшедших с ней перемен. Он должен был не допустить этого. Обязан был предвидеть, что такое злобное и хитрое существо, как леди Джерси, может сотворить невесть что с принцессой. Ведь она простодушна и считает эту женщину своим другом, несмотря на то, что слышала о ней. Вот-вот она начнет ее называть своими любимыми ласковыми словечками.Каролина уселась в первую карету, а леди Джерси собиралась сесть рядом с ней, когда лорд Малмсбери указал им, что принцессе подобает сидеть лицом к лошадям, а ее придворной леди – напротив нее. С принцессой рядом сидеть никто не должен.Леди Джерси поднесла руку к лицу.– У меня кружится голова, когда я сижу спиной к лошадям.– Как неудачно, а ведь вы леди опочивальни принцессы! Я думаю, этот недостаток не позволит вам занимать подобный пост при принцессе. Пока же я предлагаю вам ехать во второй карете со мной, что доставит мне огромное удовольствие и предотвратит ненужные толки.– А кто же поедет с принцессой? – возмутилась леди Джерси.– Есть еще другие леди для поручений королевской особы.– Не подобает леди Аштон ехать с принцессой, – заявила леди Джерси. – Мое место в первой карете, и я займу его… неважно, какие будут последствия.Принцесса собиралась предложить леди Джерси поменяться местами, чтобы той было удобно, но суровый взгляд лорда Малмсбери остановил ее.– Принцессе подобает сидеть лицом к лошадям, – твердо сказал он. – И никак иначе.Лошадей ударили кнутом, и путешествие началось.Каролина думала: «Так вот какая любовница. Возможно, она хотела сидеть на почетном месте, чтобы показать, что она важнее жены? Хотя она была добра ко мне, приготовила для меня это прекрасное платье. Возможно, мы могли бы стать друзьями».«Как она невоспитанна! Как не похожа на королеву! – думала леди Джерси. – Простушка к тому же. Она вызовет у него отвращение. А платье совершенно ужасно. К чести портных, они сделали как раз то, что мне нужно».«Она высокомерна, – думала Каролина. – Конечно, она очень хорошенькая. Но достаточно пожилая, правда, я должна признать, красивая и опытная. Говорят, принц любит опытных».– Вы не должны думать, что я невинное дитя, – сказала она вдруг.– Ваше Высочество?– Я не так молода, как вы думаете, и не жила, точно монашка в монастыре.– Я не думала об этом, Ваше Высочество. Леди Джерси едва подавила смех.«Вот будет забавно, когда принц услышит эти признания», – думала она.Наконец они приехали в Сент-Джеймс, и очертания старого дворца поразили принцессу. Толпа народа приветствовала ее.Она выскочила из кареты. Среди драгун принца, сопровождавших кавалькаду из Гринвича, был Георг Брайан Браммел, наблюдавший за прибытием принцессы.«Боже мой, – подумал он, – какая нелепая внешность! Я заболеваю, когда вижу, как женщина, в общем-то привлекательная, выглядит столь неэлегантно». * * * Принц прибыл из Карлтон-хауза в Сент-Джеймс. Момент встречи близился. Какой окажется его будущая жена? То, что он о ней слышал, не было пустой похвалой, по крайней мере, можно было надеяться, что она привлекательна. Возможно, он сумеет научить ее хорошим манерам, привить чувство прекрасного, одним словом, отшлифовать.В душе своей он немного устал от леди Джерси. Ему даже казалось странным, что он мог полюбить ее. Конечно же, не так, как он любил Марию. Что сейчас делает Мария? О чем думает? Наверное, она сейчас в гостиной на Марбл-хилл, он так хорошо помнил ее. И он подумал: «Как бы я хотел очутиться сейчас там!»Однако его ждала новая женщина, и его, признаться, разбирало любопытство. И если она хоть сколько-нибудь мила, он будет с ней любезен. Это его долг, в любом случае он обязан дать наследников короны для Англии.Одет он был в мундир, который ему очень шел. Золотое шитье гармонировало с цветом волос. Правда, чрезмерно краснощек и толстоват. Он весил семнадцать стоунов, а это явно многовато. Он, пожалуй, увлекался выпивкой, зато много тренировался. «Это семейный недостаток», – подумал он и коснулся плотного слоя жира на шее, конечно, тщательно скрытого под одеждой.Теперь он должен пойти и встретить свою жену.Однако всю дорогу до Сент-Джеймса он не мог выбросить из головы Марию Фитцгерберт.Во дворце его уже ожидала Каролина. Малмсбери должен был представить ее принцу, дворцовый этикет требовал, чтобы, кроме них троих, никого не было, долг посла – вручить Каролину Брунсвикскую принцу Уэльскому.Каролина начинала нервничать. Малмсбери нашептывал ей последние маленькие наставления:– Когда принц приблизится, вы должны сразу отвесить поклон… сразу. Вы поняли?Каролина кивала, она боялась говорить от страха.Дверь отворилась. Она увидела большую сияющую фигуру, сделала книксен. Принц стоял перед ней, когда он помогал ей подняться, по его телу пробежала дрожь.Эту… эту… особу они осмелились привезти ко мне! Накрашенную, отталкивающую, дурно пахнущую!Каролина посмотрела на него. К его щекам прихлынула кровь, и выглядел он не таким красивым, как на портрете, вдобавок жирный… такой жирный. Она чувствовала запах духов, исходивший от него. Его коротенький нос сморщился от отвращения.Руки у нее были горячие и влажные. Он не переносил их прикосновения. Он быстро отпустил их и сказал, повернувшись к лорду Малмсбери:– Харрис, прикажите принести мне стакан бренди. И быстро. Я плохо себя чувствую.Каролина смотрела на будущего своего мужа с изумлением.Малмсбери попытался разрядить обстановку:– Ваше Высочество, может быть, вам стакан воды?– Нет, клянусь Богом! – воскликнул принц. – Но… это все неважно. Я должен идти… к королеве.Он повернулся и вышел из комнаты.Каролина удивленно посмотрела на Малмсбери, который впервые был обескуражен. «Бедное дитя, – думал он, – такая неуклюжая, непривлекательная в этом ужасном сатиновом платье! И она не сменила белье. Тонкие ноздри принца это сразу учуяли. Вот почему он сбежал. Он всегда отворачивался от всего того, что ему было неприятно. Ясно, что и сейчас он поступил так же».Каролина приходила в себя. Она представляла себе этот момент много раз со времени заочной женитьбы, но никогда не могла себе вообразить подобного. Она рассердилась. Раз она ему не нравится, ну, и он тоже ей не нравится.Она сказала своим пронзительным голосом:– Боже мой, принц всегда таков? Я нахожу, что он очень толстый и не такой красивый, как на портрете.Малмсбери наконец овладел собой.– Его королевское Высочество очень волновались при первой встрече. Он не справился со своими чувствами… и должен был уйти.– Его поведение кажется странным. Я думала, что должна была держать себя в руках. А он себе позволил быть слабым.– За ужином он будет совсем другим человеком.– Я надеюсь! – воскликнула Каролина.– Я прослежу, чтобы вас проводили в ваши апартаменты. Я ожидаю, что король и королева захотят увидеть вас.– Хочется верить, – громко кричала Каролина, – что они лучше воспитаны, чем их сын, потому что все это мне не нравится!Малмсбери окаменел.«Боже, лучше бы мне совсем не принимать участия в этом злосчастном деле», – думал он. Новобрачный поневоле Он ненавидит меня, думала она. Скажи он это словами, он бы не выразился яснее. Если б довелось встретиться раньше, при таком обращении со мной, как сейчас, я бы никогда не вышла за него замуж. Она чувствовала себя так одиноко. Ее единственным другом был герцог Малмсбери, но она знала и другое, хотя он и осуждал поведение принца, однако вполне понимал его. Почему этот толстый принц находил ее такой отталкивающей, а майору фон Тебингену она так нравилась?Жизнь жестока к принцессам. Одно она усвоила – жалость к себе еще никому не помогала. Ей предстояло увидеть их всех за ужином в честь ее прибытия. Принц дает его для всех, кто прибыл с ней в Англию.Для женщины, такой, как она, один путь – показать им всем, что их мнение о ней ничего не стоит в ее глазах, а особенно мнение ее мужа. Она должна была предвидеть, что ждет ее здесь. Разве он не оскорбил ее еще до встречи, назначив леди опочивальни свою любовницу?Потом она уже точно не помнила, что произошло за ужином. Помнила лишь полные отвращения взгляды принца, ужас лорда Малмсбери и удовольствие леди Джерси, которого та и не пыталась скрыть. По крайней мере, они узнали, что она отнюдь не такое кроткое существо. Раз они решили объявить ее ничтожеством, она станет к ним относиться так же.Мимоходом она обвинила леди Джерси и назвала любовницей принца, выдав все это за шалость, после чего громко и долго смеялась. Она болтала на диалекте французского, который очень отличался от элегантной манеры принца выражать себя на этом языке. Она ела и пила без остановки, ее смех становился все громче, а шутки все раскованнее. Королевские гости, с одной стороны, развлекались, а с другой – были в ужасе. Принц, конечно же, не развлекался, он только страдал.Она продолжала подшучивать надо всеми и вдруг почувствовала себя страшно одинокой. Ей хотелось хоть чуть-чуть заинтересовать своего будущего мужа, обрести шанс доставить ему удовольствие. Она думала о детях, о которых всегда мечтала. Ведь этот человек должен быть их отцом.Почему он предпочитает старуху, мать всех этих детей, молодой женщине, своей жене? Она молода и совсем не так отвратительна, как он воображает. У нее прекрасные волосы, а она слышала, что он обожает красивые волосы. Кто-то рассказывал, будто именно каскады пышных, вьющихся волос госпожи Фитцгерберт восхищали его в ней.А эта женщина, молчаливо сидящая там с неприкрытым чувством удовлетворения на лице, пыталась заставить ее носить тюрбан, под которым прятались ее прекрасные волосы.Импульсивно она вынула гребень из волос, и они рассыпались по плечам.За столом наступило молчание. Принц смотрел на нее в смущении. «Она что, сумасшедшая? – думал он. – Боже, чем я тебя прогневал, что мне навязали это существо?» Лорд Малмсбери был расстроен, а это означало, что она опять сделала что-то не то, допустила какой-то промах.Она смеялась громче, чем обычно, позволила себе непристойный жест. Все гости разговаривали между собой, не обращая на нее внимания.Печальные взгляды лорда Малмсбери, явное удовольствие леди Джерси, едва завуалированный ужас принца – всего этого достаточно, чтобы подтвердить, что ужин ей не удался.Вечером, когда служанки помогали ей раздеться, она продолжала буйствовать, но, оставшись одна, тихо лежала и стала думать о будущем.«Что со мной будет?» – спрашивала она себя. В темноте собственной опочивальни не надо было притворяться вызывающей. Она явно боялась, она напоминала себе, что всегда была Брунсвикским львом, а эти звери никогда не показывают своего страха.– Он ненавидит меня, – шептала она. – Ну, естественно, я не ожидала, что он будет меня любить… так скоро. Но ненавидеть! Я вызвала у него отвращение… да такое, что он не смог его скрыть. Вдруг он откажется от женитьбы на мне, вот было бы славно!Потом она нарисовала себе возвращение в Брунсвик, собственное поражение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37