Но оставалась одна вещь, которая не давала ему покоя. Это касалось ее личной чистоплотности.Он не мог больше откладывать, каким деликатным ни выглядело это дело, он должен найти способ дать знать принцессе о грозящих ей неприятностях.Возможность представилась, когда он беседовал с ней после обеда.– Принц – очень привередливый джентльмен, – объяснял он, – и обращает большое внимание на свою наружность.– Да, я слышала. Бриллиантовые пряжки на туфлях! Он придумал особые пряжки. Мне сказали, что, когда он в первый раз появился в палате лордов, на нем был сатиновый костюм в блестках. Вот это было зрелище! – насмешливо захихикала принцесса.«Что, – спрашивал он себя в смятении, – можно сделать в таких обстоятельствах? Слишком неловко об этом говорить, но предупредить ее надо, ведь, как только она встретится с принцем, тот сразу почувствует, что она не моется».– Я скорее имел в виду личную чистоплотность, – торопливо сказал эрл.– О? – Каролина была удивлена. Что он имел в виду?– Английская знать любит принимать ванны, представьте – это ритуал, с этим не принято торопиться.Каролина засмеялась.– Я никогда не трачу много времени на умывание. Мадам Буше говорит, что никто не делает это быстрее меня.– Этим, – ехидно заметил эрл, – не стоит особенно гордиться.Каролина нахмурилась, а эрл решился:– Ваше Высочество должны простить меня. Я хочу вам добра. Мне очевидно, как будет очевидно и принцу, что вы не проводите много времени в заботах о чистоте, в уходе за собой.– Милорд, о чем вы говорите? Почему я должна тратить время на церемониальное одевание?– Я не имею в виду церемонию, Ваше Высочество. Я говорю о другом. Необходимо мыть все тело, и весьма тщательно. – В этом была вся неловкость положения, он не смог бы этого сказать никому в королевской семье, кроме Каролины. Но ее привычка к фамильярности дала ему возможность говорить свободно. – И, – добавил он, – необходимо часто менять белье.Каролина рассмеялась.– О, вы считаете, я грязная?Малмсбери внешне остался невозмутим.– Может быть, я выхожу за рамки моего долга, но Ваше Высочество знает, мною движет большее, чем долг. В Англии мы обращаем особое внимание на уход за собой, привержены к чистоте больше, чем принято в Брунсвике. Принц – законодатель моды. Его белье ароматизируют, он каждый день принимает ванну и будет ожидать от вас того же. Он, я боюсь, сразу почувствует, если вы не слишком любите это делать.Каролина изумилась.– Ванна! – кричала она. – Что за странная идея? Разве это не эксцентрично? Даже во Франции не принимают ванну. Мне говорили, что на весь Версаль есть одна ванна, в ней выращивают цветы.– Я уверен, вам сказали неправду. И я должен объяснить, что в Англии мытье считается очень важным делом.– Я еду к невероятно странным людям.– И такой джентльмен, как принц, конечно, любит купание.Каролина посмотрела на него шаловливо, чувствуя неловкость, глубоко упрятанную за его безупречными манерами.«Итак, я грязнуля, – думала она, – и он долгое время не знал, как мне это сказать. Он на самом деле заботится обо мне, иначе зачем ему это было говорить? Если бы я не любила моего самого дорогого фон Тебингена, если бы я не собиралась стать женой принца Уэльского, я могла бы полюбить этого человека».– Я приму этот совет от вас, милорд, – сказала она, – хотя, право, я не хотела бы получить его от других. * * * Его слова произвели на нее впечатление, но не надолго. Каролина не любила мыться и думала, что дорогой эрл волнуется по пустякам.Он же испытывал облегчение оттого, что ему удалось обсудить этот щекотливый вопрос, не нанеся ей смертельной обиды, но он видел, дело этим не кончилось.Может быть, стоило поговорить с одной из женщин, прислуживавших принцессе. Им будет легче объяснить. Он разыскал мадам Буше, одну из любимых ее придворных дам, которая была очень разумной женщиной.– Мадам Буше, – сказал он, – я знаю, что могу говорить с вами откровение. Дело весьма деликатное, и я надеюсь, вы сохраните все в тайне.– Положитесь на меня, милорд.– Это касается чистоплотности принцессы. Откровенно говоря, она не обращает внимания на нее, и это чувствуется. Принц сразу почует ненужные запахи, и я хорошо его знаю, он будет испытывать отвращение, более чем большинство из нас, потому что он очень привередливый джентльмен. Боюсь, что если принцесса предстанет перед ним такой, как сегодня, он будет… откровенно говоря… немного расстроен.Мадам Буше и на самом деле была очень разумная женщина.– Я знаю это, милорд. Нам очень трудно заставить принцессу купаться и менять белье. Она говорит, что это трата времени. Она очень гордится, что так мало тратит времени на уход за собой.– Это надо исправить до ее встречи с принцем.– Я сделаю все, что в моих силах, милорд, но вы понимаете… – вздохнула мадам Буше.– Я уже разговаривал с принцессой. Это произвело на нее впечатление, но, боюсь, совсем ненадолго. Многое надо поменять прежде, чем мы приедем в Англию. Какое белье она носит?– Рубашки и юбки из льна, вязаные чулки, милорд. Я кладу ей свежие постоянно, но она часто не меняет их.– Мадам Буше, мы должны сделать все, что в наших силах, чтобы она поняла, как важно быть чистоплотной.Мадам Буше пообещала, что сделает все возможное.Это факт, что у немцев представления о чистоте во многом отличаются от английских, напомнил себе Малмсбери, поэтому английские ноздри чувствительнее к неприятному запаху.Скоро приедет госпожа Харткорт из Англии, она займет пост леди опочивальни Ее Величества принцессы Уэльской. Он сможет поговорить с ней, и, может быть, они что-то предпримут.Он мог бы, конечно, потолковать по-семейному с герцогиней, очевидно, с ней и надо было поговорить об этом, но она глупа. Он несказанно удивлен, что она с ее английским воспитанием даже не заметила такого недостатка у своей дочери. Странно, обладая многими чисто английскими привычками, она не приучила к порядку и уходу за собой Каролину, даже не пыталась, видно, это сделать. * * * Только в марте из Англии пришли новости, что прибыл флот для сопровождении Каролины.Ожидание закончилось. Малмсбери почувствовал облегчение, но его мучили дурные предчувствия. Это было глупо с его стороны, ибо никто не мог найти ничего предосудительного в том, как он выполнил свою миссию. Но поскольку он неплохо узнал Каролину и даже почувствовал к ней симпатию, его беспокоила ее судьба. У него и в мыслях не было, что принц Уэльский может увлечься принцессой.С приездом госпожи Харткорт стало легче. Она была, как ему казалось, довольно проницательна и неглупа, истинная англичанка, она поймет необходимость улучшить личный обиход принцессы, к тому же лорд Малмсбери мог говорить с ней откровенно.Каролина испытывала подозрение и огорчение оттого, что ее придворных дам для нее подбирали другие, в то время как она сама не могла взять с собой даже секретаря, мадемуазель Розенцвейг. Поэтому она, естественно, встретила госпожу Харткорт с неприязнью, ведь утонченностью Каролина не страдала.Госпожа Харткорт и впрямь была подругой леди Джерси, именно вместе с ней они строили планы, что принц должен жениться не на очаровательной Луизе Мекленбург-Штерлитцкой, а на менее привлекательной Каролине Брунсвикской. Обеим женщинам опыта было не занимать.Приехав, она должна была войти в доверие к принцессе. Поэтому даже не обратила внимания на холодный прием, и скоро Каролина изменила к ней отношение.Малмсбери воспользовался первой же возможностью поговорить с миссис Харткорт и поделиться с ней своими опасениями. Миссис Харткорт, конечно, знала о недостатках Каролины, она уверила герцога, что сделает все возможное, чтобы привить принцессе чистоплотность.– Молю вас, сделайте это, – просил эрл, – иначе результат будет плачевным.– Мой дорогой эрл, – отвечала госпожа Харткорт, – я думаю, что ваши тревоги сделали вас слепым к иным достоинствам принцессы. Я уверена, принц полюбит ее. Она такая ласковая, добросердечная. И, согласитесь, старается всем сделать приятное, а это трогает.– Я вижу эти достоинства, надеюсь, они перевесят недостатки.– Но она прелестна, кстати, вы заметили некоторое сходство ее с Марией Фитцгерберт в молодости? Я уверена, что оно есть. Это очень понравится принцу.– Я не заметил, – ответил Малмсбери. – И, безусловно, есть большая разница в поведении двух этих леди. Если бы Ее Высочество обладала хоть половиной тех достоинств, которые присущи госпоже Фитцгерберт…– Ах, у нее такой ласковый и приветливый характер. Я уверена, она всем понравится.Уж один-то человек определенно будет рад, с уверенностью рассуждала госпожа Харткорт, и человек этот – леди Джерси. С другой стороны, невозможно общаться с принцессой и не чувствовать к ней симпатии, она искренне считала принцессу приветливой и ласковой.Она хорошо знала, что Его Высочество принц Уэльский не оценит всех этих добродетелей. Но чем чаще она встречалась с принцессой, тем больше та ей нравилась. И ко времени отплытия в Англию она, пожалуй, разделяла желание Малмсбери помочь принцессе стать королевой. * * * Герцогиня заключила принцессу в объятия.– До свидания, дочь моя. Будьте счастливы. Скажите королю Англии, что я часто думаю о нем и я помню те счастливые дни, когда мы играли с ним детьми. Скажите ему, что я счастлива, ведь моя дочь будет наследницей трона… принцессой Уэльской… королевой Англии.– Не очень тактично с моей стороны напоминать ему об этом, мама, ведь это значит, он должен умереть, не так ли?– Не будьте развязной, Каролина. Королю не понравится. Помните, он сказал, что надеется, в вас не слишком много живости и вы станете жить тихо.Каролина парировала:– Я буду сама собой, а Его Величеству придется примириться.– О дитя мое, когда вы научитесь вести себя достойно? Ну, да теперь вы замужем, ничего изменить нельзя, и вы едете в Англию… мою дорогую Англию. Как бы я хотела поехать с вами! О нет, я не могу, я скоро бы опять поссорилась с Шарлоттой. Остерегайтесь Шарлотты. Я ее никогда не любила. Она лукавая и хитрая, и она, естественно, будет вас ненавидеть.Лорд Малмсбери с извинениями прервал разговор. Была пора отправляться в путь.Каролину не печалило прощание с матерью, она чувствовала, что у нее поднимается настроение. Скоро она увидит мужа, о котором столько слышала, ей не терпелось начать семейную жизнь. Он очарователен, а она все сделает, чтобы он остался ею доволен, будет даже мыться каждый день и менять белье, раз все они настаивают на этом, хотя она считала глупым подобное занятие, хорошо, она будет это делать, лишь бы он был доволен. Часто она любовалась портретом, который ей привезли в подарок. «Он, несомненно, очень красив, – думала она, – приятно быть принцессой Уэльской, и у нас будут дети».Да, предстоящий брак начинал ей нравиться.Кавалькада прибыла в Штаде, где они провели ночь. На следующее утро, на заре, они отплыли вниз по реке в Куксхавен, где стоял на якоре английский флот. Каролину тронуло величие всей этой церемонии, корабли пришли за ней из Англии, чтобы отвезти ее туда, где отныне ее новый дом.Она взошла на борт «Юпитера», приветствовавшего ее королевским салютом.Вот когда началось настоящее путешествие в Англию. Встреча После трех дней плавания «Юпитер» бросил якорь у побережья Ярмута. Каролина стояла на палубе, чтобы первой увидеть свою новую страну, но все, что ей удалось разглядеть, был туман. Она хорошо переносила путешествие по воде и не страдала морской болезнью, как многие из ее свиты. Капитан сказал, что в таком тумане они не смогут высадиться на берег, придется ждать несколько часов, прежде чем они попадут в Гарвич. Она болтала с ним все путешествие, как с хорошим знакомым, а он, как и все офицеры команды, находил ее очаровательной.«Принцесса Уэльская вовсе не надутая, высокомерная особа», – заключили они.Лорд Малмсбери вышел на палубу и сразу увидел, что его уроки не пошли впрок. Он и так слышал резкий смех принцессы, замечал ее кокетливые взгляды на мужчин, видел, что она заводит так называемые «женские дружбы» с дамами из свиты, имеет привычку называть служанок «моя дорогая», «моя любовь», «сердце мое». Может быть, им это и нравилось, но это было не по-королевски. Он слышал, что леди Джерси назначена одной из дам при опочивальне Ее Высочества. Это было жестоко со стороны принца, очевидно, Его Высочество лестью заставили сделать этот выбор. Насколько лорд знал эту даму, принцессу ждали большие неприятности в будущем.Принца, конечно, его невеста мало интересует. Его любовь к женщинам, безусловно, будет залогом его любопытства к Каролине. Если она придется ему по вкусу, то он может стать ее любовником, ну, хотя бы на короткое время.Туман рассеялся, и скоро «Юпитер» уже на всех парусах несся к Гарвичу. Они бросили якорь в Норе, а на следующий день пришли в Грейвсенд.Там Каролина ласково попрощалась с капитаном, командой «Юпитера» и взошла на борт королевского парусника «Августа», чтобы плыть по Темзе в Гринвич.Малмсбери стоял рядом с принцессой, когда они преодолевали реку, и был рад видеть ее восхищение страной. Зеленый простор полей, раскинувшихся по берегам, глубоко трогал его самого. Нигде на земле, верил он, нет такой зеленой травы, как здесь. Каролина тоже находила пейзаж прекрасным, впервые она не нашлась, что сказать при виде этих аккуратных полей, разделенных межами, изящных домиков с садами, сбегающими к кромке воды. Когда они пришли в Гринвич, ее поразили силуэты городских домов на фоне заката, среди которых возвышался собор Святого Павла.«Сейчас появится свита принца, встречающая принцессу», – подумал эрл. Но его ожидания не оправдались.Принцесса Уэльская сошла на берег в Гринвиче, и ее никто не встречал. * * * Сидя в карете по дороге в Гринвич, леди Джерси самодовольно улыбалась, «Мы опоздаем, по крайней мере, на час, и это как раз то, что мне нужно», – думала она.Она специально все так устроила. Принцессе придется быстро смекнуть, что леди, ведущая дом принца, его любовница и изменений в таком порядке вещей не ожидается. Даже теперь, когда у принца будет жена.Она была уверена, ей нечего опасаться Каролины, если то, что она знала о ней, верно. Молодая женщина не имела понятия о манерах, принятых в свете, у нее отсутствовала грация, и она не отличалась особой чистоплотностью. Как все удивительно! Подумать только, Малмсбери, опытнейший дипломат, счел своим долгом предупредить принцессу, чтобы она чаще принимала ванну!Когда-нибудь она поразит принца рассказом об этом. Но не сейчас. Пусть сначала сам узнает, как отвратительно это создание, без ее, леди Джерси, хитростей и намеков, пусть лично убедится в чужих изъянах.Она станет потом нашептывать ему всякие сплетни, постепенно черня Каролину, раньше она вела себя так же, когда нужно было избавиться от Марии Фитцгерберт. Мария, хоть и жила одна в Марбл-хилл, доставляла ей больше беспокойства, чем Каролина, потому что принц постоянно думал о ней. Принц все еще очарован леди Джерси, она держала его в крепкой узде и отпускать вовсе не собиралась.С собой она везла перемену платья принцессы. Она сама заказала это платье. Имея описание внешности принцессы, решила одеть ее во все белое, что принцессе явно более всего не к лицу. Да, еще она везла тесную шляпу, под которой не будет видно волос принцессы, если они прекрасны. Леди Джерси все продумала.Она видела раздражение на лицах лорда Клермона и полковника Гревилла, которых принц отправил с эскадроном драгун Его Величества встретить принцессу и сопроводить ее в Сент-Джеймс.Они нервничали, понимая в душе, что леди Джерси нарочно задержала их, желая унизить принцессу ожиданием королевской свиты. * * * Адмирал сэр Хью Паллизер, под началом которого находился госпиталь, встретил Каролину и ее свиту в Гринвиче с радушием, но не смог скрыть своего расстройства из-за того, что не прибыл эскорт принца Уэльского.Малмсбери легко догадался о причинах задержки и думал, что она не предвещает ничего хорошего в будущем. Он радовался, что предупредил принцессу, чтобы та опасалась таких женщин, как леди Джерси.Он был вполне доволен принцессой, которая, ступив на берег, соблюдала все положенные приличия. Может быть, потому, что она нервничала, все вроде сошло хорошо. На «Юпитере» она была слишком шумной, хотя, надо отдать должное, она понравилась офицерам. А если она умела завоевывать расположение людей, то это – большое достоинство.Выглядела она очаровательно. Как никогда раньше. Одежду, которую она носила в путешествии, ей подобрала мадам де Гертцфельдт. Малмсбери был признателен мадам за ее хороший вкус. Мадам де Гертцфельдт взяла с Каролины обещание, что та будет носить эту одежду по приезде в Англию. И хотя Каролине ее новые платья казались слишком унылыми, она обещала.Мадам де Гертцфельдт подобрала все прекрасно. Платье из муслина на голубой стеганой нижней юбке из тисненого сатина голубого цвета, самого подходящего цвета из всех, что она могла выбрать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37