"...Больше всего оказался им сродни, как это ни странно, - пишет С.
Волконский, - может показаться на первый взгляд, - кружок славянофилов. В
домах Самариных, Хомяковых и Аксаковых, вот где Сергей Григорьевич
чувствовал себя духовно дома. Для этого сближения, кроме тех причин,
которые ясны из предшествующего, т.е. причин политически-исторического
характера, были и причины психологического свойства, роднившие декабристов
с славянофилами. Прежде всего, те и другие горели любовью к родине,
любовью, равной которой в наши дни уже не найти, - любовью такой сильной,
что в ней перегорали различия убеждений. Декабристы и по воспитанию, и по
стремлениям, и по вкусам своим, были, конечно, западники, и если они
сошлись с людьми, пустившими в оборот выражение "гнилой запад", то потому,
что встретились с ними в любви к родине, в ней слились".
* * *
Немало декабристов дожило до того мгновения, когда крепостное право
пало по мановению Царя.
Дожил до этого радостного дня и декабрист князь Сергей Волконский.
"...В Париже застал Сергея Григорьевича день 19-го февраля. Это,
можно сказать, был завершающий день его жизни. Он был в русской церкви на
молебне, когда читался манифест об освобождении крестьян. можно ли
представить себе, что он чувствовал, когда с высоты амвона читались царские
слова, возвещавшие то самое, ради чего он выстрадал каторгу и изгнание? Да,
он мог сказать: "Ныне отпущаеши раба твоего с миром".
Надо думать, что князь Сергей Волконский в этот торжественный для
всей России день понял, какую глубочайшую, непоправимую ошибку сделал он и
другие декабристы, идя на восстание в 1825 году.
Сколько даровитых людей, которые могли бы принести большую пользу
России на разных поприщах государственной деятельности, растратили
бесполезно свою жизнь, в ссылке и тюрьмах.
Ход истории имеет свои суровые законы. Не всегда и Царь, несмотря на
всю силу власти, которой он располагает, может выполнить то, чего
немедленно желают необузданные политические мечтатели. Много наверно
грустных мыслей пронеслось в голове декабриста Сергея Волконского, когда он
находился на молебне в русской церкви в Париже, по случаю освобождения
крестьян.
Что может быть грустнее и тяжелее сознания, бесполезно прожитой, по
собственной вине, жизни?
Между прочим, как сообщает потомок С. Волконского, автор книги "О
декабристах": "...бумаги, отобранные в бывшем доме Волконского, были
израсходованы в уборной уездной Чрезвычайной Комиссии".
XXI. ИСТОРИЧЕСКИЙ ДОЛГ НАШЕГО ПОКОЛЕНИЯ
Прошло уже больше столетия. В Англии о полковнике Деспарди и его
казненных друзьях никто не вспоминает. У нас же за это время исторические
кликуши из числа профессиональных разрушителей России нагородили кучу
вздора о декабристах. Написаны кипы книг, в которых декабристы обрисованы
небывалыми героями. А декабристское восстание, как светлое пятно на
грязно-кровавом прошлом России.
Декабристское восстание нанесло неисчислимый вред России! Оно
посеяло разрыв между правительством и частью общества. Монархия, не имея
опоры в обществе, принуждена была опереться на бюрократию. Все старания
царей привлечь общество к государственному строительству не увенчались
успехом. Чем дальше, тем правительство и общество, состоявшее в те времена
почти исключительно из дворянства, расходились все дальше и дальше. Не веря
дворянству, Император Николай Первый оперся на бюрократию. Это было началом
многих бед. Никакому обществу никакая бюрократия, конечно, понравиться не
может. Бюрократия все дальше и дальше отдаляла Царя от народа. Русское же
"передовое общество" стало жить по уродливой формуле, по которой долго жить
не может ни одно государство: "Чем хуже, тем лучше".
Радовались каждой неудаче правительства. Ругали за глупость
чиновников, а сами вместо того, чтобы стать умными чиновниками, окончив
университеты шли в бомбометальщики. Посылали поздравительные телеграммы
Микадо по случаю поражения русских войск в Маньчжурии. Ездили во Францию
уговаривать французских банкиров не давать денег русскому правительству на
вооружение, а когда армии на фронт посылали иконы вместо патронов, орали в
русской и заграничной печати о глупости или измене царского правительства.
Позорный Февраль и кровавый Октябрь - это все одна прямая линия
русского утопизма.
Декабристы - это роковой водораздел русской истории, приведший нас
всех в зарубежье. Кто признает декабрь, тот всегда, с большими или меньшими
оговорками, всегда признает и февраль (а октябрь уже каждый хочет
разыгрывать на свой манер). И этой прямой генеалогической связи с
декабристами не отрицают ни товарищи большевики, ни господа меньшевики, ни
эсеры, ни солидаристы.
Для всех них декабристы - государственных изменники - являются
славными предтечами, а они сами не менее славными продолжателями дела
декабристов.
В передовой статье "Посева" (ї 52/135) А. Зернов пишет совершенно в
стиле демагогического мракобесия предбольшевистской "прогрессивной"
интеллигенции:
"...Не вдаваясь в анализ, насколько зрелы и реальны были, для того
времени, идеи декабристов, отметим одно, в свете взятой темы, главное:
выступление декабристов должно быть отнесено к примерам бескорыстного
служения российской интеллигенции своей родине и своему народу".
Нечего сказать довод! Кроме восстания декабристов мы знаем и Другие
исторические факты, которые также, если следовать логике А. Зернова, должны
быть отнесены "к примерам бескорыстного служения российской интеллигенции".
И убийство Александра II, и все другие бесчисленные террористические акты
революционного безумия. Убивая Царей и государственных деятелей,
революционные безумцы в большинстве случаев так же действовали бескорыстно.
Вполне бескорыстно отправлял на тот свет своих политических врагов и
большевистский аскет Феликс Дзержинский.
Что же, и ему по мнению А. Зернова, необходимо воздавать почести и
хвалу за бескорыстие?
* * *
Важной исторической задачей нашего поколения является уничтожение
революционных мифов и революционной лжи об историческом прошлом России.
Если не будут уничтожены духовные причины, круг ложных идей на дрожжах
которых постепенно взошел большевизм, то падение большевизма мало что
изменит. На смену нынешней форме большевизма, то есть тоталитарной форме
государства придет новая форма тоталитарного государства под новым
названием.. Те, кто наследуют от большевиков систему русских исторических и
революционных мифов, неизбежно наследуют и новую форму государственного и
партийного тоталитаризма. А кандидатов в наследники тоталитаризма мы уже
имеем. Вспомним только то глубочайшее уважение к системе революционной лжи,
которая с каждым годом всем чаще и откровеннее высказывается на страницах
партийных газет солидаристов и сбонровцев.
Разоблачить ложь о прошлом России, разоблачить ложь революционных
мифов - вот в чем заключается историческая задача нашего поколения.

1. А. Керсновский. История русской армии. Ч. II., стр. 231-32.
2. Н. Бердяев. Русская идея.
3. М. Цейтлин. Декабристы.
4. М. Цейтлин. Декабристы.
5. П. Н. Богданович. Аракчеев, стр. 106.
6. В. Иванов. От Петра I до наших дней.
7. К. Грюнвальд. Жизнь Николая I. 1946, на франц. яз.
8. М. Цейтлин. Декабристы.
9. Б. Зайцев. Жуковский.
10. Д. Мережковский. "1825-1925". Современные записки. XXVI.
11. М. Цейтлин. 14 декабря. Современные записки. XXVI Париж. 1925 г.
12. М. Цейтлин. 14 декабря. Современные Записки. XXVI. Париж. 1925г.
13. Шильдер. Император Николай I.
14. Современные Записки. XXVI
15. М. Цейтлин. 14 декабря. Современные Записки XXVI.
16. М. Цейтлин. Декабристы.
17. М. Цейтлин. Декабристы.
18. М. Цейтлин. Декабристы.
19. М. Цейтлин. Декабристы.
20. М. Цейтлин. Декабристы.
21. М. Цейтлин. Декабристы.
22. Проф. Гернет. История царской тюрьмы. Том II. Послереволюционное
издание.
23. Проф. Гернет. История царской тюрьмы. Том II. Послереволюционное
издание.
24. Проф. Гернет. История царской тюрьмы. Том II. Послереволюционное
издание.
25. Проф. Гернет. История царской тюрьмы. Том II. Послереволюционное
издание.
26. Проф. Гернет. История царской тюрьмы. Том II. Послереволюционное
издание.
27. Проф. Гернет. История царской тюрьмы. Том II. Послереволюционное
издание.
28. Н. Былов. Психоз крови. Наша страна. ї154
29. С. Волконский. О декабристах.

БОРИС БАШИЛОВ
Почему Николай I запретил в России масонство?

Расспрашивать, сеньоры, толку мало -
Откуда, как...Враг место отыскал,
Где караул был слаб, и вторгся там.
И нам теперь одно лишь остается -
Скорей собрать рассеянное войско
И план измыслить, как им повредить
В. Шекспир. Генрих IV.

Безвольный Государь желанен вам,
Который слушался бы вас, как школьник.
В. Шекспир. Генрих IV.
I
Разгромом декабристов кончается первый период европеизации России
продолжавшийся целых 125 лет. Лютая ненависть, которую до сих пор питают к
Имп. Николаю I представители Ордена Русской Интеллигенции, имеет своим
основанием не реальные недостатки его характера и не недостатки его как
правителя государства, а совсем иные причины. Император Николай I не
ограничился только тем, что победил декабристов, являвшихся представителями
денационализировавшихся слоев высшего общества, которые в умственном
отношении шли на поводу у русского и мирового масонства, но сделал еще
важные выводы из намерения декабристов захватить власть и ликвидировать в
России монархию. Выводы эти были таковы:
Заговор декабристов свидетельствует, что денационализировавшееся
дворянство, разделяющее политические и социальные учения, возникшие под
идейным влиянием мирового масонства, никогда не откажется от своего
намерения разрушить монархический образ правления.
Никакие политические уступки не заставят масонских выучеников
отказаться от их намерения захватить верховную власть в свои руки и создать
в России республику на основании политических рецептов вольтерьянства и
масонства.
Декабристы следовали порочной идее утвердившейся в высших кругах
дворянства, в результате успешных дворцовых переворотов XVIII века, что
дворяне имеют право нарушать данную присягу царю, если он ведет политику не
соответствующую политическим или сословным интересам дворянства.
С. Платонов дает следующую оценку восстанию 14 декабря 1825 года:
"...Попытки переворота исходили из той же дворянской среды, которая
в XVIII веке не раз делала подобные попытки, а орудием переворота избрана
была та же гвардия, которая в XVIII столетии не раз служила подобным
орудием. В XVIII веке перевороты иногда удавались и создаваемая ими власть
получала тот или иной характер от условий минуты. Теперь, в 1825 году,
попытки переворота (тоже дворянского. - Б. Б.) не удались, но тем не
менее было оказано влияние на новую власть" (С. Платонов. Лекции по русской
истории, стр. 679. Петроград. 1915 г.).
Император Николай не мог, конечно, не понимать, что "...заговор
декабристов был новым проявлением старой шляхетской привычки мешаться в
политику. Изменились с XVIII века общественные условия и строй понятий; в
зависимости от этого получила новый вид организация и внутренний характер
движения декабристов. Вместо сплошной дворянской массы XVIII века,
гвардейское солдатство стало в XIX веке разночинным; но офицерство,
втянутое в движение было по-прежнему сплошь дворянским и оно думало в своих
видах руководить гвардейской казармой. Вместо прежних династических и
случайных целей того или другого движения, декабристы под видом вопроса о
престолонаследии, преследовали цели общего переворота. Но от этого не
менялся общий смысл факта: представители сословия достигшего исключительных
сословных льгот, теперь проявили стремление к достижению политических прав.
Если раньше Император Павел и Александр высказывались против дворянского
преобладания, созданного в русском обществе законами Екатерины, то теперь,
в 1825 году, власть должна была чувствовать прямую необходимость
эмансипироваться от этого преобладания. Шляхетство, превратившееся в
дворянство, переставало быть надежною и удобною опорою власти потому, что в
значительной части ушло в оппозицию". (С. Платонов. Лекции по русской
истории).
Николай I - первый из всех царей и цариц, правивших Россией после
смерти Петра I, освобождается от политической опеки высших слоев
дворянства, в большинстве своем совершенно денационализировавшегося, и
начинает править самодержавно. Николай I единственный из царей
послепетровской эпохи отважившийся наказать заговорщиков, замышлявших
цареубийство по примеру своих удачливых предшественников. "Государь ныне
царствующий, - записывает в 1834 году Пушкин в свой дневник, - первый у нас
(т.е. после Петра I. - Б. Б.) имел право казнить цареубийц или помышления
о цареубийстве: его предшественники принуждены были терпеть или прощать".
После Петровской революции Николай I был первым не дворянским, а
общенародным царем. Он освободился от политической опеки
европеизировавшегося дворянства и стал править не во имя удовлетворения тех
или иных интересов дворянства, а во имя национальных интересов всего
русского народа. Из всех возможных путей Николай I выбрал самый трудный
путь: он решил идти не с денационализировавшимися слоями дворянства, ни с
русским, ни с мировым масонством против русского народа, а идти в
национальных интересах порабощенного 125 летней европеизацией русского
народа против европеизировавшихся слоев высшего общества, против русских
вольтерьянцев, против русского и мирового масонства.
Имп. Николаю удалось выполнить политические замыслы своего отца Имп.
Павла I, убитого русскими вольтерьянцами и масонами, с помощью английских
масонов, за попытки стать самодержавным, общенародным царем и править в
интересах всех слоев народа, а не одного только дворянства.
II
Подавление Французской революции Наполеоном и создание им монархии
спутало планы мирового масонства, отдалило сроки окончательного торжества
масонства, но не заставило его отказаться от достижения своих целей.
Несмотря на внешнее поражение - подавление организованной масонством
Великой французской революции, мировое масонство добилось двух новых
крупных побед. Во-первых, масоны добились сначала во Франции, а затем и в
других странах Европы политического равноправия для евреев, и во-вторых,
добилось создания нескольких масонских государств в Южной Америке. В
Северной Америке еще до этого было создано несколько масонских государств
объединившихся под названием Соединенные Штаты Америки.
Наполеон, намереваясь использовать французских масонов в своих
политических целях, послал в Южную Америку одного видного французского
масона для организации восстания в принадлежащих Испании колониях. Тот
выполнил поручение Наполеона и поднял восстание в нескольких испанских
колониях. А в итоге в отпавших от Испании колониях масонами были
организованы республики в духе масонских идей. Южная Америка, также как
раньше Северная, становится ареной активных политических действий масонства
и еврейства.
В конечном итоге выиграли все же масоны. Может быть правы некоторые
исследователи французского масонства считающие, что масонство постаралось
возвысить Наполеона в целях подавления разбушевавшихся крайних
революционеров-фанатиков. Франции была нужна передышка. Революционные идеи
из-за буйного разгула революционного террора становились ненавистными
большинству населения Франции и это могло привести к восстановлению
симпатий к монархическому образу правления. А подобное явление для
масонства было бы крайне нежелательным. Временный отдых от революции был
нужен, но такой отдых во время которого не прекращалась бы под сурдинку
дальнейшая пропаганда масонских идей.
Л. де Понсен утверждает, например, что мировое масонство "поддержало
Наполеона, который в конце концов оказывал услугу масонству, распространяя
революционный дух во всей Европе. Он с достаточным основанием заявил: "Я
освятил революцию и ввел ее законы, повсюду, где вводил мой гражданский
кодекс, я щедро сеял свободу." Одним словом Наполеон для Европы был тем,
чем была революция для Франции". "Но тайные общества резко повернулись
против него, когда он обнаружил желание восстановить в своих интересах
стойкое, консервативное самодержавие".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167