В своих <Замечаниях> Дидро останавливается и на
вопросах уголовного судопроизводства. Он считает, что
оправданному должна быть предоставлена компенсация
того материального ущерба, который был причинен ему
неосновательным тюремным заключением. Дидро выска-
зывается против теории формальных доказательств. Он
резко критикует инквизиционный процесс, называя его
способом создания, а не обнаружения виновных.
Дидро написал ряд примечаний к книге Беккарпа
<О преступлениях и наказаниях>, которые были помещены
во французском переводе этой книги, в издании, предпри-
нятом Морелле, впервые опубликованном в 1766 г. Эти
комментарии касаются не всей книги Бекка)риа, а лишь
отдельных ее положений.
Остановимся на наиболее важных замечаниях Дидро,
причем в некоторых из них он делает шаг назад по срав-
нению с Беккариа.
Дидро, например, возражает против безоговорочного
отрицания Беккариа пытки как способа получения при-
знания обвиняемого.
Так как наказание оправдывается необходимостью пре-
дупреждать преступление, то в тех случаях, когда нельзя
иначе открыть соучастников разбоя, убийства, как прибег-
нув к пытке, <пытка будет справедлива, как и другое на-
казание по той же причине>.
Дидро, далее, несколько умеряет категоричность ут-
верждения Беккариа относительно принципа гуманности
наказания. Он считает, что устрашительные наказания
всегда будут иметь предупредительную силу и люди
" Д. Дидро. Собрание сочинений, т. X, стр. 458.
" Там же, стр. 458.
" Там же, стр 460.
" Там же, стр 453.
92
Д. Дидро. Собрание сочинений, т. X, стр. 453.
" <ТгаН" Деэ (10111:5 е1 (108 ретев, раг Вессапа, 1га(1и11 с1е
ГНаИсп раг Ап(1ге МогеПеЦ. Р., 1797.
Примечания Дидро приведены в сносках на стр II-12, 24-
25. 30-31, 46, 47, 4-49, 50, 54, 67-68, 71, 72-73, 76-77, 81-82,
87-88, 95, 109-110 упомянутого издания.
<никогда не привыкнут к мысли иметь изломанные костп п
умереть п подобных мучениях>.
Точно так же Дидро более сдержанно говорит об отме-
не смертной казни. В этой связи он пишет: <От того. что
жизнь есть величайшее из всех благ, все согласились, что-
бы общество имело право отнимать ее у того. кто вздумал
бы отнять ее у других... Очень легко понять, что человек,
говорящий "я согласен, чтобы у меня отняли жизнь, если
я покушусь па жнзнь других", говорит сам себе: ,,Я не по-
кушусь па нее, п закон будет, за меня, а не цротпв меня"...
Что же касается справедливости этого наказания, то она
основана на договоре п общественной пользе. Если оно
нужно, то, следовательно, оно справедливо, следует только
знать, нужно ли оно?>
Соглашаясь с Беккариа в том, что целесообразно чаще
применять тюремное заключение вместо смертной казни,
Дидро приводит аргументацию, отличную от той, которую
приводил Беккарпа. Он отмечает, что Беккариа отсту-
пает от принципа гуманности, предлагая долгосрочное тю-
ремное заключение. Преступник, находясь в оковах, в тю-
ремной клетке, подвергаясь ударам, этим не завершает, а
лишь начинает свои мучения- <Картина эта ужаснее коле-
са, п наказание, ею представляемое, на самом деле явля-
ется более жестоким, чем жесточайшая казнь. Но так как
оно дает частные н наглядные примеры, то по своей дейст-
вительности должно предпочитаться смертной казни, кото-
рая продолжается одно мгновение и на которую отчаянные
преступники очень часто решаются. Вот, по моему мне-
нию, сильная причина для того, чтобы предпочесть про-
должительную п тягостную неволю лишению жизни чело-
века>. Эти мысли Дидро развивает несколько дальше (в
примечаниях к книге Беккарна к па1раграфу о смертной
казни). Оп делает вывод, что <жестокая и суровая неволя
есть наказание, которое значительно лучше смертной каз-
ни, единственно потому что пример ее сильнее; еще необ-
ходимо заметить, что эта неволя становится ужасным нака-
занием только в том государстве, где положение народа
будет спокойным п приятным. Если жо состояние невин-
ных будет столь же тягостным, как и преступников, то му-
чение последних не было бы наказанием, н несчастные,
столь же достойные сожалсипя. по страшились бы его>.
Свои критические замечания по поводу книги Бекка-
риа Дидро завершает следующими словами: <Вот все то,
чему я счел неооходимым возразить в этом прекрасном со-
чинении, псполненном великого ума и добродетели. Чело-
вечество заинтересовано в том, чтобы оно было написано
более совершенно п чтобы от начала и до конца доступно
простому человеку, ибо полезные истины должны прохо-
дить через простых людей, чтобы достигнуть, как голос
парода, до ушей правительства>.
Выдающийся представитель французского Просвеще-
ния, философ-материалист Клод Адрпен Гельвеций в своих
философских произведениях уделил большое внимание во-
просам социологии, политики п юриспруденции, в част-
ности - уголовно-правовым вопросам.
Гельвецпй родился в начало 1715 г. в Париже в семье
В1рача, сочетавшего врачебную деятельность при королев-
ском дворе с научной работой в области медицины. Гель-
веций учился в иезуитском коллеже Людовика Великого.
У него рано проявился интерес к философии, в особенности
к произведениям Локка.
По окончании коллежа Гельвоций, которому испол-
нилось 23 года, получил должность генерального откуп-
щика, давшую ему значительные материальные средства.
Однако эта деятельность его не привлекала. Он заводит
связи с крупнейшими представителями науки и искусства.
Фонгенель, Вольтер, Бюфон, Монтескье, Гольбах, Дидро
и другие выдающиеся мыслители находятся в тесных от-
ношениях с Гельвецием. В 1751 г. Гельвеций отказался от
должности генерального откупщика и полностью отдался
научной деятельности. В 1758 г. был опубликован выдаю-
щийся труд Гельвеция <Об уме>. В связи с изданием этой
книги Гельвецпй подвергся ожесточенной травле. Римский
папа в своем послании требовал уничтожить эту книгу.
6 февраля 1759 г. парижский парламент приговорил к сож-
жению книгу Гельвеция наряду с произведениями других
прогреосивных авторов. Однако преследования, которым
подвергался Гельвеций, лишь способствовали успеху его
книги. В 1764 г. Гельвеций уехал в Англию, а в 1765 г.
прибыл в Германию. По возвращении из заграничной по-
оздки он усиленно работает над книгой <О человеке, его
умственных способностях и его воспитании>, которую за-
канчивает в 1769 г. 26 декабря 1771 г. Гельвеций умер.
Гельвеций исходит из предпосылки, что люди по своей
природе но являются пп дурными, ни хорошими. Им свой-
ственно стремление к счастью, и когда это стремление
встречает те или иные препятствия, люди пытаются их
преодолеть. Обстоятельства делают людей хорошими или
ду1риымп, добродетельными или преступными. Таким об-
разом, человеческие пороки п преступления обусловлены
не прирожденными свойствами людей, а несовершен-
ством законов, существующих в обществе, п царящим
в обществе невежеством.
Дурные, несовершенные законы присущи деспотизму;
они поощряют пороки п не .наказывают подлинные пре-
ступления. Хорошие разумные законы должны быть осно-
ваны на руководящем принципе общественной пользы. Ес-
ли в обществе действуют законы, лишенные этого качества,
то каждый человек может возвратиться к своим первона-
чальным правам и не соблюдать законов, вредящих ему.
Провозглашая принцип законности, Гельвеций указы-
вает, что сами законы подвергаются существенным изме-
нениям в зависимости от изменения интересов государст-
ва, но в основе законов всегда должен лежать принцип
общественной пользы, основанной на глубоком знании
природы. Так же изменчиво и понятие преступления, ибо
в его основе лежит критерий общественной пользы, на ко-
торую преступник посягает. Говоря об изменчивости этого
понятия, Гельвеций отмечает, что <нет преступления, ко-
торое не возводилось бы в разряд достойных поступков
обществами, которым это преступление было полезно, как
нет и полезного для людей поступка, который не был бы
осужден каким-либо отдельным обществом, которому этот
поступок был невыгоден> .
Гельвеций различает два вида преступлений: одни
являются преступными при любой форме правления, а
другие признаются преступными лишь при известных
условиях. Он уделяет большое внимание выяснению при-
чин преступности. Большая часть преступлений порож-
дается человеческими страстями, неудовлетворенностью
человеческих потребностей. Неравномерность распределе-
ния национального богатства, чрезмерное увеличение чис-
ла людей, лишенных всякой собственности, обостряют че-
ловеческие страсти II вызывают стремление удовлетворить
потроблостп любым путем, хотя бы и запрещенным зако-
ном. Таковы последствия попраппльной организации
общества, <когда нация разделяется на два класса, из кото-
рых один утопает в излишествах, а другой - нуждается
и необходимом> (стр. 14). Рассматривая преступление как
явление обществопноИ жизни, как явление, причинно
обусловленное, Гельвеций указывает, что одни и те же
причины всегда приводят к одним и те,м же последствиям.
Видя, что <народ уже разделен на угнетателей и угнета-
емых, на воров и обворовываемых>, Гельвеций показывает,
какие гибельные для общества последствия заложены в
существовании людей, не обеспеченных необходимыми
средствами существования, лишенных всякой собственно-
сти. Для того чтобы предотвратить эти последствия, Гель-
вецнй рекомендует <уменьшить богатство одних, увеличить
состояние других, сделать бедняка настолько зажиточным,
чтобы он мог путем 7 или 8 часов труда с избытком удов-
летворять свои потребности и .потребности своей семьи> ".
Обосновывая эту мысль, он подробно освещает связь пре-
ступления с отсутствием у большой массы людей соб-
ственности.
В своих произведениях Гельвеций останавливается не
только на характеристике преступлений, совершаемых не-
имущими, но и на преступлениях привилегированных
сословий. Он уделяет большое внимание освещению пре-
ступлений, совершаемых духовенством. <Нет такой лжи)
таких хитростей, обманов, злоупотребления доверием, на-
конец, низких и подлых средств, к которым не прибегали
бы для своего обогащения попы> (стр. 46). Гельвеций го-
ворит о том, что воровство, убийство, отравление, отце-
убийство - преступления, которые одобряются церковью.
Он отмечает, что церковь ворует наследства, и воров она
объявляет святыми. Разоблачая безнаказанность всех этих
преступлений церкви, особо выделяя тяжкие преступле-
ния инквизиции, Гельвоций наглядно показывает неспо-
собность церкви и религии удержать людей от совершения
преступлений. Он приходит к категорическому выводу
о том, что уголовное законодательство должно быть
очищено от так называемых религиозных преступлений.
<Пусть предоставят богу заботу мстить за себя и оставят
ему наказание еретиков; пусть земля перестанет присва-
" К. А. Г е льве ц и и. Об уме. Соцэкгиз, 1938, стр. 33.
96
"" К. А. Г е льве ц ц и. О человеке, стр. 305,
7 А. А Герцензон 97
цнать (-(0 п1)а1>о судить за оск(11)о;[01111Я. лапсссчшыс лобу.
лрплипп тершиюсти станет, пакиноп. принципом пощссг-
веииого воспитания> ((.т}). 391).
Большое вннманле Ге.чьвецпн уделяет лрестул.чениям.
со1!ершаел1ЫЛ1 государями. <За какое преступление особел-
110 сурово наказывают в некоторых странах? За то. что
осмеливаются противоречить власти. Какое злодеяние за-
ставило ввести по Франции восточную пытку железнон
клетки? Какого несчастного заключили в нее? Трусливого
ли п бесталанного военачальника, который плохо руково-
дил осадой, плохо защищал крепость, который вследствие
своей несносооностн. зависти или измены допустил, чтобы
враг опустошил области, которые он мог защищать? Ми-
нистра ли. который нало/кил на народ нспоснлытые налоги
и издавал законы, пагубные для общественного благополу-
чия? Нет: несчастным, осужденным на эту пытку, был
одни голландский газетчик, который, критикуя, может
быть, слишком резко планы некоторых французских ми-
нистров. вызвал насмешки над ними всей Европы.
Кого гноят в испанских и итальянских темницах?
Судью ли, губернатора ли, злоупотребляющего, торгующе-
го своей властью? Нет: книгоношу, продающего ради кус-
ка хлеба несколько книг, в которых высказывается сомне-
ние насчет смирения и бедности духовенства. Кого в не-
которых странах называют дурным гражданином? Мошен-
ника ли, растратчика, обкрадыБающего государственную
казну? Такие преступления остаются почти всегда безна-
казанными п повсюду находят покровителей. Дурным гра-
жданином считается лишь тот, кто в песенке или в эип-
лрамме посмеялся над плутнями или над легкомыслием
какой-нибудь важной персоны> (стр. 166).
Наказание, ос.нованнос на рациональном законода-
тельство, должно быть, и-) мнению Гельвеция, строго ня-
дивидуальпым и вместе с тем неотвратимым: надежда на
безнаказанпость увеличивает число преступлений, а уве-
ренность в неизбежности наказания поддерживает в
госуда1рстве должный порядок. Для успешной борьбы
с преступлениями Гельвоцнй считает .необходимым так ор-
ганизовать наказание, чтобы <выгода, извлекаемая злоде-
ем из преступления, была совершенно иес(цразмериа тому
страданию, которое ему за это грозит> . Это необычное
в. ипложение 1 ельвгнии ппдрооно
для мыслителей XV
аргументирует.
Но мнению Гельвеция, воры и убийцы реже встреча-
ются среди богатых людей, чем среди бедных, потому что
цыгода от этих преступлений для богатого никогда не бы-
вает соразмерна риску наказания, в то время как у бедного
эта несоразмерность гораздо меньшая. Однако Гельвецпй
тут же оговаривается, что он не является сторонником
устрашительной системы наказания, ибо <страх глушит
пороки, но не родит добродетель>.
Мягкость или суровость наказаний Гельвецпй связыва-
ет с институтом собственности. Если у всех людей имеется
собственность, то таким народом можно управлять при по-
мощи мягких законов. <Иное дело, если большинство
народа составляют несобственники. Ими можно управлять
лишь при помощи суровых законов. Если человек беден,
если его нельзя наказать, наложив ценю на его имущест-
во, то остается наказать его. как личность: отсюда источ-
ник телесных наказаний. Эти наказания, налагавшиеся
сперва на бедняков, с течением времени [распространяются
н на собственников. И тогда все граждане начинают под-
чиняться кровавым законам. Все способствуют их уста-
новлению> .
Положив в основу своих уголовно-правовых взглядов
идею защиты института собственности, Гельвеций подроб-
но развивает эту мысль. Люди объединились для того, что-
бы обеспечить свою собствепнесть, справедливость и мир.
11з этих соглашений вытекают <наказания, направленные
против тех, что нарушает их, т. е, против воров, убийц,
фанатиков и тиранов. Если отменить эти наказания, то
всякое соглашение между людьми потеряет силу>
(стр. 414).
V
Поль-Анри-Диприх Гольбах - один из выдающихся фи-
лософов-материалистов Франции XVIII в., сыгравших
огромную роль в идеологической подготовке французской
буржуазной [революции конца XVIII в. В своих многочис-
ленных произведениях Гольбах рассматривает проблемы
философии, политики, религии, юриспруденции. Но на-
сколько широко известны его философские и атеистпче-
К. Л. Г е л ь в е ц п и. Об уме, стр. 214.
98
К. А. Гельвеций. О человеке, стр. 251.
99
11;к111л()1.-1011звеспы его юридические.
11к)-11раовыс взгляды. Между теп Голь-
ал целую систему взглядов на преступление
?Ь г. вРерманиц, и богатой арп-
гатбшеИ ему большое паслед-
Готьбаху полностью отдать себя
1М Гольбах переезжает в Париж.
с 11 е взгля
/частност
ах разра
\наказар
\ Голах \)еб!?А~п
ст№1фй1чсрйои семье, с)
СТВО, ОТСрОО 1103130Л11.Т
науЕ. Мохдым чяёс
где/г1 прожиПТРГтечеппе всей своей жизни. Дом Гольбаха
бл салоном философской, атеистичеокой мысли. Гольбах
доддерживал теснейшие связи с выдающимися мыслите-
лями эпохи: Дидро, Гельвецием, Руссо (до разрыва с ним),
Гриммом, Бюфоном, Морелле, Тюрго, Кепс, Даламбером,
Юмом, Франклином, Беккариа и другими. Литературная
деятельность Гольбаха началась в 1752 г. Он принял ак-
тивное участие в <Энциклопедии> Дидро и Даламбера.
Начиная с 1766 г. Гольбах выпускает свои философские
II атеистические, антирелигиозные произведения. Следует
отметить, что по условиям цензуры Гольбах вынужден был
свои произведения выпускать анонимно. Парижский пар-
ламент приговорил к сожжению ряд произведений Голь-
баха, и в том числе его <Систему природы, или о законах
мира физического и мира духовного>. В приведенной Голь-
бахом речи, произнесенной прокурором парижского па1рла-
мента в августе 1770 г., были следующие слова:
<Среди нас возникла нечестивая и дерзновенная сек-
та;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43